Глава 8. Варварская рыбалка

Цзянье показался из-за поворота реки – мощная, но не очень высокая стена с зубцами, квадратные башни, все цвета желтой пыли, вытянувшиеся вдоль берега причалы, стоящие у них джонки, скользящие по водной глади длинные лодки с множеством гребцов.

– Большой город, – оценил Арнвид, хотя из-за стены торчали лишь чудные сооружения, похожие на множество положенных друг на друга каменных шляп. – А уж народу… не только у Нерейда, у Кари рука устанет рубить всех, – он хихикнул, представил, должно быть, утомленного берсерка на куче трупов.

Берег между стеной и рекой и вправду кишел людьми – виднелись палатки, небольшие павильоны, поднимались дымки. Ветер нес вкусные запахи, долетал гомон, отдельные выкрики, позвякивание железа, стук и треск, визгливые голоса дудок и глухие удары барабана.

Тут ели, торговались, работали и веселились, и все в одно время.

Золоченая джонка уверенно направилась туда, где у одного из причалов было свободное место, а на нем толпились воины в черных халатах, сверкали лезвия алебард.

– Причаливайте сюда, благородные варвары! – завопил возникший на ее корме глашатай в полосатом халате. – Добро пожаловать в Южную Столицу, да пребудет с вами милость Гуаньинь!

На корабле чиновника третьего ранга начали поднимать паруса, подтягивать их к реям. Он развернулся, и подошел к причалу боком, оставив гостям место подальше от суши.

– Табань! – скомандовал Ивар.

Гудрёд повернул точно в нужный момент, они описали красивую дугу и драккар лишь мягко тряхнуло. Двое молодых воинов схватили швартовы, один на носу, другой на корме, и перескочили через борт, принялись вязать узлы на причальных тумбах, толстых и потертых.

Ли Гуан ждал на причале, за его спиной рядком стояли воины в черных халатах и панцирях поверх них, вооруженные алебардами и короткими мечами, суровые и плечистые, но мелкие, словно подростки.

– Приветствую вас еще раз, доблестные жуны, – сказал чиновник, когда Ивар спрыгнул на прогнувшиеся под его весом доски. – Ван, да вечно порхает над ним фэнхуан, примет вас завтра в полдень… К сожалению, мы не успели приготовить достойное послов кормление, и посему… весть пришла слишком поздно, – тут усач поклонился, – я могу приказать доставить…

– Не стоит, – конунг махнул рукой. – Мы сами прокормимся, и развлечемся тоже.

– Тогда я удаляюсь, и буду молить всех богов, чтобы на вас сеялись лепестки лотоса и падали плоды сливы.

Отвесив еще один поклон, Ли Гуан удалился, и за ним утопали не все воины-ханьцы. Десятеро остались на причале, расположились так, что видно было – надолго, притащили бочонки и расселись на них, на свободном поставили доску и принялись двигать по ней какие-то фишки.

– Все ясно – почетная стража, любопытных гонять, – сказал Арнвид. – Ну что, пошли город смотреть?

– Пошли, – кивнул Ивар. – Нерейд, ты с нами… Кари, останешься тут, не будем местных пугать.

Прошли мимо воинов в черных халатах, один из них что-то рявкнул, и трое с неохотой поднялись, потащились следом.

– А эти зачем? – с ехидцей вопросил Нерейд. – Тоже любопытных гонять?

– Следить, чтобы в выгребную яму спьяну не свалились, – объяснил Арнвид. – Все же гости самого вана, понимать надо, и при этом дикие варвары, что обязаны надираться каждый вечер.

Причал остался позади, они окунулись в толпу, густую и вонючую, точно каша со старым салом. Прошли мимо мужика, торговавшего с лотка жареной рыбой и лупившего в крошечный барабанчик, миновали другого, размахивавшего парой куриц и неистово вопившего.

Из лишенного передней двери зала, занимавшего один из павильонов, шибануло духом вареного риса, жареного мяса, острых приправ. Нерейд заинтересованно принюхался, но Ивар нетерпеливо махнул рукой – поесть и выпить потом успеем, сейчас надо оглядеться.

Здесь торговали всем, что можно представить – едой, одеждой, украшениями и посудой, каждый пятачок занимал либо продавец, либо покупатель, и все орали, норовя перекричать соседей. Из-под босых ног поднималась мелкая пыль, вызывала зуд в носу, мелькали круглые шляпы, прямоугольные шапки, халаты, накидки, вовсе причудливые одеяния, каким викинги не знали названия.

Северяне выделялись в толпе, словно быки в овечьем стаде, на них поглядывали с удивлением, задерживали взгляды на светлых волосах, но не особенно пялились – город большой, сюда из каких только земель не заплывают. Трое стражников тащились позади, мрачные и недовольные, близко не подходили, но и не отставали.

Ивар остановился у палатки, в которой продавали ткани – яркие и блестящие, необычайно тонкие. Продавец, старый и согбенный, с седой бороденкой, похожей на собачий хвост, с готовностью заулыбался.

– Это что? – спросил Арнвид.

– Шелк, лучший шелк, господин, – старик принялся кланяться, обнажил в улыбке желтые редкие зубы. – Для таких могучих воинов – уступлю, всего по два ляна серебра за отрез…

Ивар хотел было уже ответить, что не знает, почем нынче лян в Поднебесной, но тут за его спиной заорали. Некто взвизгнул так пронзительно, словно прищемил дверью мужское достоинство, да еще и не один раз.

– Чего это он? – недоуменно спросил Нерейд.

Повернувшись, Ивар обнаружил, что вопит длинный дядька в ало-золотом халате и округлой шапке: пританцовывая на месте и выпучив глаза, он тискал толстый посох, брызгал слюной и таращился на северян.

Со всех сторон оглядывались, в толпе намечалось движение – люди спешили посмотреть, что тут такого интересного.

– Хватит вопить! – рявкнул Арнвид. – Сейчас я тебя…

К удивлению Ивара, обладатель ало-золотого халата послушался, захлопнул рот с таким стуком, будто челюсть у него была из металла. А потом развернулся, ввинтился в скопление людей с ловкостью карманника, срезавшего кошелек с пояса ротозея, и исчез из виду.

– Кто это? Чего ему надо? – спросил Нерейд.

– Это почтенный господин Фу И, бывший аптекарем в Янчжоу, – сообщил забытый торговец шелком. – Ныне он постиг Безначальное Дао, и поступки его непостижимы для простых смертных.

– С ума свихнулся, ясно, – понял по-своему Болтун. – Ну что, пошли? Чего встали?

Они гуляли по припортовому рынку еще долго, подходили к городским воротам, охраняли которые стражники в алых халатах. Рассматривали тяжелые створки, окованные железными полосами, флаги над надвратной башней, то, как с въезжающих и входящих собирают пошлину.

Их попытались обокрасть, но Нерейд поймал воришку и сломал ему руку, просто сжав ее посильнее.

Видели, как бритоголовые люди в оранжевых рясах собирают милостыню, как толпа оборванцев с метлами бегает вокруг павильона, один колотит в крошечный гонг, а еще двое размахивают факелами.

Из разговоров удалось понять, что подобным образом изгоняют злых духов, одолевших торговца игрушками. Узнав об этом, Арнвид сначала прищурился, а затем презрительно отвернулся со словами «и какие же тут духи?».

В голове Ивара понемногу начинало кружиться, а ноги – подкашиваться от усталости.

– Ну что, пора в кабак? – спросил Нерейд.

– Можно, – сказал старый эриль, а конунг кивнул.

Уже поняли, что таверны тут отмечают красными флажками, и что их великое множество. Заглянули в ближайшую, окунулись в запахи мяса, рыбы и жареного лука, а гул разговоров мгновенно стих.

Посетители дружно уставились на чужаков, а кое-кто даже рот открыл и глаза выпучил.

– Не бойтесь, мы не грабить, – сообщил Нерейд. – Мы так, выпить чуток.

Подбежал хозяин, такой тощий, что походил на угря в халате, принялся кланяться, повел гостей к самому большому столу. Понятное дело, слух о том, что варвары, послы к самому Сыну Неба заходили сюда, разлетится быстро, и то, что ели они, захотят отведать и другие…

– Чего желаете? – заюлил хозяин. – Лапша? Рис? Маньтоу? Ласточкины гнезда?

– Мяса, и выпить, – сказал Ивар. – А выпить – чтобы покрепче. Понял?

Хозяин исчез, но через мгновение возник на том же месте, только не с пустыми руками. На столе появился узкогорлый кувшин, от которого шел резкий запах, и три небольших чашки.

– Ну и посуда, чтоб мне лопнуть, – ворчал Нерейд, разливая напиток. – Из нее воробьям пить, а не достойным мужчинам… И чем эта фигня пахнет? Никак не пойму…

Чокнулись, Ивар вылил мутную, вонючую жидкость в горло, и тут же подумал, что чашка оказалась великовата. Глотку обожгло, в носу защипало, на глаза навернулись слезы, а в брюхе, как показалось, развели костер.

– Хорош… – прохрипел раскрасневшийся Арнвид.

– А, вижу, что настойка Пяти Архатов пришлась вам по вкусу, – появившийся рядом хозяин поставил на стол блюдо с кусками мяса. – Вот жареная змея, приготовленная по фуцзяньскому рецепту с побегами молодого бамбука…

– Змея? – Нерейд отшатнулся.

Но Ивару было уже все равно, он ухватил кусок мяса и принялся жевать, пытаясь отбить сохранившийся во рту мерзкий привкус. На чем настаивали эту дрянь Пяти Архатов, конунг не знал, и знать не хотел, но подозревал, что не иначе как на скорпионьем яде и мышиных какашках.

– Свежая! Только вчера убили! – сообщил хозяин, по-своему понявший замешательство гостя. – Если желаете, – тут голос его стал тише, а узкие глазки заблестели, – могу проводить в нижний зал, там можно покурить опиум, увидеть сладостные видения…

– Обойдемся, – промямлил Ивар. – Иди, давай, позовем, если что.

Арнвид цапнул с блюда кусок змеи, потом и Нерейд отважился, и лицо его удивленно вытянулось – на вкус мясо как мясо, не сказали бы, так и вовсе не отличил бы от курятины…

Посетители присмотрелись к чужакам, перестали обращать внимание, снова зазвучали разговоры.

– Сам видел, клянусь всеми Девятью Небесами! – горячился толстый ханец за соседним столиком. – Вылезали из могил, расшвыривая надгробья. И никто не смог их усмирить, ни многомудрые хэшаны, ни даос Обкуренный Тигр, явившийся с горы Дабашань…

С другой стороны старикан с изуродованным старой раной лицом рассказывал, что южные мань и мо совсем озверели, и что скоро будет большая война. У стены вспоминали какую-то девятихвостую лису, что наделала бед в Шаньдуне, у входа шептались по поводу землетрясения в Северной Столице.

– Видите, не все тут в порядке, – сказал Арнвид после того, как они выпили по второй. – Врал тебе капитан Бао Вэнь, или как говорят местные – лапшу на уши вешал…

Лапшой ханьцы называли что-то похожее на длинных белых червяков, горкой наваленных в тарелку.

– Приукрашивал скорее, не хотел родину перед варварами позорить, – Ивар потянулся к кувшину. – Ну что, допьем, и на драккар? Наши там, клянусь невинностью Фрейи, уже заскучали.

Мерзкий вкус настойки Пяти Архатов волновать перестал, и кувшин прикончили в один присест. Хозяин, получивший в качестве платы золотую монету из Миклагарда, принялся удивленно ее рассматривать, а северяне двинулись к выходу.

Оказавшись снаружи, Ивар не успел оглядеться, как из немного поредевшей к вечеру толпы к нему метнулись двое оборванцев. В руках одного блеснули кинжалы, другой замахнулся чем-то длинным, изогнутым на древке.

Конунг услышал изумленный вскрик Арнвида, шагнул навстречу, сокращая дистанцию. Меч будто сам прыгнул в руку, лязгнул, соприкоснувшись с чужим клинком, тот отлетел.

Оборванец с кинжалами, получив удар в живот, не остановился, продолжил атаку. Второй, у которого из раны в шее хлестала кровь, зашатался, но замахнулся еще раз.

– Н-на! Получай! – вопил за спиной Нерейд, тоже с кем-то сражавшийся.

Ивар присел, пропуская удар над собой, и ответным подрубил врагу ногу. Повалившись, тот не вышел из драки, продолжил тянуться, орудовать клинком на древке. Другой метнул кинжал, но не попал, а после того, как меч конунга разрубил его череп до зубов, упал и затих.

Ивар наступил на шарившую по земле руку первого оборванца, услышал, как хрустнули кости врага. Пришпилил того, словно бабочку иголкой, прямо в сердце, и обернулся, чтобы поглядеть, как дела у соратников.

Нерейд рубился с толстяком, вооруженным двумя мечами, обоим мешал валявшийся под ногами труп. Арнвид с окровавленным клинком в руках стоял над зарубленным юнцом, чье лицо выглядело удивленным.

– Ха, готово! – воскликнул Болтун, обманув противника и вонзив меч ему в грудь. – А вы чего уставились?

Трое забрызганных кровью викингов стояли в центре свободного от людей круга, и со всех сторон на них смотрели удивленные лица. Где-то в задних рядах мелькали алебарды, слышались недовольные возгласы – к месту схватки проталкивались стражники.

– Думаю, что такое тут не каждый день, – Арнвид с кряхтением нагнулся, вытер меч об одежду убитого. – А как чужаки меж собой дерутся, всегда приятно поглядеть… что здесь, что у нас.

Трое приставленных к варварам воинов наконец выбрались на открытое место.

– Позор нам! – рявкнул один, чье лицо стало белым, как усыпанная мукой тарелка, поклонился так низко, что едва не коснулся макушкой земли. – Вы целы, благородные жуны?

Другие двое принялись разгонять любопытных, отвешивая удары древками.

– Мы-то да, та вот они – нет, – сказал Ивар, убирая оружие в ножны. – Кто это такие?

– Разбойники, – побледневший распрямился, заговорил тише. – Мы обязательно разберемся и доложим вам… только не сообщайте, ради милостей Будды, почтенному Ли Гуану…

Понятно, боится не за северных варваров, а за себя.

– Ладно, так и быть, – проговорил Ивар.

– А вы нам за это пива достанете, и расскажете, где тут девки продажные, – влез Нерейд, способный продать свой меч прилетевшей за мертвецом валькирии или купить у йотуна его собственную голову.

Ханец поморщился, но кивнул – деваться ему было некуда.

– Вы заметили, какие у них глаза? – спросил Арнвид, когда викинги двинулись в сторону причалов.

– У кого, у стражников? – удивился Болтун.

– Нет, у тех разбойников, что на нас напали.

– Мне было не до того, чтобы смотреть им в глаза, – сказал Ивар. – Но сражались они… странно. Будто вовсе не чувствовали боли, не ощущали ран, и ненавидели нас до глубин сердца.

– Точно! – обрадовался Нерейд. – Я ему пузо вспорол, а он…

– Это была проверка! – важным голосом изрек старый эриль. – Нас оценивали.

Ивар и Нерейд глянули на Арнвида с сомнением – никак от великого ума тот совсем умом двинулся. Но эриль ничуть не смутился, продолжил, размахивая руками и поблескивая глазами:

– Кто-то решил понять, чего мы стоим. Сначала я подумал, что это ван, но потом отбросил эту мысль… Нет, за нападением стоит кто-то другой, может быть, тот враг, которому мы еще только собираемся перейти дорожку, тот, кто устроил миру, да не одному, эти неприятности…

Ивар ощутил, как по спине пробежал холодок, невольно оглянулся – они еще не выяснили, кто во всем виноват, а неведомый враг уже прознал о викингах, что двигаются к его логову.

С кем же им предстоит иметь дело?

– Надеюсь, что мы его не разочаровали, – сказал конунг. – И не разочаруем еще.

Стражники не обманули – пиво, целых пять больших жбанов, притащили вечером, а к утру Нерейд знал все о злачных заведениях Цзянье, словно везде побывал, пощупал и заглянул под юбки.

– Здесь этакие места называются Зелеными теремами, – рассказывал он молодым дружинникам, а те слушали, вытаращив глаза и открыв рты, – там тебе что хошь сделают, и на нефритовой флейте сыграют, и дождем из тучки побрызжут, и пару уточек в пруду изобразят…

– А как насчет того самого, самого главного? – спросил Кари.

– А это само собой, – Болтун махнул рукой. – Вот, конунг нас отпустит, и прогуляемся. Еще они курят такую дрянь, что опиумом называется… и после нее, говорят, видно всякие хреновины… Это как мухоморов нажраться, только потом живот не болит и в отхожее место не тянет…

С причала донесся слитный топот, и Ивар глянул в ту сторону.

К драккару шагал Ли Гуан, за ним спешили еще несколько чиновников рангом пониже.

– Это за нами, – сказал Ивар, поднимаясь. – Арнвид, ты готов?

Заранее отыскали в сундуках одежду и сапоги получше, кольчуги для красоты, а не для боя, и такие же шлемы – все же ван не какой-нибудь захудалый хевдинг или херсир, на тех, кто одет плохо, и глядеть не станет.

– Готов, – ответил старый эриль.

С собой решил взять еще Ингьяльда да Кари, а Нерейда оставить на корабле – еще выкинет какую-нибудь шутку, потом объясняй, сидя на колу или в темнице, что он не имел в виду ничего плохого.

– Привет вам, доблестные жуны, – заявил Ли Гуан, подойдя к драккару. – Прошу, следуйте за мной, к полудню мы прибудем во дворец вана, да порхает вечно над ним фэнхуан.

На твердой земле, у основания причала, ложных послов ждали лошади – с вплетенными в волосы лентами, с колокольчиками на уздечках, но очень уж мелкие, никак не для викингов.

– Ты аккуратнее, – предупредил Ивар Кари, – не раздави.

– Ногами от земли отталкивайся почаще, – посоветовал ухмылявшийся в бороденку Арнвид.

Бедное животное только мученически вздохнуло, когда ему на спину уселся огромный берсерк. Издало писклявый звук, какой редко услышишь от лошади, и пошло, еле перебирая дрожащими конечностями.

Торжище около порта осталось позади, проплыли мимо ворота, почтительно вытянувшиеся стражники. Викинги оказались на улице, меж одинаковых невысоких домов, украшенных вывесками, колокольчиками, фонарями, и досками, на которых красовались черные закорючки.

– Иероглифы называются, – гордо сообщил Арнвид, чьи уши со вчерашнего дня были растопырены, словно крылья летучей мыши, – это как наши руны, только хитрее, и много их, а не двадцать четыре.

Ли Гуана несли в носилках, а впереди всех шагали воины, отпихивали любопытных в стороны, освобождали дорогу. Зеваки глазели на северных варваров с интересом, но без враждебности – не боялись, несмотря на то, что те велики и свирепы, и вчера такую бойню учинили…

Проплыло мимо сооружение, похожее на множество положенных друг на друга шляп из черепицы. Открылась квадратная площадь, а за ней – окруженный невысокой стеной дворец на возвышении.

Ворота охраняли могучие воины, к дворцу вела широкая лестница.

– Лошадей придется оставить тут, – сказал Ли Гуан, выбравшись из носилок. – Прошу за мной.

Лестница привела к очередным воротам, поменьше, украшенным искусной резьбой. За ними обнаружился вымощенный плиткой двор, колоннады по бокам, а впереди – широкие двери со стражниками, а те привели в просторный зал.

– Делайте то же, что и я, – прошипел, не оборачиваясь, Ли Гуан, и склонился, едва переступив порог, причем низко-низко, коснулся руками пола.

Ивар вступил в зал с высоко поднятой головой, увидел помост, роскошный трон с высокой спинкой. Сидевший на нем ван бросил гневный взгляд, выстроившиеся вдоль стен чиновники в разноцветных халатах и причудливых шапках негодующе зашумели.

Спокойным остался лишь облаченный в оранжевый балахон дядька с бритой головой, что стоял справа от помоста.

– Поклонись! – умоляюще прошептал Ли Гуан. – Иначе вас казнят, распилят тупой пилой на деревянном осле…

– Вот уж нет, – ответил Ивар. – Я не раб, да и шея у меня не привыкла гнуться.

Усатый чиновник третьего ранга буркнул что-то возмущенное, пошел дальше, через каждые два шага кланяясь. Когда до возвышения осталось совсем немного, бухнулся на колени и замер, уткнувшись головой в пол. Викинги остановились позади него, и вот тут-то конунг кивнул вану – коротко, словно равный равному.

Правитель Цзянье, плотный, с острым взглядом и шрамом на щеке, раздраженно хмыкнул.

– Такой наглости я не ждал даже от варваров! – сказал он, раздувая ноздри.

– Это же разве наглость? – спросил Ивар с улыбкой. – Если бы мы повели себя нагло, на месте этого зала были бы обгорелые руины, а жители твоего города в панике бежали бы прочь…

Заговорив без разрешения, похоже, нарушил еще один запрет.

– Ха! Вот храбрец! – ван неожиданно заулыбался, и чиновники, похожие на толстых птиц, замолкли. – Твой желчный пузырь должен быть куда больше твоих кулаков, но и они не малы!

Ивар не знал, что такое желчный пузырь, и при чем он тут, но на всякий случай сделал морду помужественнее – то есть выпятил челюсть, а глаза прищурил, и так широкие плечи раздвинул еще.

– Теперь можете вручать ваши верительные грамоты, – сказал ван.

– А у нас их нет, – признался конунг.

– Что, в вашем диком племени, обитающем севернее страны Утренней Свежести, не знают письменности? – правитель Цзянье презрительно сощурился. – Ладно, вы можете исполнять свое посольство так. Я слушаю, и уши мои в этот момент – уши Сына Неба, да будет здоров он тысячу лет.

– Да мы, в общем-то, и не послы…

По залу пробежал ропот – словно ветер прошелся по верхушкам деревьев, чиновники вытаращили глаза. Ли Гуан, выбравший этот момент, чтобы убраться к стеночке, споткнулся и едва не упал. Глаза вана стали еще уже, превратились в заполненные удивлением и злостью щелочки.

– Вас казнят! – объявил он. – И казнь будет жестокой, ибо самозваное присвоение званий и регалий есть тяжкий грех перед ритуалом, нарушение естественного порядка вещей!

– Что, драться придется? – спросил Кари негромко. – Давай, а то скучно что-то…

Дядька в оранжевом легко вскочил на помост, склонился к уху правителя и что-то зашептал. Тот нервно дернул плечом, затем поднял руку, будто собираясь отмахнуться от надоедливой мухи, да так и замер.

Бритоголовый скользнул обратно, и застыл, как статуя.

– Ладно… пока не будем казнить, – с усилием двигая челюстями, произнес ван. – Поведайте, зачем вы совершили подобное преступление?

– Весь мир на грани больших неприятностей, – сказал Ивар. – В наших землях…

Он говорил, помня о том, что от его слов зависит то, пройдут ли они дальше или останутся здесь, мертвыми, в окружении множества трупов. Вспоминал о том, что видел и слышал сам, что придумали другие, а Арнвид из-за спины подсказывал, когда конунг начинал сбиваться.

Едва закончил, в зале наступила полная тишина.

– Невероятно… – протянул ван. – Немыслимо… порядок инь и ян, следования Пяти Элементов в Поднебесной и вправду нарушился в последнее время. Но что стало тому причиной, не могут разобраться мудрейшие из мудрых, знатоки древних текстов, просветленные хэшаны и постигшие Дао алхимики… Вам ли, диким варварам что-то в этом понять? И на западе лежит Куньлунь, горы бессмертных, и корень зла не может находиться там…

– Давай уже драться, что ли? – буркнул утомленный изобилием слов Кари.

– Я должен решить, что с вами делать, – голос правителя окреп, – отпустить восвояси как безумцев, казнить как преступников или отправить к Сыну Неба, дабы он решил, что…

Донесся приближающийся топот, кто-то вбежал в зал, пронесся мимо викингов, и упал на колени, ткнувшись головой в пол. Ивар увидел только темно-синий халат, вышитых на спине белых журавлей, и богато украшенный пояс.

– Цзэн Чи? – удивленно спросил ван. – Что случилось? Опять?

– О да, господин! – обладатель синего халата распрямился. – Он напал на лодку, стоявшую у берега, перевернул ее, и сожрал пятерых гребцов! В порту паника, никто не знает, что делать, о мудрейший!

– О ком речь? – вполголоса спросил Арнвид. – Надеюсь, не о наших?

– Не может быть, – так же тихо ответил Ивар. – Нерейда с утра вроде кормили, да и пивом поили.

– Владыка реки гневается на нас, – сказал ван. – И обильные жертвы не помогли… Может быть, те, кто приносил их, действовали недостаточно умело? – голос правителя гневно зазвенел, а острый взгляд скользнул по стоявшим у стены чиновникам, так что те затрепетали. – Кто сможет отвести эту напасть? Кто сумеет поймать зверя, способного переворачивать большие лодки?

– Мы бы могли попробовать.

Все взгляды обратились на произнесшего эту фразу конунга – испуганные и удивленные, злые и растерянные.

– Вы? – спросил ван.

– Ну да, – Ивар ухмыльнулся. – У нас на корабле есть свои мудрецы, Дао они, правда, не постигли, но тоже не из сапога пиво пьют… А уж воинов лучше нет во всех девяти мирах… Мы зверюгу поймаем или убьем, а ты за это нас пропустишь дальше на запад.

– Наглецы, клянусь могилами предков, – ван покачал головой. – Но почему бы нет… Там, где оплошали хитрейшие, могут справиться простые? Но если не преуспеете за три дня, будете казнены, я сказал! – он хлопнул ладонью по подлокотнику трона. – Цзэн Чи, расскажешь им все, и поможешь, чем попросят, но будешь следить, чтобы не обманули!

Чиновник в синем халате вновь ткнулся башкой в пол, и с таким усердием, что едва не оставил в нем вмятину.

В порту их встретила необычная тишина.

Улочки между палатками и павильонами выглядели пустыми, двери лавок были закрыты, корабли, что стояли у причалов, казались покинутыми, и недалеко от берега на волнах качались куски досок, обломки весел. Судя по валявшимся на земле вещам, ханьцы бежали отсюда в панике, ничего не видя и не соображая.

– Да, крепко приперло, – сказал Арнвид. – Ну, рассказывай, что это за зверь такой, и давно ли он начал безобразить?

Цзэн Чи, оказавшийся длинноносым и кривым, глянул на старого эриля с неудовольствием.

– Имя сему зверю Куй, и наслан он речным богом, дабы возвестить о попрании нами древних ритуалов и утрате истинного пути, – сообщил обладатель темно-синего халата. – Обликом он подобен одноногому пепельному быку с телом обезьяны, и глаза его излучают нестерпимый блеск!

– Действительно, блеск, – сказал Ивар. – Бык на одной ноге, что живет в воде? С телом обезьяны? Не зря вы тут опиум курите… Найди нам людей, которые его видели, мы с ними поговорим, а ты, Кари, двигай на драккар, пришли сюда Дага, посмотрим на следы этой твари…

Цзэн Чи поморщился, словно угодил дорогой туфлей в собачье дерьмо, и зашагал прочь. Кари затопал к тому причалу, у которого стоял драккар, а конунг с эрилями отправился к берегу.

– Всегда думал, что куй выглядит по-иному, – глубокомысленно изрек Арнвид, – но век живи – век учись… Так, это вот тут он порезвился? Ничего себе, такого я давненько не видел…

Участок берега меж двумя причалами выглядел так, словно тут буянили пьяные викинги – всюду пятна крови и куски досок, земля взрыта, в стене ближайшего сарая темнеет большой пролом.

– Перевернул лодку и сожрал гребцов? – Ивар вгляделся в воду, тускло-серую, мутную. – Большой должен быть зверь, и сильно голодный, а еще непривередливый – в такой грязи сидеть. Они же всем городом в эту воды не только сморкаются, а еще и помои выливают, и остальное делают…

Брезгливого Ингьяльда аж передернуло.

Подошел Даг, опустился на корточки и принялся изучать землю, пядью измерять отпечатки.

– Чудные следы, – сказал он, наконец. – Если по ним судить, то зверюга весит с пару быков, но при этом шустрая, словно белка. Похожа на большую ящерицу, скакала туда-сюда, пастью хватала, брюхом елозила, но целиком из воды не вылезала.

– На ящерицу? – удивился Ивар.

– Если отпечаткам верить, то да – лапы когтистые, на пузе чешуя.

– А вы его не видели, что ли? – спросил Арнвид. – Хотя да, отсюда до драккара далеко, и два причала между…

– Не видели, только слышали, – Даг виновато пожал плечами. – Грохнуло, словно повозка опрокинулась, затем плеск пошел, и вопли, а людишки местные прочь побежали… Когда мачту поставили и Харек на нее вскарабкался, чтобы подальше заглянуть, все уже кончилось.

– Дай-ка, я еще посмотрю, – сказал Арнвид.

Присел, опустился носом едва не к самой земле, точно чиновник перед ваном. Рядом мгновенно оказался Ингьяльд, оба принялись рисовать что-то, Ивар разглядел вырывающиеся из-под пальцев слабые вспышки.

Наверняка руны чертят, хотя непонятно, чем они тут могут помочь.

Послышались осторожные шаги, к викингам подошел Цзэн Чи, сопровождаемый целой кучей народа.

– Вот, смотрите, – сказал он. – Рыбак Чэн Тан, увидевший зверя Куй первым, еще прошлой осенью, в девятую луну, торговец Гунсунь Лун, чью лодку зверь Куй перевернул весной, он чудом спасся, бывший тайвэй портовой стражи Фу Юэ, пытавшийся поймать зверя, и лишившийся руки капитан У Юань, видевший его сегодня…

Для Ивара ханьцы показались на одно лицо – круглое, узкоглазое, с прилизанными черными волосами.

– Ладно, клянусь костром Бальдра, начнем с тебя, – конунг поманил к себе бывшего тайвэя.

Приглашенные для разговора с варварами ханьцы кланялись так часто, что у Ивара рябило в глазах, призывали в свидетели духов предков, богов с чудными именами и прозвищами, но при этом говорили разное. Один утверждал, что чудище изрыгало слизь и напоминало жабу, другой клялся, что походило на уродливого дракона, третий бормотал о щупальцах и бычьих рогах.

– Это что, оно облик меняет, что ли? – озадаченный Даг почесал в затылке.

– Нет, просто умеет колдовать, – сказал Арнвид, и с кряхтением поднялся на ноги. – Я такого никогда не видел, но тварь может наводить чары, ими тут все пропитано… А у страха глаза велики, и поэтому каждый видел свое.

– Зверь Куй в состоянии вздымать ветер, посылать волны и начинать дождь! – встрял Цзэн Чи. – Он длиной в десять чжанов, а весом – в сто даней! Он ходит по воде, аки посуху, и…

– Иди ты с этим Куем подальше, – посоветовал Ивар, которому болтовня чиновника мешала думать. – А нам достань длинную толстую веревку, отрезок цепи, металлический крюк и бычью голову.

Цзэн Чи выпучил глаза, но возражать не поспел, и заспешил прочь.

– Хочешь повторить торову рыбалку? – спросил Арнвид. – Опасно это, да и ты не Гроза Великанов…

– …а Куй ни куя не Мировой Змей, – закончил Ивар. – Сумеешь подманить его?

– Попробую.

Солнце спустилось к горизонту, и жара начала спадать, когда Ивар закинул в реку чудовищную наживку. Бычья голова, исчерканная рунами, которые Арнвид наносил с помощью ножа, поплыла прочь от берега, затем начала погружаться, превратилась в черно-багровое пятно и исчезла.

Веревку, настоящий канат толщиной в запястье женщины закрепили на врытом в землю столбе, к другому концу привязали обрывок цепи, а уже на него привесили крюк, способный нести на себе самый тяжелый котел. Такая снасть должна удержать и зверя Куй, а если не удержит, то лучше с ним не связываться не только людям, но и богам вместе с йотунами.

Викинги разместились рядом со столбом, все со щитами и копьями.

Цзэн Чи наблюдал за ними издали, и на безопасном расстоянии от реки начали собираться любопытные – слухи о том, что варвары с севера затеяли чудовищную рыбалку, обежали весь Цзянье.

– Того гляди, еще и ван сюда припрется вместе со всеми своими чиновниками, – заявил Нерейд, исподлобья разглядывая толпу, где сновали разносчики с лотками. – Пойти, денег с них собрать, что ли, за зрелище? А то пялятся, и тем возбуждают во мне жажду прекрасного.

– В смысле? – недоуменно спросил Кари.

– Чужие деньги, перекочевавшие в мой карман – это прекрасно! – с пафосом произнес Болтун.

Он хотел сказать еще что-то, но замолк, поскольку уходившая под воду веревка дрогнула и начала разматываться.

– Есть! – шепотом, словно боялся спугнуть зверя, воскликнул Ингьяльд.

В глубине что-то задвигалось, мутная вода заволновалась, по ней побежали волны, с плеском забили о берег. К удивлению Ивара и вправду усилился ветер, непонятно откуда появились и начали расти серые, рваные тучи.

– А вот хрен тебе, и редьку в придачу! – лихо воскликнул Арнвид, и принялся рисовать пальцем прямо на поверхности реки. – Колдовать он вздумал? Ничего, и не на таких управу находили!

Руны вспыхивали призрачным огнем, дрожали, погружались в Янцзы.

– Может быть, пора тянуть? – спросил Кари.

– Рано, – твердо ответил Ивар.

Пусть Куй потратит силы на чародейство, попытается сорваться с крючка, и вот тогда его можно будет выволочь на сушу…

Веревка прекратила разматываться, уходивший в Янцзы конец принялось мотать из стороны в сторону. Ветер исчез, зато волны забурлили сильнее, на их гребнях, даже на самых крошечных появилась пена.

– Наставник! – воскликнул Ингьяльд.

Но Арнвид уже и сам отскочил от воды, что закипела, как вода в исполинском горшке. Из реки высунулась морда, и вправду немного похожая на бычью, но покрытая чешуей, сверкнули багровым огнем глаза, мелькнула лапа с когтями, из пасти вырвался свистящий рев.

Зверь Куй решил сам выглянуть на берег, посмотреть на закинувших крючок наглецов.

– Копья! – рявкнул Ивар.

Сам швырнул то, что держал в руке, и попал удачно – острие пробило чешую, вонзилось на глубину ладони. Брошенное Ингьяльдом соскользнуло, еще одно едва не вонзилось речной твари в глаз.

С неба хлынул настоящий водопад, Куй заревел вновь, и в голосе его звучали боль и злоба. Неожиданно перекатился, показав светлое брюхо, и выскочил на сушу, точно разогнавшаяся щука.

Сбил не успевшего отскочить Харека, придавил лапой, что высунулась вроде бы с другой стороны тела.

– Одину слава! – подскочивший Кари ударил дубиной с такой силой, что промял серо-зеленые костяные пластины.

По ним потекла бледно-зеленая, пузырящаяся слизь, шибанул гадкий запах. Куй ошалело затряс башкой, сдал назад, вокруг его длинного тела забушевали волны. Еще одно копье воткнулось в бок, древко почти тут же сломалось, но острие засело в ране.