Глава 12. «Первобытная война»
В одном расчёт оправдался: следующим летом, спустя месяц после Большого сбора, между племенами Звёздной Птицы и Звёздной Рыбы разгорелся нешуточный конфликт. Повод самый что ни на есть настоящий — медный рудник.
За пару лет люди по достоинству оценили новый материал. Красный металл по всем статьям превосходит кремний. Более острый и прочный медный топор тупится гораздо медленней каменного. Металлические иглы гораздо легче прокалывают шкуры, скрепки гораздо лучше соскребают жир и прожилки с мездры, ножи вообще пошли на ура. А главное, медные инструменты легко чинить. Если каменный топор от неосторожного удара развалился на части, то всё: тяжкий труд многих дней, а то и месяцев, улетел на ветер. Пусть и медному топору далеко до идеала, при хорошем ударе растрескаться и развалиться на части может и он, зато эти самые части можно легко собрать и переплавить в новый топор. Экономия ценного материала налицо. Ну а дрова для кузнечного горна растут в изобилии.
Медные топоры, стрелы, копья, ножи, иголки, кольца, серёжки и прочие изделия словно лесной пожар по сухостою разлетелись по родам Звёздной Птицы. Различными путями, не всегда легальными, не всегда мирными, медь проникла в соседние племена. Люди Звёздной Рыбы не дураки — мигом сообразили что к чему и откуда берутся чудные камни с ярко-зелеными полосками на боку. Медный рудник, то ли к счастью, то ли к сожалению, оказался на нейтральной территории, в полосе ничейного леса между племенами.
Каждое племя занимает определённую территорию. Бывает, племена враждуют между собой, но границы охотничьих и рыболовных угодий взаимно уважаются. Война войной, а кушать хочется всем и всегда. Но чёткой границы, с колючей проволокой, собаками и пограничниками в зелёных фуражках, нет и быть не может в принципе. Первобытные охотники не доросли до пограничных столбов и контрольной полосы. Даже собаку, то есть дикого волка, до сих пор не приучили.
Полосы ничейной земли вместо полноценной границы разделяют племена. И те и другие на нейтральной территории не охотятся. Но при необходимости ничто не мешает и тем и другим объявить ничейную землю своей собственной. Что, собственно, и произошло с медным рудником.
Минувшей весной на Лосинном ручье встретились рудокопы двух племён. Как после рассказали охотники Белого Сокола, договориться мирно не получилось. Горячий спор дошёл до драки, до поножовщины. Мир с племенем Звёздной Рыбы с треском развалился. Спустя неделю у стойбища Белого Сокола появилась делегация Звёздной Рыбы. Утус Гетвак, Верховный Вождь Рыбы, торжественно вручил утусу Гебу, Военному Вождю Сокола, испачканный в крови топор. Иначе говоря, племя Звёздной Рыбы объявило войну. И вот, точно через двадцать дней, две первобытный армии встретились на большой поляне недалеко от медного рудника.
* * *
Саян нервно осмотрел поле боя. Полоса травы вдоль ручья немного наклонена влево. Противник, не будь дураком, выбрал более высокую сторону поляны. Преимущество мизерное, но всё равно жаль. В довершении, Гепола выглядывает из-за кромки леса и слепит глаза. На том конце поляны воины Звёздной Рыбы сбились в большую кучу. Серая масса колышется и волнуется у кромки леса.
И чего только медлят? Самое время атаковать. С каждой минутой, с каждой секундной Гепола поднимается всё выше и выше, всё меньше и меньше слепит глаза. Ещё минут двадцать и Звёздная Рыба потеряет полезное преимущество.
Господи! Как же тягостно ожидание в канун сражения. Саян прижал руки к телу. Всё готово: две первобытные армии выстроились, отряд последователей тоже. Время бежит, а пустое противостояние выматывает не меньше затяжного преследования. Но нападать первым никто не хочет.
Поляна длинная. Армии охотников встали друг против друга на приличном расстоянии. Ни камень, ни стрела, ни тем более копьё с одного конца до другого не долетят. Кто первым бросится в бой окажется под обстрелом. А стрелять на ходу не с руки. Единственный выход — как можно быстрей проскочить опасное расстояние и сойтись с противником лоб в лоб.
Большой щит с закруглёнными верхом Саян опустил возле ног. По крайней мере, есть время полюбоваться своим отрядом. Пусть коротенькая и толстая, но самая настоящая фаланга. Бойцы стоят ровно, неподвижно, щиты плотно сомкнуты. Копья задних рядов подняты, медные наконечники сверкают в утренних лучах Геполы. Копья второго и третьего рядов выставлены вперёд. Пробиться сквозь колючую стену и плотный ряд щитов очень непросто. Но первобытные воины ещё не знают от этом. Ничего… В первый раз всегда неожиданно, трудно и очень больно.
Ох, и наслушались же они насмешек и непристойностей от бывалых охотников. И щиты большие, и копья длинные, и жмутся в кучу, как стадо испуганных оленей на водопое. Деды не верят в мощь отряда. Да и чёрт с ними! Кулак был, есть и будет мощней растопыренных пальцев!
К началу войны к отряду последователей присоединилось тридцать восемь человек. На последнем Большом сборе восемь из них прошли обряд инициации, и то хорошо. Всего на поле боя удалось выставить ровно тридцать человек. Остальные, к сожалению, не подошли по возрасту.
Уж сколько было дум и размышлений, как построить отряд и где встать самому. После советов с друзьями и проверок на практике, решил выстроить отряд пятью шеренгами по шесть человек в каждом ряду. Получился почти ровный квадрат. В принципе, можно было бы встать более широким фронтом. В лобовом столкновении задействованы только первые три ряда, остальные создают давление. Но, как вполне логично предположить, воинов все равно мало, а в гуще сражения фаланга окажется в полном окружении. Вот тогда и с тыла противника встретит полноценная защита в три ряда.
Воинская доблесть первобытных охотников требует быть впереди всех. Дабы грудью встретить врага и личным примером воодушевить соплеменников. К чёрту! Саян криво улыбнулся. Его место в середине строя во втором ряду. Ему предстоит не просто воевать, а командовать — это важнее. Если противник перед носом, машет топором и норовит стукнуть по башке, то оглядываться по сторонам, оценивать обстановку и принимать решения будет некогда.
Саян глянул на бугристый затылок утуса Орона. Широкие плечи молодого охотника несколько ухудшают обзор. Но Медведь, словно пёс преданный, решительно встал перед Саяном в первый ряд. Умрёт, но ни одна падла не тронет уважаемого командира! Он такой, он может.
Ягис, как самый амбициозный вояка, занял крайнеправое место в первом ряду. Держать щит в правой руке, а меч в левой не удобно. Зато это самое почётное место. В древнеримской армии крайний правый легионер заслужено получал больше денег и почестей. Ансив уступает Ягису в умении махать мечом, но амбиций у него не меньше. Он тоже в первом ряду, только крайний левый.
Наконец, вражеская армия зашевелилась. Идиоты, одним словом. Гепола забралась на небосклон и больше не слепит глаза. Маленькая фора сошла на нет. Даже не пытаясь выстроиться в некое подобие фаланги, охотники бросились в атаку. Зато боевая песня, спусковой крючок боевого безумия, гремит сотней охрипших от натуги глоток.
— Соизволили, — Саян поднял щит. — Внимание!!! Товсь!!!
Короткие, много раз обкатанные и вбитые под корку команды заставили воинов собраться, распрямиться и приготовиться. Настраивая последователей на бой, Саян громко закричал:
— Вместе мы?!!
— Сила!!! — в ответ рявкнули бойцы.
— Вместе мы?!!
— Победим!!!
— Вы готовы!!?
— Да-а-а!!!
— Вместе мы?!!
И так по новому кругу. За спиной охотники Звёздной Птицы затянули боевую песню. Простые, но громкие фразы глушат спусковой крючок боевого безумия. Больше поражения, больше постыдного бегства следует опасаться другого: в самый ответственный момент его воины могут запросто поддаться боевому безумию сородичей, бросить щиты, копья и ринуться на врага по старинке с топором наперевес и с безумием в глазах.
— Вы готовы!!? — в очередной раз, что есть силы, выкрикнул Саян.
— Да-а-а!!!
За спиной, наконец-то, затихла боевая песня, а над головой засвистели стрелы. Деды настроились на бой, заодно открыли беспорядочную стрельбу.
— В атаку! Бегом! Марш!!!
С широкого шага на бег, точно в ногу, фаланга двинулась вперед. Первый, самый трудный, самый важный бой отряд последователей уже выиграл. Воины не поддались первобытному безумию и сохранили ясность разума. Мозгами воевать надо, мозгами.
Вчера вечером с превеликим трудом удалось уговорить утуса Диуса, Верховного Вождя племени, разрешить встать впереди и первыми пойти в атаку.
Удерживая строй, отряд плавно набирает скорость. Саян вытянул шею. Через плечо Орона отлично видны бегущие навстречу охотники. Беспорядочная толпа. Впереди смешно скачет утус Гетвак, Верховный Вождь Звёздной Рыбы. Маленький, крепкий, бойкий. Глаза на выкате, лицо красное и тупое. Вождь бешено тычет копьём и размахивает круглым щитом. Ясно дело — утус Гетвак в боевом трансе.
Расстояние быстро сокращается. В россыпи безумных глаз заметны белки.
— Кулак!!!
Саян щитом прижался к Орону. В спину упёрся щит бойца сзади. Отряд становится единым целым, плотно сжатым кулаком. Саян плечом прижался к соседу слева. Воин справа подпёр правое плечо. Вот оно — не на словах, а на деле почувствовать плечо боевого товарища
Единый выдох… Безумные охотники рядом!
Удар!!!
Треск!!!
Фаланга тараном врезалась в гущу охотников. Обломки копий, дубинки, топоры фонтаном из-под переднего ряда щитов. Маленький отряд буквально смял наступающих.
Соплеменники плотно прижали Верховного Вождя Звёздной Рыбы к щиту Орона. От неожиданности Гетвак очухался и удивлённо уставился на плотный ряд воинов. Но тут же топор Орона упал на его голову. Копьё воина из третьего ряда ткнуло Вождя прямо в лицо.
Фаланга остановилась. Энергия удара быстро иссякла. Саян перевёл дух. Под сапогом хрустнуло чьё-то лицо. В беспорядочной толпе охотников фаланга проломила широкую брешь.
— В кру-у-уг!!! — надрывно скомандовал Саян.
Что и следовало ожидать — фаланга увязла в гуще врагов и попала в окружение. Задние ряды тут же развернулись. Копья опустились в боевое положение. Углы фаланги втянулись во внутрь. Отряд ощетинился копьями и встал в круговую оборону.
Разум едва контролирует ситуацию. Саян бешено тычет копьём из-за спины Орона. Жаль, хреново видно куда именно. Воин за спиной бьёт на уровне головы. Орон от души рубит сверху вниз медным топором. Круговерть ударов, тычков сжимается в бесконечный миг.
Очередной противник пропустил копьё в живот. Топор Орона снёс ему плечо. Удар в голову завершил дело. Охотник Рыбы, фонтанируя кровью, рухнул на землю. А за ним… Саян приподнялся на носках. Никого? Точно никого! Слева хруст костей, на землю рухнул ещё один охотник и… Опять никого? Спаянные железной дисциплиной воины стоят плотным строем на месте. Отряд по-прежнему держит круговую оборону. Но… Воевать больше не с кем. Бой шумит где-то позади, из-за спины не видно.
Ну что за хрень? Саян развернулся на месте. В первобытном войске командиров на поле боя нет. Утус Гетвак, Верховный Вождь Звёздной Рыбы, пал смертью храбрых, но заместителей ему не полагается. В момент атаки те, кто оказался перед фалангой или сбоку, накинулись на отряд. Остальные, во козлы, побежали дальше. Саян, раздвигая воинов, перешёл в задний ряд.
Во дают!
Охотники Звёздной Рыбы с детской увлечённостью рубятся с охотниками Звёздной Птицы. О том, что в тылу у них осталась самая грозная боевая единица — даже не понимают. Ну ничего, Саян поправил медный шлем, сейчас поймут.
— К противнику! Широким фронтом! Тремя рядами! Становись!!!
Воины пришли в движение. Разорванная окружность быстро вытянулась в прямую линию. В первый ряд встал Орон. Щит забрызган кровью, вспотевшее лицо в красных капельках, но сам, хвала Создателю, не ранен. В считанные секунды отряд перестроился.
— Шагом! Вперёд! Марш!!!
Печатая шаг, фаланга двинулась вперёд. Но… Не везёт, так по-крупному! Ударить сжатым кулаком ещё разок не получится. Охотники двух племён смешались в одну большую кучу. Сила строя насмарку. Придётся тыкать разрозненными пальцами. Поминая первобытную демократию последними словами, Саян нехотя скомандовал:
— Копья оставить! В рассыпную! В атаку!
Образцовая фаланга рассыпалась на тридцать частей. В индивидуальном бою от длинных копий никакого проку. Сподвижники, вытащив из-за поясов медные топоры, с первобытным энтузиазмом влились во всеобщую свалку.
Однако, исход боя предрешён. Слишком непропорциональная часть охотников Звёздной Рыбы полегла под копьями и щитами фаланги. Неожиданный удар в тыл сломил сопротивление противника. Не прошло и пяти минут, как охотники Звёздной Рыбы побежали. Бросая щиты, копья и даже бесценные медные топоры, противник сиганул с поля боя в разные стороны. Поляна, обильно политая кровью, осталась за Звёздной Птицей.
* * *
Улепётывать сверкая пятками — привилегия проигравших. Да никто и не собирался преследовать охотников Звёздной Рыбы. У победителей более важные дела: помочь раненым и, главное, собрать трофеи.
Саян прислонил щит к дереву и с преогромным облегчением присел прямо на траву. Боевой азарт испарился. Усталость растеклась по телу тягучим свинцом. Ноги и руки налились тяжестью. Нетерпеливо развязав ремешки, Саян скинул грудную броню. Запачканные чужой кровью медные пластинки дружно звякнули. Рядом на траву упал остроконечный шлем и наручни. Саян повёл носом. В ноздри тут же ударил вонючий запах пота, словно в перетопленной бане пересидел.
Бой длился от силы час. Но такое впечатление, будто неделю, не меньше, без продыху копал глубокую яму. Сражение разом высосало массу сил. Отоспаться бы пару суток. Но! Саян с кряхтением поднялся на ноги. Натруженная поясница стрельнула болью. Рассиживаться под деревом в приятном теньке нельзя. Впереди куча дел.
— Орон, сними защиту, — предложил Саян. — На сегодня она больше не понадобится.
— Благодарю, Умелец, но я не устал.
Это точно! Саян бросил взгляд на мощную фигуру молодого охотника. Загрузить такую груду мышц до отказа невозможно.
— Тогда пошли. Посмотрим, что нам оставили бравые охотники Звёздной Рыбы.
Сражение развернулось недалеко от западного края длинной поляны, на том месте, где сшиблась основная масса охотников. Здесь же в основном валяются убитые. Саян, стараясь не наступать на руки и ноги, осторожно переступает через трупы. Победители разбрелись по месту побоища. Мимо несколько раз пронесли раненых. У одного почти отрубленная рука болтается на тонком лоскутке кожи. Следом, лишь иногда пиная тела поверженных врагов, идёт Орон.
А вот и оно, то самое место. На траве окровавленными и потоптанными телами вымощена адская дорожка. Дальше, ещё хуже. «Дорога» упёрлась в очерченный грудой тел круг. Фаланга, смяв передние ряды, прошлась по адской дорожке. А круг — то самое место, где отряд встал в круговую оборону.
Вот оно обильно политое кровью доказательство превосходства сомкнутого строя над толпой. Охотники Звёздной Рыбы с чем привыкли охотиться, с тем и бросились на стену щитов. А в итоге? Один охотник с маленьким круглым щитом бился с тремя фалангистами. Глупому жителю лесов достать второго и третьего воинов просто нечем.
Но! Ясно и другое: такого побоища, такой халявы, больше не будет. Разбитые армии учатся очень хорошо. Не стоит надеется, что в следующий раз охотники Звёздной Рыбы с первобытным энтузиазмом ринутся на стену щитов и копий. Быстрей всего, притормозят поодаль и накроют фалангу тучей стрел. Нужно позарез брать командование в свои руки и в корне менять тактику сражения. Иначе в следующий раз отряд поляжет на поле боя ровным прямоугольничком.
Считать убитых ни к чему, Саян переступил через груду тел. Среди погибших последователей из отряда не видно и хвала Создателю. Где-то здесь должен быть самый главный трофей нынешней войны. Саян пошарил глазами по мятой траве и грудам растерзанных тел. А! Вот он. Саян подошёл к утусу Гетваку, Верховному Вождю Звёздной Рыбы.
Медный топор Орона расколол череп Вождя. Почерневшая кровь залила лицо. В глубокой ране угадывается покрытый извилинами мозг. Круглый щит утус Гетвак крепко прижимает к груди. Медный топор зажат в неестественно вывернутой руке.
Уважаемый Гетвак и представить не мог, что вот так, глупо и бесполезно, погибнет в самую первую минуту сражения. Верховный Вождь племени, бывает, гибнет на поле боя. Но обычно вокруг его израненного тела находят массу поверженных врагов. А здесь? Саян присел на корточки. Утус Гетвак даже не успел испачкать топор. На медном лезвии ни пятнышка чужой крови.
Саян рывком перевернул труп Вождя. На спине убитого добротный вещмешок. Вшитый в верхний край кожаный ремешок стянут в тугой узел. Аккуратно развязав мешок, Саян вытащил великолепный кремниевый топор. Чёрная рукоятка отполирована бесчисленным множеством рук до блеска. На топорище символ Вема-защитника, скрещенные топор и стрела. Чуть ниже стилизованное изображение рыбы. Но это ещё не всё.
Следом Саян достал футляр из толстой дубовой ветки. Вытащить плотно вставленную пробку удалось только со второй попытки. Из перевёрнутого футляра выскользнула стрела. Ровное древко и треугольный наконечник тщательно отшлифованы. Символ Вема-защитника касается острых граней кончиками крошечной стрелы и топорика. На обратной стороне всё та же рыба. Подчёркивая символизм, оперение на стреле сделано из щучьей кожи. На плоскостях проглядывают размытые зеленоватые полоски. Хотя, Саян провёл кончиком пальца по торцу стрелы, пропил под тетиву всё же имеется.
— Ты нашёл власть Верховного Вождя? — сзади подошёл Орон.
— Конечно, — Саян обернулся. — Верховный Вождь обязан носить с собой самый ценный талисман племени. Но на этот раз он ему не помог.
— Что ты будешь с ним делать? Отдашь утусу Диусу? — Орон ткнул пальцем в рукоятку топорика.
— Придётся, — ответил Саян. — Было бы здорово повесить сей знатный трофей в доме над столом, но люди Звёздной Рыбы никогда не простят мне такого святотатства. Война закончена. При заключении мира Звёздная Рыба получит их обратно, а за нами останется медный рудник.
Этот знатный трофей вместе с мешком утуса Гетвака, — Саян убрал стрелу обратно в футляр, — отдашь ты, Орон. Ты его убил, тебе и слава. Хотя, — Саян глянул на оружие убитого, — топор и кисти рук тоже твои. Держи.
Саян протянул Орону кремниевый топор и футляр.
— Благодарю, Умелец, — Орон принял символы власти.
— Не стоит. Сегодня ты славно дрался.
Справа тихий шипящий. Саян резко обернулся. Рядом, на свою беду, шевельнулся раненый. Лежащий охотник, изойдя хриплым кашлем, выплюнул на траву кровавую пену. Прикрытый трупами сородичей, в горячем бреду вражеский воин не заметил стоящих рядом победителей. Впрочем, Саян трансформировал дар Создателя в длинный кинжал, закат Геполы он не увидит в любом случае.
— Ладно. Хватить болтать, — произнёс Саян. — Давай за работу.
Подойдя ближе, Саян полоснул кинжалом обречённого по горлу. Судорожно дёргающийся кадык распался на части. Всхлипнув, охотник утих навсегда. Саян, стряхнув с клинка капельки крови, огляделся. Кажется, вон тот ещё живой.
Такова сущность первобытной войны: по-своему благородна, ведётся исключительно по заветам предков, но, воистину, с первобытной жестокостью. Пленные, а тем более тяжело раненые, победителям ни к чему. Рабов у охотников нет, а продать военнопленных в далёкие страны нет никакой возможности. Ничего личного, суровая необходимость.
Подошло ещё несколько парней из отряда. Вместе они быстро добили раненых, собрали кисти, оружие и редкие золотые украшения. После чего вернулись в разбитый в лесу лагерь. Глумиться над трупами или раздевать их до набёдренной повязки не принято. Этой ночью охотники Звёздной Рыбы вернутся на поле боя. Крадясь в темноте, словно воры, они унесут убитых. Не дело оставлять тела сородичей на поругание падальщикам. Охотники Звёздной Птицы, уважая павших, сделают вид, будто ничего не видят и не слышат.
В лагере на берегу ручья кипит лихорадочная деятельность. На кострах в закопчённых горшках греется вода. Чтобы смыть кровь, промыть раны и постирать заляпанную одежду нужно много горячей воды. Возле самой большой палатки, рядом с которой лежит особенно много раненых, суетится утус Тач.
Наклонившись над очередным пострадавшим, Тач уверенно колдует над раной. Помогая ему, Ягис и Ансив буквально навалились на раненого. Прижатый к земле охотник слабо шевелится и скрипит зубами от невыносимой боли. Раненый упорно пытается скинуть с себя мучителей, но только беспомощно елозит ногами. Саян присел рядом.
Тач присоединился к отряду последователей два года назад. Махать топором и держать щит прямо у него получается паршиво. Да и научится отличить правую ногу от левой никак не может. Зато Тач очень даже наловчился накладывать давящие повязки, кровоостанавливающие жгуты и сшивать раны. Саян научил его всему, что знал сам и смастерил специально для него набор хирургических инструментов. Но только сейчас, наблюдая за работой Тача со стороны, видно, насколько ученик превзошёл учителя.
Даже регулярно врачуя раны, Саян предпочитает не связываться с повреждениями брюшной полости. Так, сшить кожу на распоротом животе, а дальше уповать на помощь Леи-целительницы, да на милость Создателя. Тач пошёл дальше.
Сквозь распоротый бок выступают внутренние органы. Невероятно! Саян вылупил глаза. Тач, орудуя изогнутой иголкой, уверенно сшивает… рассечённую кишку! Аккуратный шов протянулся сантиметров на пять. Ещё немного и можно будет сшивать кожу. От раны, от разорванной одежды и от рук Тача несёт чистым спиртом. Какие ни какие, а шансы у раненого есть.
— Чем его так? — Саян прижал голову раненого к земле.
— Ясно дело чем — медным топором, — буркнул Ягис.
— А что он так дёргается? Мологан давали?
— Нет.
— Почему? — Саян едва не выпустил голову раненого.
— Кончился весь. Слишком много раненых, — пояснил Ансив.
— Проклятье, — тихо ругнулся Саян.
Давно пора создавать полноценную медслужбу и стратегические запасы. Собираясь на войну, Саян нагнал по больше спирта, заготовил пару литров обезболивающей настойки мологан и целую кучу перевязочных материалов. И всё мало!
— Спирт остался? — спросил Саян.
— Вон, — Ансив показал глазами на кувшинчик с узким горлышком. — На донышке. На Вождя много ушло.
— Так это утус Терш? — Саян на миг оторвал ладони от лица раненного.
— Он самый, — ответил Ягис.
— Заткнитесь! — одёрнул Тач. — Мешаете.
Как бы ни старался Тач поскорей завершить мучительную операцию, но минут двадцать ушло на соединение разорванных краёв раны и наложение повязки. Наконец, подхватив утуса Терша, друзья переложили раненого на импровизированные носилки. Стараясь не трясти Вождя, Ягис и Ансив унесли его.
Тач, разогнув натруженную спину, блаженно потянулся всем телом. Полевая хирургия потому и называется полевой, что особых удобств как для раненых, так и для хирургов не предусматривает. Саян, пользуясь минутным перерывом, произнёс:
— Тач, сегодня ты участвовал в бою последний раз.
От удивления молодой охотник чуть не упал.
— Но… почему? Умелец! Я плохо дрался?! — воскликнул Тач.
— Нет. Дрался ты неплохо, — заверил Саян. — Но только что ты доказал, что лечить раны у тебя получается намного лучше. В качестве лекаря ты принесёшь племени гораздо больше пользы.
— Но…, - попытался возразить Тач.
— Никаких «но»! — решительно заявил Саян. — Тач, у тебя талант. Так развивай его! Я научу тебя искусству чтения и письма, тебе это очень пригодится. Поверь мне — хороший воин из тебя всё равно не получится.
Бесполезный диспут прекратился с появление очередного раненого. На расстеленную шкуру положили совсем юного парня без сознания. Глубокий разрез протянулся наискось через лоб. Кровь залила лицо, но, Саян присмотрелся повнимательней, это тус Ин, из отряда. Когда его ранило? До распада фаланги, или после?
— Смотри, Саян, — зашептал Ягис. — Опять медь! Края у раны слишком ровные. Ну на кой хрен ты не сохранил секрет выплавки в тайне? Они же нас… Теперь… Этим топорами…
— А на тот хрен не сохранил, — Саян перешёл на шёпот. — Как невозможно построить коммунизм в отдельно взятой стране, так невозможно добиться прогресса в отдельно взятом племени.
— А если бы тебе в ученики из Звёздного Зверя набиваться стали бы? Взял?
— Обязательно, — признался Саян. — И научил бы всему, что знаю сам.
— Я отказываюсь тебя понимать, — обречённо произнёс Ягис.
— Тише вы! — шикнул Тач. — Мешаете.
Круговерть с ранеными продолжалась до позднего вечера. Но все более-менее серьёзные операции провёл Тач. Саян только промывал неглубокие раны и накладывал повязки.
Пришло время подсчитывать потери. На войну отправилось 1455 человек. 411 погибло и ещё около двух десятков тяжело раненых не доживут до утра. Ну а в той или иной степени досталось всем. Сколько же погибло воинов Звёздной Рыбы никто не считал. По очень грубой и приблизительной оценке не меньше восьми сотен.
Тем же вечером Саян подсчитал собственные потери. Пока отряд сражался в плотном строю, ни погибших, ни даже раненых не было. А под конец сражения, когда фаланга распалась, убили четверых. За жизнь ещё одного не поручится даже Тач.
В целом, результат впечатляет. Обученный сражаться строем отряд последователей с блеском прошёл боевое испытание. На том месте, где они встали в круговую оборону, воины Звёздной Рыбы оставили больше сотни жизней. Три десятка человек положили в три раза больше. Какое ещё нужно доказательство превосходства сжатого кулака над растопыренными пальцами?
Но больше богатых трофеев и трупов поверженного врага радует другое: из трёх десятков человек никто не бросил щит, не отшвырнул копьё и не кинулся сломя голову в гущу сражения. Все, абсолютно все, остались на местах, даже когда пьянящий душу бой откатился в сторону. А это значит — армейская дисциплина взяла вверх над первобытным боевым безумием. Эмоции так и не смогли вырвать у разума бразды правления.
