Глава 8
– Дудух! – Взлетающие к небесам куски каменистой горной почвы, скованные небольшим утренним морозцем, забарабанили по навесу из пластиковой пленки. На небольшом пятачке плаца уже более часа шли учения. Даже не так – выпускные учения первой партии паладинов святейшей христианской церкви, обученных и снаряженных потомками не примкнувших к воинству сатаны ангелов, оставшихся в свое время на грешной земле. Именно такую святую правду донесли братья инквизиторы до разума специально отобранных новобранцев.
При прочтении исторических трудов или ознакомлении с более или менее причесанным вариантом истории у обычного обывателя возникает стойкое ощущение, что в средневековых монастырях монахи то и дело умерщвляли свою плоть и поэтому по конституции больше походили на тени, чем на обычных людей. Молитвы, посты и еще раз молитвы – вот что в понимании обывателя представлял жизненный путь средневекового монаха. Ну, в некотором смысле это все так, только с небольшими уточнениями, которые и портят все впечатление. Как было сказано одним из мыслителей древности, дьявол всегда скрывается в деталях. Громадные земельные владения монастырей, принадлежащие им с душой и телом «стада», по-другому не скажешь, арендаторов и свободных йоменов, оставляли монахам очень мало времени и точек приложения сил для изнуряющей работы. Виноделие, рыболовство, изготовление свечей, переписка книг. Вот основные работы, которыми были заняты святые братья в Средние века. Ну у церковных иерархов посерьезнее находилась толика времени и на соколиные охоты, и на травлю собаками. Поэтому послушники-паладины, предоставленные нефилимам для обучения под пристальным присмотром Консистории огня и металла и святых братьев инквизиторов, были довольно упитанными.
Можно даже сказать, что таких бугаев в Средние века с их постоянными болезнями, хроническим недоеданием и недостатком витаминов, порожденным несбалансированным питанием, даже в дворянских семействах найти было очень трудно. Во времена Франца-Иосифа, императора Австрийской империи, именно таких выбирали в гвардейцы и кирасиры. Парубки ростом под метр восемьдесят и весом под добрую сотню килограмм смотрелись солидно, видимо, подготовка паладинов церкви включала в себя не только таскание различного рода тяжестей и еду от пуза, но и какие-то средневековые анаболики. Впрочем, как выяснил Вячеслав, на короткой ноге сошедшийся с одним из братьев Консистории огня и металла, именно анаболиками все эти припарки да капли святого Михаила и были. Причем не особенно полезными – пятилетний курс подготовки паладина выдерживали максимум семеро из десятка послушников, только-только вошедших в пубертатный период. Как понял из объяснений брата Винченцо доктор Смит, гормональный взрыв и эти самые алхимические взвары в сумме делали с организмом то, что не в состоянии были провернуть и десятилетия подготовки. Ну а разгрузка церковных приютов от различного рода бездомных, сирот и просто бродяжек мужского пола десяти-двенадцати лет от роду тоже является богоугодным делом.
В общем, порхающим по скальному грунту небольшой долинки двухметровым дылдам, закованным в странные доспехи, вызывающие у местных страх и оторопь, ну никак нельзя было дать по пятнадцать-семнадцать лет от роду. Тем более что в их промытых церковью и братьями инквизиторами головах никаких мыслей, присущих порывистым и мечтательным юношам, просто не оставалось. Готовые, заточенные на один удар машины для убийства, целиком и полностью преданные католической церкви и лично папе.
– Ну как вам эти молодчики? – осведомился Сэмми у епископа. Как особа очень важная, вернее, незаменимая (других, разбирающихся в компьютере и электронике, просто не было), он теперь всегда ходил с личной свитой. Роль последней исполняли десяток полицейских дроидов, а также бывшая работница эскорт-услуг, неведомыми путями выведенная лично им из состояния шока и введенная в состояние жены. Утром она еще лежала на больничной койке, а вечером уже потащила новоиспеченного супруга на брачное ложе. Причем, как именно все это получилось, не смогли прояснить ни девушка, ни кремниеголовый, ни Рикардо, ни Ида, ни Алекс, допрашивавшие потом обоих с применением детектора лжи, чтобы понять, не было ли тут злоупотребления кого-нибудь чьим-нибудь бедственным положением. Оного не нашли и хотели уже заподозрить мистику, но вспомнили, что ныне они исполняют обязанности если не богов, так заменяющих их, и дружно списали все на великий рандом.
– Впечатляют, правда? – манерным голосом светской львицы осведомилась супруга компьютерщика, которую чтившие исторические традиции уничтоженной родины папа с мамой решили назвать Сакурой. Кстати, обтягивающий костюмчик спутницы жизни Сэмми, покрытый мелкой чешуей, придающей ее сходство не то со змеей, не то с ящерицей, она после знакомства с парадной крокодилоподобной формой Вячеслава достала из своих запасов одежды, предназначенной для выступлений. И заставила снабдить тряпку, нужную скорее для скорейшего раздевания женщины, чем для ее прикрытия, неким подобием брони, превратив ее в примитивный и малофункциональный, но очень-очень соблазнительно выглядящий боевой доспех. В результате все паладины, да и прочие личности мужского пола дружно равнялись на нее всем строем, едва лишь жена лжебога кибернетики оказывалась в зоне видимости. А потом все так же дружно навещали маркитанток, разбивших свой лагерь почти сразу за стеной. Женщин, оказывающих разнообразные услуги святым воинам, пригнали откуда-то сами монахи, после того как поймали кого-то из своих воинов добра и света в одиночестве за крайне непристойным занятием, внимательно рассматривающим спину кирасы своего доспеха, куда все-таки поместили так поразившее бывшего военного пилота батальное полотно. Впрочем, нечто подобное церковники, и так прекрасно знавшие слабость человеческой натуры на примере расцвета многочисленных извращений, неизбежно происходящих в монастырях с особо жестким уставом, не позволяющим сначала грешить, а потом каяться, и понимающие тщетность борьбы с определенными пороками, собирались проделать в любом случае. Вышеупомянутое событие лишь ускорило меры противодействия.
– Выше всяких похвал. – Взгляд выходца из благородного римского рода жадно шарил по полю боя, где разлетались в щепки мишени, а взрывпакеты исправно выдавали по солдатам облака дыма и очень-очень опасно выглядящего пламени. Плюс полусотня лучников, стоящих несколько в стороне на пригорке, возникшем после сноса и заравнивания одного из обрушившихся зданий, пускала по солдатам настоящие боевые стрелы, которые не могли повредить доспехи паладинов даже при попадании в глаз, ибо в «Амаласунте» хватало окон из высокопрочного пластикового стекла, которым теперь армировались забрала шлемов. – Не сомневаюсь, через любое смертное войско они пройдут, будто острый нож через гнилую рогожу. Но будут ли они, даже получив ваши чудесные артефакты, столь же эффективными в войне против демонов?
– Не попробуем – не узнаем, – недовольно морщась, пожал плечами присутствующий здесь Алекс. Бараньи рога, украшавшие его шлем, даже несмотря на то, что были пустыми изнутри, изрядно утомляли мышцы шеи. Впрочем, бывший военный признал, что могло получиться и хуже. По крайней мере, от каблуков-копыт, белой шерсти и декоративного хвоста он смог отвертеться. – Да и не вы ли лишь десять дней назад требовали от нас немедленной помощи, поскольку малиниты на каком-то важном участке фронта вдруг перешли в наступление?
– И вы ее не оказали, – не смог не констатировать очевидный факт епископ. – Чем вызвали серьезное неудовольствие папы и мое лично.
– Потому что вы не предложили взамен ничего достойного, – пожала плечами Ида, принявшая то самое решение. – А ведь мы хотели взамен лишь получить доступ в ближайший дольмен, найденный вашими людьми, или же возможность ознакомиться с описанием артефактов, лежащих в недрах ваших хранилищ. В конце концов, вы сами в них разбираетесь не больше, чем свинья в апельсинах. А для победы над противником нам понадобятся все имеющиеся силы.
Дольменами жители этого мира называли проявившиеся в их реальности куски «Амаласунты», по какой-то причине чаще всего появлявшиеся несколько ниже уровня почвы. Впрочем, по крайней мере один из кусков научной базы со всеми коммуникациями и прилегающим грунтом рухнул с громадной высоты на какой-то хуторок, раздавив десятка три-четыре его обитателей и подняв страшную панику в окружающих землях. Свидетели и свидетельства падения неба на землю, пусть не всего, а лишь какой-то его части, некоторое время на полном серьезе считали произошедшее началом Судного дня. Алексу и его товарищам по несчастью сильно, можно сказать, невероятно повезло. Они появились хоть и в воздухе, но в горах. Заставивший обрушиться большую часть строений удар был вызван соприкосновением с местными скалами, однако, судя по его силе, дистанция неконтролируемого полета строго вниз измерялась считаными метрами. И лучше уж такое, чем попытки поиграть в крота. Во всяком случае, церковники искренне принимали появляющиеся после небольших землетрясений аномалии за могильники. Ведь живых в них обнаружить им еще ни разу не удалось.
– Не вам судить о решениях святой нашей матери-церкви, – категорично отрезал инквизитор, прекрасно знающий о том, что с помощью волшебных вещей в Риме пытаются воспитать собственных чародеев. И как знать, быть может, даже настоящих демонологов, которые с Божьей помощью огнем и мечом не только повергнут всех явившихся на землю демонов, включая временных союзников, но и понесут святое слово дальше. На языческие земли. Или даже в преисподнюю, если у смертных получится ответить отродьям ада силой на силу и ударом на удар.
– Не мне, – пожала плечами седовласая женщина в золотой броне. Вернее, позолоченной, достаточного количества этого металла для создания чего-нибудь крупного у остатков жителей «Амаласунты» не имелось, да и слишком он мягок. А на функционирование среднего боевого скафандра, отрытого вместе с предыдущим владельцем, бывшим военным, охранявшим научную базу, из-под одного обрушившегося здания, слой напыленной сверху краски никак не влиял.
Паладины, из ручных кулеврин разносящие в клочья импровизированные мишени из заполненных землей мешков, с довольно приличной скоростью передвигались от укрытия к укрытию. И доказывали, что свой хлеб Рикардо Гомес ест не зря. При рассмотрении возможного вооружения для воинов Господа разбиралось множество вариантов, вплоть до импровизированной электромагнитной пушки, за которую ратовал компьютерщик. Но остановиться решили не на местных огнеметах, отличавшихся не особенной надежностью, или тех остатках современного вооружения, которыми могла похвастать «Амаласунта». Нет, почесавший голову Вячеслав предложил довольно элегантный выход из проблемы с оружием. Дело в том, что дополнительная мускулатура доспехов, да и собственная грузоподъемность паладинов позволяли с более или менее нормальным комфортом нагрузить эти боевые единицы еще как минимум полусотней килограмм, не считая веса доспехов. И изрядно покопавшийся в исторических и оружейных базах физик родил на свет проект специальной однозарядной кулеврины с немалым калибром в пятьдесят миллиметров. Новейшая технология «выстрелил и огрел врага» привела к появлению монструозного гибрида шестопера, траншейного ножа и хрен его знает чего еще. Причем все это было собранно с помощью сварки в защитном газе прямо на поверхности бесшовной многослойной трубы. В итоге и получилась палочка-выручалочка массой под двадцать килограмм, способная с одного удара если не проломить броню стандартного пехотного скафа, то смести этот самый скаф с ног, предварительно устроив его содержимому как минимум сотрясение мозга.
– Хорошо, детишки! – Зычный глас разнесся над плацем, по краям которого жались зрители из тех немногих местных, которых решено было допустить на самую окраину «Амаласунты». – Вы показали, что можете справиться с чучелами и хлопушками! А теперь давайте посмотрим, как вы будете себя вести, когда встретитесь с настоящим врагом!
Прошедших полосу препятствий паладинов ждал их самый страшный ночной кошмар. Рикардо Гомес лично. В снятом с трупа одного из защитников научной базы экзоскелете. От того ширпотреба, который носили на себе рядовые малиниты, он отличался как тоненькая ряса от панцирных лат. Объемом, толщиной, качеством, стоимостью начинки… Бронировано у него было не просто все, а совсем все. В таком костюме человек сумел бы сражаться на поверхности почти любой планеты, исключая разве только расплавленные до состояния жидкой магмы шарики, крутящиеся у самых звезд, или жидкие газовые гиганты. Убило же бывшего обладателя небольшой мобильной крепости попадание рассчитанной именно на таких ходячих танков управляемой ракеты, запекшей солдата прямо в его костюмчике. Починить боевой скафандр удалось не полностью, и герметичность, а также три четверти своих тактических характеристик броня утратила. Но она по-прежнему оставалась чертовски прочной штукой, находясь в которой человек без особого напряга мог утащить у себя на плечах легковой флаер. Компанию Гомесу составляли три немного приодетых в изукрашенные разными рунами и рисунками плащи тренировочных дроида. Последних вытащили из спортивного зала полицейского участка. Причем уже после того, как злобно хихикающий Сэмми загрузил им в электронные мозги одну особую программу. С ней тренировали специально отобранных бойцов на чемпионат мира по боям без правил. Участвовать в состязаниях ни одному копу из местного участка так и не довелось, но нужная программа в одном из серверов сохранилась.
– Что ж, жалкие смертные обезьяны! – Гомесу определенно нравилось корчить из себя демона. А может, в нем просто пропадал незаурядный актерский талант. В любом случае матово-черная трехметровая фигура выглядела внушительной. Еще больше неповторимого очарования ей добавлял небольшой дешевенький голопроектор, вытащенный из уличного рекламного стенда. Высокие технологии создавали мало отличимую от реальности иллюзию крыльев из дыма, колыхавшуюся за плечами инструктора. – Я месяц пытался сделать из вас достойных бойцов! И не достиг ни малейшего результата! Но сегодня вы можете убедить меня в обратном. Ну и заодно заплатить за все те унижения, оскорбления, побои, которые вы уже получили и еще получите, если не сумеете как следует показать себя! Ну же, вступайте в бой, беременные деревенские бабы!
С последним словом Гомес ударил кулаками своего экзоскелета по земле. Из замаскированного под камешек садового распрыскивателя вылетело немного легковоспламеняющейся смеси, полетевшей на все подряд. Землю, траву, паладинов… Самого фальшивого демона и его механических ассистентов защитил заранее настроенный силовой щит, прикрывающий позицию.
– Что это?! – взвыл инквизитор, хватаясь за извлеченный из-за пояса кинжал. – Вы вздумали погубить отданных вам в обучение бойцов?!
– Спокойно, – с усмешкой покосилась на его оружие Ида. Можно было и не пытаться пробить им костюм женщины. Если только не открутить сначала несколько поверхностей, используя клинок в качестве отвертки… – На самом деле это почти безопасно, особая смесь для разгона демонстраций сильно полыхает, но почти не дает высоких температур. Ожоги пройдут у них максимум за неделю. А вот снять самоуверенность перед боем с настоящим врагом полезно. Чем больше они будут уверены в его опасности, тем больше их в итоге уцелеет в битве.
– «Sálve, Regína, máter misericórdiae». – Паладины дисциплинированно брызнули в стороны от новой угрозы, рассыпались редкой цепью, затрудняя прицеливание, постарались взять противников в полукруг… И дружно забормотали заученные еще в семинарии слова молитвы, которые сами собой зашептали их губы. Таким нехитрым образом молодые юноши заставили себя успокоиться и прогнали подальше волну ужаса, рождаемую адовым созданием, по какому-то нелепому допущению Господа и матери-церкви ставшим их учителем. В сознании послушников, сегодня становящихся настоящими паладинами, мелькали довольно-таки тоскливые мысли. В основном они вспоминали своих старых наставников-прецепторов, которые хоть и гоняли юную поросль в хвост и гриву, но, по крайней мере, не пытались сжечь ее живьем. Возможно, просто по причине отсутствия такой возможности. Самые смышленые из воинов церкви подозревали, что если бы их предыдущие мучители знали, в какие руки отдают «агнцев с сердцами козлищ», то ходили бы, ухмыляясь, от заутрени до затрапезной и от затрапезной до вечерни.
Видя, что дураков соваться в стену пламени нет, Гомес довольно хмыкнул и потушил устроенное им пирошоу. Бывшему планетарному пехотинцу понадобилось немало времени, чтобы отучить доверенный контингент очертя голову бросаться на любую непонятную опасность с шашкой наголо и молитвой на устах. Нет, храбрость – это неплохо… Но почему-то при атаке грудью на пулеметы никаких бонусов к защите она не дает. Воины церкви все так же не спешили атаковать, видимо подозревая, что у Рикардо спрятаны какие-то тузы в рукаве. Они постепенно начали его окружать, поудобнее перехватывая свои огнестрельные палицы, тайком поливая оружие святой водой из серебряных фляжек с вделанными в них святыми мощами. А некоторые особо увлекшиеся безуспешно старались согнать с лица оскал, больше присущий диаволову отродью, а не паладину святого воинства.
Несмотря на здоровую настороженность, выпускники твердо намеревались показать своим нечеловеческим противникам всю силу и милосердие пречистой Девы Марии. Десятком-другим нанесенных со всего размаху ударов, ломающих кости, как сухие ветки. Каждому из них было чего припомнить скорому на расправу Гомесу: ночные побудки и ледяная вода в постели, богохульные речи, после которых братия краснели почище деревенских девиц на выданье. Знали бы в монастыре блаженного Августина Сороского, какие вещи этот дьявол в обличии учителя может произносить вслух, нисколь не заботясь об очищающем пламени с небес или водопаде серы, сожгли бы своих послушников в животворящем очищающем огне за озвученные богохульные речи по полному обряду, без отпущения грехов – просто для того, чтобы подобная мерзость не касалась ушей смертной братии.
Моментально собравшийся в защитный порядок отряд паладинов ринулся на застывшего черной монументальной скульптурой инструктора, профессионально закрывая фланги и не оставляя возможности для отступления «демонической заднице и троюродному дядюшке самого сатаны». Гудение гидроусилителей, треск и шуршание размалываемых бронированными подошвами камешков… Несколько секунд тишины прорвались низким вибрирующим ревом, заставляющим нестойкие сердца на мгновение замереть и после забиться в заячьем ритме. Впрочем, ринувшиеся на завертевшуюся в карусели ударов четверку демонических фигур святые рыцари католической церкви были не из таких. Глухие удары и скрежет столкнувшихся в стремительном танце битвы тел и оружия, низкий вибрирующий рев инфразвукового излучателя, закрепленного в наспинной части экзоскелета уже проклявшего эту придумку Гомеса. В какую-то жалкую минуту тренировочная площадка действительно превратилась в филиал той самой бесконечной битвы, бушующей между царствами света и тьмы. Наполненные светом фигуры паладинов, матово и нежно бликующие белоснежным ударопрочным пластиком, покрытым золотом христианских эмблем и вязью святой латыни – и мрак и тьма поглощающего напыления термозащиты. Искры и шипение поврежденных энерговодов мимолетно снесенного вихрем сражения осветительного столба и внезапно появившаяся из тихого шепота и загнанного дыхания мелодия, больше похожая на мантру, с которой паладины, отброшенные ударами механических конечностей роботов и титановых клешней экзоскелета демонического наставника, поднимались, зачастую выкапывая себя из-под разрушенных стен и обрушившихся перекрытий казарм и хозяйственных построек, окружающих тренировочную площадку и ранее возведенных руками тех же паладинов.
– «Ave Maria, gratia plena; Dominus tecum: benedicta tu in mulieribus, et benedictus fructus ventris tui, Iesus. Sancta Maria, Mater Dei, ora pro nobis peccatoribus, nunc et in hora mortis nostrae. Amen», – дружно, хотя и вразнобой, пели паладины, в очередной раз неимоверным усилием воли поднимая себя на ноги и начиная ковылять в сторону врага. И ничего, что голоса, поющие хвалу Матери Божьей, не были похожи на блеянье кастратов из церковного хора, и черт с ним, что слова священной латыни буквально выплевывались из забитых крошками размолотых камней, искривленных в гримасах ярости и ненависти ртов. И не было в этом полурыке-полустоне ни всепрощения, ни раскаяния. Люди просто поднимались и шли. Несмотря на боль в натруженных мышцах, вывернутые в неудачном приземлении конечности и закутывающую окружающее алым туманом ненависть, больше похожую на одержимость. Одержимость втоптать эту демоническую тварь в землю, отомстить за месяцы измывательств, богохульств и боли…
– «Ave Maria, gratia plena…»
Разразившееся учебное побоище больше всего напоминало псовую охоту, где объединившиеся с медведем волки рвут, как хотят, свору налетевших на них бешеных шавок. Прочность и надежность доспехов паладинов оказалась палкой о двух концах. Пробить пошедшую на их изготовление обшивочную плитку без тяжелого вооружения нечего было и пытаться. Но носители сверхпрочных лат не могли двигаться достаточно проворно, в самом лучшем случае резво ковыляли вразвалочку к своему инструктору. К тому же они весили слишком мало, чтобы при столкновении с его кулаками не отлетать в сторону. Гомесу было достаточно нанести один прицельный удар, и человека уносило на несколько шагов, сбивало с ног и волокло по земле. Причем тем, кто после такого хлопка отделывался лишь синяками, еще крупно везло. Обычно результатом пропущенного удара становился самый настоящий перелом. Тренировочные дроиды, куда более хрупкие и легковесные по сравнению с боевым скафандром, брали другим – скоростью, пятикратно превышающей человеческую. Пока новобранец воинства света на них замахивался, искусственные подобия человека успевали три раза его уронить, по пути ударив пару раз по незакрытым непроницаемой броней точкам. Сэмми не поленился заложить жестянкам знание уязвимых мест в созданных им доспехах.
– Вперед, братья! – заорал какой-то паладин из тех, что поумнее, немного нервным движением вкалывая себе из выданной аптечки порцию боевой химии. Тело, подстегнутое искусственными соединениями, которые в нормальных условиях в организме почти не встречаются, перестало чувствовать боль и страх. Временно, конечно. И с ощутимыми последствиями для здоровья. Однако сейчас этот смышленый фанатик сильно поднял свои шансы на победу. С одной сотой до одной десятой процента. Совершенным рефлексам тренировочных дроидов и всесокрушающей силе экзомускулов было на подобные преимущества противника откровенно чихать. Мышь может быть самой сильной из своего племени, но вряд ли это поможет ей справиться даже с самой захудалой лошадью. – Во имя Господа нашего и Именем его!
– Чокнутые, – пробормотал Гомес, отключив внешний динамик. На одной его руке повисло трое кадетов, на другой еще четверо. Двое пытались бить по груди, трое по спине. Еще пятеро изо всех сил старались пробить коленный сустав скафандра. Большее количество противников вокруг ненавистного новобранцам инструктора просто не помещалось, они начинали мешать друг другу и оттирать товарищей от трехметровой фигуры. – Как есть чокнутые. Похоже, немного перемудрили мы с психологической накачкой. Как мне их теперь всех аккуратно вырубить, чтобы ненароком не прикончить половину?
Однако проблемы человека довольно быстро решались роботами. Пока бронированный с головы до пят скафандр терпел удары, невероятно быстрые конструкты вырубали противников одного за другим, не брезгуя объединять усилия и нападать со спины. Сорок человек, это в принципе много… Но если убавлять от данного количества по одной цели за двадцать-тридцать секунд, то хватит их только минут на десять. Ведь некоторое количество бойцов и сам Родригес смог лишить сознания или привести в недееспособный вид.
Понаблюдав за завершающим этапом учений, по итогам которых на ногах не остался стоять ни один выпускник, представитель Рима горячо поблагодарил своих союзников за небывалых воинов, которые присоединятся к армии матери-церкви сразу же, как только придут в себя. Переломы им жители «Амаласунты» обещали срастить дня за три, а до этого времени намеревались держать своих пациентов без сознания. Закончив официальную часть мероприятия, инквизитор удалился в выделенные ему гостевые покои, неусыпно охраняемые десятком личных слуг. Обыскав на всякий случай помещение и никого не обнаружив ни в шкафу, ни под кроватью, ни даже за шторой, Титус Маркус Крат уселся писать строго секретное письмо… на распознавание текста которого у шпионящего за римлянином при помощи вделанной в подставку для свечей камеры Сэмми ушло целых три минуты. Ибо писал воин Господа как курица лапой, да еще и с ошибками. Даже усиленные электронными микросхемами мозги не могли вот так, с ходу, расшифровать подобный текст, больше похожий на египетскую клинопись, чем на благородную латынь:
«Третьему нунцию четвертого отдела Ordo Sancti Benedicti от епископа святейшей инквизиции Титуса Маркуса Крата.
Аве, брат мой во Христе! Пишу тебе из града Амаласунта, находясь в полном уме и здравии. Ты же знаешь еще со времен конгрегации мое осторожное отношение к прожектам новой persona sui generis, за что не раз приходилось мне пребывать в опале и терпеть различного рода притеснения. Но в этот раз соглашусь я с младыми своими братиями – servus servorum Dei все же научился отделять зерна от плевел и находить алмазы в, казалось бы, совсем нечистых местах. Но поведу свой рассказ, уподобляясь древним латинянам, последовательно.
Город сей, первоначально больше похожий на развалины времен столь древних, что расколот был даже сам камень и стерты в пыль крепостные стены, восстанавливается нечистой магией и древними, забытыми людским родом умениями, как феникс из пепла. И малое количество нефилимов, на которое надеялся святой престол, намекая на ничтожность сего народа, через поколение или два буде растворишися в сонмище людском, уже сейчас может быть подвергнуто сомнениям. Не только с честью выдержав нападение демонов трижды проклятого Малина, но и захватив немалые трофеи, нефилимы согласились разрешить конфликт с матерью нашей Христовой церковью мирно и взвалили на себя обучение отряда христианских паладинов. Юноши, отобранные в отдаленных монастырях по устойчивости и крепости веры, были моею собственной рукой и с благословения Pontifex Romanus отданы в руки нефилимов. И, несмотря на преобразившиеся за считаные месяцы тела, более сходные теперь с древними полубогами, несмотря на каждодневное общение с древними неприсоединившимися ангелами, никто из них не пошатнулся в вере и не ослаб духом. Устроив битву по окончании обучения, как псы алкающие, со святой молитвой на устах бросались они на титана нефилимов, и только явное несоответствие сил помешало им одержать победу. Думаю, брат мой, появление столь мощного отряда, облаченного в освященную броню с именем Христовым, будет для малинитов гласом Божьим и отринет их от христианских святынь. В связи с этим прошу тебя смиренно, брат Аугусто, послать с сим отрядом закаленных братьев для поддержания духа и выискивания и прижигания зерен скверны, пока они еще не распустились в цветы зла. Ибо верую, что только братья твои, многоопытные в чтении душ человеческих, способны на сие деяние. Ведь отринуть отрока от церкви и выжечь каленым железом оспины малые братья моего ордена способны, но вот вылечить демоническую заразу до ее проявления в тварном мире, к великому моему сожалению, получается не всегда. А ведь чистота отряда паладинов Господа нашего есть ни что иное, как чистота лика матери нашей церкви. Поэтому надеюсь на тебя, брат мой, и желаю здравствовать с тобою во Христе, смиренный многогрешный брат Титус».
