Мариновать мясо в уксусе – дурной тон. А как быть, если только эта кислятина и дает тот приятный аромат, который дымком поднимается над мангалом и распыляется в воздухе?

Шашлыки жарил Поршень. Горохов потягивал пивко в ожидании этого дивного блюда. Погода просто прелесть, только вот настроения нет.

Все-таки пасут его менты. Выставили они наблюдение за домом. Филат вчера срисовал их пост. Как теперь ехать за Жилкиным? А Паша знал, где он. Почти наверняка.

В беседку быстрым шагом вошел Филат:

– Архаров оперов своих с наружки снял!

– Уверен?

– Там у ментов шухер, кого-то замочили. Архарову сейчас не до нас.

– Кого замочили?

– Да какого-то левого. Мы не при делах.

– А можем быть при них? – сказал Горохов.

– Так всех собак на нас вешают.

– Думаю, это не тот случай. Хорошо, что жмур образовался. Он нам сейчас нужен. Неплохо бы еще одного в нагрузку. Чтобы менты без продыха рылом в землю.

– В смысле, Жилкина завалить? – осведомился Филат.

– А это мысль! – поднимаясь со своего места, проговорил Горохов.

Если менты сняли наблюдение, то самое время съездить в дачный поселок и подтвердить свою догадку. Или разочароваться в ней.

Где Горохов? Какие мысли у него в голове? Вдруг он уже ищет Марину, знает, где она? А у него ствол. Он запросто может убить Никиту, если тот встанет у него на пути.

Яркин стоял у окна и смотрел во двор. Плохо жить без пистолета. Как защищаться с голыми руками?

Да и вообще, ствол – это вещь. Ни с чем не сравнимое удовольствие, когда ты шагаешь, а пистолет прижимается к телу. Ощущение примерно такое, как будто идешь в обнимку с красивой девушкой у всех на виду.

Да, ему нужен ствол. Майор Архаров не осудит. Он же сам отправил его к Марине – защищать ее от врага. А как это сделать без пистолета?

А Горохов Архарову враг. Никита это понимал. И Мише тоже. Всем.

– О чем ты думаешь? – Марина подошла к нему, взяла под руку.

– Помнишь, мы вчера у тебя на даче были?

– Конечно, помню.

– Что там Жилкин делал?

– Не знаю.

– А я знаю. Он от Горохова там прячется.

– И что?

– Я видел пистолет у Жилкина. Хороший!.. На «беретту» похож.

Хотел бы Никита подержать в руке эту вещь! Жилкин – мужик богатый. Вдруг у него еще один такой ствол есть? Можно было бы с ним поговорить, одолжить пистолет. В конце концов, Никита жизнь ему, считай, спас.

– И что?

– Да пообщаться с Жилкиным надо. – Никита подался к двери, но Марина так и держала его за руку.

– Я с тобой!

– Горохова хочешь увидеть? – спросил он.

– Нет! – Марина испуганно отшатнулась.

– Дома сиди! Я туда и обратно. Дверь никому не открывай!

Переступая порог, он вспомнил недавний эпизод из своей жизни, как сидел под кустом во дворе чужого дома и терзался сомнениями. Он осознал свою ошибку, его потянуло в безопасное место.

Сейчас парня кольнуло тревожное чувство. Похоже, он снова горячился. Но назад Никита не повернул. Если он взял разгон, то его не остановить…

Много красивых девушек на свете, мир полон соблазнов, на которые так падок человек. Это сейчас Вадим свободен как ветер, а что делать, когда в паспорте появится штамп о браке? Не исчезнут же красивые девушки после этого. Соблазн только усилится.

– Слушаю вас! – сказала русоволосая симпатяшка в белом халате и мило улыбнулась.

Она заметила пристальный интерес к себе и не смогла сдержаться. Судя по искоркам в ее глазах, Вадим ей тоже понравился.

Он показал девушке удостоверение, представился.

– Слушаю вас, товарищ лейтенант Клюев. – Она улыбнулась еще ярче.

– Скажите, вчера вечером вы работали?

– Да, до самого закрытия.

– Вы ничего не хотите мне рассказать?

– Что-то я вас не понимаю, товарищ лейтенант Клюев.

– Возможно, ваше внимание вчера привлекло что-то необычное. Может, человек с разорванным ухом?

– Да, был такой. Он платок к уху прижимал. Бинты купил, перекись, зеленку. Злой был.

– Как он выглядел?

– У нас видеокамера есть. – Девушка кивком снизу вверх показала под потолок.

Вадим увидел камеру наблюдения и потерял интерес к этой милашке. Запах добычи возбуждал его больше, чем обаяние красивой женщины.

Ощущение опасности материализовалось в невидимую мину, которая скрывалась где-то под домом. Жилкин места себе не находил. Ему жутко хотелось поскорее покинуть этот проклятый дом, в котором Алла пыталась очиститься от своего прошлого. Но такси, как назло, запаздывало.

– Может, ты дала неправильный адрес? – нервно спросил он.

– Все правильно. – Алла с укором глянула на него. – Садовое товарищество «Техник», дом сорок четыре. Там у ворот сторож, он подскажет.

– А если нет его, ушел куда-то?

– Водитель у кого-нибудь спросит. Лето на дворе, дачников как грязи. А ты чего нервничаешь? Не приедет такси, и что? На тебе здесь черти воду возят?

– Как ты догадалась?

– Опять истеришь? – Женщина неприязненно поморщилась.

– Хватит до меня докапываться! – выплеснул Михаил.

– Возьми себя в руки! – потребовала Алла.

Михаил бросил взгляд в окно и похолодел. Во двор входил Горохов, а за ним – его телохранители.

– Придется взять, – в замешательстве проговорил он.

– Что такое? – Алла подошла к нему, глянула. – Твою мать!

– Иди вниз! Задержи его!

Она растерянно глянула на него. А вдруг Горохов пришел, чтобы убить всех, и ее в том числе? Если так, то выходило, что Михаил прикрывался ею.

– Не бойся, не убегу.

– Да я не боюсь, – уже на ходу сказала она.

Алла вышла из комнаты, а Михаил вынул из-за пояса пистолет и передернул затвор.

Паша оказался прав. Его сестра с мужем скрывались на даче у Дробова.

– Ты дура? – с насмешкой глядя на нее, спросил он.

– Это вместо здрасте? – Алла поморщилась.

– Нашла где спрятаться.

– А кто прятался?

– Да ладно! Машину бросила, следы путала. Смешная ты.

– Мы не прятались, – настаивала на своем Алла. – Ты сам подумай, зачем нам от тебя хорониться? Миша все равно никому ничего не скажет.

– Да знаю, что не скажет. – Горохов усмехнулся, вынул из-за пояса пистолет, крепко взял его в руку.

Это ведь Жилкин украл у него ствол и этим спас от ареста за незаконное хранение оружия. Михаил думал, что у Паши волыны больше нет, нечем убивать. Однако были у него другие стволы. И патрон есть с пулей, отлитой чисто для Миши.

– Не скажет, – повторил он, передергивая затвор. – Но на душе все равно неспокойно.

– Паша, только давай без глупостей! – Алла спиной прижалась к закрытой двери.

– Всего одна глупость, сестренка, и ты вдова. – Горохов ухмыльнулся. – Надо будет потом нам с тобой обмыть это дело.

Он взял ее за руку, рванул на себя, столкнул с крыльца, открыл дверь и зашел в дом.

Мишу Горохов нашел в каминном зале. Тот стоял в темном углу комнаты. Свет из окна слепил Пашу, и он не сразу заметил Жилкина. Но все-таки увидел. Как и пистолет, ствол которого смотрел ему точно в лоб.

Горохов не испугался. В принципе, Миша способен на героический поступок, но для этого ему нужна раскачка. Паша решил, что не даст Жилкину времени на это.

Он не собирался развлекаться разговорами, с демонической ухмылкой глянул на Мишу, поднял руку с пистолетом. Но на курок нажать не успел. Впереди что-то вспыхнуло и со страшным грохотом ударило ему в лоб. На этом все и закончилось.

Филат слышал выстрел. Он решил, что с Жилкиным покончено, ждал, когда Иваныч выйдет из дома, но на крыльце вдруг появился Миша. С пистолетом. Бледный как смерть, но руки у него не тряслись. Страх не держал за горло.

– Не понял! – в недоумении протянул Поршень.

– Теперь ты подчиняешься мне! – неожиданно твердым голосом сказал Жилкин.

– Кто так решил? – растерянно спросил Филат.

– И ты тоже! – Миша глянул на него так, как будто ствол навел.

Филат вздрогнул. Настолько сильным оказалось впечатление.

– Иваныч где? – спросил он.

– Я его убил! – с гордостью сказал Жилкин.

– Нет…

– Можешь глянуть! – Миша открыл дверь.

Но Филат не рискнул заходить в дом, подставляя спину под выстрел. А вот Жилкин этого не боялся. Значит, он реально завалил Горохова.

– Рома, ты чего скис? – обласкав мужа восторженным взглядом, спросила у Филата Алла.

– Я не скис. Думаю…

– О чем? Кто деньги тебе платить будет? Михаил Витальевич этим займется. Правда, милый? – Она с обожанием смотрела на мужа.

Странная женщина. Родного брата убили, а ей все равно. Точно так же она оплакивала и своего любовника. Филату самое время задаться вопросом, нужна ли ему такая змея?

– Правда, дорогая.

– Да уж, – оторопело пробормотал Поршень.

– Что такое? – Алла с хищной улыбкой глянула на него.

– Да Иваныч накаркал. Ментам жмура в нагрузку пожелал. Сам таким и стал.

– Нам в нагрузку. – Филат вздохнул.

Он уже смирился с мыслью, что служить будет Жилкину. В конце концов, у мужика и власть реальная, и деньги. Иваныч, как ни крути, был иждивенцем на его шее. К тому же в последнее время Горохов ничего собой не представлял. Отошел он от криминала, остались одни только понты и уважение как память о прошлом.

Но из вчерашнего дня деньги не платят, а сегодня их мог дать Филату только Жилкин. Он оказался крутым мужиком.

Но работать на Жилкина – это значит подчищать за ним. Если он убил человека, то труп нужно вывезти в лес или сбросить в реку. Придется попотеть. На это Филат и настраивался.

– Нам уже прибираться? – Он вопросительно посмотрел на Жилкина.

– Прибираться?.. – Алла задумалась и вдруг зло зыркнула на Филата. – Хочешь моего брата как собаку похоронить?

– Не ментам же его оставлять.

– Иваныч мог застрелиться, – сказал вдруг Поршень.

– Мог! – Алла одобрительно глянула на него.

Филат с завистью посмотрел на своего дружка. Почему блестящая идея осенила не его? На Горохова наезжали менты. Они вешали на него всех собак. Не выдержали у него нервы, рука потянулась к пистолету. Мотив налицо, и самоубийство подстроить нетрудно. Менты сами найдут труп и спишут на Иваныча все грехи.

Новый босс будет доволен. Поршень получит бонус за гениальную идею, а Филат отойдет на второй план. Обидно.

Никита чувствовал себя моряком, на которого вдруг нашла блажь, и он из тепла уютной каюты, с борта корабля без особой нужды спустился в холодную пучину моря. Не так уж и нужен ему пистолет, а он уже останавливал машину возле дачи Дробова.

Можно повернуть назад, но дурацкое упрямство хватало за шиворот, тащило во двор. Калитка не заперта на замок. Дверь в дом приоткрыта.

Там, в комнате с камином лежал труп. Ногами к окну, головой к дверям. Это был Горохов. Во лбу дырка, под головой кровь, а в руке красивый пистолет. Тоже «беретта».

Горохова нет, его убили. Ствол ему точно уже не нужен. Пистолет манит, зовет, просится в руку.

Никита завороженно взял оружие, на ватных от волнения ногах вышел во двор. И только на полпути к воротам его пронзила острая мысль. Вдруг Горохов застрелился сам? Тогда у него в руках орудие убийства. Что будет, если этот пистолет с отпечатками пальцев Никиты попадет к ментам? Надо возвращаться в дом, стирать свои пальчики с пистолета, вкладывать его в руку покойника.

Но развернуться Никита не успел. Калитка вдруг открылась, и он увидел какого-то мужика в клетчатой кепке.

– Такси заказывали?

Парень ошарашенно мотнул головой. Таксист вытянулся в лице, заметив пистолет в его руке.

– Тогда я поеду!

Таксиста как ветром со двора выдуло, а Никита остался стоять в оцепенении. Мысли вдруг застопорились в извилинах, в голове затвердело. Он не знал, что делать. Но и стоять на месте не мог. До него дошло, что от пистолета нужно избавляться и бежать с места преступления!

Никита размахнулся, забросил пистолет в кусты и, не чуя под собой ног, рванул к машине.

Холодная вода после жаркой парилки взбодрила, открыла чакры, через которые в тело хлынули свежие силы. Султану вдруг захотелось заняться спортом. Но не плаванием, и уж точно не бегом.

Только он встал за бильярдный стол, как появился Самоход, щекастый детина с лысой головой.

– Алексей Макарович!.. – бодро начал он.

Но Султан поднял руку, призывая повременить. Он прицелился, ударил и промазал. Конечно же, в этом был виноват Самоход.

– Блин, под руку!.. Какого лешего?

– Да сорока новости на хвосте принесла. Тигель звонил. Его бабочка мотылька одного поймала, – с напряженной усмешкой проговорил Самоход. – С оторванным ухом и отключенной башкой. Он ей по пьяному делу такого напел!

– А конкретно?

– Типа они в нашем городе главные, любого на раз-два уроют. Ментов не по-детски валят, все им по барабану. Майора какого-то здесь, у нас, мочили.

– Архарова? – оживился Султан.

– А пес его знает!

– А ты не понял, кого мочили?

– А зачем? За что купил, за то и продаю.

– Ну ты в натуре!.. Вроде бы мне зерно принес, а из дерьма его не выковырял.

– Не понял.

– Зерно истины очищать надо. От дерьма. Давай, найди мне это оторванное ухо и сюда привези. Если обделается, отмой сначала.

Если бы в садовом товариществе кто-то убил двухголового инопланетянина, то майор Архаров не был бы так удивлен, как сейчас. Он стоял над телом Горохова и не мог поверить, что этого ходячего недоразумения больше нет. Было, убивало и вдруг упокоилось, получив пулю в лоб.

Эксперты уже в работе, следователь по комнате блуждает, осматривает пол.

Архаров вышел во двор, достал сигарету. Что за герой, интересно, застрелил Горохова? Кто-то из его телохранителей? Но почему здесь? И что это за дом?

Вопросов было много. Егор собирался получить на них ответ. И дом он осмотрит, и следы постороннего присутствия постарается найти. Да и их принадлежность выяснит.

– Товарищ майор!

Откуда-то из глубины двора к нему шел Чебриков. Глаза сияют, рот до ушей. Двумя пальцами он держал за скобу «беретту».

– Вот, в смородине нашел! Свеженький!

– И труп тоже, – сказал Архаров. – Сегодня утром еще на своих двоих ходил.

Это не в упрек Чебрикову. Дима не виноват в том, что его сняли с наружки. Обстоятельства того требовали. Богатый сегодня день на события, сразу два трупа. Одно преступление мешало раскрыть другое. Эх, если бы Чебриков сел Горохову на хвост!..

Впрочем, шанс на быстрый успех у Архарова есть. Таксист, который позвонил на ноль два, видел во дворе парня с пистолетом в руке.

– Так меня же сняли с наблюдения. – Старлей развел руками.

– Я тебя и не виню.

К Архарову подошел Клюев с планшетом в руке.

– Товарищ майор, таксист фоторобот составил.

Архаров глянул на портрет, ожидая увидеть человека, похожего на Порошина или на Филатова. Но узнал он Яркина.

Все-таки дотянулся народный мститель.

По ту сторону экрана веселье, там поют, танцуют, кочевряжатся, а по эту – тоска и мандраж.

– Зачем? – сжимая кулаки, тихо, сдавленно простонал Никита.

Поздно уже возвращаться на дачу. Не вернуть чертов пистолет, на котором остались его пальчики. Каким же надо быть идиотом, чтобы забросить ствол в кусты!

Он именно таким и был! Дернул его черт ехать к Жилкину. Съездил!

– Что-то случилось? – встревоженно спросила Марина.

Она подошла к нему, положила руку на спинку кресла, в котором он сидел. Никита повернулся к ней, взял за руку, потянул на себя.

– Что ты делаешь? – спросила она, под принуждением усаживаясь к нему на колени.

– Хочу, чтобы ты поцеловала меня крепко-крепко. Как будто в последний раз!

– Что случилось?

– Случилось. На этот раз меня лет через десять выпустят. Если не через двадцать.

– Откуда выпустят?

– Из тюрьмы, родная. Посадят меня. Из-за Горохова.

– А что с ним случилось? – Марина нахмурилась.

Никита внимательно посмотрел на нее. Похоже, она больше переживала за него, чем за Горохова. Хорошо, если так.

– Его убили.

– Кто? – Ее тело напряглось.

– Не знаю, будут валить все на меня. Но я не убивал.

– А кто убил? – Марина хотела оттолкнуться от него, но Никита не позволил ей это сделать.

– Не знаю. Он уже мертвый был.

– Точно не ты?

– А если бы я? Он хоть раз к тебе пришел, после того как бросил? Ты нужна ему?

– Нет. И он мне не нужен. Но и убивать нельзя.

– Это не я. Ты должна мне поверить!

В дверь вдруг позвонили. Напористо, требовательно. Никита знал, что пришли за ним. Он прижал Марину к себе, крепко поцеловал ее в губы. А в дверь продолжали звонить. Вот вам и жизненный тупик, в который Никита сам себя загнал. В нем не будет Марины. Неизвестно, станет ли она ждать, пока он из него выберется через долгие годы.

Он оторвался от нее, посмотрел в глаза, чмокнул в щеку и пошел открывать дверь.

Как Никита и думал, за ним пришли из полиции.

Парень с узким лицом и маленькими цепкими глазами предъявил ему служебное удостоверение:

– Старший лейтенант Чебриков! Полиция! Уголовный розыск!

Никита протянул вперед руки. Мол, надевай браслеты. Чебриков удивился, но не расслабился.

Но зря он опасался подвоха. Никита даже не дернулся, когда стальные кольца защелкнулись у него на руках.

Он уже переступал порог, когда к нему подбежала Марина. Она обняла его сзади за шею, крепко прижалась к нему.

– Я обязательно тебя дождусь!