Глава семнадцатая, в которой все невероятное очевидно
Первым тревожным звоночком оказалось гневное письмо, прикрепленное к лапке голубя-альбиноса, которого не спутаешь ни с кем другим даже в кромешной темноте.
— На мне отслеживающее заклинание, — пробормотала я себе под нос, разворачивая свиток. Злиться или нет, пока не решила. В конце концов, Лис всегда отличался своей гипер-опекой — чего-либо иного от него ожидать было трудно.
Записка гласила:
«Найду — сам убью!»
Относилось ли это к лесному монстру или ко мне лично, я старалась не думать. И если уж Лис даже не удосужился поставить подпись, дело дрянь.
Недолго думая я прихлебнула зелья невидимости. Средство это сомнительное, особенно если действительно хочешь, чтобы тебя не нашли, потому что временами то одна, то другая часть тела все-таки становится видна окружающим. И да, не-люди все равно будут видеть меня так же ясно, как если бы я не пила никакого зелья. Но уж лучше так, чем неожиданно получить по шее от взбешенного мужа-мага.
Солнце было уже высоко. Прищурившись от яркого света, я оглянула место вчерашнего сборища. Если бы не примятая трава и оставшаяся после костра зола, то вполне можно было подумать, что случившееся накануне мне и вовсе приснилось.
Куда же подевались все эти люди?
Не знаю, что во мне было сильнее: страх или любопытство. Скорее, последнее, ведь иначе бы у меня хватило мозгов не покидать деревню магов.
Я оглянулась. Крепость все еще была видна по левую руку. Правда, находилась она так далеко, что начертания едва угадывались. Если я потеряю этот ориентир, то мне оставалось уповать только на то, что отслеживающее заклинание приведет Лиса ко мне до того, как я начну разлагаться.
Оставалось идти дальше в лес. Следуя своей прежней стратегии, я выбирала самые нехоженые и неприметные тропки, ведь именно так я бы поступала и на месте той таинственной твари, похищающей людей.
Спустя несколько часов, когда на мне уже место живого не было из-за репья и царапин от колючих ветвей, я заприметила пещеру. Не такую, в каких гнездятся драконы, потому что такие обычно имеют характерные следы перед входом («Все, что вы хотели знать о драконах, но боялись спросить», глава четвертая, автор Дум Одноглазый; между прочим, очень уважаемый маг-теоретик, правда, с дурным характером). Эта пещера была… обитаемая.
Не знаю, почему я так подумала. Дело было, скорее, в мелочах. Еловые ветки сметены в аккуратную кучку, да и вообще никакого мусора перед входом не наблюдалось. А еще был этот запах. Такой сладкий, что зубы сводило.
— Эй, тут кто-нибудь есть?! — Кажется, кричать было плохой идеей.
Сердце билось где-то в районе горла. Но едва я более-менее успокоилась и восстановила дыхание, в отдалении раздался какой-то легкий треск. Как будто кто-то наступил на сухую старую ветку, а та с нежным хрустом превратилась в древесные хлопья.
Кто бы это ни был, у него были ноги, а не лапы, ласты или щупальца. И это внушало надежду.
Я замерла, вся превратилась в один сплошной натянутый нерв. Свое единственное оружие — колбу с дымчатым зельем — я крепко сжала в правой руке. В случае чего это поможет мне ненадолго отвлечь неприятеля и самой скрыться во мраке лесной глуши, как это обычно делает Горро из «Миссии Горро». Если вы пропустили этот фильм, пока он был в прокате, многое потеряли.
Сначала я заметила только легкие очертания незнакомца, будто кто-то угольком набросал его контуры в уголке свитка во время скучного урока. Я видела его мускулистые руки, легкое, но крепко сложенное тело. То, как это существо двигалось, напоминало скорее дикую кошку. И меня на секунду пронзила мысль, что, возможно, я была недалека в своих догадках.
— Хочешь совет, дурочка? — послышалось мурчание из темноты. — Не суй свой длинный нос в чужие дела. И не пей зелье невидимости, если не хочешь, чтобы тебя унюхал оборотень.
Теперь я могла разглядеть каждую мельчайшую деталь ее внешности. Большие, раскосые глаза, обветренные губы, легкие, почти прозрачные кошачьи усики и рыжие, как огонь, разбросанные по плечам волосы. Вся она казалась какой-то неухоженной, но было в этой дикости что-то, что определенно вызывало восхищение. Она была как ураган, готовый смести все на своем пути.
С моих губ сорвался стон то ли обожания, то ли отвращения.
— Василина.
Она мягко кивнула, но глаза ее все равно горели адским пламенем.
— Мне твоего имени тоже вовек не забыть, Юстина. — Оборотниха сделала еще несколько смелых шагов — только сейчас я заметила, что она была босиком. — Правда, не тебя я ждала сегодня в гости.
— А кого же? — От волнения мой голос стал похож на комариный писк.
— Лиса, конечно же. Такого мага, как он, в моей коллекции еще нет.
Мага? Коллекции? Нужно было быть идиотом, чтобы не понять, к чему клонит эта кошка. Но как ей удалось в одиночку похищать опытных полевых магов? И что меня волновало больше всего: что она с ними делала?
— Тогда удачного коллекционирования, — кисло улыбнулась я и попыталась начать отступление.
Конечно, мои жалкие потуги не остались незамеченными.
— А ну стоять!!! — взревела Василина, и я от испуга замерла как вкопанная. Пора уже было использовать дымчатое зелье, но я понятия не имела, как хорошо оборотни видят в тумане. Кошки же отлично видят в темноте, но что насчет дымовой завесы? Если все-таки хорошо, то для меня это могло обернуться ловушкой, ибо я сама не очень-то умела ориентироваться в таких условиях.
— Где он?! — рявкнула оборотниха, решившая, видимо, больше не притворяться и не строить из себя цивилизованную леди.
— Кто? — глупо пискнула я.
Кажется, с самого начала вся эта затея была не очень удачной, и, говоря с самого начала, я имею в виду с зелья. Куда ни плюнь, я все время приносила Лису только неприятности. Кто знает: может, теперь моя смерть станет для него своеобразным избавлением.
— Мой жених, конечно же, — сжав зубы, терпеливо ответила Василина. Она прикрыла глаза, но не до конца, как обычно делают все из семейства кошачьих, чтобы ненароком не упустить врага.
— На дозоре. — Мой голос чудом не дрогнул.
Оборотниха с шумом выдохнула через нос. Наверное, поняла, что сейчас от меня ничего толкового не вытянешь. Бесшумно Василина опустилась на четвереньки. До этого я ни разу в жизни не наблюдала за преображением оборотня: какими бы близкими мы с Тигрой ни были подругами, быть рядом с ней, когда просыпаются ее самые глубокие звериные инстинкты, у меня желания никогда не возникало.
Василина запрокинула голову и с жадностью втянула воздух. Суставы на пальцах рук мягко двигались, словно притаптывая холодную землю.
Еще мгновение, рывок… и хищница резко подскочила ко мне и схватила зубами за край платья. Послышался звук рвущейся ткани, и на секунду мне в голову пришла мысль, не отрывается ли это одна из моих драгоценных конечностей.
У меня не было ни единого шанса, даже используй я припрятанное зелье. Все-таки мы, мастера зелий, больше тактики и теоретики — нас в самое пекло битвы обычно не бросают как раз по той самой причине, что в полевых условиях наши возможности крайне ограничены. Пока отыщешь нужное зелье (если оно вообще оказалось в собой и если ты добросовестный маг и соблюдаешь систематизацию), враг уже утащит тебя в свою уютную пещерку. Что, собственно, со мной в данный момент и происходило.
В последнюю секунду я умудрилась незаметно выронить флакончик с зельем, даже не откупорив его. Пусть его полезные свойства мне сегодня не помогли, так будет хоть какой-то ориентир, если вдруг кто заявится забирать мои обглоданные косточки. Только, пожалуйста, пусть это будет не Лис.
В пещере оказалось еще темнее, чем я ожидала. Ни одного факела, свечи или даже магического светового камешка. Конечно, ночной кошке они ни к чему, а мне бы вот сейчас пригодились хотя бы для того, чтобы видеть, как я умираю.
Хочу сразу кое-что прояснить, потому что вы уже наверняка подумали, что весь мой поход оказался безрассудным, а жертва — бессмысленной. Да, отчасти оно так и было (или, ядовитые грибы на душу, было правдой на сто процентов), но, знаете, даже в такое страшное мгновение я продолжала верить. В то, что жизнь каждого — это настоящий черно-белый фильм с храбрыми принцами и не менее отважными принцессами. Что иногда, если очень сильно захотеть, можно с легкостью изменить жанр с мелодрамы на комедию. Правда, сейчас я ума не могла приложить, как это сделать.
Послышался легкий утробный рык — это Василина перестала меня тащить и бросила на промерзлую землю. Затем я услышала, как, стуча хвостом, она направляется обратно к выходу из пещеры. Вот так просто? Ну, по крайней мере, я была жива. Пока.
Закашлявшись от пыли и грязи (и как всякие твари вообще могут называть подобные местечки своим домом? наверное, именно поэтому они такие злые), я осторожно принялась ощупывать пространство вокруг себя. У меня было стойкое ощущение, что в этой темноте я была не одна. Не знаю, как я это определила: может, шелест в воздухе уж больно сильно напоминал дыхание, может, это было чутье настоящего мага, а может, это были просто первые галлюцинации.
И хотя я отчаянно надеялась обнаружить рядом с собой кого-нибудь настоящего, то не удержалась и вскрикнула, когда это оказалось правдой. Он живой? Или мертвый? Я несколько раз неуверенно тыкнула находку указательным пальцем, призывая себя поверить, что это человек, а не тушки горгулий, заготовленные для ужина.
— Новенькая, ты что ли? — раздался хриплый голос у меня над ухом.
— Леворучка! — Внутри у меня все перевернулось от облегчения. — Подожди, что ты здесь делаешь? Где остальные?
— Это наш дом, мы здесь живем, — терпеливо объяснила женщина. Жаль, что я сейчас не могла разглядеть ее лица… Меня бы это очень приободрило.
— В оборотничьей берлоге?
— Ну, это уж не мы решали, где нам жить, — заворчал учитель.
— Ага, сами не рады, — присоединился носач.
Я поежилась. Что бы с ними Василина ни сделала, эти люди явно находились под воздействием какого-то заклинания. Причем наложенного явно не новичком с третьей ступени, потому что подчинение воли мы начинаем проходить только в старших классах да и то — довольно поверхностно. И словно бы в подтверждение моих мыслей раздался голос паренька, который накануне уговаривал учителя перестать пить и имя которого я так и не узнала:
— Мы уже чего только не пробовали, но днем отсюда выйти не можем. Подходим к самому входу, а там будто какая невидимая заслонка, как стекло. А вот ночи у нас бывают разные, — продолжал он, — если на дело выходим, то костерок разводим и сидим ждем, пока жертва появится. Только вот уйти даже тогда не получается — ноги сами обратно к пещере несут.
Что за «дела» могут быть у этой банды под предводительством взбесившейся оборотнихи, я не знала и, если честно, не особо горела желанием узнать. Скорее всего, именно так они собственноручно и похищали других магов, не ведая, что творят.
Хотя…
— А что у вас вчера за дело было? — спросила я. Это был один из тех вопросов, ответ на который ты уже знаешь.
— Слушайте, а точно, — всколыхнулся учитель, — никто вчера так и не появился. Выходит, провалили мы вчера дело-то, братцы.
— Не появился? А как же я?
Не то чтобы меня задело, что я не была намеченной жертвой, но все равно, знаете ли, как-то не очень приятно, когда тебя даже за живое существо не считают.
— Тут другое, — начал объяснять кто-то, чьего голоса я еще не слышала, — оборотнихе нужны конкретные люди. Вчера вот должен был маг прийти, а его не было. Маги обычно такой глупый народ — ты их только помани в лес, они сразу прибегут. — И хихикнул.
Ага, как же, прибегут. Вон вас уже тут сколько собралось — и все охотники за приключениями. А сидели бы спокойно себе в деревне, горя не знали. С другой стороны, в маги и не возьмут, если у тебя в крови нет тяги к приключениям.
— И откуда вы все тогда взялись? — Несмотря на дикую боль в левом плече, я умудрилась скрестить на груди руки, чтобы окончательно не продрогнуть. Пещерка эта была, мягко скажем, неотапливаемая.
— А нас привели, — объяснил носач таким тоном, будто это было нечто само собой разумеющееся.
В непроглядной тьме кто-то неожиданно чихнул и принялся активно двигать носом. Какой бы могущественный маг их ни околдовал, об элементарных средствах от простуды он все-таки не позаботился.
Некоторое время все молчали: только и было слышно надоедливое «кап-кап» с каменного потолка. По сравнению с такой темницей и камера в тюремном доме покажется сущим раем.
Меня по-прежнему терзало множество вопросов, однако что-то внутри подсказывало, что ответы на них мне уже ничем не помогут. Ну как, Тина, убедилась в том, что записка была ловушкой? А теперь сиди смирно и готовься к смерти от отмороженных придатков, если от этого вообще умирают.
Только бы Лис не сунулся меня искать! Я, конечно, как могла предусмотрела, чтобы этого не случилось, но, зная этого белобрысого, можно было понять, что он едва ли на это купится.
Перед самым побегом из деревушки я оставила Тигре послание, где слезно просила убедить муженька в том, что мне срочно понадобилось домой. Дело было настолько срочное, что я якобы никого не предупредила и сразу навострила лыжи в сторону крепости. Нет, сопровождать меня не нужно. Да, я уже взрослый маг и могу сама о себе позаботиться.
Если подумать, многое тут не складывалось. То я кинулась на поиски Лиса, то теперь сама возвращаюсь домой, причем мы все знаем, что с пропуском у меня могут быть серьезные проблемы. А если и пустят, то для профилактики пару-тройку лет поморят голодом под опекой верных имперских тюремщиков.
А Лис не настолько умственно отсталый, чтобы поверить в мои байку про то, что я его резко разлюбила.
В итоге оставалось надеяться, что он все-таки глупее, чем я его считала до этого.
— И что мне теперь делать? — дрожащим голосом спросила я у пустоты.
Вокруг моего плеча обвилась чья-то теплая твердая рука, и я почувствовала, как кожу практически жжет в тех местах, где мы соприкасаемся.
Над ухом раздался мягкий успокаивающий голос криворучки:
— Отдохни, милая. Утро вечера мудреней.
И хотя я только недавно побывала в объятьях Морфея, веки снова начали тяжелеть. Сон казался идеальным решением всех проблем хотя бы потому, что помогал забыться, пусть даже на несколько часов.
Но едва я начала проваливаться в блаженную пустоту, где-то далеко и мягко послышались чьи-то осторожные шаги. Их можно было принять за очередной шелест воды, капающей с потолка пещеры. Но мой почти-магический слух ясно говорил о том, что это именно кто-то живой.
— Тина?..
Всего на мгновение мне показалось, что это тот самый голос, который я так боялась и одновременно так жаждала услышать. Перед глазами сразу всплыло его взволнованное лицо, светлые волосы, легким вихрем раскинувшиеся по лбу, и эта его фирменная кривоватая ухмылочка.
Но затем мое имя прозвучало снова, на этот раз громче и уверенней, и я поняла, что ошиблась.
Нет-нет, пожалуйста, пусть это будет кто угодно, только не он!
Я не проронила ни слова, вообще не дышала, но все-таки он был настоящим магом, а я — простым мастером зелий. И найти меня в темноте для него было все равно, что закрыть глаза и указательным пальцем докоснуться до носа.
Его ладони были такими же теплыми, как и руки криворучки, но это был жар огня, от которого так и тянуло отпрянуть прочь.
— Герольд, — зашипела я, вкладывая в его имя как можно больше злобы. Сон как рукой сняло, хотя я была бы не прочь выяснить, что это все лишь обычный ночной кошмар. Час, наверное, уже прошел, а потому чары зелья невидимости давно спали.
— Т-с, тихо, Тина, все хорошо. Я заберу тебя отсюда. — Он тянул меня наверх, но я отчаянно упиралась.
— Я. Отсюда. Никуда. Не уйду.
Каждым словом я замахивалась так, будто им можно было дать пощечину. Удивительно, но это сработало. Герольд тут же прекратил свои попытки вытащить меня наружу и даже отпустил мою руку.
— Почему? — только и спросил он. Мне показалось, или в его голосе действительно сквозило искреннее удивление?
— Потому что здесь все эти люди. — Я развела руками, хотя не знаю, видел ли это маг в темноте. — Василина пудрит им мозги и заставляет похищать магов из деревни. Даже боюсь представить, зачем ей эта маленькая армия!
Тишина стала резиновой. Я слышала только биение собственного сердца и тяжелое отрывистое дыхание пленников, от страха не смевших проронить ни слова.
Спустя целую вечность Герольд наконец прошептал:
— Давай мы поговорим об этом наверху?
Он словно стыдился своего предложения, и это заставило меня насторожиться.
— Черта с два мы будем с тобой разговаривать! Не знаю, что ты здесь делаешь, но у меня нет ни малейшего желания быть съеденной оборотнихой раньше времени только потому, что у меня не хватило терпения посидеть в холодной и неуютной пещерке.
Герольд хмыкнул (оказывается, чувство юмора не изменяет мне даже в таких экстремальных ситуациях, и это радовало), но потом я снова почувствовала его прикосновение. Колени подогнулись, и меня оторвали от земли — простите, от каменного пола — как пушинку.
— Я за вами еще верну-у-усь!.. — кричала я, и мой голос эхом тонул в кромешной тьме. Все это походило на лживые обещания предводителя восстания своим плененным товарищам.
И я даже не знаю, что будет хуже: вернуться в эту оледенелую пещеру или сгинуть на свежем воздухе. Не знаю, как вы, а я всегда была за здоровый образ жизни.
Наконец я снова могла сделать вдох. Кислород начал поступать в легкие так резко, что я растерялась и первое время напрочь забыла, как дышать.
Тем временем Герольд поставил меня на ноги и дал прийти в себя.
Я смотрела на него и не узнавала: приличная щетина, простой дорожный плащ и удобная набедренная котомка из мягкой замши. Таким я красавчика Герольда не видела никогда. И хотя теперь, когда я перестала принимать любовный напиток, он не казался мне таким уж небожителем, но отрицать очевидное было нельзя: даже в таком образе старший брат был чертовски привлекателен.
— Насмотрелась? — Странно, но из его уст даже это грубое выражение прозвучало очень даже вежливо.
— Ага, — я кивнула. — И как ты все это объяснишь?
Как спросить конкретней, я не знала, потому что окончательно перестала понимать, что происходит. Мы ведь так и не поговорили с ним после того, как я узнала всю правду с зельем, хотя сейчас этот вопрос был наименьшей из всех вещей, что меня волновали.
Герольд устало посмотрел в небо, и я увидела, как сильно на нем сказалось все это время, проведенное в лесу. Подумать только! Лучший ученик школы! Хорош во всем, начиная от спорта и заканчивая походкой! И тут — на тебе — теперь это уставший маг, которого жизнь успела изрядно потрепать. А заметив подпаленную левую бровь, я про себя добавила: и кто-то огнедышащий тоже.
Он не торопился отвечать, и тогда я спросила:
— А где Орфея?
Логично вытекающий отсюда вопрос «вы с ней теперь пара?» я так и не озвучила, потому что для магов и их женщин-ассистенток это было в порядке вещей. Реже случалось, когда между ними до конца жизни сохранялись рабочие отношения, но, рискну предположить, тут виной всему — проблемы с головой.
— Она… — Герольд замялся, — …дома.
Да, у Герольда проблем с головой не наблюдалось никогда.
— Но между нами ничего нет, — поспешил добавить мужчина. Простите, с выводами я явно погорячилась.
— Меня не волнует, что там у тебя с твоей ассистенткой. Как ты здесь вообще оказался и как узнал, что я здесь? И вообще для безопасного разговора нам лучше отойти куда-нибудь подальше, потому что в любой момент может вернуться чокнутая обортниха и…
Но Герольд меня перебил:
— Не вернется. Точнее, она не чокнутая. Василина работает на меня, но…
Дальше я ничего не слышала. Слова тонули в вязком воздухе, отказываясь связываться в предложения.
Лис ведь что-то говорил… Что Герольд начал интересоваться какими-то темными искусствами, вещами совсем запрещенными. И еще он тогда пытался подставить его, чтобы все подумали, что не той дорожкой пошел именно Лис. Что же туда входит, кроме убийства людей и оборотней? Ах да, подчинение воли.
— Это все ты! — Я отшатнулась от Герольда, как от прокаженного, и начала тыкать в его сторону пальцем, будто выжившая из ума торговка на рынке. — Ты! Помог Василине сбежать тогда из крепости! И еще потом ей помогал: без тебя она бы не протянула одна в лесу! А ты ведь маг, вполне мог отлучаться из крепости якобы на свои секретные тренировки, не вызывая ни у кого подозрений! И все эти люди… ты… зачем?..
Мне хотелось кричать и молотить руками небо, а затем зарыться лицом в мягкие облака и душить в них свой отчаянный вопль. Я не хотела в это верить, не могла и всей душой надеялась, что все это плоды моего воспаленного воображения, и Герольд сейчас развенчает этот миф одним взмахом руки.
Но он этого не сделал.
— Тина, я…
Как я устала от всех этих оправданий, от постоянной лжи! Да, я тоже не цветочек, но по моей глупости никогда не страдали невинные люди! Ну, или я на это очень надеюсь.
— Тина, я бы никогда не причинил тебе боль, ты знаешь, я…
— Я знаю, что ты просто ОЧЕНЬ МЕРЗКИЙ МАГ! — Последние слова я буквально выплевывала в его сторону.
И это действительно все, что меня беспокоило в тот момент. Всю свою жизнь маги представлялись мне некими сверхлюдьми, которые обладатели всеми мыслимыми и немыслимыми талантами и добродетелями. Эти люди защищают нас от жестокостей окружающего мира, находят общий язык с другими расами и пытаются сделать нашу жизнь в четырех стенах крепостей хоть чуть-чуть безопасней.
Что может простой горожанин-пекарь со своей скалкой против немилосердной горгульи? Сомневаюсь, что ему удастся даже сломать ей каменный ноготок.
Это просто сумасшествие. Совершенно не укладывается в моей голове. Магами становятся только самые смелые, самые доблестные, самые чистосердечные. Магами становятся такие, как Лис, а не как этот его отвратительный братец.
Я так разнервничалась, что не сразу заметила, как мои ноги сами пустились в беспокойный танец, подминая пожухлую осеннюю листву. Губы я искусала в кровь.
— Зачем тебе понадобился Лис?
Не знаю, зачем я задала этот вопрос. Ведь не зря отец всегда говорил мне: «Не спрашивай то, на что не хочешь получить ответ». А знать, что Герольд собирался сделать с собственным братом я точно не хотела.
И, конечно, Герольд назвал самый худший ответ из всех возможных:
— Ты знаешь. Ты самый умный человек из всех, что я встречал, Тина.
Умный… Что мои книги против твоей способности подавления воли? Я уже не говорю о любовном зелье: кто как не я знает, что это незаконно.
— В чем вообще причина? Зачем тебе это?
Как только мы отошли от темы меня и Лиса, Герольд заметно расслабился. Даже попытался улыбнуться.
— Все это сложно.
— Расскажи, — попросила я, мысленно давая себе обещание не истерить, что бы я потом ни услышала.
Маг вздохнул и жестом предложил мне присесть на ствол упавшего дерева. Я подчинилась.
— Ты права, все началось с Лины. Я видел, как ей одиноко и плохо с моим братом. Не мог не замечать, что из-за ревности она сходит с ума. Не скажу, что у этой кошечки все дома, но мне было искренне жаль ее. Я пытался с ней поговорить, пытался обсуждать это с Лисом, но он уперся, как кентавр, и делал вид, что все в порядке, а тебя он уже давно забыл. Но я знал, что это не так.
— И тогда ты решил помочь всем вокруг и приворожить меня с помощью зелья, — догадалась я.
Герольд кивнул.
— Мне казалось, это гениальный выход. Я никогда не недооценивал себя, знал, что на меня клюнет почти любая девчонка. Но ты-то была не любая. Только я решался тебя куда-то пригласить, сразу становился свидетелем немой сцены, когда ты сверлила взглядом то место, где сидел Лис. Я смотрел на тебя, а ты смотрела мимо или вежливо улыбалась в ответ. У меня было ощущение, что тебе было вообще параллельно на мое существование.
Правда? Я порылась у себя в памяти, но совершенно не могла вспомнить то, о чем говорил Герольд. Выходит, я и правда была настолько зациклена на Лисе и учебе после случившегося, что даже не давала шанса другим парням? Я определенно была умалишенной.
— Ты ведь теперь знаешь, — продолжал маг, — твой отец — настоящий мастер зелий, и мне выпала честь иметь его своим Наставником. Конечно, зелья не были моей целью и специализацией, но когда имеешь дело с таким могущественным магом, волей-неволей черпаешь от него разные знания. И вот как-то, в шутку, Наставник рассказал мне об этих любовных зельях. Что готовить их — сущий пустяк, побочных эффектов ноль и все такое. Он, наверное, думал, что такому юноше, как я, это не пригодится, но в случае с тобой это был единственный вариант.
— Мне любопытно… — Я заерзала на холодной сухой древесине, как на горячих углях. — Какой же у него все-таки рецепт, у этого зелья? Не то что бы я собралась его как-то использовать, просто…
Снова вспомнилось, как мы с Тигрой закидывали в кипящий котел невесомые змеиные шкурки и медвежий жир в больших круглых капсулах. Я снова отругала себя за слепоту: уже тогда я могла бы понять, что в результате все даст в лучшем случае тошнотного вида кашицу из экзотических ингредиентов.
— Корень плюща и соль, — сразу же ответил Герольд. — Именно в простоте и заключается сила.
Когда я была еще совсем маленькой, бабушка Венни делала мне настойку из корня плюща. Это помогало от кашля. Конечно, никакими магическими свойствами этот напиток не обладал, поскольку бабуля совершенно точно не собиралась меня привораживать.
Наверное, поэтому я особо и не замечала вкуса, когда Рутель добавляла мне это варево в сок или кофе. Это тебе не прогорклость от лягушачьих сердечек.
— А потом?
— Потом ситуация более-менее начала нормализоваться. Ты перестала пускать слюни по Лису и с головой ушла в учебу. Я не предпринимал в этом плане никаких шагов, потому что боялся, что Лис наконец-то признается, прежде всего, сам себе в чувствах к тебе, и тогда точно произойдет катастрофа.
Да, это я помог Лине сбежать из крепости. Ей было невыносимо тошно после того, что она сделала, не говоря уже о том, что она не была глупой и прекрасно понимала, что для Лиса она не привлекательней баклажана.
С тем, что я столкнулся после того, как наконец отправился в поля, было выше моего понимания. Я встретил множество магов, и многие из них либо сошли с ума, либо были на пути к этому. Они видели опасность в каждом камне и без зазрения совести убивали всех, кто не относился к человеческой расе.
Те маги, которых ты видела в деревне, они еще молоды и полны сил. Они верят в добро и справедливость, пускай их представления о хорошей жизни немного померкли после жизни в деревне, где ничто и никто, кроме их самих, не защитит их от постоянной опасности.
Меня всегда интересовали запрещенные разделы магии. Я не вижу в этом ничего дурного, потому что всегда использовал их для того, что сам считал верным.
— И что же ты считаешь верным сейчас? — Мой рот внезапно превратился в безбрежную пустыню Такуси, где даже самые опасные твари не выживали дольше трех дней.
Ну вот, Тина, не прошло и пяти минут, как ты вновь повторила ту же ошибку: не задавай вопросов, на которые не хочешь получить ответов.
— Некоторые из этих магов опасней, чем те, на кого они охотятся. Мы должны с этим что-то делать, мы должны защитить тех, кто остался в крепостях. Тех, кто работает в полях. Но, знаешь, не все маги разделяют мои убеждения, поэтому кое-кого пришлось убедить силой. Хотя теперь я даже рад, что вместо братца в моих сетях оказалась ты. — Про себя я молилась: «Нет-нет, прошу тебя, не говори это вслух». — Я наслышан о твоих талантах, Тина. За крайне короткий срок ты стала еще более могущественным мастером зелий, чем твои отец и мать вместе взятые. В тебе течет кровь еще Первого мастера: я вижу это по твоим глазам теперь, когда ты больше не носишь линзы.
Разноцветные глаза… Кровь моих предков теперь играла против меня.
— Чего ты хочешь? — пискнула я.
— Ты поможешь мне взорвать этот лес.