25 февраля

– Обычно мы пьем шампанское, закончив задание, но мне показалось, что сейчас это будет не совсем уместно.

Магнус Хассел поставил перед Эмили и Тедди по чашке кофе. Она не знала, пытается он шутить или просто хочет объяснить все Тедди.

Магнус сегодня выглядел как обычно. Волосы зализаны назад, щеки тщательно выбриты. Темно-синий костюм, голубая рубашка, васильковый галстук и оранжевый платок в нагрудном кармане. В общем, это казалось обычным рабочим днем, но не совсем.

Все последние дни Эмили, Тедди и Магнус провели на допросах в полиции. Она повторила все то же самое, что сказала раньше, но постаралась указать больше деталей. Относительно расследования похищения она рассказала почти все.

Теперь Магнус хотел провести маленький дебрифинг, как он назвал эту встречу.

– Это дельце мы закроем по-другому. Честно говоря, это прекрасно. Я обожаю работать, ты ведь знаешь, Эмили, но вот это – не совсем мой тип деятельности. К тому же это так ужасно, то, что случилось с девушкой. И еще… Филип и все остальное.

Магнус отхлебнул кофе.

Свой кофе Тедди пил через трубочку, и это выглядело странно. После удара, полученного от Яна, ему пришлось перенести операцию на челюсти, но, по словам доктора, скоро все заживет. В остальном казалось, что Тедди больше всего заинтересовали картины на стенах. Эмили вспомнила, что он до сих пор был только в переговорных и еще ни разу – у Магнуса. А это означало, что теперь Тедди пользуется полным доверием фирмы.

Большая часть того, что Магнус хотел обсудить, была уже ясна, но она все равно внимательно слушала его выводы и старалась отвечать на его вопросы.

Полиция приехала вскоре после «Скорой». Они забрали из дома Яна и Эмили. Филип и Тедди поехали со «Скорой». В салоне стояла сумка, на которую ни Тедди, ни Эмили не обратили внимания. Полицейские открыли ее всего на минуту, но Эмили увидела, что там лежали пачки банкнот.

Магнус предполагал, что это была плата, которую Ян привез с собой. Плата тому, кого Тедди назвал Джокером.

Однако все те, кого Тедди встретил в лесу, пропали. Он очень неохотно рассказывал о том, что там произошло, и Эмили могла только догадываться, кого он повстречал. В какой-то мере она догадывалась, что это было его личное дело, и он выбирал, рассказывать ему что-то или нет. Интересно только, был ли он таким же молчаливым, когда вопросы задавала полиция.

Состояние Филипа стабилизировалось. Позавчера он очнулся в больнице в Худдинге.

От всех инвестиционных проектов Яна, так же как и от его личных доходов, ничего не осталось – Эмили смогла это констатировать, проведя собственный основательный «дью дилидженс». Она проверяла его компании, но теперь получила доступ к информации о долгах, банковских счетах, кредитах и выписках с карт и так далее. Это та информация, которую банки обычно не выдают под страхом смерти, но в этом случае они сделали исключение.

Кроме прочего, она выяснила, что некий Юнас Свенссон был в офисе Хандельсбанкен в Сити 21 февраля после обеда и снял пятьсот тысяч крон.

Сумма была подготовлена за несколько дней до этого, и все бумаги отправлены в банк в надлежащем порядке. Вот только проблема в том, что этот самый Юнас Свенссон, чье удостоверение было показано при снятии денег, уже три года сидел в колонии в Кумле. За оборот наркотиков.

Эмили разрешили даже посмотреть видео с камер наблюдения. На человеке, вошедшем в офис, были солнечные очки и низко надвинутая кепка. Сложно выяснить, кто это был, но возможно, что в полиции могут в таких случаях провести какой-нибудь специальный анализ. Она бы сказала, что Ян просто купил данные этого Свенссона и сам пошел в банк. Может быть, они были похожи.

Теперь все стало ясно с финансовыми делами Яна. И на нем самом, и на его фирме была куча долгов. Инвестиции он делал не из своих собственных денег.

В общей сложности, фирме не хватало около ста миллионов крон, но еще десять миллионов висели на самом Яне. Эмили удалось выяснить, на что он брал личные кредиты. Две машины, одна «Феррари» и одна «Мазератти». Но в первую очередь обычное потребительство. Отели, шампанское по пять тысяч евро за бутылку в клубах Лондона и Нью-Йорка, часы, счета за обед по тридцать пять тысяч крон, одежда и полеты первым классом. К тому же еще и некоторое количество подозрительно крупных сумм наличными. Она продолжила копать. В таких местах, которые бы и Магнус не одобрил. Она выяснила, что его родители, Том и Кристина Крона, сами были не в состоянии ему помочь. Похоже, жить не по средствам было у них в крови. Шестнадцать миллионов от Филипа, может, могли бы спасти его личную бухгалтерию, но прочие его дела оказались полностью в руинах.

– В полиции проверили его телефон, – сказал Тедди. – Вас спрашивали об эсэмэсках, которые они нашли?

В телефоне были сообщения от Филипа: «Не мог бы ты посмотреть на мой проект? Фирма называется ”Кэш Финанс”. Посмотрел их отчет, нереальная прибыль».

Отправлено тем же вечером, когда Филипа похитили, 12 февраля. Ян ответил, это Тедди тоже видел в телефоне: «Давай завтра созвонимся по этому поводу?»

Но когда Ян, Аксель и Карл были в «Лейонс», Аксель сказал, что он тоже получил от Филипа сообщение, но о том, что тот был болен, кажется, ангиной.

Эмили помнила, что Ян согласился.

– Да, – сказал Магнус. – Я это тоже помню. Он сказал, что получил такое сообщение, в полиции я тоже об этом рассказал.

– Но никакого сообщения, что Филип заболел, в его телефоне не оказалось, – объяснил Тедди. – Филип Яну ничего не писал о болезни, потому что Яну не было нужды такое писать, он и так все время знал, почему Филип пропал. Скорее всего, это он отправил сообщение о простуде Акселю и остальным приятелям плюс еще пара звонков, чтобы запутать, если кто-то станет проверять телефон. Все сделал, чтобы никто не стал задавать вопросов.

Ни Эмили, ни Магнус или Тедди ничего не знали о том, что на допросах говорил Ян. Но они знали, что его взяли под стражу несколько часов назад. Во всяком случае, на время расследования он останется в полиции. Есть основательные причины подозревать его в похищении, шантаже и нанесении телесных повреждений. То есть как Тедди и сказал ему в том доме.

Кровь на его рубашке была, видимо, кровью Филипа, следы его ДНК на бутылке в квартире на Фатбурсгатан, сумка с деньгами и этот странный комментарий о простуде – этого было достаточно, чтобы взять его под стражу.

– Но этого хватит для обвинительного приговора? Ведь тогда нужно, чтобы вина была несомненной, – спросил Магнус.

– Посмотрим, что еще найдут в полиции. Транзакции, переводы, ДНК, отпечатки пальцев, еще раз проверка телефона. Они много могут откопать, – ответил Тедди. – Но, конечно, он может сказать, что его забрызгало кровью, когда кто-то другой бил Филипа. И что бутылку кто-то принес туда, это совсем не означает, что Ян был в квартире.

Магнус, казалось, задумался.

Во всей истории с похищением Ян сделал ошибку, не догадываясь о банковских блокировках. Если бы не было ограничений на переводы за границу за пределами ЕС, они бы уже с диджипассом перевели эти несчастные десять миллионов. По словам Филипа, Ян никогда не был хорош в практических моментах.

Кроме того, совершенно случайно Карл-Юхан начал подозревать неладное, когда Филип ничего не сказал про ружье. Этого Ян и второй похититель не предполагали.

Вместо этого они, очевидно, думали, что деньги придут через день-два, но когда дело затянулось, они стали искать другое место для Филипа. Усадьба «Левтуна» уже давно была выставлена на продажу. Владелец теперь подтвердил, что несколько дней назад с ним по телефону связался некий Юнас Свенссон и попросил об аренде здания на ближайшие дни. Снова тот же человек. Ян нигде не светился со своим настоящим именем.

– А парни из Седертелье были там, потому что искали того или тех, кто напал на Анину Бьерклунд. Я правильно понял? – продолжил Магнус.

Тедди и Эмили кивнули.

– Они преследовали Яна из-за того же, из-за чего искали Филипа. Потому что они оба изнасиловали Анину. Тот случай, когда они выгоняли Филипа на лед, это было начало их попытки отомстить, – ответила Эмили.

– Да, вот с этим сложно. Шале – мои клиенты. Как раз об этой части дела я бы очень не хотел говорить. С меня довольно того, что люди из Седертелье – не похитители.

Они одновременно подняли свои чашки и сделали по глотку.

Магнус смотрел на Эмили и Тедди поверх своей чашки.

– Это все так, мать твою, дико, – сказал он.

Эмили еще никогда не слышала, чтобы он так выражался.

– Вы все рассказали полиции?

– Большую часть, – сказал Тедди.

Магнус вздохнул.

– Ага, ну что же, я уже сказал, это неприятная история. Но мы выполнили, по крайней мере, задание. Пусть этим ужасом с Аниной занимается полиция. Это уже не наше дело.

Он положил на стол конверт.

– Я подумал, что ты хотел бы получить свое вознаграждение, – сказал он и подвинул конверт к Тедди.

Тедди открыл его и посмотрел на содержимое.

На несколько секунд он плотно сжал губы. Потом сказал:

– Я так больше не работаю. Пусть триста тысяч будут на каком-нибудь вашем клиентском счету или как там это называется. А остаток я хочу получить на мой личный счет. И пусть пенсионные из этого вычтут.

Магнус криво усмехнулся и забрал конверт.

– Ты уверен? – спросил он.

Тедди встал и пожал руку сначала Магнусу, а потом Эмили.

– Поверьте, после этого дела я уверен как никогда.

Он повернулся к Эмили:

– Кстати, кто твой тренер по тайскому боксу? Передай, что он или она отлично поработали!

Когда за Тедди закрылась дверь, Эмили с Магнусом сидели молча. Им нечего было сказать, но было над чем подумать.

Нужно перестать об этом всем думать. Поменять обстановку. Обрести то чувство полной гармонии и удовлетворения, которое всегда воцарялось в дни после удачно завершенной транзакции, когда иногда даже было нечего делать.

Хотя после этого дела так, скорее всего, не получится. Может, ей стоит посетить психолога, чтобы разобраться со всеми мыслями.

Она не могла перестать думать об Анине.

– Ох, Эмили, – простонал Магнус. – Какая жуткая путаница. Надеюсь только, что газеты не слишком много понапишут о нашем участии. Это было бы не на пользу фирме. Мы же не должны таким заниматься.

– Магнус, я хотела бы сегодня пойти домой пораньше, если можно.

– Конечно, детка, ты это заслужила.

– У меня есть только один вопрос.

– Да?

– Почему на самом-то деле с самого начала привлекли Тедди? Я знаю, что он из Седертелье, но ведь не только в этом причина? Я наконец-то получила его приговор. Его же осудили за подобное преступление. Восемь лет назад. Похищение, избиение. Поэтому он был тебе нужен? Так сказать, в качестве эксперта?

– Отчасти, Эмили, отчасти. Но другой фактор был еще важнее. Как ты, должно быть, видела в приговоре, в том ужасном событии были замешаны и другие лица. Но осудили только Тедди. Знаешь почему?

– Я об этом не думала.

– Все очень просто. Он… как бы это сказать… никого не сдал. Тедди молчал. Ничего ни о ком не сказал. Говоря нашим языком, он придерживался политики неразглашения. Мое чутье мне подсказало, что в этом деле мы наткнемся на такие вещи, для которых нужен человек, который не болтает. Даже когда ему самому грозит восемь лет тюрьмы.

Эмили молча на него смотрела.

Магнус и не подозревал, насколько он прав. Ее чутье говорило, что Тедди никогда не расскажет о парнях Исака Нимрода в лесу.

Единственным, чего она сама не знала, была личность Джокера.

Но без этого знания она обойдется.