Сцену с убегающим Чарльзом Коллинриджем показали по телевизору днем в воскресенье, когда в эфир вышел «Уикенд уотч». Программу сверстали на скорую руку, и концы в ней не слишком сходились с концами. В операторской пахло потом и царило страшное напряжение, когда программа вышла в эфир. Времени для редактуры не хватило, и основная часть материала шла в прямом эфире, а сценарий последних частей для телесуфлера все еще печатался, когда началась передача.

Им не удалось уговорить никого из министров принять участие в программе, а один из их «прирученных» экспертов опаздывал. Институт Гэллапа провел свежий опрос общественного мнения, и его исполнительный директор Гордон Хилд сам представлял полученные результаты. Он все утро просидел за компьютером и выглядел слегка взмокшим в сиянии прожекторов. Компьютерный анализ оказался неутешительным, поскольку агенты, занимавшиеся опросом, обнаружили еще большее разочарование в деятельности главы правительства.

Да, признал Хилд, мы наблюдаем весьма значительное падение популярности премьер-министра. Ни один премьер, имевший такие низкие рейтинги, никогда не выигрывал выборы.

Два старших газетных аналитика поддержали мрачный прогноз, который стал совсем безнадежным, а экономист предсказал смятение на финансовых рынках в самые ближайшие дни. Его выступление прервал ведущий, и на экране появился Питер Бирстед. При обычных обстоятельствах словоохотливого члена парламента от Восточного Мидленда сняли бы заранее, но сейчас времени не хватило, и он вышел в прямой эфир. Режиссер отвел ему не больше двух минут пятидесяти секунд, но довольно скоро ведущий обнаружил, что тщедушный представитель Северного Лестера перехватил инициативу.

– Да, мистер Бирстед, как вы считаете, насколько серьезны проблемы, стоящие сейчас перед партией? – спросил этот ведущий.

– Смотря по обстоятельствам.

– Что вы имеете в виду?

– Как долго нам предстоит иметь дело с нынешним премьер-министром.

– Значит, вы все еще считаете, что премьер-министру следует осмыслить нынешнюю ситуацию – как вы заявили ранее на этой неделе?

– Нет, не совсем так. Я считаю, что ему следует уйти в отставку. Его нынешняя непопулярность уничтожает нашу партию, а теперь он еще и оказался втянут в семейный скандал. Так продолжаться не может. И не должно!

– Но насколько, по вашему мнению, велика вероятность того, что премьер-министр уйдет в отставку? Не следует забывать, что выборы закончились совсем недавно. До следующих почти пять лет. Времени более чем достаточно, чтобы вернуть утраченные позиции.

– Мы не продержимся еще пять лет с таким премьер-министром! – Член парламента так разошелся, что начал раскачиваться на стуле. – Пришло время ясных голов, а не «трусливых сердец», и я уверен, что партия обязана принять решение по данному вопросу. Если премьер-министр не уйдет в отставку сам, я выступлю против него и выдвину свою кандидатуру на пост лидера партии.

– Вы готовы бросить вызов Генри Коллинриджу за право возглавить партию? – Ведущий так удивился, что начал заикаться. Он невероятно нервничал, стараясь уследить за речами многословного члена парламента и одновременно не пропустить указания, набиравшие скорость в его наушнике. – Но вы же не сможете одержать победу!

– Конечно, я проиграю, но крупные фигуры в партии смогут перехватить инициативу и наконец решить наши проблемы. Они постоянно об этом говорят, но у них не хватает смелости действовать. Так что раз они молчат и не собираются выступать, я выполню свой долг. И сделаю наши проблемы достоянием гласности. Мы не можем позволить нашим трудностям нагнаиваться за закрытыми дверями.

– Я хочу кое-что уточнить, мистер Бирстед. Значит, вы сказали, что премьер-министр должен уйти в отставку, в противном же случае вы поставите вопрос о его лидерстве в партии и выступите в качестве преемника, если он откажется уйти добровольно?

– Нам необходимы новые выборы не позже Рождества – таковы правила партии после выборов. Я знаю, что обычно это всего лишь формальность, но на этот раз борьба будет настоящей. Мои коллеги должны принять важные решения.

На лице ведущего появилось страдание. Он придерживал наушник и слушал громкий спор в операторской. Режиссер кричал, что такое драматическое интервью не следует убирать из эфира, и плевать на расписание, а редактор орал в ответ, что его нужно прекратить, пока этот проклятый болван не испортил сенсационную историю.

– Сейчас мы прервемся на короткую рекламу, – наконец объявил ведущий.