Уютный зал, мягкая волнующая музыка, полуголая девушка у шеста. И обед вкусный. Томленная в паприке баранина – пальчики оближешь. Это не голимая баланда за столом с видом на парашу.

Султан за свою жизнь сделал три ходки в зону. Пожалуй, хватит. У него в Белоковске насиженное место и бизнес, как легальный, так и теневой. Здесь все схвачено. Дела идут хорошо. Вот если бы еще ментов нелегкая забрала!..

– Алексей Макарович, тут к вам Архаров со своими архаровцами, – шепнул ему на ухо начальник охраны.

Султан скривился. Вспомни черта, он и появится.

– Ты его на три буквы не послал?

– В свой УВД пусть идет, – заявил мордастый Буян.

Султан улыбнулся, вытянул руку с поднятой ладонью, и его верный второй номер шлепнул по ней с радостью холопа, обласканного барской милостью.

– Я могу им сказать, – предложил Фаянс и пожал плечами.

– А потом УВД само к нам зайдет, – сказал Султан. – В полном составе.

Архаров мужик спокойный, терпеливый, но с ним лучше не шутить. Едет он, не свистит, а наедет – опустит и закроет. Тем более что он сейчас, после ранения, злой. Уж лучше Султан девочками у шеста любоваться будет, чем петухами на зоне.

– Сюда его давай.

– Да он уже…

Архаров шел по залу неторопливо, спокойно, без позерства, мороз в глаза не напускал. Но его внутренняя сила чувствовалась и без того. За ним шагали два его опера, не слабые на вид ребята.

Архаров остановился, вопросительно посмотрел на начальника охраны. Он не давил на него взглядом, но Фаянса проняло. Он стушевался, кивнул, выдвинул кресло из-за стола, и майор занял место, предложенное ему.

– Что это у тебя такое, Алексей Макарович? – Майор кивком показал на танцовщицу.

– Законом не запрещено.

– Для «Романтика» номер готовишь?

Кафе, помянутое Архаровым, было с секретом.

– Там рулетку по пятницам все еще крутят?

– Гонево это, начальник!

– Может, и мне в рулетку сыграть? В ментовскую, – гнул свое Архаров. – На черное поставлю, и нет казино. Или на красное – есть. А там как фишка ляжет.

– Говорю же, нет там ничего.

– На самом деле я в азартные игры не играю и удачу пытать не буду. Лучше наверняка сработать. Запустим спецназ, пусть разбираются.

– Чего ты хочешь?

– Крови твоей. Мы же люди серьезные. Око за око. Ты моей кровушки попил, теперь моя очередь.

– Да, я слышал, стреляли в тебя, – сказал Султан.

– Кто?

– Не я! Это точно! Отвечаю!

– Ты за городом смотришь, за все здесь в ответе. И воровской спрос с твоей персоны, и ментовский. Закрывать я тебя буду, – как о чем-то уже решенном сказал Архаров.

– Нет у тебя ничего. – Султан волком глянул на него.

– Кафе «Романтик», улица Бородинская, дом четырнадцать. Это для затравки. А там еще что-нибудь в твою телегу впряжем. Лет на десять дальнего пути.

– Да ищут этих залетных, – не выдержал напряжения Султан.

Ему и самому интересно было, кто стрелял в майора Архарова. Правда, он еще никого не напрягал под это дело. Но теперь придется.

Волки уже бежали по следу, были где-то рядом. Михаил чуял зловонное дыхание, из окна их высматривал, нервно покусывая губы, но Алле хоть бы что. Развалилась в постели, глядела на него и хихикала.

– А здесь неплохо, да? – как будто в насмешку спросила она.

– Не уверен.

– Забудь про Дробова. Нет его между нами и уже не будет.

– Да дело не в нем.

– Паша напрягает?

– А тебя?

– И меня. Да ты не бойся, он нас здесь не найдет.

– Братец твой никогда тут не был?

– Он думает, что мы сейчас далеко-далеко.

– Ты дальнобойный телепат, читаешь его мысли на расстоянии?

– Где тебя Дашка прятала?

– Не важно.

– Паша тебя нашел?

– Это другое.

– Значит, твоя Дашка умнее меня?

– Да, она такая же мудрая, как твой Дробов. Ты с ним, я с ней…

– Ты сам во всем виноват. Вел себя как размазня. А я признаю только сильных мужчин. Если бы ты сразу показал характер, я бы с Костей не была.

– Хватит! – психанул Жилкин.

– Все, молчу, – с насмешкой сказала Алла. – Он меня больше не услышит.

– Кто?

– А вдруг Костя где-то рядом? Может, сидит себе в кресле, весь такой невидимый, слушает нас, смотрит, как мы тут с тобой зажигаем?

– Пусть видит. – Михаилу стало слегка не по себе.

– Вот и я о том, что надо бы повторить. – Алла кокетливо улыбнулась. – Ты же не боишься привидений?

– Я ничего не боюсь! – Он собирался нырнуть к ней в постель и продемонстрировать свое бесстрашие, но вдруг заметил движение за калиткой и вздрогнул от испуга.

Калитка открылась, и Михаил увидел, как во двор входят незваные гости, парень и девушка. А мальчонка-то знакомый! Михаил видел из окна, как оперативники выводили его в наручниках. Из-за этого парня Горохов не посмел выстрелить. Вроде бы Яркин его фамилия.

– Не понял!

Он рванул к своей подушке, достал из-под нее пистолет и вышел из комнаты.

Яркин остолбенел, увидев ствол, направленный на него. Девушка охнула от страха и спряталась за спину кавалера.

Жилкин с восторгом почувствовал себя властителем судеб. Он тоже мог сейчас отобрать чью-то жизнь. И не одну.

– Снова ты?

– Я. – Парень пришел в себя. – Да и ты. Оба живые. Не замочил тебя Горохов?

– Поговори еще! – Михаил едва удержался от искушения нажать на спусковой крючок.

Как будто сам бес его за палец дергал.

– Миша, не надо! – Алла вышла на крыльцо, взяла его за руку, опустила ее вместе с пистолетом и весело улыбнулась девушке: – Здравствуй, Марина! Ничего, что мы здесь немного похозяйничали?

– А Павел Иванович тоже здесь? – приложив руку к груди, с томлением во взгляде спросила девушка.

Парень дернулся, как будто через него пропустили электрический ток, схватил Марину за руку и потащил за собой к воротам.

– Марина, ты куда? – спросила Алла.

Но девушка лишь беспомощно махнула свободной рукой. У нее не было ни сил, ни желания противиться чужой воле.

Никита ударил по тормозам, и машина резко остановилась. Марина едва не ударилась головой о лобовое стекло.

– Вот скажи, что я наделал? – шлепнув себя ладонью по лбу, кричащим голосом спросил он. – Зачем потянул тебя за собой? Ты Горохова любишь, с ним хочешь быть! Может, он там, на даче, а я тебя оттуда утащил! Давай, иди! Беги к своему Паше! Ты свободна!

Но Марина даже не шелохнулась.

– Ну и чего сидишь? Давай, побежала!

– Извини, я не подумала.

– Правильно, ты головой не рассуждаешь. Услышишь о нем, и она отключается, да? Другим местом думать начинаешь! Нижним!..

Марина взялась за ручку, но Никита не позволил ей выйти из машины.

– Сиди уже! – разгоняя автомобиль, сказал он.

Зря парень принял Марину под свою опеку. Но раз уж взялся за гуж… Да и не хотел он расставаться с ней.

Сила есть, и деньги будут. А если в наличии еще и ум, то бабок станет много. У Яши Филева имелось и то, и другое. Он послал бы любого, кто предложил бы сильным отойти налево, а умным – направо, не стал бы разрываться на части. А зачем? Ему и сильным хорошо быть, и умным.

Он знал, как делать деньги. Главное, выследить лоха на дорогой машине. Садишься терпиле на хвост, выбираешь удобный момент и показываешь ему свою силу.

А лох уже подошел к своей машине. Он затарился в супермаркете, открыл багажник «Лексуса», сгрузил туда пакеты с продуктами, но крышку захлопнуть не успел. Филек подскочил к нему сзади, ударил кастетом по шейным позвонкам. Бойлер забрался на заднее сиденье и схватил терпилу за шиворот. Он затаскивал его в салон изнутри, а Филек толкал снаружи. Окна в джипе затемненные, самое то.

Лоха затащили в салон. Бойлер переместился с заднего сиденья на водительское. Филек обыскал жертву, достал из ее кармана ключи, передал напарнику и набросил мужику на шею тонкий кожаный ремешок.

Пока Бойлер заводил автомобиль, Филек достал портмоне, вынул оттуда документы. Батрухин Артем Сергеевич. Автомобиль записан на него. В бумажнике деньги – двадцать четыре тысячи наличностью. Еще банковская карточка на его имя.

– Платина! – рассматривая карточку, сказал Филек.

– Путем!

– Сколько ж там бабла?

– А спроси.

Батрухин пришел в себя, дернулся, но Филек затянул удавку на его шее. Он сидел удобно, держал жертву на привязи основательно. Ситуация под полным его контролем.

– Тише ты, лошара! Задушу!

От напряжения на лбу Батрухина выступили жилы. Мужик осознавал свое бессилие, но продолжал сопротивляться. Филек затянул удавку посильней, и только тогда он затих.

Браток ослабил захват, мужик смог набрать в легкие воздуха.

– Спокойно, дядя! Мы тебя не больно ограбим и отпустим. Жить будешь.

– Вы меня уже ограбили! – прохрипел терпила.

– Сколько на твоей платине бабла?

– Нисколько! Нет ничего!

– Да? Тогда назови код, а мы посмотрим, сколько там этого ничего!

– Да пошел ты к черту!

Филек затянул удавку и отпустил ее лишь тогда, когда Батрухин стал отключаться.

– Странный ты мужик, Артем Сергеевич, – с ухмылкой проговорил он. – Деньги – дело наживное, а жизнь, она всего лишь один раз дается. Сдохнешь и не воскреснешь, бабок больше не заработаешь. Такая вот канитель. Давай, говори код!

– Вы за это заплатите! Еще не знаете, с кем связались!

– Код! – Филек натянул поводья.

– Четырнадцать – шестнадцать.

– А если наврал?

– Да пошел ты!

Бойлер остановил машину возле магазина, в стену которого был встроен банкомат. Филек остался с терпилой, а он вышел обналичивать с карточки. Вернулся минут через пять. Довольный.

– Все путем! Тридцать штук уже снял! Сколько там еще? – обращаясь к жертве, спросил он.

– Сто сорок.

– А чего так мало? – возмутился Филек.

Сто сорок тысяч рублей плюс еще тридцать, уже снятых – это неплохие деньги. Но воображение рисовало миллионы.

– Сколько есть.

– Пойду я!

Бойлер снова отправился к банкомату.

– Слушай, может, машину твою продадим? – спросил Филек.

В этот момент Батрухин дернулся. Лох находился в невыгодном положении, фактически лежал спиной на Фильке. Удавка на шее держала его покрепче всякого хомута. И все-таки жертва умудрилась схватить своего истязателя за ухо. Крепко, больно. И отпускать не хотела.

– Твою мать! – заорал Филек и затянул удавку.

Когда он опомнился и пришел в себя, тело терпилы уже начало остывать.

Труп в машине – хорошее начало дня. Задушили мужика, удавку затянули. Шея – сплошной синяк. Эксперты уже в работе, следователь описывает труп.

Машина дорогая, и покойный при жизни выглядел солидно. Интересно, какие он часы носил? Но их нет. Преступники забрали все, даже документы.

А машина осталась, и Бойков догадывался, почему грабители ее не тронули. Достаточно было глянуть на мужчину, который представлял спутниковую систему охраны. За два метра роста, косая сажень в плечах, в глазах – лед в солнечную погоду. Умные преступники стараются не связываться с машинами, которые стоят на такой охране.

Именно по сигналу со спутника и нашли «Лексус». Жена, разыскивая мужа, позвонила на фирму, там установили местонахождение автомобиля, подъехала группа.

– Машина уже была открыта? – спросил Бойков.

– Нет, дверцы захлопнуты были, все как положено, – басовитым голосом отозвался представитель фирмы. – Мы глянули, там человек на заднем сиденье. Не шевелится. Стекла тонированные, но все равно видно. Вскрыли – труп. Вас вот вызвали.

Кто-то тронул Бойкова за плечо, он повернул голову и увидел Брагина.

– Семен, глянь.

Он разжал пальцы, и Бойков увидел на его ладони окровавленную серебряную сережку.

– В руке у покойника лежала. Возможно, с преступника снял. Когда тот его душил.

– Хочешь сказать, что с преступницы?

– Почему с преступницы?

– Ну, сережка…

– Она мужская. Массивность, простые формы, крупный каст.

– Что?

– Основание под вставку. Дырка в ухе крупная была. С мясом вырвали, крови много.

– Да, сережка большая, – разглядывая улику, согласился Бойков. – Может, пальчик на ней остался?

– Остался, но покойника.

Бойков кивнул. Нужных отпечатков на сережке нет, это плохо. Но безделушка – уже результат.

Колун тяжелый сам по себе, совсем не обязательно вкладывать силу в удар. Достаточно поднять топор, прицелиться и задать направление. Поленья сухие, ядреные. Колоть их – одно удовольствие.

Никита взял березовое полено, поставил его на колоду. Чурбачок с кривизной, с крепким сучком, уж тут без обратной силы никак.

Хрясь!.. Полено напополам!

Хорошо идет работа, знатно. Утро солнечное, свежее, крынка парного молока на скамейке – только руку протяни. Машешь топором, снимаешь усталость молоком, красота! И настроение поднимается.

А было оно не очень. Привез он вчера Марину к бабушке в деревенский дом, назвал ее своей невестой. Ночью прокрался к ней в комнату, лег рядом. Она его не прогнала, но и под ночнушку к себе не впустила. Завтра, сказала. Или послезавтра. А то и никогда.

Не выходит Горохов у нее из головы. Стоит он между ними. А Никита уже не хочет искать другую. Ему нужна только Марина. Он даже готов ей все простить.

Хрясь! Идет работа!.. А Марина все еще спит или уже нет?

Никита почувствовал ее присутствие, воткнул топор в колоду и развернулся. Действительно, стоит под бельевой веревкой и смотрит на него с грустной улыбкой на лице.

– Спала бы еще! – сказал он, красуясь перед ней. – Рано еще.

Бодибилдингом и прочим культуризмом Никита не увлекался, но мышцы у него хорошо просматриваются. И жира в боках нет.

– Да не спится. Домой надо ехать.

– Чего вдруг? – Парень нахмурился.

Неужели к Горохову ее тянет?

– Я не знаю, почему там тянут. Костю давно похоронить надо. Вдруг уже можно?..

Никита кивнул. Что ж, если причина уважительная, то они вернутся в город. Тело Дробова давно уже пора предать земле.

Снова убийство, еще один труп. Новый фрагмент нескончаемого действия, начатого Каином.

Мужчину задушили удавкой. В собственной машине. Сначала ограбили, а потом прикончили. Или наоборот.

Работа идет. Архаров уже на месте. Да и подполковника Званцева принесла нелегкая – ходит вдоль оградительной ленточки, важный как павлин. Со стороны может показаться, что главней его здесь никого нет.

К Архарову подошел Пирожников.

– Егор Васильевич, у тебя же… – Глянув на Званцева, Семен поправился: – У вас же постельный режим.

А замполит уже тут как тут. Встал за спиной у Архарова.

– У вас больничный режим, Егор Васильевич, а у нас убийство.

– Очень интересно. – Архаров сдобрил свой голос язвительными нотками.

– Может, Горохов постарался?.. Или Жилкин? – Званцев не остался в долгу.

Глядя на него, Пирожников махнул рукой перед своим лицом, как будто назойливых мух отгонял, и сказал:

– У преступника особая примета. Ухо порвано.

– Особая примета – это хорошо, – проговорил Архаров. – Знать бы еще, где этот корноухий бегает.

– Не переживайте, товарищ майор. – Званцев снисходительно похлопал его по плечу. – Необходимые меры уже приняты. Ищем!

Архаров и ухом не повел.

– Аптечка целая? – спросил он.

– Какая аптечка? – встрепенулся Пирожников.

– Автомобильная, например.

– Да, они все забрали. И ее могли прихватить.

Но автомобильная аптечка находилась на месте. В полном комплекте.

– Думаю, у преступника случился шок, – сказал Архаров, разглядывая аптечку. – Как еще объяснить, что он про сережку забыл?

– Ну да. – Семен кивнул. – Брагин особо не напрягался, вытаскивая сережку из руки покойника.

– Напрягаться придется нам, – сказал Егор. – Все аптеки нужно прошерстить.

Шок – явление недолгое. Преступник должен был спохватиться и обратиться за медицинской помощью. «Скорую» он, конечно, вызывать не стал бы, а вот аптеки – самое то.

Работа предстоит серьезная. Придется задействовать всех, кого только можно, в том числе Чебрикова и Клюева, которые вели наблюдение за домом Жилкина.

Похмелье – зверь жестокий. Из пустыни Сахара. Жара, пески, суховеи. Жажда, головная боль. Ощущение такое, что вокруг на сотни километров нет ни единого оазиса. Даже девушка, лежащая в постели, не радует, настолько хреново. А она не страшная, скорее наоборот. И совершенно голая.

Филек смотрел на спящую брюнетку, как самаркандский верблюд – на Косого перед тем как плюнуть. Это из «Джентльменов удачи», если кто не в курсе.

Он смотрел на нее, а девица не просыпалась. Тогда он шлепнул ее по голой заднице. Она вяло шелохнулась, открыла глаза, приподнялась на локте и сонно глянула на него:

– Чего тебе?

– Ты кто такая?

– Нормально! Он у меня на хате и еще спрашивает, кто я такая!

– А я кто такой?

– Хрен с бугра!

Филек сел на край кровати, приложил к глазам ладони и мотнул головой. Но обрывочные воспоминания не хотели складываться в общую картину.

– Как я к тебе попал? – спросил он.

– Ну да, ты еще про деньги забудь!

– Про какие деньги? – всколыхнулся Филек.

Деньги у него были. Они с Бойлером вчера хорошую добычу взяли. Человека, правда, пришлось задушить, но это не суть.

– Я порядочная девушка, и за просто так с мужчинами не сплю. Ты свое получил – плати! – Брюнетка смотрела на него бесстыжими глазами.

– Ну ты и курва! Я ж тебе две пятихатки отстегнул!

– А говоришь, не помнишь. – Барышня разочарованно вздохнула.

– Ты что, падла, кинуть меня хочешь? – простонал Филек.

– А как еще тебе память встряхнуть?

– Я тебя сейчас встряхну! – Он замахнулся для удара, и брюнетку как будто ветром сдуло с кровати.

– Эй, ты чего? Я же ухо тебе зашила! Забесплатно!

– Ухо? – Филек опустил руку, осмотрелся, нащупал глазами зеркало, подошел к нему.

Да, болит у него ухо. Терпила вчера в машине дернул. За это и поплатился. Крови много было, он пытался ее остановить. А потом случился провал в памяти.

А ухо действительно зашито, концы ниток торчат.

– Ты молодец, – сказал он.

В голову откуда-то изнутри постучался вопрос. Филек отреагировал на это вяло. Он должен был вспомнить что-то тревожное, но мозги не хотели соображать. Видно, на грудь принял чересчур много. Отсюда и дырки в памяти.

– Как я у тебя оказался?

– В баре водку пьянствовал, ко мне подсел. Не помнишь?

– Нет.

– Пластырь у тебя на ухе был, кровь сочилась. А я медсестрой работала.

– Спасибо тебе.

– Его в карман не положишь.

– А у меня деньги есть?

Филек нашел свои джинсы, сунул руку в карман, нащупал скомканную стопку купюр.

– Есть, я видела, – сказала брюнетка, настороженно глядя на него.

– И не взяла. Это хорошо. А откуда деньги?

– Я разве знаю?

– Я не рассказывал?

– А ты не помнишь?

– Как деньги давал, помню. – Филек пожал плечами. – А что болтал…

– Нет, не болтал. – Девушка подошла к нему, обняла его сзади, обнаженной грудью прижалась к спине.

Филек почувствовал резкий, толчковый прилив сил.

– Знаешь, у меня бывают клиенты, которым чисто поговорить надо, но ты не из них. Мне понравилось. Может, повторим? – Ее шаловливые ручки пустились в пляс.

Филек поплыл по течению. Но в голове все-таки сидел занозой коловшийся вопрос. Действительно, а куда подевалась сережка? Еще он хотел знать, где теперь Бойлер. Но уже не до того. Все потом.