Светлана медленно поднималась к ломаным костям «потрохабля». Вокзал Второго яруса превратился в светящуюся точку рядом с цитаделью посольства «фонтаноголовых». Строительные купола, трубопроводы и кабели проекта Второго яруса едва затронули огромную черноту внешней оболочки Януса. Люди могут заселить и эту черноту, но пройдут столетия, прежде чем плотность населения приблизится к уровню тесных земных городов. А когда это произойдет, когда «железное небо» от полюса до полюса покроется оживленным, сверкающим мириадами огней человеческим поселением, люди еще больше раздвинут границы своих владений.

Экран шлема замигал – новое сообщение.

– Светлана, это вы? – спросила диктор хорошо поставленным, вежливым, почти бесстрастным голосом.

– Да, я.

– Мы высылаем шаттл, чтобы забрать вас на корабль. Воздержитесь от любой активности, и все будет хорошо.

Светлана отключила движки скафандра и осталась медленно дрейфовать. От борта «потрохабля» отделилось нечто похожее на цисту, растягивая жирные волокна-связки с кораблем до тех пор, пока они не лопнули. Циста приблизилась, со странной легкостью разгоняясь и тормозя. Как и материнский корабль, она состояла из жилистых волокон, обернутых вокруг угловатых, чужеродно выглядящих механизмов. На шаттле открылась пара мясистых дверей – будто взрезали и раскрыли грудную клетку для операции на сердце. Скафандр вплыл в мягкое красное окружение и остался висеть. Ребристые двери закрылись, заключив человека внутри. Сквозь лицевой щиток различалось неясное розово-алое сияние. Похоже, стены пульсировали. Показания датчиков на экране шлема оставались неизменными. «Шакри» не обнаружил никакого повода для беспокойства.

Путешествие к «потрохаблю» заняло, похоже, всего несколько секунд. Светлана не ощутила ни ускорения, ни торможения до того, как двери открылись снова. Она попала в гораздо большее помещение, залитое таким же розово-алым светом. Зал походил на огромную пещеру, где стены не отличались от пола и потолка. Украшало их – если украшало, конечно, – множество сложно перекрывающихся слоев жирно поблескивающих желваков и засохших жилистых останков. Там и сям виднелись разноцветные пятна и мазки: желтые, бурые и зеленые, оттенка гнилостной слизи. Свет шел от матовых сфер, внедренных в центры морщинистых завихрений на стенах, – словно от заплывших бельмами глаз.

Впервые после ухода из Форпоста Светлана ощутила свой нормальный вес. Она вышла из шаттла и ступила на извилистый пандус, уводящий к нижней части зала. Казалось, гравитация близка к земной, хотя из-за скафандра с уверенностью сказать было трудно. Света развернулась, снимая всю розовую пещеру, чувствуя себя обязанной сохранить увиденное для других. В дальней стене открылась еще одна дверь, похожая на разорванную грудную клетку. От внезапного движения за ней Светлана вздрогнула, но сумела обуздать страх. Затем появилась «мускусная собака».

Насчет нее Света кардинально ошиблась. Первая мысль – это вообще несколько существ, а не одна особь. Инопланетянин выглядел как пара-тройка сцепившихся из-за куска мяса дворовых псов. Беспорядочная масса разнородных конечностей, шерсть цвета спекшейся на солнце глины, черная морда с зубастой пастью, а над ней – слишком уж много глаз. Оценить форму тела было непросто: тварь непрерывно скреблась, чесалась и мочилась. Она брела, принюхиваясь, царапаясь, испуская желтые струи из слишком многих мест. Ростом она доходила гостье всего лишь до пояса.

Она заговорила – какофония придушенного рыгания, бульканья, хрипа. Но поверх наложилась произведенная невидимым аппаратом спокойная, уверенная речь диктора Си-эн-эн:

– Светлана Барсегян, добро пожаловать на борт «потрохабля». Мы надеемся, пребывание здесь покажется вам приятным. Вы можете покинуть нас в любое время, но, надеюсь, вы останетесь хотя бы ненадолго.

– Спасибо, – выговорила Светлана, и скафандр транслировал ее речь наружу.

– Вдыхать нашу атмосферу вполне безопасно для вас. Здесь нет вирусов, токсинов или микроорганизмов, способных повредить вам либо причинить неудобства.

Светлана глянула на дисплей. Да, внешней атмосферой можно дышать, но скафандр тут же добавил, что анализ может оказаться неверным и потому следует соблюдать осторожность.

– Спасибо, мне хорошо и в скафандре.

«Мускусная собака» обнюхала скафандр, потерлась, поелозив особенно задней частью тела.

– Пожалуйста, вдохните наш воздух. Это доставит нам большое удовольствие.

Светлана покачала головой, надеясь, что тварь распознает жест. Поведение диктора показывало, что «собаки» уже освоили до мелочей язык человеческого тела.

– Если вы не против, я пока останусь в скафандре. Не то чтобы я не доверяла вам, но мне спокойнее внутри его.

«Собака» замерла, рассматривая ее.

– Хорошо. Мы понимаем. Возможно, в следующий раз, когда вы больше привыкнете к нашему кораблю?

– Возможно.

– Я должен представиться. Я – Тот, Кто Приветствует.

– Здравствуйте, Тот, Кто Приветствует. Спасибо за гостеприимство.

«Мускусная собака» задержалась, опрыскивая мочой часть комнаты. Светлана заметила, что залитый мочой пол на время теряет цвет.

– Мы всецело рады. А теперь не согласитесь ли следовать за мной? Я должен проводить вас к Тому, Кто Переговаривается.

– Идемте.

Она пошла вслед за сгустком дергающихся рыже-бурых конечностей, останавливаясь всякий раз, когда тварь мочилась на стену. «Собака» привела в помещение в глубине корабля. Стены ее покрывали такие же, как и в первом зале, многолетние слои ссохшихся выделений, спекшиеся, загрубелые и, наверное, многометровые. Светлана подумала, что, возможно, сам «потрохабль» в немалой мере – продукт выделений.

– Я оставляю вас с ним – Тот, Кто Приветствует отступил.

Другая «собака» сидела у стены с дисплеями: мозаикой хаотичных форм экранов, вдавленных в стену из чего-то глиноподобного под самыми разными углами. Каждый экран показывал свой канал «Шипнета». Морда твари дергалась, как будто совершенно случайным образом, от экрана к экрану. Светлана услышала бормотание множества человеческих голосов и поверх него синтезированную речь «мускусных собак».

Вторая «собака» выждала, пока уйдет первая, и лишь тогда показала, что заметила присутствие Светланы. Существо отвернулось от стены с дисплеями, задрало морду и живо обнюхало гостью.

– Тот, другой, коснулся вас, – сказала тварь, обходя кругом.

Члены ее дергались, ударялись друг о друга, словно у «собаки» патологически расстроилась координация.

– Он терся о мой скафандр.

Тварь наклонила голову, замерев, будто взвешивая только что услышанное. Затем выговорила:

– Я – Тот, Кто Переговаривается. Я весьма признателен за то, что вы поднялись на борт «потрохабля». Мы можем очень многое вам предложить для торговли. С ключом «шепчущих» вы сможете попасть в закрытые прежде для вас области Структуры. С фемтомашинами и технологией сдвига инерциальных систем вы будете с выгодой для себя торговать с несколькими менее развитыми культурами. А с учетом того, что «вырвавшиеся» опять на свободе, подобная торговля может очень вам помочь, когда речь зайдет о выживании. Вам не стоит полагаться на Союз Пятой Оси в смысле защиты от «вырвавшихся». «Ходульники» положились на них – и что с ними теперь? А фемтотехнологии и сдвиг – лишь первое из того, что мы можем предложить вам. Если наши переговоры произойдут успешно, последует и многое другое.

Светлана, не будучи посвященной Беллой в рассказанное Маккинли, мало что поняла из слов «собаки».

– А чего же вы хотите от нас?

– Того же, что и «фонтаноголовые»: доступа к глубинным частям вашего мира.

– Качать энергию из Януса?

– Именно, – ответила тварь после секундного раздумья.

– А что требуется от меня ради вступления сделки в силу?

– Всего лишь, как от официального представителя вашей расы, разрешение.

«Мускусная собака» снова наклонила в задумчивости голову.

– Кстати, метод вашего приближения к нам был отчасти странен. Наверное, технические неполадки побудили вас высверлить проход в прозрачной конструкции?

– Да.

Для того чтобы выбраться наружу, Светлана использовала закрепленный на скафандре резак, прорезая стены лифтовой шахты, полностью блокировавшей отверстие в «небе». Света поднялась внутри ее над «небом», а затем прорезала новую дыру уже выше. Шахта без труда починит сама себя, но известие о повреждениях и о том, что Света отправилась к «собакам», наверняка уже достигло Беллы.

– Мы так и подумали, – заметила «собака» хитро. – И никаких больше вопросов?

– Никаких.

– Это хорошо. Нам всегда приятнее, когда мы уверены, что имеем дело с официальным представителем, а не с предприимчивым самозванцем. Вообразите только, какие неприятности и конфузы нам это причиняло в прошлом.

– Насчет меня не беспокойтесь, – заверила Светлана.

Она не сомневалась: «мускусная собака» видит ложь насквозь. Видит и не придает значения.

– Тогда начнем. В знак нашей доброй воли я уже загрузил чертежи новой наноплавильни в память вашего скафандра. Эта технология из послепорогового времени, когда появился «трансгрессивный разум». Среди данных вы найдете оружие, инструменты и защиту, вместе с протоколами более эффективного плавильного котла. Но все эти технологии должно использовать лишь разумным и ответственным образом.

– Я понимаю.

– Светлана Барсегян, мы надеемся, что наши дары помогут вам упрочить свое положение как официального посла.

– Я приложу все усилия, – пообещала она, вызывая на экран каталог файлов.

Там оказалось много новых данных в формате, подходящем для наноплавильни. Даже после невероятного прогресса последних тридцати пяти лет названия переданных «собаками» файлов создавали впечатление фундаментальной, революционной новизны.

– Как вы сумели это сделать? – только и спросила она.

Тот, Кто Переговаривается оторвал взгляд от экранов.

– Мы уже подвергли ваши протоколы передачи данных интенсивному изучению. Ваш скафандр гораздо менее изолирован от окружающего, чем вы считаете. – Пасть «собаки» раскрылась в слюнявой улыбке. – Но не тревожьтесь. Мы не станем злоупотреблять слабостями ценного торгового партнера.

Света глянула на экраны, вдавленные в стену: там, судя по содержанию каналов, обычная жизнь Крэбтри. Белла еще не выступила с осуждением бывшей подруги.

– И что мы будем делать дальше?

– Обсудим условия доступа к Янусу. Мы начнем с одной точки забора энергии. Это никак не скажется на вашей активности по ее сбору. В обмен мы предложим чертежи для создания ключа «шепчущих».

– И он откроет для нас ворота?

– Он сработает четыре раза, затем прекратит действовать. Если вы захотите открыть больше ворот, вам придется договариваться с нами опять. Тогда мы продадим вам новый ключ, работающий ограниченное число раз.

– Я не совсем понимаю, как оно сработает…

– Что именно?

– В наш мир только один путь – через отверстие у посольства «фонтаноголовых».

– Мы заметили. А они ввели свои энергозаборы внутрь Януса, не так ли?

– Именно, – подтвердила Света с безапелляционностью, выдающей давнюю привычку командовать.

– Между внутренностью Януса и посольством есть связь посредством кабелей, труб?

– Нет, – ответила Света, пытаясь говорить с прежней уверенностью.

– Наши технологии требуют материальной связи. А их необходимо вести к «потрохаблю» через отверстия в «небе».

– Вы можете их сделать?

– С легкостью. С вашего разрешения, конечно. Мы начнем с одного отверстия, с единственной осторожной пробы, – ответила «мускусная собака», разглядывая гостью со странным напряженным вниманием. – Надеюсь, это сделает ваше возвращение домой менее проблематичным.

– Звучит вполне разумно.

– Значит ли это, что вы даете нам разрешение?

– Полагаю, да.

– Чертежи ключа окажутся в памяти вашего скафандра в самом скором времени.

– Мы сможем изготовить его в наших наноплавильнях?

– Да, но следует соблюдать осторожность. Ключ должен собираться с использованием фемторазмерных технологий, но фемтомашины внедрятся в операционное ядро наноплавильни лишь временно. Когда ключ будет готов, слой фемтомашин самоуничтожится и распадется.

– Звучит как-то чересчур сложно.

– Наша программа-чертеж позаботится обо всем. Позднее мы сможем договориться о передаче вам постоянного фемтотехнологического ядра, позволяющего изготовить двигатель, смещающий системы отсчета.

– Давайте начнем с одного отверстия и одного энергозабора.

– Хорошо. Но нужно договориться еще кое о чем, перед тем как считать нашу встречу благополучно завершившейся. Дело незначительное, ничего не стоящее для вас. Когда мы закончим его, вам и будут переданы чертежи ключа.

Слова «собаки» встревожили Светлану. В них чувствовалась неприятная подоплека.

– И что такое?

– Это касается другой «мускусной собаки». Того, Кто Приветствует. Вскоре он прибудет сюда, чтобы сопроводить вас в зал прилета. Обязанность Того, Кто Приветствует, – встречать визитеров и провожать их. Оттого и имя.

– Я понимаю, но…

– Когда он явится, вы должны отказаться от его сопровождения. Он будет напуган и оскорблен, станет умолять, но необходимо проявить твердость. Вы должны сообщить ему, что находите его поведение оскорбительным, и не желаете более проводить время в его компании.

– Я не нахожу его поведение оскорбительным.

– Но тем не менее вы должны солгать, иначе наши переговоры не придут к положительному финалу.

– Не понимаю. Зачем лгать ему?

– Я и не ожидаю, что вы поймете, – проговорила «мускусная собака» и звучно зевнула – жест, очень похожий на человеческий вздох. – Мы – сообщество разделенное на фракции. Команда «потрохабля» разделена на много групп… э-э… стай «мускусных собак». А любая стая хочет доминировать над остальными. Всегда.

– А-а, теперь ясно.

– В данное время обострились противоречия между отделом, за который отвечаю я, – подразделением, ведающим торговлей, – и отделом, где служит Тот, Кто Приветствует. Потому необходимо, чтобы я утвердил свой авторитет. Если я не пристыжу Того, Кто Приветствует, мое положение станет шатким. И ваше – тоже. Тогда нам придется прекратить переговоры.

– Все же он не сделал ничего плохого.

– Прикоснувшись к вам, он попытался утвердить свою власть над вами как над вещью. Оставил свой личный химический отпечаток на вашем скафандре, утверждая свое владение вами. А для меня это непереносимо.

– Он заявил на меня права?

– Да. Мы никогда не скрывали того, что являемся существами, жестко контролирующими свою территорию.

Скафандр передал поскребывание, шорох, шелест. Вернулась первая «мускусная собака», едва не спотыкаясь о мешанину собственных хаотично шевелящихся ног. Когда обе твари встали рядом, Светлана не смогла различить, кто из них кто.

– Если переговоры завершены, я готов отвести вас к шаттлу, – сообщил Тот, Кто Приветствует.

– Обсуждение прошло очень хорошо, – проговорил с нарочитой вежливостью Тот, Кто Переговаривается. – Да-да, очень хорошо. Не так ли, Светлана Барсегян?

Когда все закончилось и Светлана пристегнула шлем на место – увы, но в ходе переговоров его все же пришлось снять – и очистила легкие от застоялого, смердящего воздуха «потрохабля» – но воздух был, как и обещал Тот, Кто Приветствует, вполне пригодным для дыхания, – она не удержалась:

– И что с ним станет?

– С кем?

Тот, Кто Переговаривается теперь помечал скафандр, стирая метки, оставленные соперником. «Мускусная собака» прикасалась железами, оставляя быстро засыхающую корку, задирала лапу, мочилась, обходила скафандр и мочилась снова, замирала в задумчивости, будто старый садовник, поливающий клумбы в сосредоточенном глубокомыслии.

– С тем, кого вы попросили унизить.

– А, с ним! Вернется к своей фракции. Все узнают, что он не снискал вашего одобрения и вы отвергли его, вступив в отношения с моей фракцией.

– И тогда что?

– Его накажут.

– Как же? – упрямо спросила она.

– Его разорвут на части, – ответила «собака» равнодушно. – Разорвут, а затем съедят.