Глава 10
Выбираю себя

В субботу днем я планировал посетить спортивный клуб. Мои отношения с данным заведением напоминали среднестатистический брак: как у всех супругов, у меня и клуба периодически случались кризисы и медовые месяцы. Впервые я попал туда, когда мне исполнилось 13 лет. Во время ознакомительного визита спортивный клуб показался мне райским местом, особенно меня впечатлили тренажерный зал, бассейн, теннисные корты и боксерский ринг. Именно последнему виду спорта хотел меня научить папа. Когда родители задали вопрос, хочу ли я ходить в спортклуб, я ответил «да», и впоследствии много раз об этом пожалел.

В школе я учился шесть дней, включая субботу, свободным оставалось только воскресенье. Самое первое посещение клуба после покупки членских карточек прошло отлично: мы с папой сходили в тренажерный зал, потом позанимались на ринге, после отправились в бассейн и в заключение сыграли несколько партий в боулинг и бильярд.

Моего спортивного энтузиазма хватило примерно на две недели. Утром четвертого воскресенья я подумал, что вместо плавания и бокса предпочел бы поспать подольше, но делать было нечего, ведь на клубные карты израсходовали внушительную сумму. Узнав, сколько денег было потрачено, я понял, что крепко влип – до конца учебного года все мои воскресенья оказались заняты. В свой единственный, драгоценный выходной, когда можно было выспаться, я с трудом поднимался, чтобы ехать в клуб, а домой возвращался, чувствуя себя выжатым как лимон.

Другой бы на моем месте устроил подростковый бунт, но мне так много говорили о пользе спорта, что я и сам в это поверил. Частично это утверждение соответствовало действительности: благодаря занятиям боксом, я мог постоять за себя в школе и не боялся драться, хотя первым никогда не начинал. Проблема состояла в том, что свободное время было необходимо мне не только для отдыха, но и для домашних заданий. Из-за вечно занятого воскресенья его катастрофически не хватало.

Хорошая учеба (на четыре и пять) всегда была в нашей семье принципиальным вопросом. Седьмой класс дался мне очень сложно. Я учился, дрался, ходил в спортклуб, делал домашние задания, но все-таки умудрился закончить год без троек и взамен получил спокойное лето и разрешение спать, сколько захочу. Незадолго до конца учебного года одна девчонка принесла в школу китайское гадание. Мне выпала гистограмма «Моральное и физическое истощение», что очень точно описывало мое состояние. Каждый вечер субботы я втайне надеялся, что злополучный спортивный клуб сгорит, и проклинал тот день, когда у меня язык повернулся сказать, что мне там понравилось.

Потом наступило долгожданное лето. С первым днем каникул из моей головы вылетел весь школьный мрак. Так уж я устроен – быстро расстраиваюсь и так же быстро прихожу в себя, если проблема решается. В моих отношениях со спортивным клубом наступил второй медовый месяц. Я с удовольствием плавал в бассейне, грелся на солнышке и даже в боксе делал существенные успехи, так как успевал выспаться перед занятиями. Летом я, наоборот, стал благодарить судьбу за спортивный оазис посреди Москвы.

Осенью ситуация повторилась. До самого окончания школы мои отношения со спортивным клубом напоминали американские горки – то любовь, то ненависть. Продолжая сравнение с браком, скажу, что нам с клубом было так же сложно понять потребности друг друга, как супругам в первые годы совместной жизни. В одиннадцатом классе я ушел в экстернат, и наступило золотое время: учеба стала настолько легкой, что я смог заниматься спортом положенные три раза в неделю без всяких волевых усилий.

На первом курсе института мне снова пришлось учиться в субботу, поэтому отношения со спортивным клубом снова охладились, но до ненависти дело не дошло. Вообще, студенчество стало для меня прекрасным, веселым временем, так как у нас в группе сложилась отличная компания. Я чувствовал себя совершенно счастливым и передавал свое настроение спортивному клубу.

Пополнив ряды трудового населения после выпуска, я перешел на классический график 5/2, зарезервировав субботу под занятия спортом. Так я нашел свой баланс, решив, что пусть будет один день в неделю, зато без необходимости себя заставлять.

Итак, в ту субботу, проснувшись около двенадцати дня, я встал, отдохнувший и довольный жизнью. Позавтракав бутербродами и кофе, я начал собирать спортивную сумку, но увлекательный процесс был прерван звонком в дверь. Гадая, кто бы это мог быть, я направился в коридор и посмотрел в глазок: за дверью стоял мужчина среднего роста в потрепанных, но чистых джинсах и рубашке в клетку. Черты лица этого работяги показались мне знакомыми, но я не мог вспомнить, где именно его видел.

– Вам кого? – Я слегка приоткрыл дверь.

– Джерри, ты что, не узнаешь? – робко начал гость. – Это же я, Яша.

– Яша?! – воскликнул я, чуть не подпрыгнув от удивления.

Отпетый алкаш с первого этажа стоял передо мной чистый, гладко выбритый, а главное, трезвый.

– Опять деньги в долг пришел просить? Или снова на опохмел не хватает? – Я искал логическое объяснение такой разительной перемены.

– Нет, я вообще бросил пить, – заверил меня Яша.

– Ну да, а меня на днях избрали папой Римским, – язвительно отозвался я. – Слушай, мне сейчас некогда.

– Всего пять минут, – упорствовал гость.

– Ладно, пошли на улицу. По дороге расскажешь.

Я взял вещи, запер дверь и пошел с Яшей в сторону гаража.

– Я только хочу тебя предупредить, – продолжил мой собеседник в лифте.

– О чем?

– Твой новый друг – страшный человек, – с придыханием изрек Яша.

– Какой еще друг? – я совсем запутался в его рассуждениях.

– Ну, тот, темноволосый, который тебя бухого в дрова домой привез.

– Ренди? – догадался я.

– Не знаю имени, но лучше держись от него подальше.

– Яша, с чего вдруг такая забота? – Мы уже подходили к воротам гаражного комплекса.

– А вот слушай. Недавно я возвратился домой поздно ночью. Мы с корешами тогда выпили-то всего ничего. У двери нашего подъезда я заметил твоего Ренди. Подхожу я, значит, к нему, спрашиваю, есть ли закурить, – никакой реакции. «Мужик, ты что, глухой?» – я развернул его за плечо. А дальше началось что-то страшное. От этого Ренди повеяло таким холодом, что у меня колени подкосились, рука сама разжалась, а перед глазами все поплыло. Свалившись на землю, я увидел, что Ренди улыбается. «Что ты делаешь?!» – заорал я от ужаса. «Думаю, убить тебя или нет?» – последовал спокойный ответ. Глядя на него, я словно в глаза своей смерти смотрел, чувствуя, как мое сердце сдавливает невидимый кулак и его удары становятся все реже и реже. В ушах звенело, я не мог пошевелить конечностями. «Стой! Не убивай! Пожалуйста!» – взмолился я. «Если ты сам не ценишь свою жизнь, почему я должен придавать ей значение?» – медленно произнес Ренди. А у меня уже в горле все пересохло, потом началась жуткая боль, будто мне иголки в пальцы засовывали. «Каждый день ты сам медленно себя убиваешь, – равнодушно продолжал твой друг, – не ценишь свое тело. Так откуда страх? – он слегка наклонился ко мне. – Либо я убью тебя быстро, либо ты уничтожишь себя медленно. Какая разница?» – «Жиииить хоооочччу», – из последних сил протянул я, а потом отключился.

– Но сейчас ты живой, – скептически прокомментировал я.

– Проснулся днем возле подъезда. Болело все и везде, ноги не слушались. Никогда раньше такого не было, даже после самого страшного бодуна. Говорю тебе, он демон, не иначе. – Яша перекрестился.

– Скорее у тебя от алкоголя началась белая горячка, – предположил я.

– Да какая, к черту, белая горячка?! – возмутился Яша. – Что у меня, по-твоему, белой горячки никогда не было?! Говорю, твой Ренди мне смертью грозил!

– Тогда почему ты еще жив?

– На этот раз он меня пощадил, не стал добивать, – серьезно произнес Яша, – но второй попытки оправдаться не даст, я уверен. Это правда, я не обманываю. – Неожиданно лицо моего собеседника побелело, и он бросился бежать со всех ног.

– Эй, Яша, что ты куда?! – крикнул я вдогонку.

Обернувшись, я понял причину бегства – к воротам гаража подходил Ренди.

– Привет! – Я весело поздоровался. – Не поверишь, местный алкаш только что обвинял тебя в попытке убийства.

– Пить надо меньше. – Ренди пожал плечами.

– Знаешь, он был так уверен в том, что говорит… Называл тебя демоном.

– Хорошо, что не дьяволом, – с иронией заметил Ренди.

– Ну, ты мог бы им быть.

– Дьявола не существует, а если он когда-то и был, то, видя, что делают с собой люди, давно ушел в отставку.

– Почему тогда люди в него верят?

– Надо же на кого-то списывать собственное безволие и тупость.

Из уст Ренди эти слова прозвучали не как философское рассуждение, а как констатация факта. С той же интонацией принято говорить, что днем светит солнце, а ночью появляется луна или что дважды два равно четыре.

Спортивный день мы с Ренди начали с бокса, потом отправились расслабляться в сауну. Недалеко от большого бассейна располагался уютный маленький бассейн с теплой водой и джакузи, там мы и устроились после парилки.

– Хорошо. – Я с наслаждением подставил спину под гидромассажную струю. – Давно я не боксировал.

– Не устал? – с иронией в голосе поинтересовался Ренди.

– Нет, я же выспался.

– У тебя почти все зависит от сна.

– Да, я могу долго не есть, а вот без сна чувствую себя плохо. – Немного помолчав, я продолжил: – Расскажи какую-нибудь историю.

– Раз просишь.

Мне вспоминается Карл Хенрити, человек, отказавшийся смириться с выпавшим ему жребием. – Ренди положил руки на борт бассейна. – Он спас многих и в то же время разрушил жизнь своего друга.

«Нет тиранов страшнее умирающих и младенцев», – думал молодой человек, вытирая пот с лица.

– Не мог бы ты колоть дрова в другое время?! Лиля спит! – раздался недовольный женский голос.

– Могу вообще не колоть! – резко ответил парень, прежде чем снова поднять топор.

Из небольшого деревянного домика раздался детский плач.

– Ну вот! – Женщина недовольно фыркнула и пошла успокаивать дочку.

Не слишком вежливого дровосека звали Карл Хенрити. Его жилистое телосложение свидетельствовало о большой физической выносливости, а густая темная шевелюра, орлиный нос и карие глаза делали парня довольно привлекательным. В семье Хенрити Карл был вторым сыном. Его родители умерли во время эпидемии чумы, когда тот еще был ребенком, оставив двоим сыновьям дом и небольшой участок земли. Как и многие крестьяне, братья Хенрити были обязаны работать не только на себя, но еще и на местного лорда. Четыре года назад Эрик, старший из братьев, женился на девушке из соседней деревни, которая родила ему троих детей. Старшего брата Карл любил, а вот отношения с невесткой становились все хуже и хуже.

– Карл, есть хочешь? – Из дома вышел Эрик.

Эрик был ниже ростом, чем его брат, но казался крупнее из-за мускулов. В детстве родители сравнивали более добродушного и сговорчивого Эрика с быком, которому всегда будет нужен погонщик. О Карле они говорили, что за его внешней холодностью скрывается горный поток, у которого опасно стоять на пути.

– Давай, я проголодался. – Младший Хенрити с удовольствием развернул предложенный сверток. – А почему кусок хлеба обгрызанный?

– Понимаешь, мой старший… – стал оправдываться Эрик.

– Хватит! – резко прервал Карл. – Мало того, что я пашу, как вьючный осел, так еще и должен подъедать, как свинья. – Голос молодого человека звучал спокойно, но в нем чувствовались ледяные нотки, пугающие Эрика.

– Так получилось… – продолжил старший брат.

– Если бы мне давали по самой мелкой монете каждый раз, когда я слышу эту отговорку, мы бы жили в роскоши, а не сидели по уши в долгах, – сквозь зубы произнес Карл.

– И что я, по-твоему, должен сделать?! – рассердился Эрик. – Прогнать жену?!

– Не до такой степени, но быть с ней построже не помешает. А впрочем, тебе решать. Сегодня вечером я уйду.

– Куда? – удивился Эрик.

– На запад. Возможно, подамся в город или найду работу в соседнем графстве.

– Но это запрещено. Ты станешь беглым, а если поймают…

– Не поймают, – отрезал Карл.

– На что ты собираешься жить?

– Я здоров и не дурак, для такого работа всегда найдется.

– А как же я? – Эрик привел последний аргумент. – Ты меня бросаешь?

– Я оставляю тебе дом и землю. Боюсь, это все, чем могу помочь. Не хочу провести всю жизнь в мелочных ссорах.

– Как же дети, твои племянники?

– Если бы не они, я бы выгнал твою жену, а не уходил сам.

– Как знаешь, – пробурчал Эрик.

Он знал, что если младший брат спорит и ругается, значит, готов обсуждать варианты, но если он разговаривает спокойно, значит, уже все решил сам и ничто не сможет помешать Карлу осуществить задуманное.

Той же ночью младший Хенрити сбежал, взяв с собой лишь небольшую сумку с припасами. С этого момента ему нужно было быть очень осторожным, так как с беглыми крестьянами лорды не церемонились. В летнее время можно было не бояться холода, но Карл понимал, что до зимы нужно найти убежище получше, чем наспех сделанный шалаш.

Больше недели ему потребовалось на то, чтобы пересечь границу родной провинции. После он смог расслабиться и продвигаться быстрее, не опасаясь солдат. Спустя месяц Карл оказался в графстве Кингспут, лежащем на севере страны. Это был суровый, глухой край с продолжительной зимой и малоплодородной землей, но Карла привлекло то, что при таких условиях у лордов не было возможности тщательно контролировать свои владения, а значит, и обнаружить прибывшего беглого крестьянина.

Решив поискать работу подальше от людных городов, Карл отправился на небольшой деревенский рынок. Довольно скоро он узнал, что больше всего платят на лесопилке у озера Ракалучи, но все торговцы, как один, предупреждали парня, что это гиблое место, а хозяин там сам дьявол.

– Никто еще с той лесопилки не возвращался, – заявил розовощекий плотник, с которым Карл познакомился в местном трактире. – На Ракалучи стремится в основном пропащий народ, у кого семьи нет, как… – Мужчина замялся.

– Как у меня, – с усмешкой продолжил за него Карл.

– Те, кто встречал тамошних работников, говорят, что они все странные, молчаливые, боятся чего-то.

– Тем не менее качественные доски оттуда привозят регулярно, – заметил Карл. – Если условия такие плохие, желающих мало, а хозяин – дьявол, то кто же там работает? Почему не сбегают?

– Не знаю, самому там бывать не доводилось, – протянул подвыпивший собеседник. – Ты беглый, да?

– Нет, – соврал Карл.

– А кто?

– Бандит с большой дороги, – отшутился Хенрити.

Прежде он старался избегать сомнительных мест и компаний, но теперь, когда дорога назад была отрезана, выбора не осталось. За время своего пути Карл много раз задавал себе вопрос: правильно ли он поступил и действительно ли бродяжничество хорошая альтернатива жизни с семьей брата? «По крайней мере, сейчас я никому ничего не должен», – решил для себя молодой человек.

Поразмыслив еще немного, он отправился на сулящую хороший доход лесопилку. «В случае чего, терять мне уже нечего. Всегда могу сбежать», – думал Карл по дороге. Во время своего однодневного путешествия парень никого не встретил. «Дорога в отвратительном состоянии, – думал Карл. – По ней не то что повозки с бревнами, человек не пройдет. Интересно, как они вывозят лес?» К вечеру он набрел на лесопилку, которая представляла собой несколько деревянных зданий, соединенных между собой длинными галереями. Отсутствие лошадей и охраны показалось Карлу подозрительным, но он не спешил уходить. В это время из центрального здания с резными ставнями на окнах вышел хорошо одетый, крепко сложенный парень с большой сумкой, висевшей на плече.

– Что тебе надо? – незнакомец заметил Карла.

– Пришел узнать насчет работы, – отозвался Хенрити.

– Уходи, нам никто не нужен, – жестко ответил парень с сумкой.

– Почему не нужен? – раздался голос справа.

Обернувшись, Карл заметил мужчину среднего роста с густыми, местами посидевшими волосами в аккуратном костюме из дорогой кожи.

– Не обращай внимания на нашего Тедди, – дружелюбно произнес мужчина. – Он сегодня не в настроении. Как тебя зовут?

– Карл Хенрити.

– Беглый бродяга.

– Нет, – стал отрицать Карл.

– Это был не вопрос. Я Мартин Блек, хозяин лесопилки. Иди за мной. Можешь не волноваться, до твоей биографии мне дела нет.

– Сколько платите, сэр? – Карл задал главный вопрос.

– Тебе хватит, – усмехнулся Мартин.

Хенрити такой прием возмутил. От желания сказать в ответ какую-нибудь грубость его удерживало только трехдневное голодание и пустота в кошельке. Карл также был вынужден признать, что по его истрепавшейся одежде и запаху даже слепой бы догадался, что перед ним беглый.

– Скажи, ты веришь в потусторонние силы? – спросил Мартин потенциального работника, уводя его в сторону озера.

– Какая разница? – Карл с трудом скрывал свое раздражение. – Я думал, здесь валят лес.

– Не только. – Мартин слегка поднял руку, и вслед за его жестом большой дуб сам вышел из земли.

Когда Блек сделал еще несколько плавных движений, дерево сбросило сучья и с треском разлетелось на аккуратные доски. Из части досок сама сделалась небольшая тележка, а через минуту из леса вышел олень, готовый везти поклажу.

– Как тебе такой метод работы? – ехидно спросил Мартин, ожидая страха.

– Мне… нравится! – немного подумав, ответил Карл. – Но что взамен?

– Обещание стать моим учеником минимум на три года, а там посмотрим.

– И что, никаких украденных младенцев, кровавых чаш? – Хенрити задумался о возможных последствиях.

– Нет, такими вещами здесь не занимаются. Я предпочитаю лишний раз не привлекать к своим делам войска инквизиции, – объяснил Мартин.

– Тогда я согласен.

– Я почему-то так и думал. И что, совсем не боишься?

– Во время чумы я повсюду видел гниющие трупы. С тех пор меня мало что пугает.

– Раз так, добро пожаловать. Болезней здесь точно не будет.

Мартин повел нового ученика к центральному дому. Пройдя через темный коридор, они оказались в круглой комнате, уставленной свечами и причудливой мебелью, включающей резной аптекарский стол.

– А где другие ученики? – поинтересовался Карл.

– Да где бы ни были, вернутся завтра к полудню, – равнодушно отозвался Мартин.

Хенрити поразила уверенность хозяина, но причину он смог понять только через месяц.

Тем временем Блек достал из ящика стола набор инструментов, каким обычно пользуются врачи при кровопускании.

– Дай руку, – скомандовал он Карлу.

– Мы так не договаривались! – возмутился Хенрити.

– У тебя нет дара чувствовать потоки энергии, – пояснил Мартин, – а значит, сам по себе ты колдовать никогда не сможешь. Взгляни, нож не отравлен. – С этими словами он порезал себе вену на левой руке и вылил немного крови в стеклянную чашу.

К удивлению Карла, рана моментально затянулась.

– Ну, не тяни кота за хвост, – поторопил Блек.

Вид окровавленного ножа отталкивал, но мысль о том, что жизнь наконец может изменить свое убогое течение, заставила Карла рискнуть. Он положил руку на стол и стянул с запястья изодранный рукав.

Мартин стал шептать что-то на непонятном языке, а потом добавил:

– Скажи «Амира эст». Это значит «я принимаю твой дар».

– Амира эст, – повторил Хенрити.

Мартин быстрым движением порезал запястье своего будущего ученика, а затем вылил на открытую рану Карла свою кровь. Молодой человек почувствовал жжение и инстинктивно отдернул руку, но обнаружил на ней лишь гладкую, здоровую кожу. В следующее мгновение уши Хенрити наполнили тысячи новых звуков: создалось ощущение, будто он плыл в пространстве и, казалось, мог дернуть любой предмет за невидимую ниточку. Спустя несколько минут Карл пришел в себя. Он еще шатался, но чувствовал себя способным свернуть горы. Хенрити попытался жестом сдвинуть статуэтку льва, но та лишь слегка шевельнулась.

– Мало обладать даром, нужно еще уметь им пользоваться, – прокомментировал Блек. – Но к этому вопросу мы вернемся завтра. А пока искупайся! От тебя несет, как от дохлого кабана!

Карл не был в восторге от такого сравнения, но согласился с его правильностью. Остаток ночи он приводил себя в порядок. Первым преимуществом новой жизни оказалось полное отсутствие желания спать.

Скоро Хенрити познакомился с остальными обитающими на лесопилке «работниками». Всего их было девять. Дольше всех «проработал» вечно мрачный Иоганн, который, казалось, вообще не умел разговаривать. Его полной противоположностью был веселый балагур Джозеф, имеющий неприятную привычку всех передразнивать, из-за которой Карлу при встрече постоянно хотелось стукнуть «коллегу» чем-нибудь тяжелым. Самыми младшими были неразлучные братья Раин и Вилли. Одному исполнилось шестнадцать, другому четырнадцать. После смерти родителей их отдали на воспитание дальнему родственнику, но тот бил детей, поэтому они сбежали. Еще на лесопилке жили две девушки. Высокая, довольно худая Инес почти все время проводила в лесу. Много раз она признавалась, что любит животных больше, чем людей. Девушка согласилась стать ученицей Мартина только из-за возможности научиться языку зверей и птиц. Второй дамой была сварливая Линда, которая постоянно ругалась и скандалила, за что первый помощник Мартина Скотт нередко запирал ее в чулане. Впрочем, из-за вздорного характера пленницы никому не приходило в голову ей посочувствовать.

Самым разумным из всей компании Карлу показался Тедди, тот самый парень, что пытался отговорить его при первой встрече. Позже Тедди снова подошел к Хенрити и, глядя в глаза, с укором спросил:

– Что же ты наделал?

– Изменил свою жизнь, – без колебаний ответил Карл.

Постепенно он стал привыкать к новому ритму жизни. Правда, на просьбу молодого человека научить его пользоваться даром, Мартин ответил, что на наставничество не подписывался и что для этого есть библиотека. Карл поспешил воспользоваться советом, но, просмотрев несколько книг, обнаружил, что не понимает языка, на котором они написаны. То же самое равнодушное отношение к обучению он встретил и со стороны своих товарищей.

После еще нескольких просьб о помощи Карл понял, что ему придется учиться пользоваться новыми способностями самостоятельно. Он чувствовал себя ребенком, у которого при попытке сыграть мелодию на подаренном родителями великолепном рояле получается бессмысленный набор звуков. Много раз молодой человек пытался сдвинуть предметы так же, как это делал Мартин, но безрезультатно. После месяца ежедневной практики самым большим достижением Карла стало подрагивание мелкой гальки.

И все же Хенрити оценил преимущества нового положения: он перестал ощущать жару или холод, мог сутками не есть, стал сильнее физически. Отсутствие организованного обучения не слишком печалило Карла, так как после смерти родителей он привык все осваивать на собственном опыте. «Я же научился работать топором, косить, сеять, значит, и магии научусь… со временем», – рассудил находчивый Хенрити.

В установленных порядках Карла поражало полное безразличие Мартина; хозяину было абсолютно все равно, где его работники проводят свое время, колдуют они или нет, но еще больше впечатлял тот факт, что все обитатели странной лесопилки исправно на нее возвращались. Сначала Карл решил, что причина такой преданности в том, что им больше некуда идти. Лишь спустя два месяца Хенрити узнал неприятную правду.

В тот день он решился прогуляться до города. За проведенное в лесу время Карл очень соскучился по человеческой еде, особенно ему хотелось жареных колбасок. Отсутствие денег по-прежнему было проблемой, но Хенрити понадеялся на свою удачу и новые способности.

На дорогу до города пришлось потратить целый день. Зайдя в таверну, Карл услышал, как небритый верзила хвастался, что может победить любого в перетягивании рук (сейчас эту манеру развлечения называют армреслингом). Воспользовавшись возможностью легкого заработка, Карл заключил с верзилой пари на небольшую сумму и, конечно, выиграл, так как был не совсем человеком. Но соперник не собирался сдаваться и потребовал реванша. Карл снова победил, после чего очередь из желающих помериться силами выстроилась от самого входа. Чтобы поддержать к себе интерес, Карл специально делал вид, что ему очень тяжело, потом нарочно проиграл несколько поединков, создавая иллюзию того, что его можно побить, если приложить побольше усилий и слегка увеличить ставки. Увлеченный игрой, выпивкой и, конечно, колбасой, Хенрити не заметил, как наступило утро.

Постепенно все посетители таверны разошлись или свалились под столы. Карл и сам чувствовал усталость, а до лесопилки предстояло топать целый день. «Надеюсь, моего отсутствия никто не заметил», – думал Хенрити, выходя из питейного заведения с полными карманами монет. На улице он надеялся проветриться и протрезветь, решив, что наступивший упадок сил вызван похмельем.

Свежий утренний воздух взбодрил Карла, и он направился прочь из города. По мере продвижения молодой человек чувствовал себя все хуже и хуже. Хенрити казалось, что с каждым шагом энергия утекает из него, как вода из дырявого бурдюка. Эти ощущения были не обычным последствием бурно проведенной ночи, а чем-то гораздо более серьезным. Каждое движение давалось с трудом, на ногах словно висели пудовые гири, в глазах начало троиться. Через несколько минут Карл стал медленно оседать. Лежа на земле, он с ужасом понял, что не в состоянии подняться, а потом потерял сознание.

Очнувшись, Хенрити увидел привычные стены большой комнаты с камином на лесопилке. Рядом с ним в мягком кресле сидел Тедди. Карл осторожно поднялся. Теперь он чувствовал себя превосходно, не было даже намека на головную боль.

– Проснулся? – строго начал Тедди. – Ты, наверное, с ума сошел! Так рисковать! Еще полчаса – и тебе бы пришел конец!

– Почему рисковать? – недоумевал Карл. – Всего-то выпил лишнего и сделал пару ставок. От этого не умирают.

– Так ты, правда, не в курсе? – переспросил Тедди.

– В курсе чего? – немного раздраженно отреагировал Хенрити. – Слушай, я по горло сыт игрой в молчащих партизан. Хочешь мне что-то рассказать, говори прямо, а не своими загадками.

– Разве Мартин тебе не объяснил?

– Нет, – пробурчал Карл.

– Мы с ним повязаны кровью: если будем находиться слишком долго вдали от Мартина, то умрем.

– Так вот почему отсюда никто не убегает! – догадался Хенрити. – Я что, превысил временной лимит?

– Да, – подтвердил Тедди. – Мартину уже больше двухсот лет – он живет, питаясь энергией других людей.

– Иными словами, тянет ее из нас.

– Верно. Кровная связь позволяет ему питаться нашей энергией, но, чтобы связь установилась, Мартину приходится делиться своим даром. Кстати, если он умрет, то и мы тоже. Поэтому даже не думай мстить.

– При первой встрече Мартин сказал про три года ученичества, – вспомнил Карл. – Интересно, почему?

– Именно столько нужно, чтобы выпить из человека всю энергию.

– А вот Инес здесь уже десять лет – и ничего, – возразил Карл. – Что-то не сходится.

– Она свои запасы восполняет. Пожалуй, единственная из нас. Ну, еще Скотт.

– Прихвостень Мартина?

– Да. Он специально разносит слухи о высокой оплате, чтобы новые люди приходили. Еще Скотт отвозит доски в город, чтобы создать видимость нормальной работы.

– Инес почти все время проводит с животными, – продолжал рассуждать Карл. – В этом смысл ее жизни, так она восполняет энергию, которой хватает и ей самой, и Мартину, но если ты все время скучаешь, не зная, чем себя занять, как, например, наш хмурый Иоганн, то, когда проходит три года, ты…

–…умираешь, – закончил Тедди. – Послушай, как ты можешь оставаться таким спокойным, хотя только что узнал, что ходишь под дамокловым мечом?!

– Если ты имеешь в виду смерть, то ее все равно не избежать. Так какая разница, как и когда? А вот то, что я пришпилен к лесопилке, действительно напрягает. Неужели нет способа разорвать связь с Мартином?

– Я знаю только один: если кто-то из нас искренне полюбит, а выбранная девушка полюбит его, то в день свадьбы чары спадут, и мы все снова станем обычными людьми, а Мартин умрет.

– Теперь понятно, почему он все еще жив, – ухмыльнулся Карл. – Говоришь, только один… А я думаю, содрать шкуру с кошки всегда можно несколькими способами, если хорошо пораскинуть мозгами.

– Надеюсь, ты не собираешься драться с Блеком? Помни, плохо ему – плохо нам.

– Нет. Зачем? Я не злюсь на Мартина – он всего лишь хочет жить, как любой человек.

– Жалеешь о своем поступке?

– Нисколько. Убогое человеческое существование в бесконечных болезнях, труде и усталости меня не привлекает, – последовал четкий ответ.

Запомнив главное правило, что нельзя уходить с лесопилки надолго, Карл продолжил свое самообучение, но результаты по-прежнему оставляли желать лучшего. Вместе с даром Мартина он также получил возможность видеть существа, о которых ходили легенды. Несколько раз Хенрити сталкивался с троллями, которые сначала не обратили на него никакого внимания, а при попытке приблизиться закидали комьями земли. После чего молодой человек стал избегать подобных встреч.

Спустя полгода бесплодных стараний, Хенрити понял, что без учителя не обойтись. Случайная встреча на лесной прогалине заставила молодого человека искать себе наставника там, куда он раньше боялся даже посмотреть. Как-то раз Карл оказался на незнакомом участке леса. Услышав знакомое предупреждающее шуршание, Хенрити инстинктивно почувствовал опасность и тут же поспешил залезть на дерево. С высоты он увидел небольшую прогалину, где троллиха играла со своим тролленком: забавное маленькое существо с большими, покрытыми редким мехом круглыми ушами прыгало, как мячик, гонясь за жуком. Идиллия длилась недолго. Когда детеныш слишком близко подбежал к кустам, оттуда послышалось грозное рычание, а потом вышла огромная медведица. Животное встало на задние лапы, открыв свою зубастую пасть, но мать-троллиха не растерялась – быстро подойдя к потревоженному зверю, она вытянула руку ладонью вперед, медленно провела ею в воздухе, а затем произнесла: «Оте мира». Медведица моментально успокоилась и удалилась обратно в кусты, а троллиха, забрав сына, направилась в другую сторону.

Пораженный Карл несколько раз повторил по себя услышанное заклинание и сделал похожий жест рукой. Полчаса спустя он внимательно огляделся, прислушался – никаких признаков присутствия медведицы. Хенрити слез с дерева и направился обратно, в сторону лесопилки. Из его головы не выходила сцена спасения тролленка. Карл так сильно увлекся рассуждениями, что не заметил возле пенька медвежонка: маленький зверь, любопытный, как все дети, с интересом направился в сторону идущего человека.

Карл замер на месте, слишком поздно заметив опасность. Еще с детства Хенрити знал, что самое страшное в лесу – неожиданно наткнуться на маму с детенышем. По большей части, медведи избегают людей и не нападают первыми, но если по неосторожности потревожишь медведицу с медвежонком, держись, тут пощады не будет. В мгновение ока находящаяся неподалеку мамаша заревела и кинулась на Карла.

Всерьез испугавшись, мужчина выставил вперед руку и, повторив жест троллихи, четко произнес: «Оте мира». Медведица сразу остановилась и, вместо того чтобы напасть, только понюхала ладонь Карла. После она и ее детеныш ушли. Минут десять пораженный Хенрити стоял как статуя. Придя в себя, он глубоко вздохнул и несколько раз поблагодарил свою удачу. Весь оставшийся путь до лесопилки Карл вертел головой во все стороны, высматривая угрозу.

В тот день случайно полученное от мифического существа знание спасло Хенрити жизнь. Если раньше он старался не попадаться на глаза обитателям леса, то теперь стал специально искать встреч с ними, поняв, что их знания глубже и древнее, чем навыки Мартина.

Еще ребенком Карл слышал от лесорубов, что в первую ночь сентября гоблины любят собираться в кленовых рощах на большой бал. Хенрити выбрал для проверки своих догадок именно это поверье, так как знал подходящее место, где величественные деревья уже начали окрашиваться в красно-желтые осенние цвета. Первого сентября Карл пришел туда еще засветло, залез на ветвистый клен и стал ждать.

Едва солнце скрылось за горизонтом, отовсюду послышались шорохи. Через несколько минут всю поляну заполнили низкорослые существа. Зрение у гоблинов очень острое, в темноте их глаза светятся, как у кошек. По количеству таких разноцветных огоньков сидящий на дереве Карл догадался, что гоблинов больше сотни. Он крепко держался за дерево и старался дышать спокойно, опасаясь быть услышанным.

Неожиданно глаза-огоньки замерли, затем раздалась громкая речь на неизвестном Карлу языке, которую он не смог бы повторить при всем желании. Потом листья кленов озарились оранжевым, бордовым и зеленым сиянием, и на поляне стало светло, как днем. Хенрити смог увидеть целую толпу гоблинов в разноцветных жилетках, повязках, штанах, платьицах и шляпах. Некоторые были частично покрыты шерстью, другие почти лысыми, но у каждого в руках или на одежде висели нити с бубенчиками. В центре стоял гоблин в длинной меховой накидке с деревянной палкой, украшенной драгоценными камнями. «Наверное, король», – подумал Карл. Рядом с его величеством находились две дамы. Старшая была одета в длинное бордовое платье и большую шляпу с перьями и оборками, а младшая носила короткое полупрозрачное белое платьице и тонкий обруч, украшавший ее жидкую косу. «Королева и принцесса, – догадался Хенрити. – Стремление к красоте и моде свойственно любому существу, только каждый понимает это по-своему». Тем временем король гоблинов поднял свой жезл вверх, и толпа сразу замолчала.

– Чувствую, здесь чужой! – гневно произнес гоблин.

У Карла сердце ушло в пятки. Король резко повернул свой жезл, из которого вырвался луч света и попал прямиком в застывшего на своем дереве Хенрити. От резкой боли мужчина брякнулся на землю. Обычному человеку такое падение грозило серьезными переломами, но благодаря новому дару раны Карла заживали так быстро, что он их почти не замечал.

Оправившись, Хенрити осторожно поднялся. Толпа гоблинов слегка расступилась, пропуская его к королю, который с суровым видом приказал чужаку подойти ближе. Карл отряхнулся и медленно двинулся вперед, подумав, что при таком численном преимуществе разумнее подчиниться. Взрослые гоблины смотрели на него с подозрением, а малыши – с любопытством. Пройдя через строй, Хенрити остановился в двух метрах от королевской семьи и поклонился, желая продемонстрировать свое уважение.

– Зачем ты пришел к нам? – строго спросила королева.

– Чтобы учиться, – почтительно ответил Карл.

– Хм, такого еще не бывало. – Король выглядел задумчивым.

– Папочка, мамочка, давайте устроим ему испытание? – весело предложила принцесса.

– Почему бы и нет, – согласился король, а потом посмотрел в глаза Хенрити. – Вдруг ты действительно достоин наших знаний. А если нет, то мы отлично развлечемся, наблюдая за твоей кончиной. Слышал о Каппе?

– Да, – подтвердил Карл. – Так называют живущее на болотах существо, которое вызывает на поединок всех прохожих.

– Хорошо, – продолжил король гоблинов. – Если проявишь мудрость и сумеешь его победить, то, так и быть, мы возьмемся за твое обучение, но если в тебе не окажется достаточно мудрости, значит, ты такой же беспросветный, узколобый любитель, как и все обитатели лесопилки, начиная с Мартина Блека; в этом случае ты не достоин своего дара, поэтому ни у кого не будет причин сожалеть о твоей смерти в желудке Каппы.

– Я согласен. – Карл кивнул головой.

– Тогда приходи через три дня, – приказала королева. – А сейчас оставь нас.

Хенрити еще раз поклонился и послушно удалился с бала. Благодаря новым возможностям он не боялся заблудиться в темноте. «Интересно, – думал Карл, – почему они назвали борьбу испытанием на мудрость? Тут скорее нужны сила, ловкость, смелость. Возможно, я что-то не понял».

Согласно мифам, Каппа, или болотный водяной, являлся крайне агрессивным созданием. По внешнему виду он представлял собой большую черепаху с мохнатыми лапами, заканчивающимися острыми когтями. Голова Каппы походила на обезьянью с небольшим углублением на макушке; эта, покрытая тонкой пленкой вмятина была заполнена жидкостью, в которой заключалась сила Каппы. Легенды гласили, что если ее вылить, Каппа на некоторое время станет совершенно беззащитным. Если человек оказывался на его территории, болотный водяной сразу вызывал пришельца на поединок. Поражение означало смерть, но считалось, что и победа также не принесет удачи. Те, кому случилось убить Каппу, потом умирали от болезней сами.

Крепко задумавшись о предстоящем испытании, Карл не заметил, как сбился с привычного маршрута и оказался перед небольшой речкой. Чтобы не возвращаться назад, Хенрити решил перейти препятствие вброд, но не тут-то было. Стоило Карлу шагнуть в воду, как дно ушло из-под ног, и он плюхнулся лицом в грязь.

– Ха-ха-ха, – раздался веселый смех. – Думал он перейти речушку, а теперь лежит, распластавшись, как лягушка.

Подняв голову, Хенрити заметил сухого старика с зеленой бородой в увитой мхом шляпе и темно-зеленом костюме с жилеткой; ростом он был не больше метра, а в руках держал сосновый посох, на котором еще остались небольшие веточки с иголками. Лицо старика избороздили морщины, а глаза горели задором, как у проказливого мальчишки. «Речной нок», – догадался Карл. Он сделал шаг в сторону дедушки, но тот высоко подпрыгнул, перескочил через мужчину, а потом ловко подставил тому подножку. Пытаясь удержаться на ногах, Карл сделал несколько шагов назад. Теперь его ноги уже не касались воды, а нок занял выжидательную позицию.

– Позволь мне перейти, – вежливо попросил Хенрити.

– Вот еще, – фыркнул нок. – Простофиль не пропускаю. Обойди.

– А я все-таки перейду здесь. – В голосе Карла слышался вызов.

Он попытался с разбега зайти в воду, однако нок снова оказался проворнее и окатил настойчивого пришельца волной холодной воды. Дедушка собирался огреть мужчину по спине своим посохом, но Хенрити сумел увернуться. Тогда нок встал прямо перед ним, преградив путь. Карл решил подвинуть неугомонного старика с помощью магии, но тот даже не пошевелился.

– Ай, неумеха! – дразнил нок. – Смотри, как надо. – Он взмахнул посохом, и на Карла обрушалась очередная волна вместе с илом и мелкой галькой.

Раззадоренный Хенрити встал на плоский камень, всем видом показывая, что не отступит. Началась игра в догонялки. Хенрити внимательно следил за каждым движением соперника. Мужчине стало казаться, что во всем мире существуют только он, нок и злосчастная речка. Карл снова применил магию, и на этот раз получилось: подчиняясь воле Хенрити, посох вылетел из рук нока. Дедушка бросился за своей вещью, в то время как ошарашенный своим неожиданным успехом Карл стоял на месте. Воспользовавшись замешательством пришельца, нок быстро схватил свой посох и снова преградил путь.

– Что не идешь? – весело спросил нок. – Наигрался?

– На сегодня хватит, – спокойно ответил Карл. – Может, потом еще приду.

– Милости просим за свежими тумаками, – ехидничал нок.

Но колкости уже не заботили Хенрити. Он вернулся обычным путем, пытаясь понять, что именно заставило посох выпасть из рук нока.

Утром на лесопилке Карла ждал неприятный сюрприз – Иоганна нашли мертвым. Беднягу сразу похоронили в присутствии всех работников Мартина, кроме Линды, которая куда-то пропала. Когда Тед и Хенрити готовили могилу, Карл заметил, что его товарищ управляется с магией лишь немногим хуже самого Блека.

– Пришло его время, – высказался Мартин о смерти своего работника.

«Скорее, закончилась энергия», – мысленно перефразировал Карл. По настоянию Блека могилу не стали отмечать крестом. «Разумно, – догадался Хенрити. – Массовое кладбище отпугнет новичков». Во время церемонии прощания он видел в глазах своих «коллег» страх, грусть и злобу, но сам подобных чувств не испытывал: Карл слишком плохо знал Иоганна, чтобы о нем сожалеть и видел слишком много трупов во время эпидемии, чтобы их бояться. После похорон он подошел к Теду.

– Скажи, – начал Хенрити, – как ты научился использовать магию?

– Даже не знаю. Само получается. – Тед пожал плечами.

Карл не стал продолжать расспросы. Он уже давно понял, что в большинстве своем люди не хотят расставаться с приобретенными знаниями, будь это способ быстро колоть дрова или искусство магии.

Через положенное время Хенрити вернулся на поляну гоблинов. Прождав четыре часа, Карл начал думать, что его разыграли. Но только он собрался уходить, как деревья снова засветились и навстречу вышел король гоблинов вместе с женой, дочкой и еще несколькими гоблинами.

– Видишь, папочка, он не ушел, – затараторила принцесса.

– Мое почтение. – Хенрити поклонился. – Смотрю, проверки уже начались?

– Тот, кто настроен серьезно, не считает ожидание ниже своей гордости, но терпение без мудрости превращается в упрямство, – пояснила королева. – Идем к логову Каппы.

«Снова они про мудрость заговорили, – задумался Карл. – Здесь точно есть подвох, но не соображу, какой». Раньше ему никогда не приходилось сталкиваться с Каппой. Продумывая свое поведение, Хенрити решил отнестись к водяному, как к любому крупному хищнику: для защиты Карл взял охотничий нож, который всегда носил с собой, и вилы, так как они позволяют не только поразить зверя, но и держать его на расстоянии.

Завидев впереди болото, гоблины остановились. Дальше Хенрити пошел один. В зарослях камыша из воды выскочил Каппа. Нетерпеливо топчась на своих коротких лапах, зверь смотрел на потревожившего его человека, едва сдерживая волну ярости.

– Сражайся со мной! – прорычал Каппа.

– Я готов. – Карл выставил вперед вилы.

Зверь резко прыгнул вперед, но человек увернулся. Карл старался одновременно держать животное на расстоянии и не провалиться в болотную жижу, но напор Каппы был таким сильным, что Хенрити не удавалось даже приблизиться к заветному углублению на темени противника. В какой-то момент Каппа метнулся в сторону, Карл тоже, но при этом мужчина сделал неосторожное движение, поскользнулся, выронил вилы и стал падать. Воспользовавшись неудачей соперника, Каппа заревел и встал на задние лапы, готовясь растерзать человека.

Сердце Карла от страха билось с огромной скоростью. Он инстинктивно выставил вперед руку; в ту минуту в голове вертелась только одна мысль о спасении своей жизни. Сильный поток магии прошел сквозь тело Хенрити и ударил в зверя. Оглушенный Каппа отлетел в сторону. Не мешкая, Карл вскочил на панцирь животного и проткнул ножом углубление на темени противника. Каппа взвизгнул, как раненый щенок, а потом затих без движения. Как только Хенрити поднес нож к его шее, зверь жалобно взмолился:

– Не убивай меня, пожалуйста.

В желтых глазах Каппы виделся страх и жажда жизни.

– Пообещай, что впредь ты не будешь драться с людьми, – сурово произнес Хенрити. – Более того, если заблудившийся человек окажется на твоей территории, ты будешь охранять его, как собственного ребенка. Поклянись, если согласен!

– Клянусь своей жизнью, – простонал Каппа, – я забуду о поединках и стану считать всех людей своими друзьями, а тебя – своим хозяином.

– Хорошо. – Карл медленно убрал нож.

Каппа, пошатываясь, уполз в заросли камыша.

– Почему ты его не убил? – спросил подошедший король гоблинов.

– Свято место пусто не бывает. Я подумал, что, если убью этого Каппу, тут же появится другой, столь же агрессивный. А так болото станет безопасным, если, конечно, этот зверь выживет.

– Выживет, не сомневайся, – поддержала королева гоблинов. – Его рана заживет к утру, но память о ней останется на всю жизнь.

– Ульрих, – король обратился к стоящему рядом пожилому гоблину, – вот твой ученик! Он доказал, что обладает необходимой мудростью.

– Учись хорошо, – защебетала принцесса, – не опаздывай, слушайся старших, делай домашнее задание.

– Да, ваше высочество, – мягко ответил Карл.

– Сама не забывай следовать своим советам, – поддела дочь королева.

– Но, мамочка… – Девочка надула губы.

– Твой первый урок завтра, – строго сказал Ульрих. – Посмеешь опоздать – высеку!

На лесопилку Карл вернулся в самом веселом расположении духа. Перед входом он, как мальчишка, подпрыгнул, чтобы дотянуться до высокой ветки дерева – наконец-то появилась надежда на прогресс в обращении с магией. Приведя себя в порядок, Карл направился в библиотеку за книгами. Для начала он выбрал одну, которая сохранилась лучше других. В дверях Хенрити неожиданно столкнулся с Мартином.

– Тебе зачем? – Блек взглядом показал на книгу. – Все равно читать не умеешь.

– Попробую научиться, – дружелюбно ответил Карл.

– Валяй, – усмехнулся Мартин, – только не испорти, а то запру в чулане.

Практичный Блек считал, что крепко запертая дверь всегда вызывает жгучее желание ее открыть, поэтому прятал свои артефакты на самых видных местах. Любопытные работники, просматривая книги, видели, что ничего не понимают, и через пять минут теряли всякий интерес. Такой прием работал в течение многих лет, но с Хенрити он не прошел.

На свой первый урок Карл пришел воодушевленным и готовым к новым открытиям. Пожилой гоблин Ульрих, назначенный в наставники, к удивлению Хенрити, появился вовремя.

– Итак, – начал учитель, – что же тебя так заинтересовало, что ты согласился биться с Каппой?

– Да все! – воскликнул Карл. – Традиции магических существ, откуда взялся Мартин, как работает магия, почему у меня не получается, что означало заклинание троллихи…

– Стоп! Стоп! – прервал Ульрих. – Не так быстро. По поводу Мартина лучше спроси его самого. Про заклинание троллихи расскажи подробнее.

Хенрити кратко пересказал случай с троллихой, ее сыном и медведицей.

– Я произнес «Оте мира», и она не напала, – сказал Карл в заключение. – Это заклинание наводит страх?

– Наоборот, успокаивает. – Ульрих улыбался. – Оно означает «Не бойся меня». Медведица всего лишь испугалась за своего медвежонка, а когда поняла, что опасности нет, ушла. Теперь мой вопрос. Ты хотя бы догадываешься о своих возможностях?

– Не совсем, – протянул Карл. – Я видел, как Тедди и Мартин двигают предметы.

– Да оставь ты их в покое! – разозлился Ульрих. – Вот заладил: Мартин, Мартин. Твой дар гораздо интереснее, чем простое управление вещами, – продолжил гоблин уже спокойнее. – Нас окружают энергетические потоки; деревья, вода, ветер, даже твой нож – все имеет свою энергию.

– Иногда я чувствую невидимые нити вокруг.

– Ты можешь, ну, или потенциально можешь управлять этими потоками – отсюда и передвижение предметов.

– С Каппой у меня получилось.

– Да, потому что тобой управлял инстинкт самосохранения, мощнейший из всех.

– Еще мне довелось выбить посох из рук речного нока, – вспомнил Карл, – хотя тогда я не боялся и моей жизни ничего не угрожало.

– А о чем ты думал в тот момент? – Ульрих хитро прищурился.

– Да ни о чем.

– Вот именно! – Гоблин все объяснял Карлу, как маленькому ребенку. – Лишь освободив голову от сорных мыслей, можно направлять энергетические потоки в нужное русло.

– Каких конкретно мыслей?

– Прежде всего нужно выбросить из головы любимое человеческое «получится у меня или нет?».

– Да, я порой сомневаюсь, – признался Карл.

– Сам подумай, разве ты сможешь, например, сделать табуретку, если в это время думаешь о поливе цветов, варящейся каше, симпатичной соседке, завтрашней погоде, приказе лорда и, наконец, о смысле жизни в целом.

– Не смогу, – согласился Хенрити.

– Вот ветка. – Гоблин показал на сухой сучок. – Убери ее с моей дороги. Смотри внимательно, почувствуй ее, проникнись каждой прожилкой, каждой сухой почкой, рассмотри отслоившуюся кору – пусть ничего в мире для тебя не существует, кроме этой ветки.

Карл стал приглядываться к сучку. Он заметил, что кора с одного конца тоньше, с другого толще, а прожилки напоминают рыбацкую сеть, увидел ползущего муравья. Почувствовав связь с веткой, Карл двинул рукой, и сучок сам прилетел в его ладонь.

– Невероятно! – обрадовался Хенрити.

– Это легко, – охладил его гоблин. – А что будешь делать, если придется, скажем, драться с троллем? Это тебе не Каппа, просто отбросить не получится. Или хоть со мной. Давай нападай.

Едва Карл замахнулся, чтобы ударить престарелого наставника, тот молнией сбил Хенрити с ног, опрокинул на землю, а для большего эффекта поставил на грудь побежденного ногу.

– Что, со стариком справиться не можешь? – ехидничал Ульрих.

Карл попытался сосредоточиться, но не мог даже пошевелиться под пристальным взглядом гоблина.

– Моя воля сильнее, – прокомментировал Ульрих. – Я не ветка, могу защищаться. А порой даже сильной воли маловато для достижения результата, нужны направляющие заклинания. Именно так можно заставить листья светиться.

– Мне еще многому нужно научиться, – согласился Карл.

– Вот это точно! – Гоблин убрал ногу и помог ученику подняться. – Теперь покажи, что за книгу принес. О, да это руны.

– Сможешь перевести?

– Нет, – честно признался Ульрих. – Гоблины передают свои знания без помощи бумаги.

Так началось обучение Карла. Практиковался он как на уроках с Ульрихом, так и самостоятельно. Сначала Хенрити учился концентрироваться, потом – управлять неодушевленными предметами и собственным телом. Скоро Карл стал таким же ловким, быстрым и гибким, как сами гоблины.

Иногда он возвращался на болото. В таких случаях Каппа сразу бросался навстречу хозяину, как прирученный бойцовый пес, требующий твердой руки. Вместе они часто устраивали товарищеские бои, позволявшие обоим выплеснуть накопившееся раздражение.

Благодаря общению с Ульрихом и другими гоблинами Хенрити также получал теоретические знания о характере разных существ и их традициях, например: сами гоблины любили почтительное обращение и строго соблюдали иерархию; у троллей в почете были решительность и уверенность, поэтому они часто устраивали посторонним и друг другу жестокие проверки на прочность. Одни существа, как Каппа, уважали только грубую силу, другие, например нок, ценили изобретательность, но у каждого, вне зависимости от предпочтений, было чему поучиться, если найдешь подход.

Расширить круг своих учителей магии Хенрити решил с помощью уже знакомого ему речного нока. Два раза в неделю Карл возвращался к речке и всякий раз пытался ее перейти. Нок на такие визиты не сердился, а, наоборот, радовался возможности поиграть. Однако Хенрити, даже одерживая явную победу, никогда не переходил речку, так как целью таких игр была не демонстрация собственного превосходства, а завоевание доверия. Карл знал, что нок пропустит его, когда сочтет нужным.

Во время очередного визита Хенрити решил немного разнообразить обычную программу. Как всегда, нок вышел из своей речки, когда Карл приблизился к ней на расстояние около трех метров.

– Снова хочешь перейти? – с вызовом спросил дедушка, потирая свою зеленую бороду.

– Сегодня я хочу спросить твоего совета, – начал Хенрити.

– Обойдешься. – Нок старался изобразить равнодушие.

– По женской части, – уточнил Карл. – Уверен, тебе есть что рассказать. Хотя, конечно, если я не вовремя… – Он сделал вид, что собирается уходить.

– Постой, постой! – запротестовал нок. – Если по женской, то я, так и быть, помогу.

Через пять минут ворчливый дедушка так разговорился, что потерял весь свой боевой настрой. Нок взахлеб рассказывал о том, что в молодости был заядлым бабником, и в подробностях описывал свои похождения, а Карл увлеченно слушал, не забывая периодически восхищаться собеседником.

– Интересный ты парень, – заявил нок после двухчасовой беседы.

– Благодарю, – коротко ответил Хенрити.

– Скажи, где ты всему научился? Был же простофиля простофилей.

– У гоблинов.

– Как?! У этих непролазных любителей?! – запротестовал нок. – Да они только прыгать горазды.

– Может быть, ты знаешь более опытных наставников? – кинул затравку Карл.

– Может, и знаю. – Нок довольно улыбался. – А что касается женщин, я приглашен на праздник весеннего равноденствия, его каждый год отмечают русалки. Идем со мной? Красивее их не найдешь!

– Согласен. А сейчас мне пора возвращаться.

– Проходи здесь. – После небольшой паузы нок показал на свою речку.

Кивнув головой, Хенрити с удовольствием перешел водную преграду, довольный тем, что у него появился еще один учитель.

Перед праздником равноденствия нок целый день инструктировал Карла о том, как правильно вести себя с русалками. Внешне хрупкие и грациозные, эти прекрасные девушки в большинстве своем отличались капризным характером и буйным нравом, чем создали себе дурную славу. Считалось, что русалки заводят неосторожных путешественников в непроходимую глушь или трясину. Из рассказов нока больше всего Хенрити заинтересовало упоминание о том, что самые талантливые русалки могут управлять погодой. «Возможно, они и мне раскроют свой секрет», – думал Карл по дороге до озера.

– Когда тебя представят владычице, прояви уважение, но не лебези, – напутствовал нок. – И не вздумай грубо флиртовать или касаться русалки без ее позволения – живо утопят! С нахалами у них разговор короткий.

– Да понял я, – отмахнулся Карл. – Смотреть, руками не трогать.

Скоро Хенрити убедился, что танцы и музыка в исполнении русалок – завораживающее, феерическое зрелище. Легкие, как лепестки цветов, девушки парили над озерной гладью, окруженные звуками волшебной музыки. Одни держали в руках гирлянды из капель росы, другие играли на напоминающих скрипки музыкальных инструментах с тончайшими струнами, третьи приветствовали гостей, поднося прозрачные кубки с неизвестным напитком. Среди гостей Карл заметил уже знакомого ему короля гоблинов с семьей, нескольких троллей, леших, водяных, группу шепчущихся кикимор и еще много других существ, о которых раньше ему приходилось только слышать в сказаниях.

– Надеюсь, это не яд. – Карл решился взять кубок с напитком.

– Нет, – успокоил его нок. – Только не увлекайся – он сильно пьянит.

В полнолуние на праздник прибыла владычица русалок Сабина. Нок представил своего друга ей и ее дочери Мери.

– Обычно люди сюда не допускаются, – владычица смотрела на Хенрити с подозрением, – но если тебя привел наш привередливый дедушка, значит, ты необычный человек.

– Для меня быть здесь – большая честь, – вежливо ответил Карл.

В длинном струящемся платье, с серебристой диадемой на голове, Сабина казалась самим воплощением мечты. Стоило ей приказать, и прямо посреди ночи засияла яркая радуга. Девушки-русалки по очереди стали петь и танцевать, чтобы порадовать свою королеву.

– Скажи, давно она правит? – поинтересовался Карл.

– Нет, всего лишь пятнадцать лет, – ответил нок. – Королевой выбирают самую искусную в музыке, пении, танцах и магии русалку.

– Сабина всегда была русалкой? – Хенрити продолжил расспросы.

– Не совсем. Почти все девушки, которых ты видишь, имеют за плечами мрачные истории. Сабина дочь крестьянина, полюбившая рыцаря. Узнав, что девушка беременна, он поспешил скрыться в неизвестном направлении, а Сабина покончила с собой. По ее словам, потом она очнулась на дне озера русалкой, холодной и могучей.

– Если у них похожие истории, тогда понятно, откуда байки про убитых путешественников, – догадался Карл.

– Ты хотел учиться, – напомнил нок. – Русалки – души обманутых девушек и женщин, представляющие опасность, если начнешь их осуждать. Попытайся понять их поведение, тогда, может быть, Сабина раскроет парочку секретов своего мастерства.

– В судьи меня никто не назначал.

– Хорошо, если ты будешь следовать собственным словам, – предупредил нок. – Жители магического мира отличаются от людей.

– Не поверишь, но я тоже отличаюсь от людей, – сыронизировал Хенрити.

Увлеченный танцами, волшебством и напитком из трав, Карл так развеселился, что потерял счет времени. Вопреки предупреждениям нока, он выпил слишком много и в результате уснул под деревом. Когда Хенрити проснулся, музыка уже стихла, а все гости разошлись. Карл сначала тоже хотел удалиться, но потом обратил внимание, что все русалки собрались на пологом лужке возле озера. «Похоже, эта часть вечеринки только для своих…» Хенрити рискнул приблизиться, но русалки были так заняты, что его не заметили.

Подойдя ближе, он увидел Сабину, сидящую на необычном троне из тонких веток. Прямо перед ней две русалки держали связанного тонкими, похожими на паутину нитями мужчину. На вид пленнику было чуть больше сорока, а его богатая одежда свидетельствовала об аристократическом происхождении.

– Моя владычица, – обратилась одна из русалок. – Прими наш подарок. Мы поймали его на перевале.

– Так, так… – Сабина неспешно перебирала пальцами. – Кого я вижу, сэр Эдгар собственной персоной.

– Ты! – На лице связанного мужчины отобразился шок, когда с его глаз сняли повязку.

– Какую бы казнь мне выбрать? – Владычица упивалась предвкушением мести. – Может, скормить тебя диким зверям? Пусть рвут твою плоть, как было разорвано мое сердце.

– У тебя нет сердца! – воскликнул Эдгар. – Ты стала чудовищем.

– Зачем так? – Сабина напоминала кошку, играющую с мышкой. – Чтобы доказать тебе свою доброту, я даже готова устроить справедливый суд. Только вот кто же выступит в твою защиту…

– Я готов! – вмешался Карл.

Русалки моментально окружили вышедшего из своего укрытия Хенрити.

– Как?! Ты еще здесь?! – Сабина недовольно нахмурила брови.

– Боюсь, ваш напиток мне слишком понравился, – честно признался Карл.

– Защитник-пьяница, – усмехнулась Сабина. – Как раз подходит. Начинаем суд!

Последовал долгий разговор, во время которого каждая русалка объясняла, почему рыцаря следует казнить и как это лучше сделать. Молчала только дочь владычицы Мери. Эдгар периодически вставлял гневные замечания, чем вызывал среди русалок еще большую ненависть к себе. Мужчина даже заявил, что раз Сабина теперь такой монстр, значит, он правильно сделал, что от нее отказался. «Нет, ну ему точно жить надоело», – мысленно прокомментировал Карл.

– Теперь пора выслушать сторону защиты, – наконец произнесла Сабина. – Есть что сказать?

– Да, владычица, – уверенно ответил Хенрити. – Я думаю, ты должна благодарить этого человека каждый день.

– Да ты… – Сабина едва не задохнулась от такой наглости.

– Позволь доказать, – попросил Карл.

– Попробуй. – В голосе русалки звучал сдавленный гнев.

– Взгляни, – начал свою речь Хенрити, – ты сильна, как вышедшая из берегов река, легка и грациозна, словно перышко, девушки-русалки готовы исполнить любую твою просьбу, а твоя дочь краше Афродиты.

– Да, все так, – подтвердила Сабина.

– Всем своим счастьем ты обязана сэру Эдгару, – заявил Карл. – Если бы пятнадцать лет назад он не отверг дочь крестьянина, тебя ждали бы убогая лачуга и жалкое человеческое существование, полное болезней и невзгод. Может, рыцарь взял бы тебя экономкой в свой замок, и была бы ты вечной любовницей, которую нужно скрывать и можно спокойно выбросить, когда та потеряет красоту. Нынешним положением гордой владычицы русалок ты обязана своему врагу, поэтому ты должна его отпустить и поблагодарить за свое могущество и дочь-красавицу.

На несколько минут воцарилось молчание. Ни один мускул не дрогнул на лице Сабины, но в ее голове пронеслись тысячи мыслей. После, сделав небрежный жест рукой, владычица мягко произнесла:

– Отвести на опушку и освободить.

Подчиняясь приказу, русалки снова надели на глаза Эдгара повязку, чтобы тот не запомнил дорогу, и увели пленника.

– Мне нечего возразить. – Сабина повернулась к Карлу: – Иди и впредь не задерживайся в гостях, когда тебя не просят.

– Учту.

Поняв, что в данный момент будет лучше удалиться, Хенрити вежливо попрощался. Он уже успел отойти от озера на достаточно большое расстояние, когда его догнала дочь владычицы Мери.

– Постой! – позвала девушка-русалка.

– Да, – отозвался Карл.

– Ты помог снять с сердца моей матери груз, который не давай ей покоя много лет. Скажи, как мне тебя отблагодарить?

– Рад, что смог угодить. – Хенрити решился задать волнующий его вопрос: – Я слышал, что русалки могут управлять погодой. Это действительно так?

– Все правильно, – подтвердила Мери.

– Я тоже хочу научиться.

– Ключ к изменению погоды в нашем характере, ты человек страсти: за внешней сдержанностью скрывается неудержимый вихрь.

– Никогда о себе так не думал, – удивился Карл.

– Когда почувствуешь эту сторону своей души, тебе будет послушна буря.

– И как мне это сделать?

– Тут нет советов. Ты сам поймешь.

С этими словами Мери исчезла, но ее слова дали Хенрити пищу для размышлений.

Следующие несколько месяцев Карл провел за книгами. Нок сдержал слово, перевел руны и научил их понимать самого Хенрити, и тот стал постепенно открывать для себя секреты трав и металлов, способные во много раз расширить его собственные возможности. Также нок рассказал ему историю Мартина.

– Блек – непролазный любитель, остановившийся в развитии, – так охарактеризовал хозяина лесопилки речной дедушка. – Долгие годы он использует один и тот же кровный ритуал, хотя есть гораздо более эффективные способы пополнять запасы энергии. Мартин выбрал самый простой, примитивный и опасный. Кровные ритуалы связывают на всю жизнь, они необратимы и всегда работают в обе стороны.

– Ты хочешь сказать, что как Мартин может тянуть энергию из нас, так и мы из Мартина? – уточнил Карл. – Зависит от того, чья воля сильнее?

– Не все так просто, – задумался нок. – Жизненный ресурс Мартина давно выработан, без энергии других людей он погибнет. В противоборстве им будет управлять инстинкт самосохранения, который гораздо мощнее силы воли.

– Но у меня тоже есть этот инстинкт, – возразил Хенрити.

– В твоем случае речь идет не о жизни и смерти, а только о свободе передвижений. И потом, ты сможешь сознательно убить Мартина? По-другому кровную связь не разорвать.

– Тедди еще что-то болтал про любовь.

– Любовь имеет один серьезный побочный эффект – потерю дара. В таком случае ты снова станешь обычным человеком, доступ к управлению энергетическими потоками закроется.

– И его потом не открыть?

– Нет, – категорично заявил нок. – Поэтому будь внимателен, если кто-то из твоих товарищей влюбится, в день их свадьбы тебя ждет очеловечивание.

– Теоретически Мартин может просто отпустить нас?

– Ритуал необратим, – отрезал старик. – Скажи, ты вообще когда-нибудь убивал?

– Не уверен. Я много раз дрался. Однажды серьезно ранил разбойника его же ножом.

– Я спросил о продуманном убийстве, а не о самозащите. К тому же ты даже не знаешь, выжил тот разбойник или нет. Пока не научишься выбирать себя, а не кого-то другого, победа будет оставаться за Мартином. Но пока начнем с простого. У тебя получалось установить контролируемую связь с другим человеком или животным?

– Я пытался, но безрезультатно.

– Проще всего устанавливать связь через соприкосновение ладоней.

– Да, знаю, я так и делал. Произносил разные заклинания, но это – как закрытая дверь, к которой нет ключа.

– У людей есть собственная воля и естественная защита, сломить их трудно. Тут мало только твоего желания, нужно что-то мощное, что всколыхнет глубоко скрытые сильные эмоции разрушения в тебе самом. На уровне жизни и смерти.

– И что же это?

– Только ты можешь ответить на этот вопрос. – Нок теребил свою зеленую бороду. – И вот еще что, вчера у берега своей реки я видел Теда.

– И что с того?

– Он был с девушкой. Я весьма скептически отношусь к юношеским увлечениям, но в их жестах и взглядах было нечто большее, чем простой порыв плоти или страх одиночества.

– Кто эта девушка? – насторожился Карл.

– Клара, дочь суконщика. Так что, похоже, опасность для тебя представляет не только Мартин.

– Я это обдумаю.

– Не затягивай с действиями, – усмехнулся речной дедушка. – Любовь не любит ждать.

Хенрити ушел от нока с тяжелыми мыслями. В тот вечер на лесопилке он встретил Теда. Парень шутил, казался веселым, беззаботным и счастливым, что лишний раз подтвердило подозрения Карла. Утром, когда Тед отправился в город, Хенрити пошел за ним. Предварительно Карл выпил собственноручно приготовленную настойку, позволяющую скрыть свое присутствие – таким образом, он мог идти прямо за Тедом, не боясь быть замеченным.

Беда состояла в том, что Хенрити плохо рассчитал время и действие настойки закончилось слишком рано. В городе для продолжения слежки Карл вынужден был скрываться и в конце концов потерял объект из вида. «Черт! – негодовал Хенрити. – Нужно было взять с собой дополнительную порцию! Правильно говорят, что хорошая мысля приходит опосля». Желая хоть как-то подсластить свой промах, Карл направился в таверну, чтобы выпить светлого пива и съесть жареную колбаску.

По пути он заметил пустынный переулок, мимо которого люди проходили крестясь. Увлекшись слежкой, Хенрити не заметил паники на лицах прохожих, непривычной суеты и большого количества тележек с вещами, но стоило ему заглянуть в переулок, как все встало на свои места. На дверях двух домов отчетливо выделялся черный крест. «Знак зараженного дома, – с ужасом подумал Карл. – Пришла чума». Из глубин его души всплыло сильное, почти непреодолимое желание бежать, а перед глазами снова встали умирающие в лихорадке родители.

Старший брат Карла Эрик тогда учился в монастырской школе, располагавшейся на достаточном расстоянии от пораженной деревни, поэтому не заразился, а вот младший Хенрити заболел, когда ему было 10 лет. Тело мальчика покрылось черными язвами, а жар лишил его способности думать. Карл видел, как мародеры уносят из его дома все более-менее ценные вещи, но не мог даже закричать. Тогда мальчику очень повезло – он выжил, но испытанные горе, страх, тотальная злоба и равнодушие навсегда отпечатались в памяти. «Теперь я могу доверять только самому себе», – думал тогда Карл, копая могилы для родителей.

Как лунатик, движимый смешенными чувствами жалости, мести и страха, Хенрити открыл дверь зараженного дома и вошел внутрь. У боковой стены лежал испещренный язвами труп женщины. «Ей уже не помочь», – подумал Карл. Чуть дальше на полу валялся еле дышащий мужчина, по-видимому муж покойной, а на грязной кровати лежала девочка лет шести. Язв на ее лице пока не было, но Хенрити знал, что она тоже больна.

Не моргая, Карл подошел к умирающему мужчине, коснулся рукой его лба и, закрыв глаза, произнес одно из заклинаний связи. Произнеся последнее слово, Хенрити почувствовал болезнь всем телом. Она окружила его подобно темному облаку, пытаясь проникнуть в самое сердце.

– Ты сильна. – Карл сделал глубокий вдох, пытаясь отогнать нахлынувшее чувство безысходности. – Но я сильнее! – Хенрити направил всю свою боль в невидимого врага.

Темное облако отлетело в сторону, а потом растаяло. Открыв глаза, Карл увидел, что больной мужчина теперь спокойно спит, а язв на его теле уже нет. Желая также спасти и девочку, Карл приблизился к кровати. Стоило ему протянуть руку ко лбу ребенка, как из ее тела вылетело черное облако.

– Так-то, знай наших! – сказал Хенрити улетающей болезни.

Он уже собирался уйти, но малышка неожиданно проснулась.

– Ты ангел или дьявол? – спросила она тоненьким голоском.

– Я и то и другое, – ответил Карл, закрывая за собой дверь.

На лесопилку он вернулся совершенно разбитым и сразу повалился на свою кровать. После поединка с чумой требовалось отлежаться, как после хорошей драки. Два дня Хенрити провалялся в тяжелом забытьи, а когда очнулся, чувствовал себя бодрее и сильнее, чем раньше. Карл снова вернулся в город, так как там еще оставались зараженные дома. Во второй раз ему потребовалось меньше усилий, а лечение больных в двух домах свалило Хенрити только на полдня. Подобно помощнику кузнеца, который раз за разом учится бить молотом точнее, Карл практиковался в установке связи. Спустя неделю он мог свободно лечить больных без всякого ущерба для себя.

Хенрити отчетливо понимал, что при желании может, наоборот, выступать на стороне болезни и помочь ей убить человека, но не стал пробовать. Благодаря его скрытым от посторонних глаз усилиям эпидемия чумы в городе сошла на нет сама собой. Жители, конечно, объявили это чудом и бросились в церковь. Впрочем, отсутствие благодарности мало волновало Карла, ему хватало ощущения власти и победы над болезнью, своим давним врагом.

Одним из последних Хенрити спас мальчика двенадцати лет. Спустя пару дней, покидая город, он снова встретил этого ребенка на опушке леса, когда тот беззаботно гонялся за бабочками. Карл хотел пройти мимо, как вдруг услышал знакомый голос неподалеку.

– Теперь, когда твой брат здоров, ничто не мешает нам пожениться, – сказал Тед.

– Совсем скоро, любовь моя, – ответила незнакомая девушка.

Отодвинув ветку, Хенрити увидел молодую пару. Тед обнимал свою возлюбленную Клару. Внешность девушки показалась ему заурядной. Единственной выделяющейся деталью была длинная толстая коса, спускающаяся ниже талии. Недавняя практика чрезвычайно обострила интуицию Хенрити; внимательно оглядев влюбленных, он понял, что их чувства искренни.

Всю дорогу до лесопилки Карл мысленно чертыхался: «Сколько в мире действительно любящих пар? Одна на миллион? И тот самый единственный случай выпал на мою долю тогда, когда не надо». В какой-то момент он подумал о том, чтобы рассказать все Мартину, но совесть воспротивилась такому решению. Карл чувствовал себя обязанным Теду за спасение своей жизни.

Дождавшись, когда влюбленный парень вернется, Хенрити отвел его подальше для серьезной просьбы.

– Отложи свою свадьбу, – прямо начал Карл. – Есть другой способ избавиться от Мартина.

– Что?! – вспыхнул Тед. – Как ты узнал?!

– Не важно. Послушай, как Блек может тянуть энергию из нас, так и мы из него, и если…

– Не стоит, – прервал Тед. – Когда я и Клара поженимся, все это закончится, больше не будет никакой магии, никакого Мартина, мы станем свободными, станем людьми и…

–…будем до конца жизни вкалывать на какого-нибудь лорда или очередного хозяина либо на свою собственную семью.

– Карл, послушай, человеческое счастье тоже существует.

– Да, один или два раза в десять лет человек испытывает счастье, а все остальное время лишь мечтает о нем, – парировал Хенрити. – Сейчас у нас есть намного больше. Неужели ты не замечаешь, сколько вокруг возможностей, красоты, тайн, к которым так и тянет прикоснуться?! Больше не надо думать о куске хлеба, бояться того, что тебя бросят в трудную минуту.

– Однажды ты тоже полюбишь, и тогда…

– Я не запрещаю тебе жениться, – прервал Карл. – Только дай мне время разорвать заклятие Мартина. Тогда мы с тобой оба будем счастливы.

– Думаешь, ты сможешь его победить? – усомнился Тед.

– Да, я же спас брата Клары.

– Это невозможно!

– Возможно, если не останавливаться в развитии. – И тут Карл подробно рассказал о своих достижениях. – Ты знаешь, я не обманываю. Поверь, у меня хватит сил сразиться с Мартином.

– Я все меньше тебя понимаю, – медленно произнес Тед. – Ты не испытываешь к людям любви, но рискуешь ради них.

– Я испытываю сочувствие. Такой ответ тебя устроит?

– Мы должны пожениться только через три недели, – сообщил Тед. – Этого времени тебе хватит?

– Приложу все усилия, чтобы успеть в срок.

Карл серьезно волновался. Если раньше на освоение магии у него было много времени, то сейчас сроки поджимали, а предстоящий поединок был сложнее, чем все предыдущие. За советом и помощью Хенрити снова обратился к речному ноку.

– Я думаю, что в ближайшее время попробую вытянуть энергию из Мартина, – закончил Карл свой рассказ.

– А что еще тебе остается? – усмехнулся нок.

– У меня же получилось установить связь с больными.

– Умирающие беззащитны, да и ваши желания совпадали. Ты хотел вылечить, они – выздороветь.

– Я боюсь, – признался Карл. – После всего мне грозит чужая страсть.

– А в чем твоя страсть? – спросил нок. – Ты умело использовал мою слабость, гоблинов, Каппу и даже Сабину. Мне интересно, что влечет тебя самого?

– Хочешь знать мою страсть? – Карл резко выпрямился. – Гляди, вот моя страсть. – Он взмахнул рукой, и тотчас же воды реки поднялись, образовав скульптуру в виде куста роз. – Это моя страсть. – Хенрити одним прыжком пересек расстояние, равное целому полю. – И это! – По его приказу семена одуванчиков взлетели в воздух и закружились вокруг волшебника. – Я чувствую огонь утренней зари и мягкое тепло заката, я наслаждаюсь ветром, хожу по земле без желания вспахать ее под пшеничное поле! Я могу спасти или убить!

Чем громче кричал Карл, тем чернее становилось небо; в тот момент от привычного спокойствия Хенрити не осталось и следа. Блеснувшая молния ударила в метре от него, но Карл не испугался – он сам был подобен вырвавшейся на свободу буре.

– Еще! Еще!!! – Хенрити резко повернулся, а в следующее мгновение образовавшийся смерч закружил выдранное из земли дерево.

На черном небе то и дело сверкали яркие молнии. Сильный ветер бросал в лицо Карла струи дождя, но они приносили мужчине лишь наслаждение. Хенрити лег на мокрую траву, ловя ртом крупные капли. Постепенно его глаза закрылись, дыхание успокоилось, разбушевавшаяся стихия начала отступать, и Карл ощутил свежесть, которая бывает только после грозы. «Мери была права, – думал Хенрити, улыбаясь, – я действительно человек бури. Но даже это не поможет мне победить Мартина, так как любой удар в его сторону отразится на мне».

И все же, вдохновленный новыми возможностями, Карл решил попытать счастья и сразиться с Мартином, однако его желание столкнулось с серьезным препятствием. Блек не сидел на лесопилке безвылазно и, само собой, не докладывал своим работникам, куда и насколько уходит. Периодически Мартин был вынужден возвращаться за энергией; постепенно Блек научился регулировать проведенное с работниками время, как пасущий стадо фермер. Но даже когда хозяин лесопилки возвращался, нельзя было заранее определить, в каком месте он находится. Еще одна проблема состояла в том, что количество времени, которое каждый мог провести вдали от лесопилки, было индивидуальным. Например, сам Карл мог отлучаться на три с половиной дня, а вот постоянно недовольная Линда не более чем на четыре часа.

Прошла неделя, прежде чем уставший от ожидания Карл смог застать Мартина в его кабинете.

– Хенрити? – удивился хозяин лесопилки. – Чем обязан?

– Мне срочно понадобилась свобода, – уверено произнес Карл, чувствуя, как по его спине прокатилась волна холода.

– Ах, ну, раз срочно, – издевался Блек, – тогда я, конечно, все брошу и стану днем и ночью искать способ отменить кровный ритуал связи. Это невозможно, дубина! К настоящему моменту тебе пора бы уже понять!

– У меня нет выхода. – Хенрити медленно приблизился.

– Попробуй, ударь. – Мартин встал с кресла. – Мне ничего не будет, а вот ты заработаешь лишний синяк.

– Я не собираюсь бить, – Карл схватил Блека за руку, – только заберу свое.

От неожиданности хозяин лесопилки потерял равновесие и упал на одно колено. Карл почувствовал, как энергия начинает перетекать в него. Быстро оправившись, Блек резко дернул нападавшего за руку в свою сторону. У Хенрити закружилась голова, он понял, что проигрывает.

– Послушай ты, бунтарь-одиночка, – холодно предупредил Мартин. – Даже не пытайся переиграть меня на моем поле. Ты мой раб навсегда, так что лучше смирись и начни использовать преимущества.

Выходя из кабинета, Карл чувствовал себя побитой собакой. Он еще долго не мог прийти в себя, ощущая слабость во всем теле. Пытаясь разобраться, что же пошло не так, Хенрити обратился к ноку. Тот снова повторил, что, пока Карл не научится выбирать себя, используя не волю, а инстинкт самосохранения, Мартин будет победителем в борьбе за энергию.

К несчастью для Карла, время поджимало. Срок, назначенный Тедом, подходил к концу.

– Подожди еще, – честно попросил Хенрити. – Я смогу освободить нас от Мартина так, чтобы сохранить подаренные возможности. Если использовать определенный день и соответствующую комбинацию звезд, тогда…

– Хватит! – прервал Тед. – Я устал сидеть на этой лесопилке, как цепной пес. Ты еще спасибо скажешь.

– У меня совсем нет шансов уговорить тебя подождать со свадьбой? – Голос Карла стал строже.

– Нет, – коротко отрезал Тед.

– Тогда защищайся.

– Что? Хенрити, ты с ума сошел?!

Видя, что соперник настроен серьезно, Тед попытался убежать, но яркая молния пронеслась вокруг них и окружила мужчин огненным кольцом.

– Где ты этому научился?! – воскликнул пораженный Тед.

– Я не терял времени даром. Если так получилось, что мы враги, пусть честный поединок определит, кто прав. – Карл приблизился к бывшему товарищу.

– Как пожелаешь! – разозлился Тед.

Он, конечно, владел магией, но в последнее время чаще бегал на свидания, чем практиковался в боевых приемах. Обученный гоблинами Хенрити легко повалил соперника на землю, а потом крепко схватил его за горло.

– Похоже, я победил, – зловеще прошептал Карл. – В память о том, что ты меня спас, я сохраню твою жизнь, – он слегка расслабил пальцы, – но все же между вашим счастьем и своим я выбираю свое. Если после твоего ухода я вдруг стану обычным человеком, то, поверь, я обшарю все лачуги мира, а когда доберусь до вас, стану пытать Клару у тебя на глазах такими способами, которые не снились испанской инквизиции. Подумай, стоит ли так рисковать и торопиться с браком? – Хенрити отпустил кашляющего Теда.

Затем Карл вызвал дождь, чтобы потушить огонь. По иронии судьбы эксперименты с погодой обернулись благом для местных крестьян. В тот год выдалась страшная засуха. Если бы не дожди Хенрити, весь урожай мог погибнуть, и людям пришлось бы голодать.

– Карлу удалось победить Мартина? – спросил я Ренди.

– Да. На следующий день после боя с Тедом Хенрити предпринял вторую попытку. На этот раз Блек, лишившись энергии, погиб. Заклятие было разрушено. Карл сохранил свой магический дар и стал свободным.

– В таком случае Тед мог спокойно жениться на Кларе.

– Не совсем. Я забыл уточнить, поединок Карла и Теда состоялся накануне свадьбы. Испугавшись за свою возлюбленную, Тед не пришел на церемонию.

– И конечно, девушка решила, что он ее разлюбил, – предположил я.

– Верно, – кивнул Ренди. – Любовь дает силы свернуть горы, разрушает заклятия, но разума не прибавляет. Клара от отчаяния уехала к дальним родственникам.

– Тед пробовал ее искать?

– Естественно. Узнав, что Мартин мертв и Хенрити им больше не опасен, Тед захотел все объяснить любимой. Однако прошла не одна неделя, прежде чем он смог убедить родителей Клары рассказать, куда уехала девушка. К тому времени как Тед нашел Клару, она уже вышла замуж за другого и забеременела. Во время встречи Теду и Кларе оставалось лишь оплакивать свое потерянное счастье.

– А что же Карл? – спросил я.

– О нем сложено множество легенд. Хенрити посвятил свою жизнь путешествиям, познанию и помощи другим людям. С Тедом и остальными жителями лесопилки он больше никогда не встречался.