Я вскочила с дивана как ошпаренная с одной-единственной мыслью – проспала. И действительно, стрелки на часах показывали два. Я снова рухнула на подушки. Ну молодец! Надо же было так заспаться! И это вместо того, чтобы схватить ноги в руки и бежать разгребать дела насущные!

Мысль о пресловутых делах снова заставила меня резко сесть на кровати и оглядеться по сторонам. Незнакомая комната, незнакомый вид из окна. Вот черт, я же в загородном доме Андрея! А где же сам герой-любовник? Я прислушалась, пытаясь уловить хоть какое-то движение в доме. Но вокруг меня царила абсолютная тишина, только мирное чириканье птичек доносилось из открытого окна.

Я спустила ноги с кровати, блаженно потянулась и отправилась на разведку. Дом действительно оказался пуст. Я выглянула во двор и убедилась, что «Вольво» тоже исчез. «Ну и ладно, еще объявится – не пройдет и года», – решила я и пошла на кухню варить кофе. Порыскала по полочкам, нашла банку с арабикой и уже хотела засыпать черные гранулы в кофеварку, как заметила листочек бумаги, исчерканный уже знакомыми мне кривыми каракулями. Я взяла записочку с кухонного стола и прочла:

«Танечка, я спешил на работу и не стал тебя будить. Увидимся вечером. Андрей».

– Можно подумать, мне не надо было на работу, – пробубнила я и даже вроде собралась обидеться.

Я подбодрила себя крепким горячим напитком, приняла душ и решила немного похозяйничать. Первым делом меня волновало собственное комфортное проживание, которое я не мыслила без продуктов питания, а их в доме практически не обнаружилось. «Ага, значит, придется заняться тем, что я терпеть не могу», – с прискорбием констатировала я. Пришлось мне собираться и покидать свой новый приют.

Дом Андрея располагался недалеко от центральной трассы, ведущей на Петровск, так что я без труда поймала попутку.

– Гостиница «Заря», – скомандовала я.

Собственно говоря, никаких особых дел у меня в тех краях не было, просто старушка-«Лада» ютилась на одной из тамошних парковок, а мне без собственного авто как-то несподручно. Вот и пришлось катить до гостиницы, а по дороге я вспомнила, что неплохо было бы еще и к Максу заглянуть. Ведь фото Лизоньки я обзавелась, да только забыла спросить: эта ли самая девушка искала Диму и горевала о его безвременной кончине?

Макса на посту не было, а я тут же попала в поле зрения всевидящего ока Виктора Семеновича.

– Добрый день. Хорошо, что заехали. Вас уже оповестили?

– О чем? – растерялась я.

– Вы припарковали машину в неположенном месте.

– Нужно оформить какие-то квитанции на штраф?

– Все уже уладил ваш приятель.

– Кто?

– Андрей Михайлович.

– Какой еще... – начала было я, но потом сообразила, о ком идет речь, и прикусила язык. – А он что тут делал?

– Я ему сам позвонил. Вашего же номера у меня нет, а вы вчера уехали на машине Градского, вот я и решил, что лучше всего с ним связаться.

– Простите, а откуда у вас его телефон? – не поняла я.

– Так он же главный редактор одной из петровских газет. Заглянул в справочник – всего-то делов!

– Да, похоже, вы информируете Андрея Михайловича обо всех моих передвижениях, – ехидно прищелкнула я языком. – Про ментов ему тоже выложили?

– Про что? – переспросил администратор.

– Про то, что вчера меня увели из гостиницы в милицию.

– Я ничего не говорил об этом, – удивился служащий гостиницы.

Теперь была моя очередь удивляться.

– Как так не говорили? Разве вчера вечером Андрей не искал меня здесь?

– Нет.

– Не может этого быть! – стояла я на своем. – Коль уж стучите на меня Андрею Михайловичу, так хотя бы не отпирались.

Я развернулась на каблуках и понеслась прочь.

Ха, не говорил он Андрею, что меня загребли в ментовку! Так я ему и поверила. Знаю я таких, как Виктор Семенович, – любого с потрохами сдадут и глазом не моргнут!

Я покатила на рынок за запасом продуктов на ближайшие несколько дней.

Нагрузившись увесистыми пакетами со съестным, почувствовала себя вымотанной и несчастной. «Все, с меня довольно», – не выдержала я, когда мне в очередной раз отдавили ногу, и стала проталкиваться к выходу. Но не тут-то было. У одного из ларечков скопилась такая толпа народу, что протиснуться сквозь нее не представлялось возможным. Пришлось топать в обход.

– Дочка, купи сувенирчик. Знакомым подарок или для себя! – позвала меня бабуся, когда я миновала очередной киоск.

– Спасибо, мне не надо, – бросила я через плечо, но тут же затормозила. Из пестрого разнообразия разложенных на витрине вещиц мой взгляд без труда выцепил знакомый предмет.

Я тут же вернулась. Поставила сумки прямо на землю и, ткнув пальцем в разукрашенную матрешку, спросила:

– Что это?

– Сувенирчик, – тут же засуетилась бабуся. – Бери, не пожалеешь. Наверняка не местная, а это тебе как память останется о нашем городке.

Я взяла в руки крошечную матрешку. Быть такого не может! Это же точная копия того, что продавалось в лавочке у антиквара. Так что же он тогда плел мне, что эти матрешки сделаны на заказ для его клиента?

– А сколько стоит? – задала я самый сакраментальный вопрос.

– Совсем недорого, 50 рублей!

– Да что вы? – не поверила я.

За точно такую же безделицу я выложила в сто раз больше!

– Но тебе отдам дешевле. Сорок. Только бери, – по-своему истолковала мое недоумение торговка.

– Скажите, а где еще можно такую вещь купить? – спросила я, вытаскивая кошелек из сумки.

– Так у нас же курортный город. Полно туристов. На каждом шагу ларек, и в нем найдешь такой сувенирчик, – вещала моя собеседница. – Но только остальные дерут с туристов намного больше. А я совсем за бесценок продаю!

– А на сколько дороже?

– По-разному. Смотря что покупать будешь.

– Ну, вот, например, такую матрешку.

– Рублей семьдесят – точно отдашь!

Я поблагодарила услужливую старушку, подхватила котомки и побежала к машине. «Просто невероятно! – думала я. – Цукарин наглый шарлатан! Небось специально наврал, что матрешки сделаны на заказ, чтобы цену завысить! А я-то, глупая, купилась! Впрочем, не я одна такая. В том, что Дима обзавелся сувенирчиком в той же лавке, что и я, – никакого сомнения. Ну, Алексей Алексеевич, я до вас еще доберусь! Узнаете, как обманывать туристов».

Я примчалась в свое новое убежище, кипя от злобы. Всю дорогу я набирала номер сотового Цукарина, и каждый раз мне сообщали одно и то же: «Абонент не отвечает или...» – и все в таком духе.

Я оставила машину у калитки и вошла в дом. Сейчас только распакую пакеты с продуктами и сразу же отправлюсь в лавочку этого мошенника. Каков фрукт!

С улицы послышался рокот мотора. Я выглянула в окно и увидела, как рядом с моим домом остановился «Вольво», из него выбрался Андрей с кучей всевозможных кульков.

– Привет! – крикнул он, вваливаясь в прихожую и роняя пакеты на пол.

– Привет, – выглянула я из комнаты.

– Вот, решил пораньше уйти с работы, чтобы привезти тебе продуктов. Не хотелось, чтобы ты тут умирала с голоду.

– Даже в мыслях не было. Я сама проехалась по магазинам.

– Правда? – расстроился Андрей.

Я подхватила пакеты и отнесла на кухню. Андрей прошел следом за мной.

– Спасибо, что в очередной раз выручил меня с машиной, – сказала я, не оборачиваясь. – Совсем не хотелось доставлять тебе столько хлопот.

– Брось. Это сущие пустяки. Наоборот, хорошо, что позвонили мне. Представь, чем могла закончиться твоя очередная встреча с блюстителями порядка?

Я обернулась к Андрею и внимательно на него посмотрела.

– А ты знаешь, за что меня арестовали? – вкрадчиво спросила я.

Андрей молчал, а по его невозмутимому выражению лица было совершенно невозможно понять, какие тараканы бегают у него в голове.

– За убийство, – ответила я, так и не дождавшись никакой реакции.

Я вспомнила все события минувшей ночи, а вернее рассвета, и сконфузилась. Да, самое главное вовремя сказать...

– Таня, меня это совершенно не интересует. Я помог тебе просто потому, что мне так захотелось. К тому же я перед тобой в некотором роде виноват... И вообще, давай оставим эту тему. У меня к тебе предложение!

Приличия обязывали меня заинтересоваться:

– Какое?

– Сегодня в казино будет вечеринка. Как ты смотришь на то, чтобы заглянуть туда?

Я посмотрела на Андрея. Нет слов, молодец, старается, но как бы ему так сказать, что у меня в этом городе имеются кое-какие неотложные дела, типа того, что надо поймать убийцу Дмитрия Нуштаева? И прохлаждаться по ночным заведениям нет никакой возможности. И вообще, за помощь я, конечно, благодарна, за жилье тоже, и досуг скрасить он умеет, но если бы я знала, что он каждый день будет мелькать у меня перед глазами, то лучше бы вообще в тюрьме осталась!

Но Андрей смотрел на меня такими глазами, что отказать ему у меня просто язык не поворачивался. Ладно, все равно сегодняшний день можно считать загубленным, так хоть вечер, может, удастся.

Ночной клуб, в который заманил меня новый знакомый, располагался на другом конце города, так что нам пришлось изрядно поколесить по дорогам. Но в итоге железный конь остановился аккурат под неоновой вывеской «Золотое дно».

Я выбралась из авто, огляделась по сторонам и оценила масштабы намечавшейся вечеринки – все свободное пространство возле клуба было забито машинами.

– Похоже, что народу здесь будет о-го-го, – заметила я.

– На самом деле соберутся только свои.

Я не стала уточнять значение слова «свои», но то, что Андрей входил в узкий круг, не вызывало сомнения, так как фейсконтроль мы прошли без каких бы то ни было проблем. Суровый охранник, маячивший у входа, только мрачно посмотрел на меня и уточнил:

– Девушка с вами?

Ответ «разумеется» удовлетворил его вполне, и мы беспрепятственно вошли в широкий коридор, целиком и полностью выдержанный в черных тонах. Подсветка в виде электрических шаров, вделанных в пол, должно быть, служила оправданием мудреного названия сего заведения. Собственно говоря, и в зале, в котором мы оказались, антураж был тот же. Но, в общем, здесь было уютно. Столики были хаотично расставлены по периметру. В самом конце виднелась барная стойка. А от центра вверх поднималась широкая витая лестница, по которой сновали официанты.

– Наш столик вон тот, – потянул меня за руку Андрей.

Мы расположились рядом с диковинной лестницей и сделали заказ.

– Тебе раньше не доводилось здесь бывать?

– Нет. Я вообще в вашем городе впервые, а единственный способ скоротать досуг – это поход на пляж. Ночная жизнь меня не особо волнует.

– Да? А вот я часто здесь бываю. В Петровске много ночных заведений, но в летний сезон они забиты туристами...

Я перестала улавливать смысл слов Андрея, а во все глаза следила за тем, что происходит за соседним столик. Вообще-то ничего сверхъестественного там не наблюдалось: мужчина средних лет и молодая девушка мирно беседовали, дожидаясь, когда официант принесет им заказ. Проблема была в том, что оба они были мне хорошо знакомы. Это была новоиспеченная чета Солодовых.

– Что-то не так? – вернул меня в мир реальности Андрей.

Я тряхнула головой и посмотрела на него осознанным взглядом.

– Почему? Все так.

Но Андрей мне явно не верил, он обернулся и тоже посмотрел на парочку за соседним столиком.

– Ты их знаешь?

К такому вопросу я готова не была и растерянно уставилась на Андрея. Мысли лихорадочно забегали у меня в голове: сказать правду? Наврать с три короба? Пока я решала эти проблемы вселенского масштаба, события продолжали развиваться без моего непосредственного участия – Игорь Петрович, очевидно, заметил косые взгляды в его сторону и не замедлил подойти к нашему столику.

«Ой, что сейчас будет», – только и успела подумать я, глядя, как Солодов приближается к нашему столику.

– Добрый вечер, – неожиданно миролюбивым тоном произнес он.

– Добрый. Вы с Юлей тоже решили откликнуться на предложение и посетить вечеринку? – улыбнулся в ответ Андрей.

Я вконец перестала понимать, что происходит вокруг, и растерянно смотрела на мужчин. Так они знакомы?! Поистине, тесен мир!

– Да. А ты, я вижу, тоже со спутницей...

В мою сторону полетели молнии.

– Знакомься, это Танечка. Таня, это Игорь Петрович.

Выдавить из себя слащавую фразочку «Очень приятно» я не смогла, как ни старалась. Очевидно, Солодов тоже. Вместо этого он окрысился:

– Мы знакомы.

– Да? – вскинул брови Андрей.

– Естественно.

Я упорно молчала. Затевать потасовку в общественном заведении совсем не хотелось.

– А ты разве не в курсе? – ехидно прищурившись, спросил Солодов.

Андрей молча уставился на своего собеседника. В воздухе запахло грозой.

– Так, мальчики, только ссориться не надо! – внесла я свою лепту в диалог.

Солодов выдержал еще пару секунд, потом прошипел сквозь зубы: «Удачного вечера» и ретировался за свой столик.

– Фу-у, – выдохнула я. – И бывают же такие мерзкие личности.

– А ты откуда с ним знакома?

– Так он же давний приятель Митрохина, – решила отделаться я наиболее общей фразой. – А ты?

– Он мой главный конкурент. У Солодова тоже ведь редакция имеется.

Андрей полез в карман за сигаретами.

– Вот уже несколько лет между нами самая настоящая война. При каждой встрече готовы вцепиться друг другу в глотки. Его журналисты воруют новости у моих, мои уводят из-под носа сенсации у его.... Одним словом – бизнес!

– Вот оно как... – протянула я. – Скажи, а твоя жена была с ним знакома?

– Лиза? Конечно. Иногда мы пересекались на общих тусовках.

– И только? – не унималась я.

– Да. Почему ты вдруг вспомнила про Лизу?

Почему! Он еще спрашивает! Сам Андрей как-то благополучно запамятовал про наличие жены. Если Лиза и Солодов пересекались только на светских раутах, то мне совершенно непонятна его реакция. Почему он кидался на меня, едва заслышав имя «Лиза»? Ну да, она жена его конкурента, и что с того?

– Просто так, – отмахнулась я.

Официант принес заказ, и вечер продолжился в мирном русле. Я совсем позабыла о том, что за соседним с нами столиком пребывает господин Солодов с молодой супругой. А когда вспомнила и глянула в их сторону, то столик был уже пуст. Очевидно, парочка отправилась в одну из смежных комнат, где за рулеткой собрались любители азартных игр. «Жаль, Андрей рядом! – сокрушенно думала я, отпивая вино из фужера и поглядывая на своего спутника. – Такой шанс пообщаться с Солодовым с глазу на глаз...» Я еще немного поковыряла вилкой в тарелке, поглазела по сторонам и наконец выдала:

– Я отлучусь на минуточку.

Андрей кивнул, и я тут же соскользнула со своего стула и затерялась в толпе. «Самое главное, чтобы Солодов действительно отправился пытать судьбу у рулетки, а не отбыл домой», – размышляла я, заглядывая в один из игорных залов. Но ни Игоря Петровича, ни Юли у рулеток не наблюдалось. Я бестолково сновала между игроками и утешала себя мыслью, что в этом клубе имеется еще несколько подобных залов. Я снова вынырнула в общий зал, где за одним из столиков скучал Андрей. Главное не попасться ему на глаза!

С такими мыслями я стала пробираться вдоль стеночки к очередной арке, за которой слышались возгласы любителей азартных игр и монотонный бас крупье: «Ставки сделаны. Ставок больше нет». Я уже хотела свернуть на этот призывный клич, как вдруг заметила впереди себя знакомую фигуру. Что за чертовщина? Сутуловатый мужчина в поношенном пиджаке шустро просачивался между столиками. Это Цукарин? Что он здесь забыл? На званого гостя он точно не похож!

Все мысли о Солодове как ветром сдуло, и я ускорила шаг, стараясь догнать антиквара. Между тем мой закадычный друг поюлил немного между столиками и скрылся за какой-то дверью. Я замерла на месте, а потом решительно ринулась вперед, распахнула незаметную дверку в самом углу и тенью скользнула за нее. Я оказалась в тонком как кишка и совершенно темном коридоре, если не считать приглушенного света, расползающегося по полу. И куда это нелегкая понесла Цукарина?

Кстати, самого Алексея Алексеевича на горизонте уже не наблюдалось. Я ускорила шаг, потом побежала. Может, здесь где-то есть еще одна потайная дверь и он за ней скрылся? Но неожиданно коридор оборвался, и я выскочила на самую обычную лестничную площадку. Должно быть, я попала на служебную территорию ночного клуба. Вот только по-прежнему не ясно, что здесь надо Цукарину. И куда он вообще делся? Я подошла к перилам, перегнулась через них и посмотрела вниз – никого, затем задрала голову вверх и увидела, как по перилам скользит чья-то рука. Недолго думая, я ринулась вперед по ступенькам.

Мне определенно везло, в ночном клубе было всего два этажа, так что других вариантов, по поводу того, куда дальше направит свой путь антиквар, не было. Сложность состояла только в том, за какой из многочисленных дверей он скрылся. Я остановилась на верхней ступеньке и растерянно посмотрела на длинный коридор, заканчивающийся черным квадратом окна. Не придумав ничего лучше, я стала подходить к каждой двери, заглядывать в замочную скважину и дергать ручку. Когда я остановилась перед дверью с табличкой «Рудольф Эрнестович Заболотный» и уже хотела потянуть на себя ручку, послышались приглушенные голоса.

– Да пойми же ты, я бы и не пришел к тебе, будь у меня выбор!

Голос принадлежал Цукарину. Я сразу узнала его.

– Я все понимаю, но, кажется, наши с тобой дела идут хорошо. Как говорится, машина вертится, люди работают. Что тебе еще? Клиентов я к тебе присылаю регулярно? Мало все, что ли?

– Не в том дело!

– Так объясни, в чем?

Я присела на корточки и заглянула в замочную скважину. Вот черт, ничего, кроме стеллажа с книгами, не видно!

– Проблемы у меня... – после некоторой паузы снова забубнил Цукарин.

– Говори конкретно!

– Ну, в общем...

Чья-то тяжелая рука легла мне на плечо, я подскочила на месте и прослушала конец фразы. Вскинув голову, я встретилась взглядом с Гариком. Я чуть не хлопнула себя по лбу от досады. И как я могла забыть, что Игорь Петрович и шагу ступить не может без своего поверенного уголовника, уж у него-то глаз – алмаз!

– При-и-ивет, – недобро оскалился мужик.

Чем для меня закончится эта встреча, я могла себе представить без лишних объяснений Гарика. Потому с самым невозмутимым выражением лица я выпрямилась, глядя прямо Гарику в глаза, улыбнулась и ударила в живот. Не очень честно, зато наверняка. Верный друг и товарищ Солодова жалобно заскулил и согнулся пополам.

– Привет-привет, – погладила я человекообразного примата по голове.

И пока он не пришел в себя, понеслась вперед по коридору. Достигнув лестничной клетки, я обернулась и пришла в ужас. Гарик мчался за мной по пятам. Недолго думая, я вскочила на перила и лихо съехала вниз. Уж такой трюк стокилограммовому мужику ни за что не повторить! И судя по злому рычанию и тяжелому топоту – я не ошиблась.

Я достигла лестничной площадки, спрыгнула с перил и, особо не разбирая дороги, понеслась вперед по длинным коридорам, дергая за ручки все попадающиеся на пути двери и, не раздумывая, проскакивая в те, что услужливо открывались. Когда я наконец сообразила, что Гарик от меня отстал, то тут же пришла на ум другая гениальная догадка – сама-то я заблудилась! Я огляделась по сторонам. Очередной коридор, в котором я оказалась, представлял собой узкое пространство, под потолком которого тянулись трубы, а каждая дверь щетинилась надписью: «Опасно для жизни». Похоже, я забрела в какое-то подвальное помещение и совершенно не представляю, как из него выбираться.

«Нет безвыходных ситуаций! – пыталась приободрить себя я. – Буду идти прямо и прямо. Наверняка куда-нибудь выйду».

И действительно, следующая дверь вывела меня на какую-то лестницу – грязную и темную, но меня это уже не смущало. Я решительно зашагала по ступенькам, затем миновала коридор. Потом передо мной возникла очередная дверь, уже по инерции я толкнула ее, сделала шаг вперед и вывалилась на улицу. Из-под ног тут же вынырнул какой-то зверек и метнулся в сторону. Я зажала рот руками, чтобы не завизжать.

– Ничего страшного, это была всего лишь кошка, – забормотала я и сделала осторожный шаг вперед, боясь на что-нибудь наступить.

Судя по тому, какая вокруг царила темнота, я вышла на задний двор. Но делать было нечего. Снова спускаться в подвал и плутать по коридорам я не хотела, а потому стала медленно продвигаться вдоль стеночки в ту сторону, где мутным пятном расплывался свет от единственного фонаря. Под ногами хрустела какая-то непонятная шелуха, я то и дело спотыкалась, но не останавливалась.

«Самое главное – добраться до площадки, освещенной фонарем», – твердила я, делая очередной неуверенный шаг. Вдруг впереди промелькнула фигура. Кажется, кому-то сегодня не повезло так же, как и мне...

Фигура снова возникла в поле моего зрения. Женский силуэт медленно крался вдоль стены. В неясном желтом свете фонаря я видела, как она отбрасывает с лица длинную челку и манерно придерживает край платья.

Я почувствовала, как по спине пробежал озноб: это была жена Солодова!!! Я плотно прижалась к стене и сползла вниз. Кажется, до сих пор она меня не заметила. Незачем обнаруживать свое присутствие и теперь.

Я стала внимательно следить за тем, что будет делать эффектная блондиночка дальше. Но она остановилась под самым фонарем и явно уже никуда не собиралась идти. Желтый свет падал на ее блестящие светлые волосы, оттенял кожу и клубился у ног туманом. Время шло, а она так и стояла на одном месте. Что все это может значить? Зачем вообще Юля сюда пришла?

Мне надоело ждать. Я уже хотела подняться и как-нибудь незаметно улизнуть, но как раз в эту минуту послышался легкий скрип. По земле, залитой желтым светом от фонаря, поползла темная полоска. Кто-то открыл потайную дверь. Потом послышался тихий хлопок.

– Принесла? – спросил тоненький голосок, и на свет вышла еще одна фигура. Кто это был, мальчик или девочка, я затруднялась сказать. Худое существо было облачено в бесформенную одежду, а на глаза надвинут капюшон.

– Принесла, – кивнула Юля.

– Покажи, – сказал подросток.

Юля вытащила из сумочки конверт:

– Как обычно.

– Хорошо.

Подросток сунул руку в карман своей необъятной хламиды и извлек из него какой-то крошечный предмет.

– Держи.

Юля протянула руку. Непонятный предмет упал ей на ладонь, и я в очередной раз обалдела. Жена Солодова держала матрешку – точь-в-точь такую же, как была у Димы, как продавалась за баснословную сумму у антиквара и какую можно было легко купить на рынке за 50 рублей!!!

Юля тут же сунула покупку в сумочку, а конвертик благополучно перекочевал к подростку.

– Звони, если еще надо будет, – сказал он на прощание и тенью шмыгнул в ту же дверь, из которой появился. Юля выждала пару секунд, а потом развернулась и быстро зашагала прочь. Когда она скрылась из виду, я вынырнула из своего укрытия.

Да, странные дела тут творятся... Что за матрешек распространяют антиквар и служители ночного клуба? Какая между ними связь? Что заставляет людей выкладывать такие деньги за сущую безделицу?

Я сама не заметила, как вышла на освещенную улицу, обогнула здание ночного клуба с торца и остановилась рядом с парковкой. Только теперь, глядя на вереницу иномарок, я вспомнила, что оставила Андрея под благовидным предлогом, что вернусь через пару минут, а сама промоталась неизвестно где весь вечер. Теперь надо будет как-то оправдываться. Терпеть не могу этого делать! И навязался же он на мою голову...

Но потом я сообразила, что так уж вышло, но это не он мне, а я ему навязалась, и еще приличия полагали быть обязанной ему. Как-никак, а героев надо помнить и ценить! И коль уж у меня так плохо получается делать первое, то... «Так и быть, оценю», – смирилась я и побрела к «Вольво».

Андрей сидел за рулем, курил и дожидался меня. Я распахнула дверцу и села рядом. Герой уставился на меня усталым и слегка обиженным взглядом.

– А я уже хотел идти тебя искать...

– Я сама нашлась!

– Вижу.

Андрей стряхнул пепел с сигареты. Кажется, он не на шутку обижен? Вот так новость!

– Извини, просто встретила знакомого...

– Солодова?

– Его жену. С Игорем я не в очень хороших отношениях, а вот с Юлей мы приятельницы.

Андрей докурил сигарету, швырнул окурок в открытое окно и повернулся ко мне:

– Ну, что? Поехали?

Я молча кивнула. Настроение отчего-то было поганое.

Андрей, как настоящий джентльмен, довез меня до загородного дома, выпил чашку кофе и засобирался в город. Я, как настоящая леди, не стала его останавливать. В конце концов, давно пора взяться за ум!

Я вышла на веранду, дождалась, пока «Вольво» последний раз подмигнет фарами в темноте и скроется, а затем вернулась в дом. Ужинать мне совсем не хотелось.

Я прихватила сумку, которая все это время оставалась стоять не распакованной в гостиной, и прошла в спальню. Распахнув дверцы встроенного шкафа, уставилась на его пустое нутро. Как-то странно был организован быт у Андрея и Лизы. Такое впечатление, что девушка вообще тут не появлялась. Одно запустение на кухонных полках чего стоит. Даже я, совершенно безнадежная домохозяйка, не позволяю себе такого! Хотя, кто знает, может, горячо любимая жена и не догадывалась о наличии этого логова, которое я не без оснований могу назвать «холостяцким»!

Я развесила свои вещи в шкафу, мелкие безделушки типа губной помады покидала в верхний ящик тумбочки и направилась хозяйничать в ванную комнату. Здесь мне в очередной раз пришлось подивиться совершенному запустению. Только одинокая зубная щетка и бритвенный станок напоминали о присутствии здесь мужчины. Я подвинула эти предметы в угол, водрузила свои бесчисленные тюбики с парфюмерией и уже собралась выйти, но у дверей помедлила. Конечно, день сегодня, можно сказать, прожит зря, но, может, в качестве поощрения на будущее побаловать себя горячей ванной перед сном? Я тут же вывернула краны на полную мощность и, пока вода набиралась, решила выпить чашечку кофе.

На кухне я забралась на высокий табурет, поставила перед собой чашку с ароматным напитком и задумалась. Прежде чем предпринять какие-либо дальнейшие шаги, нужно как следует все проанализировать. Что мне известно на данный момент? На самом деле много чего, и все же...

Начнем с самого начала. Итак, есть наследство Митрохина. О том, что после его смерти оно должно достаться его бывшим компаньонам и племяннику, знали все. Но карты путает неожиданное появление Лизы. Милая девушка настолько очаровывает старика, что на того находит блажь, и он решает переписать завещание. Но то ли Митрохин был большой шутник, то ли болезнь повредила его мозги, но он завещал все свое имущество государству, а немногочисленным приближенным – пустяковые вещицы. По этому новому завещанию Лизе достается ваза, передать которую должен ей Дмитрий. Дальше начинают происходить совершенно невероятные вещи. Солодов никак не может смириться с тем, что от наследства Митрохина ему остались «рожки да ножки», более того, он был явно убежден, что подобного приза удостоился только он, антиквар и Дима, а вот в руки к Лизе должна попасть ценная вещица. Главный редактор тут же ставит перед собой задачу – во что бы то ни стало получить вазу. Для этого он нанимает Борочкина и неизвестную мне дамочку в парике. Они должны следить за Димой, который по воле случая, а, вернее, по желанию Леонида Митрохина должен передать завещанную вазу Лизавете. Последующие события развивались уже на моих глазах и с моим участием. Сначала инцидент на веранде, а затем убийство Димы. Нет сомнений, племянника Митрохина убила эта криминальная парочка и забрала у него вазу. Вот только на этом они решили закончить свое сотрудничество с Солодовым, так как дальнейший их путь мне более или менее известен: они отправляются к антиквару Разумовскому, от которого узнают, что ваза, из-за которой они совершили убийство, всего лишь дешевая безделица. Но они не могут в это поверить. В вазе есть какой-то секрет, за нее несомненно можно получить большие деньги. Вот только как? А об этом парочка решает осведомиться у нотариуса. Чем закончилось это общение, мне уже известно... Но теперь выясняется, что во всей этой истории действовало еще и некое «третье заинтересованное лицо». Этот товарищ (а быть может, и целая группа старателей) был явно посвящен в историю с наследством Митрохина, он знал о планах Солодова и об организованной слежке за Димой, и он же убил Борочкина. И если убийство журналиста действительно самым непосредственным образом связано со всем этим, то о мотивах преступника долго гадать нечего – ему нужны были материалы о вазе, которые готовились для Солодова.

Но если быть честной, то все эти рассуждения меня ни к чему не приводят. Где искать «блондинку с криминальным прошлым», я не знаю. Да и вообще, могу ли я сказать со стопроцентной уверенностью, что убийца – она? Ведь не менее темной лошадкой выглядит и Цукарин. Был у него мотив убить Диму? Был, в этом плане мой знакомый от Солодова далеко не ушел. Да еще делишки с продажей матрешек. Племянник Митрохина принадлежал к избранному числу покупателей. А сегодня я узнала, что и жена Солодова – тоже.

До моего слуха долетел какой-то плеск. Я отмахнулась от постороннего раздражителя, мешавшего мне думать. На чем я остановилась? Жена Солодова? Может, стоит с ней поговорить? Тихий плеск послышался откуда-то из спальни. На этот раз я замерла на месте и прислушалась. Плеск не прекращался.

О черт, я же включила воду в ванной и совсем забыла!!!

Я вскочила с места. Опрокинула чашку с кофе, еще раз выругалась и рысью понеслась в ванную комнату. Моему взору предстала удручающая картина. Вода вовсю плескалась через край и уже подступила к порогу в спальню. Босиком шлепая по лужам, я решительно кинулась в эпицентр событий, двумя руками схватилась за кран и закрутила его. Я выудила из лужи коврик, потрясла им в воздухе и снова уронила. Безнадежно!

Оставляя за собой следы по всему дому, я отправилась в кладовку за ведром и тряпкой, кляня собственную невезучесть. Ну, что я завтра скажу Андрею? Как объяснить бедлам в доме?

Я пошарила в темной кладовке, нашла ведро, швабру, прихватила несколько тряпок и отправилась наводить порядок.

В принципе, ничего особенно страшного не произошло. Я раскидала ворох тряпок на полу и опустилась на корточки, чтобы выгрести воду из-под ванной. Но это оказалось не таким и простым делом. Ванная была слишком широкой, и, сколько я ни размахивала тряпкой, выгнать воду из самых дальних углов мне так и не удалось. Пришлось вооружиться шваброй и снова ползать на четвереньках.

Я ловко орудовала тряпками и размахивала шваброй, пока не поняла, что гоняю под ванной какой-то предмет. Может, пустой флакон от шампуня? Я пригнулась и попыталась понять, что там за штуковина мотыляется из угла в угол. Но это был вовсе не пустой флакон. Что-то, завернутое в черный пакет, валялось в дальнем углу. Я подтянула к себе швабру и поддела странный сверток.

Через секунду я уже держала его в руках, стараясь на ощупь определить содержимое. Какое-то неприятное предчувствие зашевелилось в душе, но я отогнала его прочь и развернула пакет. В нем лежали какие-то тетради, бинокль, камера скрытого наблюдения и несколько видеокассет. Что это еще такое?

Я вытащила тетрадь и пролистала несколько первых страниц. Глаза у меня так и полезли на лоб.

8.00 – покинул гостиницу «Заря».

8.40 – встречался с нотариусом у него на квартире.

9.30 – завтракал в кафе «Астория».

10.45 – вернулся в гостиницу.

12.30 – встреча с Цукариным...

Гостиница «Заря»! Нотариус! Цукарин! Это что же, полное расписание будней Дмитрия Нуштаева? Я правильно все поняла?

Последняя запись была сделана седьмого июля.

8.30 – завтракал в ресторане с соседкой!!!

А рядом – на полях – пометка: номер снят на имя Ирины Филатовой, но всем представляется Татьяной.

С ума сойти можно! Что это? Как это сюда попало? В дом к Андрею!!! Я сползла на пол и обхватила голову руками. Не знаю, сколько я так просидела на полу, среди разбросанных тряпок и ведер, бестолково глядя на раскрытые странички. А потом в голове как будто зажглась лампочка.

Я вскочила и побежала на кухню, вытащила из-под стола мусорное ведро и опрокинула его. По полу разлетелись очистки от картофеля, пакетики от чая. Я нагнулась, поворошила мусор и выудила листочек бумаги – записка, которую оставил для меня Андрей сегодня днем. «Танечка, я спешил на работу...» – забегала я взглядом по строчкам.

Почерк был совсем другой. Но это еще ничего не значит. Совершенно ничего! Он мог нанять кого угодно, чтобы следить за Димой. Я отшвырнула от себя записку и заметалась по комнатам. В пакетике ведь еще имеется видеокассета! Посмотрим-посмотрим! Думаю, это будет увлекательное кино!

В одной из комнат, служащей, очевидно, спальней для гостей, я обнаружила видик. Я притащила туда свою добычу, и уже через пару минут экран зажегся голубым светом. Я запустила кассету, нажала на «плей» и без сил шлепнулась в кресло напротив.

Сначала по экрану плыла рябь, потом перещелкнулось на черный экран, и только после этого возникла черно-белая картинка. Съемка велась с дальнего расстояния, скорее всего, из окна машины, припаркованной аккурат напротив... Я глазам своим не поверила, но все же это было так. Объектив камеры был устремлен на двери магазина с многозначительной вывеской «Мир чудес и подарков». Картинка прыгала, мелькала, по экрану то и дело ползли длинные полосы, но сомнений в том, что это была лавочка антиквара, не было. Мимо входа в магазин текли прохожие, то и дело останавливались машины и закрывали обзор. Потом картинка заскакала: лавочка антиквара, соседний продовольственный магазин, киоск с журналами, угол дома, обратно к киоску. Мимо крошечного ларечка быстро шел мужчина в светлых джинсах и белой майке. Я сползла с кресла и почти уткнулась носом в экран. Мужчина, за которым так целенаправленно следила камера, был Дмитрий Нуштаев. Он остановился у лавочки антиквара, достал из кармана сигареты и закурил. Даже не видя близко его лица, а только наблюдая за тем, как он переминается с ноги на ногу и часто затягивается сигаретой, я могла сказать, что парень очень нервничал. Потом он отшвырнул окурок и без лишних колебаний вошел в магазин Цукарина. Через пару минут он появился вновь, сжимая что-то в руке, и, уже не останавливаясь, быстро пошел прочь.

На этом картинка оборвалась. Телевизор шипел и в течение нескольких минут выдавал только рябь, а потом снова замелькали кадры. Снимали явно скрытой камерой, кажется, аппарат был спрятан в сумке или в пакете, по крайней мере, часть экрана была все время закрыта чем-то белым, а вот остальная часть открывала отличный вид на лавку антиквара изнутри. Да и сам господин Цукарин выступал в роли главного героя в этом кино.

– Я от Юли, – захрипел голос человека, который решил устроить экспромт. Его самого в кадре, разумеется, не было, но голос отчего-то показался знакомым.

– От Юли? Какой еще Юли? – залебезил антиквар.

– Брось дурачиться. От Юли Солодовой. Мне нужен товар.

– От Юли Солодовой? Как же, как же, знаю такую. И товарчик имеется. Идемте за мной.

Черно-белая картинка лихорадочно задергалась.

– Сюда-сюда, – прищелкивал языком Цукарин. – Денежки-то у вас с собой?

– Конечно.

Камера засняла, как Цукарин открывал один из стеллажей, отодвинул стеклянную створку и что-то извлек из самой глубины шкафчика.

– Сколько платить – знаете?

– Знаю.

Покупатель передал Цукарину нескольку крупных купюр, а взамен получил нужную вещицу.

– Товар качественный?

– У нас другого не бывает. Приходите еще.

Очевидно, странный покупатель переместил сумку, и объектив камеры съехал в сторону, так что на экране предстало белое пространство. Может, потолок?

– Обязательно приду. Можете не сомневаться.

Что-то пестрое зависло над объективом камеры, а потом упало вниз. На весь экран расплылось разукрашенное лицо матрешки... Потом оно поплыло полосками. Кто-то выключил кнопку записи. Но почти тут же кино продолжилось, правда, актерский состав несколько изменился. В незнакомом мне помещении было два человека: Цукарин и лицо кавказской национальности в дорогом костюме и с золотыми часами на руке, которые небрежно выглядывали из-за манжета рубашки.

Качество съемки и прежних кадров оставляло желать лучшего, но теперь я вообще с трудом разбирала, что происходит в комнате. Вообще-то ничего особенного пока и не происходило – мужчины просто общались. А чтобы разобрать их голоса, мне пришлось на всю включить звук. Все шипело и трещало, но отдельные фразы можно было разобрать.

– Все готово? – говорил Цукарин.

– Да. Только вчера прислали. Отличного качества!

Кавказец встал из-за стола, прошел к какому-то низкому шкафу или сейфу, открыл его и извлек небольшой пакет.

– Я уже все распределил на дозы, – говорил он, возвращаясь к столу и усаживаясь в кресло. – Доставай.

Цукарин зашебуршился в своем портфеле, который все это время держал на коленях.

– Надеюсь, этого хватит. У нас же все как всегда?

С этими словами он высыпал на стол пригоршню совершенно одинаковых матрешек.

На этот раз я уж не удивилась, только еще ближе придвинулась к экрану и во все глаза стала следить за тем, что будет происходить дальше.

Приятель антиквара тоже вытряс содержимое пакета на стол – крошечные белые свертки. Мужчины принялись за странную работу. Они открывали матрешек, начиняли их этими свертками и снова закрывали.

– Я вчера прислал к тебе нового клиента. Он заходил?

– Откуда ты его взял? – в унисон старой технике зашипел антиквар. – Он был похож на конченого наркомана. Такой мне всех посетителей распугает! Хорошо в магазине никого не было, когда он явился.

– Его ко мне Тохарский привел.

– Что с того? Рудольф сто раз говорил, таких... отоваривай у себя в клубе или гони вон!

– Да сам знаю. Но Тохарский еще тот прохвост. Ему отказать – себе дороже будет. А у меня не было ничего, вот я и отправил его к тебе. Ты-то всегда при запасе...

Видик угрожающе зашипел, выдал мне на экране пустое белое полотно, а потом и вовсе выплюнул кассету. Вот черт, скорее всего, пленка закончилась! Впрочем, и того, что я видела, было более чем достаточно.

Получается, что Цукарин приобретал на рынке дешевые сувениры, потом начинял их наркотиками и продавал в своей лавочке. И подельщика он себе нашел подходящего... Рудольф, ночной клуб. Все это наводит меня на мысли о том самом заведении, в котором мне сегодня довелось побывать. Если не ошибаюсь, антиквара в «Золотое дно» привели дела, причем привели-то они его прямехонько к двери с табличкой «Рудольф Эрнстович Заболотный». Сдается мне, что это один и тот же человек.

Я поднялась с кресла и стала мерить комнату большими шагами – от широкой тахты до окна и обратно.

Это полный бред, но из всего этого следует, что Цукарин продавал наркотики племяннику своего лучшего друга! Впрочем, вполне может быть такое, что матрешками Дима обзаводился в ночном клубе. Ведь у сотоварищей по криминальному бизнесу было две точки сбыта. Так, например, на моих глазах жена Солодова обменяла заветный сувенир на новенькие купюры у парнишки из ночного клуба. А я, сама не ведая того, выступила в роли покупательницы белого порошка у Цукарина. Стоп!

От неожиданной догадки я шлепнулась на тахту. Кажется, я поняла, почему ночной вор, забравшийся в мой номер, не взял ничего из драгоценностей, только забрал матрешку... Вероятно, антиквар каким-то образом просек, что сувенир с секретом попал в руки к постороннему человеку, и решил как можно быстрее исправить ситуацию.

Я еще долго металась по комнату, снова падала на тахту, а потом вскакивала и принималась бегать из угла в угол. Мысли в голове жужжали, как рой пчел. И даже когда я погасила во всех комнатах свет и забралась под одеяло, они еще долго не давали мне покоя. Афера Цукарина и хозяина ночного клуба, пристрастие Димы к наркотикам и совершенно непонятным образом всплывшая во всей этой истории личность Андрея.

Проворочавшись с полчаса, я откинула в сторону одеяло и спустила ноги с кровати. Похоже, что уснуть мне так и не удастся. Какая-то странная, неприятная догадка мелькала у меня в голове, навязчиво маячила и тут же ускользала. Что-то во всей этой ситуации с матрешками было не так. Но я никак не могла понять, что именно. Цукарин? Дима? Андрей?

Не зажигая нигде света, я вышла на веранду и вдохнула прохладный ночной воздух. Тишина стояла такая, что я уловила плеск волн где-то вдалеке. «Андрей говорил мне, что где-то здесь есть речка», – вспомнила я.

Андрей... Андрей...

Мне не хотелось признаваться себе, но на самом деле его-то персона и беспокоила меня больше всего. В принципе, нет ничего странного, что он нанял человека следить за Нуштаевым. Возможно, он подозревал того в связи со своей женой. Лиза ведь частенько заглядывала к Леониду Митрохину. А что, если целью ее визитов был вовсе не богатый старик, а его молодой и красивый племянник, от случая к случаю навещавший дядю?

Андрей нанял человека следить за Димой!!! Вот оно что! Я, кажется, поняла, в чем тут загвоздка! Да, именно за племянником Митрохина и должен был следить человек Андрея, и в тетради он делал записи, касающиеся только Димы. А вот кассета... Похоже, что совершенно случайно он вышел на антиквара и его сувениры.

Или не случайно? Что говорил тот, кто явился к Цукарину со скрытой камерой? Он не упоминал имени Димы. Нет. Он назвал совершенно другого человека!

«Я от Юли. Брось дурачиться. От Юли Солодовой. Мне нужен товар».

Юля Солодова, человек со скрытой камерой, Андрей. Все они связаны между собой.

Я поежилась и обхватила себя за плечи руками. Одна только мысль, что я сейчас нахожусь в доме Андрея, что вокруг ни души и ночь, будоражила сознание и вызывала самые неприятные подозрения. Захотелось прямо сейчас, посреди ночи, сесть в машину, завести мотор и уехать отсюда подальше.

«Ну уж нет! Я останусь здесь и во всем разберусь. Если Андрей имеет какое-то отношение к убийству Димы, непременно выясню это». С такими малоутешительными мыслями я и отправилась спать.