13

Порождение сострадания

Сияя подобно солнцу из изначального добра, сострадание возвышает нас над поглощённостью собой и выводит из плена тёмных времён.

Сострадание – это неугасающий отклик благородного сердца на мир и понимание, что другие существа ничем не отличаются от нас. Лев смотрит на мир и видит, что все существа: муравей, бегущий по земле, червяк, ползущий под землёй, птица, парящая высоко в небесах, и антилопа, скачущая по равнинам, – хотят одного – быть счастливыми. Все хотят прекращения страдания. С момента пробуждения до момента отхода ко сну – принимаем ли мы душ, завтракаем, идём на работу или смотрим кино – мы все находимся в погоне за счастьем. Мы проживаем каждый день, надеясь избежать страдания. С дисциплиной льва мы активно желаем этого другим. В этом источник наслаждения льва.

Желать, чтобы другие не страдали, может показаться таким же бесполезным делом, как засовывать цветок в дуло направленной на вас винтовки, но древние говорят, что сострадание более могущественно, чем гнев, подкреплённый оружием. Несомненно, что мы оказались здесь из-за сострадания. Из-за сострадания наших родителей, которые нас кормили и одевали. Кто-то не хотел, чтобы мы испытывали муки голода или холода. Еда, которую мы едим, дом, в котором мы живём, одежда, которую мы носим, – всё возникает из сострадания. Это правда, что во всём есть и чья-то выгода, но она всё равно смешана с состраданием.

Сострадание – фон замешательства. Мы все хотим счастья, и большинство из нас пребывает в недоумении, как его заполучить. Мы считаем, что думать только о себе – единственный способ его достичь. Если мы всегда ведём себя, как скупые бизнесмены, думающие только о собственной выгоде, то приносим вред себе и другим, потому что помним только о своём интересе. Живя в таком замешательстве, мы вынуждены сталкиваться с болью, стрессом, разочарованием и сожалением – плодами недобродетельных действий. Тибетское слово «я», или «эго», имеет смысловые коннотации – «быть переполненным» и «падать». Наполненность собой моментально вызывает негативные эмоции, гарантируя непрерывность нашего падения в тёмные времена.

В противоположность этому сострадание – это подлинная энергия ума, излучаемая, словно солнечный свет, из изначального добра. Оно возвышает нас над эгоцентризмом и поднимает нас из тёмных времён. Сострадание, как солнце за облаками, сияет сквозь нашу зацикленность на себе. Мы спешим на автобус, но замедляем темп, замечая другого человека с тяжёлыми сумками. Мы хотим, чтобы его боль прошла. Сострадание позволяет нам сбросить скорость, и мы помогаем этому человеку.

Сострадание включает в себя способность видеть страдание, взаимодействовать с ним и отпускать. Мы знаем, что весь мир и все существа охвачены невыразимым страданием, и мы усиливаем устремление накопить силу для облегчения их боли. Переживание боли вызывает чувство безысходности, будто мы попали в ловушку. Размышление над этим аспектом боли порождает сострадание – большое сердце льва. Мы желаем, чтобы все существа были освобождены светом своей собственной мудрости и сострадания и больше никогда не страдали.

Приступая к размышлению о сострадании, вначале мы вызываем связанное с этим личное переживание. Если просто сидеть и думать: «Пусть никто не страдает», возможно, это будет чересчур отвлечённым и абстрактным размышлением. По крайней мере вначале такая пространная мысль скорее всего не пробудит в нас сильного сострадания. Я часто начинаю с воспоминания о собаке, которую сбила машина. Машина резко остановилась, взвизгнув тормозами, собака жалобно заскулила. Удар пришёлся на заднюю часть тела и её задние лапы волочились по земле. Без всякой мысли, моё сердце вздрогнуло от сильнейшего желания облегчить её боль. Вспоминая тот случай из своего личного опыта, я всегда чувствую сострадание. Так мы делаем сострадание сильным, зажигая его искру на интимном уровне. Будда учил, что мы можем испытывать это глубоко личное сострадание ко всем чувствующим существам. Когда ощущение сострадания поднимается в нас, мы короткое время медитируем на наш отклик, и сострадание начинает свободно струиться. Теперь, когда мы вызвали сострадание, мы можем постепенно распространить его на семью и друзей, шаг за шагом. Так мы постепенно усиливаем наше сострадание. Если мы подключим к нашему состраданию разумность, то сможем его расширить даже на наших врагов. Люди всегда идут на поводу у собственных гнева и гордыни. Если мы сможем увидеть, что человек, с которым у нас сложились враждебные отношения, страдает из-за негативных эмоций, и они его мучают, как палач жертву, мы сумеем испытать к нему сострадание.

Сострадание имеет силу побеждать даже демонов – невидимых существ, которые пойманы негативными эмоциями и ошибочными взглядами. Застрявшие между жизнями, они вредят другим, движимые неведением. Есть много историй о тибетских буддийских ламах, безуспешно пытавшихся изгонять демонов всевозможными заклинаниями. И только когда ламы пробуждали к ним сострадание, демоны обретали мир и освобождались от своего болезненного состояния.

Есть два вида сострадания: сострадание, смешанное с привязанностью, и сострадание, пропитанное праджней – высшим знанием. Сострадание, которое мы чувствуем к друзьям и семье, обычно сопровождается цеплянием. Мы хотим им самого лучшего, но наше желание окрашено ревностью, привязанностью или страхом. Цепляние не позволяет нашему состраданию быть совершенно искренним. Мы всё ещё думаем о себе. Мы хотим, чтобы чьё-то страдание прекратилось, потому что оно вызывает неудобства, оно нас пугает или причиняет личную боль. Посредством созерцательного размышления, мы отфильтровываем грязь негативных эмоций и припадаем к материнскому источнику добродетели – незагрязнённому, открытому состраданию.

Будда учил: «Не принимайте мои слова на веру, размышляйте над ними. Лучше вам убедить себя, чем мне убеждать вас». Убеждение самих себя – это практика. Углубляясь в размышление, мы практикуем, указывая самим себе определённое направление, и пребываем в нём какое-то время. Когда мы удерживаем на чём-то свой ум, у него нет иного выбора, кроме как познакомиться поближе с этим предметом. Поэтому один из тибетских терминов для медитации буквально означает «знакомство». Другое тибетское слово для практики означает «переживание на опыте». Когда мы размышляем о сострадании, концентрируясь на благополучии других существ, мы замечаем и признаём, когда вместо этого начинаем думать о себе. Тогда мы возвращаем наш ум к мысли о сострадании. Таким образом, мы знакомимся ближе с состраданием и переживаем его на собственном опыте.

Чувствуя сострадание, мы отмываем его золото с помощью праджни – знания того, каковы вещи на самом деле. С прозрением праджни мы учимся расширять сострадание на других не потому, что мы к ним привязаны или нас пугает их боль, но потому, что знаем: все существа хотят счастья точно так же, как и мы. Так же как и мы, никто из них не хочет испытывать боль. Обладая этим знанием и пониманием, мы можем распространить нашу заботу на других, подобно тёплым лучам солнца, которые сияют на горных равнинах обители льва. Чем больше сострадания мы порождаем, тем больше становится наш ум. Так как сострадание приносит радость, оно делает нас счастливыми.

Когда мы просыпаемся утром, нам нужно помнить, что длительное счастье возникает из мудрости и сострадания. Сострадание – это не ответ слабого под безудержным напором жадности и агрессии. Ум мудрости и сострадания – победное знамя Золотого века. Когда мы поднимаем этот флаг в нашей жизни, набирает силу конь ветров.