- Ягис! Проснись! Вставать пора.

Саян энергично затряс спящего Ягиса за плечо. Без толку! После вчерашнего сражения в поле, бессонной ночи и налёта на стойбище Мудрой Совы Ягис спит крепче убитого. Хоть дом поджигай.

- Вставай! Сам же просил, – Саян ещё раз толкнул Ягиса в плечо.

- В рядовые разжалую, - пробурчал Ягис в ответ и попытался с головой закутаться в одеяло.

- Да вставай же! Охотники на штурм идут, – Саян самым решительным образом сдёрнул с друга тёплое одеяло.

То ли сдёрнутое одеяло, то ли весть о штурме произвели долгожданный эффект, Ягис открыл глаза и сел на кровати.

- Как! Уже! – Ягис нагнулся и принялся шарить под кроватью в поисках сапог. – Ты же говорил, что не раньше, чем через час.

Для загнанного словно ломовая лошадь Ягиса шестичасовой сон пролетел за пять минуть.

- Я думал охотники отложат штурм до завтра, - Саян протянул Ягису нагрудную броню. – Как же! По докладам наблюдателей, у внешней границы лагеря стягивается большая толпа. Несколько особо наглых подростков остановились недалеко от ворот и ругаются по чище утуса Лерла. А ещё говорят, будто у подрастающего поколения мозгов нет – я таких ругательств даже не слышала. Ну что, готов?

- Да, - Ягис застегнул широкий ремень. – Пошли.

Уже на улице, торопливо шагая к Западной башне, Саян спросил:

- Сам будешь командовать, или утус Шелу поручить?

- Ни в коем случае, – Ягис укоризненно посмотрел на Саяна. – Надоело за тебя грязное бельё таскать. Дай хотя бы разок настоящим делом порулить.

- Будь по-твоему, - легко согласился Саян.

Что, что, а командовать Ягис любит, а вот руководить – не очень.

Штаб обороны расположен на втором уровне Западной башни по ближе к месту главных событий.

- Смирно! Сахем в штабе! – громогласно скомандовал часовой, едва Саян переступил порог штаба.

Все, кто только был в штабном помещении, разом повернулись лицом ко входу и замерли по стойке «смирно». Всё здесь: центурионы Первой и Третьей манипул утусы Шел и Гоин, командир преторианцев утус Донт, центурион Младшего ополчений утус Юван, а так же несколько молодых посыльных. Не хватает центуриона Второй манипулы утуса Гоина, но он отдыхает после ночного дежурства.

- Вольно, - быстро окинув взглядом подчинённых, скомандовал Саян.

В центре штаба на просторном столе расстелена большая карта Тивницы и окрестностей. Разноцветные фигурки пехотных манипул и младших ополченцев словно фигуры на шахматной доске расставлены по кругу на плане крепостной стены. Отдельной кучкой возле засеки столпились красные фигурки противника. Пока охотники только собираются покинуть лагерь.

- Доложите обстановку, - Саян подошёл к столу.

- По всем признакам охотники готовятся к штурму, - утус Шел показал длинной указкой на фигурки противника. – На подростков возле ворот внимания можно не обращать. Ругаются, как утус Лерл, но не более.

Саян улыбнулся. Утус Лерл, одноногий наставник новобранцев, давно стал образцом, даже эталоном, самой грязной ругани.

- Хорошо, - произнёс Саян. – Командование обороной Тивницы поручаю витуса Ягису.

Ягис подошёл к столу.

- Утус Донт.

Командир преторианцев сделал шаг вперёд.

- Преторианцы поступают под командование витуса Ягиса. Я, если потребуюсь, буду находиться в Первой Южной башне. Не буду вам мешать, уважаемые. Каждый из вас прекрасно знает, что делать, а что не делать. Я верю в вас. Вопросы будут? – Саян ещё раз окинул взглядом подчинённых.

- Никак нет! – за всех, как самый старший по должности, ответил утус Шел.

- Отлично. Ягис – рули.

Через боковую дверь и маленький откидной мостик Саян вышел на крепостную стену. Часовой у входа бойко козырнул. За спиной загремел командный голос Ягиса:

- И так, уважаемые, наша задача доказать охотникам, что они козлы и погулять вышли.

Саян усмехнулся: Ягис умеет брать быка за рога.

- Третьей манипуле занять оборону за воротами на случай прорыва. Остальным, не занятым в боевом охранении периметра, занять оборону на стенах согласно боевому расписанию. Преторианцы…

Неширокий боевой ход тянется вдоль зубчатого бруствера. Возле бойниц стоят ополченцы и с интересом наблюдают за беснующимися на почтительном расстоянии подростками. Грязные ругательства долетают даже до сюда. Люди, пропуская Сахема, почтительно прижимаются к брустверной стенке. Саян, автоматически отвечая на приветствия, быстро дошёл до Первой Южной башни. Внутри, из угловой бойницы на третьем уровне, открывается отличный вид на Западную башню. Как не трудно догадаться, главные события развернутся возле неё.

Легко броситься в бой и личным примеров воодушевить воинов на подвиг. И совсем другое дело стоять в штабе возле стола с картой крепости, принимать по пять донесений за раз и тут же отдавать необходимые приказы. Во втором случае требуется очень, очень быстро шевелить мозгами. Нет ничего хуже, чем запоздалый приказ. За пару минут обстановка может перевернуться с ног на голову. Пусть Ягис командует. У него очень хорошо получается думать на большой скорости и принимать нужные решения. Саян остановился возле узкой бойницы. Существует ещё одна причина передать подчинённым руководство обороной.

В обычном театре, будь то маленькая заштатная группа любителей сценического искусства или столичный театр с залом на несколько тысяч мест, от упорства и старания главного режиссёра напрямую зависит успех представления. В противном случае обманутая публика закидает актёров и декорации гнилыми помидорами.

До того момента, как раздвинется занавес и зазвучит вступительная мелодия, нужно переделать кучу дел. Нужно придумать и собрать декорации. Проследить, чтобы королевский замок был на левой стороне сцены, а каменный колодец на правой, и ни в коем случае не наоборот. Выбрать актеров и убедиться, что Гамлет вжился в образ до корней волос и помнит финальный монолог на зубок. Тщательно проинструктировать рабочих сцены и лично убедиться, что вечно поддатый пожарник дядя Миша явился в день премьеры кристально трезвый. Тогда и только тогда завершение представления публика встретит шквалом аплодисментов и закидает Джульетту охапками цветов.

Но! Только во истину гениальный режиссёр может позволить себе неслыханную роскошь: ещё до начала представления покинуть закулисный мир театра и сесть в первом ряду зрительного зала. Только действительно великолепное, а не просто хорошее, представление пройдёт само с первого и до последнего акта без сучка и задоринки, без направляющего и руководящего участия.

Только отлично организованное и отработанное действие, будь-то премьера в театре или целое государство, в самый ответственный момент сможет отработать на все сто.

Здесь и сейчас узкая бойница на третьем уровне Первой южной башни и есть первый ряд, где сел, точнее встал, Саян. Сцена готова. Сквозь узкое вертикальное окно отлично видна Западная башня, часть стены и примыкающая к ним территория. Жаль, не видно самих ворот, не тот угол зрения.

Артисты расставлены. Рядом рослый ополченец с нашивкой спецназа на рукаве любовно поглаживает внушительных размеров арбалет. Чуть подальше неторопливо переговаривается несколько стрелков. Главных действующих лиц ещё не видно, но раскаты боевых воплей словно далёкое громыхание прибоя волнами накатывается на крепость. Ясно, как божий день – охотники пошли на штурм.

Битва за ворота вот-вот начнётся. Саян на счастье сжал кулаки. Волнение стискивает грудь, а на щеках разгорается огонь. Тивнице, любимому детищу, в которое вложено столько души и сил, предстоит пройти через суровое испытание.

В чём-то Ягис прав: менгов действительно было всего пять сотен. Если разобраться, то бывшим крестьянам и ремесленникам было глубоко плевать на Тивницу. В них не было и десятой части той злости и первобытной ярости, что сейчас кипит и пенится в душах идущих на штурм охотников. Только многовековая привычка подчиняться своим витусам гнала простых менгов на приступ и держала под обстрелом защитников крепости.

В голову лезут непрошенные мысли. А правильно ли построена крепость? Достаточно ли крепки ворота? Хорошо ли обучены защитники? Ополченцы уже прошли через кровавую мясорубку полевого сражения. Так что в их стойкости и отваге можно не сомневаться. Но штурм это несколько другое испытание, в чём-то даже более трудное.

Началось! Саян приподнялся на цыпочках. У подножия крепости показались серые ряды охотников.

О! Новое дело: охотники действительно учатся. Пусть на собственных ошибках, пусть щедро оплачивая кровью каждый промах, но всё равно учатся. Вместо беспорядочной толпы к крепости приближается почти ровная стена щитов. Охотники построились в некое подобие широкой и очень длинной фаланги. У каждого первобытного воина в руках самодельный щит из переплетённых веток и полосок коры. С такой защитой в открытом бою много не навоюешь, слишком велики и неповоротливы щиты, а вот для защиты от стрел будет самое то.

Ряды наступающих охотников колышутся, словно рябь на воде, то сжимаются, то вытягиваются, то изгибаются и перегибаются. Впрочем, оно и понятно: у первобытной армии строевая подготовка отсутствует начисто.

В воротам, словно злой рок или судьба, движется высокий островерхий шалаш. А это ещё что такое? Саян едва не высунул голову наружу, но щёки уткнулись в шершавые кирпичи. Господи! Это же самая настоящая таранная черепаха в исполнении первобытных воинов. Таран и несущих его охотников не видно. Десятка два соплеменников с высокими щитами прикрывают таранную группу – простое и остроумное решение.

Даже с высоты девяти метров отлично видно, с каким невероятным трудом первобытные воины сдерживают рвущуюся наружу первобытную ярость. Шум, гам, рёв такой, что хоть святых выноси. Охотникам до жути хочется бросить тяжеленные щиты и с голыми руками, выцарапывая глину между камней, залезть на стены.

Впрочем, руки у наступающих совсем не голые. Словно перст указующий, то тут, то там над кривыми рядами возвышаются самые настоящие штурмовые лестницы. Охотники уповают не только на мощь тарана, а ещё лелеют надежду забраться на девятиметровые стены – тем интересней будет представление.

Пусть у первобытных охотников нет ни опыта, ни знаний по штурму крепостей, но здравого смысла и умения рассуждать логически им не занимать. Соображают, черти, как ловчее будет. Возле основания стен мёртвая зона, пространство, которое не простреливается сверху. Стрелки на башнях фланкируют подступы, но их гораздо меньше, чем на стенах. Как весеннее половодье затапливает берега, так и волна прикрытых большими щитами охотников уткнулась в кирпичные стены.

О-о-о! Взаимодействие! Охотники разбились на пары. Пока один держит щит, второй стреляет из лука. В защитников устремился поток стрел. Обстрел столь плотный, что опасно даже высунуться из-под защиты парапета. Две стрелы влетели в бойницу и с визгом срикошетили от стены. Саян инстинктивно дёрнулся назад. Вот где сказывается колоссальный численный перевес.

Защитники не спешат зря рисковать глазами и жизнями. Сколько бы не было там, внизу, взбешённых охотников, пусть только попробуют забраться на стены. А пока в ответ не вылетела ни одна стрела. Правильно – зачем зря боеприпасы тратить.

Между Западной и Первой южной башнями можно насчитать четыре штурмовые лестницы. Первую, метров пятнадцать высотой, с глухим треском задвинули на самый верх. На кирпичной стене остались параллельные полоски. И как только такую громадину доволокли? Невероятно длинная лестница связана из нескольких пар внушительных стволов. Чтобы просто сдвинуть такую тяжесть с места нужно человек десять, не меньше. Вот молодой охотник прислонил осадный щит к стене и с энтузиазмом полез по вибрирующей лестнице.

Над ухом гулко звякнул арбалет. Тяжёлый болт глубоко впился в незащищённый бок молодого охотника. Нелепо размахивая руками, первобытный воин сорвался с лестницы. Громоздкая конструкция подпрыгнула на месте, но сильные руки охотников удержали её на месте.

Саян глянул на стрелка. Рослый спецназовец специальным крюком натягивает тетиву. Новый болт лёг на боевой взвод. Ещё чья-то жизнь оборвётся на его хищном кончике. Спецназовец прицелился и нажал на спуск. Болт с визгом улетел в бойницу. Со столь близкого расстояния тяжёлый крепостной арбалет пробивает насмерть.

Между тем на тяжёлую лестницу забралось сразу четверо охотников. Ловко перебирая руками и ногами, отважная четвёрка изо всех сил торопится наверх. Но, раскачиваясь всё больше и больше, через чур длинная лестница с треском переломилась под тяжестью тел. Охотники, размахивая руками, ухнули прямо на щиты соплеменников. Да-а-а, падение с четырёхметровой высоты вряд ли обойдётся без переломов.

Бу-у-умм!

Островерхий шалаш добрался до Западной башни. Тяжёлый таран впервые попробовал крепостные ворота на прочность. Обитые медью створки задрожали, загудели, как исполинский барабан, но выдержали.

Бу-у-умм!

Во второй раз таран треснул по запертым воротам. Если так и дальше пойдёт, то охотники и в самом деле снесут их к чёртовой матери. Но третьего удара не последовало. С вершины башни, прямо на густое переплетение толстых веток, ухнуло тяжёлое бревно. Шалаш тут же смялся, как листок бумаги, и упал.

От радости Саян хлопнул ладонью по кирпичной стене. Безотказный приём, ещё на менгах отработали. С вершины башни десять воинов сбросили специально заготовленное для такого случая бревно. Тяжёлый ствол может и не сумел переломать таран, зато точно убил или покалечил всех, что имел несчастье оказаться на его пути. Для второй попытки охотникам придётся сменить убитых и раненых, оттолкнуть бревно и снова поднять таран на руки. Смогут или нет?

Вторая приставленная к стене лестница доблестно выдержала вес аж пяти охотников. Только, Саян беззвучно рассмеялся, ей не хватило какой-то мелочи – дотянуться до верхнего края крепостной стены. Первый охотник в бессильной ярости колотит топором по кирпичной стене. До вожделенной бойницы не хватает целых двух метров.

Особо нетерпеливым надоело прятаться за щитами и палить из луков в белый свет. Из толпы возле основания стен вылетело сразу несколько «кошек». Медные трёхпалые крючья противно заскрипели по обожжённым кирпичам. Больше половины «кошек» благополучно уцепилась за край парапета.

По натянутым верёвкам тут же полезло сразу несколько охотников. Такое впечатление, будто на интенсивный обстрел с башен им начхать. В спину дальнего смельчака ткнулась стрела. Стрелкам на башнях приказано бить в первую очередь тех, кто пытается залезть на стены.

Одному из отчаянных скалолазов всё же удалось достичь вершины. Упираясь ногами в стену, охотник вытащил из-за пояса топор. Несколько стрел в смертельной близости просвистели рядом с ним. Но… В самый неподходящий момент, когда скалолаз попытался стукнуть хоть кого-нибудь по ту сторону парапета, крюк-кошка предательски сорвался. Беспомощно размахивая топором, скалолаз упал на соплеменников. Всё. Даже если он жив, война для него закончена.

Аналогичная участь с неотвратимостью судьбы настигает всех смельчаков. Защитники крепости ждут, пока охотник доберётся до самого верха. Вектор натяжения меняется, столкнуть крюк-кошку гораздо легче. Ну а падение с высоты гарантирует отправку смельчака либо в госпиталь, либо сразу на тот свет.

Бу-у-умм!

Таранная черепаха опять в действии. Охотники довольно быстро подняли таран и снова взялись за крепостные ворота. Островерхий шалаш вновь надёжно укрывает таранную группу от стрел.

Бу-у-умм!

Таран во второй раз въехал в створки ворот. Но третьего удара опять не последовало. С вершины башни ухнуло ещё одно бревно, не легче первого. На этот раз промялась середина защитного шалаша. Таран вновь на земле на куче трупов.

Предпоследнюю штурмовую лестницу охотники прислонили почти правильно: ближе к стене, но не вплотную. Вполне достаточный угол придаёт лестнице устойчивость, но не настолько большой, чтобы лестница прогнулась под тяжестью первобытных воинов. Вот только, Саян едва не захохотал во всё горло, с длиной опять напутали. Концы лестницы на полметра выглядывают из-за верхнего края парапета. Но подобная мелочь не в силах остановить нападающих, сразу четверо охотников с ловкостью белок полезло наверх.

Охотникам придётся заплатить кровью и за эту ошибку. Пара осадных копий с небольшими крючками возле оснований медных наконечников упёрлись в выступающие концы лестницы. С трудом, словно не желая расставаться со стеной, лестница приподнялась. Самый первый охотник успел добраться до верха и даже ухватиться правой рукой за кончик копья, только поздно. Толчок в сторону. Через чур длинная лестница полетела вдоль стены вниз. Болтая ногами, ловкий охотник завис над девятиметровой пропастью. Еще миг, и древко осадного копья с треском разломилось. Самый ловкий охотник один чёрт последовал за соплеменниками вниз.

Только четвертую лестницу охотники сумели прислонить по всем правилам осадного искусства. Не вплотную к стене, но и недалеко. Точно напротив бойницы, верхний конец не возвышается над бруствером. Тёмный ручеёк охотников тут же потёк к просвету между зубцами парапета.

Первый охотник быстро добрался до конца лестницы. Маленький щит зажат в левой руке, медный топор в правой. Перекрывая и без того оглушительный гул боя, охотник заорал разъярённым быком и ринулся напролом. И тут же улетел, как в прорубь нырнул. Пятки мокасин беспомощно шаркнули по кирпичным стенам.

Следующий охотник ринулся было вслед за соплеменником, но в последний момент успел зацепиться левой рукой за край стены. Оброненный щит улетел вниз. В сторону улетел топор, первобытный воин ухватился за другой край бойницы правой рукой. Пусть сражаться он не может, зато не даёт утащить себя в глубь крепости. Да и не надо! Ополченцы просто вытолкнули упрямца обратно. Охотник, чиркнув пятками по головам соплеменников, улетел вниз.

Да-а-а… На этой части сцены завертелась адская чехарда. Каждый следующий охотник сам выбирает способ умереть: либо упасть на головы сородичей, либо сгинуть в глубинах крепости. Только пятый или шестой по счёту удержался на грани между пропастью за спиной и чёрной дырой прямо перед собой. Балансируя на последней ступеньке, рослый охотник принялся ловко размахивать топором на длинной ручке. Но и смелый ловкач сумел продержаться не на много дольше предшественников: сразу три копья дружно ткнули его в круглый щит. Охотник улетел вниз.

Бу-у-умм!

Упорство охотников поражает. Первобытные воины в третий раз восстановили таранную черепаху и опять пытаются вынести ворота. На этот раз второго удара не последовало, на охотников опять упало тяжёлое бревно. Следом из бойницы высунулся большой деревянный черпак на толстой ручке. Пять стрел тут же воткнулись в его округлое дно. Еще миг, вниз красивым огненным водопадом опрокинулось облако пылающий искр. Жидкое пламя расплескалось по свалке осадный щитов возле ворот. Сухие ветки и полоски коры тут же начали чадить. Белый дым поплыл над толпой охотников. Ягис пустил в ход самое дорогое оружие – смесь древесной смолы с опилками. Невероятным упорством охотники доказали право быть сожжёнными заживо. Ведь смолу так трудно насобирать в достаточном количестве.

Черпак, сломав воткнувшиеся в днище стрелы, убрался обратно, но тут же из соседней бойницы выскочил ещё один. Второй поток жидкого огня опрокинулся на головы охотников. Следом с башни полетели охапки горящего хвороста. Под ногами охотников разгорается самый настоящий пожар. Клубы едкого дыма белым саваном укрыли таранную группу.

Охотникам можно только посочувствовать. Дым не даёт дышать, разъедает глаза и забивает лёгкие. Пылающие ветки и сучья обдают жаром. Горящую смолу невозможно потушить, или хотя бы стряхнуть со щита и затоптать. Бросив таран, охотники отчаянно пытаются загасить огонь.

Чуя поражение, охотники взвыли от досады. В ход пошли топоры. Не понимая зачем, забыв про здравый смысл, охотники бешено колотят по кирпичной стене. Перепробовав таран, штурмовые лестницы и крюки-кошки, первобытные воины опытным путём дошли до очередного способа прорваться во внутрь крепости – сделать подкоп.

Напрасный труд. Саян улыбнулся. Медный топор далеко не лучший инструмент для подобный работы. Мягкий металл с большим трудом и крайне неохотно берёт обожжённый кирпич. И без того далеко неострые лезвия тупятся с удручающейся быстрой. Через десяток другой ударов топор превращается в кувалду.

Хуже того: чтобы пробить хотя бы узкую дырочку, нужно одолеть четыре с половиной метра первоклассного кирпича. Адская работа на пару недель. Но и эти жалкие попытки встретили решительный отпор.

Со стены полетели камни. На особо рьяных копателей упали тяжёлые булыжники. Кто не успел, тот опоздал. Против тридцати каменных килограмм не устоит ни один осадный щит. Булыжники, набирая скорость, с треском проламывают самодельные щиты.

Последняя сцена, штурм выдохнулся. Саян злорадно усмехнулся. Возле ворот большим костром пылает таран и обломки высоких щитов. Единственная правильная штурмовая лестница развалилась на куски. Интенсивный обстрел со стен и башен выкашивает нападающих. Стоящий рядом спецназовец взялся за лук, на арбалете от чрезмерной стрельбы лопнула тетива.

Словно на похоронах, печально и обречённо загудел охотничий рог. У Верховного Вождя утуса Трига наконец хватило ума прекратить бесполезное истребление собственного народа. Протяжный звук настойчиво призывает соплеменников уйти, отступить, оставить стены. Охотники, повинуясь с огромной неохотой, попятились назад. На истоптанной траве у основания стен остались груды камней, обломки осадных щитов и кучи окровавленных тел. Отступая, охотники уносят раненых товарищей. Тела погибших можно будет подобрать позже.

Занавес. Представление окончено. Вместо аплодисментов вслед уходящим охотникам полетел шквал радостных воплей. Саян оглянулся. Стрелки, отложив луки и арбалеты, побросав пустые колчаны, высыпали наружу. Десятки людей высунулись из бойниц, залезли на зубцы парапета и заорали не хуже отступающих охотников. Напряжённый бой сменился взрывом всеобщего ликования.

Ну дела! Саян прямо рукавом вытер вспотевший лоб. Такое чувство, будто не представление смотрел, а пахал вместо лошади целину. Пора покинуть зрительный зал, Саян направился к выходу. Минут через пять, когда подданные вволю наорутся и перебесятся, наступит пора наводить порядок и подсчитывать потери. Жаль, не получится точно подсчитать, сколько именно охотников осталось навсегда возле стен. Дай бог, трофеи собрать.

Как выяснилось несколько позже, несколько групп охотников всё же пытались взобраться на крепостную стену в других местах. Две группы вспугнули возле Восточных ворот. Видимо охотники понадеялись, что защитники крепости бросят все силы на отражение главного удара. Только они грубо просчитались.

Даже в разгар штурма, когда таран гулко бил по створкам Западных ворот, периметр крепости находился под надёжным присмотром. Часовые на башнях и патрули вовремя заметили охотников и потоком стрел на корню пресекли попытки залезть на стены с помощью крюков-кошек и верёвок.