25
Аннели громко рассмеялась. Как здорово! Ее так долго мучил страх неизвестности, ведь она не знала, что будет с любимым мужчиной, а унять такой страх можно, только непосредственно участвуя во всем. И она теперь участвовала. Ей было дано поручение, которое никто другой выполнить не мог, и она справилась как нельзя лучше.
У входа в их новое жилище стоял фургон, задняя дверь открыта, внутри пусто. Все коробки уже занесли в дом. Она надеялась, что Феликс, Винсент и Яспер, как всегда, еще здесь и услышат все, что она расскажет Лео.
Нажимая ручку незапертой входной двери, она увидела, как он выходит из огромного гаража, и чуть не бегом устремилась навстречу.
– Лео, я вернулась!
Хорошо бы, они услышали. Феликс, Винсент, Яспер. Услышали ее.
– Отныне я ваша королева-разбойница! – Она обняла его, поцеловала в щеку и в губы. И шепотом добавила: – Там были люди.
– Люди?
– Военная полиция. Восемь человек. С собаками. Учения проводили. А я действовала в точности, как ты велел.
Он изменился в лице.
– Что ты… сделала?
– Подошла и проверила гравий у двери. Попробовала ногой. Они ничего не заподозрили!
Лео не просто изменился в лице, с ним произошла внутренняя перемена, так бывало, когда он уходил в себя, погружался в размышления, к которым она доступа не имела.
– Ты что же, стояла в метре от арсенала и топала ногой, прямо на глазах у восьмерых военных полицейских с дрессированными собаками?
– Да, и они…
Лео посмотрел на соседний дом, на шоссе, где на одной из полос застрял автомобиль и за ним уже скопилась пробка.
– Идем в дом.
Он ухватил ее за локоть, не грубо, но крепче обычного, достаточно крепко, чтобы она пошла с ним, и закрыл дверь. В коридоре было темновато. С потолка свисала на проводе единственная голая лампочка, раскачивалась из стороны в сторону, потому что Лео задел ее.
– Военная полиция. Обученная замечать то, чего другие не замечают. А ты стоишь перед ними и… скребешь ногой, как кошка, закапывающая дерьмо!
Неприятный, яркий свет.
– Лео, я же только…
– Они знают твое имя? Ты назвала им свое имя?
– Нет, я…
– Они видели машину?
– Я…
– Если видели, то сумеют отыскать!
Обыкновенно он старался обуздывать злость,
не терять самообладания, держать себя под контролем. Таким она видела его только в столкновении с другими мужчинами, когда ему бросали вызов. Ей даже нравилось, она чувствовала себя защищенной. Но до сих пор его злость никогда не оборачивалась ни против нее, ни против братьев, ни вообще против близких.
– Говорю же, они ничего не заподозрили.
– Ничего?
– Клянусь, Лео.
– Если они обнаружат, что арсенал совершенно пуст, и выследят тебя, то будут допрашивать. Это ты понимаешь, а? Какая-нибудь жирная полицейская сволочь, сидя перед тобой, будет поворачивать каждое твое слово против тебя же, будет сыпать вопросами, пока не вытянет то, что ему нужно. С этим ты справишься? Справишься… моя королева-разбойница?
– Какая муха тебя укусила? Прекрати!
– Если сейчас не справишься со мной, то с допросом и подавно.
– Я никогда тебя не выдам, – сказала она, взяв его за руку. – Лео, посмотри на меня… ты же знаешь, верно? Я никогда тебя не предам.
– Ты вообще не попадешь на допрос, если правильно будешь себя вести.
Лео передвинул два ящика и кофеварку, освободил узкий проход на кухню, к морозилке. Открыл верхний ящик, достал контейнер со льдом.
– Теперь у тебя двойная жизнь, Аннели. Внешняя и внутренняя. Полтора месяца назад я владел строительной фирмой. Феликс, Винсент и Яспер работали на меня. А ты, женщина, которую я люблю, была моей невестой, подругой.
Из одной коробки на плите он достал ведерко для льда, а из соседней – полотенце.
– Потом мы украли оружие.
Он стукнул по контейнеру, высыпал ледяные кубики в ведерко.
– Потом ограбили инкассаторский автомобиль.
Он открыл холодильник, вытащил с верхней полки единственное, что там было, – бутылку.
– Мы в розыске, Аннели. Все изменилось, понимаешь? Полиция ищет нас.
Он обернул красивую бутылку белым махровым полотенцем, опустил в ведерко.
– Никогда не оставляй следов. Исключи всякий риск быть замеченной. Они ничего не знают, и ничего на нас у них нет. Я сам выбираю и буду выбирать, какие именно следы нужно оставить. Нас пятеро преступников, не имеющих судимостей и работающих сообща, – такого они еще не встречали. Закоренелые преступники, совершающие серьезные преступления, но отсутствующие в полицейских базах данных. Мы для них самый страшный кошмар – нас не существует!
Он опять схватил ее за локоть, но куда мягче, привлек к себе.
– Две жизни, Аннели. Одна напоказ, для наших соседей, и вторая, настоящая, – грабители банков, о которых будут писать газеты.
В одном из пустых кухонных шкафов стояли два бокала для шампанского, совершенно новые. Лео поставил их рядом на мойку, откупорил бутылку. Хлопок, как в кино, и пена через край, когда он наполнил хрупкие бокалы.
– За наш новый дом, Аннели.
Он отослал братьев домой, потому что знает, я не хочу, чтобы они были здесь.
И припас в морозилке дорогущую бутылку “Дом Периньон“ потому что думает, я нахожу это романтичным.
– Твое здоровье! – сказал Лео.
Аннели подняла бокал, посмотрела на него, отпила. Теперь она понимала, что ее мучило все время, – страх быть в стороне. Участие – вот что она вынесла из леса, а он только что у нее отобрал. И оно не вернется, сколько бы она ни улыбалась.
