Глава 11
Ирина вышла из дома пораньше, надеясь проскочить до часа пик. Нужно было съездить на базу в самом начале рабочего дня и еще раз проверить оборудование для кухни, которое она должна забрать. Потом предстоит возня с крышей, покупка рубероида, а ведь сегодня должен прийти дизайнер. Нужно все успеть.
У крыльца кафе она чуть замешкалась, роясь в сумочке в поисках ключей, когда услышала торопливое цоканье Машкиных каблучков по асфальту.
— Ого-о! — протянула Машка не здороваясь.
— Что еще за «ого»? — Ирина проследила за ее взглядом.
Машка таращилась на запертую дверь кафе. На двери, рядом с замочной скважиной, висела небольшая прозрачная коробочка, приклеенная скотчем.
За тонким целлофаном в коробочке белел нежный живой цветок. Камея? Орхидея? Ирина плохо разбиралась в экзотических растениях.
Обе женщины стояли над этим чудом не шевелясь.
— Ну, Ирка, колись, кто это? — почему-то шепотом потребовала Мария.
— Понятия не имею, — нарочито громко отозвалась Ирина, чтобы разрушить Машкино идиотское благоговение. — Ну подумаешь — цветок. Пошутил кто-нибудь.
Не удержалась и оглянулась по сторонам. Люди спешили по своим делам, никто на них даже не смотрел. Машка осторожно отклеила коробочку. Ирина открыла дверь.
— Ну, Ирка… — Машка хитро прищурилась, но фразу не закончила.
Ирина взяла цветок и прошла в помещение. После вчерашнего потопа здесь было влажно и душно. Открыла форточку. Поставила цветок на единственный пока круглый пластмассовый стол и некоторое время посидела, глядя на белые, в розовых прожилках, лепестки.
— Ну что ж… — сказала наконец этому цветку и встала. Нужно работать. Позвонила шоферу и пошла в Маш-кину «бухгалтерию» за документами.
И в машине, и по дороге на базу, и потом уже, придирчиво осматривая оборудование, Ирина не могла отделаться от мысли, что Свечников действительно упрям. Это, конечно же, он, кто еще? Принес с утра пораньше эдакое своеобразное напоминание о себе. Чтобы заставить ее целый день думать о нем. Мог бы и не стараться. Она и так еще не отошла от вчерашнего разговора. Ее жизнь поехала вкривь и вкось. Появилось постоянное беспокойство и неуверенность. Она просто не могла теперь не думать об этом человеке. Мысль о нем стала занозой. И все-таки ей давно не дарили цветов, вот так — без повода. Целый день, проходя мимо стола на нижнем зале, она задевала взглядом цветок, и внутри ее что-то вздрагивало. Она и определить-то не могла, какого характера эта дрожь — положительного или отрицательного.
Мария с Иваном стали посматривать на нее с хитринкой, и Ирине это определенно не нравилось. После обеда привезли оборудование и до вечера возились, подключая газовую и электрические плиты, воздухоочиститель, устанавливая мойку. В пять часов пришел дизайнер — высокий молодой человек с хвостиком. Ирина повела его показывать свои владения. Дизайнер оказался не из разговорчивых. На все Иринины предложения и вопросы отвечал одинаково:
— В принципе нет ничего невозможного…
Ирина растерялась. Ну и тип… Никаких эмоций. Она взахлеб выкладывала ему свои идеи, он только размеренно кивал, жуя жвачку и не спеша оглядывая помещение. Наконец Ирина выбилась из сил, пытаясь разжечь в парне хоть проблеск какой бы то ни было эмоции. Ну что такая амеба нарисует? Настроение окончательно испортилось.
Она усадила его за стол с цветком и, пока он что-то набрасывал в блокноте, пошла в магазин. В маленькой комнатушке, которая гордо именовалась «бухгалтерия», сидела Машка с калькулятором в руках. Утонула в куче бумажек. Ирина включила чайник «Тефаль», полезла в шкаф за чашками.
— Ну как? — не отрываясь от дел, спросила Мария.
— Не знаю. Жаль, не научилась разговаривать со столбами. Я перед ним распинаюсь, а он кивает и жует. Кивает и жует.
— Где ты его откопала? — Машка потянулась и посмотрела на часы.
— Старые связи. Мне его порекомендовали. Говорят — художник следующего века.
— Ну, угощай своего художника, а я в садик, за Танюшкой.
Ирина внесла чашки на подносе и уселась напротив парня.
— Какого цвета будет это помещение? — неожиданно произнес он.
Ирина закашлялась. Не ожидала. Она уже уверилась, что у этого типа словарный запас, как у Эллочки-Людоедки из «Двенадцати стульев».
— Здесь должно быть что-то оранжевое, желтое. Солнечное, — выложил парень и опять надолго замолчал, отхлебывая горячий кофе.
Ирина хотела было восторженно поддержать его, заявив, что она как раз для этого и закупила желтые столы! Но не смогла — раскашлялась не на шутку. Так что парень вынужден был постучать ей по спине.
Иллюстрируя Иринину невысказанную мысль, к крыльцу подкатил автофургон, и она через стекло увидела, как резво выпрыгнул шофер и направился прямиком к ней, в кафе.
— Столы принимать будем? — бодро поинтересовался шофер и подмигнул дизайнеру.
Ирина уставилась на шофера. Столы она ждала завтра, ребята из магазина наверняка уже ушли по домам… Она метнулась в магазин, бросив шоферу решительное: «Минуточку!»
Машка уже оделась.
— За товаром уехал, — ответила она на вопрос об Иване.
У Ирины руки опустились. Ну вечно так! Где искать грузчиков в конце рабочего дня? В магазине остались только две продавщицы. Придется бегать по подъездам и искать отзывчивых алкоголиков, которые за бутылку хоть слона перетащат.
Когда вернулась в кафе — дизайнера с хвостиком и след простыл. Только кофе дымился на столе. Слезы сами собой навернулись на глаза. Теперь бросай беспризорное кафе и беги куда глаза глядят в поисках грузчиков!
Она схватила плащ и рванула к выходу, на ходу решая, кого же позвать, и в дверях столкнулась с Сергеем. Она узнала его по фигуре, потому что на голове его громоздились поставленные друг на дружку пластиковые желтые столы.
— Ты появляешься как джинн из бутылки, — вынуждена была признаться Ирина. Отступила в сторону, давая ему дорогу.
— Я знал, что ты мне обрадуешься, — отозвался Сергей. — Куда это?
Ирина махнула рукой. Шофер нес связку круглых, под подсолнухи, черно-желтых стульев.
— Я вижу, тут будет нешуточное учреждение, — ухмыльнулся Свечников, проходя мимо Ирины.
— Еще бы! — в тон ему отозвалась Ирина. Она уже успела справиться со слезами и вынуждена была признаться себе, что на самом деле обрадовалась появлению Свечникова. Сама собой отпала проблема грузчиков.
Из подсобки выглянула Машкина физиономия и тут же исчезла. Ирина усмехнулась. Ну и. копуша эта Машка! До сих пор не ушла. Или уже собралась столы разгружать?
— Вы всех тут угощаете горячим кофе? — поинтересовался Сергей, заглянув в чашки, когда проносил вторую порцию столов.
— Только очень нужных людей, — откликнулась Ирина. Собрала посуду. Отнесла чашки в подсобку. Машка лихорадочно сооружала бутерброды.
— По-моему, ты собиралась за дочерью?
— Мужики заберут, я позвонила. Ирка, это же, если я не ошибаюсь…
— Не ошибаешься. Он.
— Ну ты даешь! Поверить не могу! Неужели за тобой ухаживает сам Свечников?
— А что тебя удивляет? — почти обиделась Ирина. — То, что он — звезда нашей команды и вдруг обратил внимание на меня?
— То, что ты мне ничего не сказала! — огрызнулась Мария. Уложила бутерброды горкой на тарелку и протянула подруге.
— Маш, ну, это не то, что рассказывают. У меня с ним ничего нет… Ну, в общем, не обижайся. — Ирина поставила на поднос чистые чашки и поспешно ушла.
— Счастливая, — пробормотала ей вслед Машка, — это даже лучше. Значит, у тебя все еще впереди…
Автофургон уже уехал. Свечников мыл руки: из новоиспеченной кухни раздавался плеск воды. Ирина сходила в магазин за полотенцем, отнесла Сергею.
— Кажется, я должна поблагодарить тебя. Сегодня ты появился хоть и неожиданно, но кстати.
— Может, для тебя это и неожиданно, — перебил Сергей, вытирая руки, — но я полчаса курил на крыльце, ожидая, когда уйдет этот длинноволосый. Не могу понять, о чем ты могла с ним так долго беседовать?
— Вот как? — Ирина не нашлась сразу, что и ответить. Значит, он стоял и наблюдал за ней с крыльца? — У нас был очень интересный разговор, — заявила она, разливая кофе. — Мы говорили об искусстве будущего века.
— Даже так? — Свечников ухмыльнулся и отхлебнул из чашки. — Жаль, что ты не видела, как он резво слинял, когда заметил, что привезли мебель.
— Кстати, по-моему, мы с тобой не договаривались о встрече. — Ирина решила «не заметить» его язвительной иронии. Она выбрала бутерброд и взглянула на Свечникова.
— Я и приехал за этим, — с живостью отозвался он. — Чтобы договориться о встрече. Вспомнил, что вчера это было упущено из виду. — Он с аппетитом откусил сразу полбутерброда с колбасой и посмотрел на Ирину, посмеиваясь своими темными глазами.
Ждет, когда она заговорит о цветке? Фигушки. Об этом — ни слова. Если это его фокусы, то пусть знает, что Ирину этим не проймешь. Она окинула его критическим взглядом, это была ее привычка. Иногда увидишь, что пузыри на коленках или, например, костюм надет с кроссовками, и все. Понимаешь, что этот мужчина не может претендовать на твое внимание ни под каким предлогом. Даже общаться легче. Но Свечников, как обычно, был безупречен. Сегодня на нем был коричневый замшевый пиджак в паре с шоколадной водолазкой и в тон — вельветовые узкие брюки. Светлые замшевые туфли мягко завершали этот ансамбль. Ирина вздохнула.
Она, как и вчера, была в своих рабочих джинсах и черной майке. «Золушка», — мысленно прокомментировала свой видок Ирина и тут же отчитала себя за подобные мысли. Она не собирается поддерживать эту игру. И не будет для него наряжаться. Пусть раз и навсегда уяснит: то, что она вчера ему сказала, остается в силе. Он упрямый, но и она тоже.
Ирина допила кофе, решительно встала и отправилась одеваться. Начало сентября всегда бывает холодным, и без плаща из дома не выйти. Зато в октябре могло установиться, и надолго, почти летнее сухое тепло. Ирина всегда терпеливо пережидала первый холод, затаенно предчувствуя приход золотой осени. Это было ее любимое время года. Люди появляются на улицах в разноцветных вязаных свитерах. Почему-то этот факт после серого, дождливого начала всегда приятно щекотал нервы.
…Свечников, как и вчера, курил на крыльце, ожидая Ирину.
— Надеюсь, ты не возражаешь, если я отвезу тебя домой? — Вопрос раздался у нее за спиной, пока она возилась с замком. Она на секунду представила вечернюю сутолоку автобуса и сдалась. Ответила:
— Не возражаю.
Сегодня он вез ее в объезд, почти через весь город. Он легко лавировал в потоке машин, нисколько не раздражаясь этой движущейся массе.
— Город машин, — высказала свое наблюдение Ирина. — Мне постоянно кажется, что машин здесь больше, чем людей.
— Так и есть, — согласился Сергей, включая магнитофон. Салон заполнил приятно грассирующий голос знаменитого француза. — Хочу пригласить тебя на «Пикник», — без всяких переходов объявил Сергей.
— Куда?
— На ралли «Пикник». Это нетрадиционное ралли, я думаю — тебе должно быть интересно.
— Чем же? — недоверчиво поинтересовалась Ирина.
— Это планируется как шоу. Ну вроде большой рекламной кампании. Все фирмы города дадут свою рекламу, ну и деньги, конечно. Потом будет большой пикник.
— Представляю, — с сомнением протянула Ирина. — Вернее, совсем не представляю. Что я должна буду делать? Смотреть на эту лавину машин, дышать выхлопными газами и орать?
— Зачем же орать? Ты будешь ждать моей победы, болеть за меня.
— А если ты проиграешь? Или это исключено? Но Свечников, казалось, не замечал ее колкостей.
— Если я проиграю, ты утрешь мои слезы, — ответил он.
— Послушай, — задумчиво произнесла Ирина, повернувшись к нему, — ты, я вижу, всерьез решил за мной приударить?
— Ты возражаешь? — не глядя на нее, бросил Сергей.
— Возражаю. Все это представляется мне дешевым фарсом. Ведь ты все делаешь из-за Антошки, моя роль в этой истории предельно понятна. Не надо делать из меня марионетку, я не хочу выглядеть смешной.
— Извини, Ира, мне абсолютно непонятна твоя логика. Я пригласил тебя на ралли. Что в этом особенного?
— Там будут твои друзья. Как ты им меня представишь? Да и вообще, — не давая ему возразить, быстро заговорила Ирина, — я не верю, что я, лично я, тебя как-то интересую. Я не из тех женщин, которые закатывают глаза от малейшего знака внимания со стороны мужчин.
— Я заметил.
Ирина пропустила его реплику мимо ушей.
— Ты не женат, у тебя наверняка есть женщины. На свой счет я не обольщаюсь. И не пытайся меня убедить, что я сразила тебя наповал своей неотразимостью или чем там еще. Я о себе все знаю. И если ты надеешься обольстить меня, как наивную девочку, цветами и конфетами… В общем, не нравится мне все это.
Свечников поморщился.
— Ира, перестань. Ты говоришь о себе как о старушке. В конце концов, это глупо. Это чертовщина какая-то. Сейчас придешь домой и повнимательней посмотри на себя в зеркало. Хорошо?
Ирина отвернулась. Уже подъезжали к дому, а в душе у нее опять был кавардак.
— В воскресенье я заеду за тобой, — напомнил Свечников, остановив машину.
Ирина пожала плечами.
— Ира, дай мне хоть один шанс, — терпеливо проговорил Свечников, глядя на ее неулыбчивый профиль. — Посмотри-ка на меня. Я тебе противен?
Ирина покосилась на его уверенные ладони на руле.
— Нет, — отозвалась чуть слышно.
— Вот и ладно, — вздохнул Сергей. — Я тебя о малом прошу: дай мне хотя бы один шанс. Идет? Ирина молчала.
— Взамен я обещаю без твоего разрешения не раскрывать Антошке… нашего секрета. — Он легко выпрыгнул из машины, пружинистым шагом обогнул ее и галантно открыл дверь перед дамой.
Ирина похолодела. Вот оно что! Он ее шантажирует! Она молчала, пораженная последней фразой. Он втянул ее в свою игру, она и глазом моргнуть не успела. Нужно просчитывать каждый свой шаг!
И все-таки она не показала, что ее больно задела эта фраза. Взялась за его жесткую ладонь и вышла из машины. Сергей чему-то улыбнулся и нырнул свободной рукой во внутренний карман пиджака. Достал оттуда шоколадку и вручил Ирине.
Пока она искала что сказать, он развернул машину и влился в кипящий поток на проспекте Космонавтов. Дома Ирина бродила по своей трехкомнатной квартире, силясь собраться с мыслями.
В Антошкиной комнате подержала в руках несколько его игрушек, полистала альбом с рисунками. Как она соскучилась! Нужно взять себя в руки. Пока не завезено все оборудование, нечего и мечтать забрать его от мамы. Придется пропадать в кафе до ночи, как все последние дни.
Она наполнила водой ванну, навела густую пену и долго лежала, наслаждаясь бездельем. Только теперь она почувствовала, как устала сегодня. Вода приятно грела разомлевшее тело, Ирина закрыла глаза. Если тело можно хоть как-то расслабить, то что делать с душой? За последний месяц ей, бедолаге, не было ни минуты покоя. Образ Сергея Свечникова преследовал ее. Ирина не могла отделаться от мысли о нем ни дома, ни на работе. Она не могла не признаться себе, что все в нем — и его открытое, с живой мимикой лицо, и его гибкая, мобильная фигура с чуть раскованной пластикой, не ведающие суетливых движений руки — все это исподволь волновало ее воображение.
С некоторых пор она стала ощущать почти забытое ею легкое женское волнение, когда он оказывался рядом. Тело невольно отзывалось на его присутствие едва уловимым ускорением тока крови. Ирина боялась этих ощущений. Она не могла себе позволить увлечься им. С его стороны все по-другому.
Вот если бы они вчера познакомились и он стал ухаживать за ней, тогда, возможно…
Но здесь на карту поставлен ребенок. Ее Антошка. Ее солнышко. Ее жизнь. А она, Ирина, была для Свечникова неизбежным препятствием, которое он задумал преодолеть любыми путями. Это ясно как белый день.
Ну что ж… Ирина тоже постарается выработать свою тактику. Нужно только не раскиснуть, не попасться как рыба на крючок.
Вытираясь большим махровым полотенцем, она вспомнила слова Сергея и действительно внимательно посмотрела на себя в зеркало. Она давно не смотрела на себя… так.
Усталые серые глаза придирчиво осмотрели лицо, шею, плечи, грудь.
Конечно, она не старая. Определенно не старая. Хоть и выкормила двоих детей, грудь все еще осталась полной и упругой. На шее не было морщин. Кожа лица, конечно, утратила свой румянец, а глазам недостает блеска. В принципе все это поправимо. Ирина впервые смотрела на себя так отстранение. И эти руки, и грудь, и бедра — все тело Ирины давно не было востребовано в качестве женского тела. «Оно ничье, — текли мысли в голове, — оно никому не нужно, это пока еще молодое тело. Пройдет от силы лет пять-шесть, и оно получит первые признаки увядания… Как это ужасно! — Вдруг она встрепенулась: — Я еще молода, мне тридцать два года…»
Она словно проснулась. Или очнулась от колдовства Снежной королевы. В волнении вышла из ванной и пролетела в спальню. Открыла шифоньер и с отвращением уставилась в него.
— В чем я хожу? — почти брезгливо спросила она себя, стоя перед шифоньером. Покидала на атласное покрывало двуспальной кровати свои костюмы, блузки, платья. Все это было куплено сто лет назад! Тогда у нее было полно одежды. Еще в свою бытность директором ДК, потом в годы работы в администрации она почти к каждому празднику баловала себя обновой. Когда это было? В прошлой жизни!
После рождения Антошки она стала замечать на прилавках только детские вещи. Ее взгляд непременно привлекали шапочки с помпонами, яркие комбинезончики, крошечные кроссовочки, варежки с вышитыми зайчиками. Ведь в то время, когда была маленькой Ника, этих вещей не было и в помине. Властвовало пугающее слово: дефицит. У Антошки же было столько вещей, что он просто не успевал их изнашивать.
До себя руки не доходили. К тому же средства нужно было вкладывать: сначала — в развитие магазина, теперь — в кафе.
— Дело не в Свечникове, — вслух убеждала она себя. — Я живу среди людей, общаюсь с мужчинами, езжу везде и всюду. Мне определенно нужно обновить гардероб…
