Глава 27
Девчушка встретила меня с тряпкой в руке.
– Ты чем занимаешься? - удивилась я.
– Порядок навожу. - Девочка откинула со лба волосы. - Пылищи тут - жуть! И полно грязного белья.
– Руки никак до хозяйства не доходят, - смутилась я, - работаю целыми днями.
– Кто с утра до ночи пашет, тот деньги имеет, - деловито заметила Стелла.
– Вообще-то я не жалуюсь на гонорары, - кивнула я. - А с тех пор, как перешла в другое издательство, зарабатываю больше. Или у меня траты сократились? Теперь я живу одна, а раньше деньги быстро растекались.
– Почему ты домработницу не заведешь? - поинтересовалась Стелла. - Можно через знакомых поискать, если агентству не доверяешь.
– Мне это в голову не пришло, - с удивлением ответила я, - вот сейчас ты сказала, и я впервые подумала: надо найти приличную женщину и доверить ей хозяйство.
Стелла швырнула тряпку в ведро.
– Пойди, посмотри кухню.
Понимая, что девочка жаждет похвал, я двинулась по коридору, готовясь, покривив душой, заявить, что все потрясающе. Подросток не способен идеально отмыть помещение, ведение домашнего хозяйства требует усердия, и надо иметь не только старательные руки, но и зоркий глаз, способный заметить пыль в самых укромных местах.
– Ну, - гордо спросила Стелла, - нравится?
Я потеряла дар речи, но потом без малейшей фальши ответила:
– Фантастика! Даже занавески накрахмалила!
Девочка кивнула.
– Да. Некрасиво, когда они как тряпки висят. Когда была жива мама, она всегда тюль будто замораживала! Зачем тебе домработница? Давай я займусь хозяйством.
– В твоем возрасте следует учиться, а не со шваброй гонять.
– Но ты мне не разрешаешь выходить на улицу, - заметила Стелла. - Оставила у себя, денег не берешь! Да и нет их у меня!
– То, что ты сидишь в квартире, явление временное, вот разберусь я с одним делом и займусь твоей судьбой, - сказала я. - У меня есть хороший знакомый - владелец издательства, в котором я сейчас печатаюсь, очень обеспеченный человек, с обширными связями, - и он непременно посоветует, как поступить, чтобы сутенер Стас никогда тебя не нашел. А пока тебе даже носа на улицу высовывать нельзя. Я сто раз убеждалась: если не хочешь встретить знакомых, непременно наткнешься на них. Понимаю, что ты считаешь себя посаженной за решетку, но мой приятель сейчас на ярмарке во Франкфурте. А как вернется, обязательно нам поможет, потерпи немного.
– Хороша тюрьма! - засмеялась Стелла. - С теликом, видиком и мороженым в холодильнике. Так любая сидеть согласится. Но я не привыкла жить задаром. Вот и помою квартиру.
– А я не приучена брать плату за гостеприимство. И как нам теперь быть? - усмехнулась я.
Стелла заморгала.
– Ладно! От скуки можно порядок навести? Скоро твой знакомый из Германии приедет?
– Через десять дней.
– Я точно офигею! Голова от телика съедет!
– Убирай, если тебя это развлечет, - согласилась я после недолгого колебания.
– Не волнуйся, - заверила Стелла, - я в шкафы не полезу.
– Да сколько угодно! - разрешила я. - Страшных тайн у меня нет. Правда, ты рискуешь упасть в обморок, открыв гардеробную. Там удивительный беспорядок. Каждый раз даю себе обещание: вот сегодня аккуратно повешу платье на плечики, но тут звонит телефон…
– Завтра ты лишишься чувств от офигенного порядка! - азартно воскликнула Стелла и, напевая, убежала.
Я разложила по местам продукты и позвонила Куприну.
– Вилка! - бывший муж обрадовался так, словно ему предложили пост самого главного мента в стране. - Как дела?
– Великолепно! - воскликнула я. - Скажи, если человек служил полицаем, а потом ушел к немцам, где могут быть о нем сведения?
– Это не ко мне, а скорей в архив Большого дома или Министерства обороны, - пояснил Олег. - А может, документы хранятся на месте, ну, в том городке, откуда этот человек сбежал.
– Насколько я помню, Серега Раков, твой знакомый, служит именно в ФСБ.
– Серега на пенсии, но я могу поискать другие контакты, - предложил Куприн. - На кого нужна справка?
– Ярцев Сергей Викторович, дед покойного Василия Ярцева. Последнее место жительства в Канаде, там его звали Серж Ярцофф.
– Зачем он тебе? - полюбопытствовал Олег. - Дядька, наверное, уже покойник.
– В самую точку - он скончался. Правда, не так давно.
– И зачем ты тогда его ищешь? - не успокаивался Олег.
– Если можешь, помоги, - начала злиться я, - а не хочешь, я сама справлюсь.
– Ох, и характер, - протянул Олег. - Слова поперек не скажи!
– Спокойной ночи! - рявнула я и выключила мобильный.
Слава богу, Олег не знает ни моего нового адреса, ни городского телефона, и от него теперь очень легко избавиться - простым нажатием кнопки на трубке. Смешно было надеяться, что после развода Куприн станет другим. Черного козла не отмыть добела! Но теперь Олег потерял право укорять меня в плохом характере.
Внезапно мне захотелось спать. Отчаянно зевая, я доползла до кровати, завела будильник на семь утра и рухнула под одеяло.
– Бр… бр… бр… фотографии… - донеслось словно из-под земли.
Я с трудом приоткрыла глаза и увидела Стеллу, у своей постели.
– Что случилось? - простонала я.
– Прости, - извинилась она, - не думала, что ты так рано спать ляжешь. Там на одной полке целая коробка фотографий, а в двух пакетах есть пустые альбомы. Можно я снимки аккуратно разложу?
– Делай с ними что хочешь, - пролепетала я и мгновенно заснула.
Громкий трезвон будильника вырвал меня из объятий Морфея, и я привычно хлопнула правой рукой по тумбочке. Противное дребезжание смолкло, на смену ему пришел более низкий звук, но не менее отвратительный. Пришлось сесть, и только тогда мне стало понятно: часы получили по голове и обиженно замолчали, зато в полный голос заливался телефон.
– Ну и кто там в семь утра? - не удержалась я от замечания, схватив трубку. - Говорите, не молчите.
– Ермакова беспокоит, - прошептали в ухе. - Уж прости, но у нас форс-мажор.
Мне стало холодно, по спине поползли мурашки.
– Ника объявилась?
– С ума сошла! Она же мертва!
– В чем тогда дело?
– Владелец гимназии, отец Тимы, хочет поговорить с тобой.
– Делать мне больше нечего! - фыркнула я. - У меня забот выше крыши и нет ни малейшего желания болтать попусту.
– Виола, милая, не отказывай. Николай Тимофеевич очень настойчив, и ему принадлежит учебное заведение.
– Но меня-то он не купил, - усмехнулась я.
– Вчера вечером звонил. Сам! Мне домой! - запричитала Ирина. - Представляешь? Я прямо дар речи потеряла, когда поняла, кто на другом конце провода. Мало мне прочих неприятностей, теперь еще и эта… Лично меня потревожил!
– А что удивительного в том, что он сам позвонил по телефону? - хихикнула я, враз потеряв все раздражение.
– Так обычно его помощник все дела решает, а здесь - без посредников!
– Скажи, что я уволилась.
– Ой, боюсь! Андреев меня из-под земли достанет. Отыщет, отроет. Сама ему объяви эту новость. Пожалуйста! Мне плохо, очень. Ноги трясутся, руки дрожат, голова болит, желудок отказывает…
– Ладно, - согласилась я, не дожидаясь, пока Ермакова перечислит все части своего немаленького организма. - И во сколько царь-батюшка аудиенцию назначил?
– В четырнадцать ноль-ноль в моем кабинете.
– Хорошо, - сдалась я, - буду без опоздания. Хотя я не понимаю интереса барина к моей персоне.
Не сказав «до свидания», Ермакова отсоединилась, я стала нашаривать тапки. Надеюсь, сотрудники конторы, занимающейся иностранными завещателями, приходят на службу, как и положено, к десяти.
Обычно во всех местах, так или иначе связанных с законом, скапливаются толпы людей. Никакие бумажки вам легко не оформят. Согласитесь: быстро попасть к кому нужно ни в паспортном столе, ни в нотариальной конторе не возможно, придется отстоять немалую очередь, чтобы наконец пообщаться с теткой, которая, великолепно сознавая собственную значимость, будет беседовать с вами сквозь сжатые зубы. Я уж и не упоминаю здесь про собес, где несчастные старики, честно проработавшие всю жизнь, падают в обмороки, ожидая, пока им начислят пенсию. А оформление машины в ГАИ? Ладно, не будем о печальном.
Ожидая увидеть толпу потных нервных людей, я вошла в просторный холл и изумилась. Вдоль стен стоят пустые кресла, повсюду картины и цветы, а за стойкой рецепшен сидит настоящая красавица.
– У вас выходной? - от неожиданности задала я идиотский вопрос.
– Все на рабочих местах, - улыбнулась «Василиса Прекрасная». - Кого вы ищете?
Я вытащила из сумочки блокнот.
– Зульфию Янусову.
– Пятый кабинет, - очаровательно улыбнулась девушка, - налево по коридору. Осторожно, не споткнитесь, там одна ступенька.
Обласканная сверх меры и оттого еще более встревоженная, я добралась до нужной комнаты и деликатно постучала.
– Входите, - крикнул кто-то.
В кабинете стояло два стола. Один абсолютно чистый, даже без телефонного аппарата и компьютера, а за другим, заваленным папками с бумагами, сидела девушка. Очень молодая, больше смахивающая на школьницу, чем на клерка солидного учреждения.
– Здрассти, - кивнула она. - Вы ко мне?
– Я ищу Зульфию, простите, не знаю отчества, Янусову.
– Магомедовна, - охотно подсказала девочка. - Но ее нет.
– А когда она вернется?
– Через две недели, вчера в отпуск уехала.
– Вот черт! - расстроилась я.
– Я Марина Викторовна, младший специалист, - солидно представилась юная служащая. - Может, сумею вам помочь?
– Речь идет о деле Василия Ярцева.
– Секундочку, - кивнула собеседница и схватила мышку. - Извините, но такого нет.
– Наверное, я не ввела вас в курс дела. Ярцев Сергей Викторович, гражданин Канады, оставил завещание на имя Василия, своего внука.
– Да, да, - закивала Марина Викторовна и внезапно покраснела. - А что случилось?
– Скажите, велика ли сумма наследства?
– На такой вопрос никто вам не ответит, это тайна.
– Не надо называть точную цифру. Просто скажите, она большая?
Марина Викторовна перестала улыбаться.
– А кто вы? Почему интересуетесь этими сведениями? Впрочем, кем бы вы ни были, про чужое завещание я ничего не скажу.
Я решила применить иную тактику.
– Понимаете, я вляпалась в совершенно идиотскую историю и теперь не пойму, как выпутаться. Разрешите представиться. Виола Тараканова, вот паспорт. Под псевдонимом Арина Виолова я пишу книги детективного жанра. Специально захватила одну, обратите внимание на фото на обложке.
– Похожа, - констатировала Марина. - Но только я ничего, кроме специальной литературы, не читаю. Учусь на юридическом, скоро защищаю диплом, подрабатываю помощницей у Янусовой. Если Зульфия Магомедовна даст мне хорошую характеристику, меня могут взять на постоянный оклад. Мне неприятности не нужны!
– Получилось совпадение, - настойчиво продолжала я. - Написала я книгу, придумала сюжет: жил-был некто Сергей Ярцев; во время Второй мировой войны он служил немцам и вместе с оккупантами покинул СССР; в России осталась его семья - предатель попросту бросил жену и ребенка. След Ярцева потерялся, о нем все забыли, и вот через огромное количество лет в Москву приходит запрос от адвокатов из Канады - оказывается, Сергей жил за океаном, скончался совсем недавно и завещал состояние внуку. Дальше разворачивается детективный сюжет, но он нам сейчас неинтересен. Не успела книга выйти, как в издательство обратился взбешенный Василий Ярцев. «Кто разрешил предавать огласке наши семейные тайны? - орал он. - Откуда писательница знает о них?» Страшный шум получился, теперь Ярцев требует компенсации. Поэтому я пришла узнать: было ли подобное завещание. Ярцев хочет за моральный ущерб огромные деньги, а у меня даже десятой части их нет.
Марина Викторовна вытаращила глаза.
– Первый раз о таком слышу.
– Вы просто не в курсе, - деликатно ответила я, - на писателей частенько подают в суд. Вот недавно случай был: одна писательница дала главной героине, весьма непривлекательной особе, имя Зузуля и фамилию Хренкопытова. Специально такую нелепую выдумала, потому что в книге женщина отвратительно себя ведет. И представляете, какой конфуз вышел?
– Нет, - с неприкрытым любопытством ответила сотрудница.
– На книжной ярмарке на ВВЦ, когда романистка подписывала свою новинку, к ней подошла женщина и сунула под нос паспорт, а в нем четко написано - Зузуля Хренкопытова.
– Вау! - развеселилась Марина. - Прикольно!
– Веселее не бывает, - кивнула я. - Так вот эта тетка с жутким именем стала вопить что-то типа: «Опозорили! Других Хренкопытовых на свете нет, теперь люди в меня пальцем тычут, уверены в моей подлости и низости! Короче, отстегивай деньги!»
– Не позавидуешь вам, - пожалела меня наивная Марина.
– Верно, - согласилась я. - А мне с Ярцевым «повезло»! Он утверждает, будто я назвала в книге точную сумму завещания. Я угадала случайно, написала: десять миллионов долларов. А на Ярцева сразу знакомые налетели и родственники, все просят поделиться, нарушили его сон и покой. Плати, кричит он, Арина Виолова, за ущерб, иначе тебе мало не покажется! Честно говоря, я в отчаянии!
Марина оглянулась на дверь.
– Ярцев врет!
– Да ну? - бурно обрадовалась я. - Нет наследства?
Девушка замялась, потом взяла со стола табличку «Не входить, идет совещание», открыла дверь, повесила предупреждение с внешней стороны и сказала:
– Вообще-то я не имею права болтать о делах.
– Понимаю, - грустно вздохнула я. - Но Ярцев, простите за непарламентское выражение, меня уже достал. Издательство умыло руки, защищать автора не собирается, а вчера вечером позвонил адвокат Василия и предложил: «Вы платите моему клиенту пособие - ежемесячно по десять тысяч долларов, и мы не поднимаем шума в прессе».
– Ну ваще! - забыв о статусе солидного юриста, воскликнула Марина. - За что же такие бабки отстегивать?
– Я уже сказала - это компенсация за нанесенный моральный ущерб, - напомнила я. - Ярцев уверен, что я разузнала его тайны и нарочно их опубликовала. Сто раз ему говорила: я выдумала историю про дедушку, про Канаду и завещание! Это чистое совпадение! Хотя, согласитесь, странно, ну отчего я точно сумму назвала - десять миллионов баксов? Сама удивляюсь! Может, податься в предсказательницы?
Марина набрала полную грудь воздуха, потом выдохнула и гневно воскликнула:
– Да врет он! Ничего такого нет, а так, смех один! Зульфия дико злилась - столько работы, а в результате пшик. Вы только меня не выдавайте! Сейчас все расскажу. Ненавижу таких людей, как Ярцев. Впрочем, я его не видела. Зато его жена! Не тетка - бульдозер. Ну ладно, значит, пришла она…
