ГЛАВА 15
Всю последующую седмицу я продолжала практиковать в Центральной лечебнице Бейруны. Ристон выздоравливал, и я была рада этому. Сегодня зашла навестить друга. Парень лежал в палате вместе с другими моими пациентами и явно изнывал от безделья. Заметив меня, он практически бросился мне в ноги и взмолился:
— Нилия, я уже вполне здоров и готов отправиться куда угодно, хоть к демону на кулички!
Я оценила состояние друга с помощью магии.
— Что ж, все довольно неплохо, но этот денек ты еще проведешь в лечебнице, отдыхая и попивая настойку терции.
— Нилия! — взвыл темный.
— Потерпи немного, успеешь еще у демонов побывать, — улыбнулась я, — да и ко мне зайдешь перед отъездом.
Он обреченно кивнул в ответ.
Проходя по коридорам лечебницы, я не забывала оглядываться по сторонам — вдруг за углом прячется Арриен? Все эти дни дракона я не видела, но знала, что он все еще находится в Бейруне. Крадучись, вышла на лестницу, и тут же сверкнул мой браслет. Шайнера, который стоял на ступенях вместе с ир Илином, отбросило назад.
— Ой! Извините, сударь…
— Гр-р-р, — услышала я в ответ, глядя, как бешено сверкают синие очи дракона.
Градоначальник Бейруны обеспокоенно посматривал на нас.
— Сударь, — комкая фартук, я посмотрела на Шайна, — мне нужно пройти…
— Так проходи! — рявкнул он.
— Боюсь, что вы пострадаете…
— Куда уж больше? Надо мной и без того уже все вокруг потешаются, — угрюмо проворчал Арриен.
Я не знала, куда мне спрятать глаза, а ир Илин не сводил с меня внимательного взора. Шайнер же исподлобья сверкал взбешенными синими очами.
— Меня пациенты ждут, — с надеждой поглядела я на градоначальника, и ир Илин, прокашлявшись, предложил:
— Господин мир Эсморранд, пойдемте поговорим в другом месте?
Шайн с мрачным видом кивнул. Глядя ему вслед, поймала себя на том, что отчаянно хочу закричать и броситься за любимым. Помотала головой, отгоняя непрошеные мысли, и пошла к палатам.
В Норуссию пришел травень, но каким же он был разным в городах нашей империи! В Западном Крыле, да и в Славенграде в это время распускались почки на деревьях, из земли показывались после зимней спячки первые нежные травинки, прилетали птицы и гремели весенние грозы. Здесь же, в Бейруне, которая медленно приходила в себя после нападения нежити, стояла невыносимая жара. Как-то поутру мир Рашильд принес нам в лукошке крупные красные ягоды, похожие на лесную землянику. Мы с удовольствием приняли угощение, наслаждаясь вкусом и ароматом сладких ягод.
Море радовало глаз прозрачными волнами, солнце щедро делилось своим теплом, буйно росли всевозможные цветы, а я скучала по Арриену. Он молчал, не прислав за эту седмицу ни одного вестника.
Промелькнули дни рождения Этель и Йены, правда, на них я все равно не присутствовала.
Травень подходил к концу, когда я получила приглашение от Андера. Друг ждал, что я приеду поддержать его на Арене. Нелика собиралась ехать к Дарину.
— А помните, — сказала она нам с Эланой, — год назад мы с друзьями решили, что соберемся у «Мага» все вместе?
— Помним, — кивнула я, — вот и поезжайте, а я останусь, так как аптеку нельзя закрывать.
— Верно, — прикусила губу полуэльфийка, а Элана внимательно посмотрела на нас и промолвила:
— Поезжайте вы вдвоем, а я останусь. Друзья приедут летом, тогда я их и увижу, а теперь вас ждут Андер и Дарин, да и с сестрами ты, Нилия, давно свидеться хотела.
Я с улыбкой обняла подругу.
И вот мы с Неликой прибыли в одну из таверн Славенграда, здесь нас должны были встретить Ланира и Лейс. Ребята сказали, что придумали славный план, как обмануть приставленных к ним драконов. Как же я обрадовалась друзьям! Я уже и забыла, каким веселым может быть этот ведьмак.
— Гляжу я, вы похорошели, девчонки! — Лейс по очереди обнял нас. — Глаза блестят, на лицах — улыбки, в общем, молодцы. Бейруна хорошо на вас влияет.
— Это если там навьи по улицам не бегают, — хмыкнула в ответ Нелика.
— Да, мы слышали, — вмиг посерьезнел парень. — Нам мир Эсморранд обо всем рассказывал.
— А мы все видели сами, — ответила полуэльфийка.
— И нам еще повезло, что на нашей улице только хмары хозяйничали, — добавила я.
— Вы видели настоящего живого хмара? — округлила глаза Ланира.
— Живее некуда, — усмехнулась я.
Ланира стала выспрашивать подробности, а Лейс отошел к окну комнаты, которую мы сняли, и выглянул в него.
— Все идет как надо, — ухмыльнулся парень.
Мы с Неликой поглядели на него, и он пояснил:
— Наши соглядатаи уже не таятся. Скоро сюда придут Осмус и Зила, а выйдем мы с вами.
— Это как? — не поняла я.
— Мы все продумали, — заверил Лейс. — Слушайте сюда, мы превратим вас в Зилу и Осмуса, так как нашему здоровяку все равно нельзя участвовать в сражениях, он ногу на тренировках повредил, и целители сказали ему поостеречься седмицу.
— Я буду Зилой, — сразу же вставила полуэльфийка.
— Да! И вам придется надеть их одежду, — сказал зеленоглазый.
— А ничего, что она нам не по размеру? — обескураженно спросила я.
— Все прикроем мороком, — ответила Ланира.
— Начинай морок наводить, а то мне еще на Арену успеть нужно, — сообщил ей ведьмак.
— А чем вы объяснили свой приход в эту таверну? — озадачилась я, обдумав «славный» план ребят.
Лейс лучезарно улыбнулся, нежно поглядел на Ланиру и выдал:
— А мы во всеуслышание объявили, что хотим перед сражениями остаться наедине, — чтобы поднять мой боевой дух, так сказать.
Его девушка зарделась и начала оправдываться:
— Ну, это как бы…
— Да ладно тебе, — махнула на нее рукой полуэльфийка. — Мы все уже взрослые и все понимаем.
Я по-новому взглянула на друзей. Мы уже не были теми бесхитростными подростками, которые поступали в академию три года назад. Мы постепенно выросли и повзрослели. У Лейса мускулы обозначились на руках и на теле. Ланира уже выглядит не угловатой девчонкой, а вполне созревшей для замужества девицей. Нелика теребит простое серебряное кольцо на пальце, ей не терпится увидеть своего черноглазого. Да и я сама уже не та наивная девчонка, которая с открытым ртом взирала на здание академии. Все мы изменились, и это еще только начало, потому что нам всем едва исполнилось девятнадцать лет.
— А зачем тогда сюда придут Осмус с Зилой? — удивилась Нелика.
— Для того чтобы мы не увлекались, — довольно улыбнулся Лейс.
— Ну вы и намудрили, — констатировала я.
— Главное, драконов запутать, остальное не важно, — отозвался парень.
Спустя какое-то время мы вчетвером вышли на улицу. Мне было непривычно идти в широком сюртуке Осмуса, наброшенном поверх платья. Иллюзия прикрыла все несоответствия, и выглядела я как крепыш ир Тенес, а за мою руку цеплялась Нелика в облике низенькой Зилы. За нами следом выдвинулись четыре незнакомых человека, вернее дракона. Лейс с широкой улыбкой помахал нашим соглядатаям.
У фонтана перед академией нас встречали все друзья и подруги. Парни с серьезным видом кивнули мне и велели:
— Береги наших девушек, дружище!
Я степенно кивнула.
Когда мы оказались в коридоре, ведущем к Аренам, я с удивлением увидела длинную очередь. Маги лично осматривали каждое приглашение, а наемники строго следили за прибывающими. В очереди недовольно роптали из-за задержки, но в открытую никто не протестовал.
Между спешащими в зал представителями всех рас сновали шустрые гномы. Мы отыскали среди них своего знакомого и обратились к нему.
— Кто из магистров будет сегодня участвовать? — деловито осведомилась полуэльфийка.
— В заключительной части боев пройдут самые зрелищные поединки, — важно ответствовал гном. — Там будет и Тайный Страж, и Огнедышащий, и Повелитель Тьмы, и гость из Эртара Одинокий Волк. Но главная интрига сегодняшних состязаний состоит в том, что на Арену возвращается Воин Фреста, и он покажет нечто особенное!
Мы с девчонками переглянулись, а гном хитро прищурился:
— Так на кого будете ставить, барышни, и вы, сударь?
Ставки сделали все. Я поставила десять серебрушек на Лиссу, пятнадцать на Андера, а еще отдала пять золотых за Воина Фреста. Удивила всех без исключения, а про себя подумала: «Вот только посмей проиграть, гад синекрылый!»
Получив карточки, мы прошли в зал. Сегодня его древние стены были украшены гирляндами магических фонариков, горящих тусклым молочно-белым светом. Высокий свод украшали такие же светильники, похожие на звезды, а в самом центре сверкало два месяца.
Поскольку я сегодня заменяла Осмуса, вход в желтый сектор был для меня закрыт. С помощью кулона связи я пожелала рыжей удачи в поединках, а сама вместе с Саей и Неликой расположилась в синем секторе. Йена и Ланира отправились поддерживать Лиссу и Тейю, несмотря на то что Лейс сражался на Арене синего сектора.
Удар колокола, и к зрителям вышли первые бойцы. Конорис и его соперник-некромант. Последний практически сразу бросил в Храброго Волка «черное кольцо». Наш друг успел выставить защиту и сразу же кинул в темного «ежа». Пустынник, так назывался на Арене некромант, ловко отпрыгнул и бросил в Конориса «темное облако». Храбрый Волк быстро замахал руками, создавая магический вихрь, который вмиг развеял это облако. Пару раз противники обменялись простыми атакующими заклятиями, вроде «пики» и «иглы», а потом Конорис с помощью «ударной волны» сумел пробить «щит» Пустынника, и темный упал с Арены. Так закончился первый поединок.
Затем состоялось несколько поединков второкурсников, в которых молодые ведьмаки старались показать себя с лучшей стороны.
И вот я дождалась Лучика. Мой друг сражался с очередным некромантом. Медлить ребята не стали и с ходу обменялись несколькими атакующими заклинаниями, которые сталкивались на лету и разлетались над Ареной сотней сверкающих искр. Андер бросил вперед «сверкающий диск», который потонул в «сумеречном щите» некроманта, и в моего друга полетел «черный диск» — атакующее заклятие темных. Лучик выставил «солнечный щит», который сдержал темное заклинание, а затем я с трудом различила молниеносное движение ведьмака, которым он отправил в своего противника «оплетающий вьюн». Руки некроманта оказались связанными, и Сторож Погоста лихорадочно стал распутываться, в то время как Андер времени зря не терял. Он бросил в своего противника «ловчую сеть» и выбросил Сторожа с Арены.
— Жестоко, — прокомментировала Нелика, а я и вовсе потеряла дар речи.
— А ты как хотела? — не отрывая азартного взора от Арены, откликнулась Сая. — Они же боевые маги. К тому же уже почти закончившие третий курс, а впереди их ждет непростая практика и рейды, так что жалость — это не для них.
Я по-другому взглянула на Андера и заметила, что в глазах друга застыло жестокое выражение. Он презрительно смотрел на поверженного некроманта. Я вздрогнула — неужели Лучик настолько сильно изменился за те месяцы, что я его не видела?
Отрешенно наблюдала за другими поединками. Дарин и Лейс с легкостью победили очередных темных соперников. Я же с возрастающим беспокойством ждала поединков Андера. Все их он выигрывал, действуя с поразительным хладнокровием и показательной жестокостью. В полуфинал вышли две пары: Лучик и Парящий Орел, а также Храбрый Волк и Защитник.
Первыми сражались Андер и Лейс. Они поклонились друг другу, отвернулись и сделали по одному шагу, тем самым увеличивая расстояние между собой. Вдруг оба парня резко повернулись и бросили вперед атакующие заклятия. «Еж» и «огненный цветок» столкнулись в воздухе, ослепив зрителей. Пока я моргала, противники на Арене ни на ирну не останавливались, обмениваясь такими атакующими заклятиями, как «острие», «пика», «еж», «сверкающий диск», «игла». «Щиты» дрожали. По ним пробегали многочисленные трещины, но ведьмаки успевали их вовремя укрепить.
— Орел, вперед! — крикнула подошедшая к нам Ланира.
Я была настолько увлечена битвой, что не заметила прихода ее и Йены. Украдкой пересчитала свои карточки, а сестра шепнула мне:
— Рыжая опять проиграла Френне.
— Злится?
— Похоже на то. Я, правда, ее еще не видела, но Лисса обещала прийти в красный сектор.
На Арене Лейс и Андер яростно сражались друг с другом. Я потрясенно взирала на давно знакомых парней и не узнавала их. Йена, заметив мой взгляд, проговорила:
— Ты думаешь, что нежить их пожалеет? То-то и оно! Поверь, они друг на друга не обижаются, а наоборот, бьют так сильно, как могут, тренируя друг друга.
Я с сомнением покосилась на кузину и вновь перевела взор на Арену. Друзья использовали любые методы, сражаясь до победного. Чуть Лейс замешкался, и Андер бросил в него огненный шар. Парящий Орел с громким стуком упал на пол, из его губы полилась тонкая струйка крови, и Лучик праздновал победу. После этого я всерьез стала сомневаться, стоит ли мне продолжать дружить с Андером.
На Арене появились Конорис и Дарин. Дрались они долго и с переменным успехом. Атакующие заклятия сменяли одно другое. «Пики», «камни», «ежи», «огненные цветки» — я с трудом успевала следить за ними. Дарин оказался чуть проворнее, он резво скакнул за спину Храброго Волка и бросил в него «кулак». Конорис не устоял и, пролетев по Арене, врезался в стену. Защитник победил.
В финале встретились Дарин и Андер. Было заметно, что оба парня устали, но их глаза горели решительным огнем. Какая-то брюнетка, сидящая позади меня, закричала:
— Луч Света — вперед!
А ее подруга поддержала другого участника боя:
— Защитник, я верю в тебя!
Полуэльфийка оглянулась, окинула девушку возмущенным взором и открыла было рот, чтобы высказаться. Я поспешно схватила ее за руку:
— Ты чего? Хочешь, чтобы весь наш маскарад раскрыли?
Нелика недобро сверкнула глазами в сторону Дарина и промолвила:
— Меня нет рядом, так этот черноглазый себе поклонниц завел!
Противники на Арене уже чувствовали себя победителями. С легкой снисходительностью на лице Андер бросил в Дарина «сверкающий диск». «Щит» черноглазого выдержал эту атаку.
Я округлившимися глазами взирала на то, с каким остервенением парни рвались в бой. Они настолько быстро атаковали друг друга, что я еле-еле успевала узнавать атакующие заклинания. Вот Лучик направляет в сторону Защитника «ударную волну», «солнечный щит» Дарина разлетелся на мелкие осколки. Одновременно с этим заклинание черноглазого снесло защиту Андера. После произошло то, чего не ожидал никто. Оба парня подпрыгнули вверх, и я с изумлением увидела, как они столкнулись в воздухе. Упали, и на лицах обоих появилась кровь. Зрители синего сектора потрясенно умолкли. Бесстрастный голос сообщил:
— В финальном поединке бойцов синего сектора с участием Луча Света и Защитника победителя не оказалось. Объявлена ничья!
Андер ошалело помотал головой, поднялся на ноги и побрел к Дарину. Парни обменялись рукопожатиями и поковыляли за Арену.
Мы с девчонками направились в красный сектор. Я молчала, думая об Андере. Он очень сильно изменился, и я уже не была уверена в том, что хорошо его знаю.
Лиссу и Тейю мы нашли быстро. Рыжая меня тут же отвлекла, вложив в мою ладонь какое-то украшение.
— Что это? — поинтересовалась я у нее.
— Амулет, который сможет перенести тебя отсюда, если тебя обнаружит женишок. Я у своей матушки попросила сделать два таких украшения, дабы, в случае чего, мы обе могли скрыться от своих «зверей».
— И куда нас перенесут эти амулеты?
— В Крыло, конечно.
Поблагодарила сестру за заботу, и тут по залу разнесся усиленный с помощью магии голос:
— Прекрасные сударыни и досточтимые господа! Все внимание на Арену красного сектора! Именно здесь вы увидите самые зрелищные и непредсказуемые поединки этих шестьсот пятидесятых боев. Ита-ак, поединок первый! Встречайте: Повелитель Тьмы и Тайный Страж!
— Хмар! — высказалась Лиссандра.
Ксимер вышел на Арену в своей человеческой ипостаси. Женская половина зала в полной мере смогла оценить невероятно мощную рельефную грудь дуайгара. Белые волосы мужчины были собраны в высокий хвост, а половину безупречно красивого лица закрывала кожаная маска.
Удар колокола, и мужчины бросились в атаку. От них обоих веяло смертельной опасностью, но я почему-то была уверена, что демон победит. Широко открыв глаза, я смотрела на меч в его руках.
— Это же один из тех клинков, что когда-то сделал Карделл! — воскликнула я.
— Вьюжень, — мрачно подтвердила Лисса.
Оружие сражающихся на Арене мужчин пело в умелых руках своих хозяев. Сами поединщики словно не дрались, а танцевали завораживающий своей красотой, силой и опасностью одним им ведомый танец. На трибунах зрители не остались равнодушными к этому действу. Одна половина зала поддерживала Тайного Стража, а другая ратовала за Повелителя Тьмы.
Противники на Арене уворачивались от ударов, поворачивались, подпрыгивали, плавно скользили, сходились и снова расходились. Затем пытались обойти, обмануть друг друга, а их клинки сталкивались с такой силой, что в разные стороны разлетались искры.
Обменявшись несколькими атакующими заклятиями, мужчины остановились, замерев на пару ирн, а после в их руках появились загадочные клинки. У Гронана был меч, сотканный из самой тьмы, но и у Ксимера было непростое оружие. Меч демона был серебристо-прозрачный, а на его острие клубился серый вихрь. Когда клинки столкнулись, по залу пронесся гул, будто в воздухе разом зажужжали тысячи пчел.
— Ого! — восхитилась Тейя. — Что это?
— Магическое оружие перворожденных, — нахмурившись, пояснила Лисса.
— А у ир Бракса откуда оно? — озадаченно свела брови Тейя.
— Это не материальное оружие, — молвила рыжая, — мы не видим, но мне рассказывали, что это совокупность определенных заклятий и умений. Каких? Мне неведомо.
— Значит, Гронан и впрямь сильнейший из некромантов, — заключила Йена.
— Не зря же Этель выбрала его своим учителем, — хмыкнула я.
— И не только учителем, — усмехнулась Лиссандра.
— Я чего-то не знаю? — осведомилась я.
— Наша кузина решила обручиться с ир Браксом, — огорошила меня Йена.
— Не переживай, — ухмыльнулась рыжая, — они тебя обязательно пригласят на церемонию.
Вдруг в зале стало очень тихо, и я посмотрела на Арену. Повелитель Тьмы и Тайный Страж стояли настолько близко друг к другу, что казались связанными невидимыми нитями. Лица мужчин разделяли лишь их загадочные клинки. Оба бойца были напряжены до предела, а обстановка в зале была накалена до такой степени, что, казалось, брось неосторожную искру, и все кругом вспыхнет в мгновение ока.
Один удар — и Гронан отлетает к противоположной стене. Темный магистр поднялся на ноги, но у него на лице была видна кровь.
— Жаль, — с кривой ухмылкой заявила Лиссандра.
Дуайгар поклонился зрителям, а они должным образом поздравили его с победой.
— Второй бой, — вновь объявил голос. — Встречайте — Огнедышащий!
И на Арене появился Ремиз в человеческой ипостаси. Женская половина зрителей снова не удержалась и восхищенно выдохнула. Дракон, несомненно, был хорош собой. Я же увидела, что на Арене стоит сильный, опасный и весьма непредсказуемый участник боев. Недаром мир Шеррервиль служил у Шайна главой тайного сыска, ох недаром!
— А теперь встречайте нового участника, — снова возвестил голос. — Одинокий Волк!
Зал замер в предвкушении, а из дымки портала показался…
— Лардан! — не сдержала я выкрика.
— Тот самый? — округлили глаза кузины.
— Кто он такой? — вскинулась Тейя.
— Оборотень, — шепнула я ей в ответ.
— Кто-о? — удивилась боевая ведьма, но потом мы обе отвлеклись, ибо на Арене уже начался бой.
Я вспомнила, что силу оборотня ограничивает ошейник, да и Ремиз, похоже, дрался вполсилы. Они оба будто бы играли с остро отточенными эртарскими клинками.
— Краси-и-иво, — глядя на мужчин, протянула Ланира.
— Вот это зрелище! — восхитилась Тейя.
На Арене схватка продолжалась. Очередной выпад Лардана, но Ремиз ловко уклонился от удара, при этом рубиновый дракон успел взмахнуть своими клинками. Тот, что короче, сделав дугу, слегка царапнул рельефную грудь оборотня, прочертив на ней полосу. Лардан молча отступил, а Ремиз со скучающим видом бросил взгляд на бурно рукоплещущий зал. Впрочем, уходить с Арены он не торопился, пока на трибунах скандировали его имя. Вот мужчина насмешливо улыбнулся, затем его силуэт сверкнул, и нашим ошеломленным взорам предстал великолепный красный дракон. Его яркая чешуя сверкала в свете магических фонарей. Серебристый рог, треугольники гребня и пика на хвосте блестели и искрились в лучах магических огоньков. Большие зеленые глаза с оттенком легкой презрительности смотрели в зал. Как бы невзначай зверь зевнул, показав всем острые белоснежные зубы, и слегка шаркнул лапой по полу, оставив царапины на идеально гладкой поверхности Арены.
— Хорош хмар! — воскликнул сидящий позади меня наемник.
— А еще силен, зараза, — отозвался какой-то орк.
— Противником Огнедышащего выступит Тайный Страж! — сообщил голос, и на Арене показался дуайгар в боевой ипостаси.
— На мой взгляд, дракон посимпатичнее будет, — заметила Сая.
— Вот я не понимаю, — подала голос Ланира, — отчего такие невероятно красивые мужчины превращаются в хмаровых страшилищ?
— Это ты не понимаешь, — хохотнула Тейя, — а им все очень даже понятно. Они воины, и для них важна не красота, а сила.
— Нельзя как-нибудь сочетать эту силу с красотой? — поджала пухлые губки Ланира.
— Задай этот вопрос мир Шеррервилю, ведь он у вас преподает боевую магию.
— Не получится, мы уже закончили обучение, — сникла иллюзионистка.
— Да хватит вам, — вмешалась Йена, — смотрите лучше на Арену!
В расширившемся пространстве красного сектора происходила схватка двух смертельно опасных и страшных существ. Дракон был больше, а демон изворотливее, но силы у них были примерно равны.
Ремиз изрыгал огонь, который оставлял на броне Ксимера темные подпалины.
— Вот это бой! — восхитился наемник-человек, сидящий рядом ниже.
— Жаль, что осенью мы этого не увидели, — в сердцах высказался другой.
Мне тоже вспомнилась осень, тогда я была вместе с Арриеном. В душу вновь прокралась непрошеная грусть и тоска.
Резкий прыжок Ксимера — и вот он уже оседлал дракона. Зверь перевернулся на спину и стал кататься по полу, одновременно стараясь укусить противника. Демон вынужденно отступил, но, пока Ремиз несколько замешкался, поднимаясь на все четыре лапы, дуайгар рванулся к нему и цапнул за бок. Небольшой прокол, который оказался достаточным для того, чтобы в нем показалась капля крови. Мир Шеррервиль рассерженно рыкнул и пропал в дымке портала. «Кажется, этот тоже не любит проигрывать», — подумалось мне. Ксимерлион поклонился зрителям, а на трибунах закричали, приветствуя ловкость Тайного Стража — победителя поединка.
— Ты видел, видел! — кричал орк гоблину на соседнем ряду.
— Ага! И самое главное запомнил — дракона нужно уронить, — ответил последний.
Я нахмурилась; мне не понравился подобный разговор, но мои невеселые думы прервал голос:
— Прекрасные сударыни и досточтимые господа! Настоятельно просим особо впечатлительных из вас покинуть зал. Ибо только у нас совсем скоро состоится триумфальное возвращение Воина Фреста! Ради вас этот участник готов сразиться с врагами всего Омура. С самыми опасными из опасных, с самыми трудноуловимыми созданиями Нави, — барабанная дробь, от которой екнуло сердце, — черными колдунами!
В зале зашумели, и некоторые молодые девчонки поспешили покинуть зал, но я осталась, позабыв даже вдохнуть. Что задумал этот синекрылый?
— Итак, все внимание на Арену! По личной просьбе Елиссана, государя всей Норуссии, Воин Фреста заранее выследил, а теперь представит на наш суд черных и на наших глазах заточит их души навеки! Встреча-а-айте! Воин Фреста!
Мое сердце замерло, едва на Арену из сверкающей дымки портала вышел самый любимый мною мужчина. Зал буквально взорвался аплодисментами, приветствуя моего дракона. Он был невероятно собран, сосредоточен и, как всегда, безумно красив. Женщины словно сошли с ума, а Лисса хмыкнула:
— По-моему, прекрасные сударыни приходят сюда только затем, чтобы полюбоваться на полуголых бойцов.
— Но они и в самом деле потрясающе красивы, особенно этот, — вздохнула Тейя и украдкой покосилась на меня.
Я сделала вид, что ничего не видела и не слышала, да и смотрела я только на любимого. Он взмахнул руками, сплетая какое-то заклинание, и над Ареной возникла магическая клетка. Очередной пасс, и из воронок порталов появляются пять черных колдунов. Пять! Я с силой вцепилась в край скамьи, на которой сидела. Вся пятерка черных огляделась по сторонам, затем с мрачными ухмылками колдуны повернулись к своему противнику. Четверо напали на Шайна сразу, а пятый соперник отправился исследовать клетку. Я судорожно вдохнула, а мое тело охватила нервная дрожь. Видела я только, как Арриен вынул из ножен Пламень. Колдуны, все разом, атаковали моего мужчину, но он даже не пошевелился, словно стал частью Арены.
Черные атакуют Шайнера, используя отросшие желтовато-коричневые когти. Атакующие заклятия навьев летят в моего жениха одно за другим. Шайн собран, отбивает все их атаки, одновременно опоясывая огненной плетью того колдуна, который пытается снять магическую клетку. Черные ритуальные кинжалы, брошенные меткими руками колдунов, летят, метя в самое сердце дракона. Но тренированное тело Шайнера ловко уворачивается от ударов. Мне кажется, что я смотрю кошмарный сон, по щекам текут слезы, и я молю Шалуну и Зеста помочь своему любимому.
Очередная атака — и новые, неведомые мне заклятия черных летят в Арриена. Я прикусила губу, а Йена слегка сжала мою руку. Я никак на это не отреагировала, не отрывая своего взора от происходящего на Арене. Черные окружают Шайна, а он уворачивается, подпрыгивает, отскакивает, не забывая наносить удары по навьям. Колдуны не сдаются, они пытаются обмануть своего соперника, кто-то целится в его плечо, но в последний момент направляет силу удара в живот Шайна. Он стоит на месте, продолжая уклоняться от всех атак.
В зале молча наблюдают, мужчины хмурятся, сжимают кулаки, а девушки или плачут, складывая руки в молитвенном жесте, или, как Тейя с Лиссой, кусают губы.
И вдруг мое сердце остановилось — Арриен упал на колени, а все его противники дружно двинулись к нему. В зале кто-то завыл, а я ударилась в панику. Не понимая, что делаю, не обращая ни на кого внимания, я сняла с руки браслет разлуки. Предплечья охватила боль, но я, позабыв обо всем, судорожно прижала левую ладонь к правому предплечью и тихо всхлипнула:
— Арриен, любимый, поднимись, пожалуйста! Я не переживу, если ты погибнешь!
«Ма-шерра, — услышала я в ответ тихий шепот, в котором вдруг прорезались торжествующие нотки, — я знал, что ты придешь!»
Мгновение, и картинка на Арене меняется. Шайн с торжествующей улыбкой поднимается с колен, делает едва уловимый пасс руками и всех колдунов расшвыривает в стороны. Из их тел вырываются черные вихри, которые, подчиняясь движениям рук Арриена, оказываются в магических «банках». Мой жених, не скрывая своего торжества, кланяется зрителям и исчезает с Арены вместе со своей ношей.
Зрители мгновенно пришли в себя, зашумели, зааплодировали, требуя видеть Воина Фреста. И он появился перед благодарной публикой. Зрители неистовствовали, выкрикивая слова восхищения.
— Смотри-ка, Нилия, — прищурилась рыжая, — а твой женишок, оказывается, морок с обручальных узоров снял. К чему бы это?
Я с мрачным видом глядела на Арриена. Что он там вещал перед осенними боями? Что он не ярмарочный скоморох? По-моему, этот гад синекрылый самый настоящий ярмарочный скоморох, фигляр и ерник. Ох, не зря я так его называла! А сегодня глупая, наивная девчонка попалась в ловко расставленные сети дракона. Я вернула браслет разлуки на свое запястье, ругая свое сердце — вот зачем я опять его послушала? Шайн, стоящий посередине Арены, поднял вверх руку, призывая зрителей к молчанию. Все звуки сразу смолкли, и по залу пронесся завораживающий голос господина мир Эсморранда:
— Эту победу я посвящаю тебе, ма-шерра!
Я моргнула, девчонки переглянулись между собой, а зрители оживились.
— Рыжухе своей он это все посвятил, — хмыкнул орк снизу, а Арриен продолжал свою торжествующую речь:
— Сладкая моя девочка, я убедился, что ты здесь, а это значит, что я тебя найду!
Я насторожилась, а последующая фраза жениха заставила меня судорожно искать украшение, которое мне дала Лисса.
— Милая моя, ты не знаешь одну вещь, но я тебе о ней расскажу. Сегодня я зачаровал стены этого зала так, что они способны блокировать магию амулетов, которые кто-то по неосторожности снял хотя бы один раз. Так что твой браслет стал теперь бесполезен. И ты не сможешь от меня сбежать на этот раз!
Я поглядела на Лиссандру, она широко распахнула свои фиалковые глаза, а дракон спрыгнул с Арены и направился в зал.
— Воин Фреста, — прокричали с нижних рядов, — ты только скажи, и мы мигом отыщем твою женушку-беглянку!
Я возмутилась, правда, молча: мол, никакая я ему не жена, а только лишь невеста.
— Возьми меня в жены! — крикнула яркая брюнетка с третьего ряда.
— Или меня!
— А еще лучше меня, я от тебя не сбегу, Воин Фреста!
Шайн с невозмутимым видом продолжал подниматься по главной лестнице трибун красного сектора. Я знала, чего добивается синекрылый гад — чтобы мой морок при его появлении спал. Пока мы с Лиссандрой лихорадочно осматривали многочисленные карманы сюртука Осмуса, в зале творилось что-то невообразимое.
— Девочка моя, — Шайнер приблизился к моему ряду, — ты помнишь мое последнее обещание?
О да, я помнила наш последний разговор, оттого сразу зарделась, а внизу живота разлилось какое-то странное тепло. Нам с Лиссой на помощь поспешила Йена, теперь мы втроем рыскали в карманах сюртука, который я с себя сняла. Остальные девчонки следили за Арриеном. Я же непроизвольно поморщилась, когда морок с меня спал, радовало одно — я догадалась надеть маску. Все сидящие в зале повернулись в мою сторону, а Шайнер стоял в начале нашего ряда и торжествующе улыбался:
— Темного вечера, любимая, — слегка поклонился он, глядя прямо на меня.
Синие глаза в прорезях маски очаровывали, манили, обещали, звали подойти ближе к мужчине, который неумолимо приближался ко мне.
Я уже было сдалась, как вдруг ощутила, что Лисса пытается вложить в мою ладонь маленький камушек. Благодарно чуть сжала ее руку. Арриен все с той же ликующей улыбкой на устах медленно шествовал ко мне, он уже не сомневался, что я у него в руках. Но настала моя очередь победно улыбаться:
— Прощайте, сударь!
Сказав это, подняла руку. Шайн рванулся вперед, но, к моей радости, он не успел буквально на ирну — я опередила его, резко бросив камушек на пол. Последнее, что мне удалось услышать, был разъяренный рык побежденного дракона.
Картинка сменилась, и я очутилась в трапезной родного терема.
— Это уже не смешно, глупая гусыня! Опять сбежала от своего жениха? — услышала я сварливый голос Василя.
— Темного вечера, — улыбнулась я нечистику.
— Да какого вечера, к хмару лысому! Глаза-то раскрой — ночь на дворе.
— Верно, — взглянула я в открытое окно.
Легкий ветерок трепал кружевную занавеску и приносил из сада аромат сырой земли и цветов.
— Дождь прошел? — спросила я у домового.
— Гроза… первая в этом году, — мягко произнес он.
Я грустно улыбнулась. В Бейруне были совсем другие грозы — яростные, свирепые, смертоносные. Потоки воды заставляли реки выходить из берегов и смывать целые поселки, а на море бушевали шторма, которые несли гибель кораблям, на беду оказавшимся в центре стихии.
— Батюшка твой еще не спит. В библиотеке читает да думы думает, — со вздохом поведал мне Василь.
— Пойду навещу его, — сказала я.
В библиотеке горел желтый магический огонек, а в кресле с книгой в руках сидел папенька. Когда я появилась в дверях, родитель, не высказывая особого удивления, отложил книгу в сторону и констатировал:
— Опять от дракона сбежала?
— Сбежала, — эхом откликнулась я и обняла батюшку, щекой прижимаясь к его надежному плечу.
— Доченька моя, сколько можно бегать? Поговори ты с ним, вдруг душа успокоится на этом?
— Говорила уже.
— Не помогло?
— Совсем…
— А он за тобой не придет сюда? — обеспокоился папенька.
— Уже пришел, — в библиотеке появился Василь, — в главном зале дожидается. Я хозяйку повелел разбудить да и к вам отправился.
Родитель задумчиво кивнул, а я ойкнула.
— Ты чего испужалась, глупая девица? На тебе же браслет разлуки надет! — Нечистик выразительно посмотрел на мое запястье.
Я перевела взор на батюшку. Он по-воински повелел:
— Оставайся здесь! Я со всем разберусь!
Когда резная створка двери закрылась за папенькой, а домовой исчез, я устало опустилась в кресло. Взгляд упал на книгу, которую до моего прихода изучал родитель. Название было немудреным: «Способы обработки камня при закладке прочного фундамента».
«Ого!» — мысленно подивилась я. — «Какая толстенная книга! Выходит, что немало этих способов существует».
Я вспомнила, что уже этим летом батюшка начнет восстанавливать родовое имение ир Озаронов — мир Лоо’Эльтариусов.
Но долго размышлять мне не дали. В библиотеке появилась Леля и порывисто схватила меня за руку. Я только и успела заметить, как на моем запястье блеснул браслет разлуки, предупреждая о приближении Шайнера. Оказавшись в комнате Тинары, я увидела, что младшая уже не спит. Снизу послышался какой-то грохот.
— Дракон беснуется? — нахмурилась сестрица.
— Да ну его, надоел! — небрежно отмахнулась я.
— Надоел? — округлила глаза Тинара.
— Да, — подтвердила я. — Надоела его несдержанность и вспыльчивость. Все и всегда должны подчиняться ему! Да и хмар с ним, с этим несдержанным драконом. Ты лучше скажи, что ты думаешь о своем волке?
— А ничего, — вспылила сестрица. — Я даже еще не родилась, а меня ему уже подарили, будто вещь какую-то! Ты только представь: бабушка подарила меня какому-то волку!
Я непроизвольно поморщилась и попробовала опровергнуть:
— Не какому-то волку, а главе клана оборотней, считай Повелителю.
— Да будь он хоть принцем фей, я за него все равно замуж не пойду! Назло всем!
При упоминании о принце фей я скривилась еще больше и сообщила сестре:
— Вот как раз Орлею я и подарила свою третью внучку. Будешь и меня осуждать?
Тинара округлила глаза, потом гневно прищурилась, а я стала оправдываться:
— Он обещал, что не обидит мою внучку, а выбора у меня все равно не было…
— Это ты так думаешь, — отрезала младшая. — Вот объясни мне, как так можно: у тебя еще и детей нет, а ты уже внучек всем раздариваешь?
— Да если на то пошло, меня тоже подарили этому вспыльчивому дракону! Я Корина любила, а меня обручили с Арриеном!
Терем содрогнулся, и со стола упала хрустальная ваза с весенними первоцветами. Мы с Тинарой переглянулись, и я констатировала:
— Говорю же — он несдержан, вспыльчив и раздражителен. Вот как с ним можно о чем-то говорить?
— Никак. — В комнате вновь появилась Леля. — Собирайся. До рассвета в лесу переждешь, а утром тебя доставят в Лимань.
— Кто доставит? — не поняла я.
— Узнаешь. — Домовая жестом повелела мне поторопиться.
Мы с младшей спешно обнялись на прощанье, и я подошла к Леле.
Спустя мгновение мы оказались у высокого тына, окружающего Крыло. Здесь нас уже поджидал Василь. Не дав нам с домовой толком попрощаться, нечистик практически вытолкнул меня в щель между двух досок ограждения.
Я ступила в весенний лес, где зеленела нежная светло-зеленая трава. Меня тут же обступили звуки ночного леса: где-то под ногами шуршали мелкие зверьки, на ветке ухала ночнуха, ветер шелестел в высоких древесных кронах. От политой дождем землицы пахло свежестью. Зайдя за толстенную сосну, домовой пронзительно свистнул, и я с интересом стала оглядываться по сторонам. Из-за ближайшего выворотня вышел леший. Невысокий мужичок в простой домотканой рубахе, подпоясанной красным плетеным ремешком, широких штанах и лаптях.
— А-а-а, молодая хозяйка! Звездной ночи, добро пожаловать в мой лес, — приветствовал он меня.
— И вам звездной ночи, Хозяин, — слегка поклонилась я.
— Мих, — вклинился в нашу беседу Василь, — можешь спрятать эту глупую девицу до рассвета у себя, а потом проводить ее в Лимань к Дому со стационарными порталами?
— Отчего не могу? Могу, конечно! Тем более что сия девица год назад спасла моего брата, — отозвался леший, а я несказанно удивилась:
— Вашего брата?
— Все лешие братья, — ворчливо пояснил мне домовой, а Хозяин леса поманил меня за собой. Я неуверенно посмотрела на нашего сварливого нечистика, но он махнул рукой:
— Иди уже! Это наш, местный, вреда точно не причинит. Я ручаюсь!
Делать мне было нечего, и я отправилась следом за Михом. Светлая рубаха лешего мелькала путеводным пятном среди деревьев. Я пожалела, что не захватила с собой котомку с путевым клубком, он бы сразу привел меня к жилищу лесного Хозяина. «Ой, точно, — сообразила я. — Меня пригласил в гости сам леший!»
Глаза постепенно привыкли к сумраку ночи. Очертания деревьев, кустов, пней, муравейников — все это четко проступало в серой мгле весенней ночи. Да и второе зрение помогало. Двигались мы по едва заметной тропке; с сырой травы в туфли падали крупные капли, но я стойко молчала и быстро следовала за Михом.
Сердце бешено стучало в моей груди, а душу снедало неуемное любопытство и волнение, которое усилилось, когда мы ступили в хмурый ельник, напоминающий Шепчущий лес. Нечистик оглянулся, махнул рукой, приглашая следовать за собой, и юркнул в сплетенные у самой земли ветки елей.
Немного подумав, отправилась за ним. Для этого мне пришлось опуститься на четвереньки и ползком пробираться дальше. Я удивленно озиралась по сторонам; здесь крепко сплетенные еловые лапы образовывали узкий проход, разве что зверь небольшой проскочит да сам леший. Впрочем, и у меня неплохо получалось передвигаться по этому лазу.
Постепенно проход стал расширяться и я смогла встать на ноги. Изумленно поглядела вверх. Там переплетались между собой могучие корни деревьев, среди которых блестели самые настоящие жуки-светляки. Леший шел впереди меня молча, только изредка проверяя, плетусь ли я следом. Я же была настолько потрясена происходящим, что даже не знала, о чем говорить.
Внезапно впереди забрезжил слабый свет лун, который постепенно становился все ярче и ярче. Я с трепетом шагнула из этого необычного подземного коридора… и остолбенела. Мы с нечистиком стояли на краю глубокого оврага. Над нами шумел пышной кроной могучий древний дубравник. В вышине сияли звезды и обе луны, а внизу в их неверном оранжевом свете виднелся деревянный терем. На его пяти башнях возвышались пять медвежьих голов с глазами, сияющими зеленым. В свете ночных светил переливались высокие стрельчатые окна дома, алым пламенем горели красные корунды на резных воротах. Я открыла рот.
— Моя избушка. Нравится? — с любовью глядя на терем, полюбопытствовал Мих.
— Просто нет слов! — наконец сказала я, с безграничным изумлением разглядывая терем.
— Тогда идем. Взваром тебя угощу, с семьей познакомлю, — позвал меня нечистик и направился к узкой деревянной лесенке, ведущей к терему.
Я с удивлением оглядывала открывающийся мне пейзаж, покуда медленно спускалась вниз. Дно оврага поросло папоротником и лесной травой, кое-где виднелись крупные бока замшелых валунов. По самой середине бежал быстрый ручеек, звеня и перекатываясь с камушка на камушек.
Я опустилась перед ним на колени и посмотрела в прозрачную воду. С помощью своей магии увидела, что каждая капля в этом роднике живая. Миллиарды мелких прозрачных капелек бежали вниз по течению, улыбались, танцевали и пели песню на незнакомом языке. Я непроизвольно ахнула.
— Чему удивляешься, красна девица? — Леший лукаво смотрел на меня с другого берега.
— Это же… да как же так? — Я все еще не могла поверить своим глазам.
— А ты не сомневайся, — кивнул нечистик. — Это живая вода — та самая, из древних сказаний. Странно, что ты ее видишь, потому что людям не дано видеть живую воду.
— Но я вижу! — не удержавшись, окунула в воду руки.
Капельки облепили мои ладони, перекатывались через них и, смеясь, стремились дальше.
— Ты была в стране фей, вероятно, это и повлияло на твое восприятие, — заметил лесной Хозяин. — Выпей, не бойся, вреда с одного глотка не будет.
Последовала его совету, набрала в раскрытые ладони родниковую воду. Капельки улыбались, танцевали, и, решившись, я сделала глоток. Такой вкусной водицы я не пила никогда! Студеная, слегка шипучая, немного сладковатая, но в то же время терпкая, с едва уловимым ароматом лесной малины и привкусом талого снега, капля за каплей она проникала в мой организм, наполняя его здоровьем, бодростью и силой. Всю маету и тоску как рукой сняло, а в спине появился сильный зуд, и я поняла, что это заживает шрам, оставленный когтями любимого дракона. Невесело усмехнулась. Вот если бы можно было так же легко вырвать из сердца любовь к Шайну!
Приложила влажные руки к лицу и протерла глаза, прогоняя непрошеные слезы.
— Идем, красна девица, мое семейство уже ждет в трапезной, — сообщил мне леший.
Поблагодарила родник, поднялась с колен и пошла к воротам. Они тут же гостеприимно распахнулись, зато оскалились, зарычали медвежьи головы. Я с испугом покосилась на терем.
— А ну, цыц! Это моя гостья — прошу любить и жаловать! — рявкнул нечистик, глядя на башни, а после мягко обратился ко мне: — Ты не бойся, они, словно ваши сторожевые псы, чужих не жалуют, дом стерегут. Проходи, теперь не обидят.
Я с опаской ступила во внутренний двор. Здесь все заросло травой и первоцветами. У самого тына стояли белоствольные березы и тихонько шелестели на ветру молодыми зелеными листочками, словно перешептывались между собой. По небольшой дорожке из белых гладких речных камушков я прошла к высокому крыльцу. Гостеприимный хозяин широко распахнул передо мной двустворчатые двери.
Прошла в широкую горницу, освещенную множеством восковых свечей, от которых исходил жар и неповторимый аромат меда. «Н-да, — подумалось мне, — магические свечи не пахнут».
— Оценила? — Леший с хитрым прищуром глядел на меня.
— Оценила…
— То-то же! Вы, маги, всякие новомодные штучки придумываете, отказываясь от наследия предков. Вот всякие навьи к вам и лезут. Воск — это один из лучших природных оберегов. Запомни это.
— Спасибо за совет.
— Мих, хватит уже гостью на пороге держать! — послышался возмущенный окрик, и к нам из-за цветастой шторки, украшенной сухими листьями и ракушками, вышла жена Хозяина леса.
Я не удержалась и посмотрела на ее ауру. Удивилась — лесная Хозяйка когда-то давно была человеком, и даже больше — она была магиней.
— Проходите, Нилия, я только-только взвар заварила со свежими листьями малины, земляники и сморры. Вы же знаете, как полезны первые весенние листочки?
— Знаю, — подтвердила я, а хозяйка терема повела меня в трапезную. Там, за длинным столом с начищенным до блеска самоваром, сидело двенадцать ребятишек. Они во все глаза уставились на меня. Я пробежалась взглядом по ватаге детей: всего три девочки, самому старшему не больше десяти лет. Глаза у большинства были либо красными, либо неестественно зелеными, и это значило только одно: трое детей были человеческими.
— Спрашивай, коль есть вопросы, красная девица. — В трапезную вошел Мих.
— А можно? Ой! — вырвалось у меня.
— Можно-можно, — успокоил леший. — Ты не побоялась спасти нашего брата, поэтому и нас не опасайся.
— Как к вам попали эти человеческие дети?
— Ты думаешь, я их украл? — Взгляд нечистика сделался ироничным.
— А… а вы их украли?
Хозяин леса откровенно развеселился, а потом вдруг сделался серьезным и ответил:
— Люди придумывают страшные байки про нас, но на самом деле нет никого страшнее человека. Ни одна звериная мать не бросит свое дитя, только исторгнув его из своей утробы.
— Погодите! — взвыла я. — Вы хотите сказать, что… — Я осеклась, с ужасом уставившись на детей, сидящих за столом.
— Именно. Это брошенки. Этих двух, — он указал на одного мальчика и на светловолосую девочку, — я в нашем лесу нашел в разные годы, а этого, — Мих поглядел на годовалого малыша, — зимой у лиманьского собрата на воспитание взял. У него своих полный терем, а мне этот малец с первого взгляда приглянулся, выйдет из него толк.
Я недоуменно посмотрела на нечистика, и он пояснил:
— Выпестую, выращу, воспитаю — будет хорошим человеком. Захочет — в лесу жить останется, а не захочет — пусть к людям возвращается. Мы никого насильно не удерживаем, но почти все остаются. Вот и моя женушка из таких, оставшихся.
— Я ничего подобного даже представить себе не могла, — по-новому взглянула на Миха.
— Хватит отвлекать девочку разговорами, — уперла руки в бока жена лешего.
Он обратился ко мне:
— Знакомься, красна девица, это моя женушка Морьяна, а остальные наши детки: Морус, Сильван, Керен, Дерон, Яром, Пельгея, Рем, Илип, Норушка, Афей, Дара и самый младший — Охип.
Я только успевала кивать головой и хлопать глазами, пока нечистик представлял мне свое многочисленное семейство. Я представилась сама, и меня усадили за стол, где вручили кружку с ароматным взваром. Оглядела простые яства на столе — ватрушки, пироги, блины и варенье — и поняла, что проголодалась, не стала отказываться от угощения.
Когда насытилась, то призадумалась: ночь на дворе, а детки лешего не спят. Впрочем, это вскоре прояснилось. Оказывается, когда Василь вызвал Миха, то проснулись и малыши, поняв, что происходит что-то необычное. После лес передал им, что глава семейства возвращается в терем с необычной гостьей. Вот ребятня и высыпала из спален, чтобы посмотреть на меня.
Мы разговаривали с Морьяной — в основном о лесе и травах. От жены лешего я узнала много нового о знакомых растениях. Мих сидел молча, попивая взвар из блюдца и бросая на меня странные задумчивые взгляды.
Под конец дети осмелели. Человеческая девочка Дара забралась ко мне на колени и потянула из волос ярко-синюю атласную ленту.
— Дарочка, оставь Нилию в покое, — попыталась приструнить ее Морьяна. — Я тебе из сухой травы ленты сплету и украшу их ракушками.
— Я эту хочу! — Трехлетняя малышка умильно смотрела на меня большими серыми глазами.
К нам подошли еще две дочери лешего, Пельгея и Норушка.
— А нам подарки? — посмотрели они на меня.
Я вопросительно взглянула на Хозяина леса. Он в ответ неопределенно пожал плечами, предоставляя мне самой решить этот вопрос.
Призадумалась и в очередной раз пожалела, что при мне нет моей котомки. Даре я без слов отдала ленту, а вот что подарить остальным? На голове оставались только заколки из белого серебра, но я знала, что для нечистиков оно не безвредно, могло и обжечь их при соприкосновении. И тут мой взор упал на рукава платья. На манжетах красовались мелкие круглые пуговки из лазурита с золотистым узором в виде цветка.
— У вас найдутся ножницы? — спросила я.
Мих приподнял бровь, а Морьяна подала тонкий острый нож и объяснила:
— Ножниц мы не держим, так как муж ругается, говорит, что это все новомодные безделушки.
— Тогда помогите мне срезать пуговицы. — Я протянула одну руку.
Женщина очень осторожно срезала три пуговицы сначала с одного рукава, а затем с другого. Я ссыпала срезанные пуговки в протянутые девчоночьи ладошки.
— Надеюсь, они вам понравятся, — улыбнулась малышкам.
— Ух ты! — восхитилась Норушка.
— Аха, понравятся, — ответила Пельгея.
И тут послышался вопль Моруса:
— Айда на рассвет смотреть! Время пришло!
Девчонки поклонилась мне и вслед за старшими братьями бросились к окнам. Двух годовалых малышей взяла на руки Морьяна, я же растерянно смотрела на Миха.
— Ты видела настоящий рассвет? — загадочно глядя на меня, спросил он.
— Настоящий? — озадачилась я.
— Не видела, значит, так подойди. Не тушуйся!
Я медленно поднялась и подошла к двум высоким окнам, выходящим на восток. Морьяна подвинулась, уступая место. Я приникла к самому стеклу и ахнула. Чудо! Волшебство! Невероятная красота! Ярко-розовой полосой над лесом полыхнуло небо, постепенно оно разгоралось все сильнее и сильнее. Кажется, все кругом замерло — ни птица не пролетит над лесом, ни ветер не пробежит над деревьями, облака не сдвинутся в вышине. Лишь сильнее краснеет, разгорается, полыхает небо на востоке. Светлее и светлее становится горизонт, все выше и выше поднимается яркая алая полоса на небосводе, и вот из-за леса выкатывается большое, яркое, огненное солнце! У меня захватило дух. Я никогда ничего подобного не видела, да и вряд ли еще увижу.
Где-то на улице запели, закричали петушки, приветствуя рассвет.
— Пора нам с тобой, красная девица, — сказал леший.
— Погоди! — Морьяна усадила малышей и подошла ко мне. Придирчиво оглядела с головы до ног. — Куда же она в таком виде пойдет?
Я осмотрела себя: платье испачкано, пуговицы на рукавах отсутствуют, да и волосы, вероятно, растрепаны. Лесная Хозяйка тем временем обратилась к мужу:
— Позволь мне воспользоваться своей магией!
— Для дела можно, — с важным видом разрешил Мих.
Морьяна замерла, зажмурилась, и с ее ладоней сорвался золотистый свет. Я потрясенно ойкнула, но не мой обновленный вид был тому виной. На платье появились деревянные резные пуговицы, и оно очистилось от грязи, волосы сами собой заплелись в косу, которая теперь спускалась с правого плеча, а в нее были вплетены веревочные и травяные жгуты, украшенные деревянными бусинами. Но меня больше поразило другое…
— Вы высшая целительница?
— Так же, как и вы, Нилия! — улыбнулась лесная Хозяйка.
— Поразительно! А вы меня научите делать вот так?
Морьяна посмотрела на мужа, я тоже глянула на лешего. Он перевел взор своих нереально зеленых глаз на меня и хмыкнул:
— Ты, главное, в Крыло вернись, красная девица, тогда и поговорим.
На прощанье я крепко обняла Морьяну и следом за Хозяином леса вышла во двор. Тут он меня спросил:
— Свистеть умеешь?
— Э-э-э… не очень, — соврала я, гадая, к чему такой вопрос.
— Покажи! — потребовал леший.
Я старательно сложила губы трубочкой, глубоко вдохнула и попробовала выпустить воздух сквозь сложенные уста. Из них вырвалось какое-то шипение.
— Я так и думал, — усмехнулся нечистик и подошел к одной из берез.
Взмахнул руками и снова подошел ко мне.
— Держи. Зови, если срочно понадоблюсь. Приду на помощь. — Мих протянул мне на широкой ладони березовую свистульку в форме птицы.
— Спасибо, — низко поклонилась я.
— Да чего уж там, — махнул он рукой и превратился в большого медведя.
Я повернулась к терему и помахала рукой оставшимся в нем людям и нелюдям.
«Так, — подумала я. — На волке путешествовала, а теперь вот на медведе поеду. Хотя тот был оборотнем, а не волком, а этот и вовсе не медведь, но… Ладно, пора в путь!»
Я уселась на медведя боком, и он довольно резво побежал прочь от терема. С легкостью выбрался из оврага и понес меня через лес. Мимо мелькали стволы вековых сосен, пахло влажной землей и хвоей, сквозь кроны деревьев пробирались солнечные лучи, но в воздухе ощущалась утренняя прохлада. Я с удивлением поняла, что нечистик несется очень быстро.
И вот мы достигли Лимани. В лесу перед самым городом леший перевоплотился в высокого широкоплечего юношу со светлыми волосами и веснушчатой простоватой физиономией. От человека его отличал только неестественно зеленый цвет очей. На мой недоуменный взгляд Мих пояснил:
— Я Василю обещал, что провожу тебя до Дома со стационарными порталами.
— А-а-а, — только и выдавила я.
Лимань еще только-только начала просыпаться. Слуги из богатых домов спешили на рынок, да работные люди торопились по делам. Мы медленно шли по полусонным улицам города.
У Дома со стационарными порталами я тепло попрощалась с Хозяином леса, который чувствовал себя в городе очень неуютно и всю дорогу ворчал:
— Чего удумали, глупые люди: дома из камня строить, дороги камнем мостить, а деревья только в парках растить!
Я искренне поблагодарила и поскорее отпустила лесного нечистика, а сама отправилась к магу-пропускнику.
…В Бейруне вовсю светило солнце и чувствовалось, что денек будет жарким. Но с утра в воздухе ощущалась прохлада, а с моря дул свежий ветерок. Я улыбнулась своим мыслям и пошла по городским улицам, напоенным ароматом всевозможных цветов. Из головы не выходили мысли о Морьяне, о ее даре и умениях. Я тоже была высшим целителем, но делать так, как жена лешего, не умела. Мною овладело желание научиться всему, только где и как найти себе учителей?
Размышляя таким образом, я отвлеклась и не смотрела по сторонам, поэтому на очередном повороте с кем-то столкнулась. И сразу же ощутила, что на меня вылился поток воды, что-то посыпалось под ноги, а большой палец правой руки пребольно укололо.
