Брис едва не погиб под Остином.

Кладбище находилось в горах к западу от города. Он приехал днем, припарковал «Лексус», отключил все телефоны и планшет, чтобы не отвлекаться, и пошел в гору, туда, где покоились его родители.

Он представлял себе улыбку отца, смех матери, их радостные лица. Сейчас им было бы за шестьдесят. Наверняка они до сих пор работали бы и помогали людям, возможно, даже дожили бы до бессмертия, надеялись бы на загрузку сознания или отмену биологического старения. Как знать, может, и они однажды пополнили бы ряды постчеловечества. И жили бы вечно.

Но этому не бывать.

Десять лет прошло. Десять лет с тех пор, как началась война.

Брис до сих пор помнил, как проснулся и включил новости. На экране людей рвало кровью, а улицы Ларами, штат Вайоминг, были завалены трупами. Машины Национальной гвардии окружили город, первые ученые в защитных скафандрах уже пытались разобраться в ситуации. Марбургский красный вирус, погубивший тридцать тысяч человек – весь город. И едва не погубивший человечество.

А потом нашли клонов Арийского восстания. Новая раса властителей мира. Светловолосые, голубоглазые, похожие как две капли воды дети – социопаты и неофашисты. Они жестоко расправились со своими создателями и преждевременно выпустили на свободу вирус, потому что им не терпелось увидеть, как он истребит все низшие расы, населяющие планету.

Десять лет минуло после страшной реакции, последовавшей за этими событиями. Слова Иосии Шеппарда, летевшие тогда с телеэкранов, навсегда отпечатались в памяти Бриса: «Безумные ученые извратили Божье творение, их стараниями в нашем мире появились исчадия Сатаны! – Телеевангелист брызгал слюной. – Господь, несомненно, вознаградит любого, кто отправит их обратно в ад».

Десять лет минуло с того дня, когда в клинике планирования семьи, принадлежавшей его родителям, разорвалась бомба. С того дня, когда его отца и мать убили за добрые дела – они лечили генетические заболевания, увеличивали IQ, словом, занимались наукой, не имевшей никакого отношения к Арийскому восстанию.

Десять лет минуло с тех пор, как страх превратил Америку в полицейское государство, и политики со священниками получили право решать, кто ты и что ты, какие у тебя должны быть гены и какие технологии можно вживлять в свое тело.

Десять лет минуло с тех пор, как он стал борцом за свободу. И только сейчас его соратники увидели плоды своих трудов.

Брис склонился над могилами родителей и положил ладони на холодный камень.

– Скучаю по вас, – прошептал он.

Несколько часов спустя, когда солнце уже покинуло небо над Техасом, Брис отряхнул одежду и пошел вниз, на ходу доставая и включая телефоны.

Один из них сразу же яростно загудел. Срочное сообщение, отправленное уже давно, – от Хироси.

Брис недоуменно уставился на дисплей и тут же присел на землю, за могильный камень.

Второй телефон. Черт! Это связь с Заратустрой. Как его могли засечь? Только он, Зара и Хироси знали о телефоне.

Выходит, Зару взяли. Брис достал из кармана второй телефон. Надо срочно от него избавиться, он передает данные о его местонахождении сотрудникам министерства. Агенты могут быть здесь с минуты на минуту…

Он оставил телефон включенным и швырнул в кусты, затем залез в карман брюк и нажал секретную кнопку. Рубашка, брюки и туфли мгновенно поменяли цвет и стали зелеными, как трава. Из другого кармана Брис извлек тонкие перчатки и маску – они тоже стали зелеными – и надел их. Костюм-хамелеон был не последнего поколения – не умел автоматически подстраиваться под местность, передавая ее во всех деталях, – но если лежать неподвижно или двигаться очень медленно, заметить его не смогут и опознать по демаскирующим признакам в инфракрасной области спектра тоже.

Брис медленно, по-пластунски, пополз прочь от телефона. В конце ряда стоял небольшой семейный склеп. Он добрался до него и приник к стене. Здесь его хотя бы не видно от входа на кладбище. Так, а что происходит на небе? Может, там парят невидимые дроны, которые уже давно его опознали? Он окружен? Или еще нет? Невооруженным глазом не разглядишь.

Брис осторожно выглянул из-за угла склепа. В сумерках он ясно видел свой «Лексус» на парковке, метрах в трехстах отсюда. Можно рвануть к нему, оставить телефон в траве, прыгнуть в машину и свалить, пока МВБ не нагрянули.

Вновь зазвонил телефон. Хироси. Его добрый друг, японец. И тоже трансчеловек. Всегда продумывает свои действия на шаг вперед.

– Брис на проводе.

– Брис! – выпалил Хироси. – Что у тебя творится?

– Пока все тихо. МВБ не видно.

И тут к кладбищу подъехала вторая машина. Черный внедорожник, тонированные стекла, номеров с такого расстояния не разобрать. Джип медленно въехал на парковку и остановился прямо у ворот. Двери открылись, из салона вышли три человека в темной одежде. Легкие куртки в такую погоду не нужны, зато идеально маскируют оружие.

Пистолет Бриса был надежно спрятан в «Лексусе». Он принял такое решение сознательно – будет гораздо хуже, если тебя поймают с оружием.

– Поправка. Кто-то приехал, – пробормотал он в трубку.

Двое пошли в гору, двигаясь в том направлении, куда Брис закинул телефон. Лица обыкновенные, без особых примет, темные волосы, атлетическое телосложение. Спокойная и уверенная походка. Внимательный взгляд.

Профессионалы.

У обоих руки в карманах – сжимают рукояти пистолетов, как пить дать. Третий человек остался возле внедорожника. На плече – сумка. Видимо, с винтовкой.

– Мы скоро будем, – сказал Хироси. – Минут через сорок.

– Сорока минут у меня нет. Все, я пошел. Перезвоню.

Брис повесил трубку.

Кто эти люди в штатском? Машина без опознавательных признаков, оружие прячут… Где опергруппа? Где снайперы? Вертолеты, дроны? Подозрительно все это, не похоже на МВБ.

Да и какая разница, кто они. Явно пришли по его душу. Чтобы арестовать – или убить? Нет уж, Брис так просто не сдастся.

Он уже весь покрылся потом. Костюм-хамелеон не выпускал наружу тепло тела. С каждой минутой Брису становилось все жарче. Так и свариться недолго.

Он медленно сел, открыл интерфейс нексуса и запустил запрещенное приложение.

Приложение подключилось к компьютеру автомобиля и завело его в «бесшумном» режиме – ни света фар, ни звука работающего двигателя. В углу зрения загорелось окно, и Брис максимально развернул его. Полное погружение. Теперь он видел камерами автомобиля. Панели состояния по бокам выводили информацию о заряде аккумулятора, GPS и температуре двигателя. Впереди, прямо по центру, стоял человек в черной одежде. Номера на внедорожнике были техасские, не правительственные.

Человек в черном смотрел в другую сторону – на кладбище и своих коллег. Руку он держал на сумке, в которой явно лежала винтовка. Брис мысленно посмотрел в сторону, и камеры «Лексуса» пришли в движение. Глазами автомобиля он увидел, как двое поднимаются по склону. Они почти добрались до телефона.

Так, надо сосредоточиться. Второй попытки не будет. Он вбил команды в запущенное приложение. Затем нащупал правой рукой закрепленный на ноге керамический кинжал. В последний раз выглянул из своего прикрытия и вернулся к камерам «Лексуса».

Поехали.

Закрыв глаза, Брис нажал ментальную кнопку. Его машина рванула к человеку в черном. Брис тут же открыл глаза и посмотрел на двух других.

Раздался лязг металла, в свернутом окне в углу его зрения что-то полыхнуло. Двое испуганно обернулись, и в ту же секунду Брис вскочил и со сверхчеловеческой силой метнул в них кинжал. Тот с мясистым звуком вонзился в шею первого. К этому моменту Брис уже несся ко второму.

Раненый пошатнулся и упал на коллегу. Тот попытался скинуть с себя тело и выхватил из кармана пистолет. Но Брис уже настиг его. Он схватил убийцу за запястье, выкрутил руку и ударил в солнечное сплетение.

Руку что-то обожгло – словно оса ужалила. Неужели ранение? Брис упал на землю и секунду спустя догадался, откуда раздается странный звук, – это пули вгрызались в камень. Снова и снова. Кто-то открыл по нему огонь, но попадал только в могильные плиты. В Бриса летели осколки.

Он закрыл глаза и переключился на камеры своей машины. Третий убийца был зажат между «Лексусом» и внедорожником, однако каким-то чудом достал винтовку и теперь обстреливал склон холма. Брис на миг проникся искренним уважением к бойцу. Вот это выдержка! Настоящий солдат.

Брис схватил ментальный рычаг переключения передач и врубил задний ход. Камеры показали, как зажатый между машинами человек упал на землю. Брис ударил по тормозам, сменил передачу и вновь протаранил «Лексусом» внедорожник. На миг перед камерами мелькнуло лицо злополучного убийцы – с вытаращенными от ужаса глазами, – а потом все почернело.

Брис открыл глаза. Мир в одну секунду погрузился в тишину. Брис часто дышал, сердце норовило выскочить из груди. Он весь взмок и буквально изжарился в своем камуфляже. Ладно, с этими покончено, но, может, сюда уже едут другие?

Человек, которого он ударил, зашевелился. Брис схватил его за волосы и приставил к лицу его же собственный пистолет с глушителем:

– Сколько вас?

– Трое, – сквозь кашель ответил тот.

– Кто вас послал? С какой целью?

Убийца молчал.

– Кто вас послал?! – громче повторил Брис.

– Не скажу! Меня убьют!

Брис рукой зажал убийце рот, опустил пистолет и одним выстрелом размозжил ему коленную чашечку.

Раздался приглушенный крик.

– Я тебя убью, – прошептал Брис. – Вопрос лишь в том, как ты хочешь умереть – быстро или медленно.

Он дождался, пока крики убийцы стихнут, затем приставил дуло ко второму колену:

– Теперь скажешь?

Тот закивал. По его лицу бежали слезы.

– Кто вас послал? – повторил Брис, убирая ладонь с его рта.

Переведя дух, убийца зажмурился – Брис уже собрался стрелять, – но потом открыл глаза и проговорил:

– Заратустра. Я тоже из ФОПЧ.

Так, так, так. Стало быть, старик отнюдь не безобиден.

Он выслушал историю убийцы до конца. Все, пора делать ноги.

Брис приставил дуло ко лбу соратника:

– Последние слова будут? Родным что-нибудь передать?

– Пожалуйста! – В вытаращенных глазах несостоявшегося убийцы застыл неприкрытый ужас. – Я же из ФОПЧ! Как ты! Отпусти меня, я скроюсь, исчезну! Я тоже хочу жить вечно!

Брис подумал о своих родителях, чьи тела гнили в могилах неподалеку.

– Мечты сбываются не у всех, – сказал он. И спустил курок.