Глава 19
Если у Семена Пирожникова от возбуждения раздуваются ноздри, значит, в зубах у него добыча. Архаров хорошо знал своего подчиненного.
Еще он помнил, что в таких случаях Пирожников начинает разговор с прибауток.
– Где здесь список лучших секретных агентов можно посмотреть?
– Если ты хочешь пополнить его своими достижениями, то покажу.
– Хочу. Но имя героя должно остаться в тайне.
– Про героя услышал, а про его подвиг – нет.
– Он опознал убийцу Батрухина. Филек у него кличка.
– А имя, фамилия?
Клюев получил изображение предполагаемого преступника, розыск шел. Пирожников уже имел результат. Глядишь, будет поставлен рекорд – два непростых убийства раскрыты за одни сутки, по горячим следам.
– Игорь Катышев, но это имя и фамилия парня, с которым видели Филька. Через Катышева на него и выйдем.
– А Катышев где?
– Мы с Олегом ездили по адресу. Он будет поздно, после девяти.
– Откуда будет?
– Выясняем.
Архаров посмотрел на часы. В принципе, до девяти вечера осталось не так уж и много времени. Можно и не гнать коней, дождаться Катышева и взять его за жабры. Впрочем, пусть Пирожников сам думает, как быть. Он парень опытный.
В дверь постучали, показался сержант из дежурной смены. Яркина привели.
– Давай, Семен, дерзай!
Пирожников ушел, его место занял Никита. Архаров мог бы пообщаться с ним в унылой, давящей обстановке помещения для допросов, но решил выдернуть к себе в кабинет. Здесь посветлей и дышится легче.
Как и в прошлый раз, Яркин уронил голову на грудь.
– Ну, давай, рассказывай.
– Да не убивал я Горохова. – Парень обреченно махнул рукой.
– Это крик души, а мне исповедь нужна. Рассказывай, как ты возле трупа оказался. Да еще с пистолетом в руке.
– Я к Жилкину ехал, поговорить с ним хотел. Вы же сказали, что нам с Мариной сваливать надо, мы и уехали. К ней на дачу.
– В садовое товарищество «Техник»?
– Ну да.
– Значит, сорок четвертый дом – это ее дача.
– Да. Но там Жилкин с женой обосновался.
– Очень интересно.
– Я сам удивился, а потом понял, что они там от Горохова прятались. Я же говорил, что тот Жилкина убить собирался. Вот они и сбежали от этого урода. На даче у Марины прятались. Мы поняли, что вчетвером нам там нечего делать. В общем, я отвез Марину к бабушке. Это вчера было. А сегодня мы вернулись. Я Марину дома оставил, а сам на дачу к ней поехал. К Жилкину.
– Зачем?
– Мы ведь тоже от Горохова бегали. Вот я и подумал, что можно объединить наши усилия.
– И на Горохова навалиться? Лучшая защита – нападение, так?
– Нет, не было у меня таких мыслей.
– И за Гороховым ты никогда не охотился?
– Я передумал. Не собирался убивать. Да и вы сказали… – промямлил Яркин.
– Значит, приехал ты к Жилкину.
– Да, но там не было ни его, ни жены. Уехали они. А труп остался.
– После них?
– Выходит так. Нет, я не говорю, что они Горохова убили. Не видел я.
– А кто убил?
– Сам застрелился.
– Оригинально!
Майору трудно было поверить в такую версию. А если знать Горохова, то и вовсе невозможно. Одноклеточные организмы угрызениями совести не страдают, головой о стену в поисках смысла жизни не бьются. Они паразитируют до последнего, пока их не растопчут.
– Нет, я серьезно. Вы послушайте, как было. Я подъезжаю, смотрю, калитка открыта, дверь тоже, захожу в дом, а там Горохов мертвый лежит. Пистолет у него в руке. Я ствол взял, вышел из дома, а тут мужик какой-то…
– А пистолет зачем взял?
– Да я сам хотел бы знать. Голову ломаю, как такое могло случиться. Затмение какое-то нашло. Взял пистолет, выхожу, а навстречу мужик. У меня башка вообще отказала. Я пистолет сдуру в кусты выбросил.
– А почему сдуру?
– Так надо было на место его вернуть, по-прежнему там все оставить. Я же говорю, Горохов сам застрелился.
– Я должен тебе поверить?
– Не верите, и не надо, – подавленно буркнул Яркин. – А я как было, так и говорю.
– И я говорю как есть. Мы нашли пистолет и твои пальчики с него сняли.
– Но я не убивал!
– Если бы ты знал, сколько раз я такое слышал.
– Но это правда!
– Тоже слышал. Пока я тебе точно ничего не могу сказать. Пистолет с твоим пальцами на экспертизе, завтра будет результат. Если выяснится, что Горохов был убит именно из этого пистолета…
– Не знаю. – Яркин вдавил подбородок себе в грудь.
– Что ты не знаешь? – Архаров с сожалением посмотрел на Никиту.
Вроде бы нормальный парень, работяга. И с характером. Не испугался Горохову вызов бросить, отомстить ему за свой сломанный нос. Но дурак. Потому что с первого раза предупреждению не внял. А второго, скорее всего, не будет. Теперь уже суд, срок и зона.
– Может, из этого пистолета убили. Или нет.
– А если внятно сказать?
– Если Горохов застрелился, то из этого. А если его убили, то из другого.
– Кто-то мог его убить?
– Кто-то мог.
– А ты нет?
– Я знаю, вы мне не верите. Но я не убивал.
– Мотива у тебя не было?
– Мотив был.
– Мотив, пистолет и выстрел – все было.
– Точно такой пистолет я видел у Жилкина, когда мы приехали с Мариной к ней на дачу.
– Никто не заметил Жилкина на даче у Дробова. А тебя там видели с пистолетом в руке.
– И что мне теперь делать?
– Чистосердечно во всем признаться. Пока результаты баллистической экспертизы не прижали тебя к стенке.
– Но я не убивал!
– Хотел бы тебе поверить, но не могу.
Не хотел Архаров губить этого парня, но и помочь ему ничем не мог.
Ничто не дает такое ощущение власти, как пистолет в руке, помноженный на возможность убивать. Уж Михаил-то это знал. Он гордился тем, что смог хладнокровно застрелить Горохова. Рука даже не дрогнула.
А сейчас он мог убить Дашу. Как того хотела Алла. Пистолет у него есть. Но во всем должна быть мера. Да, он стал сильным, но не всемогущим. Нельзя искушать судьбу.
Михаил приехал в квартиру, в которой не так давно трясся от страха в ожидании бандитской пули. Но теперь он не заяц, а лев. И вести себя должен с достоинством.
Даша ждала его. На столе изобилие, между халатом и ее телом пустота. Но Михаил почему-то не хотел с ней. Да и жена под боком, в машине ждет. Она вчера ночью выжала из него все соки.
– Ты узнала, о чем я просил? – Голос его звучал уверенно, вид был властный.
Даша с удивлением смотрела на Михаила. Ему это нравилось почти так же, как и восторженные взгляды Аллы.
– Да, узнала.
– Говори.
– В убийстве Горохова обвиняют Яркина.
– Кто такой? – на всякий случай спросил Жилкин.
– Однажды он уже пытался убить Горохова. Его у тебя дома задержали.
– Да, вспомнил. Было такое. Значит, все-таки смог убить. Какие против него улики?
– Пистолет с его пальчиками нашли. Какую-то там баллистическую экспертизу провели. Из этого пистолета и был убит Горохов.
– Очень хорошо.
– Лучше не бывает, – сказала Даша. – Горохова больше нет. Он не будет сидеть у тебя на шее.
– Да, меня это очень радует, – снисходительно проговорил Михаил.
– Теперь мы можем дышать свободно.
– И быстро, – шутливо заметил он.
Ее взгляд затуманился, губы затрепетали в ожидании поцелуя.
– Но не сегодня.
– Почему?
– Потому что мне нужно ехать домой.
– Ты позвонил, я ждала.
– Так нужно.
– Ты помирился с Аллой? – выдавила Даша.
– Я с ней и не ссорился.
– Как это?
– Просто мы жили в недоразумении, не понимали друг друга. А ты всегда знала, что мне нужно, и очень помогла.
– Ты очень изменился. Что с тобой?
– Горохов был моим проклятием. Я снял его с себя, вернулся к нормальной жизни.
– Ты снял? – Даша с подозрением посмотрела на него.
– Нет, Яркин. А я этим пользуюсь. Да и тобой. По своему усмотрению. Если ты не против, конечно, – с высоты своего положения проговорил он.
– Я не хотела бы, чтобы ты мною пользовался.
– Да, ты желала выйти за меня замуж. Это исключено. Не судьба. Но ты можешь стать моим первым заместителем. Мне нужен преданный человек. Или я не могу на тебя положиться?
– Конечно, можешь.
– Все будет хорошо. – Жилкин поцеловал Дашу в щеку и, красуясь перед ней обретенной внушительностью, вышел из дома.
С Дашей хорошо, но с Аллой лучше. У них практически начался второй медовый месяц. Очень хорошо, что ему нечего бояться. Пусть Яркин отвечает за убийство Горохова. Такова его плебейская судьба.
Жарко на улице. Окна кабинета смотрят на солнечную сторону. А сплит у Несмеянова, как назло, сломался. Форточка открыта, но все равно душно.
– Что-то жарковато у нас. – Несмеянов махнул перед своим лицом тетрадкой. – Два трупа за один день.
– Не уследили за Гороховым. – Архаров развел руками.
– Зато правосудие свершилось. Если, конечно, Яркина избили гороховские отморозки. И за девушку свою он отомстил. Понять его можно. А простить нельзя.
– Не будет ему снисхождения, – сказал Архаров. – Если он убил.
– Все против него.
– Так я не спорю.
– Но сомнения есть?
– Там, на даче, Жилкин со своей женой скрывался. Пистолет у него был.
– И что?
– Жилкин прятался от Горохова. Тот мог его найти. И убить. Если бы Жилкин не выстрелил первым.
– Это все домыслы.
– То, что Жилкин с женой там был, подтверждает Марина.
– А кто видел, как он стрелял?
– Возможно, жена Жилкина.
– Сказать, куда она тебя пошлет?
– Еще с ним были его телохранители.
– Ты их уже задолбал.
Архаров кивнул. Достал он гороховских бойцов. Если снова подъедет к ним без доказательств, то они рассмеются ему в лицо.
– Не до них сейчас.
– А вообще?
– Копошатся сомнения. Как-то слишком все гладко получается. Где Замятов? Неизвестно. Трупа нет, и дела тоже. Кто убил Дробова? И здесь гороховское рыло проглядывает, а сидит Едыкин. Теперь вот Яркина закрыли.
– Да, но Горохова убили.
– А если это работа Жилкина?
– Он у нас не злодей, а жертва.
– А почему? Да потому, что он видел, как Горохов Замятова убивал. Значит, проговориться мог.
– То ли видел, то ли нет.
– А что Жилкин сказал, когда Горохов ствол ему к голове приставил? Не убивал Горохов Замятова.
В дверь постучали, в кабинет вошел Пирожников. Глаза горят, ноздри раздуваются.
– Товарищ подполковник, разрешите обратиться к… А-а! – оборвал он самого себя. – Филька нашли! Брать надо!
– Где он? – спросил Архаров.
– В Титовке, дом сорок два. Возможно, он там не один. Не исключено, что с оружием.
Несмеянов помахал тетрадкой перед лицом, красным от жары.
– Спецов надо вызывать, но пока они подтянутся, время уйдет. Да и жарко здесь. Может, освежимся?
Архаров молча поднялся со своего места. Ему в больницу нужно, на перевязку, он туда и отправится. Но только после того, как съездит в Титовку.
При задержании Егор мог получить пулю в живот. Но об этом он подумал вскользь. Спазм не тронул желудок. Все, не было больше психологического момента.
Но ему хотелось бы знать, кого за это благодарить. Кто же все-таки ранил его в бок? На кого работал преступник?
К дому под номером сорок два примыкала изба с заколоченными окнами. Замшелый сруб с проломленной крышей, поваленный забор, трава по пояс – убогое зрелище. Будь на то его воля, Архаров сносил бы столь убогие строения. Но нельзя. У этой собственности есть владелец. Он потом скажет, что разрушили дворец.
Сорок четвертый дом производил куда более благоприятное впечатление. Да и забор вокруг него стоял крепкий.
Через это препятствие пришлось перебираться со стороны заброшенного дома. Так решил Несмеянов. Архаров возражений не имел, но ему не нравилось другое. Несмеянов непонятно зачем позволил Званцеву примкнуть к группе захвата. Вроде бы и не хотел брать, но тот смог его уговорить.
Рана в боку не помешала Егору взять препятствие. Он перемахнул через забор и спрятался за кустом, из-за которого открывался отличный вид на деревянный дом, отделанный пластиком.
Несмеянов тоже легко справился с задачей. Опера, конечно, не оплошали.
Архаров наблюдал за окном дома, через которое их могли заметить. Занавеска там даже не шелохнулась.
Тут-то и появился Званцев. Сначала под его тяжестью затрещал забор, затем послышался звук рвущейся ткани. Замполит перелезал через забор с важным видом, но как же тяжело ему давался этот маневр. А еще штанина за гвоздь зацепилась. Всем брюкам капут.
Спрыгнул Званцев неудачно, свалился, растянулся по земле, но бодро встал и рванул к дому. Несмеянов едва успел схватить его за руку и еле удержал.
Несмеянов уже собирался дать команду на штурм, когда послышался нарастающий шум двигателя. С треском разломав дощатые ворота, во двор въехал черный джип. Машина остановилась, из нее выскочили крепкие парни в черных рубашках, все с оружием. Водитель остался возле машины, а два его пассажира один за другим зашли в дом.
Несмеянов вопросительно посмотрел на Архарова.
– Это султановские, – тихо сказал Егор.
Он узнал водителя, который доставал из пачки сигарету, даже не думая отслеживать окружающую обстановку.
– Все-таки надо было спецов дождаться, – заявил Несмеянов.
– Ничего, справимся. Пусть в машину вернутся.
Джип – не БТР, бойниц для стрельбы там нет. Да и тесно в салоне, сиденья не так сориентированы. Пока братки очухаются, развернутся, их уже со всех сторон обложат.
Султановские ребята вытащили из дома высокого парня. Сам он идти не мог, потому что был без сознания, и его тащили волоком.
– Все? – спросил водитель.
– Нет никого больше.
Ситуация складывалась в пользу полиции. Сейчас похитители запихнут парня в машину, сядут, закроют дверцы, и можно будет начинать. Архаров приготовился стрелять по колесам.
Но не успели бандиты сесть в машину, как из-за кустов вдруг выскочил Званцев.
– Стоять! – истошно заорал он. – Оружие на землю!
Похищенный парень свалился под колеса машины. Султановские бойцы развернулись на голос. А пистолеты они выхватывали быстро.
Званцев нажал на спусковой крючок, но его «ПМ» и не думал стрелять, потому как стоял на предохранителе. Зато бандиты знали свое дело. После первого выстрела Званцев упал в траву так быстро, что фуражка, свалившаяся с головы, едва поспела за ним.
Архаров передернул затвор и спустил курок. Стрелял он метко. Один боец упал, а другой бросил пистолет. Водитель ударил по газам, и машина, хлопая открытыми дверями, резко сдала задом в разбитые ворота.
Несмеянов и Пирожников открыли огонь по колесам, а Егор бросился к бойцу, который стоял с поднятыми руками, растерянно глядя вслед отъезжающей машине. В глазах его застыл вопрос. Ему ведь действительно ничего не стоило запрыгнуть в отходящий поезд.
Архаров уложил бандита лицом в землю, Бойков помог надеть на него наручники.
С похищенным парнем тоже пришлось повозиться. Судя по надорванному и зашитому уху, это был Филек. Чтобы привести его в чувство, Бойкову пришлось идти к машине за нашатырем.
Стрельба по колесам ничего не дала, и джип все-таки уехал. Но Филек был задержан. А султановский боец перешел в разряд военных трофеев.
Бандитом, раненным в грудь, занялся Званцев. Он и «Скорую» вызвал, и первую помощь стал оказывать. Бинты в аптечке были. Хоть какая-то от него помощь.
Архаров мог бы отправить задержанных в управление, но у него возникла мысль устроить им очную ставку прямо сейчас, на месте, пока железо не остыло.
– Ты кто такой? – спросил майор у громилы.
– Лазарь, – буркнул тот.
– Зачем вам нужен был Филек?
– Денег он должен нам, как земля колхозу!
Архаров посмотрел на корноухого Филька, который сидел на земле в состоянии прострации. Нашатырь вернул его в чувство, но в себя он пришел не совсем. Взгляд туманный, поворот головы заторможенный. На переносице вздулась шишка.
– Ты им должен был? – спросил его Архаров.
Но Филек непонимающе смотрел на майора. Он был похож на космонавта, который уже совершил посадку, но еще не вернулся к земной жизни.
– А похищать зачем надо было? – осведомился Егор у Лазаря.
– А кто кого похищал?
– Ты. Статья сто двадцать шестая, до пятнадцати лет лишения свободы.
– Сколько?! – Браток захлопал глазами.
– Организованная группа была? Конечно. От шести до пятнадцати.
– Да не похищали мы никого, этого козла в полицию везли!
– Да ну!
– Он в какого-то мента стрелял! Ну да, в Архарова.
– Кто тебе такое сказал?
– Да он сам. – Лазарь люто глянул на Филька.
Корноухий тип вжал голову в плечи.
– Говорил? – спросил у него Архаров.
– Кому? – растерянно пробубнил Филек.
– Зойке говорил! – подсказал Лазарь. – Вспомнил?
– Не было никакой Зойки.
– Начальник, сними браслеты! Я ж его, падлу, на клочки порву!
– Успеешь, – утешил его Архаров. – Мы вас в одной камере закроем.
– За что в камеру, командир! Мы ж как лучше хотели! Султан сказал мокрушника найти, мы нашли.
– Так не признается же! – Егор развел руками.
– Если в одной камере закроешь, то признается!
– Закрою.
– Эй, я ничего не делал! – испуганно проговорил Филек.
– А кто делал?
– Да не стрелял я ни в кого!
– А кто стрелял?
– Да не знаю!
Архаров вопросительно глянул на Лазаря и поинтересовался:
– Надеюсь, ты опускать его не станешь?
– Нет! Я не по этой части. Это Султан ему организует. Когда его в общей хате закроют. Там очковтирателей хватает. Султан в законе. Одно его слово, и это чмо поскачет по кочкам.
– Хочешь скакать? – Архаров посмотрел на Филька с сочувствием и предостережением.
– Нет!
– А придется, – с усмешкой сказал Пирожников.
– Это не я! Бойлер стрелял!
– Зачем?
– Не знаю! Да вы у него спросите, – глядя куда-то за спину Архарову, тихо сказал Филек.
Егор оглянулся и увидел широколицего парня с пакетом в руке. Тот стоял за воротами и с изумлением смотрел на него. Видимо, это и был Бойлер.
– Стоять!
Парень бросил пакет и рванул прочь. Но Пирожников уже получил сигнал, а бегал он очень быстро.
