Глава 9
Кучер безропотно отвез к дому лорда Марона. Тот жил на отшибе, посреди яблоневых садов. Сам замок, а Эллан обитал именно в замке, стоял на вершине холма. К нему вела дорога, осененная склонившимися под тяжестью плодов деревьями. Я догадывалась, что у лорда есть еще один дом, а это – нечто вроде загородного особняка, но выглядело величественно. Остроконечные башенки, узкие витражные окна и высокие стены. Замок будто парил над садами, я даже залюбовалась. Член Совета выстроил жилище, достойное его статуса.
Теперь, у самой цели, я засомневалась, стоило ли ехать. Скоро ночь, у лорда свои дела, я лишь напрасно его потревожу. Но поздно поворачивать, раз явилась, стучись в двери. И я постучала. Вернее, кучер. Я осталась сидеть в экипаже, гадая, примет ли меня лорд Марон. Вопреки ожиданиям, ворота отворились, и экипаж беспрепятственно въехал внутрь.
Добирались до замка долго, когда копыта лошадей застучали по гранитной крошке подъездной аллеи, солнце успело скрыться за горизонтом. Повеяло прохладой, и я порадовалась, что захватила жакет – местный вариант пиджака.
Последние солнечные лучи играли бликами на черепичных крышах дворовых построек. Пока мы взбирались на холм, и они погасли, на Дебриш и окрестности спустилась ночь. Сначала лиловые сумерки заключили в объятия деревья, выпустив на волю тени. Затем темнота щупальцами расползлась по земле. На небе зажглись первые звезды.
Хозяин дома ждал на верхней ступени парадной лестницы. Судя по всему, я вытащила его из постели: Эллан в спешке надел мягкую тунику и легкие домашние штаны. Ворот расстегнут, амулетов нет. На ногах – домашние туфли. Нехорошо как! Стыд и позор, Дария, лишила человека сна! А ведь Эллан болен.
– Простите, миледи, я не ждал гостей. – Лорд поспешил вниз и помог выйти из экипажа.
От меня не укрылась осторожность движений и медлительность, с которой Эллан выпрямился после поклона. Значит, раны не зажили. Немудрено, Элиза постаралась, если бы не я, лорд лежал бы в могиле.
– Это вы простите. – Я зарделась, когда Эллан бережно взял под руку и чуть ли не взнес по ступенькам. Вел с левой стороны: иначе не позволяло ранение. – Я забыла, что вы рано ложитесь. Прошу, – взмолилась, вспомнив о врачебном долге, – не перенапрягайтесь! Я прекрасно поднимусь сама.
– Дворянин не смеет болеть при даме, – улыбнулся лорд и с поклоном, будто слуга, распахнул передо мной дверь.
Повеяло столетиями истории. Не сомневаюсь, не одно поколение Маронов родилось и умерло в этих стенах. Эллан взмахнул рукой, и холл озарили магические шары. Они парили под потолком, роняя вниз ровный, не режущий глаз свет.
Холл оказался мрачным, увешанным доспехами и щитами. На последних красовались не только изображения, но и умные изречения. Задрав голову, я попыталась разобрать их – увы, слишком высоко.
– Миледи? – Эллан привлек к себе внимание.
Он стоял рядом, почтительно склонив голову. Здоровая рука приложена к груди, будто для поясного поклона.
– Да, конечно! – спохватилась я, оторвав взор от очередного щита.
Нашла время любоваться красотами! Лорд устал, хочет спать, а я изречения читаю.
– Возможно, мне лучше заехать утром…
Вот, не послушала интуицию! Норжин многое объяснил, не вопрос жизни и смерти. Лорд ведь не пожалуется, будет улыбаться, терпеть, а потом свалится в обморок от переутомления. Хороша целительница! Эгоистичная навсейка ты, Дария.
– Нет, что вы! – замахал руками Эллан. – Какой из меня дворянин и маг, если я выгоню на улицу спасительницу? Да если б не вы, ваш покорный слуга не топтал бы плиты этого пола.
Лесть? Но мне казалось, лорд не такой: не рассыпает пустые комплименты. Я скользнула взглядом по его лицу, пытаясь понять, искренен ли Эллан. Даже привстала на цыпочки: лорд все-таки выше. Хозяину дома мое поведение не понравилось, иначе отчего бы он нахмурился и повернулся ко мне в профиль, словно прятал истинное выражение лица? Зато одно я заметила точно: Эллан слабее, чем хотел казаться. От опытного глаза целителя не ускользнули напряженные мышцы, неестественность позы и подергивавшийся уголок рта, который лорд время от времени прикусывал.
– Не соблаговолит ли миледи немного подождать в гостиной, буквально пару минут? Ваш приезд – как снег на голову. Слуги доложили слишком поздно, и я вынужден встречать вас в неподобающем виде.
Эллан мягко, но непреклонно отверг возражения: гостей в домашней одежде не принимают, и точка. Тут уж во мне проснулось упрямство:
– Милорд, вы больны, какие церемонии!
– Я обязан, миледи, у этикета нет оправданий, – улыбнулся Эллан и предложил руку, чтобы помочь подняться наверх.
Я прекрасно дошла бы сама, но не стала отказывать мужчине. Для него важно соблюдение традиций, а для меня – сущая безделица. Пальцы Эллана оказались прохладными и чуть мокрыми – не от пота, от воды. Видимо, принимал ванну, когда я столь бесцеремонно вломилась.
Я оглядела лорда. На щеке – остатки щетины. Одна сторона гладко выбрита, вторая – частично. Значит, приводил себя в порядок перед сном. Воспользовавшись моментом, я посмотрела ауру. К счастью, тут все обстояло хорошо, да и дрожи в теле не ощущалось. Эллан расслабился, но спину держал прямо, как на параде. Слаб, но не настолько, чтобы упасть. Видимо, в холле переволновался. Причины не знаю, а спрашивать не стану.
У меня, как у Эллана, тоже нет оправданий. Вот почему я не вернулась к Геральту, доставила человеку столько хлопот? Мысли о любимом принесли новые тревоги. Я не предупредила его об отъезде. Геральт, наверное, переживает, ищет. Норжин ведь не знает, куда меня отвезли.
– Милорд, – я остановилась посреди лестничного марша и аккуратно высвободила пальцы, – могу я попросить об одной услуге?
Эллан почтительно склонил голову. Мол, готов слушать и сделает все необходимое. Лорд украдкой вытер щеку ладонью.
– Не могли бы вы предупредить графа Местрийского, что я у вас и приеду через два часа?
– Ночью? – ужаснулся Эллан. – Нет, не допущу! – решительно заявил он, сжав мои ладони. – Помилуйте, это небезопасно! Вижу, вы даже без медальона… Нет, и не просите!
Я поняла, что возражать бесполезно. В глазах лорда таилась непреклонность, он перестал играть роль женского угодника. Навсеи только с виду мягкие, а внутри – камень. Геральт придет в бешенство. Без вариантов. Да и ночевать в чужом доме…
– Все в порядке, – тепло заверил лорд и крикнул слуг. – Не нужно переживать, вы меня не стесните. Геральта Свейна тоже не надо бояться. Если он вас любит, не станет сердиться по пустякам. А если вдруг начнет, просто топните ногой.
– Но…
– Вы леди, смело ставьте его на место.
Помнится, когда мы встретились впервые, на балу, на меня велась охота. Десятки магов и не меньше дюжины некромантов жаждали заполучить девственную наиви, чтобы выкачать из нее силу. К чести Эллана, он остался в стороне от гнусной облавы. Теперь вот учил правилам поведения в новом статусе.
Лорд еще раз заверил, что я его не стесню, наоборот, скрашу одиночество, и склонился над рукой, чтобы запечатлеть поцелуй. Взгляд лорда упал на кольцо Филиппа. Эллан одеревенел, замер в полусогнутом положении. Лицо превратилось в каменную маску, утратив приветливость и радушие. Лорд поспешно отступил, заложив руки за спину.
– Простите, миледи, – глухим, полным светского холода голосом произнес Эллан. – Я не знал.
Чего не знал, почему я вдруг стала прокаженной? Я растерянно переводила взгляд с Эллана на кольцо. Между нами словно черная кошка пробежала. В воздухе закружились невидимые снежинки. Я зябко повела плечами. Губы против воли плаксиво дрогнули. Я рассчитывала на поддержку, так рвалась к Эллану, а он… Захотелось развернуться и уйти. Плевать, что за окном ночь, доберусь как-нибудь, не пешком же пойду.
Чувствующим не нужно ничего объяснять. Эллан улавливал любые эмоции и правильно определял их причину. Нахмурившись, он шагнул ко мне, замер, беззвучно шевеля губами. Голубые глаза поймали мои. Показалось, лорд силился заглянуть в душу. Взгляд медленно, но верно теплел, прогоняя мертвенное безразличие.
– Давайте поговорим в гостиной за бокалом вина? – предложил Эллан. – Только я все равно переоденусь, а то неловко.
Из голоса исчез холод, на смену ему пришла сердечность. Так, наверное, разговаривают со старыми друзьями и любимыми учениками.
– Перед лекарем не облачаются в парадный наряд, – заметила я. На душе сразу так легко стало, рухнули стены условностей. Минутная обида улетучилась. – Мне ведь нужно вас осмотреть.
– Тогда давайте до беседы. – Ни слова возражения. – Где вам удобнее?
Эллан деловито огляделся и обменялся со слугами парой скупых жестов. Те кивнули и растворились в глубине дома.
Лучше всего, конечно, в спальне, но пристойно ли? Возможно, Эллану придется раздеться, лечь на кровать, а мне – склониться над ним. Геральт точно не одобрит. С другой стороны, лорд нездоров и никогда не проявлял ко мне физического влечения. Не мучиться же с креслами только из-за условностей!
– Хорошо, – кивнул лорд.
А ведь я вслух ничего не сказала! Глянула исподлобья на собеседника. Как прикажете понимать, Эллан Марон? Вы не только эмоции способны угадывать? Недаром я опасалась людей, подобных вам.
– Все Чувствующие – менталы, – пояснил виновник треволнений. – Одно неотделимо от другого. И не беспокойтесь, у меня и в мыслях нет обладать вами, только любоваться. Вы первая наиви, к тому же блондинка, которую я вижу. При виде диковинок мужчины становятся как дети, не судите строго.
Он покаянно улыбнулся и чуть склонил голову. Вот как на такого сердиться? Я тоже не смогла.
– Значит, среди навсеев совсем нет светловолосых?
И ведь правда, не встречались на столичных улицах блондины и блондинки. Помнится, мой цвет волос в свое время стал темой бурного обсуждения, да и Геральта привлекла именно внешность. Та самая диковинка, о которой говорил Эллан. Сам он, действительно как ребенок, не отводил от меня глаз, то по плечику взглядом стрельнет, то сбоку зайдет, чтобы полюбоваться изгибом спины. Странно, но неловкости я не чувствовала, наоборот, нравилось. Тем самым лишенным порочности восхищением. Эллан не жаждал уложить меня в постель, подчинить, он видел во мне не куклу для услад – ну, так мне казалось.
– Навсеи от природы смуглые и темноволосые. Если даже привести златокудрую наложницу, дети все равно пойдут в отца. – Лорд снова принял строгий вид. – Это закон природы. У нас рождаются только брюнеты и шатены. Можно и мне спросить?
Я разрешила. Даже интересно, о чем желает знать Эллан. Казалось, для членов Совета секретов нет.
– Как давно вы невеста Филиппа Соурена? В свете недавних событий – опрометчивое решение. Он ничего не даст вам как муж, лучше верните кольцо и дождитесь казни Элизы Свейн, – посоветовал лорд.
Откровенно! И дерзко. Странно, здесь вроде бы не принято указывать дамам. Я нахмурила брови и потребовала объяснений.
– Я взял на себя смелость предупредить. – Эллан вновь предложил опереться на свою руку. – Во-первых, как Магистру магии, учителю, мне дозволено поучать. Во-вторых, вы слишком неопытны и выросли в других традициях. Но раз не желаете слушать, больше не стану давать советов.
Мы поднялись на второй этаж. Площадка оказалась широкой, с канделябрами на высоких ножках по углам. Горели только два – ровным синим магическим пламенем, создавая таинственный полумрак.
– Пожалуй, сначала уведомлю графа. – Эллан выпустил мои пальцы и облобызал воздух над ними, извиняясь за дерзкий поступок. – Я уже должен ему один поединок, второй может стать фатальным.
Думала, лорд оставит меня на лестнице – нет, я вместе с ним миновала еще один пролет. Тут каменные плиты устилал мягкий ковер, а канделябры заменяли парящие в воздухе шары. Эллан чуть прибавил мощности одному из них и указал, куда плыть. Шар покорно переместился в нужную точку, освещая дорогу.
– Здесь жилые покои, – пояснил лорд. – Комнаты хозяев и гостей. Замок старый, планировка запутанная, поэтому я вас проведу. Сначала ко мне в кабинет. Пусть Геральт Свейн убедится, что вы в безопасности, не опоены и не околдованы.
– Но почему он должен вообразить такое?
Геральт не параноик, не сумасшедший, с чего бы ему в голову пришли подобные фантазии?
– Видите ли, Дария, – Эллан замялся и настороженно заглянул мне в глаза, – позвольте мне вас так называть. Но если вам неприятна фамильярность…
Я поспешила стиснуть руку лорда, чтобы тот не воображал глупостей. Тот понял и продолжил:
– Так вот, Дария, любовник жены – вы ведь в курсе моих отношений с Элизой – может возжелать мести. Или, если связь вызвана не страстью, попытается завязать отношения с новой женщиной нужного человека. То есть с вами. Откуда Геральту Свейну знать, что у меня на уме?
– Но вы ведь?..
Теперь я засомневалась. Слова лорда звучали разумно. Геральт однажды выражал подобные опасения, он темный, лучше знаком с местной психологией. Да я и сама задумалась, по какой причине Эллан вертелся рядом. Казалось бы, после предательства Элизы должен зализывать раны – ан нет, улыбается, галантно целует руку. Напряженно вглядывалась в спокойные голубые глаза, стараясь разглядеть тень предательства. Но видела лишь спокойного мужчину, чья душа упорно ускользала от понимания.
В молодости у лорда Марона наверняка отбоя не было от женщин, да и теперь он привлекал зрелой красотой и уравновешенностью – тем, что многие ценили в спутнике жизни. Странно, что он не женат. И не разведен, иначе бы об этом шептались. Не понимаю, какого мужа ищут высокомерные навсейки. Титул, положение в обществе, внешность, ум, манеры – все при нем, и без кольца. Но нельзя же только на основании того, что человек хороший, лечь с ним в постель. Неужели Эллан решил, что я брошусь к нему на шею, изменю Геральту?
Брови лорда поползли вверх. Не выдержав, он рассмеялся, аж до слез. От уголков глаз разбежались лучики-морщинки. Разбежались и пропали.
– Дария, нет, конечно! Клянусь днем сотворения мира! Любоваться и желать – разные вещи. Нет, – добавил он, успокоившись, – если вы потребуете такую плату, я не посмею отказать. Но не пойму причин столь странного желания. Секс выйдет хорошим, только вам-то зачем? Уверен, у вас нет причин заводить любовника.
Я покраснела и отвернулась. Как же плохо, когда читают абсолютно все мысли!
– Я не виноват, миледи, способности у меня от рождения. – Стремясь утешить меня или загладить вину, Эллан в который раз за вечер приложился к руке. – А остальное… Право слово, я ни на что не намекал! Заверяю, ваш покой никто не потревожит, зато вам станут понятны мотивы некоторых дам. В Умерре все иначе, строже. Тема отношений мужчины и женщины – табу. В Веосе, наоборот, никто не стесняется обсуждать это. Удовольствие высоко ценится, а некоторые способы, возможно, покажутся вам аморальными. Хотя, право слово, не понимаю, почему.
Я закашлялась. Кое-какие я уже испробовала. Они оказались на редкость приятными. Яркий румянец залил щеки при воспоминании о шариках. Не думать, не думать, Дария! Но упрямая память заставила снова пережить сладостные мгновения и взрыв наслаждения. Понимаю навсеек, ради такого можно пойти на многое.
Улыбка вновь скользнула по губам Эллана. Он прочитал мысли и увидел… Нет! Я закрыла лицо руками. Эллан узнал сокровенное, словно стал третьим в спальне Геральта.
– Существуют и другие способы, – пытаясь скрыть улыбку, таинственно ответил лорд. – Кое-что я умею лучше Геральта Свейна.
Захлебнувшись от возмущения, я метнула на собеседника гневный взгляд. Ну и самомнение!
– Вовсе нет. Дело в моем даре, и только. Чувствующим часто отдают юных девочек. Для обучения, так сказать. Мы очень хорошо ощущаем границы боли, предугадываем желания, а в силу обязанности мужчины-аристократа исполнять желания женщины-аристократки… Словом, вспомните Элизу. Я не питаю иллюзий, она выбрала меня только ради постели. Не спорю, я не остался в проигрыше, но…
Тень промелькнула по лицу лорда, и он замолчал, буравя взглядом пол. Я тоже молчала. Багрянец стыда все еще согревал щеки. Как же тут все просто и откровенно! С другой стороны, может, пересилить себя и расспросить Эллана о сексе? У меня столько вопросов, а задавать их лучше незаинтересованному лицу. Только как спросить, когда даже думать об этом стыдно?
– Напугал я вас своими откровениями.
Рука лорда легла на плечо. Скинуть ее не хотелось: от Эллана не исходило опасности.
– Ничего страшного, – сдавленно ответила я, – зато теперь я кое-что поняла. Только… только можно я еще потом спрошу?
Если уж Эллан посвящен в тайну шариков, то хуже не будет. Стану думать о нем как об учителе. В конце концов, я – та самая юная девочка, которых положено обучать Чувствующим. Главное, без практики.
Лорд заверил, что ответит на все вопросы. Отдельно подчеркнул: он не претендует на место Геральта и не собирается меня смущать.
Без помощи Эллана я действительно заблудилась бы в замке. Анфилады комнат, больше походивших на малые залы, сменялись кишками слепых коридоров с множеством ответвлений. Лорд уверенно вел вперед; перед нами плыл световой шар.
Кабинет хозяина оказался завален всяким хламом. Эллан смущенно развел руками: не успел прибраться до истории с Элизой. Стол погребен под свитками, рядом – ученические тетради, огрызки карандашей, газеты. В углу мирно тикали часы, а с полки глядела глазами-плошками сова. Сначала приняла ее за живую, но потом поняла – чучело. Не обошлось и без амулетов. Один свешивался из открытого ящика стола. Посреди этого хаоса стояли две пирамидки. Как пояснил Эллан, одна для связи, другая – для телепортации в Замок магов.
– Разве для перемещения не нужен портал?
Я с интересом рассматривала свитки, благо лорд не запрещал. У, они старинные, рукописные, с заставками в начале каждого абзаца. Коллекционеры бы заплатили за них любые деньги. Свитки как на навсейском, так и на других языках, которых я не знала.
– А это и есть портал, только удаленный. У Совета свои тайны, – уклончиво ответил Эллан и, прищелкнув пальцами, материализовал визитку. – Не уверен, что прошлую вы сохранили. Тут два адреса. О приемном дне в Замке я говорил, тут номер кабинета в Серой башне. – Лорд чиркнул ногтем по циферке на плотном прямоугольнике бумаги. – Там я бываю вечерами. Вам можно всегда. Позовут – приду из учебного корпуса.
– Почему?
Я спрятала визитку в ридикюль, который теперь всегда брала с собой, выходя из дома.
– Как благодетельнице и наиви. Смотрю, мой дар прижился. – Эллан сменил тему и провел рукой над моей головой. – Вот и хорошо. Негоже вам без магии. Она в вас жила, просто вы не чувствовали.
– Магия? – переспросила я с придыханием.
Неужели? От беспокойства я облизала пересохшие губы.
– Способности медиума. Угадал?
– А? – не поняла я.
– Вы ведь поэтому приехали. Другого повода не вижу.
То есть я могла заглянуть к лорду только из корыстных соображений, а не с визитом вежливости? Увы, так и есть. Меня не волновало здоровье Эллана, лишь собственные сомнения.
Лорд улыбнулся. Какой он домашний! Я вдруг отчетливо поняла, что доверяю ему и с удовольствием посижу в столь приятной компании хоть с бокалом вина, хоть с чашечкой чая. Даже на крышу заберусь: не боюсь оставаться наедине. А ведь мы едва знакомы.
Устроившись в кресле хозяина дома, я подложила под поясницу любезно поданную подушку и внимательно слушала лорда. Тот отсрочил разговор с Геральтом ради объяснения моих видений. Эллан тоже не стоял: упросила, чтобы тот сел. В итоге лорд устроился на стуле для посетителей.
Услышанное не укладывалось в голове. Выходило, я дважды поцелована небом и землей, только в последний момент Вседержители раздумали и замуровали один из подарков. То есть оставили способности, но лишили подпитки – магии. На балу Эллан прощупал мою ауру и сразу увидел несоответствие.
– В вас горел дар, но к нему не вели нити. Я грешил на проклятие, но ошибся. Соланж Альдейн разъяснил, что к чему.
– Соланж Альдейн?
Он-то тут при чем?
– Именно, – кивнул лорд. – На заседании Совета обсуждали вас. Сами понимаете, наиви в Веосе – это неслыханно. Вот Соланж и обмолвился о спящем даре. Видимо, если бы мать родила вас в срок… – Я ахнула, и Эллан подтвердил: – Вы недоношенная. Мне никто не говорил, я просто знаю, точнее, чувствую. Так вот, если бы вы родились в срок, наверняка получили бы магию, но Вседержители решили иначе. Я всего лишь подарил то, чего вам так не хватало, и рад, что моя магия нашла общий язык с вашим даром. Главное, не бойтесь, со временем вы научитесь им управлять. Когда же магия окончательно приживется, окрасится в цвета ауры, смешается с кровью, вы сможете колдовать. Что-то несложное, вроде бытовых заклинаний. Формулы ведь знаете?
Я кивнула, устав удивляться прозорливости лорда. Я не только знала, но и кое-что умела. В замке магистра Онекса пользовалась общественной магией. Получалось, увы, не всегда.
– Вот и прекрасно! – Перегнувшись через стол, Эллан пожал мою руку и попросил поменяться с ним местами. – Остальное скучно и совсем не интересно. Но если желаете…
Я не желала, потому что получила ответ на главный вопрос, и лорд благополучно связался с Геральтом. Как и следовало ожидать, любимый не пришел в восторг от моего исчезновения. Представляю, как досталось Норжину! Отец после предательства жены и так его не жаловал, а тут и вовсе наказать мог. Посочувствовала юноше. Тот не заслужил подобного отношения.
– Слушаю! – резко обронил Геральт, буравя Эллана тяжелым взглядом. – Хотите согласовать время дуэли?
– Увы, нет. – Лорд ответил спокойно, хотя в голосе почудилось нечто такое… Словом, любимому лучше его не оскорблять. – Я еще не заступил на службу, сижу дома. Вряд ли вам доставит удовольствие драться с заведомо слабым соперником. Я потревожил вас по другой причине.
– Какой же?
– Леди Дария у меня. Не беспокойтесь, с ней все в порядке.
– Не беспокоиться? – Геральт набычился. – Моя любовница у любовника стервы-жены, а я не должен беспокоиться? Вы нарываетесь на второй поединок, милорд!
– Жаль вас разочаровывать, – развел руками Эллан и попросил меня встать у него за спиной. – Вот леди Дария, как видите, одетая, не раскрасневшаяся и не связанная. Пусть она сама объяснит, зачем я ей понадобился, не стану мешать. Леди заночует в замке. Как бы вы ни настаивали, я не рискну отпустить ее в ночь.
– А порталы открывать вы уже разучились? – Голос любимого исказила ярость.
– Рад бы, но после выздоровления. – Лорд не поддался на провокацию. – Простите, граф, не хочу заработать кровотечение из-за вашей прихоти.
– Тогда я сам открою, дайте допуск.
Похоже, Геральт во что бы то ни стало хотел вернуть меня домой.
– Нет. – Слова сталью зазвенели в тиши кабинета. – Я не доверяю вам, милорд. Простите.
Любимый засопел и обратил взор на меня. В нем так и читалось: «Что ты там делаешь?»
– Геральт, не надо, я прекрасно переночую здесь, – старалась говорить спокойно, весомо, хотя поджилки тряслись. Боялась я такого Геральта. – Оставь милорда в покое. Он слаб, – тут Эллан одарил меня испепеляющим взглядом, а любимый скорчил злорадную гримасу, – и… Как ты вообще мог заподозрить, будто между нами что-то есть? – возмущенно закончила я.
Внутри все кипело. Сама не заметила, как разозлилась, растеряв страх. Как он смел так гадко обо мне думать? Разве я шлюха, чтобы ложиться под первого встречного? Или навсейки так поступают? Но я не навсейка, люблю только Геральта.
– Хорошо, – неохотно согласился любимый, – ночуй. Потом расскажешь, что тебя привело к лорду Марону.
Я безропотно согласилась. Скрывать мне нечего. Геральт сдержанно попрощался с Элланом и попросил уведомить, когда лорд оправится от отравления. Тот кивнул: «Всенепременно». Изображение любимого исчезло, луч вернулся в пирамидку. Она потухла.
– Зачем вы так, миледи? – Губы хозяина замка нервно подергивались. – Оскорбили меня перед другим мужчиной.
– Как? – Я вертела в голове недавний разговор и не могла понять, где и как.
– Мужчина не бывает слабым, – подсказал Эллан. – Если он болен, то все равно силен. Иначе… – Он помолчал и отвернулся, вперив взгляд в больную руку на перевязи. – Иначе, – лорд снова повернулся; лицо – само спокойствие, – перед вами никчемная тварь. Но ладно, вы не со зла. Остальное тоже улажено.
Эллан с минуту посидел с закрытыми глазами. Он выглядел усталым: тяжело дался разговор с Геральтом.
– Надеюсь, обойдется, – тихо прошептал лорд и убрал пирамидку связи в карман. – Неприятности мне сейчас ни к чему. Сами понимаете, миледи. Хорошо, Соланж в курсе, что я ни сном ни духом о заговоре. И Элиза, к счастью, не одержимая. А вот за Талию влетит. Я, конечно, ее не учил, но…
У меня тоже нашлись причины для страха. Если Геральт так отреагировал на Эллана, что случится, когда узнает о Соланже? Особенно о поцелуе.
Губы зачесались, воскресив в памяти касание чужих теплых губ. Нос засвербел от нахлынувшего аромата вербены. Я отогнала видение и, вспомнив о врачебном долге, отправила лорда в спальню. Какое вино, какие разговоры – пусть ложится спать, только осмотрю. Однако Эллан придерживался иного мнения. Он очень вежливо, но категорично заявил: командовать собой не позволит. В других вопросах – да, в своей жизни – нет.
Никогда еще не бывала в спальне мужчины, только в комнате Геральта. И то оба раза попала туда против воли. В первый раз перетаскивала отравленного любимого, во второй мы просто искали кровать. Ночевка с Филиппом не в счет: та комната – всего лишь временное убежище.
Волнительно и немного страшно. Обстановка может многое сказать о владельце, интересно, каков Эллан? Вдруг узнаю нечто ужасное?
Лорд обустроил спальню в башне. Комната оказалась неправильной формы: на треть полукруглая. Уютно потрескивал камин. Шторы задернуты, постель разложена. На откинутом одеяле лежала книга. Вроде ничего необычного. Дверь в умывальную приоткрыта. На пороге валяются домашние туфли. Эллан поспешил закинуть их под кровать и что-то быстро убрал в комод. Кажется, рубашку.
– Простите, вы чуть ли не из постели меня подняли… – Лорд смутился.
– Это я должна просить прощения. Не вы ворвались в чужой дом посреди ночи.
Какие же разные комнаты у разных людей! Никакого алого и черного, сплошь теплые тона, коричневый и беж с редкими вкраплениями бирюзового и белого. Яркие пятна – портьеры и покрывало, небрежно брошенное на оттоманку в изножье кровати. Обивка у нее белая, с золотистым узором.
В простенке между окнами – бюро. Оно открыто и, как стол в кабинете, тоже завалено бумагами. То ли Эллан не склонен к порядку, то ли очень занятой человек.
Лорд сел на кровать и спросил, что нужно делать.
– Просто лечь и не двигаться.
Эллан разулся и растянулся на кровати. Я склонилась над ним и бегло осмотрела ауру. Все верно, уже лучше, заживает. Сейчас посмотрим на внутренние повреждения. Тут дела обстояли несколько хуже. Не стоило лорду вставать, и нервничать тоже. Ничего, сейчас подлатаем, Эллан выпьет бокал сухого красного вина и заснет. Сон – лучший лекарь.
«Чем-нибудь помочь?» – раздался в голове голос лорда. Эллан без вопросов пустил в сознание. Оно бережно окутало теплым облачком, давая понять: вреда не причинит. На-ре лорда и вовсе не появлялось. Интересно, как с ним живется? «Хорошо живется, – так же мысленно ответил Эллан. – Я его не замечаю. Если хотите, могу познакомить ближе, но для этого вы не должны меня бояться».
Соблазн велик: я от природы любопытна, но страшно. На-ре – не безобидное облачко, видела, каких бед оно способно натворить, и с детства затвердила: ни в коем случае нельзя открываться.
«Я же вам доверяю, – укорил Эллан. – Но решение ваше. Ваш интерес, не мой».
Работа двигалась споро, и вскоре в теле лорда ничто не напоминало о страшном деянии Элизы. Даже рука восстановилась, а ведь я думала, она навеки потеряла чувствительность, усохла. Пусть мышцы нужно тренировать, пусть рука пока отличается от здоровой, зато сгибается. Она правая, рабочая, без нее магу никак.
– Вы поцелованы Вседержителями, Дария! – восхищенно пробормотал Эллан, проверяя плоды моего труда. Все еще не веря, он поднял руку, замахнулся и помотал головой. – Я ее разрабатывал, но добился лишь чувствительности пальцев. Позвольте расцеловать ваши золотые руки!
Лорд вскочил, опустился на колени и сдержал обещание. Я краснела, умоляла перестать – Эллан не слушал. Не удивлюсь, если от его поцелуев заболят ладони. Наконец лорд успокоился и предложил перебраться в гостиную. Позвонив в колокольчик, он вызвал слугу и попросил проводить меня, сам же задержался, чтобы добриться и переодеться.
Гостиная превзошла все ожидания. Одни узорчатые обои чего стоили! Эллан застал меня, согнувшуюся в неприличной позе, за разглядыванием рисунка.
Мебель тоже оказалась необычной, резной, с высокими спинками, жесткими подлокотниками и мягкими подушками под седалище и спину. Сразу видно, старинная и сделана на заказ.
– Что будете пить?
Эллан преобразился: передо мной стоял тот же импозантный мужчина, что и на балу. Даже в галстуке с золотой булавкой. Гладко причесанный, выбритый, подтянутый.
– Не знаю.
– Тогда я налью ликеру. Вы как, сладкое любите?
– Люблю, – смутилась я.
Эллан подошел к шкафчику и открыл его. Внутри обнаружился целый склад бутылок. На верхней полке стояло множество разных бокалов и стаканов. Лорд объяснил, что такой шкафчик называется баром. Эллан достал две бутылки: зеленого и красного стекла, извлек рюмки и наполнил. Мой напиток оказался вишневого цвета, у лорда – бесцветным.
– Фруктов? – Эллан вручил мне рюмку. – Вы присаживайтесь, я сейчас камин разожгу. И так жарко, конечно, но ничего, магический огонь не греет, если не захочешь.
Слуга принес огромную вазу с фруктами и водрузил на наборный столик. Я пододвинула к нему кресло и потянулась за гроздью винограда. Сначала поем, потом ликер попробую.
– Приготовьте Солнечную спальню для миледи, – распорядился Эллан и, как обещал, разжег огонь. – Пусть Грета прислужит.
– Слушаюсь, – поклонился слуга и скрылся за дверью.
Ликер оказался вкусным, я не заметила, как выпила рюмку. Лорд налил еще и устроился напротив. Завязался разговор о медиумах, о Веосе. Вскоре часы пробили час ночи. Тут уж Эллан оборвал беседу и отправил меня спать. Я не возражала: сама зевала в кулак.
Лорд поднялся первым, галантно предложил руку. В отличие от меня, он выглядел бодрым, видимо, лечение пошло впрок.
Ночью замок заполнили духи. Как заверил Эллан, все домашние, слуги.
– Зачем вам столько? – удивилась я.
– Не выгонять же! – пожал плечами лорд. – Им ведь тоже нужно чем-то заниматься, а служба у ученого – почетная обязанность. И мне удобно. Есть дела, которые лучше поручать духам.
Я кожей ощущала чужое присутствие, слышала приглушенный шепот, смех и плач. Закружилась голова. К горлу подступила тошнота.
– Сейчас. – Эллан прищелкнул пальцами, и кошмар закончился. – Я вам блок поставлю, только пусть сначала руны сойдут. Или попробуете управлять даром? Тогда фон, – он обвел рукой коридор, – перестанет мешать.
– Вы тоже слышите?
– Как любой Чувствующий. Но я отсекаю подобные мелочи. Вот если какая-то аномалия…
– Научите меня.
Может, это и наглость – просить взвалить на плечи непутевую подопечную, но ведь именно Эллан подарил мне магию, ему и отвечать за последствия.
– Простите? – Лорд остановился и выпустил мой локоть.
– Ну, отсекать, ставить щиты, – замялась я.
Не лучшая идея, у Эллана своих забот хватает.
Лорд молчал. Я не видела выражения его лица: отвернулась, но догадывалась, что он хмурился.
– Только с разрешения графа Местрийского. Повторюсь, мне не нужны неприятности, миледи, – наконец глухо ответил Эллан.
Я кивнула, сознавая, что такого разрешения не получу. Сегодняшний разговор убедил, Геральт ревнует к лорду. Я его понимаю, сама ужасаюсь собственному поступку. Поехала на ночь глядя к одинокому мужчине! Осматривала в спальне, позволяла целовать руки. Но почему-то верила, что Эллан не изнасилует, не отпустит ни одной пошлой шуточки. С ним так интересно, Геральт никогда со мной долго не разговаривал, сразу тащил в постель. Эллан не такой. Он говорил не снисходительно, общался на равных, терпеливо объясняя прописные истины.
Но вот как я решилась поехать к Соланжу, сама не знаю. Он же мог… Некромант что угодно мог, и никто бы не защитил. К счастью, обошлось. Только зачем, зачем Соланж меня поцеловал?
Лорд проводил меня до спальни и откланялся, пожелав спокойной ночи. За дверью ждала служанка. Она приготовила ванну с лепестками роз и предложила сделать массаж. Я отказалась, памятуя, чем все закончилось в загородной резиденции Геральта. Эллан, конечно, порядочен, но лучше не рисковать. Вдруг я ошибаюсь, он ведь навсей, а все навсеи… С этой мыслью я задремала в теплой ванной.
Разбудили меня стоны. Кричала женщина, но не от боли, от наслаждения. Судя по всему, ей было несказанно хорошо, настолько, что она не сдерживала эмоций. Я нахмурилась, прислушиваясь. Неужели я вела себя так же и все в доме Геральта знали?..
Крики не смолкали. Теперь я различала произносимое с придыханием имя. Кажется, завтракать за одним столом с Элланом я не смогу. Зато теперь понятно, зачем он брился. Какая ты дурочка, Дария, сразу не догадалась! Еще бы заявилась на час позже, в самый разгар. Хотя лорду лучше ограничить себя в подобных развлечениях. Но откуда взялась та женщина? Приехала, пока мы говорили в гостиной, пришла телепортом? Какая разница, Дария, выбирайся из ванной и ложись спать.
Я долго ворочалась, вслушиваясь в тишину. Стоны прекратились, замок заснул, только меня мучила бессонница. А ведь недавно я зевала. Видимо, дали о себе знать события бурного дня. Столько всего навалилось! Я забылась сном перед рассветом, поэтому показалось, будто служанка разбудила к завтраку буквально через пару минут.
Спальня действительно оказалась Солнечной. Во всех смыслах слова. Мебель и портьеры в золотистых оттенках, огромное окно, роняющее на пол цветные блики через витражные вставки. Красота!
Я надеялась, Эллан уже позавтракал и уехал, но нет, он ждал за столом вместе с экономкой и незнакомой женщиной, скромно пристроившейся в уголке. Она совсем не походила на леди и вела себя, как служанка. Например, при виде меня подскочила и присела в реверансе. Лорд, как мужчина, тоже встал, впрочем, как и экономка, однако они не спешили кланяться и приседать.
Сопоставив факты, я поняла, кто эта волоокая красавица. Именно с ней Эллан занимался любовью. Понимаю: фигура, блестящие волосы. Снова вспомнились ночные крики. Смутившись, я прошла к свободному стулу и промямлила нечто невразумительное в ответ на приветствие хозяина.
– Простите, если помешали. – Кажется, лорд совсем не стеснялся, в отличие от меня. – Рина иногда слишком шумит.
Просто Рина, без титула? Я глянула на красавицу. Та старательно отводила взгляд, сидела на краешке стула. Одета как леди, но манеры… Определенно, не одного с Элланом поля ягода.
– Рина – моя наложница. Малая хозяйка замка. Разумеется, до тех пор, пока я не женюсь или не заведу любовницу.
Ощущение неловкости только усилилось. Даже не любовница, а… Хотя, почему ты решила, будто он живет отшельником? Геральт тоже не куковал в одиночестве. Может, у Эллана и дети есть?
– Есть, – ответил на невысказанный вопрос лорд и улыбнулся. – Сами понимаете, в моем возрасте странно их не иметь. Я специально разрешил Рине позавтракать с нами.
– Зачем?
Я уткнулась в тарелку, избегая смотреть на Эллана. И стоны эти… Прицепились, в голову лезут. Лорд решит, будто я сексуально озабочена, скучаю по мужчине. Но Рина так стонала – мурашки по животу гуляли. Чувствовалось, ей очень хорошо.
– Вы ведь просили рассказать о местных интимных обычаях. – Лорд намазал тост маслом и откусил кусочек. Укоризненно глянул на меня: ешьте, мол. – Наложниц заводит каждый аристократ, выбирает из пленных или рабынь. Войн много, недостатка в девушках нет. Или, как в случае с Риной, в наложницы отдают родители.
– За деньги?
Бедная девушка! А ведь совсем недавно и я считалась наложницей Геральта. Помню, что он вытворял до попытки отравления. Видимо, это тоже часть культуры. Надеюсь, Эллан не станет рассказывать о подобном. Может, для навсеев нормально публичное унижение, но оно остается унижением.
– По разным причинам, – уклончиво ответил лорд. Уфф, не стал комментировать мои мысли. – Некоторые из честолюбия. Мужчинам неважно, лишь бы рождались дети. Далеко не всем везет обзавестись законным наследником, а тут хотя бы род не прервется.
– А?..
Я прикусила язык и мысленно отругала себя. И так опозорилась вчера, когда хозяин дома рассказывал о сексе.
– Все в порядке, – ободряюще улыбнулся Эллан и накрыл мою руку своей, заставив вздрогнуть. – Обычно девочек в совсем юном возрасте просвещает мать, но вы воспитывались в строжайшем целомудрии. Насколько я понимаю, граф не склонен ничего объяснять, придется учителю. Простите, профессиональная привычка. Не бойтесь, спрашивайте. Если нужно, госпожа Онория, – лорд кивнул на экономку, – уйдет. Обещаю никому не рассказывать и не смеяться.
– Спасибо, не нужно! – торопливо выкрикнула я и неуклюже положила в тарелку немного омлета. – И… и мне очень жаль, что девушке пришлось вас ждать.
Лорд взял с подноса свежую газету. Неприятную тему он больше не поднимал, я же нет-нет да и бросала взгляд на Рину. Вроде она не выглядела забитой. Колечко на пальце, серьги в ушках. Долго Рина не засиделась, ушла под надуманным предлогом. Экономка тоже вскоре последовала ее примеру. Мы с Элланом остались одни. Лорд дочитывал газету, попивая кофе, я мучила сдобную булочку. Омлет остыл, бело-желтая горка темнела на тарелке.
– Опять я вас смутил? – Эллан отложил в сторону печатные листы и участливо глянул на меня. – Ничего, привыкнете. Зато узнали немного больше о правах женщин в Веосе. Здесь, конечно, все культурно, а вот в полевых условиях…
Я кивнула, понимая, что на войне с девушками не церемонились.
– С Риной можете спокойно поговорить. Она не забитая рабыня, грамотная, сам учил: Рина ведь не веоска. Ничего дурного с ней не делают, как видите, у нас добрые отношения.
– Она здесь живет?
Я таки расправилась с булочкой.
– Сейчас да. Обычно нет. Полагаю, скоро опять отправлю ее присматривать за дочерьми. Если не женюсь и не уговорю жену родить, старшая с согласия родственников станет леди Марон.
– Понятно.
Вот и еще одним белым пятном меньше.
Несмотря на любезность лорда, беседовать с Риной я отказалась. Зачем? Все, что нужно, я уже знаю, а подробности чужой личной жизни меня не интересовали. Вот с женщинами Геральта побеседовала бы. Мысль о детях любимого от наложниц, пусть даже гипотетических, не давала покоя. Не хочу никаких женщин, хочу остаться единственной! Я сама рожу детей, не желаю ни с кем делить Геральта!
– Но что это я все о себе да о себе! – спохватился Эллан. – Вас нужно проводить. Скажете, когда соберетесь. И, – он отложил газеты и потянулся за письмами, – если передумаете насчет Рины, скажите. Не стесняйтесь, вам больше поговорить на некоторые темы не с кем. Со мной, конечно, можно, но как-то неправильно угадывать вопросы собеседника. Вслух же вы постесняетесь.
– А вы не боитесь? – От волнения я начала теребить скатерть. – Ведь это личное…
Эллан приподнял уголки губ и потянулся к колокольчику для вызова слуг. Голубые глаза лучились светом, внушая веру: лорд не обманет.
– У навсея не спрашивают про страх, – назидательно заметил владелец замка.
Я вновь вежливо уклонилась от разговора, хотя чувствовала – Эллан к нему настойчиво подталкивал. Не знаю, почему. Как и не понимаю, отчего он позволил Рине кричать, если знал, что я услышу.
– Видите ли, Дария, – лорд встал и подошел ко мне, – я вам благодарен, значит, в глазах неба беру на себя некоторые обязательства. Например, должен помогать спасителю. Не отнекивайтесь! – Эллан взял мою обмякшую руку и приник к ней в поцелуе. – Вы дважды меня спасли: сначала от смерти, потом от уродства.
Лорд перевернул ладонь и поцеловал снова. Только не в запястье!
Эллан удивленно посмотрел на меня и обескураженно спросил:
– Почему? Вы так себя не любите?
Теперь пришло время удивляться мне. Оказалось, лорд вчера почувствовал мою зажатость и пытался ее убрать. Эллан специально сделал так, чтобы ночной спектакль не прошел мимо моих ушей. Он полагал, чужое удовольствие поможет мне выпустить наружу собственное.
– У вас ведь рождались в голове мысли… Нет, не со мной в качестве партнера, – уточнил Эллан, предупреждая возмущение. – Вы слушали и представляли, хотели такой же свободы. Воображение рисовало разные позы. Попробуйте с Геральтом, не сдерживайтесь, Дария. Не боритесь с темпераментом.
– Я порядочная женщина! – Я вырвала руку и, давясь, отхлебнула из чашки.
Кофе остыл – плевать! Нужно чем-то смочить пересохшее горло. Видимо, слишком много возмущения разом рвалось наружу.
– Никто не отрицает. – Лорд опустился на колени. – Люди разные, Дария, у всех разные потребности и желания. Я увидел ваши и неумело пытался помочь их реализовать. Больше не стану. Простите, миледи.
Он поклонился, коснувшись лбом платья. Стало неловко. Вот зачем Эллан унижается? А я сижу, будто Алексия, госпожа, рабовладелица. Не хватает только ошейника. Пугающее сходство!
Перед глазами встали крюки. С них сочилась кровь, вместе с которой уходила магия пленников. До того как подвергнуть мучительной казни, их меткими ударами ставили на колени, надеялись сломить, но навсеи гордые, они даже с переломанными костями, опухшими от побоев лицами норовили подняться. И тогда их тащили к крюкам… А приемный отец заставлял смотреть. Все с интересом следили за чужими страданиями, и только меня тошнило.
Рот заполнился солеными слезами. Я замотала головой, отгоняя страшное видение, и, не выдержав, уткнулась носом в рукав.
– Тихо, успокойтесь! – Эллан тут же вскочил и обнял, силясь унять сотрясавшую меня дрожь. – Воды миледи! – крикнул он слугам. – Как же вас в детстве сильно напугали!
Я пискнуть не успела, как оказалась на коленях у хозяина дома. Тот сунул в ладошку носовой платок и поднес к губам стакан воды.
– Мелкими глоточками, – заботливо напомнил лорд, придерживая меня за подбородок. – Понятия не имел, что вы так отреагируете! Мужчины часто станут целовать вам платье. Вы на выражение лица, напряжение мышц смотрите, чтобы понять, кто врет, а кто искренен. Я всего лишь хотел показать, как много вы для меня сделали. Называется добровольным унижением. Сами понимаете, для навсея встать на колени непросто. Подобное делают исключительно ради женщины, дворянки, и только в особых случаях. Ваш – тот самый. Поверьте, мне вас на руках носить нужно, а не просто пол подметать.
И в который раз он эти самые руки расцеловал. После бережно, с извинениями, ссадил с колен.
– Вам требовалось живое тепло, – пояснил Эллан. – Светлых иначе не успокоить: вы зависимы от тактильных ощущений. При любых других обстоятельствах не посмел бы прикоснуться.
Я объяснила, что не обиделась, и, закашлявшись, сделала глоток. Лорд пристально наблюдал за мной, собирался вновь прийти на помощь, если потребуется. Заверила: ничего серьезного, просто воспоминания. Для убедительности рассказала о видениях. Лорд отчего-то помрачнел, цокнул языком и изменил принятое накануне решение: сказал, что учить станет. На вопрос «почему» ответил:
– Поторопился. Вы хрупкая, дар может смять.
Он казался единственным существом на свете, которое согласно говорить со мной без недомолвок, откровенно, не как с глупенькой наиви.
– Милорд, – спросила я, – а дар случайно пробудился в конкретных обстоятельствах?
Умолчав о деталях, поведала о встрече с Шепчущим. По понятным причинам не сказала, где все произошло: об убежище Филиппа надлежало молчать. Но Эллан сам догадался: без жениха не обошлось, и укоризненным взглядом обвинил в недомолвках. В ответ гордо задрала голову. Вот так, я аристократка, хочу и молчу.
– Вы оказались в землях светлых? Или нет… – Лорд нахмурился, на переносице обозначилась морщинка. – Вы вернулись в Умерру. Западная часть, старые форпосты. Сам не мог, значит… Ага! Расскажете Соланжу. Расскажете, Дария! – Горькая усмешка скользнула по его губам. – От него ничего не утаишь, сам знаю. Но мы отвлеклись. Проблемы Филиппа Соурена меня не волнуют. Голос вы слышали потому, что ваша мать умерла в том замке. Души, наверное, нет, осталось эхо. Нужно, конечно, посмотреть…
– Вы могли бы?
Эллан задумался. Видела, ему не хотелось соглашаться, но давил долг. Впрочем, лорд нашел выход.
– Я позанимаюсь с вами, Дария, и вы посмотрите сами.
– Но… – Я не понимала, почему он не желал помочь. – Разве не?..
– Простите, не могу, – сухо ответил Эллан, замкнувшись в себе. – Если только официально попросите, через Совет. Тому есть причины.
Ему заказан путь в Мир воды! На лорда объявлена охота!
– Что-то вроде того, – прочитал невысказанное Эллан. – Я создаю слишком много проблем лангам. Сами понимаете, Чувствующий, из-за которого… – Он закашлялся и не договорил, ограничившись невнятным: – Не стоит, они для вас живые существа.
Я понимающе кивнула. Эллан уничтожал тех, кого я оплакивала. Возможно, целые города. Я вздохнула и отвернулась. Тяжело. Тяжело быть светлой по любую сторону войны. Осуждать я не вправе, но хорошо, что он промолчал.
Лорд велел подогреть еду, и я сумела поесть. Даже аппетит прорезался. На душу больше ничего не давило, мы все выяснили. В доме Эллана готовили изумительный омлет, ничего вкуснее не ела. Джем, тосты, кофе – тоже выше всех похвал. Увы, приходилось есть степенно, как полагалось леди.
Так и сидели: я ела, Эллан просматривал письма. Стоило промокнуть губы, как лорд, позвонив в колокольчик, велел закладывать экипаж Геральта. Себе – оседлать коня. Я обещала отписаться в Замок магов, когда смогу зайти. Эллан обещал подробнее посмотреть ауру, связи дара и магии и дать рекомендации по существованию в новых условиях. Заодно упросила его прочитать лекцию о Веосе.
– Вечный учитель! – рассмеялся лорд. – Какая же вы у меня по счету?
Тяжело, наверное, ему, а тут еще я. Привязалась, требую объяснений, даже любовью мешаю заниматься. Вот и теперь – мало у Эллана забот, последнее свободное время отнимаю.
– Пустое! – отмахнулся Эллан. – Сам подарил, сам и разбирайся. Поверьте, потратить на вас пару часов вечером гораздо приятнее, чем пару лет на очередного повышающего квалификацию мага. Я ведь тоже свой интерес имею. Разрешите вас рассмотреть? – Глаза лорда загорелись алчным блеском. – Волосы там, кровь. Все в сугубо научных целях, никаких ритуалов!
Я согласилась, пусть такой Эллан и внушал страх. Он напоминал фанатика, который спит и видит, как изрезать подопытное существо на кусочки. Однако нужно же чем-то платить за услуги? Лорду ведь интересно, он никогда наиви не видел.
Вниз спускались особым порядком: я позади, лорд впереди. Как он объяснил, чтобы подхватить, если оступлюсь. Потом Эллан помог сесть в экипаж и, рассыпавшись в витиеватых комплиментах, в очередной раз облобызал ручку, уже в митенках. Я засомневалась, не доставляет ли лорду это занятие особого наслаждения. Может, запах кожи прельщает. Слишком уж часто он целует мои пальцы.
Сесть в экипаж рядом со мной Эллан отказался, взобрался в седло рыжего жеребца и загарцевал рядом. Почетный эскорт получился, как у Алексии. Всегда мечтала и вот дождалась.
Эллан проводил до ворот дома Геральта, после откланялся и, пришпорив коня, скрылся из виду. Обычно лорд, наверное, пользовался телепортом или даже порталом: все-таки замок за городом, теперь же, в силу нездоровья, ездил верхом. Ничего, пара дней, и Эллан вернется к обычному укладу жизни. Я постаралась, чтобы внутри все зажило и восстановилось.
Впереди ждали рассерженный Геральт и визит в королевский дворец. Даже не знаю, чего боялась больше.
