Глава 7

Вот и еще одна ниточка, связывающая Женю с внешним миром, ожидаемого результата не принесла. Одно радовало: мой визит доказывал, что Женя из города далеко не уехала. А это значит, что надежда найти ее все-таки есть. Конечно, сидеть и ждать, пока позвонит Клавдия и сообщит о дате приезда курьера, это уж на крайний случай. А пока нужно отрабатывать те варианты, что остались. Поездку в «Клещевку» в очередной раз пришлось отложить. Пока я бегала по адресам, наступил вечер. Отправляться в пригород Тарасова сейчас смысла не было. Кого я там среди ночи искать буду? А вот для визита к господину Бабичеву – самое время. И я отправилась в клуб «Стопроцентное попадание».

Мне повезло. Вход свободный. Ни клубных карт, ни особых рекомендаций для желающих посетить это заведение не требовалось. Дресс-кода тоже никакого не было. Охранник при входе лениво осматривал посетителей на наличие запрещенных предметов и пропускал внутрь всех подряд. Основной зал был заставлен игровыми автоматами.

Я сделала вывод, что у господина Бабичева «крыша» что надо, раз он так свободно, невзирая на закон, ведет свой бизнес. Попав внутрь, я первым делом отправилась в бар. В таких заведениях, если тебе нужно получить какую-либо информацию, лучшего способа, чем общение с барменом, не придумаешь.

В баре посетителей было немного, здесь предпочитали тратить время и деньги на игровые автоматы, а не на еду и питье. Скучающий бармен, завидев меня, стал энергично трясти шейкер. Я присела у барной стойки и принялась изучать ассортимент предлагаемых напитков.

– Позвольте помочь вам определиться с выбором, – обратился ко мне бармен. – Рекомендую наш фирменный коктейль «Лазурный берег». Приятно освежает. Попробовав его всего один раз, вы уже не сможете отказать себе в удовольствии и станете его ярым поклонником. Пардон, поклонницей.

– Думаете, стоит попробовать? Признаться честно, название не очень оригинальное, – поддержала я разговор.

– Хотите чего-то более оригинального? Желание клиента – закон для бармена, – продолжал искушать бармен. – Есть эксклюзивный коктейль «Камикадзе». Напиток для избранных. Правда, его предпочитают в основном мужчины, но некоторым представительницам прекрасного пола он тоже по душе.

– А из чего он состоит? – полюбопытствовала я.

– Водка, текила и кое-что еще. Но этот секрет мы открываем только завсегдатаям заведения.

– Пожалуй, для меня слишком крепкий, – призналась я. – Мне бы что-то более легкое и сладкое.

– Могу предложить классику. «Секс на пляже» подойдет?

Я сморщилась, и бармен продолжил:

– Тогда, быть может, «Старый Томас»? Ликерчик, смородиновый сок, вишня и компотик для разбавки?

– Все не то, – я капризно надула губки.

– Я понял, что вам нужно. Доверьтесь мне, и вы получите такой коктейль, какой не пробовали ни разу в жизни!

Бармен отошел от меня и стал быстро заполнять шейкер какими-то ингредиентами. Я подумала, что ему просто надоела моя привередливость и он решил ускорить процесс, сделав мне первый попавшийся коктейль. Но когда он поставил передо мной бокал, я поняла, что ошиблась. Парень поработал на славу. Невысокий стакан был до краев наполнен густой желтой массой. От коктейля шел умопомрачительный дынный запах. Как будто ты перенесся на узбекский базар, в дынный ряд!

– Вот, попробуйте, – предложил бармен.

Не желая обижать бармена, который так старался мне угодить, я отпила небольшой глоточек. Вкус был бесподобный. Я одобрительно улыбнулась. Бармен заулыбался в ответ.

– Тут все дело в пропорциях. Когда готовишь дынный смузи, очень сложно выдержать пропорции. Это вам любой бармен скажет. А у меня на этом рука набита, – гордо признался он. – Чувствуете, какое приятное сочетание? Это оттого, что обычно добавляют белое вино, а я всегда только шампанское!

– Великолепный напиток, – похвалила я и сказала, пытаясь перевести разговор на интересующую меня тему: – Ваш шеф, наверное, вам каждую неделю премию выписывает? За творческий подход к работе.

– Хорошо бы, – засмеялся парень. – От премии я бы не отказался. Но у нас это не принято.

– Прижимистый хозяин?

– Не то чтобы очень, но лишний раз за поощрением в кошелек не полезет. Но это строго между нами, – подмигнув мне, парень собрался отойти.

– Может, стоит попытаться изменить ситуацию? – предложила я. – Покажите мне вашего шефа, а я уж так вас расхвалю, что ему ничего другого не останется, как только премию вам выписать!

– Чтобы Владислава Игоревича в заведении застать, нужно немалые усилия приложить, – разоткровенничался бармен. – Хозяин нас своим вниманием не балует.

– А я думала, он каждый вечер в клубе проводит, – разочарованно протянула я.

– Да что вы! Владислав Игоревич в этом клубе редко появляется. Текущими делами его помощник, Алешин, заправляет. А у того не то что премию, зарплату с трудом выбивать приходится.

– Что ж тогда ваш Владислав Игоревич его здесь держит?

– А то и держит. Он ему копеечку экономит. Железная рука в бизнесе – первое дело.

– Если шеф тут редко бывает, где же он свободное время проводит? – продолжала я расспросы.

– Когда в сауне, когда в ресторанах. А вообще-то он не большой любитель тусовок, хоть и богач.

– А я, признаться, ни разу в жизни живого хозяина игорного клуба не видела, – прикинувшись провинциальной дурочкой, протянула я. – Хоть бы одним глазком взглянуть, как они выглядят!

– Так и быть, помогу вам осуществить мечту, – купился на мою хитрость парень. – Сегодня у нас четверг, так? А Владислав Игоревич к нам по пятницам обычно заглядывает. Вот завтра приходите часам к одиннадцати, возможно, и застанете его здесь.

Я радостно закивала головой, мол, приду обязательно. И снова с расспросами к парню:

– А дама сердца у шефа вашего имеется?

– Ого, куда вы метите! – рассмеялся бармен. – Сразу скажу: забудьте! Он вам не по зубам. Его дамы благородных кровей обхаживали, и то от ворот поворот получили. А еще слышал я краем уха, появилась на горизонте девчушка одна. Молоденькая совсем. В дочери ему годится. Так Владислав Игоревич как с ума сошел, только о ней и думает. А она нос от него воротит. Старик, мол, ты для меня.

– Они вместе приходят? – задав этот вопрос, я вся напряглась.

– Нет, я ее здесь ни разу не видел. Говорю же, не отвечает она шефу взаимностью.

– Откуда же тогда сведения?

– Да парень, что автоматы обслуживает, видел их вместе в кабачке одном. Он и растрезвонил.

– Понятно, – протянула я.

Посидев для приличия минут пять, я расплатилась с барменом, добавив к баснословной цене коктейля щедрые чаевые. И пошла к выходу. Никакой другой информации здесь получить я уже не рассчитывала.

Домой я приползла без задних ног. Из последних сил добралась до дивана и растянулась на нем, впервые за весь день позволив себе расслабиться. Минут пять вообще ни о чем не думала. Лежала и наслаждалась тишиной. Постепенно силы ко мне возвращались, а вместе с ними голову начали заполнять мысли.

Все мои попытки напасть на след Евгении Добровольской пока не увенчались успехом. Пока! Ни в театре, ни в «Обществе защиты животных», ни в общинах хиппи обнаружить Женю не удалось. Бывший парень Жени, Артем, также ничего о ее местонахождении не знает. В доме девушки тоже нет ни одного человека, с которым она могла бы поделиться своими планами. Да, Женя оказалась более искусным конспиратором, чем можно было предположить.

У меня в запасе оставалась еще парочка зацепок, но очень слабеньких. Можно, конечно, подождать того момента, когда девушка свяжется с Альбиной. Но это тоже не стопроцентная гарантия, что курьер выведет меня на Женю. Если до сих пор девушка умудрялась успешно скрываться, то где гарантия, что она не придумала хитрый план, как получить требуемый заказ и не засветиться самой? И потом, что я скажу Добровольскому? Подождите пару месяцев, авось дочь сама объявится? Нет, должен быть другой выход!

Как сегодня сказал бармен, Владислав Бабичев втрескался в нашу Женечку основательно. Так почему же нельзя предположить, что при сложившихся обстоятельствах девушка ответила-таки ему взаимностью. Тот же бармен говорил, что Бабичев не особый любитель тусовок. Быть может, сидят сейчас эти голубки в любовном гнездышке и наслаждаются обществом друг друга. Я землю носом рою, разыскиваю беглянку по всяким притонам. А она нежится в тепле и комфорте. Придумать бы, как к этому Бабичеву подкатить! Если девушка у него, то на контакт он точно не пойдет, представься я ему частным детективом. Ему до беспокойства родителей никакого дела нет. Да и водворению Жени под родительский кров он вряд ли обрадуется. Значит, нужно выдумать что-то нейтральное. А может быть, просто слежку за ним установить. Походить, понаблюдать: куда господин Бабичев ходит, какие места посещает. Глядишь, и выведет меня на след девушки. А там уж я придумаю, как убедить Женю вернуться к родителям.

Остается вопрос с деньгами. И решить его не мешало бы в самые кратчайшие сроки. Брала или не брала Женя отцовские деньги? Если брала, то Бабичев ей без надобности. С той суммой, которая пропала из сейфа Добровольского, она запросто может снять жилье на сто лет вперед. В наше время для этого даже документы не всегда предъявлять приходится. Но и в этом случае Владислав может знать, где именно снимает жилье Женя. Ведь знает же он ее новый номер телефона? Некий Владик звонил девушке уже после того, как она избавилась от старой «симки». И узнать новый номер он мог только от самой девушки. Значит, она ему доверяет. А раз доверяет, то и про жилье новое могла рассказать. А может быть, он сам помог ей квартиру найти. Выходит, в настоящий момент все упирается в господина Бабичева.

Но интуиция настойчиво твердила мне, что, гоняясь за Бабичевым, я только зря потеряю время. Как-то не вписывался такой вариант в картину «Независимость Евгении Добровольской», которую я успела себе нарисовать. Бунтарка, своевольница, борец за правду, и вдруг банальное сожительство с немолодым, богатеньким «Буратино»! Стоило ради этого из дома уходить? Насколько я себе представляю, Евгения покинула отчий дом исключительно ради того, чтобы доказать родителям, что она вполне самостоятельная личность, которую нужно уважать. И которая в состоянии сама строить свою жизнь. По этой же причине меня берут сомнения: Женя ли прикарманила папашины денежки?

Допустим, что Женя к пропаже денег отношения не имеет. Кто еще мог это сделать? Разумеется, кто-то из своих. Добровольский, играя в демократию, ни от кого из домашних не скрывал наличие в сейфе крупной суммы. И кто-то ловко этим воспользовался. Прознал про Женины планы уйти из дома и решил на этом сыграть. О том, что деньги взял посторонний, не может быть и речи. Грабители в дом не проникали. Сейф не взломан. И никаких намеков на причастность посторонних лиц к этому делу обнаружено не было. Так кто же этот ловкач?

Уволенная девица? Она, конечно, могла знать о планах Жени. Подсмотрела, как та вещи собирает. Смекнула, что к чему. Даже код от сейфа раздобыть могла. Но, если честно, этот вариант маловероятен. Не того полета птица. Пару сотен баксов прихватить, это в ее духе. А вот позариться на такую сумму – кишка тонка. Сыскари Добровольского ее в два счета вычислили бы. Это уж точно.

Илона? Вот она могла бы. Причина? Да причина банальнее некуда! Сорока на хвосте принесла о любовных похождениях муженька. И Илона решила отомстить чисто по-женски. Таскаешься, мол, по всяким «Солнышкам», так плати сполна за свои удовольствия. А чтобы подозрение на нее не пало, подставила дочку. Что Илона, мягко говоря, дочь недолюбливает, это и без лупы видно. По какой причине – трудно сказать. Но в жизни и не такое случается. А тут к тому же дочка финт выкинула. В отчем доме ей, видите ли, некомфортно стало. Свободы захотелось. А мы на тебя еще и кражу повесим. Чтобы папаша слишком рьяно не защищал. Какому же отцу понравится такое? Обокрасть собственного отца! Позор! Да еще и упрекнуть лишний раз можно: вот, мол, каково твое воспитание! Попустительствовал доченьке, теперь расхлебывай.

Да, задача! Если деньги действительно Илона взяла, доказать это будет ой как непросто. В своем доме она вольна перемещаться, как ей заблагорассудится. Сумки при выходе проверять никто не кинется. А подгадать момент, чтобы мужа дома не оказалось, это вообще дело пустячное. И что мне прикажете делать? Как версию эту проверить? Вот если бы у нее сообщник был. Или, на худой конец, свидетель ее махинаций…

Стоп! А ведь, вполне возможно, что такой человек имеется! Помнится, в баре «Три по три» я видела водителя Добровольского. Я еще тогда удивлялась, как это он ни разу не столкнулся с Женей в таком маленьком помещении? А почему, собственно, я решила, что он с ней не сталкивался? Только потому, что не трезвонил об этом на каждом шагу? Вот вам и сообщник! Чем плох? Водитель мог знать о планах дочки шефа. Об этом многие в баре знали. Он-то и сообщил Илоне о коварных замыслах дочери. А Илона уже все остальное додумала. Когда пропажа обнаружилась, парень сообразил, чьих это рук дело. И наверняка не преминул воспользоваться ситуацией. Подкатил к Илоне и потребовал отщипнуть от общей суммы ему за молчание. А как денежками обзавелся, так и работой дорожить перестал. Власть над хозяйкой почувствовал. Отсюда и разговоры Петрушины об увольнении. Решил, что теперь он от любой напасти застрахован. Выходит все складно, только пока доказательств нет. А с одними домыслами к клиенту не пойдешь. Значит, будем искать доказательства. Может быть, хоть одна часть задачи решится.

Снова я вернулась к тому, с чего начала. Где искать Евгению Добровольскую? Как выудить из Бабичева номер телефона девушки? Эх, была бы я гангстером, поехала бы сейчас к нему, скрутила по рукам и ногам, оттащила в какой-нибудь подвал. А там он быстро мне всю информацию слил бы. Сообщил бы и то, что знает, и то, о чем даже не догадывается! Но мы не на Сицилии, и я не итальянская мафия. Придется действовать законными или хотя бы полузаконными методами.

Я сидела в задумчивости и крутила в руках телефонную трубку. Взгляд мой упал на пластиковую сумочку, которую я приобрела невесть зачем у Клавдии… «на все случаи жизни». Я ведь так и не посмотрела, что же за волшебные средства входят в этот наборчик. Вот у Виталика свое проверенное средство от всех сомнений. У каждого человека в жизни есть такие средства. Есть и у меня! Долой хандру и неопределенность! Буду избавляться от сомнений своим, проверенным методом.

На этот раз гадальные кости катились долго. Разбежались по всему столу. Остановившись, двенадцатигранники легли ровным треугольником, образуя между собой прямой угол. Как по транспортиру! Увидев результат, я зажмурилась. Снова открыла глаза и снова посмотрела на цифры. Ничего не изменилось. «8+18+27 – Существует опасность обмануться в своих ожиданиях».

Ну, и что теперь прикажете делать? В каких именно ожиданиях я обманусь? В надежде выпытать номер телефона Евгении у Бабичева или в своих предположениях насчет похитителя денег? Что же ты, Таня, так опростоволосилась? Тебе ли не знать, что магические кости не выдают готового плана действий. Какой вопрос задашь, такой и ответ получишь. Теперь понятно, почему они так долго остановиться не могли. Да потому, что в моей голове крутились одновременно два вопроса! Попробуй теперь вспомни, какой из них последним был?

Ну да ладно, рано или поздно ответ сам придет. А пока буду действовать по интуиции. А лучше попытаю счастья и там, и там. Все же гадальные кости меня несколько подбодрили, и я с легким сердцем легла спать, чтобы завтра начать новый день с нового листа.

Рассвет застал меня уже на ногах. Для осуществления задуманного мне нужно было оказаться возле дома Бабичева раньше, чем он покинет квартиру. Распорядка дня его я не знала и за ночь выяснить это нигде не могла. А вот адресом разжиться с утра пораньше успела. Жил Бабичев в элитной высотке на самой набережной. Добираться мне туда не меньше часа. Хорошо хоть не в пригороде. А то у местных богатеев мода пошла по лесам себе хижины отстраивать. К такой близко не подберешься. Сразу приметят. А в высотке мало ли жильцов? Да еще гости с ночевкой приехать могут.

Припарковавшись недалеко от дома Владислава Бабичева, я от нечего делать принялась разглядывать автомобили на стоянке, огороженной решетчатым забором. Эх, жалко не сообразила поинтересоваться у Семы, на какой машине гоняет Владислав. Может, попытаться отгадать? Вон стоит черный джип «Гранд Чероки». Представительный автомобильчик. Такие как раз мужики среднего возраста любят. Но они в основной своей массе имеют круглое брюшко, проплешины на голове и рост метр с кепкой. А мой экземпляр, по описанию того же Семы, высокий, солидный, седоватый. Да к тому же одевается стильно. Ему больше подойдет что-то типа «Мерседеса», «Ауди» да «БМВ»…

Прождав часа два, я поняла, что упустила важный факт. Бизнес у господина Бабичева по своей сути ночной. Следовательно, он может не вылезти из своей норки и до полудня, и до ужина. И что мне делать? Просидеть весь день у его дома, как на привязи? А если его вообще дома нет? Вдруг он появляется здесь раз в неделю, цветочки полить? Так, мне срочно нужен помощник! Немного подумав, я принялась звонить. Когда трубку сняли, я сразу приступила к делу:

– Нужна помощь, плачу пятихатку, – и замолчала в ожидании ответа.

Как я и ожидала, мое предложение прозвучало заманчиво.

– Я согласен, – услышала я сонный голос. – А кто это?

Здорово! Неважно, кому помогать, главное – за деньги. В этом весь Виталик! Собственно, поэтому я и позвонила ему.

– Это твоя вчерашняя обидчица, – засмеялась я.

– Если ты насчет Борюсика, то рано беспокоишь. Я еще даже встречу приятелям не назначил. После твоего визита расслабился уж больно сильно. Ну, ты понимаешь, о чем я.

– Про Борюсика на время забудь, – велела я. – У тебя машина есть?

– Допустим, а тебе зачем? – Виталик начал просыпаться. – Если хочешь взять погонять, то у меня такса твердая: штукарь в сутки. Хочешь – бери, не хочешь – отваливай.

– Слушай, ты всегда спросонья такой разговорчивый? – спросила я. – Помолчать можешь? Или это выше твоих сил?

– Могу и помолчать, – услышала я ставший уже привычным обиженный тон Виталика.

– Машина твоя мне лично не нужна. Мне ты с машиной нужен. Только предупреждаю сразу: больше пятихатки платить не собираюсь. Хочешь – соглашайся, не хочешь – отваливай, – сделала я предложение по его же принципу.

– Чего делать-то надо? – проворчал Виталик.

По его тону я поняла, что он согласен на все.

– Приезжай на набережную. Объясню на месте.

Я продиктовала адрес и стала ждать приезда Виталика.

Каким-то невероятным образом Виталик добрался до места очень быстро. Припарковав свой старенький «Форд» метрах в ста от моей машины, Виталик высунулся из окна, ища меня. Я вышла из машины, прошествовала к «Форду» и, устроившись на переднем сиденье рядом с водителем, поздоровалась:

– Привет, болезный. Как рука?

– В порядке. Голове больше досталось. Наверное, пока по лестнице летел, крепко приложился. Мозги по всей черепушке растеклись. А все ты виновата!

– Ты себе льстишь, Виталик. Чему растекаться-то, – смеясь, парировала я.

– Ты меня чего вызвала? Оскорблять? – обиженно заныл Виталик.

– Ладно. Мир. Дело у меня к тебе, – сообщила я. – За человечком одним последить надо.

– В шпионов играешь? А если этот человечек слежку заметит и ему это не понравится? Опять Виталику получать?

– Не дрейфь, нытик, прорвемся! Здесь всех дел-то на сто рублей. Никакого риска.

– Какие еще сто рублей? Ты же пятьсот обещала, – снова заныл Виталик.

– Обещала, значит, получишь. Слушай сюда.

Я ввела Виталика в курс дела. Дала ориентировку, как выглядит Владислав Бабичев, чем занимается. И велела караулить его возле дома до тех пор, пока отбой не дам. Виталик поныл немного, что голодный, что даже чаю попить не успел, так ко мне торопился. Одним словом – цену набивал. Но я, проявив твердость, на его уговоры не поддалась.

– Сиди здесь, так и быть, обеспечу тебя завтраком.

Виталик остался в машине, а я, покрутившись по соседним дворам, нашла открытую забегаловку, набрала еды для голодающего официанта и вернулась к «Форду», неся полный пакет. Забросив пакет на переднее сиденье, прокомментировала:

– Там гамбургеры, котлета с картошкой в контейнере, кока-кола и еще кое-что. До вечера должно хватить. Еще пожелания будут?

– Сигарет бы. У меня всего полпачки осталось.

– С куревом не переборщи. Дым всегда нежелательное внимание привлекает.

Но за сигаретами все же сходила. На прощание предупредила:

– Смотри в оба. Пост не покидай. Проворонишь – ни копейки не получишь. Понял?

– Да понял я все. Иди, – Виталику не терпелось отведать фастфудовских деликатесов.

Бросив прощальный взгляд на бабичевскую многоэтажку, я отправилась попытать счастья в кабачке «Три по три». Естественно, я не рассчитывала встретить там в разгар рабочего дня водителя Добровольских, да это и не входило в мои планы. А вот беседа с завсегдатаем Семой сейчас будет очень даже кстати. В спокойной обстановке. Без лишних глаз и ушей.

Заведения типа кабачка «Три по три» славятся тем, что в них в любое время суток околачиваются разного рода бездельники. Вот и сегодня зал не был абсолютно пуст, и я своим ранним посещением не привлекла к себе чрезмерного внимания. А уж после того, как я заняла место за столиком всезнающего Семы, интерес ко мне и вовсе пропал.

Сема восседал на своем привычном месте, попивая кофе.

– Хороший выбор, – одобрила я его напиток, пододвигая стул поближе к столику.

– Привет, щедрый человек. Какими судьбами в нашем скромном заведении?

Было видно, что Семе приятно мое общество. Я улыбнулась и ответила:

– Да вот, проснулась утром, дай, думаю, денег немного потрачу. А куда с таким желанием идти? Естественно в кабак. И тут вспомнила про ваше приглашение. Вот и заглянула на огонек. Примете?

– Это мы с превеликим удовольствием, – Сема расплылся в улыбке. – Всегда рады общаться с щедрым человеком, а с утречка вдвойне приятно. Кофейку испить не желаете? Можно даже за счет заведения.

– Не откажусь, – согласилась я.

Сема сделал неуловимый жест, и возле нашего стола материализовался официант с чашкой. Поставив чашку передо мной, он так же неслышно испарился.

– VIP-обслуживание? – одобрительно кивнула я Семе.

– Уважают, – просто ответил он и перешел к делу. – О чем на этот раз у прекрасной дамы голова болит?

– Парень в цветастой рубахе, – коротко произнесла я.

– Заинтересовал-таки? Ну, спрашивай, – переходя на «ты», разрешил Сема.

– Меня интересует все. Когда впервые появился, как часто бывает, с кем общается, сколько денег тратит.

– Цена вопроса?

Я решила не мелочиться и достала сразу тысячную банкноту. Сема одобрительно крякнул и начал рассказ.

Водитель Добровольских появился в кабачке пару месяцев назад. Пришел один. Мужской компанией не интересовался. Подцепил парочку скучающих красоток, не обремененных моральными принципами. Таких в кабачке хоть пруд пруди. Деньгами особо не сорил. Предпочитал, чтобы дамы сами за него расплачивались. С виду обычный прожигатель жизни. Но Семин наметанный глаз сразу определил, что парень в кабачке появился неспроста. Как определил? Опыт. Сидит парень в баре, вроде ни на кого внимания не обращает, а у самого глаза и уши бешено работают. За кем следил паренек? Трудно сказать. Поначалу Сема решил, что парень этот – карманник. Высматривает добычу. Кто лопатником светит, бабосы, не считая, тратит. Вроде как «подрезать» хочет. Но в кабачке тишина. Никто о потерянных денежках не кричит. Значит, дело в другом. Потом понял Сема, что парня кто-то конкретный в баре интересует. А вот кто, он так и не дознался. Хитрый больно паренек оказался. Как Сема за ним не следил, угадать не смог.

А в последнее время ситуация изменилась. Приходить парень стал чаще. Понравилось ему тут видно. Но вести себя стал по-другому. Расслабленнее, что ли? И денежками сорить стал куда как щедрее. Разбогател, видно. Девиц уже не снимает. Предпочитает более цивильные знакомства. Чтобы косметика дорогая была, шмотки, побрякушки не из местного универмага. И сам приоделся. Рубашечка, что в прошлый раз на нем была, не в одну сотню баксов ему обошлась. Когда наверняка застать можно? Да сегодня и придет. Пятница. А за последний месяц парень ни одной пятницы не пропустил. Часам к десяти точно подтянется.

– Что скажешь, стоит моя информация твоих денег? – закончив рассказ, спросил Сема.

– Надеюсь, что стоит. Вечерком наведаюсь, так ты меня не знаешь. Впервые я сегодня у вас появлюсь, – предупредила я на всякий случай.

– Лады, – Сема согласно кивнул и добавил: – Если что, я за тобой приглядываю.

– Спасибо! – искренне поблагодарила я.

Выйдя из кабачка, я попыталась связаться с Виталиком. Его номер был занят. Вот зараза! Скучно сидеть, так он с кем-то по телефону треплется. Надеюсь, хоть перезвонить догадается.

Я стояла перед трудным выбором. Ехать в «Клещевку» наводить справки о беглянке или отложить поездку до лучших времен. И, кстати, еще предстоит решить, как одновременно оказаться и в игорном клубе, где должен сегодня появиться Бабичев, и в кабачке для встречи с водителем. Что там напророчили мне гадальные кости? Могу обмануться в своих ожиданиях? Что это может означать? Что я ошибаюсь насчет Илоны и водителя. А еще, что надеюсь получить заветную ниточку, ведущую к Жене через ее великовозрастного ухажера. А вот о поездке я в тот момент вовсе не думала. Вот и думай, Татьяна, сидеть ли тебе сиднем в ожидании вечера, который, может статься, никаких результатов не принесет, или же потратить день с пользой, посетив третью общину. А, была, не была. Поеду. Беглянку не отыщу, так хоть развеюсь.

Я завела мотор и помчалась домой, перевоплощаться в деву, свободную от предрассудков.

Клещевка – деревенька, насчитывающая не больше десяти улиц. Названия, правда, громкие: Гагарина, Вольская, Горная. И, конечно же, Мира. Куда же без нее? Вот на улице Мира и расположилась община хиппи. А что? Все логично.

Как подсказали мне словоохотливые местные жители, в общине этой насчитывалось ни много, ни мало пятьдесят человек с гаком. Из того же источника я почерпнула сведения о нравах общины. Честно говоря, не очень я этим сведениям верила. Деревенских послушать, так общинники живут настолько обособленно, что попасть к ним во двор не удавалось еще ни одному местному жителю, даже фельдшеру. А уж о приезжих и говорить не стоит. Да что там! Обитатели Клещевки, кроме одного сгорбленного старичка, даже в магазине общинников не встречали. Те предпочитали закупать провизию и все, что необходимо для хозяйственных нужд, в городе. На что жили общинники – загадка. Землю не возделывали, скотину не держали, огородика захудалого и того не было.

– Как же они с внешним миром общаются? – расспрашивала я опрятненьких старушек, которых встретила у местного магазинчика.

– Да они почти и не общаются ни с кем. Только промеж собой. А когда надо чего, на автобусе выезжают. Есть у них в хозяйстве автобус старенький. Расписной весь, что твоя шаль. А главный у них – ворог страшенный. Как глазом зыркнет, так аж ноги немеют и в глазах темно!

– Уж и вправду страшный такой? – улыбнулась я в ответ на бабкины сплетни.

– А ты не скалься, не скалься. Вот сама увидишь его, так по-другому запоешь! – наперебой начали стращать меня старушки.

– Посмотрим, – продолжая улыбаться, ответила я.

Посетив две такие общины, я уже имела представление, как у них там все устроено. Правда, Ромка Носорог упоминал, что правила в этой общине гораздо строже, чем в других местах. Но чтобы настолько?

– Ты, дочка, сразу видать, человек хороший. Послушай доброго совета. Езжай восвояси. Неровен час в беду попадешь. Ты вот, хоть и нацепила одежу-то, как у «зазаборных» наших, а не чета им. Дикие они, вот что я тебе скажу. Или того хуже – сектанты, – ласково придержав меня за рукав, посоветовала одна из старушек.

– Да какие же они сектанты. Обычная община хиппи. Это люди такие, против войны они, за единение с природой, – процитировала я слова, вычитанные в статье про неформальные движения.

– Ну, ну, с природой, говоришь? И где же у них эта природа обретается? Деревца и то ни одного во дворе не растет. А траву, поди, уж вытоптали всю. Таким-то табуном!

– Разберемся, бабуль, – отмахнулась я от предостережений. – Вы лучше скажите, почему «зазаборные»?

– А какие ж они, если за забором всю жизнь живут?

С таким напутствием я и отправилась знакомиться с обитателями дома за забором. Честно признаться, после всех рассказов на меня робость напала. А вдруг и вправду народ дикий? А я даже не предупредила никого о том, куда собираюсь. Одна надежда, местные не дадут пропасть. Я, пока адрес выясняла, много кому глаза намозолить успела.

Постучав в массивные ворота, я ждала, что на мой стук выйдет здоровенный амбал и, в лучшем случае, погонит меня поганой метлой. О худшем варианте я старалась не думать. Отступать мне было некуда. Не уезжать же, даже не предприняв попытки разузнать про беглянку.

Ворота мне никто не открыл, но через какое-то время я услышала тоненький девичий голосок:

– По какой надобности стучишь, сестра?

Голос обращался ко мне, и я ответила:

– Сестру ищу. Мне сказали, что у вас она.

Более правдоподобной легенды заранее придумать я как-то не удосужилась. Что ж, сестра – тоже неплохо. А по крови она мне сестра, или по духу, пусть сами догадываются.

– В нашей общине чужих нет, – сообщил девичий голосок.

– Так она и не чужая вам, – продолжала сочинять я, – Зойка-прачка из тарасовской общины говорила, что сестра к вам перебралась.

– Мы с тарасовскими мало общаемся, – в девичьем голосе появилась неуверенность.

Я не преминула этим воспользоваться.

– Вы меня хоть во двор впустите. Устала с дороги, ноги не держат. Я ведь с самой Москвы до вас добираюсь. Сутки во рту крошки хлеба не было, – давила я на жалость.

– Не положено у нас посторонних во двор пускать, – сообщил голос.

– Выходит, ваша сестра по духу от жажды на пороге умирает, а вы ей даже ковш холодной воды не подадите? – я добавила в голос слезливых ноток.

За забором воцарилось молчание. Потом голос произнес:

– Постой тут, сестра. Пойду у старших разрешения спрошу. Может, в виде исключения и впустят.

Я осталась стоять возле закрытых ворот. Прошло десять минут, пятнадцать. Двадцатая минута была на исходе, а вместе с ней и мое терпение. Но тут я услышала шаги, потом лязг открывающихся засовов, и, наконец, ворота передо мной приоткрылись, и молоденькая девушка, та, что разговаривала со мной, жестом пригласила меня внутрь. Я едва успела просочиться через щель в воротах, как она с грохотом закрыла засов за моей спиной. Ощущение, скажу я, не из приятных. Вероятно, так чувствует себя заключенный, за которым закрылись тюремные ворота на долгих двадцать лет. А может, и пожизненно!

Отбросив дурные ассоциации, я пошла вслед за девушкой. Она привела меня под навес, сооруженный в дальнем конце двора. В дом меня не пригласили, да я не особо от этого огорчилась. На просторе мне как-то уютнее. Хоть какое-то ощущение свободы. Не произнося ни слова, девушка поставила передо мной миску с какой-то похлебкой, кружку молока и ломоть хлеба. Я поняла, что пустили меня не для разговора, а только покормить. Видно, слова о крошке хлеба, которая за сутки не попала мне в рот, возымели действие. Я решила подкрепиться, а потом уж думать, что делать дальше.

Запах у похлебки был приятный. Надеюсь, и на вкус она окажется неплохой. Я неспешно ела, откусывая маленькие кусочки от огромного ломтя хлеба, и украдкой поглядывала по сторонам. Как и говорили старушки, зелень во дворе отсутствовала. Ни деревца, ни кустика, лишь чахлая трава вдоль забора. А вот дом добротный. Деревянный, с резными ставнями. Красавец, да и только. Похлебка заканчивалась, а в голову все никак не приходило хоть что-то стоящее, что могло помочь мне задержаться в этом негостеприимном дворе. Прикинуться больной? Да кто знает, как они к больным относятся. Может, они заразы страсть как боятся. Ногу «вывихнуть»? Это и не заразно, и ухода требует. Не выставят же они меня за порог безногую? Попытаться девушку разговорить? Вдруг да расскажет, здесь ли Женя? Все не то! Нужно какое-то кардинальное решение.

Отодвинув пустую миску, я потянулась за молоком. Краем глаза, я заметила какое-то движение на крыльце дома. Обернувшись, я ахнула. Маори собственной персоной! Сомнений быть не могло. Ромка описывал мне его в самых ярких красках. И тут я поняла, что должна делать! Набрав в легкие как можно больше воздуха, я громко произнесла:

– Вам привет от Ромки Носорога!

И застыла в ожидании. Маори застыл на крыльце, соображая, что это было. Потом взглянул на меня, перевел взгляд на ворота и снова на меня. Девушка, которая принесла мне еду, стояла, ни жива ни мертва, опустив глаза в землю, будто я совершила, по меньшей мере, кощунство. А вот мой страх странным образом куда-то исчез. Напротив, сейчас я испытывала облегчение. Постояв еще какое-то время, Маори пошел в сторону навеса. Остановившись на расстоянии вытянутой руки, Маори приказал девушке:

– Исчезни.

Та не заставила повторять дважды. Подхватив посуду, она умчалась. Я осталась с Маори один на один.

– Ты кто такая? – на этот раз он обращался ко мне.

– Татьяна Иванова. Из Тарасова, – послушно ответила я.

– Журналистка?

– Детектив.

– Круто, – обрадовался чему-то Маори. – Пошли.

Он направился не в дом, а в соседнее строение, являющееся не чем иным, как строительным вагончиком. Я следовала за ним. Открыв ключом боковую дверь, он прошел внутрь. Вошла и я. Здесь был оборудован кабинет. Мягкие кресла, полированный письменный стол, книжные полки от пола до потолка. Закрыв дверь на ключ изнутри, Маори заговорил:

– Так, говоришь, привет мне от Ромки привезла? Как поживает бродяга? Все еще строчит свои статейки в бульварные газетенки или до серьезной прессы поднялся? Да ты садись, чего ноги-то зря топтать!

Я уселась в свободное кресло, поражаясь преображению, произошедшему на моих глазах. Из угрюмого мужика Маори в считанные минуты превратился в интересного, жизнерадостного, довольно молодого, мужчину.

– Чего рот раскрыла, разочаровал я тебя? Думала, в логово «ворога страшенного» пробралась? А тут – бац! Ворога-то и нет! – довольный своей шуткой, он расхохотался.

– Признаться, в ваших словах больше истины, чем хотелось бы, – ответила я.

– Да брось ты официоз. Давай по-простому. Я как в общину приезжаю, так от спектакля своего устаю, жуть. А тут такая возможность с нормальным человеком пообщаться.

– Зачем же ты сюда приезжаешь? – поразилась я. – Жил бы среди нормальных людей. И притворяться не надо было бы.

– Бизнес, дорогая моя, бизнес. Я на этих общинах о-го-го какие денежки делаю. Вам с Ромкой и не снилось.

– Выходит, ты их обманываешь?

– Много ты понимаешь! – Маори снова засмеялся. – Да я для них главная опора. Без лидера – какое движение? Никакого! Я их идейный вдохновитель. А путь жизненный себе каждый сам волен выбирать. Одним нравится жуликов ловить, другим – в воссоединение с природой играть. Каждому – свое. Ты вот своей жизнью довольна?

– Я-то довольна, я вот довольны ли они, это спорный вопрос.

– Были бы недовольны, давно бы разбежались, – заявил Маори. – Насильно их тут никто не держит.

– А вот в деревне другое говорят, – наступала я.

– Знаю я, что говорят в деревне, – Маори досадливо отмахнулся. – Что я тут держу общину в ежовых рукавицах. Чушь собачья. Просто людям не нравится, когда кто-то не по их правилам живет, вот и приходится ограждать себя от нападок местных жителей. А как легче всего этого в деревне добиться? Сказочку страшную придумать! Не согласна?

Я вспомнила предостережение хиппарки из тарасовской общины о камнях, которые бросают из многоэтажки. Похоже, в словах Маори есть здравое зерно. Но тут я вспомнила поведение девушки при появлении «лидера движения» и возразила:

– Чего же тогда девушка при твоем появлении так испугалась?

Маори расхохотался еще громче.

– Испугалась? Вот еще! Да она просто втрескалась в меня, а я ей на это запрет дал. Велел выкинуть всю эту любовную чушь из головы, выбрать себе парня подходящего и влюбляться в него сколько влезет. Как видишь, пока запрет плохо действует.

– А для чего тогда эти брови насупленные, вид угрожающий? – не сдавалась я.

– Ну, женщина, достала ты меня подозрениями! Как ты не поймешь, не может лидер трех десятков общин быть рубахой-парнем. Уважения не будет, доверия. А я, между прочим, немало вопросов решаю, которые в общинах возникают. Где землю откупить, где жилье оформить, кого на работу устроить. Все на мне. Вот и приходится форс держать. Ну, все вопросы обсудили? Тогда давай про Ромку рассказывай.

Собеседником Маори оказался и вправду интересным. Я не заметила, как пролетел час. За это время мы успели переговорить на самые разные темы, начиная от состояния современной журналистики и заканчивая новейшими разработками в сфере нанотехнологий. Не знаю, сколько бы еще длилась наша встреча, если бы не телефонный звонок. Виновато покосившись на собеседника, я нажала кнопку приема вызова, и тут же все пространство вагончика заполнило нытье Виталика:

– Ты чего трубку не берешь? Посадила меня здесь, как привязанного, а сама гуляешь? Я уже полдня на подъездные двери пялюсь, а никакого седого мужика и в помине нет. Может, ты адрес перепутала? Учти, если результат отрицательный будет, тебе все равно раскошелиться придется. Я задарма торчать тут не намерен!

– Остынь, Виталик, получишь ты свои деньги, – прервала я его. – Никто тебе и не обещал, что легко будет. Сейчас нет мужика, так через час будет! Твое дело маленькое. Сиди, клиента дожидайся. Когда время придет, я сама тебя наберу.

– Легко тебе говорить! Ты-то небось в тепле да с удобствами. А я, между прочим, с утра в сортире не был. У меня уже скоро из ушей польется.

– Бедненький. А ты поплачь, вот и полегчает, – поддразнила я.

– Да ну тебя. Я серьезно, а тебе все шуточки.

– Ладно, не кисни. Найди кусты погуще. Что мне тебя и этому учить?

– Ты научишь, – огрызнулся Виталик. – Я в кусты, а менты меня сзади за мягкое место! Не гадь, Виталик, в общественных местах.

– Ну, придумай что-нибудь. Совсем немного ждать осталось, – и, смягчив тон, добавила: – За вредность добавлю пару сотен.

Виталик сразу подобрел.

– Ладно, потерплю еще, так и быть.

Инцидент был исчерпан. Виталик отключился. Я посмотрела на Маори и вспомнила, зачем приезжала.

– Послушай, я ведь по делу к вам, – призналась я. – Девушку ищу. Евгения Добровольская. Ее еще Университетской кличут в ваших кругах. Примерно месяц с небольшим дома не живет.

– Здесь такой точно нет, – уверенно произнес Маори. – Может, в других общинах. А здешние чужаков не привечают. Обособленно живут.

– А вдруг? Бывают же исключения из правил? – допытывалась я.

– За все время существования этой общины я таких исключений не помню.

– Как же они до сих пор не вымерли? – рассердилась я. – Чужих не привечают, а свои пока вырастут, так полвека пройдет. Кто в общине останется?

– Чего злишься? – беззлобно спросил Маори. – Не вымерли, потому что жен и мужей со стороны берут. В общину только так попасть можно. А свадеб у нас уж полгода не было, если не больше.

– Говоришь, в других поискать? Так искала я, да безрезультатно. Слушай, а ты можешь по своим каналам узнать, у вас она или нет? – закинула я удочку.

– Э, нет, подруга. Я своих не сдаю. Что здесь ее нет, я тебе слово даю. А в остальном – рой сама. Найдешь, значит, повезло. А вообще скажу так: захотелось девчонке свободно пожить, нечего ее зря дергать. Поживет, посмотрит, как жизнь устроена. Не понравится, так сама вернется. А если по вкусу такая жизнь придется, так и найдешь, она все равно домой не пойдет. Совершеннолетняя?

Я кивнула.

– Выходит, и по юридическим законам право имеет. Каждый волен сам выбирать свой путь, – философски заключил Маори.

– Ну, что ж. Спасибо и на этом, – я поднялась, собираясь уходить.

– Пойдем провожу, – Маори поднялся следом. – Только масочку нацеплю.

Пока он открывал замок, лицо его вновь приняло угрюмое выражение. Даже в глазах смешинки не найти. Будто и не было этой часовой беседы.

В полном молчании мы прошествовали через пустой двор. Отперев ворота, Маори выпустил меня на улицу и, хитро подмигнув на прощание, закрылся на все засовы.