Митрополит Швейцарский Дамаскин: Дорогие братья, мне вспоминается пророческое суждение одного немецкого религиозного философа, Рудольфа Отто, много лет назад включенное им в книгу «Святое» («Das Heilige»):

Готовится гигантское противостояние... Наступит такой переломный момент в истории человечества, когда в противоборство вступят не политические системы или экономические интересы социальных групп, а религии человечества и когда ... борьба в конечном итоге приобретёт изысканную стилистическую форму, так что, под конец, дух столкнётся с духом, идеал с идеалом, один жизненный опыт с другим, так что каждому человеку придётся, ничего не утаивая, предъявить, чем он располагает из наисущественного и подлинного, да и есть ли у него вообще что-то за душой.

Такой момент, такое время, как кажется, наступает сейчас. Мы действительно имеем сообщить друг другу нечто весьма существенное и подлинное, и это подтвердилось на нашей Третьей Академической Встрече при обсуждении тематики в согласии с повесткой дня: «Свщ. Писание и герменевтика», «Память и ответственность», «Православное христианство и иудаизм в современном мире» и «Верность корням и приверженность будущему». Мы получили возможность лучше узнать друг друга и благодаря диалогу устранить недоразумения прошлого. Правда, мы не сможем говорить о существенном и подлинном, которым располагаем, если предварительно не очистим историческое прошлое от недоразумений.

Мы должны также пойти дальше простой терпимости, ибо она представляет собой лишь временное состояние духа, о чем говорил Гете как бы в послании специально для нас: «Терпимость должна быть временным состоянием человеческого духа, и она должна приводить к полному признанию Другого». Терпимость сама по себе равнозначна оскорблению. Полагаю, наша встреча включила в себя взаимный обмен ценностями из наших традиций, в некоем роде воплощенный в атмосфере нашего общения в эти дни, в атмосфере веры и любви.

Этими краткими словами я и хотел бы открыть дискуссию о роли и значении нашего собрания.

Проф. Власий Фидас: Вы лично, г-н митрополит, хорошо знаете, с какими трудностями была сопряжена организация настоящей встречи. Кроме того, Вы отметили, что дух, господствовавший у нас на всех заседаниях, — это дух новой реальности, способный вызвать к жизни как большое число программ, о необходимости осуществления которых Вы заявляли, так и сотрудничество, причем не ради достижения пассивной терпимости, а ради активного диалога.

У меня сложилось впечатление, что одна из целей нашей дискуссии — выяснить, соберёмся ли мы вновь. Посему мое предложение состоит в том, чтобы мы уже на настоящем заседании рассмотрели также и тему нашей следующей встречи, возможность ее организации в близкое или отдалённое время, возможность ее подготовки, причем надо установить, какой необходимый вклад способна внести каждая из сторон. В сложившейся у нас атмосфере нет лучшей темы для обсуждения, чем это горячее желание встретиться снова.

Митрополит Дамаскин: Хотел бы от себя сказать большое спасибо проф. Фидасу, да и все мы должны быть ему благодарны, потому что он, давая мне советы, действительно весьма существенно способствовал подготовке настоящей встречи. Хочу проинформировать вас, что сопредседатели уже обменялись взглядами по темам, включенным в Коммюнике. Мы пришли к заключению, что было бы хорошо собираться нам на встречи по крайней мере раз в три года. Конечно, предполагается, что и в период между заседаниями будут осуществляться предварительные консультации и постоянное сотрудничество. С одной стороны, Православный Центр Вселенского Патриархата и, с другой, Всемирный Еврейский Конгресс, представленный д-ром Ригнером и проф. Гальпериным, будут в постоянном контакте друг с другом, привлекая собственных консультантов и специалистов по теме, которую будем разрабатывать в следующий раз. Мы не обменивались мнениями о самой теме, так что просим вас высказаться о ней на настоящем заседании.

Ириней, епископ Римницкий: Я впервые участвую в подобном диалоге между православием и иудаизмом, и мне хотелось бы подчеркнуть важность того, чтобы каждый участник и дальше продолжил свое участие в нем. Наша задача — это знакомство и понимание друг друга, соответственно с возведением фундамента для дальнейших размышлений и уверенности в будущем. В то же время этот процесс предполагает покаяние, изменение поведения и отношения друг ко другу, предполагает принятие друг друга, признание того, что все мы являемся народом Божиим. Будем же надеяться, что сможем и дальше действовать в том же духе.

Проф. Жан Гальперин: Дорогие друзья, позвольте мне в сей поздний час поделиться с вами своими чувствами.

Во-первых, проснувшись сегодня утром, я задался вопросом, сколько же времени мы уже работаем вместе? Я, конечно, знаю, что мы впервые встретились всего три дня назад, но почему-то и отчего-то у меня такое чувство, словно мы беседуем уже много дней и недель, — ведь с того момента, как мы посмотрели друг другу в глаза, стали слушать друг друга и говорить между собой, в наших сердцах возникло множество идей, чувствований и побуждений.

Хотел бы поделиться с вами и второй мыслью. Она представляет собой нечто вроде весьма скромного постскриптума к замечательному докладу, который сделал наш друг проф. Стилиянопулос. После доклада я размышлял относительно факта, что ключевым словом нашей встречи было и остаётся эмуна на иврите, что означает «вера», и об этом слове проф.Стилиянопулос изложил письменно и устно всё то, что следовало сказать. Полагаю, однако, что нам, с опорой на ивритскую семантику, следовало бы сделать и дальнейший шаг, потому что эмуна означает как «веру», так и «верность». Слово означает также «уверенность», фактически еще и «доверие», а это, вероятно, свидетельствует, что если мы всерьез принимаем нашу верность и наши верования, то каждый из нас должен прийти к пониманию, что мы должны доверять друг другу и доверять также усилиям, приложить которые мы призваны, чтобы оправдать это доверие. Как вы знаете, еврейский язык очень богат и полон ассоциаций, и те же самые буквы и тот же самый корень слова эмуна может быть обнаружен также в другом еврейском слове, которое означает искусство или художество, — оманут, а оно означает, что на основе веры и доверия мы приходим к искусству, к определенному роду искусности. Иными словами, диалог и совместные усилия, предпринимаемые нами ныне, призывают нас употреблять весьма изысканные инструменты и методы, и мы должны подходить к нашему делу, насколько возможно, с восприимчивостью и запросами человека искусства.

В-третьих, я хотел бы присоединиться к тому, что сказал епископ Ириней из Румынии. Может быть, вы знаете, что Талмуд, в своем самом первом трактате «Берахот», начинается с рассмотрения вопроса о том, в какое время позволительно приступать к молитве. Талмуд наставляет нас, что мы можем накладывать тефиллин на руку и на голову и приступать к произнесению Шема Изра'эль в самом начале дня, когда забрезжит рассвет, когда ночь сменится зарей. Один из моих друзей и учителей разъяснил, что данное предписание Талмуда означает, что нам разрешено молиться к Богу и произносить Шема Изра'эль, как только появится возможность видеть другого человека и разглядеть черты его лица. Вот когда мы можем приступать к ответственным действиям, — как только идентифицируем нашего партнера. Нет другого пути для начала того, что нам хочется считать жизнью, посвященной Господу.

Наконец, вчера мне также вспомнилось учение Гиллеля, на которого я уже ссылался за день до этого. Он даёт весьма хороший совет, который, полагаю, нам стоило бы захватить с собой и на будущие встречи. Никогда не судите вашего друга, вашего ближнего, пока вы буквально не оказались на его месте. Ныне мы все знаем, что почти невозможно поставить себя целиком и полностью на место кого-либо другого, поскольку имеется о многом привходящем с уверенностью судить невозможно. Следовательно, когда ведём диалог, показана осторожность, и нельзя забывать, что не следует с легкостью судить о другом, пока не проникнешь в его умонастроение.

Проф.Иван Димитров: Хотел бы остановиться на двух вопросах.

Первый, практический, касается желания, которое было высказано и с которым, полагаю, все мы согласимся, — чтобы встречи происходили чаще, раз в три года. Надеюсь, что между настоящей и следующей встречами не пройдет столько же времени, как было в прошлом.

Второй вопрос относится к более общей оценке нашего труда, и одновременно я высказываю пожелание. Хотел бы самокритично заметить, что до настоящей встречи я лично не был знаком с представителем еврейской общины Болгарии, моей родной страны. Отсюда прихожу к заключению, что нам следовало бы усилить контакты и сотрудничество на местном уровне. Конечно, академические встречи наиболее полезны, но нашей заботой должны быть также и контакты на местном уровне. И это касается не только таких стран, как Россия, — где (о чем не раз упоминал проф.Боровой) определенные силы, якобы по патриотическим мотивам, явно пытаются выступать против иудаизма или против присутствия иностранцев, — но и других стран, где отношения между двумя общинами всегда были гармоничными. Следовательно, сотрудничество на локальном уровне полезно и необходимо, и таков один из результатов, который я беру с собой с нашей академической встречи.

Проф.-прот. Феодор Стилиянопулос: Хотел бы выразить свою глубочайшую благодарность как митрополиту Дамаскину, так и д-ру Ригнеру за их усилия обеспечить продолжение диалога, представляющего собой постепенный великий пересмотр наших отношений, как общин православных христиан и иудеев, в свете идеала, который на открытии нашего заседания был выражен цитатой из Рудольфа Отто.

Я согласен также и с тем, что было ранее сказано двумя участниками относительно молитвы. Мне кажется, что, отнюдь не оскорбляя чувств каждой из сторон, мы могли бы пользоваться одним и тем же молитвенником, характерным par excellence для наших двух традиций, а именно — Книгой псалмов. Соответственно каждое заседание могло бы открываться чтением какого-нибудь псалма, по выбору президиума.

Если говорить об отборе возникающих тем, то, на мой взгляд, благоразумный и эффективный путь такого отбора, который побуждал бы диалог к прогрессу, должен включать в себя учет трех факторов.

Первый фактор — это внимание к самим участникам, то есть желательно, чтобы определенное число лиц сохранялось, хотя бы тех, которые принадлежат к ядру. Ясно, что и новые люди также будут подключаться к диалогу.

Второй фактор — как нам сделать наши доклады и материалы дискуссии доступными другим ученым обеих общин. В качестве наиболее важного следующего шага мы хотели бы вовлечь в общение ученых наших двух вероисповеданий, которые не присутствуют здесь, но которые, при условии публикации, могли бы прочитать о том, что говорилось на заседаниях.

И третий фактор, наиболее важный, — нам следует учитывать реакцию народа как с одной, так и с другой стороны. Ибо мы отдаём себе отчет в том, насколько насторожен народа, и, конечно, значительное влияние на него могут оказать посылаемые нами сигналы, позитивные или негативные. Так что при выборе тематики должна приниматься во внимание позиция нашего народа. Я говорю об этом для того, чтобы мы в нашем взаимном энтузиазме и любви не забывались и не слишком забегали вперёд по сравнению с позициями других ученых и руководителей и той позиций, которую может занять наш народ.

Сказав об этом, я хотел бы конкретно предложить на усмотрение президиума несколько тем, которым можно было бы посвятить нашу следующую встречу, — конечно, отнюдь не настаивая на конкретных формулировках. Я настойчиво рекомендовал бы, чтобы наша следующая встреча была посвящена именно более конкретным вопросам.

Одной из тем мог бы стать анализ взаимоотношений между еврейским и христианским Свщ. Писанием, между двумя Заветами. Ключевым словом, скорее всего, является слово «Завет».

Второй темой могло бы стать изучение полемики, то есть истоков, природы и импликаций полемики в наших взаимоотношениях — как в истории, так и в нынешние времена. Несколько участников останавливались на разнице между самокритикой и обращением критики пророков или других действующих лиц Нового Завета против народа, с которым мы не идентифицируем себя так, как идентифицируют себя сами адресаты такой критики.

Третьей темой могла бы стать динамика этических и религиозных элементов в православии и иудаизме.

Четвертой темой мог бы быть анализ роли православия и иудаизма в современности. И здесь я не имею в виду именно современный мир, а интеллектуальные современные течения, ведущие бой против наших двух религий, и прежде всего секуляризацию.

Еще одной позитивной темой для наших двух традиций могло бы быть рассмотрение молитвы и духовности.

И, наконец, когда-то нам придется обсудить проблему Земли и Государства Израиль в еврейских и православно-христианских отношениях.

Надеюсь, что данные предложения могут оказаться полезными для сопредседателей, когда они станут рассматривать выбор темы и ее конкретной формулировки.

Митрополит Дамаскин: Хотелось бы поблагодарить проф. Стилиянопулоса за его конкретные предложения; при выборе сопредседателями темы для следующей встречи они будут приняты во внимание. Не принижая значения какой-либо из тем, всё же подчеркнул бы важность одной из них, а именно: изучение роли иудаизма и христианства в современном мире. Мне было хотелось также сообщить вам, — по крайней мере, это стало ясно во время нашей настоящей встречи и во время самих дискуссий, — что ядром, с точки зрения участия православных христиан, являетесь вы, все участники нашей академической встречи, сотрудничающие с Православным Центром. Ядро, со стороны иудаизма, также зафиксировано, и мы останемся в постоянном взаимодействии, как и были до сих пор. Конечно, материалы настоящей встречи должны получить самую широкую циркуляцию. Применительно к этому конкретному вопросу президиум принял предложение, о котором сейчас скажет д-р Ригнер.

Д-р Герхарт М.Ригнер: Действительно, у нас есть предложение Экуменического Богословско-Исследовательского Братства в Израиле, которое объединяет там все группы людей, участвующих в христиано-еврейском диалоге. Братство предложило поместить наши материалы в журнале Immanuel, а это очень хорошее издание. Мы приняли это предложение с благодарностью. Мы включим в сборник все главные доклады, сделанные на заседаниях. Мы постараемся в обобщенном виде представить и дискуссию, хотя эта задача намного сложнее. Но в принципе вы можете быть уверены, что данная очень важная консультативная, или академическая, встреча (а она действительно во многих отношениях больше, чем обычное академическое собрание), будет представлена в форме книги, и мы надеемся, что это произойдет в пределах одного года, так что мы все сможем ее иметь в качестве подготовительного материала для нашей следующей встречи.

Митрополит Дамаскин: Хочу выразить глубокую благодарность д-ру Ригнеру. Мы принимаем это, несомненно, важное предложение опубликовать основные доклады и выступления в дискуссии, что должно быть сделано как можно скорее.

Раввин д-р Норман Соломон: Выскажусь очень кратко, поскольку, когда я только что выслушал проф. Стилиянопулоса, то обнаружилось, что он сказал почти то же самое, что и я наметил в своих заметках. Но есть небольшие отличия, которые я, с вашего позволения, и представлю вам.

Одно из них представляет собой чисто практическое предложение, согласно которому следует образовать рабочие группы для рассмотрения конкретных тем. Три года — это довольно продолжительный срок. Можно утратить импульс и приехать снова на встречу через три года, возможно, не полностью освоив то, что уже имело место ранее. Поэтому мне хотелось бы предложить, чтобы были созданы рабочие группы по конкретным темам, чтобы мы могли хорошо подготовиться.

А мой список тематики очень близок к тому, что сказал проф. Стилиянопулос. Но тем не менее я прочитаю его, как он был составлен.

Первая тема отсутствовала в его списке, и вот она: заместительное (суперсессионистское) богословие. Я думаю, оно имеет отношение как к православной, так и к еврейской сторонам, где по традиции мы видим типы богословия, претендующие на исключительное обладание правильным знанием о Боге.

Вторая тема — это тема модернизма, и она уже достаточно была разъяснена.

Третья — это вопрос правильного и извращенного употребление памяти.

Четвертая — информационная, то есть как нам следует представлять информацию о евреях и иудаизме или о православии и православной истории, равно как и историю евреев в православных странах. Как нам следует правильно представлять эту информацию. Моя пятая тема может прозвучать как то же самое, что у Стилиянопулоса, но я не уверен, так ли это. Я имею в виду тему места Израиля на Ближнем Востоке. Я, безусловно, говорю о политических измерениях этой темы, потому что, на мой взгляд, относиться к ней исключительно как к богословскому вопросу — это было бы неадекватным подходом к реальной ситуации, наблюдаемой на месте.

И я надеюсь, что добросовестная подготовка этих тем специальными рабочими группами пошла бы на пользу не только нашей встрече через три года, но и образовательным системам в церквах и в еврейском мире.

Митрополит Дамаскин: Различные предложения стекаются у сопредседателей, и они решат, в сотрудничестве с вами, какую тему следует выбрать для следующей встречи, и о том, необходимо ли создавать рабочие группы для ее подготовки.

Протоиерей Александр Кожа: Я согласен с раввином Норманом Соломоном, что срок в три года приведёт к перерыву, который мы не сможем заполнить ничем другим. Создание рабочих групп могло бы дать такую возможность, но трудно исполнять что-либо подобное на регулярной основе, поскольку все мы заняты в различных организациях и несем определенные функции. Может быть, нам следовало бы пойти другим путем. Не стоит ли в течение этих трех лет посвящать каждый год определенной теме. Может быть, нам следовало бы разделить три года на различные уровни, определить различные подтемы и в конце каждого года делать необходимые публикации, которые обеспечат подготовку нашей встречи через три года.

Следуя таким путем, мы окажемся в состоянии начать встречу, уже имея на руках определенные конкретные результаты. Ведь за столь короткий срок встречи трудно добиться чего-то существенного. Наши заседания имеют больше от человеческого измерения, чем от богословского. В конце года мы будем в состоянии опубликовать или разослать участникам встречи результаты нашей работы.

Добавлю, что я хотел бы поддержать одну из тем, о которых упомянул проф. Стилиянопулос, — анализ динамики между религиозными и национальными элементами. Эта проблема заявляет о себе и в нашей стране, в России, ибо мне представляется, что иудаизм как религия еще не достиг у нас своего полного возрождения. На продолжении длительного периода у нас не было ни образовательных учреждений, ни книг, и по этой причине, когда мы пытаемся организовать нечто или предлагаем диалог, нередко сталкиваемся с национальными проблемами.

Когда мы обсуждали тему «Память и ответственность», мы не разделяли значение индивидуальной памяти и ответственности от коллективной памяти. Мы видим, что в наших религиях противостояние различно. Понимание народа является более широким в иудаизме, в то время как в православии значение является персональным. По этой причине нам надо быть готовыми столкнуться с этими проблемами, например, в России, когда мы организуем подобный же диалог.

Противоречивость существует также и в мире российских христиан. Недавно я принимал участие во встрече представителей христианских демократических партий в России. На этом собрании участники потребовали, чтобы Русская Церковь дала народу преображение Христово. Я сказал им, что они опоздали на 2000 лет! Таинство приобщения христиан к смерти и воскресению Христа существует почти 2000 лет. Ныне, в период Великого Поста, верующий имеет возможность умереть со Христом, воскреснуть с ним, а также и преобразиться. Мы можем видеть, таким образом, что среди христианских демократов в нашей стране господствует неправильное представление о Церкви и религии.

Следовательно, если мы говорим о диалоге между иудаизмом и православием, нам надо быть готовыми встретиться с проблемами, которые представляются маргинальными для диалога. Таким образом когда мы подготавливаем темы для диалога, надо четко отделять политические дискуссии.

Раввин А.Джеймс Рудин: Я готов поддержать темы проф. Стилиянопулоса, но хотел бы определить одну из них несколько пространнее.

Наш опыт межрелигиозных контактов в Соединенных Штатах Америки и в разных частях Европы показал, что обсуждение темы Иерусалима в православной и еврейской религиозных традициях создает прочное и весьма положительное средство подхода ко всей проблеме, которая была поднята. Я предложил бы, чтобы сопредседатели, обсуждая свои будущие темы, сосредоточились бы на проблеме Иерусалима, что позволит нам увидеть богатство религиозных и духовных традиций с двух сторон.

В качестве второй темы, основанной на известном опыте, я предложил бы, чтобы сопредседатели рассмотрели вопрос самоисследования еврейских и православно-христианских учебных материалов — как мы обучаем молодежь относительно друг друга, и здесь я следую за точкой зрения раввина Нормана Соломона. Подозреваю, что для двух наших традиций, православной и еврейской, ошибки умолчания (errors of omission) друг о друге являются, возможно, столь же серьезными и тяжкими, как и ошибки говорения (errors of commission). Это важная задача. Что мы сообщаем нашим детям и нашей молодежи не о нас самих, а о других? Итак, я надеюсь, что сопредседатели примут во внимание эти самоисследования. Именно здесь православные христиане посмотрят и изучат свои собственные учебные материалы относительно евреев и иудаизма, и еврейские воспитатели и ученые взглянут на еврейские учебные материалы относительно Православной Церкви, православной традиции и православных христиан.

И, наконец, я надеюсь, что, следуя призыву проф. Вербловского, где-то на пути мы обратимся к анализу богослужебных текстов. Это не столь важно для перемен, и мы это понимаем, но богослужебные тексты — это мощное и величественное средство сообщение религиозных и духовных идей. Что мы находим в наших литургических текстах относительно друг друга?

Митрополит Хризостом Перистерионский: Я не уверен, что разъяснение определенных тем, таких как вера, значение завета или духа секуляризации, доминирующего в мире, окажет необходимую религиозную помощь обеим религиям и нашим народам.

Первое соображение таково, что, как считают, после определенного момента не должно быть больше меньшинств, что эти меньшинства постепенно должны ассимилироваться.

Второе, что не понимается, — это национальная и религиозная идентичность и облик расы или государства. Стало быть, мы живем по законам определенного международного сообщества, стремящегося к уравниванию рас и верующих. Я имею в виду прежде всего европейские страны. Следовательно, поскольку время идет вперед и решения этих различных стран на международном форуме оказываются негативными относительно меньшинств и относительно государств, которые демонстрируют национальную и религиозную идентичность, я и считаю более практичным направить внимание на пути и методы сотрудничества обеих религий, — как на местном, так и на международном уровнях.

Православные христиане, говорящие на славянских языках, и православные, говорящие по-гречески, имеют две отчетливые характерные черты: а) наличие государств с национальной и религиозной идентичностью, б) наличие диаспоры. То же самое относится и к Израилю. Эти два позитивных элемента иудаизма и православия и должны развиваться и поддерживаться, пока еще не слишком поздно.

Европа уже допускает на своей территории, параллельно с христианством и иудаизмом, существование ислама, которому она намеревается предоставить те же самые права, а в результате возникнут конфликты. К названным проблемам надо подходить на местном и международном уровне после тщательной подготовки, и таким образом, чтобы мы выступали в международном сообществе со сформулированными идеями, ради поддержки нашей национальной и религиозной идентичности, а также и идентичности наших диаспор.

Г-н Михаил А.Членов: Мне хотелось бы сделать дополнение к сказанному проф.Димитровым, а именно — относительно того, чем следует заполнить трехлетний периода. Говоря о диалоге между православием и иудаизмом, важность которого явственно подтверждается нашей встречей, мы рассматриваем определенные феномены с различных точек зрения. Полагаю, что диалог и контакты должны развиваться на следующих уровнях: а) академические встречи, способствующие пониманию друг друга в сфере основных принципов; б) «религиозная дипломатия», то есть встречи представителей двух сторон, и не обязательно в принятой нами форме, ради обсуждения некоторых конкретных вопросов; в) контакты среди простого народа, где, по моим наблюдениям, отмечается самый низкий уровень взаимопонимания.

С большим удовольствием заявляю, что еврейские общины трех славянских стран б. СССР готовы поддерживать и развивать эти аспекты. Они приветствовали бы соответствующую инициативу с православной стороны.

Я предложил бы включить в заключительный текст нашей встречи предложение для обеих сторон искать и воплощать в жизнь указанные специфические аспекты сотрудничества на трех уровнях в период времени, отделяющий нас от следующей академической встречи.

Проф.Джон Каравидопулос: Я тоже размышлял относительно академического и неакадемического характера нашей встречи, и считаю, что академический характер должен сохраняться. В этих интеллектуальных рамках хотел бы обратиться к нашим сопредседателям с просьбой взять на заметку две темы, предлагаемые мною на будущее: а) «Бог и история по учению Библии и её интерпретаторов от начала и до сего дня» в двустороннем освещении (в согласии с мыслями, выраженными проф. Вербловским); б) «Значение отцовства Божия, Бога и Отца человека, истории и всех вещей, как это представлено в Свщ. Писании, согласно интерпретаторам, от начала и до сего дня».

Позвольте еще одно замечание относительно академического характера: я не считаю, что подобные встречи должны полностью отгораживаться от народа Божия. Полагаю, что связи с основным корпусом общины верующих следует добиваться всеми средствами, и каждый должен внести свой вклад. Например, мы обычно раз в год посещаем еврейскую синагогу в Фессалониках с аспирантами, специалистами по Ветхому и Новому Завету. Первую половину дня обычно проводим в дискуссиях, действительно создающих человеческий контакт. Другим простым способом контакта и соединения академической дискуссии с остальным телом общины является публикация статей в различных научных и прочих журналах. Я считаю важным, чтобы об этих встречах становилось известно через различные периодические издания. Наконец, я хотел бы выразить свою радость и благодарность за приглашение участвовать в данной превосходной встрече между братьями.

Г-жа Элишева Лариса Вафнер: Конечно, мне ничего добавить к великолепным богословским дискуссиям, состоявшимся здесь на протяжении последних дней. С большим интересом я выслушала всех высокоученых участников.

Но хотела бы сделать одно предложение. Мне представляется, что мосты могли бы возводиться более легко и более приятным способом, если бы мы располагались друг ко другу лицом к лицу (panim el panim), так что, возможно, на нашей следующей встрече следовало бы иметь овальный стол, чтобы каждой мог наблюдать не только высокий ум, но и лицо выступающего, чтобы были видны выражения лиц собравшихся — добрые и интеллигентные.

Проф.-прот. Виталий Боровой: Буду краток и сделаю всего три предложения:

1) Из перспективы полезности диалога между современными православием и современными иудаизмом, особенно в б. СССР, самой важной темой является историческая память и злоупотребление ею, а также ответственность злоупотребивших памятью истории.

2) Поскольку мы лишь недавно приступили к религиозному образованию нашего народа после перерыва в 70 лет, вызванного революцией, у нас отсутствуют необходимые учебные материалы и методы преподавания. Не о материальной стороне дела сейчас говорю: речь идет о методике преподавания в интересующей нас области. Соответственно было бы замечательно, если бы удалось собрать православный коллектив авторов (включив в него и представителя иудаизма), который, согласно православным принципиальным установкам, создал бы эффективное методическое руководство, как следует воспитывать детей и взрослых применительно к иудаизму и евреям, а также применительно к другим религиям или национальностям. Для нас это одна из наиболее важных задач.

3) Когда я был представителем во Всемирном Совете Церквей, в мои обязанности входило точное информирование Всемирного Совета Церквей о том, что происходит в нашей стране в церковно-религиозной области. Неофициально, конечно, приняв все меры предосторожности, я передавал эту информацию, и Всемирный Совет Церквей был в состоянии помогать нам, оказывать политическое давление на правительство с помощью стран Запада, а также и другими способами. И этот род деятельности сохраняет большое значение, поскольку сегодня открылся новый фронт борьбы.

В прошлом наше правительство было воинственно атеистическим; ныне оно борется за мирное сосуществование народов нашей страны. Поэтому предлагаю основать в Шамбези, совершенно неофициально, Центр информации, который собирал бы сведения о нашей борьбе с антисемитизмом, национализмом и нетерпимостью. Тогда митрополиту Дамаскину было бы точно известно, что и где происходит, и у него была бы возможность снестись по межцерковным каналам, через международные организации, действуя ради сохранения мира, правильного направления борьбы на новом фронте.

Конечно, мое предложение — это импровизация, хотя основная идея совершенно ясна. Полагаю, что выиграет не только Церковь, но и весь диалог с современным иудаизмом.

Митрополит Дамаскин: Значение предложения состоит не в формулировке, а именно в самой идее, которую все уловили. Проф. Боровому известно, что мы, находящиеся в Шамбези, имеем как раз поручение послужить прежде всего православным церквам в рамках нашей компетенции в качестве Православного Центра Вселенского Патриархата и Секретариата по подготовке Священного и Великого Собора. Нам поручено следить за развитием событий и служить Православной церкви, равно как и другим церквам. Я благодарю профессора также за предложение относительно темы «Историческая память и злоупотребление ею». Полагаю, что он таким образом желает предостеречь от последствия, которые могут привести к отделению исторической памяти от ответственности, обязательной для нас.

Конечно, и другой аспект, — как обучать детей, представляя им иудаизм или другие религии без ошибок и ложных оценок прошлого, — это также творческое предложение, которое будет учтено сопредседателями.

Позвольте мне поблагодарить вас и всех других участников дискуссии.

Наша встреча завершается, и я хотел бы сказать несколько слов. Мое первое замечание состоит в том, что я получил огромный заряд и большую поддержку во время нашего последнего заседания, состоявшегося сегодня утром. Тот факт, что было сделано столько позитивных, конструктивных предложений и что все присутствующие поддержали то, что мы пытались выполнить на протяжении последних дней, является большим ободрением. Это, действительно, знак того, что нам удалось вызвать энтузиазм по отношению к будущим трудам, которые мы намереваемся выполнить. Я весьма благодарен всем вам, и почти все из присутствующих внесли сегодня утром свои предложения по планам дальнейшей деятельности.

Я хотел бы в то же время сказать, что то, чтобы вы просили нас исполнить, — определенно превосходит и наши силы, и наши нынешние финансовые возможности. Мы весьма нуждаемся в сильной поддержке всех вас, чтобы мы могли продолжить нашу работу и отобрать правильные темы для изучения. Мы приняли решение встречаться по крайней мере каждые три года. Но предложения, которые были сделаны, включают также идею, что должны иметься рабочие группы или другие структуры, которые могли бы продолжать нашу работу. Реализация этих идей, однако, в значительной мере зависит не от наших интеллектуальных способностей, а от финансовых средств, которых мы могли бы добиться. Но сам тот факт, что все вы, сделав конструктивные предложения, хотели бы продолжить работу, является, по моему мнению, свидетельством положительного итога настоящей встречи.

А теперь позвольте мне сказать несколько слов относительно самой прошедшей встречи. Полагаю, что нам удалось убедить друг друга, что нам не только следует сотрудничать, но и следует найти пути и способы сотрудничества. Сегодня утром было сделано предложение, что мы должно проводить не только академические встречи, но также и встречи руководителей общин и что нам следует каким-то образом найти подход и к массам наших верующих. Конечно, это вполне логично. Я лично полагаю, что данная встреча оказалась как раз не только академической, и думаю, что нам следует продолжать в том же духе. Ведь наша встреча стала чем-то средним между академической встречей и встречей руководителей общин верующих.

Например, для нас, евреев, подход к таким встречам не является чисто академическим. Проблемы, которые мы рассматриваем, — это не только богословские проблемы. Это, по истинному смыслу нашей встречи, — экзистенциальные проблемы. Мы прибыли сюда, вполне сознавая, что нам придется рассматривать экзистенциальные проблемы. Я заметил, что кое-кто из нас — и сказанное справедливо также по отношению к нашим партнерам из числа православных христиан — первоначально подходил к проблемам с сугубо исторической и отчасти богословской точки зрения. Но когда были затронуты проблемы нашего времени, — например, положение в Израиле, — неожиданно те же самые лица, которые утверждали, что мы ведем чисто академическую дискуссию, стали настолько же экзистенциальными в своем подходе, насколько таковыми были мы в нашем. Это означает, что в действительности мы являемся чем-то большим, чем простое собрание интеллектуалов и академических ученых. Мы действительно встретились panim el panim, то есть «лицом к лицу». Таков естественный путь, и это необходимый путь.

Полагаю, что нам надо учиться в обоих станах, как нам принимать друг друга в нашей идентичности. Таково первое условие для установления действительного диалога. Нам необходимо понимать друг друга, и те, которые подходят к теме только с точки зрения истории и богословия, должны осознать, что мы не можем подходить к ней лишь в этом аспекте, но что мы, евреи, — это живая и творческая современная община. Как подчеркнул проф. Вербловский, христиане не смогут понять нас, если они будут считать нас ископаемым реликтом из прошлого в две тысячи лет. Если мы будем держаться адекватного подхода, пытаясь понять находящегося в другом стане, если будем анализировать, каковы непреложные принципы и цели другой стороны, как они относятся к вопросам и в чем состоит их видение, то мы добьёмся действительного прогресса.

Есть и еще один важный урок. Мы должны так понимать друг друга, как другая сторона понимает себя саму, и не так, как мы хотели другую сторону видеть. Пока мы так не станем поступать, не продвинемся вперёд ни на шаг. Мы должны понимать друг друга, как мы идентифицируем самих себя, как вы сами идентифицируете самих себя. Таково второе условие, без которого не добиться прогресса в наших отношениях.

Я не буду останавливаться на деталях дискуссии. Но я хотел бы высказаться относительно одного замечания проф. Стилиянопулоса. Он согласился, — и я полагаю, что значительное большинство современного христианского мира признаёт это и официально, — что «Ветхий» Завет никогда не был отменён. Если это признаётся в качестве основной точки зрения, то должны последовать весьма серьезные выводы для вашего богословия, и полностью игнорировать этого никак нельзя. Что вытекает из факта, что Ветхий Завет не был отменён? Что это значит для христианина? Как в таком случае христианине могут и дальше заявлять: «Мы — Новый Израиль»? Такое больше уже невозможно. Должны быть сделаны определённые выводы, но в большинстве христианских богословских трудов говорить о них избегают. Я же полагаю, что если мы действительно относимся друг ко другу серьезно, то нам, в обоих станах, следует, наконец, сделать несколько выводов по некоторым фундаментальным вопросам.

Мы также узнали, — и я уже отмечал это после доклада проф. Илии Иконому, — что наблюдается определенная динамика в православно-христианском богословии и в православной общине, как она имеет место и у нас. Услышать об этом — ново и обнадеживающе. Мы, евреи, также подвержены предрассудкам, не отвечающим действительности. Меня очень порадовал тот факт, что именно в последней части нашей встречи выступили многие наши православные участники коллоквиума, сделавшие весьма конструктивные предложения. Было несколько предложений, показавших, что не всё остановилось на точке замерзания и что мы готовы продвигаться вперед в ногу со временем. Если мы будем серьезно относиться друг ко другу и к нашим партнерам из противоположного стана, то мы сможем добиться прогресса в наших отношениях.

Позвольте мне несколько слов в связи с тем, что некоторое участники сказали о ситуации на Ближнем Востоке. Заверяю вас, что мы принимаем ситуацию столь же близко к сердцу, как и вы. Мы убеждены, что необходимо прийти к мирному решению и последовательно продвигаться к миру. Вы будете удивлены, — если принять во внимание часть критики и обвинений, выраженных вами, — что подобные убеждения разделяются многими из нас в еврейском стане. Половина населения Израиля, и возможно даже и большая его часть, стремится к прогрессу в достижении мира. Эти люди относятся к мирному процессу серьезно и пытаются договориться с меньшей частью населения. Я очень рад тому, что в прошлом году правительство Израиля ратифицировало конвенции ООН по правам человека, и мною внесен в это дело определенный вклад. Имело место очень важное событие, и оно, безусловно, будет иметь важные последствия для национальных меньшинств в Израиле. И поверьте, мы в той же мере озабочены этими проблемами, как и вы, так что самое хорошее, что можно сделать, — это оказывать помощь умеренным силам обеих сторон, чтобы наблюдался прогресс и продвижение к подлинному миру. И я заявляю об этом с полной ответственностью человека, который на протяжении последних 56 лет ежедневно и еженощно трудился на благо мира и улучшения  условий жизни людей.

Разрешите в заключение сказать, что, на мой взгляд, в интеллектуальном плане эта встреча увенчалась большим успехом. Мы прослушали прекрасные основные доклады. Мы провели великолепную дискуссию по ним. Редко бывают симпозиумы, академические конференции столь высокого уровня. Я весьма всех благодарю, и хочу сказать «спасибо» всем, кто принял участие и представил доклады. Мы опубликуем эти доклады, постараемся напечатать также и дискуссию, и такова будет наша непреходящая благодарность всем участвовавшим во встрече.

Я уже воздавал должное своему соседу по президиуму, и всё же скажу еще раз, что митрополит Дамаскин был душой встречи и что именно он, человек смелый и проницательный, подвел нас к тому итогу, который имеем сейчас. Думаю, он разделяет со мной оптимизм, порожденный нашей встречей, — мы на правильном пути, мы вправе идти по нему и дальше, поначалу внося вклад в лучшее взаимопонимание между нашими двумя общинами верующих, а затем и в конструктивное служение каждой из наших общин на благо мира во всём мире.

Наконец, благодарю всех тех, кто способствовал столь большому успеху настоящей встречи. В первую очередь благодарю правительство Греции, с такой щедростью принявшее нас и разместившее в чудесно расположенной гостинице; красота ландшафта, которую мы видели с утра до вечера, конечно же, вдохнула в нас дух гармонии, который еще вырос за время встречи. Я хочу официально поблагодарить правительство Греции от имени еврейской делегации за щедрый прием и за финансовый взнос, который оно сделало.

Позвольте поблагодарить также всех тех, кто технически обеспечил успех встречи, — всех моих друзей, переводчиков и секретарей, находящихся как здесь в зале, так и за залом, в небольшом помещении рядом, всех этих доброжелательных молодых женщин. Должен отметить, что мы нашли здесь весьма добрый, исполненный шарма и доброты, прием, и мы его никогда не забудем. Моя особая благодарность г-ну Гари Вашикуросу, помощнику митрополита Дамаскина, замечательному товарищу на протяжении всех этих дней, который оказывал содействие также в разрешении возникавших технических проблем. Он всегда справлялся с ними и сыграл большую роль в успехе встречи.

Благодарю вас.

Третья Академическая встреча представителей православного христианства и иудаизма закончила свою работу — работу, осуществленную после длительной подготовки и потребовавшую больших усилий с обеих сторон. Завершение работы, безусловно, не означает ни того, что вся повестка исчерпана, ни того, что мы завершили дискуссию по каждой подтеме, ни того, что собраны все плоды наших богатых дискуссий относительно очищения исторической памяти. Завершение нашей работы в большей мере относится к новому духу и к новым перспективам академического диалога, который, несмотря на вызванные обстоятельствами трудности, продолжается на широкой представительной основе и со всё более ясным реализмом.

На протяжении четырех дней наших заседаний у нас была возможность полностью осознать тот факт, что, невзирая на болезненные исторические конфронтации и/или споры, внутренняя связь между христианством и иудаизмом создаёт позитивные предпосылки для конструктивного диалога, в чем заинтересованы верующие обеих религий. Наша встреча, как представителей двух родственных традиций, и новый дух, который превалировал в дискуссиях по темам повестки дня, позволил уточнить взаимную интерпретацию продолжения традиции и обновления в истории отношений между двумя монотеистическими религиями, действительно располагающими собственным пониманием замысла Божия относительно человека и мира и, в то же время, — в общем контексте веры и духовности своих верующих — относящимися к этому замыслу различно.

Внутренняя связь двух религий оказывает определенное влияние на историческую интенсивность трений, возникавших между христианством и иудаизмом, поскольку подобные трения представляют собой явления, предполагающие внутреннюю близость, а не удаленность. Исторические столкновения вскрывают преимущественно противоположные элементы в двух традициях, питавшие полемическую литературу обеих сторон. Наша задача состоит в том, чтобы выявить, напротив, общие элементы двух традиций, порождающие религиозный опыт и духовность наших верующих. Нет сомнения, это дело трудное, требующее немалого времени, поскольку за одну академическую встречу невозможно расчистить все огорчительные, накопившиеся примерно за двадцать веков, предрассудки и следы враждебности. Кроме того, как ясно отмечалось на встрече, мы сами в известной мере являемся носителями влияния полемической литературы исторического прошлого, так что и нам надо соответственно готовить себя к более ответственному продвижению к целям нашего академического диалога.

Как уже подчеркивалось, в христианстве есть собственная перспектива интерпретации его отношений с иудаизмом. Так, они интерпретируются как приобщение иудаизма к христианскому духовному опыту и совершенствование в нём. Здесь перспектива отношений имеет позитивные и негативные измерения. Иудаизм, со своей стороны, отвергает такую интерпретацию, но в то же время и он имеет историческую ответственность в определении границ своей терпимости по отношению к религиозной реальности христианства. Только так наш академический диалог мог бы оказаться плодотворным как в области продолжения традиции, так и для обновления духа, свойственного обеим религиям и верующим. Христианство усматривает в богословии, антропологии и космологии иудаизма основные черты своего собственного соответствующего учения, — отсюда, в контексте Божественного замысла искупления людей, искреннее уважение не только Ветхого Завета, но и духовного опыта «избранного народа». Такова важная положительная позиция, пронизывающая всю христианскую традицию и духовность. Доктринарное отвержение этой христианской позиции иудаизмом не только не способствует какому бы то ни было обновлению отношений между двумя религиями, но, напротив, разрушает его.

Наша непродолжительная академическая встреча доказала, что дистанция между преемственностью и обновлением в нашем диалоге легко преодолевается без того, чтобы были затронуты или изменены характерные черты наших двух традиций. Первые внушающие надежду шаги в этом направлении уже сделаны. Тем не менее обновление нуждается в своем собственном продолжении. У нас есть право надеяться и верить, что наши упования не будут посрамлены, поскольку цели академического диалога облегчают успешное искоренение исторических предрассудков из религиозной памяти наших верующих.

Исторические рядоположения обычно имели полемический или апологетический характер, и их цель состояла или в констатации превосходства каждой традиции по отношению к другой, или в оправдании характерных элементов, но одновременно они подтвердили несомненную внутреннюю духовную связь с Божественным замыслом искупления людей. Если в XVII в. сближение было обусловлено метафизической борьбой за Бога перед лицом общих проблем, порождённых сомнениями в непорочности религиозной веры, то ныне борьба за святыню человеческой личности и непорочность творения, несомненно, даёт еще больше оснований для нового сближения и сотрудничества обеих религий.

Бог и человек представляют собой, так сказать, два неподвижных полюса — как в Божественном замысле, так и в духовной истории человечества. Эта диалектика исключает, с одной стороны, какое бы то ни было изгнание Бога в некую пустую метафизическую недоступность и, с другой, любое автономное идеологическое отрицание Бога по прототипам антропоцентричного безразличия и позитивистского атеизма нашего времени. Любая из этих крайностей, несомненно, нарушает отношение человека к Богу или к миру, а также в том, что касается единства и братства человеческой расы соответственно разумности Божественного акта творения, решающим образом изменяет аутентичное содержание общей для нас религиозной веры.

В истории как иудаизма, так и христианства последствия указанных крайних интерпретаций поистине катастрофические. В основных докладах и последующей дискуссии катастрофические последствия исторических отклонений были подтверждены, и мы увидели негативные примеры как для настоящего, так и для будущего, — ведь религиозная нетерпимость обычно вырождается в уничтожение не только тех, кто придерживается противоположного мнения, но также и идей, созидающих конструктивный диалог в духовной истории человечества. Г-н Г.Суфлиас, министр образования и религии Греции, в своей недавней речи говорил об этих последствиях с предельной ясностью: В современных обществах, сколь бы ни были в них конкуренция и соперничество неизбежными предпосылками выживания, тем не менее — в контексте социополитического развития последних лет, значительно сблизившего народы по сравнению с прошлым, х интересе помогать симметричному развитию народов и стран, ныне сталкивающихся, вследствие пороков их социальной организации, экономики и системы образования, с непреодолимыми проблемами, — только тогда мы можем успокоиться, будучи уверены, что еще один холокост, в какой бы то ни было форме, никогда не повторится в мире. Ибо наряду с холокостом человеческих жизней, есть еще холокост духовных идей, холокост ценностей, окружающей среды, качества жизни и т.д.

Я испытываю настоятельную духовную потребность сердечно поблагодарить как наших выдающихся докладчиков, так и блестящих интеллектуалов с обеих сторон, поскольку своим вкладом они подкрепили, в духе взаимопонимания, идею обновления перспектив нашего академического диалога. С энтузиазмом мы констатируем, что это была первая реальная встреча представителей обеих религий. Я лично чувствую, что нам в этом зале, во искупление двух тысяч лет, дана высочайшая обязанность очистить сущностное содержание двух традиций от привходящих болезненных проявлений наших противостояний. Мы сами перед собой имеем обязанность вновь, пусть кратко, пропустить через себя опыт этих двух тысяч лет и, осознав нашу общую ответственность за будущее человечества и мира, сделать необходимые выводы ради обновления нашей продолжающейся традиции.

Вот почему я считаю нужным еще раз выразить благодарность Ее Превосходительству заместителю Министра иностранных дел г-же Виргинии Цудеру, которая с небывалой щедростью создала нам идеальные условия, так что мы смогли прочувствовать диахроническую реальность наших традиций в прекраснейшем уголке Божественного творения.

Хотел бы также поблагодарить: Центральный Еврейский Комитет за устроенный вчера вечерний прием, и опять-таки и прежде всего д-ра Ригнера и проф. Гальперина; проф. Власия Фидаса за его советы при подготовке Академической встречи; г-жу Феодору Титаки-Никопулос, г-жу Ангелики Фидас и г-на Гари Вашикураса за бесценную административную деятельность и постоянные труды на благо успешной организации и проведения нашей встречи.

Как залог участия народа Божия в следовании нашему делу хотел бы, по просьбе выдающегося греческого художника Аликиса Томбру, передать д-ру Ригнеру и г-ну Зингеру альбом под названием «Иерусалим». Хотел бы также поблагодарить переводчиков, столь плодотворно, без смешения языков или преодолением смешения языков, содействовавших нашему взаимопониманию. Я благодарю всех-всех, и снова выражаю пожелание постоянного обновления в обновленном продолжении нашего академического диалога. Слава Богу за всё.

Благодарю вас.