Глава 6

Я остановила «Ситроен» возле дома, где проживал Николай Кремнев, от души надеясь, что доморощенный таксист сейчас дома. По рассказам Рубальского, должно было быть именно так. По ночам, примерно с двенадцати до пяти утра, Кремнев бороздил улицы нашего города, зарабатывая на свой хлеб насущный. Затем он отправлялся домой и отсыпался до обеда, после чего был предоставлен самому себе – до следующей ночи. Так как сейчас было без четверти три, я предполагала, что он как раз должен был недавно проснуться, ну, или находиться на подходе к этому. В любом случае, вряд ли он сейчас куда-то отправился.

Я позвонила в домофон и вскоре услышала резкий женский голос:

– Да!

– Извините, я к Николаю Кремневу, – проговорила я.

– А вы кто? – меня явно не хотели так легко впускать.

– Я по делу, – начала злиться я, поскольку разбирательства с неоправданно ревнивыми женами не входили в мои планы.

– По какому? – не отставала женщина, и я уже пожалела, что предварительно не позвонила Кремневу и не договорилась о встрече лично с ним.

– По поводу исчезновения Игоря Минаева, – жестко произнесла я и добавила на всякий случай: – Которого разыскивает полиция и который был близко знаком с Николаем!

Повисла пауза, затем я услышала глуховатый голос:

– Ира, открой, это ко мне!

Видимо, на мое счастье, к двери подошел сам Кремнев и услышал мою последнюю фразу. Женщина что-то вполголоса бросила ему, однако домофон запищал, и я смогла войти в подъезд. Когда я поднялась на пятый этаж, увидела, что дверь в квартиру Кремневых приоткрыта, а на пороге, выглядывая в нее, переминается с ноги на ногу довольно высокий мужчина. Он выглядел еще сравнительно молодым, но это впечатление портил нависавший над домашними брюками живот, возникший, видимо, от постоянного сидячего образа жизни.

У него было квадратное, слегка обрюзгшее лицо, выражение которого выдавало в Кремневе тугодума. Я подумала, что прозвище Кролик было ему дано за длинные передние зубы, выступавшие вперед, а также за созвучие с его именем и фамилией. За спиной Кремнева, скрестив руки на груди, возвышалась женщина с острыми чертами лица и неприятным взглядом. Взгляд этот, оценивающе скользивший по мне, ясно говорил о том, что она собирается держать ситуацию под контролем.

– Добрый день, это вы меня спрашивали? – скороговоркой проговорил Кремнев, когда я остановилась у его двери.

– Да, детектив Иванова, – представилась я самой удачной на тот момент, как мне показалось, формулировкой. – Я ищу Минаева и хотела бы в этой связи побеседовать с вами.

Кремнев высунул подальше крупную голову на лестничную площадку, обвел взглядом пространство, потом кивнул и быстро пропустил меня в квартиру. Еще раз убедившись, что площадка пуста, он поспешно закрыл дверь.

– Вы кого-то боитесь? – в упор спросила я, разуваясь.

– Я? Нет, – быстро ответил Кремнев и только после этого нахмурился, задумавшись.

– Угу, – неопределенно буркнула я, решив все прояснить при дальнейшей беседе.

– Проходите, – сказал Кремнев и обернулся, заколебавшись, куда меня пригласить.

Он шагнул было в сторону комнаты. Позади железобетонной стеной маячила его супруга, взгляд которой красноречиво говорил о том, что она намерена присутствовать при нашем разговоре. Кремнев сунулся было в коридор, ведущий к кухне, но мадам тут же опередила его и прошла туда первой.

– Ира, это по важному делу, – извиняющимся тоном произнес Кремнев. – Пожалуйста, оставь нас вдвоем. Это ненадолго. И проверь – там, кажется, Катя плачет.

Из дальней комнаты и впрямь послышался детский писк. Ирина презрительно фыркнула, словно давая понять, с каким скепсисом она относится к деловым встречам мужа, однако повернулась и проследовала в комнату.

– Присаживайтесь, – смущенно показал Кремнев на табуретку. – Вам что-то стало известно об Игоре?

– Для начала этот вопрос я хотела адресовать вам, – произнесла я. – Когда вы видели своего друга в последний раз?

– Я? – уточнил Кремнев.

– Вы, вы! – стараясь сдерживаться, подтвердила я.

Кремнев закатил глаза, потом резко выдохнул:

– Ну, я так сразу и не вспомню… Где-то с неделю назад, примерно.

– При каких обстоятельствах?

Кремнев снова задумался. Видимо, умственная деятельность не была его сильной стороной и заставляла мужика здорово напрягаться.

– Ну, где это было? В каком он был настроении? О чем вы говорили? Чем он с вами делился? Что вы ему сказали? – теряя терпение, начала я подсказывать Кремневу.

Тот посопел с обиженным видом, повозился на стуле и с неким укором в голосе произнес:

– Напрасно вы так. Я просто стараюсь вспомнить все досконально.

Я про себя махнула рукой, давая ему возможность собраться с мыслями. Собирал их Кремнев минуты четыре, после чего наконец выдал мне довольно-таки связный монолог – минуты на полторы. В итоге мне стало известно, что встречались они с Минаевым за три дня до исчезновения последнего, что тот вел себя как обычно, ничего подозрительного в его поведении Кремнев не заметил. Настроение у Минаева тоже было таким, как всегда. Вопросы о личной жизни Минаева совсем смутили Кремнева, а мое предположение, что он мог тайком уйти от Валерии к другой женщине, и вовсе повергло его в психологический шок. Я была уверена, что уж в этом-то моменте Кремнев точно искренен – похоже, подобный вариант даже не приходил ему в голову и он его с негодованием отмел. Вообще мне показалось, что Кремнев несколько идеализировал Минаева, во всяком случае отзывался о нем весьма уважительно: хвалил его за ум, отмечал его верность дружбе, а также деловые качества, которыми самому Кремневу, кажется, не удалось обзавестись. Из беседы с ним я уже знала, что Николай не получил высшего образования, а профессия электрика, которой он обзавелся в техническом колледже, не была востребованной и денежной, и он вынужден был зарабатывать на жизнь частным извозом, то есть профессионально не состоялся и был, по сути, никем. Хвалебные речи же в адрес Минаева произносились им даже с неким пафосом и грешили преувеличениями. Непонятно было, то ли Кремнев втайне завидует Минаеву, то ли восхищается им и просто сожалеет, что ему самому не удалось обзавестись ни таким, как у Игоря, умом, ни образованием, ни социальным положением.

– Ну, социальное положение Минаева мне представляется не столь уж значимым, – заметила я. – Всего лишь сотрудник мелкой фирмешки не бог весть какого уровня.

Кремнев скользнул по мне оценивающим взглядом, как-то странно усмехнулся, но ничего не сказал.

– Хорошо, Николай, факты мы выяснили, – приготовилась я подводить итоги. – Теперь давайте затронем предположения. Они у вас есть? На предмет исчезновения Минаева, – поспешила уточнить я, поскольку уже привыкла к тому, что Кремневу все надо разжевывать.

– Предположение у меня только одно! – отрубил Кремнев.

– Да? – заинтересовалась я. – И какое же?

Кремнев посопел и бухнул:

– Криминал!

– Вот так, значит, да, – пробормотала я. Настала моя очередь спрашивать разъяснений. – Криминал – с чьей стороны? Минаева? Или со стороны тех, кто «помог» ему исчезнуть?

– И с той… – начал было Кремнев, но тут же осекся, спохватившись.

«Темнит, собака! – подумала я. – На чем-то его предположения явно основаны!»

– Николай, а вы в курсе, чем занимался Минаев у себя на родине?

– Нет, – тут же отрезал Кремнев, и судя по тому, насколько поспешно он это сделал, я поняла, что попала в точку. Но как же мне теперь разговорить этого твердолобого субъекта?

Я продолжала спрашивать его о чем-то не слишком важном, попутно выстраивая в голове ловушки, в которые можно было заманить Кремнева. Мне уже почти удалось подвести его к нужному вопросу, как дверь в кухню без стука отворилась и на пороге возникла жена Кремнева. Она молча встала в дверях, смотря на нас выжидательно. Кремнев тут же подскочил на стуле и заторопился:

– Да, Ира, я понимаю… Татьяна, вы не сочтите за негостеприимство, но сейчас… Сейчас время… Словом, нам пора детей кормить, и вообще… Я вам рассказал все, что знал!

«Да нет, боюсь, что не все! – с мысленным вздохом констатировала я. – Вот только что же ты от меня утаил, парень? И на пользу ли тебе пойдет такая скрытность? Ты ведь даже не знаешь о потенциальной угрозе, которая над тобою нависла!»

Я бросила взгляд на часы. Действительно, было уже поздновато. Не в том смысле, что день грозил перейти в ночь, а в том, что с момента моего визита к Строгачеву прошло уже несколько часов. И меня в связи с этим, признаться, очень занимал вопрос – почему бандиты до сих пор не явились по душу Кремнева, ведь Строгачев признался, что назвал им его координаты? Они давно бы уже пробили его адрес! Даже если представить, что в Тарасове есть несколько Николаев Кремневых примерно одного возраста – что вряд ли, – и они начали с неправильного адреса, все равно уже должны были выяснить, что ошиблись, и направиться сюда. Или они сейчас у Валерии? Да, предположить такое было бы логично. Но ведь моей клиентки дома нет. И найти ее на моей квартире они точно не смогут! Единственное, что приходило мне в голову, это что бандиты засели в засаде, собираясь дожидаться возвращения Валерии. И вот тут мне нужно было поступить очень грамотно, чтобы не только не спугнуть их, но и постараться взять на месте. Желательно все же с помощью опергруппы Папазяна.

Так или иначе, а из беседы с Кремневым, пожалуй, я ничего больше не выжму. Он уже совсем выдохся, а после моих вопросов, которые его насторожили, вообще уйдет в себя и будет тупо повторять: «Не знаю… Не помню…»

От Кремнева я возвращалась в шестом часу вечера. Поскольку день выдался достаточно бурным и утомительным, мне хотелось отдохнуть. Но предстояло совершить еще одно дело: отправить Валерию в какое-нибудь безопасное место. Конечно, моя квартира вполне подходила под подобное определение, однако мне, честно говоря, не хотелось обременять себя квартиранткой. Я уже настолько привыкла жить одна, что присутствие постороннего человека на собственной территории доставляет мне дискомфорт. Конечно, в интересах дела я всегда пойду на такое неудобство, наплевав на все личные предпочтения. В случае, если нет другого выхода. Сейчас же ситуация складывалась иначе – выход был. То есть я не думала о том, чтобы отправлять Валерию к родителям – выяснить их адрес, зная ее имя и фамилию, для бандитов – или кем там являлись те мутные личности – не проблема. Но у меня, помимо основного жилища, имелась конспиративная квартира, которую я никогда не светила и пользовалась ею только в экстренных случаях. В основном когда мне нужно было скрыться самой или спрятать кого-нибудь из фигурантов очередного дела. Квартиру эту я никогда не сдавала, не приглашала туда гостей и вообще не рассказывала о ней даже близким друзьям. И сейчас я хотела воспользоваться ею, чтобы поселить там Валерию. Я набрала ее номер, желая предупредить, чтобы она собиралась, однако Валерия почему-то не ответила. Меня это пока что не сильно встревожило – мало ли, может быть, она в ванную комнату пошла, – однако через пять минут повтора звонка телефон ее по-прежнему не отвечал. Набирая номер каждую минуту, я так и доехала до своего дома, надеясь про себя, что Валерия не вздумала куда-то уйти из моей квартиры. Думать о самом плохом варианте мне вообще не хотелось…

Свет в моих окнах горел, но я нисколько не подосадовала на свою клиентку – я не запрещала ей его включать, поскольку мои координаты бандитам просто не могли быть известны. Я даже порадовалась тому, что она хотя бы на месте. Поднявшись к себе, я вставила ключ в замок и открыла дверь.

– Это я, все в порядке, – с порога возвестила я, дабы Валерия не успела испугаться.

Не разуваясь, я заглянула в комнату. Валерия сидела в кресле перед моим компьютером, откинувшись на спинку и закрыв глаза. Она была совершенно неподвижна. У меня тут же сердце бухнуло вниз, и я сделала огромный шаг вперед, как вдруг заметила, что в ушах ее торчат наушники, к тому же она принялась легонько покачивать ногой. Меня она явно не слышала, углубившись, вероятно, в какую-то композицию. Вздохнув – разуваться ради пары минут не хотелось совершенно! – я прямо в сапогах протопала к Валерии и тронула ее за плечо. Та вздрогнула и резко выпрямилась, широко открыв глаза.

– Ой, Таня, – смущенно проговорила она. – А я тут… Мне просто стало скучно, и я решила музыку послушать. Ничего, что я твой компьютер включила?

– Ничего, – пробурчала я, поскольку всю важную информацию, не предназначенную для посторонних глаз, я в компьютере не храню. – Вот только на телефонные звонки не мешало бы отвечать! По крайней мере, на мои.

– Я просто их не слышала, – оправдываясь, говорила девушка. – Я тут сидела в тишине, совершенно одна, и в конце концов мне стало невыносимо… И вообще, не у себя дома, чужие стены – ну, ты должна понять.

– Ладно, понимаю, только впредь все же будь внимательнее. Не нужно терять со мной связь никогда, запомни это! А теперь собирайся.

– Куда? Домой? – с надеждой спросила Валерия.

– Нет, увы, – усмехнулась я. – Придется тебе еще какое-то время провести в чужих стенах. Собирайся, по дороге объясню, – добавила, заметив ее непонимающий взгляд. – Если тебе что-то нужно взять из своей квартиры, давай сразу зайдем туда – вместе.

Валерия задумалась, потом сказала, что лучше все-таки зайти, и мы отправились к ней.

– Только не копайся долго, бери лишь самое необходимое, – предупредила я.

Валерия, к слову сказать, управилась быстро. Я несколько критически осмотрела набор вещей «первой необходимости», выбранный ею, но ничего не сказала. В сумке Валерии лежали несколько готических фоток и брошюр, целая стопка компакт-дисков, пара маек и пакет сухофруктов. Я не стала комментировать этот нелепый, с моей точки зрения, выбор и кивком пригласила ее на выход. Был самый час пик, и до моей квартиры мы добрались где-то за полчаса, хотя обычно я на дорогу трачу минут пятнадцать. Попутно я инструктировала Валерию, как ей себя вести, строго наказав – никуда не выходить и дверь не открывать, не покупаясь ни на какие заманчивые предложения.

– Даже если кто-то скажет доверительно, что он от Игоря, – не слушай! Вообще веди себя как мышь, как будто в квартире никого нет. Словом, прикинься ветошью и не отсвечивай. Продуктами я тебя снабжу прямо сейчас, если они закончатся – позвонишь мне, я еще привезу.

– И долго мне там сидеть? – загрустила Валерия.

Я неопределенно пожала плечами и остановила машину возле супермаркета.

Когда я возвращалась домой, было уже совсем темно – время приближалось к десяти вечера, а для середины января это, можно сказать, практически ночь. Я поставила машину на сигнализацию, логично полагая, что сегодня она мне уже не понадобится. После крайне суетного дня мне необходимо было отдохнуть и выспаться.

Предвкушая долгожданный покой и уединение, я проследовала к подъезду, машинально подняв голову и взглянув на свои окна. Они, как и следовало ожидать, были темными. Я уже достала ключ от домофона, как вдруг меня словно что-то толкнуло изнутри. Я снова вздернула голову и замерла от неожиданности. В окнах квартиры Валерии мерцал слабый свет!

Спокойно, спокойно… Может быть, тут нет ничего такого. Не стоит забывать, что моя клиентка – особа, мягко говоря, рассеянная и не слишком-то педантичная. Она вполне могла оставить включенным какой-нибудь ночник или еще какой-то электроприбор. Не торопясь заходить в подъезд, я остановилась и задумалась. Память и наблюдательность у меня, в отличие от Валерии, были развиты очень хорошо. И я отлично помнила, что никакого ночника или даже торшера в комнате Валерии нет. Была только люстра, и все. Ну, еще целая куча ароматизированных свечей, но она точно не зажигала их перед уходом.

Я вновь подняла голову. Свет не был, так сказать, статичным. То есть неяркий луч скользил по комнате, перемещаясь из одного угла в другой. Потом луч уперся в дальний угол комнаты и замер. Создавалось впечатление, что кто-то бродит там в темноте с фонариком в руках. Значит, бандиты все-таки явились по душу моей клиентки? Интересно, в каком количестве?

Я внимательным взглядом обвела двор. Никаких подозрительных машин тут не было. Все автомобили, стоявшие во дворе, были так или иначе мне знакомы, хотя бы визуально. То есть принадлежали жильцам нашего дома. По дороге мне не встретились ни светлый «Хэндай», ни затрапезная «девятка» с рыжим водителем, ни черный «БМВ». В конце двора тоже не было ничего похожего. У меня даже мелькнула мысль – а не Игорь ли Минаев собственной персоной заявился в свой бывший дом, дабы взять что-то в отсутствие хозяйки? Но подобная версия выглядела совсем уж фантастической. Даже если он банально прячется от Валерии, то мог бы все необходимое взять заблаговременно, перед уходом, – у него для этого было достаточно времени, если он свой уход планировал. А если нет? Если он действительно исчез неожиданно?

Но все равно, ерунда. Зачем так рисковать и возвращаться туда, откуда он вынужден был поспешно сбежать? Если он хотел взять что-то определенное, то наверняка точно знает, где это хранится, он не стал бы беспорядочно светить по всей квартире. Да и что такого ценного могло храниться у Валерии? Да у нее и ворам-то взять нечего! Несмотря на то что недостатка в деньгах моя клиентка не испытывает, она явно не относится к категории людей, вкладывающих средства в обустройство быта и приобретение ценных вещей.

Но ломать голову сейчас бессмысленно. Нужно узнать наверняка, что происходит в квартире моей клиентки, и я вознамерилась немедленно выяснить это. Пистолет у меня при себе, черного пояса по карате тоже никто не отменял, так что я вполне рассчитывала на собственные силы. Однако на всякий случай решила подстраховаться – я не знала точно, сколько там человек и кто они такие. А они вполне могли быть вооружены. И тогда мне уже придется не так-то легко. А упускать незваных гостей мне совершенно не хотелось. Их нужно было не просто обезвредить, но обязательно выяснить, кто они и чего хотят. Поэтому я все-таки достала сотовый и набрала номер Гарика Папазяна.

– Какая неожиданность! – послышался его голос с неповторимым кавказским акцентом. – Танюша, если ты звонишь мне в столь неурочное время, значит, ты либо хочешь провести со мной вечер, либо тебе срочно нужна моя помощь как профессионала.

– Второе, Гарик, – торопливо проговорила я. – Как бы мне ни хотелось тебя разочаровывать. Слушай меня внимательно и запоминай! Если ровно через пять минут я тебе не перезвоню и не скажу, что все в порядке, сразу же высылай группу по адресу… – и я продиктовала ему нужные координаты.

– Это же твой адрес, Таня! – удивленно заметил Папазян.

– Тебе «два» по криминалистике, Гарик! – прошипела я. – У меня другой номер квартиры!

На полсекунды Папазян задумался, потом сказал:

– Верно. Ты меня проверяешь, что ли?

– Делать мне больше нечего! – рассердилась я. – Мне нужно, чтобы ты послал группу именно в ту квартиру, номер которой я только что назвала, понял?

– Я хотел сказать насчет номеров, о которых ты просила…

– Некогда об этом! – перебила я его. – Ты понял, о чем я прошу именно сейчас?

На всякий случай я посмотрела наверх, досадуя, что приходится тратить время на эти дурацкие объяснения, незнакомцы в любой момент могут покинуть квартиру Валерии, и тогда будет гораздо сложнее иметь с ними дело. Луч света продолжал блуждать по комнате, и я поскорее завершила разговор с Гариком, еще раз назвав ему номер квартиры. После чего переложила ствол из сумки за пояс брюк, расстегнула дубленку, чтобы легче было до него добраться, и вошла в подъезд.

Наверх я поднялась по лестнице и возле дверей Валерии осторожно достала пистолет и взвела курок. Затем на цыпочках подошла вплотную к двери и приложила к ней ухо. Из-за стены доносился какой-то шорох, периодически что-то падало с глухим стуком. Судя по этим звукам, невозможно было определить, сколько человек находится в квартире, но, кажется, не целая толпа. Я потрогала дверную ручку. Дверь была заперта изнутри. Усмехнувшись и покачав головой – не думала, что ключи Валерии пригодятся мне так быстро! – я достала их и вставила в замочную скважину. Потом, стараясь действовать крайне осторожно и тихо, повернула. Придерживая дверь рукой, я оттянула ее на себя и проскользнула в прихожую.

Свет был только в одной комнате. Другая, окна которой выходили на противоположную от подъездов сторону и видеть которую с улицы я не могла, была закрыта. Свет был тусклым, и сейчас он светил в одном направлении. Из комнаты доносилось какое-то едва слышное бормотание. Я прислонилась вплотную к стене и бочком протиснулась в комнату. И сразу же поняла, что в ней находится только один человек. Он сидел на полу возле комода и шарил руками по полу. Рядом лежал фонарик, потому и свет от него сейчас был неподвижен.

Выждав пару секунд и приготовившись, я нащупала пальцами выключатель на стене и резко нажала на него. Яркий свет вспыхнул внезапно, разом осветив всю комнату. Так как я стояла наполовину в прихожей, меня он не ослепил, в отличие от незнакомца. Тот от неожиданности выронил что-то из рук, и это что-то громыхнуло на полу. Мужчина торопливо зашарил рукой, подхватил фонарик, вскочил на ноги и растерянно заметался по квартире, ошеломленно озираясь. Луч фонарика беспорядочно метался из угла в угол. Затем взгляд мужчины сфокусировался на мне, а точнее на пистолете, который я держала в руке. Человек открыл рот да так и остался стоять, непроизвольно начав поднимать руки вверх и не сводя взгляда с пистолета.

– Добрый вечер, – с усмешкой произнесла я.

– Д-добрый, – заикаясь, проговорил человек, невольно заслоняя глаза от яркого света и щурясь.

Я огляделась вокруг. В комнате царил полный бардак. Ящики комода были выдвинуты и выставлены прямо на пол – как раз в них и рылся посетитель перед моим приходом. Многие вещи были разбросаны. Шкаф-купе тоже оказался открытым: его дверцы разъехались в разные стороны, вещи на полках были переворошены. Антресолям, видимо, было уделено самое пристальное внимание – там вообще не осталось никаких вещей, шмотки были самым беспардонным образом вывалены с них и ворохом возвышались на полу.

Я смотрела прямо в глаза «пришельцу». Он уже более или менее сориентировался на свету, не щурился и не закрывался руками. И это было ошарашенное, перепуганное лицо музыканта Андрея Рубальского.

– Интересная у нас с вами встреча получилась, – усмехнулась я. – И главное, неожиданная!

Рубальский молчал. Я выразительно обвела взглядом комнату.

– Хочу заметить, что вы – очень беспокойный гость, – произнесла я. – Это я ощутила еще во время вашего присутствия у меня. Сегодняшнее ваше поведение это красноречиво подтверждает.

Рубальский лишь вздохнул, словно полководец, признающий свое поражение, и развел руками, давая понять, что ему нечего на это возразить.

– Ладно, шутки в сторону, – посерьезнела я. – Давайте-ка по-быстрому колитесь, что вы намеревались здесь найти?

– Ничего, – механически ответил Рубальский.

– Слушайте, мне некогда с вами возиться, – со вздохом произнесла я, убирая пистолет. – Если вы пытаетесь убедить меня, что просто зашли в гости в отсутствие хозяйки, не зажигая света, и решили дождаться ее, от скуки переворошив ее квартиру вверх дном, – дело ваше. Это я в том смысле, что вы можете настаивать на этом бреде. Но к вашему сведению, я уже позвонила в полицию, и они должны прибыть сюда в считаные минуты, если я не отзвонюсь и не скажу, что тревога была ложной. А я сделаю это только в том случае, если вы будете со мной откровенны! В противном случае я просто переадресую вас полиции. Хоть я и сама умею прекрасно снимать показания, полиция в этом деле тоже сильна. Только они не будут с вами настолько любезны. Народ этот, знаете ли, не слишком-то образованный и не обремененный культурным багажом, к творческой среде не относится, так что методы их будут, мягко говоря, грубоватыми…

Рубальский невесело усмехнулся уголком рта.

– Да не запугивайте вы меня! – махнул он рукой. – Я, конечно, не звезда мирового уровня, но и не бомж и не социально неустойчивый элемент, так что… Бить меня по почкам они точно не станут. Другое дело, что мне просто выгоднее побеседовать с вами, чем с полицией.

– Вот и отлично! – одобрила я. – Давайте объединим наши интересы и оба получим выгоду. Так что вы искали в квартире Валерии?

Рубальский вздохнул, потом махнул рукой и просто сказал:

– Пистолет.

– Пистолет? – Я не могла скрыть удивления. – Вас об этом попросил Минаев?

– Да нет же! – досадливо поморщился Рубальский. – Это мой пистолет. Вы в полицию-то позвоните, отмените их приезд. Я все расскажу. Или вы это просто придумали? – усмехнулся он.

Не отвечая, я достала сотовый и набрала номер Папазяна.

– Гарик, отбой, – проговорила я в трубку. – Все в порядке.

– Да? – с живостью отозвался Папазян. – Значит, у тебя свободный вечер? И мы могли бы провести его вместе?

– С чего ты взял, что у меня свободный вечер?

– Ну, ты же не интересуешься номерами, о которых просила меня узнать днем? Значит, тебя это не волнует. Я даже смею надеяться, что ты наконец-то, как и положено нормальной женщине, поняла, что в работе сыщика мало приятных нюансов и гораздо лучше проводить вечера с любимым мужчиной, чем с пистолетом!

– Зря надеешься, – отрезала я. – У меня нет любимого мужчины. Что же касается номеров, я как раз хотела тебя спросить о результатах.

– Ах, Таня, Таня! – с укором и сожалением проговорил Гарик. – Как ты потом будешь жалеть о своем легкомыслии! И очень скоро… Годы-то ведь идут, а, Таня? Уже меньше поступает предложений о свидании вечером – так ведь, а? Вон уже и морщинки при дневном освещении заметны, и за преступниками гоняться все труднее, а дома вечерами по-прежнему никто не ждет…

Гарик говорил все это с сочувствием в голосе, в котором при этом отчетливо слышались язвительные интонации.

– Так, давай пройдемся по номерам! – решительно перебила я его – Папазяну таки удалось меня задеть.

Гарик что-то пробормотал, вздохнул и, моментально перейдя на деловой тон, произнес:

– Значит, синяя «девятка» зарегистрирована на имя Сергея Викторовича Кузнецова, тридцати шести лет от роду. Сам Кузнецов чист – в смысле, в нашей базе данных на него ничего нет. То есть не судим, не привлекался и т. п.

– Да что ты мне разжевываешь, это я поняла! Адрес его есть?

– Есть, – ответил Папазян с нотками таинственности в голосе. – Но сначала по «бэхе». Владельцем ее является некий Теймуразов Самвел Мерабович. Адресок тоже есть.

– Он тоже чист?

– Как слеза младенца!

Что-то в голосе Папазяна, которого я знала много лет, указывало на то, что это еще не все и главная новость ждет меня впереди.

– Ну, не томи, выкладывай, – потребовала я. – Так и вижу, как ты весь сияешь, как… голый зад при луне!

– Работа частного детектива делает тебя грубой и неженственной! – уколол Гарик.

– Таковой меня делает общение с занудными полицейскими! – парировала я.

Эффект был смазан, но Папазян все равно постарался придать торжественности моменту.

– Зачитываю адреса! – произнес он. – Проспект Космонавтов, шестьдесят четыре. – Гарик выдержал паузу и многозначительно произнес: – Второй адрес: Теймуразова… Улица Авангардная, 25.

– Насколько я знаю, в Тарасове нет ни проспекта Космонавтов, ни улицы Авангардной, – заметила я.

– Умница моя! – снисходительно похвалил меня Папазян. – Нет и не может быть, поскольку оба этих адреса находятся в славном городе Екатеринбурге!

– Опа, – присвистнула я.

– Это тебе поможет или только помешает? – полюбопытствовал Папазян.

– Пока еще сама не знаю, Гарик. Информация, что называется, к размышлению.

– Так, может быть, мы поразмышляем над ней сегодня вместе? – с живостью предложил Папазян.

– С радостью бы, Гарик, но никак не могу.

– Ты неблагодарна! Информация, как я понимаю, весьма для тебя важная. А ты опять отказываешься от свидания в пользу какой-то ерунды, вместо того чтобы провести вечер с мужчиной!

– Не поверишь, Гарик! – с улыбкой отозвалась я. – Но в данный момент я как раз провожу вечер с мужчиной. И вполне даже привлекательным, – усмехнулась я, покосившись на заскучавшего Рубальского.

И не успел Папазян ничего возразить, как я разъединила связь.

– Забудьте о моей последней фразе, – обратилась я к музыканту. – У нас с вами чисто деловая встреча. Итак, вернемся к предмету разговора, то бишь к пистолету. Почему вы ищете его здесь? И кстати, откуда он у вас?

Рубальский помолчал немного, потом сказал:

– Я сейчас по порядку все вам расскажу.