Глава 8
НЕ СЛЫШАЩИЙ ЛУНУ
Захлопнув дневник, я потянулась, разминая затекшие мышцы спины.
Вспоминать плохое неприятно, а порой и больно. Но это необходимо делать, чтобы усвоить урок, посланный Вселенной. Ведь проигнорированное задание повторяется вновь и вновь до тех пор, пока не найдется верный ответ.
Я пока свой не нашла. Нет, кое-какие выводы сделала. Все, что произошло со мной в прошлом, научило двум вещам: во-первых, бежать, когда подает голос интуиция, бежать любой ценой, без оглядки на правила и людей; во-вторых, принимать помощь незнакомцев, слушая свое сердце.
Почитав воспоминания о том, как вырвалась из лап Горобинских, по-новому осмыслила слова куратора о Кирилле Булатове (он же фотограф Данилов). Что-то напутал Ник. Не мог мой спаситель быть беспринципным негодяем, который в угоду интересам семьи и стаи ломает чужую жизнь. Или не напутал? Кирилл — оборотень. Подчинение инстинктам и старшему над ним, в данном случае отцу, у него в крови. Немаловажно, что, когда Булатов подбирал меня на трассе, я была для него всего-навсего жалкой, испуганной новообращенной, которую легко пожалеть. Это уже потом, когда выплыло (если выплыло, разумеется!) то, что у меня появились способности внушать, я стала ценной добычей, которую нужно принести стае…
Нет, Ник прав. Если хочу быть независимой хозяйкой собственной судьбы, надо всегда быть начеку. Нельзя верить оборотням и Контролю.
Чтение дневника разбередило подживающие раны, и мне захотелось есть. Я и раньше заедала стрессы сладким, а теперь с новым метаболизмом перекусы стали жизненной необходимостью.
Вот только мне нужен не торт. Точнее, не только он. Я поняла, что слишком давно не ела сырого мяса. И сейчас испытывала двойственное чувство: неимоверно сильно хотелось освежить в памяти его вкус и заранее тошнило от аромата крови.
Какая-то неправильная из меня вышла волчица.
Впрочем, свежая говядина или свинина — это еще ничего, а вот когда, очнувшись, осознаешь, что стоишь на четырех лапах и во рту… в пасти у тебя бьется, агонизируя, ворона… Фу! Какие же противные ощущения! Хуже только жрать голубя. А если при этом помнить, что эта мусорная птица вдобавок разносит заразу и не просто так называется летающей крысой… Ох, как же тошно-то становится!
Мерзкие воспоминания не перебили желание отведать сырого мяса, напротив, голод стал острее. И я точно знала, его не заглушить чем-то другим. Время от времени оборотни становятся сыроедами, и это мне не преодолеть, к сожалению. Если буду противиться, то после оборота первая попавшаяся на глаза собака или кошка рискует оборвать свой жизненный путь в моем желудке.
В три семнадцать утра оголодавшая я спустилась на первый этаж. О том, что у меня особая диета, куратор предупредил Вольского, но за все время моего пребывания у него я ни разу не ходила на кухню с этой целью — мне хватало обычных приемов пищи.
— Доброе утро, Ким. — Я нерешительно остановилась на пороге.
Не ожидала встретить тут кого-то так рано.
— Доброе, Миа. Присоединяйся.
Азиат пил чай. Уже в белоснежной форме, он выглядел строгим и собранным.
— Да я как бы и не чаевничать пришла. — Он мешал, я не могла при нем достать из морозилки мясо — не хотелось видеть отвращение при виде моей «трапезы». — Ладно, зайду позже.
— Стой, — тихо произнес повар. — Ты есть хочешь? Сейчас сделаю.
Вот влипла! Сейчас кашку мне какую-нибудь сварит.
Послушно, без возражений присела за стол. А что бы я сказала? «Извини, Ким, твоя обычная, обалденно приготовленная еда меня не интересует, потому что хочу сырого мяса? И чтобы кровь стекала по подбородку…» Фу! Последнее лишнее, спасибо бурному воображению.
Признаться высококлассному повару в низменных желаниях я не могла. Неловко. А грызть при нем кусок мороженого мяса еще и стыдно. Потерплю до следующей ночи.
— Ким, а что ты делаешь?
Задумавшись, не сразу заметила его странные манипуляции с… большим куском сырой телятины.
— Я уже почти закончил, — невозмутимо ответил азиат. — Потерпи.
Еще несколько минут в напряженной тишине, и он поставил передо мной белоснежное блюдо с тончайшими лепестками телятины, украшенными веточками петрушки и кольцами лука.
— Не знаю, как ты любишь, начал с карпаччо по-вервольфски, экспресс-вариант.
Я молчала, ошалело хлопая ресницами. Как он понял, что хочу сырого мяса?
— Но мы ведь попробуем все? — продолжил повар. — Классическое карпаччо, тартар, севиче, строганина… Мы подберем то, что придется тебе по вкусу.
Машинально подцепила вилкой почти прозрачный алый кусочек и отправила в рот. Мм… Освежающий вкус лимона и аромат оливкового масла подчеркивали нежность и сочность телятины. Да уж, это не жесткая ворона и даже не жилистый зайчик!
— Ну как тебе? Нравится? — поинтересовался Ким, когда моя тарелка наполовину опустела.
— Очень! Слов не могу подобрать, чтобы описать, насколько вкусно!
— Это ты еще не пробовала тартар и севиче моего приготовления.
Повар не хвалился, а всего-навсего констатировал факт, что и другие блюда из сырого мяса получаются непревзойденно. И я ему верила.
— Ким, а как ты понял, что я пришла не за кашей с котлетами? — задана мучающий вопрос.
— По приказу Вольского Вася, покупая продукты, не забывает и о пяти килограммах мяса для тебя. Филе категории «селект» держу в холодильнике при нуле градусов, опять же для тебя, затем перемещаю в морозилку, когда появляется свежее. Но ты его ни разу не ела, и знаешь, такими темпами мы скоро забьем морозильный ларь на триста двадцать пять литров.
Мне стало неловко. Как-то и не думала, что Вольский пойдет на подобные сложности, — специально для моей «диеты» будут привозить мясо.
— А еще ты пришла в три часа ночи на кухню, и глаза от голода светились желтым, — добавил, хитро улыбаясь, Ким.
Ужас какой! Светящиеся глаза! Схватив нож, поднесла к лицу, пытаясь разглядеть свое отражение на зеркальной поверхности стали.
Повар рассмеялся:
— Я пошутил, в порядке твои глаза. Если серьезно, то когда один оборотень голоден, второй это чувствует.
Не поняла… Оставив нож в покое, пытливо посмотрела на Кима. Теперь-то он серьезно говорит? Похоже на то.
— Ты вер?
Теперь я уже знала, что новообращенному непросто понять, что перед ним оборотень, если тот того не хочет и при этом силен настолько, чтобы спрятать свою суть. Как, например, это было с сыном Булатова, в котором я не сразу опознала вервольфа.
Ким грустно улыбнулся:
— Сложно поверить? И неудивительно — я не слышу Луну уже несколько лет.
Я не сразу поняла, о чем он. Но, к счастью, не обидела бестактным вопросом — вспомнила, что однажды вскользь упоминал отец. Бывает, очень редко, когда вер умирает как бы наполовину: его звериная часть гибнет, и он больше не может оборачиваться.
— Мне жаль, Ким…
— Не надо, Миа. — Он вздохнул. — Моя смерть должна была стать платой за достойную цель. Но, как видишь, я все еще жив.
Вопросы роем кружились в голове. Но как их задать, когда потеря второй ипостаси для обычного оборотня — трагедия всей жизни? Это только я радовалась бы избавлению от волчицы.
В груди кольнуло. Словно новая сущность высказывала протест? Уймись, лохматая, я тебя в свою жизнь не приглашала! Поэтому сиди тихо и не отсвечивай!
Ох, неужели схожу с ума, раз веду внутренние разговоры с волчицей?
От психоанализа самой себя отвлекли тихие слова:
— В моем клане мало достойных бойцов. И когда издавна враждующий с нами род в очередной раз попытался отобрать территории, я знал, что умру. Просто не переживу ритуальный поединок — соперники собирались выставить урсолака, которому я был на один удар лапы.
Оборотни-медведи — да, сильные, но нельзя назвать их непобедимыми: их одолеет и вертигр, и матерый вервольф. Так почему Ким говорит, что он ему на один удар лапы? Реально оценивает шансы? Или…
— Прости нахалку, а какой ты оборотень? — осторожно поинтересовалась я и тут же пожалела.
Дурацкое любопытство, вечно толкает потоптаться по чужим мозолям. Можно было просто послушать и сделать выводы. Одно радует, что не в прошедшем времени оборотнем назвала.
— Лис.
— Кицунэ? — не удержала восхищенного вздоха.
Я ведь только вервольфов видела вживую, остальных веров — на картинках в книгах по истории Полуночи.
— Нет, лис. Как-нибудь объясню разницу.
— Мне было бы интересно… Постой, так ты дрался с медведем?!
Само собой, лисы-оборотни крупнее обычных лисиц в несколько раз. И все же с урсолаками они в разных весовых категориях!
— У меня выбора не было. Клан Золотых лисов претендовал на территорию и на мою внучатую племянницу, женитьба на которой закрепила бы их притязания. Девочку ждала незавидная участь временной жены-обузы, да и остальные родственники недолго бы прожили. Пейжи Ликиу выросла у меня на глазах, и я люблю ее как собственную дочь. Поэтому только ради нее одной стоило рискнуть жизнью.
— А почему вы не выставили тоже кого-нибудь покрупнее? Наняли бы вертигра или вервольфа?
— Выставляют только своих. В отличие от остальных кланов, Огненные лисы никогда не смешивали свою кровь с чужой, — с горечью обронил Ким. — Прабабка за этим зорко следила и пресекала малейший интерес сначала дочерей, а затем и внучек с правнучками.
— Страшная женщина. Указывать, кого нельзя любить, жестоко.
— Не представляешь, насколько страшная. Но при этом мудрая, хранительница древних знаний.
— Знаний, которые не помогли ей в войне с соседями, — не удержалась я от шпильки.
— Отчего же? Помогли. По закону клан победителя получает предмет спора, в данном случае — земли. Если поединок заканчивается смертью обоих бойцов, спор за территории откладывается на четверть века. Я понимал, что не смогу завалить медведя, и надеялся на второй вариант. Хотел дать своим передышку и уберечь малышку Пейжи Ликиу от участи заложницы, ведь за двадцать пять лет она точно встретила бы своего избранника, а значит, не смогла бы оставаться в статусе возможной невесты для золотых.
Ким смолк. Пока я мало что понимала, особенно слова о «мудрости» прабабки. Но он недолго томил неизвестностью.
— Прабабка — первейший мастер личин и артефактор в Нью-Йорке, если вообще не в Штатах. Без моего согласия она создала амулет, разрушающий связь между человеческой ипостасью и звериной, — это если вкратце, там все намного сложнее. И когда я подыхал рядом с трупом урсолака, она надела свое творение мне на шею. — Ким продемонстрировал цепочку с золотым медальоном овальной формы. — Благодаря ему я не ушел вслед за умершим лисом, а клан Огненных сохранил свою территорию.
— А затем ты ухватился за предложение поработать в другой стране и сейчас не спешишь обратно, потому что среди родных чувствуешь себя неловко, — сделала я вывод, объединив раннюю информацию с только что озвученной.
— Да, — не стал отпираться Ким и тут же ошарашил: — Даже не надейся, тебе он не поможет.
— Что?..
— Думала, не замечу, с какой надеждой смотришь на мой амулет?
Я невинно улыбнулась — ладно, попалась. Однако ничего криминального не видела в желании раздобыть такой же медальон, как у него.
— А как зовут твою прабабку, Ким?
— Госпожа Цзинь Хуа Ли. Увы, она тебе не поможет, Миа.
— Почему? За ценой я не постою.
— Дело не в деньгах, а в состоянии, в котором нужно находиться.
— Умирать?
— Не совсем. Нужно быть не только на грани, но и оборотнем, от рождения владеющим большим потенциалом.
Вмиг загрустилось. Эх, а я уже предавалась мечтам, что вскоре избавлюсь от четвероногой захватчицы своего тела.
— Жаль, что тот, кому не нравится быть оборотнем, остается им, тогда как другие…
Азиат поднял руку, останавливая мое признание:
— Ты не должна так говорить и тем более думать. Вижу, не осознаешь до конца, что с тобой произошло?
— Отчего же? Прекрасно понимаю. Из-за чужой прихоти я стала зверем и пока не пойму, насколько большую власть волчица получила надо мной.
— Нет, Миа, не понимаешь, — не согласился повар. — Ты глупая девчонка, которая трусливо закрывает глаза на истинное положение вещей.
Я даже рот открыла от возмущения, но спорить не стала. Сытая я — миролюбивая я. К тому же стоит послушать старших, вдруг что умное скажут?
— Ты уже родилась оборотнем, Миа.
— Что?!
— Не смотри на меня так, как будто я тебя по голове разделочной доской стукнул, — усмехнулся Ким. — В тебе спал зверь. Иначе говоря, в наборе генов скрывалась предрасположенность к обращению. Не будь ее, тебя могли искусать хоть тысячу вервольфов, и ничего бы не случилось.
Не сумев сдержать циничную ухмылку, возразила:
— Боюсь, уже после парочки укусов я бы окочурилась, а уж после тысячи…
— Не ерничай, ты поняла, о чем я.
— Да, я слышала о предрасположенности! Но ведь без укуса этот дремлющий зверь так бы и не проснулся!
Лицо азиата сделалось торжественным, и голосом, каким рассказывают страшные тайны, он просветил:
— Тебя избрала сама Луна. Ты особенная, Миа.
Какие глупости… Или нет? Тревожно застучало сердце. Неужели Ким что-то знает о моих способностях? Нет, не может быть, не должен…
Я отрицательно покачала головой:
— Не понимаю, о чем ты.
— И не надо пока, время не пришло, — загадочно улыбнулся повар. — Просто прими себя новую, Миа. Да, обращение многое у тебя отобрало. Но ведь что-то и дало?
Пустая затея — подсчитывать плюсы и минусы. Я утратила магию, свободу быть там, где хочу, с кем хочу. Мне снятся кошмары почти каждую ночь. Какие плюсы, если я боюсь сама себя? И того, что могу натворить, превратившись в здоровенную кровожадную волчицу?
Разволновавшись, впилась пальцами в край столешницы. Деревянная, приятно гладкая на ощупь — как бы я ее не сломала. Выровнив дыхание, сложила руки на груди.
— Сейчас я сама себе не принадлежу, управление телом норовит перехватить волчица. Я просыпаюсь посреди ночи в лесу, гоняюсь за зайцами и птицами — и все из-за нее.
Пока говорила, глаза Кима округлялись. Скомкав бумажное полотенце, он метко отправил его в мусорную корзину. Затем налил себе новую чашку чая и залпом ее выпил.
— Говоришь так, словно у тебя раздвоение личности. Ты подавляешь свои новые желания, отрицаешь случившееся, подсознательно выдумывая внешнего врага. А он внутри тебя, Миа. Ты и только ты доводишь себя до страшного состояния потерянности. Пора бы осознать: ты — волчица, а волчица — это ты.
Услышанное не стало откровением, я это и без него понимала, а вот принять не выходило.
— Мне кажется, я бы все отдала, чтобы вновь стать магичкой, — призналась тихо.
— Это иллюзия. Все — слишком много. Есть нечто более ценное, чем магия или даже жизнь. Твои любимые люди, Миа, их бы ты отдала за возможность вернуть утраченное? За возможность перестать быть оборотнем?
Ответила, не задумываясь ни на секунду:
— Нет. Мои родные для меня дороже спокойной жизни мага.
— Неужели думаешь, что спокойная жизнь невозможна для оборотня? — удивленно вскинул брови повар. — Миа, став вервольфом, ты не утратила право на счастье. Только от тебя зависит, будешь ли наслаждаться жизнью, любить и быть любимой.
Как он правильно и красиво говорит, а на деле все неприглядно и сложно. Разве Горобинские оставят в покое? Нет. А разве возможно счастье в бегах?
Я постоянно думаю, как жить. Строю планы избавления от внимания Андрея. Иногда такие дурные идеи в голову приходят, что потом самой стыдно и противно.
Одна из них занимала мой ум несколько дней. Мечтала научиться метко стрелять, чтобы грохнуть Горобинских из винтовки с оптическим прицелом. Продумывала план отхода, который казался мне наиболее сложным. Учитывала в нем все до мелочей, а потом пришел откат. Я никогда не смогу так сделать. Да, Андрей сломал мне жизнь, но разве достоин он смерти? Смерть — это навсегда.
Вот такая я правильная. Или глупая? Безвольная? Слабохарактерная? Не знаю. Но пока я не вижу повода для применения правила «око за око, зуб за зуб». Попытайся Андрей меня убить, считала бы иначе? Да. Наверное. Не знаю…
— Спасибо, Ким, я подумаю над твоими словами. — Я встала из-за стола. — Большое спасибо за великолепный завтрак!
— На здоровье, — улыбнулся он, вот только в этот раз улыбка не коснулась его грустных глаз. — Если пожелаешь, вечером приготовлю севиче.
— Спасибо, с радостью попробую, — не стала отказываться я, хотя, кажется, норму по сыроедению выполнила.
Уходя, чувствовала на себе тяжелый взгляд. Ким расстроился, что не захотела играть в его загадки про избранную Луной? Или осуждает, что мечтаю избавиться от волчицы? Вероятно, что второе. Ему, утратившему лиса, не понять, каково это, когда зверь мешает жить.
До пробуждения Дарьи оставалось несколько часов, так что я успела выспаться, и ко мне вернулось хорошее настроение. Увы, испортилось оно быстро.
После завтрака из сырного супа, роскошного омлета и пышных пирогов с творогом девочке позвонил отец, и она вприпрыжку поспешила за Василием в кабинет, единственное место на даче, откуда можно было связаться с внешним миром.
Минут через десять я услышала ее всхлипывания. Молниеносно взлетев по лестнице на второй этаж, едва не сбила Васю с ног.
— Даш, что случилось?
Подопечная отчаянно замотала головой, пряча личико за завесой из светлых волос.
— Вася, что происходит?
Шофер быстро открестился:
— Не смотри на меня так! Это не я! Это ее отец!
На миг мне стало дурно: неужели с магом что-то случилось, раз его дочь заходится в истерике?
Она громко рыдала, размазывая слезы по лицу.
— Маленькая моя, что произошло? — постаралась я привлечь ее взимание, обнимая.
Девочка, крепко обхватив мою талию, зарыдала сильнее.
— Вась, есть догадки, что произошло?
Парень развел руками:
— Как обычно, я отчитался, что у нас все хорошо, и передал Александру то, что мысленно просила Даша. Затем она его долго слушала, а отключившись, почему-то принялась плакать.
Если девочка сама признаваться не хочет, придется обратиться к тому, кто ее расстроил.
— Вась, открой кабинет, будем звонить Вольскому.
Даша отстранилась и, не поднимая головы, попросила:
«Не надо беспокоить папу, он очень занят».
— Солнышко, что произошло? — Опустившись на колени, заглянула в ее покрасневшие глаза. — Почему ты плачешь?
«Папы не будет еще две недели, а может, и больше… Он не приехал на мой день рождения, а теперь еще и пропал надолго! И в зоопарк мы пойдем уже осенью…»
Дался ей этот зоопарк! Свет клином сошелся, прямо навязчивая идея какая-то — поехать туда.
— Даш, ты уже большая девочка, правильно? И знаешь, что у взрослых есть обязанности. Твой отец должен выполнять свою работу, хотя ему, конечно, хочется быть рядом с тобой. Но у него есть долг перед людьми, он не может бросить все и бежать к тебе. Хотя уверена, что ему этого очень хочется.
«Он меня не любит… работа важнее, чем я!»
Когда Лиза утверждала, что Дарьины истерики похожи на локальный конец света, я не верила. Теперь убедилась сама: это просто невыносимо. Видать, девочка неосознанно пользовалась возможностями дара — ее печаль давила на окружающих. У Васи было такое несчастное лицо, словно ему прямо сейчас лечили зубы в стоматологии с оборудованием, установленным еще при Советском Союзе.
— Даша, что за глупости? — через силу выдавила я. — Отец обожает тебя!
«Ага, как же! Когда он нужен, его нет рядом! Ни день рождения не отметили вместе, ни в зоопарк не пошли!»
Такое ощущение, что голова сейчас треснет, как переспевший арбуз. Больно-то как.
Внизу что-то с грохотом рухнуло, зазвенело разбитое стекло… Не только мне плохо — кто-то уронил посуду.
Как прекратить истерику ментала? Превращение в волчицу не поможет, один прием дважды не действует, да и, чувствую, не смогу я сделать сейчас оборот.
— Даша, ласточка, — слова давались с трудом, — раз папа вернется нескоро, давай вместе поедем в зоопарк?
Ее горе сменилось неверием и какой-то странной, мрачной радостью. Даже, пожалуй, торжеством.
«Миа, ты не врешь?»
— Нет, зачем мне врать?
«А когда поедем? Хочу сегодня!»
— Ладно, давай сегодня. — Что угодно готова пообещать, лишь бы голова перестала болеть.
«Сейчас хочу!»
Я покорилась судьбе и махнула рукой:
— Беги собирайся…
«Ура!» — Мелкая террористка во всю прыть рванула в детскую.
Тотчас отчаяние схлынуло, головная боль отпустила. И я с облегчением вздохнула.
— Вольский нас убьет, — обреченно простонал Вася, массируя виски.
— Нас?
— Ты же не думаешь, что я отпущу вас одних? Да и на чем доберетесь в город? На такси? Не смешно.
Это точно. Смеяться не хотелось, а вот плакать. Маг не простит нам незапланированный выход с безопасной территории. И если честно, я надеялась, что Дашу не пропустят ворота или задержат боевики Контроля, приставленные стеречь ее, пока отец в командировке. Ох, куда я опять влезла?!
С другой стороны, а разве девочка дала мне выбор? Когда ментальный маг чего-то безумно желает, то готов вынести мозги окружающим. Позор, что я со своими способностями к внушению не устояла перед маленьким ребенком. И зря, зря отказалась от специального амулета: Вася, у которого он был, перенес Дашкин приступ намного легче, чем я.
Как прореагирует на мое своеволие Вольский, когда вернется? Если все-таки поездка состоится, надеюсь, он будет слишком занят, чтобы сразу примчаться домой после доклада охраны. А ведь охранники поставят его в известность сразу, как только покинем дом без разрешения.
— Вась, у меня действительно не было выбора. Даша неосознанно могла нам мозги поджарить.
Шофер фыркнул:
— Только не Дашка. Знаешь, как у нее развит самоконтроль?
— То есть ты хочешь сказать, что она специально? Выбивала из нас обещание отправиться туда, куда ей хотелось?
Василий пожал плечами. Ему не нравилась возникшая ситуация, и все же он влез в авантюру вместе со мной.
— А почему зоопарк, Вась?
— Туда Ксения постоянно таскала дочь каждые выходные.
Меня прямо в жар бросило. А не надеется ли Даша встретить там маму? Сегодня как раз воскресенье!
— Ксения — маг Земли, одинаковую власть имеет и над растениями, и над животными, поэтому зоопарк, ботанический сад, парк — территория, на которой она практически всесильна, — продолжал тем временем рассказывать Вася.
— Теперь понятно, почему Даша просится в зоопарк, — помрачнела я.
Шофер, нахмурившись, уточнил:
— Считаешь, что Ксения назначила ей свидание там? Сомневаюсь.
— Почему? Естественно, каждые выходные ждать дочь там сложно, но в ее день рождения и на следующий день после него — запросто.
— Дело в том, что избранник Ксении — преступник, его разыскивают ВОК, несколько стай и вампирских лож страны.
Выражение лица Васи в этот момент мне не понравилось: злость, гнев, сожаление — всего и не разобрать. Он принимал близко к сердцу этот позорный факт биографии бывшей жены Вольского? Если да, то почему? На помощь пришла интуиция, дав подсказку, что парень мог влюбиться в прекрасную магичку. А что тут такого? Ксения — удивительно красивая женщина, и это, к сожалению, не преувеличение.
— И что с того, что он преступник? Ксения ведь от этого не стала нарушительницей закона? Ждать в зоопарке дочь она может и одна.
Водитель открыл рот, чтобы что-то произнести, но сдержался. Наверное, хотел сообщить, что я дура, если, предполагая подобное, все же решила везти девочку туда, куда она так рвется. А вот и не угадал, я не совсем дура, даже проблески гениальности случаются.
— Не беспокойся, я все продумала, — заверила Васю и поспешила в свою комнату. — Жди здесь, я скоро.
«Миа, зачем эти штучки?» — закономерно спросила Даша, когда я начала прикалывать к ее платью броши.
Амулетов одноразового действия у меня было много, на целую армию. Меняющие цвет волос и глаз, фигуру и голос — мама передала через Ника всяких. Были, разумеется, и комплексные, так называемые личины, но для ребенка они не подходили.
— Сейчас увидишь, зачем, — пообещала я Даше и активировала броши.
Девочка ахнула — зеркало отразило маленькую пухленькую шатенку вместо хрупкой блондинки.
«Зачем, Миа?»
— Чтобы тебя не узнали недруги отца. Ты же не хочешь, чтобы они нас поймали? — меняя и свою внешность, спокойно ответила я.
Поймав недовольный взгляд мелкой интриганки, улыбнулась: вот и первый прокол в ее планах. Наверняка переживает, что мать не узнает в таком виде. С другой стороны, мой маскарад — не помеха для того, кто может общаться мысленно.
— Ого! — пораженно присвистнул ждущий в коридоре Вася. — Вы кто такие, дамочки?
Даша засмеялась, а я пообещала:
— Сейчас сделаем что-то и с тобой, господин.
И мысленно потерла руки. Издевательство над чужой внешностью — увлекательное занятие, быстро поднимающее настроение.
— Прости, что вынужден расстроить, но твои личины не для амага, — напомнил о своем редком даре парень. — Они попросту не сработают.
— А я и не собиралась их применять, обойдемся классическими средствами.
— Как? Говори, я заинтригован.
— У тебя есть красная футболка, солнечные очки и бейсболка? Брюки или шорты должны быть фиолетового, оранжевого или голубого цвета.
Ядовито-зеленая футболка нашлась у Кима, красные шорты — у самого Васи, а оранжевая бейсболка — в моей сумке. Там же я отыскала и специальный крем, делающий кожу темнее. Автозагар и тоналка в одном флаконе плюс капелька травяного зелья-закрепителя. Вася натер кремом лицо, шею и руки, чтобы стать смуглее. Затем он переоделся — одежда в стиле «вырви глаз» привлекает внимание, оттягивая его от лица. Щедро обрызганный моими специальными духами, он стал практически неощутим для оборотней в плане индивидуальных ароматов.
Себе я выбрала личину эффектной блондинки — хоть так почувствую, каково быть светловолосой красоткой.
Вопреки моим ожиданиям Ким у виска пальцем не покрутил, когда сообщили, куда собираемся втроем. А вот Лиза… Лиза с предвкушением улыбнулась:
— Недолго тебе тут осталось, Миамина.
— Ну да, — подтвердила я спокойно. — Мне нельзя долго оставаться на одном месте, я и так тут задержалась.
Дарья насупилась, но мое признание не прокомментировала — видать, уже мечтала о встрече с мамой. На какой-то миг я пожалела, что вскоре из-за меня она разочаруется, и захотела все переиграть. К счастью, вовремя вспомнила, что это не Ксения доверила мне свою дочь, а Вольский, и я не имела нрава его подвести. А с бывшей женой пускай разбирается сам.
— Вася, а ты кабинет закрыл? — хитро поинтересовался повар, провожая нас к машине.
— Да.
— Ключ спрятал?
— Он тут. — Парень похлопал рукой по карману красных шортов. — Больше я не дам шанса Лизе подставить меня.
— Молодец, — похвалил его Ким. — Удачи вам, ребята. Может, все и обойдется.
— Обязательно обойдется, — пообещала я.
Азиату не понравилась моя самоуверенность, и он покачал головой. Не стала вдаваться в подробности: Ким — взрослый мальчик, потерпит с объяснениями до нашего возвращения, а вот Дашу раньше времени расстраивать нельзя.
— Удачи! — пожелал повар и вручил пакет с пирогами, холодным травяным чаем для Даши и минералкой для нас с Васей.
Выехали мы со двора беспрепятственно, боевиков Контроля, охраняющих дом, также не увидели. Впрочем, они и не должны попадаться нам на глаза.
Телефон с собой не взяла, о чем быстро пожалела: девочка молчала, а Вася сосредоточился на дороге. Так что я могла бы с чистой совестью полазить по любимым сайтам или купить новую книгу в интернет-магазине «Параллельные миры». Я неисправимый книжный червь и, даже скрываясь от преследователей, не хотела отказываться от чтения приключений и фэнтези. Но в бегах не потаскаешь чемоданы с бумажными книгами, и электронные стали моим спасением. Ведь это так здорово — погрузиться с головой в выдуманный мир, сопереживать ненастоящим, но таким близким героям… и позабыть на несколько часов о собственных проблемах.
Впрочем, сильно заскучать не успела. Через полчаса, когда проехали мимо нескольких сел, появился повод проявить любопытство: автомобиль неожиданно свернул с трассы на грунтовку. При этом точно такой же, как наш, продолжал двигаться дальше по магистрали. Иллюзия?
— Та машина — обманка, растает посреди дороги через пару километров, — не дожидаясь вопросов, объяснил шофер. — Наша же, настоящая, временно невидима.
— Зачем подобные сложности, Вась?
Остановив машину у большого дома, он просигналил и только потом пояснил:
— Обычные меры безопасности.
Ворота открылись, со двора выехал серебристый «мицубиси».
— Пересаживайтесь в него, — велел молодой человек.
Начиная догадываться, зачем конкретно все это, послушалась. Водитель серебристого авто, крепкий мужчина в возрасте, передал свои ключи Васе, а его забрал себе. Все это молча.
Когда поехали обратно, в сторону трассы, обернувшись, увидела, как черный джип, на котором покинули владения Вольского, заводят во двор.
— Думаешь, замена автомобиля поможет уйти от преследователей?
— Не думаю, знаю точно. Магические следилки еще никто не отменял, Миа.
Через полчаса мы сменили «мицубиси» на белый «ауди», в этот раз заехав на крытую парковку.
— А когда вез меня к Вольским, ты так не делал, — удивилась я. — Почему?
— Я тебя забирал с автобусной остановки, не заезжая в город, — напомнил водитель.
— Точно.
Меня туда подбросил Ник Никович и не хотел уезжать, оставляя одну, пока не появился Вася. Сейчас могу с уверенностью сказать, что куратор до последнего сомневался, отправлять меня к так называемому отшельнику или нет. Вероятно, помня, что он работает на ВОК, опасался, что обо мне могут узнать. И все же рискнул, за что я его не осуждаю: прятать лучше всего на видном месте, там, где не будут искать. К примеру, в доме сотрудника Контроля, фактически под носом организации.
До города оставалось каких-то двадцать минут, когда я предупредила:
— Вась, на следующем перекрестке повернешь влево.
— Зачем?
— Мы едем не в областной зоопарк, а в частный, мецената Владимирского.
Жующая пирожок Даша поперхнулась:
«Миа, куда мы?!»
Постучав хитрунью по спинке, повторила:
— В зоопарк Владимирского. — Жалость сейчас неуместна, и все же смотреть на расстроенного ребенка было тяжело. — Думаю, там ты будешь в большей безопасности, чем в городском.
Юная интриганка, откашлявшись, откусила новый кусочек выпечки и стала энергично жевать. Молча. Она приняла проигрыш достойно. Теперь верю, что умеет держать свой дар в рамках и мы бы не пострадали во время ее истерики.
Что ж, поддаваясь на провокацию и выполняя ее просьбу, нарушив приказ Вольского никуда не выходить, я быстро исправила совершенный промах. Очень надеюсь, что исправила и он не приведет к череде новых ошибок.
