19

Уверенность мудрости

Ум дракона разговаривает на ином языке, чем ум, пойманный надеждой и страхом.

Сидя в горной пещере в Тибете и созерцая бескрайние долины, я понимаю, почему эта страна известна как «крыша мира». Ниже подо мной животные и деревенские жители медленно движутся на протяжении дня, их видение ограничено краями долины и ежедневными заботами. У меня нет таких препятствий, так как ум мой с горной вершины простирается до самого горизонта. Мой ум ощущается огромным и свободным, отражением неба во всей его необъятности. В этом обширном пространстве, где небо встречается с землёй, играя, резвится дракон.

Когда я приехал на Запад и услышал про рыцарей, убивающих драконов, я был в шоке. В Тибете дракон символизирует непостижимую глубину. Это глубина нашего необъятного и бездонного ума. Зная глубину, знаешь изначальное добро. Оно самосущее, без начала или конца. Оно не обусловлено. Оно победоносно в любой ситуации, потому что оно никем и ничем не сотворено. Оно отсекает все концепции. С такой глубиной мы можем смотреть на людей и видеть все их игры, словно их манипуляции – это костюм, который они надевают, чтобы скрыть своё изначальное добро. Если мы понимаем реальность, мы уже не такие легковерные.

Ум дракона говорит на ином языке, чем маленький ум, пойманный в силки надежды и страха. Ум, страдающий клаустрофобией, не способен читать знаки такой глубокой мудрости, потому что он верит в «я», он говорит на языке агрессии. Когда мы сердимся или ревнуем, а кто-то полон сострадания, мы просто не можем понять его доброжелательность и любовь. Он восседает на блестящем уме дракона, а нас мучает дриб тёмного века. Когда мы наконец расслабляемся, то понимаем, что гнев наш был попросту ничем. Когда появляется дистанция, мы даже можем увидеть в этом определённый юмор. Теперь наш ум набирает высоту. Он приближается к принципу дракона. Мы чувствуем необъятность ума и не можем поверить, как это мы умудрились опуститься так низко в долину.

Мудрость дракона преодолевает двойственность. Видеть сквозь иллюзию дуальности – значит подружиться с миром. Мы больше не делим мир на «это» и «то» или «я хочу» и «я не хочу». Мы видим мудрость в том, какие мы есть и каковы другие люди вокруг. Если кто-то заходит в комнату, мы не чувствуем угрозу – нам любопытно. Используя стратегии тигра, льва и Гаруды, мы развили точность в том, как мы работаем с нашим умом, и мы более открыты миру. Теперь, с умом дракона, мы открыты всему, что преподносит нам мир, интересуясь каждой деталью. Такая открытость и точность – компоненты бесстрашия. Вместо того чтобы защищаться, мы становимся любознательны. Как они говорят? Как они себя ведут?

Так как мы работали со своим умом, мы знаем, что у нас всех есть маленькая махинация, маленький трюк под названием «я». Теперь мы видим это чётко в других. Она чересчур собранная, чересчур совершенная. Или в воздухе чувствуется принуждённая раскованность. Возможно, она хочет помочь, но слишком нерешительна. Она не откровенна, что-то не договаривает. Нужна ли ей власть, подтверждение или же она просто хочет, чтобы её оставили в покое? Мы используем относительную праджню, чтобы видеть, что происходит вокруг. Когда мы видим чьи-то игры, нам это тоже любопытно. Мы не уплотняем это. Наша мудрость исходит из знания, что мы можем чему-то поучиться у этого человека и, следовательно, помочь ему. Работая с другими, мы работаем с самими собой. Это пустота и сострадание. Больше нет «меня» против «тебя». Границы размыты.

Такое небо ума – результат удовлетворённости тигра, радости льва и равновесия Гаруды. Мы живём в очень просторном месте. Всё возможно, потому что мы используем усилие, дисциплину и щедрость, чтобы продолжать перешагивать через сомнение, называемое «я». Мы уважаем всех и вся. С отсутствием «я» – этим качеством дракона, мы можем использовать всё, что мы переживаем, для продвижения по пути уверенности, как будто мы сами ветер для собственного паруса. Мы излучаем уверенность так же естественно, как сияет солнце. Мы не цепляемся за концепцию о том, что наступит следом, то, на что мы надеемся, или то, чего мы боимся.

Будда говорит: «Теперь размышляйте о том, что мы все Будды – абсолютно просветлённые существа». Слово «будда» означает «пробуждённый». Будда пробуждается и видит, что всё пробуждено. Это как пробудиться от глубокого сна – мир выглядит по-другому. Это наивысшая степень ясного видения. Мы заключаем, что, да, мы пробуждены, мы – просветлённые царь или царица. Эта уверенность в своём величии является умом мудрости дракона, сияющей разумностью Солнца Великого Востока.

Когда мы обладаем мудрым умом дракона, наша жизнь сама по себе становится источником энергии. Чем больше мы вовлечены в свою жизнь, тем больше получаем энергии. Мы фактически становимся моложе, так как мы меньше озабочены, меньше измучены. Когда мы начинаем новый проект или встречаем нового друга, мы не думаем: «Ну вот, начинается. Я через это всё проходил миллионы раз». Наш ум открыт, искренне и постоянно вовлечён без всяких предубеждений.

Дракон танцует со стихиями в каждой ситуации. Когда люди раздражаются, нам смешно, потому что понимаем: то, что нас раздражает, – это наше личное раздражение, текучее и пустое. Другие не могут понять, как кто-то может быть таким простым и жизнерадостным. Они сидят за тем же столом, воспринимают то же, что воспринимаем мы, но они пойманы умом самозащиты, они воспринимают мир как тяжёлый и недружелюбный. Их умы кажутся скованными, а не просторными, потому что им больно.

Другие могут даже счесть непостижимость правителя довольно странной, оторванной от реальности. Ум «я» не может понять глубинную реальность дракона. Но дракон понимает страдание ума «я». Для людей, умы которых мучимы сомнением, реальность лишена стабильности, потому что она меняется изо дня в день. С точки зрения дракона, они выглядят как дети: то счастливые, то грустные из-за незначительных вещей; словно люди, потерявшие рассудок в поисках миража, желающие выразить свою любовь, но вместо этого страдающие без нужды. Поэтому мы должны быть милосердны и стараться пробудить в них простор.

Ум дракона чувствует единство с окружением, которое позволяет нам воспринимать мир элементарным образом. Как и стихии, уверенность дракона не должна искусственно создаваться или поддерживаться. Такая мудрость видит воду как воду, огонь как огонь, ветер как ветер. Мы не удивляемся изменениям, и, когда это происходит, мы можем течь, подобно воде. Когда приходит время быть твёрдым, как земля, мы можем становиться непоколебимыми. Когда необходим жар энтузиазма, мы – пламя, дышащее жаром. Мы можем дуть ветром добродетели, возвышая и проясняя любую ситуацию. В этом сила царя или царицы – воина всех воинов.

Когда мы подключены к ресурсу своего стихийного богатства, мы чувствуем неизмеримые возможности. Мы заряжены зиджи – славой и величием нашего бытия. Мы можем делать всё, что хотим, не потому, что мы разобрались, как доминировать над всеми вокруг, но потому, что мы бесстрашные. Наш конь ветров полностью освобождён. С такой уверенностью мы держим будущее в своих руках.

Иногда дракона изображают держащим благоприятствующую драгоценность. Это просветлённое сердце и ум царя и царицы. С мудростью дракона мы обнаруживаем, что Ригден и мы – одно и то же. Наша мудрость, сострадание и отвага уже больше не миф. Как только мы заполучили драгоценность, наша жизнь благословлена. Так как мы открыты и точны, причины и следствия естественно встречаются, как стихии, для обретения успеха и достижений.