Глава 8
Разговаривали они долго. Принесли ужин, все поели, а разговор все продолжался. Выяснилось, что следователь Тараторкин проделал за истекший день огромную работу, навел справки про Гаврилу по всем его прежним местам проживания и работы. А таких у Гаврилы, несмотря на его молодость, оказалось предостаточно.
Да, непоседливого муженька выбрала она себе, думала Катерина, слушая рассказ о жизни своего мужа. Чем уж ее Гаврила так с самого начала показался следователю подозрительным, оставалось только догадываться. Но усилия для его разоблачения следователь приложил поистине титанические. И интуиция его не подвела. Уже очень быстро нашлись люди, которые охотно подтвердили: Гаврила и покойная Лида Ревнивцева были не просто знакомы, а общались, причем очень и очень тесно.
– В невестах эта Лида проходила у Гаврилы почти целый год.
– Год!
Катя была поражена. Целый год! И Гаврила ничего ей об этом не рассказывал!
– Я ничего не знала.
– Что не удивительно, учитывая, что их развеселая компания занималась почти исключительно делишками темными и малопочтенными. Думаю, что ваш муж не рассказывал вам про Лиду, потому что тогда ему пришлось бы рассказать и про тот период своей жизни, который он хотел бы от вас скрыть. Я ведь уже говорил: вашему мужу лишь чудом удалось уйти от уголовного преследования.
Катя покачала головой:
– Но мелкое мошенничество, разборка ворованных машин или даже сама их кража – это все равно не убийство.
– Человек не всегда идет сразу на крупное дело. Обычно от мелкого правонарушения он двигается к следующему, уже посерьезней. От преступления к преступлению ставки все выше, азарт все сильней. Постепенно человеку начинает казаться, что если ему сошло с рук ограбление, то и ограбление с отягчающими обстоятельствами тоже пройдет гладко. Так дело доходит иной раз и до убийства.
– Хотя бывает, что и сразу, – вмешался Ваня. – Думаю, что в случае с Гаврилой, если убил в самом деле он, случилось именно так. Вряд ли он собирался убивать эту Лиду, скорей всего хотел ее просто припугнуть или поговорить. Но девчонка его разозлила, вот он сгоряча ее и шлепнул.
– А что говорит сам Гаврила? Он признался в убийстве?
– Пока что нет. И тут нам важно понять, мог он это сделать или нет?
– Да, он уходил в тот вечер из дома, – тихо произнесла Катя. – Я соврала насчет алиби.
– Понятно, – кивнул головой Тараторкин. – Я так и думал. Надо будет сообщить об этом остальным, уверен, они будут рады услышать, что вы официально отказались от своей лжи.
– Гаврила ушел и очень долго не возвращался.
– Сколько времени он отсутствовал?
– Несколько часов. Точно я не могу сказать, где-то около часу ночи я и сама заснула. Но его еще не было. А когда вернулся, был весь в грязи. Я нашла его одежду.
И помешкав немного, Катя все же решила сказать главное:
– И еще этот крик…
– Что за крик?
И Катя рассказала, как высунувшись из окна в надежде услышать шаги блуждающего поблизости от дома мужа, она вместо этого услышала неподалеку чей-то крик.
– Вот я и думаю, а вдруг это Лида кричала? Это было где-то в половине двенадцатого ночи.
– А что? – задумался Ваня. – По времени подходит.
– Но что говорит… сам Гаврила? Он ведь уже признался, что встречался с еще живой Лидой?
– Да. Говорит, что, когда ты ушла на работу, Лида заявилась прямо к вам домой. Плакала, чуть ли не на коленях умоляла ее выслушать, дать ей еще один шанс. Сказала, что они оба совершили ошибку.
– Какую ошибку?
– Гаврила совершил ошибку, когда поторопился и женился на тебе, а не на ней. А ее ошибка в том, что она ушла от него к этому Максу.
– Очень трогательно, – пробормотала Катя. – Но неужели эта девушка приходила только для этого?
– Гаврила утверждает, что да. Девушка хотела предложить ему восстановить статус-кво.
– То есть?
– Она уходит от Макса, окончательно порывает с ним и возвращается к Гавриле. А Гаврила разводится со своей женой.
– Ничего себе!
Катя была поражена. Лида была настолько наглой, что даже предлагала ее мужу развестись с ней. А Катю никто в известность даже не поставил. Однако какие события разворачивались за ее спиной, пока она спокойно трудилась с детишками. И какая нахалка эта Лида! Просто наглая дрянь! Пыталась увести у Кати законного мужа прямо, можно сказать, из стойла.
Теперь Кате отчасти стал понятен тот полный лютой злобы взгляд, который метнула на нее Лида. Это Катя – простушка и лохушка – не знала своей соперницы. А ушлая Лида наверняка позаботилась навести справки о Кате и знала, как та выглядит.
Неспроста же она, прикатив в Дубочки и получив от Гаврилы первый отказ, не сдалась, а снова отправилась на свидание к бывшему жениху. Хотя сначала она поселилась в пансионате. Наверняка для того, чтобы разведать обстановку, оглядеться и определиться с тем, как ей действовать дальше. Кто угодно мог показать Лиде новую воспитательницу. Так что когда они столкнулись у дверей храма, Лида узнала жену Гаврилы. Катя была уверена, что в этом и была причина появившейся во взгляде девушки злобы.
– Ну, хорошо, пришла Лида к Гавриле, поговорила она с моим мужем, вспомнили они общее прошлое, может быть, даже оба признались, что совершили ошибки. А что дальше? Лида явилась к Гавриле еще днем, пока я была на работе. Когда я вечером пришла домой, Лиды там уже не было. Или… она была там?
И Катя растерянно взглянула на Ваню, которого считала теперь способным ответить на все ее вопросы. Но на этот раз Ваня лишь развел руками. Пришлось Кате самой пошевелить мозгами.
Неужели Гаврила прятал свою любовницу от жены у них в доме весь вечер? В принципе такой вариант был вполне возможен. Дом большой, места много. Найдется где нахальной любовнице поиграть в прятки с доверчивой женушкой. Но что было потом? Гаврила устроил жене сцену ревности и сделал вид, что ушел из дома. А может, весь этот спектакль был разыгран для того, чтобы убрать Лиду из дома? И под покровом темноты отвести в лес и там убить?
А может быть, Гавриле, наоборот, пришлось по душе предложение его бывшей любовницы? Как известно, старая любовь не ржавеет. Может быть, муж с любовницей в тот момент отлично снова поладили? Отсюда и желание Гаврилы выставить Катю в дурном свете, и его упреки в ее неверности. Ну, чтобы легче было потом с ней развестись? Мол, не оправдала возложенного на нее доверия. Изменяла ему, с посторонними мужчинами на машинах каталась. Распаренная из них вылезала. Вот и ушел он к другой женщине, к надежной, проверенной, давнишней подруге. Прошу простить и забыть.
Но в этом Ваня успокоил Катю:
– Твой муж твердит, что Лиде в ее притязаниях он решительно отказал. И более того, он был уверен, что она тогда же, после их разговора, уехала из наших краев. И был несказанно поражен, когда узнал, что тело Лиды обнаружено в лесу, совсем неподалеку от их дома.
– Погодите, как это Гаврила был уверен, что Лида уехала? А ее чемодан? Он ведь был у нас в кладовке.
– Да.
– И откуда он у нас там оказался? Лида с ним явилась к нам домой или как? Возле храма чемодана у нее не было, а потом чемодан оказался у нас в чулане, и Гаврила сказал, что он его нашел. Так он его нашел или Лида сама его у нас оставила?
– Гаврила пока что виляет. То так говорит, то эдак. Сначала говорил, что чемодан он нашел. Потом сказал, что Лида заявилась к нему домой уже с чемоданом, он прямо обалдел, когда ее увидел. Но если так, то почему Лида не забрала чемодан с собой, если, как утверждает Гаврила, они расстались полюбовно и Лида согласилась с предложением Гаврилы, что прошлое лучше не ворошить, а ей следует вернуться к Максу или жить своей жизнью.
– Очень подозрительно.
– Да, согласен. Но одно ясно: Лиду твой муж знал прекрасно. И отношения между ними были непростые. Так что вполне мог ее убить.
– Как и этот его дружок… Макс. Он тоже мог! Ваня сам это сказал!
Несмотря на сложные чувства, которые она теперь испытывала к своему мужу, какая-то часть Кати по-прежнему не хотела, чтобы ее муж оказался убийцей.
И она спросила:
– А у вас есть фотография этого Дмитрия Захарова?
– Можешь быть уверена, полиция делает все возможное, чтобы определить нынешнее местонахождение этого человека. Запросы посланы во все места, где он может находиться.
– А у нас в Дубочках он не мог появиться?
– Тут уж я с этим типом разберусь сам, – заверил ее Ваня. – Максу, окажись он у нас в поселке, будет не скрыться от глаз моих людей. Фотографии его у нас имеются, так что если такой появится, мигом будет задержан.
– А мне можно взглянуть?
Ваня полез в нагрудный карман, откуда извлек смартфон. Пошлепал немного по нему пальцами и протянул его Кате:
– Смотри, если хочешь!
Катя взглянула и сразу же поняла, что этого типуса она уже видела. Да, да! Ей были знакомы и эти холодные с прищуром глаза, и манера вскидывать подбородок. И прическа, и весь облик Макса были ей знакомы. Именно его фотография хранилась в ежедневнике Лиды на почетном месте. Видимо, что бы там ни предлагала Лида ее муженьку, но на сердце у нее был совсем другой мужчина. Тот самый Макс. Иначе с чего бы ей по-прежнему таскать с собой его фотку?
Но Катя ничего не стала говорить Ване о том, что ей уже доводилось видеть физиономию Макса. Почему? Ну, тогда бы пришлось рассказать и про найденный в вещах Лиды ежедневник. А Катя понимала: прознай Ваня об этом, он не без оснований счел бы ежедневник важной уликой и захотел бы его получить в свои руки. Катя совсем не была против передать улику следствию, но сперва… сперва ей хотелось изучить его самой.
И кто может ее в этом упрекнуть? Все-таки речь шла о девушке, с которой у ее мужа был роман, длившийся почти целый год! И Кате хотелось узнать, что на самом деле было между этими двумя людьми.
Единственная проблема заключалась в том, что добраться до ежедневника прямо сейчас у Кати бы не получилось. Ежедневник Лиды до сих пор лежал у Кати в спальне, где она его выложила перед тем, как вылезти из окна. Ежедневник мешал ей свободно двигаться, вот Катя и устроила его в своей тумбочке. Если полиция во время обыска в их доме не забрала его, он там и лежит до сих пор.
И Катя спросила, обращаясь к Василию Петровичу:
– Что же мне теперь делать?
– Теперь уже ничего. Поживешь пока у нас. Там видно будет. Или ты хочешь вернуться к себе домой?
– Насовсем – нет, – покачала головой Катя. – Мне сейчас лучше быть на людях. Дома одна я совсем чокнусь.
– Вот и мы так подумали. Не то что ты чокнешься, но, ты понимаешь…
– Понимаю, – согласилась Катя. – Только как быть с моими вещами?
– Можешь за ними съездить. Ваня тебя отвезет, а потом привезет назад.
Это было отличное решение проблемы. Так Катя окажется снова в своей спальне и сможет забрать из тумбочки ежедневник Лиды. А потом на досуге спокойно изучит, что эта особа писала про ее мужа. А возможно, и про саму Катю.
Но уже уходя вместе с Ваней из комнаты, Катя внезапно спохватилась:
– Постойте, а что же с иконой? Ее-то нашли?
Судя по смущенным взглядам, которыми обменялись ее новые друзья, вопрос с иконой пока что повис в воздухе.
– В чемодане ее не было. Возле убитой или в ее сумке – тоже. У вас дома, если предположить, что Лида оставила украденную вещь как прощальный подарок своему бывшему возлюбленному, икону обнаружить тоже не удалось.
– Бедный отец Андрей! Он так переживает.
– Гаврила утверждает, что он никакой иконы у Лиды в глаза не видел. Так что… Ищем!
Этим обещанием Кате и пришлось удовольствоваться.
Ваня доставил Катю до ее дома и даже вошел туда вместе с ней. Сам он остался на первом этаже, устроился на любимом диване Гаврилы, включил телевизор и предоставил Кате спокойно собирать свои вещи наверху. Оказавшись у себя в спальне, Катя первым делом кинулась к тумбочке, в ящик которой положила ежедневник. К ее облегчению, полиция им не заинтересовалась. Ежедневник все еще лежал там, где его Катя и пристроила, среди упаковок с ежедневными прокладками и щипчиками для бровей.
– Иди-ка ты сюда.
И пристроив драгоценную находку в боковой карман сумки, Катя начала забивать ее всевозможными вещами, которые могли понадобиться ей на новом месте. Она не знала, сколько ей придется прожить там, может быть, пару дней, а может быть, и неделю. Гонять же всякий раз Ваню к ней домой, если обнаружится, что забыла какой-нибудь пустяк, нельзя. Вообще лучше пореже общаться с ним на людях.
И так уже, когда они парковались возле дома, мимо них проехала машина, из которой высунулись какие-то люди, которые дружелюбно помахали им, словно старые знакомые. Наверное, эти люди и в самом деле знали Ваню. И конечно, они не преминут рассказать своим знакомым и соседям о том, что видели начальника охраны их поселка в обществе новой воспитательницы в темноте возле ее дома. Да еще в такой момент, когда муж воспитательницы арестован и находится не дома, а в полиции.
– Стыд и позор, – пробормотала Катя, чувствуя, как краснеют у нее уши, хотя ей ровным счетом не в чем было себя упрекнуть.
Но вещи она постаралась собрать все до последней мелочи. Одна она сюда не сунется. После всего случившегося этот дом стал навевать на нее страх. И Ваню она больше не попросит с ней сюда приехать. Хватит с нее и этого раза, когда о них подумали бог весть что. Да Ваня и не обязан этим заниматься, у него других дел поважнее пропасть. Поэтому Катя постаралась предусмотреть все, и ей показалось, что у нее получилось.
Однако такая уж была ее планида, что, выходя из дома, они с Ваней снова стали объектом дружеских насмешек, да еще не кого-нибудь малознакомого, а Виолетты – поварихи из их детского садика, которая вместе с мужем за какой-то своей надобностью выбралась в город и теперь возвращалась назад в Дубочки. Разумеется, они притормозили, чтобы поздороваться со своими знакомыми.
– Доброго вам вечера, Иван Сергеевич.
– И приятной ночи, Катюша!
Вроде бы ничего такого неприличного сказано и не было, но надо было слышать ехидный тон, которым были отпущены эти пожелания. Эта парочка явно полагала, что Ваня с Катей не случайно оказались одни на пустынной дороге. Небось поразвлекались только что в пустом доме на полную катушку. А сейчас, пресытившись сексуальными забавами, едут развлечься еще куда-нибудь. Отсюда и тон такой, и насмешка в глазах.
А между тем Ваня отвез Катюшу в главную усадьбу, после чего поехал к себе домой, где и лег спать один или не один, но уж точно, что без Кати. А сама Катюша поднялась в спальню, которую ей отвела Алена, и тоже легла спать совершенно одна. Ну, если не считать ежедневника, с которым она так и не рассталась.
Нельзя сказать, что Катю совсем не мучила совесть. Мучила, конечно, но не сильно. И совсем совесть заткнулась, когда Катя торжественно пообещала себе и ей, что завтра передаст ежедневник следователю.
– Но должна же я знать, что у этой Лиды было с моим Гаврилой!
Катя понимала, что другого шанса разобраться во взаимоотношении этих двоих у нее уже не будет. Она начала читать и очень скоро поняла, что про Гаврилу тут нет ни слова. На страничках ежедневника почти единовластно царствовал один лишь Макс. Да оно и понятно, ежедневник был совсем свежий. Лида вела его от силы месяц. То есть в тот период своей жизни, когда Гаврила исчез, а Макс, напротив, появился.
Впрочем, Катя быстро смекнула, что особого счастья этот тип Лиде не принес. Правда, он дарил ей дорогие подарки, оплачивал визиты в спа и солярий, катал на своем байке и водил в рестораны, но за это Лиде приходилось дорого расплачиваться, так что в конце она стала находить цену чрезмерной. Макс бывал со своей подругой невоздержан и груб до такой степени, что принялся поколачивать ее. Поэтому вскоре Лида вместо салонов красоты зачастила в травмпункты и аптеки.
Отношения у них не ладились, но отпускать Лиду от себя Макс не собирался. То ли ему нравилось ее мучить, то ли по какой-то другой причине, но он даже стал запирать подругу и угрожать ей расправой, если она осмелится от него уйти. Лида какое-то время терпела, а потом решила, что с нее хватит, и все-таки удрала от Макса сама. Об этом ее ежедневник после очередного визита к травматологу хранил одну, но весьма красноречивую запись: «Достало!» И рядом написанное от руки расписание рейсовых автобусов до Дубочков.
Получалось, что после очередного скандала с мордобоем с Максом его подруга сложила вещи, купила себе билет и рванула в Дубочки.
– Но получается, что она знала, где ей искать Гаврилу? Получается, они общались?
Хотя могло быть и так, что про Гаврилу девушка узнала от их общих знакомых. Но почему ее вообще посетила такая мысль – приехать к бывшему любовнику? Как-то нелогично получается. Добро бы до свадьбы прикатила, тогда еще понятно, у Лиды был шанс вернуть любовника себе. Но после свадьбы зачем было приезжать? Ведь развод – это целое мероприятие, долгое и хлопотное. И сыграв свадьбу, не всякий мужчина уже через месяц решится еще на один разворот в своей жизни – развод.
И Катя смекнула:
– Что-то такое Лиде про нас с Гаврилой рассказали, что она решилась приехать. Может, сказали, что не любит он меня. Да и как она на меня тогда поглядела… С такой злобой и злорадством, словно я ее законное место заняла, а она меня сейчас с него спихнет и сама усядется!
И как ни клялся и ни божился Гаврила, что тем вечером в лесу он Лиды не видел ни живой, ни мертвой и что, дескать, он был полностью уверен, что она укатила домой, что-то заставляло Катю думать, что ее муж отправился на прогулку с одной лишь целью – пообщаться со своей Лидой. Он знал, что Лида находится поблизости от их дома, ждет его. И дурацкая сцена ревности, которую устроил своей жене перед уходом Гаврила, теперь получала свое объяснение.
– Ему просто нужен был предлог, чтобы уйти из дома одному и чтобы я не спросила с него за отсутствие. И он его нашел.
И Катя стала размышлять дальше:
– Днем они не договорили, что ли? Я пришла, их диалогу помешала? Но если Лида такая вся в Гавриле заинтересованная, почему у нее в ежедневнике до сих пор фотография Макса находится?
Впрочем, возможно, что фотографию Лида просто не успела вытащить и выкинуть. Возможно, это казалось ей незначительным. Но возможно, могло быть и такое, что Лида приехала вовсе не с какими-то амурными интересами, а как парламентер.
– Раньше Гаврила работал на этого Макса и других. Возможно, Лида предложила возобновить их прежний бизнес или замутить какой-то новый? И что ответил ей Гаврила?
Ясно, что монолог Гаврилы был пространен и продолжителен. Муж любил поговорить. А уж когда было что обсудить, и подавно. Очень могло быть, что для обсуждения их дальнейшей стратегии Гавриле до прихода жены элементарно не хватило времени. И тогда он попросил Лиду дожидаться его снаружи, а сам при первой же возможности ускользнул из дома.
– За домом они и встретились. Пошли гулять, разговаривали. Но мог ли он ее убить?
В том, что муж Лиду той ночью повидал, Катя теперь почти не сомневалась. Но был вопрос: убивал Гаврила свою подругу или нет. Катя была почти уверена, что муж не делал этого. И более того, он даже не подозревал об убийстве Лиды до тех пор, пока не услышал эту новость от Кати. Но кто же тогда убил Лиду?
– Но что-то такое эти двое между собой затевали. Что-то, о чем Гаврила не хочет говорить полиции. Вот и придумывает сказку о внезапно вспыхнувшей любви Лиды к нему.
А могла их затея быть направлена против Кати? Очень даже запросто. Теперь Катя была готова ждать от своего мужа какой угодно подлости.
И снова полезли в голову к молодой женщине неприятные мысли о доме, который вроде как и ее, а вроде как и нет. И про Гаврилу, который так резко изменился после того, как они переехали сюда. И про эту Лиду…
– Ладно, прикатила она вернуть своего любовника назад или о чем-то с ним договориться, но икону-то зачем сперла?
Как-то нелогично все получалось. Если Лида собиралась выжить Катю и остаться жить с Гаврилой в их доме, зачем отягощать совесть кражей иконы? Даже дикие звери знают нехитрый жизненный принцип: где живешь, там не гадишь. И тут впервые Катя подумала: а что, если икону украла совсем не Лида, а кто-то другой? Ведь ни сама Катя, ни тем более священник не видели, как Лида засовывает икону к себе в сумку. Они всего лишь это предположили, исходя из того, что, кроме Лиды, в церкви в тот момент никого не было.
Но что, если там кто-то побывал еще до появления в храме Лиды, а за ней и Кати? Побывал, украл икону и сбежал! А Лида явилась, когда никакой иконы в церкви уже не было и в помине и, конечно, украсть ее уже при всем своем желании не могла.
– Вот те на! – встревожилась Катя. – Мы все на Лиду и на Лиду. А вдруг не она украла? Но кто бы это тогда мог быть? Неужели Таня – племянница матушки Анны? Своими руками позаботиться о будущем семейном счастье? Не стала никого нанимать, а сама стянула икону. А ведь могла! Она здорово замуж за Андрея хочет. И не видит, глупая, иного пути, кроме как угрозами и шантажом заставить мужика на себе жениться.
Но это никак не объясняло убийства Лиды. Там действовал мужчина, во всяком случае, человек физически крепкий и сильный. Катя слышала, как об этом переговаривались эксперт со следователем. И значит, могло так статься, что в Дубочках и после убийства Лиды по-прежнему находились два преступника. И каждый из них мог активизироваться в любую минуту.
Следующий день был субботой, на работу Кате было идти не нужно. Так что времени у нее был вагон и маленькая тележка. Неожиданно впервые в жизни Катя поняла, что она полностью свободна от каких-либо бытовых забот, может заняться всем, чем ей угодно, а не тем, что нужно. В доме Василия Петровича девушка проживала на правах гостьи, а потому ей не надо было готовить или убирать. Всем этим занимались специально нанятые люди под началом Алены Игоревны. А разобраться с шиншиллами ей пообещал Василий Петрович. Он отдал приказание, чтобы завтра один из его работников поехал и почистил клетки и покормил зверьков.
– Гаврила говорил, что нанял работника – Матвея, – вспомнила Катя. – Но я ни разу его сама не видела.
– Неважно. Толя съездит и все сделает.
Вообще то внимание и забота, которыми ее окружили хозяева Дубочков, казались Кате чем-то экстраординарным. Ни в одном другом месте никогда о ней не стали бы так печься. И Катя подумала: а вдруг это не просто так? Вдруг это потому, что хозяев попросил об этой услуге Ваня? Говорят, что он с хозяевами на дружеской ноге. Вот и попросил их о том, чтобы они приняли Катю под свое крылышко. Но зачем это ему? Неужели он и впрямь немножечко влюблен в нее? И Катя не без кокетства глянула в зеркало.
А что? Она очень даже ничего. Глаза блестят. Кожа от жизни на свежем воздухе приобрела и свежесть, и румянец. Волосы густые, лежат красивыми кудрями. Носик аккуратный, ну и что с того, что чуточку вздернутый? Это еще никого не портило. А фигурка у нее загляденье. И ножки стройные. Все девчонки в школе всегда восхищались ее ножками. Запросто можно и в нее влюбиться. Тем более что у Вани с этим делом просто.
Думать о том, что у нее может быть такой поклонник, было немножко страшновато. Катя чувствовала, что они с Ваней разного поля ягоды. Вместе на одной клумбе им будет некомфортно. А вот с кем она с удовольствием бы посеялась на грядке, так это, как ни странно, с отцом Андреем. В его обществе Катя чувствовала себя вполне по-дружески и очень комфортно.
Но на отца Андрея нацелилась Таня. И, если икона не будет найдена, как знать, возможно, бедному опальному священнику ничего другого не останется, как жениться на настырной дочке пожилого батюшки и принять в качестве приданого за невестой от тестя его приход.
И Катя решила: раз у нее развязаны руки и делать ей сегодня ничего не надо, почему бы не навестить симпатичного ей священника?
Выйдя на улицу, она прямиком отправилась в храм, чьи купола и кресты были видны из любого места в Дубочках. Но Катя не дошла до конца своего маршрута. Посредине дороги ее перехватил Тараторкин. Сначала Катя обрадовалась. Как удачно они встретились со следователем! Она протянула ему ежедневник, объяснив, что это такое и кому принадлежит. Но Тараторкин хоть ежедневник у нее из рук и взял, но особо бурного восторга по этому поводу не продемонстрировал и даже сказал, что это теперь неважно.
– У меня для вас хорошие новости! – сообщил он Кате затем. – Мы отпускаем вашего мужа.
– То есть как… отпускаете?
Катя ощутила в груди страшное разочарование. Только-только она начала чувствовать себя счастливой и свободной – и снова в клетку?
– Почему отпускаете? – воскликнула она с возмущением. – И вообще, что это за дела такие? То задерживаете, то отпускаете, то задерживаете, то отпускаете. Почему?
– Вы что, не рады?
– Рада, конечно, – агрессивно заявила Катя. – Но опасаюсь сильно радоваться. Как бы вы его завтра или уже сегодня к вечеру снова не задержали.
– Не беспокойтесь, не задержим. У нас уже есть подозреваемый по делу об убийстве.
– Кто же?
– Макс!
– Любовник Лиды Ревнивцевой?
– Он самый! Отвергнутый любовник убитой Ревнивцевой. Ох, не отвертится теперь, голубчик!
И Тараторкин быстро выдал Кате причины, которые заставили его переменить свое мнение насчет виновности Гаврилы.
– Рванув после ссоры с Максом к своему прежнему любовнику за утешением, Лида не учла взрывного характера своего нынешнего бойфренда. Тот не стерпел нанесенной обиды. Тем более что Лида всем в их компании широко разрекламировала, куда она едет и с какой целью. Кто-то доложил Максу, который, узнав правду, рванул за беглянкой, чтобы вернуть или наказать ее. Вернуть не удалось, вот он и наказал. Жестоко наказал.
– Хотите сказать, что он признался в убийстве?
– Нет, пока что не признался. Но наши коллеги его и задержали только сегодня утром. И знаете, как это произошло?
– Как?
– Его задержали при попытке сдать в антикварный магазин в своем городе икону.
– Икону! – воскликнула Катя, чувствуя одновременно отчего-то и тревогу, и в то же время сильнейшую радость. – Нашу икону?!
– А какую же еще? Разумеется, нашу! Украденную у отца Андрея икону.
– Но как это получилось? Расскажите!
Оказалось, что слежка за Максом была установлена сразу же, как только он вернулся в родной город. Отсутствовал он дома несколько дней. В этот временной промежуток попадала и та ночь, когда Лида находилась в Дубочках и была тут убита. Полицейским сразу же показалось странным такое совпадение, да и отсутствие Макса выглядело подозрительным. Никто не мог сказать, куда отправился Макс и чем занят.
Пока Макса не было, полицейские не теряли времени даром и почти целые сутки занимались только тем, что допрашивали общих знакомых Лиды и Макса. Но никто из них не мог сказать, куда подевался Макс, куда уехал и зачем.
Зато это знал следователь Тараторкин.
– Тут он был. Прирезал девчонку, а икону себе забрал. Знает, мерзавец, толк в ценных вещах. Сбыть икону, видишь ты, решился! Думал, что в большом городе никто не заинтересуется, откуда у него икона.
На беду Макса, тот не знал, что за ним ведется слежка с самого его возвращения в родной город. Так что он отправился в антикварную скупку без малейших признаков опасения. И был немало изумлен, когда его там задержали.
– Протестовать пытался. Кричал, что икона ему досталась от бабушки.
– Врет!
– Конечно, врет. Икона та самая, мне снимок прислали. Сейчас еду к священнику, хочу его обрадовать.
– А можно мне с вами?
– Вы лучше домой отправляйтесь. Приберите там все, приготовьтесь к встрече мужа. К вечеру ваш муж может быть уже дома.
Катя ощутила тревогу.
– Но как же вы его так легко отпустите? А вдруг Гаврила виноват? Все-таки тот факт, что украденная из храма икона находится у Макса, еще не доказывает того, что этот человек и есть убийца Лиды.
– А вы помните следы шин, которые мы обнаружили в лесу неподалеку от места, где был найден труп Ревнивцевой?
– Да.
– Так вот… рисунок протектора в точности совпадает с отпечатками шин на байке Макса. На том самом, который отсутствовал вместе со своим хозяином все эти дни!
– И все равно, даже если Макс и был возле места убийства, это еще не доказывает, что именно он убил Лиду.
– На одежде Макса обнаружены следы крови, группа крови такая же, как и у потерпевшей.
– Но у Гаврилы на одежде тоже была найдена кровь. Вы сами это говорили! Или что… Его кровь по группе не подходит Лиде?
– Подходит.
– Вот видите! Как же вы его отпускаете?
– Я что-то не пойму вас, – посмотрел на нее следователь. – Вы недовольны, что мы отпускаем вашего мужа?
– Довольна, конечно, – буркнула Катя. – Но посмотрите сами: у Гаврилы алиби нет, у Макса тоже. Гаврила был в непосредственной близости от Лиды в момент ее убийства, Макс, как я понимаю, тоже. Но одного вы отпускаете, а другого задерживаете.
– Икона-то оказалась у Макса.
– А у Гаврилы дома был чемодан покойной. Может, они вообще разделили между собой добычу! Гавриле достался чемодан, но это и понятно, он вообще против этого вашего Макса, как я понимаю, жидковат будет.
– Нет, я все же не пойму, вы на чьей стороне?
– Я на стороне справедливости.
– А вам надо быть на стороне вашего мужа.
Следователь молчал, сверля взглядом Катю. Немного помолчав, Тараторкин прибавил:
– Я ведь почему вашего мужа еще хочу отпустить… Не хочу вашу с ним семейную жизнь рушить. Люди вы молодые, разное в жизни случается. Но нельзя же так… Сразу же… Да еще с таким приметным человеком. Можно сказать, второе лицо в поселке.
– Вы это о чем? – удивилась Катя.
– Сами знаете, о ком и о чем. Ваш муж только о вас и говорит, а вы…
– Что он говорит?
– Как он вас любит, да как жить без вас не может, тоскует по вас. А вы тут…
– Да что я-то?
– Будто бы сами не знаете! – в сердцах воскликнул Тараторкин.
И перед тем как нажать на газ, следователь ей велел:
– Возвращайтесь к мужу, моя дорогая. Послушайте совета умудренного жизнью старика.
Катя задумчиво смотрела вслед машине следователя, умчавшейся от нее вдаль. Все ясно, уже и следователю доложили об их романе с начальником охраны. Вот милый чудаковатый и такой старомодный в своих взглядах следователь и поторопился отпустить Гаврилу, словно одним этим можно было восстановить их с Катей семейную идиллию. Что касается Кати, то со своей стороны она бы предпочла еще какое-то время не видеть Гаврилы. И Ваня тут был совсем ни при чем. Самой Кате и без всякого Вани было необходимо разобраться в собственных мыслях.
Но телефон у нее в кармане уже вибрировал. И Катя знала, кто ей звонит. Взглянув на экран, она лишь убедилась, что угадала правильно. Звонил Гаврила. Каким-то образом, находясь под стражей, он сумел выклянчить себе право на телефонный звонок. Хотя Тараторкин ведь уже сказал, что подозрение с Гаврилы они практически сняли. Могли сделать и еще одно послабление – позволить позвонить любимой жене. И Кате не оставалось ничего другого, как ответить на вызов Гаврилы. Все-таки он пока еще был ее мужем, хотя ощущение у Кати складывалось такое, что это уже ненадолго.