Суббота
– И! – радостно запрыгал в коляске Масянька, увидев спешащую навстречу Ирку. – И-и-и-и-й!
Приветственный вопль перешел в визг, от которого закладывало уши. Шокированный этим шумовым эффектом гражданин на ближайшей к нам лавочке уронил на землю свою газету.
Растроганная Ирка, расплывшись в ответной улыбке, бросилась к коляске с громким криком:
– Привет, Масянец-толстусянец!
Любитель свежей прессы, едва успев поднять свою газету, выронил ее вновь.
– Масюслик мой миленький! – ворковала Ирка, обнимая сидящего в коляске ребенка.
Я заметила, что задние колеса экипажа приподнялись над землей, и предупредила подругу:
– Малыш пристегнут ремнем. Ты хочешь взять его на ручки вместе с коляской?
– Да? То-то мне тяжеловато! А я подумала, это Масянька так поправился за то время, что мы с ним не виделись! – Ирка отпустила ребенка.
– Ага, за те три дня, что вы были в разлуке! – хмыкнула я.
Вручила малышу бутылочку с соком и покатила коляску по парковой аллее в сторону летнего кафе, за столиком которого нас ждали Колян и Моржик.
Иркин супруг, наш добрый друг и в некотором роде мой крестник, ворвался к нам в дом в районе полудня – как я поняла, прямиком из аэропорта.
– Люди! Мы своего счастья не понимаем! – возвестил он с порога. – В Москве плюс восемь, дождь, слякоть, а у нас такая красотища! Двадцать три градуса, солнышко, листопад! Пойдемте в парк!
– А домой ты заезжать не будешь? – спросила я, лоббируя интересы подруги. – Небось Ирка там еды наготовила как на свадьбу, чтобы сразу начать кормить тебя, отощавшего в странствиях.
– Накормлюсь в парке шашлыком, – отмахнулся Моржик.
– Шашлыком! – воскликнул Колян, всем своим видом изображая полное одобрение его плана.
– Ладно, в парк так в парк, – согласилась я. – Все равно ведь пойдем гулять с Масянькой, можем и мимо шашлыков прокатиться…
– Как это – мимо?! – в унисон возроптали мужики.
– Шашлык– не лучшее питание для годовалых малышей, – объяснила я. – Кто хочет жаренной на угольях свининки, тот может идти в парк прямо сейчас. А я позвоню Ирке, встречу ее, и мы вас догоним.
К моменту всеобщего воссоединения в кафе о шашлыках говорилось уже в прошедшем времени. Сытые и довольные мужчины, потягивая баночное пиво, рассказывали друг другу анекдоты. Разговаривали они громко, и не только потому, что немного выпили, но и для того, чтобы перекричать музыку. На летней эстраде вблизи кафе шел концерт, посвященный пятилетию супермаркета торговой компании «Нате!», спонсировавшей мероприятие.
На сцене сменяли друг друга певцы, танцоры и артисты разговорного жанра, причем программа шоу была составлена в отфонарном стиле «С бору по сосенке»: следом за солистом краевой филармонии на эстраде появлялся неумытый юноша-рэппер, за ним выскакивала балерина в помятой пачке, а ее сменяла доморощенная поэтесса. Подбор номеров интриговал неожиданностью: заранее никак нельзя было предсказать, какое искусство понесет в массы очередной выступающий. Наверное, еще до нашего с Иркой и Масяней появления на сцене выступали артисты цирка, потому что Колян начал рассказывать Моржику тематический анекдот.
– Папа, пойдем в цирк! – говорит мальчик отцу.
– Да ну, что я там не видел? – упирается папа.
– Жалко! – вздыхает малец. – Говорят, там голая тетя на тигре скачет!
– На тигре, говоришь? Хм… Давно я тигров не видел…
Колян закончил рассказ и сам первым захохотал. Моржик широко ухмыльнулся и вдруг изменился в лице.
– В чем дело? – встревожился Колян. – Я что-нибудь не так сказал?
Моржик потряс головой и изумленно произнес:
– Тигры! – рукой он указывал в сторону сцены.
Колян, сидевший к эстраде спиной, живо обернулся и тоже ахнул. На подмостки под разудалую музычку выпрыгнули три девицы, наряженные не то тиграми, не то кошками: помимо черного белья, на них были тигровой окраски чулки на подвязках, такие же перчатки до локтей и картонные полумаски усатых-полосатых. Сзади у танцовщиц болтались длинные плюшевые хвосты, похожие на сильно вытянутые и пластичные милицейские жезлы. Назвать то, что исполняли барышни, танцем, можно было с большой натяжкой. Они просто ходили по сцене под музыку – крадучись, скрючивая руки наподобие когтистых лап и вращая на манер скакалок пристяжные хвосты, но и в таком виде номер впечатлял. Особенно мужчин!
– Пошлятина! – буркнула Ирка. – Пошли отсюда!
– Да, дорогая, – послушно отозвался Моржик, не отводя глаз от сцены.
Мы с подругой еще не успели присесть, поэтому готовы были продолжать движение, но наши мужчины и не думали подниматься.
– Вы что, корни тут пустили? – язвительно вопросила я.
– Одну минуточку, – даже не обернувшись на мой голос, сказал Колян.
Это мне напомнило, как мы однажды в компании друзей смотрели кассету с записью мужского стриптиза. Собственно, никакого стриптиза там и не было, просто красивые парни ритмично раздевались под бодрую музыку – не полностью, всего лишь до трусов. Однако один из наших друзей все-таки решил увести свою супругу от телевизора. Бедняжка безропотно встала с дивана, пошла к двери и уже на пороге остановилась и умоляюще посмотрела на сурового мужа, попросив: «Можно, я песенку дослушаю? Такая хорошая песенка!»
– Они не корни, они слюни пустили! – возмутилась Ирка.
– Да что ты, тут же смотреть не на что! – фальшивым голосом возразил ей супруг.
– Смотреть не на что, но песенка такая хорошая, да, Колюша? – с намеком сказала я.
Колян вздрогнул, обернулся, внимательно посмотрел мне в лицо, демонстративно отвернулся от сцены и предупредительно придвинул мне стул. Я удовлетворенно кивнула, села и дала печенье Масяньке, подпрыгивающему в коляске в такт музыке.
– Смотреть не на что? – с какой-то странной интонацией произнесла Ирка, продолжающая столбом стоять над душой у мужа. Не замечая откровенной угрозы в ее голосе, тот пялился на сцену с простодушным интересом. – Ну, будет тебе на что посмотреть!
В этот момент малыш поперхнулся печеньем, я озабоченно склонилась над ним и даже не заметила, что Ирка нас покинула. Это дошло до меня только через несколько минут, когда трио длинноногих кошачьих закончило свои хореографические упражнения и после долгих уговоров разгорячившейся публики вышло на бис.
– Боже! – с непередаваемой интонацией воскликнул мой муж, украдкой все же поглядывающий на сцену.
Я машинально подняла голову и замерла в этой позе, как будто мои шейные позвонки намертво прихватило радикулитом.
«Боже!» – это еще мягко было сказано! В составе танцевальной группы произошла замена: вместо одной из кошечек на сцену грузно вышла огромная тигра, смахивающая на раскормленного полосатого кота из мультфильма про попугая Кешу. Помните, он еще говорил: «Зачем нам Таити? Нас и здесь неплохо кормят!»
Секунд тридцать я пялилась на супергигантскую мурку, пока до меня не дошло, что это наша Ирка собственной персоной!
Я посмотрела на Моржика: он сидел с отвисшей челюстью и пугающе вытаращенными глазами. Что ж, Ирка своего добилась, Моржику явно нашлось, на что посмотреть, да и не только ему! Мужская часть публики, поначалу замершая в оцепенении, быстро сменила это самое оцепенение на полную его противоположность. Мужики свистели, аплодировали, топали ногами, а один особенно эмоциональный тип знойной кавказской наружности даже вскочил на стул и явно одобрительно заорал:
– Вах!
Моржик сломал пластиковую вилку.
Я забрала у него опасные обломки, выбросила их в урну и снова посмотрела на сцену. Так, белье Ирка оставила свое, очень удачно, что ее собственный комплект оказался черным, потому что форменные мини-бикини девочек-танцовщиц на нее нипочем не налезли бы. Эластичные «тигровые» чулки, перчатки и безразмерную маску она на себя натянула, хвост прицепила, но похожий на бронежилет плотный бюстгальтер и целомудренные широкие трусы явно были не из реквизита труппы. Но вот что любопытно: Иркины панталоны до талии и железобетонный лифчик незатейливого фасона смотрелись много эротичнее, чем куцые тряпочки, прикрывающие сомнительные прелести худосочных танцовщиц!
Гибкие стройные барышни на фоне своей новой товарки совершенно потерялись – пара костлявых дворовых кошек, не более того. А Ирка, выступающая медленно и важно, напоминала вальяжную персидскую кису. Или вот еще в мультике «Следствие ведут колобки» был такой персонаж – слон редкого полосатого окраса, так Ирка смотрелась как его родная сестрица!
Тигрослон на сцене вздернул правую заднюю лапу, замахнувшись таким образом на канкан.
– Браво! – визгливо вскричал какой-то плешивый недокормыш в очках за соседним столиком.
Я обеспокоенно посмотрела на Моржика: он сжал кулаки и начал приподниматься со стула.
– Коля, присмотри за ребенком! – шепнула я мужу.
Сунула в ручку малышу еще одно печенье – про запас – и бегом побежала в обход столиков за подмостки.
Возле обычной туристической палатки, в походно-полевых условиях концерта на открытой площадке, заменяющей артистам гримерную и раздевалку, стояла, завороженно глядя на сцену, толстая тетка в черном коротком платье. Роскошные вьющиеся волосы, распущенные по плечам, закрывали тетку почти до колен, что делало ее похожей одновременно и на копну сена, и на Медузу Горгону.
Сходство с известным персонажем древнегреческого мифа было неслучайным, Ася Петридис по национальности была гречанкой, по духу – авантюристкой, а по роду занятий – антрепренером. Мне случалось сталкиваться с ней в коридорах нашей телекомпании, куда Ася регулярно приносила рекламные ролики концертов заезжих знаменитостей.
– Нет, ты это видела? – обернула она ко мне густо нарумяненное лицо. – Привет! Не знаю, кто такая эта баба, но я готова немедленно предложить ей ангажемент!
– Это твои девчонки? – Я кивнула в сторону сцены.
– Ага. Данс-шоу «Малинка».
– Клубничка, а не малинка!
– Тонко подмечено, – кивнула довольная Ася. – Именно клубничка! Девчонки все лето работали в Турции, выступали по отелям на побережье, публике понравились. По весне я их опять в Анталию налажу. Надо бы и эту веселую корову в состав включить…
– Я тебе включу! – вскинулась я. – Ты какого черта вообще выпустила ее на сцену? Проблем захотелось?
– Какие проблемы? – Ася с удовольствием прислушивалась к грому аплодисментов. – Слышишь, как ей хлопают!
– Ага, хлопают и топают! Через минуту сюда притопает ее муж, и настоящий концерт для тебя только начнется!
– Му-уж? – Ася заметно струхнула. – И что же теперь делать?
– Ленка! Ты видела, как я выступала? – со сцены вниз по лестнице в четыре ступеньки приставным шагом спускалась тяжело отдувающаяся Ирка.
Тигровую маску она подняла на лоб, как это делают сварщики со своими стальными забралами, и на ходу стягивала с себя полосатые перчатки.
– А ну, живо, давай мне эту тигровую амуницию! – нервно крикнула я подруге, подбегая к ступеньке, чтобы без промедления стащить с Иркиных ног полосатые чулки.
– Ты тоже пойдешь? – обрадовалась Ирка. – И правильно! Мужья должны ценить то, чем владеют, а лучший способ добиться этого – публичная демонстрация сокровища!
– Идиотка! – зарычала я. – Твое сокровище, я имею в виду Моржика, вот-вот прибежит сюда устраивать кровавую охоту на тигров! Быстро стягивай второй чулок! Повернись, я оторву тебе хвост! Ася, снимай платье!
– На ней же нет платья! – растерялась мадам Петридис.
– С себя снимай!
– Зачем?!
– Затем!!
Я орала как бешеная, и это возымело действие, обе бабы поспешно разоблачились до белья. Я оглядела их и осталась почти довольна. Ася ниже Ирки примерно на голову, но сложены они похоже, обе грудастые и пышнозадые. И белье на Аське тоже черное, правда, лифчик кружевной, но, надеюсь, этого отличия Моржик не заметит. А разницу в росте мы скроем…
– Аська, быстро напяливай все кошачьи прибамбасы и садись на ступеньку! Волосы собери! Ирка, нахлобучь ей маску и прячься в палатку! Ася, сопи и отдувайся, как будто ты устала и запыхалась!
– Мне и притворяться не надо, – раскрасневшаяся от волнения Ася прижала руку к высоко вздымающейся груди.
– Так и сиди! – велела я.
И шмыгнула за угол палатки в направлении, противоположном тому, откуда появилась.
Как раз вовремя! По проложенному мной маршруту от нашего столика к шатру решительным шагом проследовал Моржик!
– Где она?! Где?! – обычно добродушный, Иркин супруг на сей раз прямо-таки ревел.
– Кто? Что? – испуганно запищали застрявшие на ступеньках кошечки-танцовщицы.
– Что вам здесь нужно?! – гаркнула на Моржика царственно, как на троне, восседающая на нижней ступени лестницы мадам Петридис.
Я и не заметила, как кто-то из кошечек сунул ей в руку дымящуюся сигарету. Эта маленькая деталь идеально дополнила образ: закинув одну толстую ножку на другую, Ася картинно затянулась и выпустила дым прямо в лицо разгневанному Моржику:
– Я автографов не даю! Идите, идите, молодой человек, не мешайте артистам! Девочки, пошли на поклон!
С этими словами Ася, поразительно быстро вжившаяся в роль, поднялась на ноги и, опираясь на протянутые ей лапки тигровых девушек, проследовала на сцену. Публика разразилась аплодисментами, а я почесала в затылке: смотрю, заразительное это дело – художественная самодеятельность! Глядишь, будущим летом Аська и сама подрядится плясать по курортным местам!
Краем глаза я отследила, как из-под палатки, не имеющей дна, выползла воровато озирающаяся Ирка. Она была уже вполне одета, но свои босоножки держала в руках, как добычу, что придавало ей дополнительное сходство с домушником.
– Направо! – громко шепнула я ей, рукой указывая в обход сцены. – Беги, я его задержу!
Сверкнув босыми пятками, подруга резво умчалась прочь, а я вышла из-за угла и мило улыбнулась задумчиво хмурящемуся Моржику. Кажется, он готов поверить, что видел на сцене не Ирку, а Асю!
– Забавная она, да? – кивнула я вслед Петридисихе.
– А ты что здесь делаешь? – при виде меня Моржик насупился пуще.
Кажется, что-то подозревает! Что бы ему сказать?
– Леночка, так мы договорились, да? – раздался сверху голос Аси. Тяжело дыша, она спускалась по ступенькам. – В понедельник я принесу тебе кассету с нашими съемками, и ты посмотришь, что из этого можно сделать, да?
– Разумееется, на то мы и телевидение! – радостно отозвалась я, благодарно прикладывая руку к сердцу.
Ася мне подмигнула.
Иркин Отелло отмяк.
Облегченно вздохнув, я подхватила ревнивца под руку и повлекла обратно к столику, за которым рядом с улыбающимся Коляном уже сидела Ирка. На коленях у нее подпрыгивал Масяня, играющий пустой пивной банкой.
– Что, милый, у тебя тоже живот прихватило? – появление супруга Ирка приветствовала вопросом. – Вот и я минут пятнадцать в туалете провела! Наверное, съели что-то несвежее…
– Наверное, – буркнул Моржик.
– Иришка, давай сюда Масяньца, – оживленно проговорил Колян. – Ты его уже минут пять держишь, пора произвести смену караула.
– Умница, – шепнула я мужу.
Колян хитро улыбнулся.
– А пойдемте гулять по набережной? – предложила Ирка.
Она встала со стула и потянулась, разминая якобы затекшие члены. Я смотрела на это представление с искренним восхищением.
– И правда, пойдемте, сколько можно сидеть в кафе! – подхватил Колян, перегружая малыша в коляску.
– Все равно тут смотреть не на что, – припечатала я.
Моржик вздрогнул, глянул на меня с подозрением, но я солнечно улыбнулась и сделала совершенно невинное лицо.
По аллеям парка мы выкатились на набережную, по пути сделав всего одну остановку у карусельки с лошадками, ослятками, слонятками, жирафчиками и прочим гужевым транспортом. Мася оседлал одного деревянного верблюда, я другого, и под музыку и приветственные крики зрителей в лице Коляна, Ирки и медленно оттаивающего Моржика мы сделали с десяток кругов. Одной рукой я крепко держала за повод дубового дромадера, другой придерживала подпрыгивающего в седле малыша и ощущала прилив классовой солидарности с погонщиками караванов. Утомительная у них работа, однообразная до головокружения!
У меня после завершения сеанса катания на карусели еще с полчаса была нетвердая походка яхтсмена, переплывшего через Атлантику, поэтому коляску с клюющим носом Маськой вез Колян, а меня вела Ирка. Моржик влекся автономно, он еще не вполне отошел от пережитого шока.
– Понравилось тебе мое выступление? – самодовольно улыбаясь, тихонько поинтересовалась у меня подруга.
– Обалдеть! – вполне искренне ответила я. – Особенно удались тебе упражнения с хвостом.
– А гран-батман? – спросила Ирка, очевидно, имея в виду запомнившийся мне энергичный взмах правой ногой.
– Гран-батман вообще заслуживает Гран-при!
– А все выступление в целом – приза зрительских симпатий! – добавил прислушивающийся Колян.
От похвалы Ирка зарделась и кокетливо прищурилась:
– Правда?
– Под ноги смотри, раз уж вызвалась в поводыри! – одернула ее я. – Не видишь, я споткнулась и чуть очки свои не посеяла!
– О чем речь? – Моржик наконец решил включиться в общую беседу.
– О севе! – бодро отозвалась Ирка, виртуозно выруливая на тему, интересную Моржику. – Вот тут у Ленки к тебе вопрос по этому поводу…
Я незаметно показала негодяйке кулак и обворожительно улыбнулась заинтересовавшемуся Моржику, пытаясь потянуть время, чтобы придумать какой-нибудь вопрос на аграрную тему.
– Да, я вот хотела узнать…
Чего бы такого спросить? Из сцен крестьянской жизни с разбегу могу вспомнить только галопирующую бодливую корову Зорьку, очень уж она меня впечатлила. Но животноводству Моржик так же чужд, как и я сама, его конек – семена и саженцы. Ага, придумала!
– Скажи мне, пожалуйста, как специалист в области семеноводства, какая именно овощная культура наиболее актуальна для посева в данный период времени в наших широтах? – Я кстати вспомнила свежевскопанные грядки в огороде Спиногрызовых.
– Скажите, сколько тонн клевера от каждой курицы-несушки вы планируете засыпать в закрома после обмолота зяби? – вполголоса процитировал мультяшного попугая Кешу ехидный Колян.
Ирка отвернулась, скрывая улыбку, а Моржик ничего не заметил, ему явно приятен был мой интерес.
– Например, озимый лук или морковь, особенно я порекомендовал бы голландские сорта «Нант» или «Шантане», – начал обстоятельный Моржик. – Хотя именно сейчас не лучшее время для посева, жарко еще, недельки через две, пожалуй, будет самое время…
– Но землю-то вскопать можно заранее? – Мне показалось неприличным не развить тему.
– Запросто! – бесцеремонно влез в нашу беседу Колян. – Вскопали же ее на нашей улице!
– Там заменяли трубы теплотрассы! – возразила я.
– В июле! И с тех пор полоса дороги у тротуара представляет собой одну длинную взрыхленную грядку!
– Тогда рекомендую вам использовать семена морковки и лука в рулонах! – Это включилась Ирка.
– В чем?! – удивилась я.
– В лентах!
– Пулеметных? – отчего-то обрадовался Колян.
– Бумажных! Готовый посадочный материал: нечто вроде серпантина, на который через равные промежутки помещены семена, – пустился в объяснения Моржик.
Оседлав любимого конька, он раскраснелся и повеселел. Ирка толкнула меня локтем в бок, давая понять, что прерывать сейчас курс реабилитации ее морально травмированного супруга будет неправильно. Я постаралась изобразить живейший интерес.
– Раскатываешь ленту на грядке, присыпаешь ее землей, поливаешь – и ждешь урожая, – азартно вещал Моржик. – Пропалывать не нужно, удобрения не понадобятся, семена заранее обработаны фунгицидом…
– Эй! Не надо ругаться при ребенке! – попросил Колян.
– Большое спасибо за консультацию! – горячо поблагодарила я лектора.
Ирка из-за спины польщенно улыбающегося мужа показала мне большой палец.
– Видишь, не зря ты вчера каталась за мной в Приозерный, – улучив момент, потихоньку сказала ей я. – Вчера ты меня выручила, а сегодня я тебя спасла! Один– один!
Ирка хмыкнула.
– Уверена, ты не преминешь увеличить счет!
Я кивнула. У меня тоже не было сомнений в том, что помощь верной подруги мне понадобится еще не раз.
Ужинали у нас. Решительно отказавшись от всякой помощи, я возилась на кухне, а Ирка, Моржик и Колян развлекали малыша. С наслаждением чистя картошку (боже, какое приятное, спокойное занятие!), я прислушивалась к происходящему в комнате. Ирка, очевидно, вспомнив о моей встрече с Зорькой, фальшиво напела Масяньке бессмертное «Далеко, далеко, на лугу пасутся ко…». Даже в Иркином любительском исполнении песня ребенку страшно понравилась, он катался по дивану на спине и хохотал, когда Моржик и Колян наперебой азартно пытались угадать, кто же это, в самом-то деле, пасется на лугу? Кони? Козы? Ха-ха, вот и не угадали!
– Кошки! – выкрикнул Колян.
Мася залился смехом. Ирка, которой явно наскучило раз за разом исполнять сольную партию, недовольно возразила:
– Нет, не кошки!
И она снова завела, явно надеясь закончить песню:
– Далеко, далеко на лугу пасутся ко…
– Кобры! – дождавшись паузы, предположил Моржик.
Засмеялись Мася и Колян. Ирке, кажется, было несмешно. Мне стало интересно, кого еще отправят на лужок изобретательные мальчики.
– Далеко, далеко на лугу пасутся ко… – угрожающе завела Ирка в пятый раз.
– Коммунисты! – задыхаясь от смеха, выкрикнул Колян.
– Да почему – коммунисты?! – не выдержала Ирка. – Что им-то нужно на пастбище?!
– Они производят раздел заливных лугов, – моментально нашелся Колян. – Земля – крестьянам, и все такое прочее!
– Ладно! – Ирка стиснула зубы. – Надеюсь, следующими будут коровы. Далеко, далеко на лугу пасутся ко…
Моржик посмотрел на жену и благоразумно промолчал. Ирка победно улыбнулась и набрала в грудь воздуха, чтобы самолично дать правильный ответ на осточертевший ей вопрос, но ее перебил коварный Колян.
– Кондолиза Райс! – торжествующе объявил он.
– Кто-о?!
– Такая американская политикесса! Кондолиза Райс. Или Райт? Не помню.
– А не помнишь, так нечего и говорить! – рявкнула Ирка. – Все, хватит отсебятины! Запеваю в последний раз, и чтобы теперь назвали коров, а то вам не поздоровится!
Трио благополучно завершило песню, и Ирка вздохнула с облегчением.
– Жалко, что так быстро закончили, – посетовал Колян. – У меня были еще варианты: косули, койоты и команчи!
– И верблюды, – подсказал Моржик.
– Какие верблюды?
– Корявые! Как на карусели в парке!
– Почему, ну, почему я не монахиня-отшельница? – заведя глаза к потолку, скорбно вопросила Ирка. – Право, иногда мне так хочется быть одинокой сироткой!
Эти слова вернули меня к воспоминаниям о потерявших старушку мать Спиногрызовых. Сироткам повезло, баба Капа под конец жизни успела их кое-чем обеспечить – вот, новую квартиру получили в свое распоряжение!
Однако чуть позже выяснилось, что я поторопила события.
