Глава 5

Наобщавшись с Томкой, я поехала на улицу «Московская», в кабачок «Три по три», где, по словам парикмахерши, Женька была частым гостем. Публика в кабачке была самая разнообразная. Потолкавшись в баре, я направилась к свободному столику, чтобы в относительном уединении обдумать план действий. Ко мне подскочил официант с традиционным вопросом: что я буду заказывать? Пришлось заказать фирменный коктейль. Вместе с коктейлем официант привел за мой столик шумную компанию, заявив, что с напитками сидят в баре, но если я не против компании, то мне будет дозволено оставаться за столиком. Я сказала, что ничего не имею против общества молодых людей, и осталась сидеть за столиком. Компания, не обращая на меня никакого внимания, сделала свой заказ, состоящий практически из одних напитков. Причем поглощали они эти напитки с поразительной быстротой. Через двадцать минут каждый уже занимался тем, что ему больше нравилось. Кто-то отправился на танцевальную площадку, кто-то предпочел продолжить дегустацию напитков. Одна парочка занималась исключительно друг другом. Две девушки увлеченно обсуждали какую-то распродажу. Я решила присоединиться к ним, в надежде узнать что-то про Евгению.

– Привет, я Татьяна, – перекрикивая музыку, представилась я. – Народу в кабачке – яблоку негде упасть. Здесь всегда так людно?

Девушки оказались общительными. Развернувшись в мою сторону, они наперебой начали расхваливать кабачок.

– Местечко веселое, – заявила крашеная блондинка. – Если есть желание оторваться по полной – лучшего места во всем Тарасове не найти.

– И цены не кусаются, – вторила ей подруга, отпивая из своего бокала. – В других заведениях, чтобы прилично выпить, целое состояние просадить нужно. А здесь за весь вечер пятихаткой обойдешься.

– Поэтому и народ валом валит, – подтвердила блондинка.

– Я смотрю, возраст в кабачке особого значения не имеет? И молодежь, и представители старших поколений чувствуют себя тут одинаково комфортно? – продолжала я расспросы.

– Это точно. Сюда и старички иногда заглядывают. Лет под сорок даже попадаются, – отрапортовала блондинка.

Видимо, в ее восемнадцать с небольшим сорокалетние мужчины были чем-то вроде ископаемых динозавров.

– Подумаешь, сорок лет, – возразила ее подруга. – Зато они всегда при «бабках». И не жмотятся, как некоторые юнцы сопливые.

– А по мне так лучше с жадным, да молодым, – не согласилась с мнением подруги блондинка. – Чем, скажи на милость, с таким старпером заниматься, когда вечер к концу подойдет?

– А чем ты с юнцом заниматься собираешься? Тем же и с сорокалетним! – защищалась подруга.

– Ага, а помрет он от перенапряжения? Чего тогда делать? Нет, уж лучше с молодыми дело иметь. И потом, не все же они жмоты. Попадаются и щедрые…

Судя по всему, спор этот подруги заводят регулярно. Пока подруги не начали ссориться, я перевела беседу в другое русло.

– Мне этот бар знакомая порекомендовала. Сказала, что чуть ли не каждый вечер здесь бывает. Я приехала, а ее нет. Вот одна и скучаю.

– Что за знакомая? Если часто тут бывает, мы, возможно, знакомы, – обрадовалась блондинка.

– Женя. Фамилии, правда, не знаю, – ответила я. – Она в университете учится.

– Здесь половина посетителей в универе учится, – поддержала разговор подруга блондинки. – Как она выглядит-то?

– Обычно выглядит. Шатенка, волосы длинные. Одевается всегда по-разному, – дала я расплывчатое описание и добавила: – На прошлой неделе в компании с одной странной дамой приходила. Толстушка. Вульгарная такая баба. Волосы хной красит. И начес умопомрачительный на голове.

– А, помню такую, – воскликнула блондинка, – Светка, помнишь это недоразумение ходячее? Она еще всех молодых парней с площадки распугала. Все в партнерши к ним набивалась. А потом напилась и возле барной стойки свалилась и уснула? Не помнишь, с кем она приходила?

– Бабу помню, – заявила Светка. – Она тогда Ванечку нашего захомутать пыталась! А вот с кем пришла, не помню. Да ты у Ванечки спроси, может, он помнит.

Это она уже ко мне обратилась. Я попросила показать мне Ванечку и перебралась за барную стойку, возле которой отдыхал молодой, симпатичный парень, именуемый Ванечкой.

Ванечка парикмахершу Томку вспомнил сразу. А про Женю точно сказать не смог.

– Я в тот день сильно навеселе был, – признался Ванечка. – Мало что из событий того вечера помню. Тамару-то и пьяному трудно забыть, а вот с кем она в бар пришла, этого я вам сказать не могу. Слушайте, а вы у Семы узнайте. Сема в кабачке завсегдатай. К тому же память у него как у компьютера! Он про всех все знает.

И направил меня за столик, находящийся почти у самого входа в кабачок. Там располагалась небольшая компания.

Сема весело приветствовал меня, заявив, что я, как новый член компании, должна непременно проставиться.

– А то удачи не будет! – авторитетно заявил он.

Я возражать не стала. Заказала всем присутствующим по кружке пива и приступила к расспросам. Сема помнил не только Томку. Он сразу сообщил, что пришла она с Женькой Активисткой. Такое прозвище закрепилось за Женькой в кабачке. Женька Томку привела, чтобы отвадить надоедливого ухажера, сообщил Сема. Весь вечер Томка пила и приставала к посетителям, а Женькин ухажер в тот вечер как назло не пришел. В общем, зря Женька деньги потратила.

– Что за ухажер? – полюбопытствовала я.

– Да есть тут крендель один, – протянул Сема. – Мне бы память освежить, много интересного вспомнить про него смогу.

Сема хитро улыбнулся. Я подозвала официанта и велела повторить заказ. Официант испарился и через минуту появился уже с заказом. Сема щедрым жестом предложил своим приятелям налегать на пиво и принялся рассказывать.

– Женька в кабачке часто зависает. То одна, то в компании. А недавно, месяца три назад, появился здесь чел один. Солидный мужик. Под полтинник уж. Высокий, седоватый. Одевается стильно. При деньгах. На Женьку он сразу запал. Ну и начал клинья к ней подбивать. То за столик к ней напросится, то всю компанию напитками угощает. Сама Женька мало пьет. Ходит сюда больше для общения. Ну, так вот. Мужик этот Женьку обхаживает, а та на него ноль внимания. Он ей и букетики, и конфетки, и драгоценности, а она ни в какую. А чего удивляться? У них разница лет в тридцать. А когда Женька стала трезвонить о том, что скоро от предков своих свалит, мужик ей хату предложил. Отдельную. Сам слышал.

– И Женька согласилась?

– Похоже на то. После того разговора я Женьку больше в кабачке не видел. Испарилась. Вот я и подумал: согласилась Женька на хату отдельную, а мужик условие поставил, чтобы, значит, в кабак – ни ногой. Логично?

– Логично, – согласилась я. – Скажите, а кроме вас кто-то еще знал о намерении Жени уйти от родителей и начать самостоятельную жизнь?

– В кабачке все об этом знали. Женька сама трезвонила об этом на каждом шагу. Месяца три талдычила: дождутся предки, свалю от них, пусть сами свои правила бесконечные выполняют.

– Выходит, родители ей житья не давали?

– Да бросьте вы! Обычный бзик современной молодежи. Денежки родительские тратить хотят, а подчиняться не желают. Вот и весь конфликт!

– Может, у Жени был особый случай, – предположила я.

– Может, и особый. Только мне сдается, характер у Женьки больно крутой. В принципиальность да независимость играет. Молодая еще, – заключил Сема.

– Как ухажера зовут, не подскажете?

– Ну, если вознаграждение щедрым будет, попытаюсь и имя вспомнить, и другие подробности, – хитро улыбаясь, ответил Сема.

Я вытащила тысячную банкноту и помахала перед лицом Семы. Он полез во внутренний карман, вытащил оттуда затертый блокнот, нацарапав что-то на листке, вырвал его и протянул мне. Произведя обмен, я направилась к выходу. Но тут мое внимание привлек один из посетителей кабачка. Что-то в его облике показалось мне знакомым. Приглядевшись, я вспомнила: за барной стойкой сидел тот самый неразговорчивый водитель моего клиента, что отвозил меня домой в день посещения особняка Добровольских. Сейчас от неразговорчивости водителя не осталось и следа. Сидя в окружении двух симпатичных особ, водитель сыпал шуточками направо и налево. И по всему было видно, что парень вполне доволен жизнью. Интересно! Если водитель частый гость этого заведения, как он мог не заметить здесь Женю? Конечно, в кабачке народу полно, но вот я же сразу его приметила?

Вернувшись к Семе, я, чтобы не терять время даром, сразу протянула ему новую банкноту и задала вопрос:

– Тот парень в цветастой шелковой рубашке, что сидит за барной стойкой, как часто тут появляется?

Сема убрал банкноту в карман брюк, взглянул на водителя Добровольских и выдал информацию:

– Бывает время от времени. Не так, чтобы часто. Всегда в компании девиц определенного сорта. Интересуетесь? Могу посодействовать.

– Пожалуй, пока не стоит. Но за предложение спасибо. Буду иметь в виду.

– Обращайтесь, если что, – предложил свои услуги Сема. – Такому щедрому посетителю мы всегда рады.

Взглянув в последний раз в сторону водителя, я вышла из кабачка. Время было уже позднее, поэтому я оставила все размышления на потом и поехала домой. Примерно на полпути к дому машину начало заносить в сторону. Остановившись на обочине, я вышла и осмотрела колеса. Так и есть. Заднее колесо спустило. Видно, налетела на что-то и проколола шину. Придется заезжать в автосервис. Пока дозвонилась до эвакуатора, пока добралась до круглосуточной станции техобслуживания, пока дожидалась, когда мастер выполнить нужные работы, потеряла уйму времени.

Домой я добралась ближе к полуночи, когда все нормальные люди досматривали десятый сон, готовясь к предстоящим трудовым будням. Первым делом я сбросила алые ботинки, которые за день успели натереть мне кровавые мозоли, и запустила ими в стену прихожей. Следом полетели юбка с бутонами роз, широкая блузка, жилет. Избавлялась я от этого маскарадного костюма с чувством разочарования. Столько трудов потрачено и все зря. Ну, хоть бы какая зацепочка! Есть, конечно, надежда, что навязчивый ухажер выведет меня на след девушки, но надежда эта очень слабая.

Прошлепав в ванную комнату, включила душ. Мне несказанно повезло! В последнее время в нашем доме появилась новая фишка: вечером повадились отключать воду. На этот раз с водой было все в порядке. Сполоснув волосы, я обмотала полотенце вокруг головы, постелила постель и уснула, едва упав на нее. Так вымотали меня бесконечные хождения.

Сегодня я снова была бодра и настроена решительно. Для начала нужно все хорошенько обдумать. Где в наши дни могла найти себе пристанище молодая, интересная девушка? Скрываться у сокурсников? Этот вариант я проверила. В университете у Жени был только один закадычный приятель, да и с тем она успела поссориться. Следовательно, искать Женю через него – пустая трата времени.

В среде театральных знакомых ярых поклонников Женя тоже не завела. Был, правда, по словам режиссера, некий Яков Бочкин, который спал и видел себя женихом девушки, но взаимностью ему Женя не отвечала. Могла Женя заявиться к Бочкину с вещами, мол, вот она я, буду жить у тебя? Теоретически, конечно, могла. Но тот же режиссер, отмечая гордый характер девушки, такой поворот событий напрочь отметал. Конечно, Бочкин мог уговорить девушку, воспользовавшись сложившимися обстоятельствами. Этот вопрос легко выяснить. Нужно только позвонить Денису Георгиевичу. Тем более что у нас с ним была по этому поводу договоренность.

Остался еще один адрес, по которому располагается община хиппи. Вчера посетить ее я не успела. Вполне возможно, что именно там я Женю и отыщу. Находится эта община в пригороде Тарасова. Если Женя хотела оказаться подальше от знакомых, то место это идеальное. Хотя из того, что успел рассказать мне Ромка Носорог, в этой общине царят нравы похлеще, чем в родном доме девушки. А свободолюбивой Евгении это вряд ли придется по вкусу. Но отбрасывать этот вариант, не проверив, нельзя.

И, наконец, загадочный ухажер Жени из кабачка «Три по три». Возраст у него солидный. Денег много. И приют он Жене сам навязывал. Могла девушка и соблазниться. Что там Сема мне про этого стареющего ловеласа начеркал? Я вытащила измятый листок из кармана куртки и стала изучать. Мелким, корявым почерком на листке было написано: Бабичев Владислав, искать в клубе «Стопроцентное попадание». Так, значит, сегодня мне предстоит посетить еще и этот клуб. Только повод нужно посолиднее придумать, а то господин Бабичев со мной и разговаривать не станет. Это вам не Томка-парикмахерша.

А еще желательно встретиться с некой Альбиной. Про нее я узнала, когда изучала каталог косметики из комнаты беглянки. В графе «Консультант фирмы» значилась эта самая Альбина. И телефон указан. Вдруг Женя, по старой привычке, не так давно заказывала у нее косметику? Некоторые распространители работают с доставкой на дом. Стоит попытаться.

И в особняк Добровольских наведаться пора. С прислугой-то я так и не пообщалась. Лучше бы выбрать время, когда хозяев дома не будет. Тогда и прислуга поразговорчивее станет.

Теперь осталось выбрать, какой вариант первым отрабатывать. Самое легкое – созвониться с Денисом Георгиевичем. Если у него для меня никаких новостей не будет, тогда созвонюсь с Добровольским. Визит к родным пенатам девушки не должен отнять много времени. Господина Бабичева оставлю на потом.

Денис Георгиевич трубку снял только с третьей попытки.

– Слушаю, – раздраженно бросил он.

– Денис Георгиевич, это Татьяна вас беспокоит. Мы с вами встречались в театре. По поводу Евгении Добровольской. Помните?

– Как же, прекрасно помню! Манюня до сих пор на меня дуется. Говорит, что я честь ее защищать не захотел. Не посадил нарушительницу порядка, хотя следовало бы! Даже артистов гримировать отказывалась, ссылаясь на боль в руке. Насилу уговорил. Так вы еще не нашли Женю?

– Еще нет. Думала, вы мне новости хорошие подбросите!

– Мне вас порадовать нечем. Походил, поспрашивал у театральных, никто о Жене ничего не знает. Бочкина с пристрастием пытал, да все впустую. Палыч, правда, сообщил, что Женя собиралась к какому-то обществу примкнуть, которое то ли растения, то ли животных оберегает, но это не точная информация. Поможет вам это?

– Боюсь, что не поможет. Ну, да ладно. Отрицательный результат тоже результат. По крайней мере, теперь я не буду на вашего Бочкина время тратить. Спасибо за помощь.

– Звоните, если что, – и Денис Георгиевич повесил трубку.

Следующий телефонный разговор был еще короче. Дозвонившись до Добровольского, я попросила разрешения посетить особняк, пообщаться с прислугой и еще раз осмотреть комнату беглянки. Добровольский позволил мне приезжать в любое время и отключился, даже не поинтересовавшись, как продвигается расследование.

Дорогу до особняка я запомнила хорошо. Сев в свою машину, я отправилась к Добровольским, не откладывая визит в долгий ящик. У ворот меня встретил смешливый охранник. Потребовал документы, сделал вид, что придирчиво их изучает, а сам хихикал то и дело. Налюбовавшись моей фотографией, вклеенной в паспорт, охранник поинтересовался целью визита. Я в двух словах пояснила причину моего приезда, не забыв упомянуть, от кого получено разрешение. Охранник людям на слово верить был не приучен, поэтому связался с Добровольским и справился, действительно ли мною получено разрешение на посещение особняка, да еще во время отсутствия самих хозяев. Всего разговора я не слышала, но по репликам охранника поняла, что Добровольский жутко доволен внимательностью и предусмотрительностью охранника. Тот несколько раз повторил в трубку, как он рад стараться. Закончив разговор с хозяином, охранник пропустил меня внутрь.

Первым делом я решила нанести визит кухарке Добровольских, Дарье Степановне. Дарью Степановну я застала на кухне, колдующей над приготовлением каких-то деликатесов.

– Как поживает французская кухня? – спросила я вместо приветствия.

Женщина встретила меня как старую знакомую.

– Танюша, здравствуйте, милочка. Соскучились по моей стряпне? Или снова Илона Давыдовна прислала с инспекцией?

– Здравствуйте, Дарья Степановна. Ни то, ни другое. У меня к вам разговор есть. Уделите мне десять минут?

– Даже и не знаю, – с сомнением сказала Дарья Степановна, – Илона Давыдовна на ужин гостей ждет. Боюсь, если болтать буду, в срок не управлюсь.

– А мы будем беседовать прямо здесь, не отрываясь, так сказать, от основных дел, – успокоила я кухарку. – А что, Илона Давыдовна часто гостей принимает?

– По-разному бывает. Иногда неделями в доме посторонних не принимают, а иногда – чуть ли не каждый день. Сегодня, например, покупателя выгодного потчевать будем. Илона Давыдовна велела расстараться, чтобы ему угодить.

– Хозяйка сейчас дома?

– По делам уехала. Вернется часам к четырем. И гостя с собой прихватит.

– А я по поводу Евгении здесь, – перешла я к интересующей меня теме. – Дело в том…

– Нас хозяйка всех проинструктировала, – перебила меня кухарка, – можете не объяснять.

– Интересно, и что же за инструкции вы получили?

– Чтобы, значит, помогать вам во всем, чтобы на все вопросы отвечать. Ну, и все такое, – пояснила Дарья Степановна.

– Чтобы лишнего не болтать, так? – предположила я.

Дарья Степановна смутилась, отчего я сделала вывод, что попала в точку. Ну, Илона, помогла мне, нечего сказать! Придется теперь по три часа из каждого сведения выуживать.

– Дарья Степановна, давайте забудем на время распоряжение Илоны Давыдовны, – предложила я. – К сожалению, хозяйка не совсем верно представляет себе, в чем должна заключаться ваша помощь мне.

– Да вы вопросы-то задавайте. Может, я и ответить на них не смогу.

«Этого-то я и боюсь!» – подумала я про себя.

– В каких отношениях вы были с Женей?

– Какие между нами могут быть отношения! Ни по возрасту, ни по положению мы с Женей друг другу не подходим, – резонно заметила Дарья Степановна. – Кормила я ее, как и всю семью, вот и все отношения.

– И Женя никогда не приходила к вам на кухню, не делилась своими планами, не жаловалась на непонимание родных? – я внимательно следила за реакцией кухарки.

– На кухне она, конечно, появлялась. Забежит утречком, кусков похватает и бегом по своим делам.

– И в последний день так было? – задала я вопрос.

– Как «так»? – не поняла кухарка.

– Забегала Женя в последнее утро перед своим исчезновением?

– Я уж и не помню, – протянула Дарья Степановна. – Может, и забегала.

– Пожалуйста, вспомните. Это очень важно, – попросила я.

Дарья Степановна задумалась. Я ждала.

– Помнится, в тот день в доме суматоха была. У Илоны Давыдовны сделка намечалась. Бегали с утра все как оглашенные. То завтрак им подай, то распоряжения по поводу ужина выслушай. На кухню в тот день кто только не заявлялся! А когда все разъехались, Женя прибежала. Как всегда кусков нахваталась и убежала. Я думала, что она на учебу торопится. А вышло вон как!

– Выходит, в поведении Жени не было ничего необычного?

– Выходит так.

Я перевела разговор в другое русло.

– Вы сказали, что в то утро на кухне было народу больше, чем обычно. Можете сказать, кто именно заходил?

– Да разве я упомню? Столько времени прошло! – Дарья Степановна развела руками.

– Ну, хотя бы приблизительно. Кто заходил из тех, кто в доме работает? Садовник, охранники, водитель?

Услышав слово «водитель», кухарка испуганно посмотрела на меня. Ее вдруг осенило, что наговорила она, видимо, лишнего. Дарья Степановна виновато улыбнулась и заявила:

– Перепутала я. Кому не положено здесь находиться, того не было. Илона Давыдовна приходила. Хозяин заглядывал. Анна, помощница моя. Вот и весь народ.

– Ну, как же! Вы же сказали: суматоха была в доме. Все бегали, суетились. Кто бегал-то? Одна Илона?

– Выходит, одна Илона Давыдовна и бегала, – упрямо повторила Дарья Степановна. – А посторонних я на кухню не пускаю!

Поняв, что больше кухарка не скажет ни слова, я решила не тратить на нее время, а поискать для беседы более разговорчивую прислугу. Далеко идти мне не пришлось. Выйдя из кухни, я снова натолкнулась на девушку в форменном платье горничной, которая в прошлое мое посещение подглядывала за хозяевами. Видно, привычка подглядывать и подслушивать была у нее в крови. На этот раз девушка не смутилась при моем появлении. Даже наоборот. Приложив палец к губам, девушка подала мне знак следовать за ней. Заинтригованная таким поведением, я, не говоря ни слова, пошла за горничной.

Девушка привела меня в библиотеку. Плотно прикрыв за собой дверь, девушка зашептала:

– Врет все Дарья, не верьте ей! Она только притворяется старой, да беспамятной. А сама все помнит получше нас с вами.

– И о чем же она мне соврала? – переходя на шепот, спросила я.

– А о том, что в кухне посторонних не бывает. У нее всегда кто-нибудь околачивается. И дворник приходит, и садовник, и охранники постоянно чаи распивают. А Петька, водитель, вообще с кухни не вылезает! Только хозяева за порог, он тут как тут. А Дарья поощряет их. Пирожками да супчиками приманивает.

– А вы, значит, против такого положения вещей? – уточнила я.

– Да мне все равно! Просто обидно. Петьке, значит, целый день хозяйские запасы уничтожать можно, а мне за сутки один раз чаю предложат, и будь довольна!

– Действительно несправедливо, – поддержала я горничную. – Ну, раз уж вы утверждаете, что Дарья Степановна сказала мне неправду, может быть, сами расскажете, кого она привечала на кухне в то утро?

Горничная не переспросила, о каком дне я веду речь, из чего я сделала вывод, что девушка подслушивала с самого начала.

– Я, к сожалению, в тот день сильно занята была, всего не видела. Илона рвала и метала. Гоняла нас по этажам почем зря. Но уверена, что и садовник, и водитель туда наведывались. Они каждое утро так поступают. Почему бы им в тот день исключение делать? Только я не о том рассказать хотела. В то утро дочку хозяйскую машина за углом поджидала!

Сделав это заявление, горничная с триумфом посмотрела на меня. Я молча ждала продолжения. Разочарованная моей реакцией, девушка взволнованно спросила:

– Вы что, мне не верите?

– Откуда вам это известно? – задала я вопрос.

– Сама видела! – сообщила она. – Когда все разъехались, я поднялась на третий этаж, передохнуть от утренней беготни. Присела на балкончике. И видела, как Женя из ворот выходит.

«За дочкой подглядывала!» – сделала я вывод, но обличать девушку не стала. Вместо этого спросила:

– И что же вы увидели?

– Выйдя за ворота, Женя сначала двигалась по обычному маршруту. В сторону остановки. Добровольский, видите ли, воспитывать дочку надумал. Ее уже несколько месяцев водитель не возит. Приходится ей, как всем простым людям, на автобусе передвигаться. А в тот день до остановки она не дошла. Свернула на соседнюю улицу. Там ее машина поджидала. Села она в нее и укатила!

– Я так понимаю, хозяевам вы об этом не рассказывали?

– Больно надо. Чтобы они меня обвинили в том, что я шпионю за ними? Нашли дуру!

– А мне, значит, решили рассказать. По какой причине?

– Помочь хочу, – заявила горничная, хитро улыбаясь. – Вижу, мучаетесь вы с Дарьей. Пытаете ее, а все без толку. Вот и решила подсобить.

В бескорыстие девушки я не поверила. Решив выяснить причину такого всплеска сознательности, я сказала:

– Надо бы охранников расспросить, может быть, они тоже что-то видели.

– Зря время потратите. Кроме меня, вам никто ничего не скажет. Все место потерять боятся. Зарплату Добровольский щедрую платит, что ни говори.

– А вы, выходит, не боитесь?

– А мне терять уже нечего. Я последнюю неделю дорабатываю и ухожу.

– Что так? – удивилась я. – Сами говорите, зарплата хорошая.

– Уволила меня Илона. Ни за что уволила.

– Это как же «ни за что»?

– А так. Попалась ей под горячую руку. В гостиной вазу разбила, она и уволила.

– Сочувствую, – я изобразила на лице подобающее случаю выражение.

– Ерунда. На этой работе свет клином не сошелся. Другую найду, – отмахнулась девушка и резко переменила тему. – Ну, так как, интересует вас эта информация?

– Интересует. Машину вы хорошо разглядели? Марку, цвет, номер сможете вспомнить?

– Стимул нужен, – заявила она, испытующе глядя на меня.

Я вытащила из сумки кошелек, выбрала банкноту достоинством пятьсот рублей и, показав горничной, спросила:

– Такой стимул будет достаточно веским?

– Прибавить бы, – услышала я в ответ. – Я ведь и номер вспомнить могу!

Я снова полезла в кошелек, увеличила сумму вдвое и, протянув ее девушке, сказала:

– Это последнее предложение. Хотите – берите, нет – разбегаемся.

Горничная со вздохом забрала деньги и сказала:

– Ладно, хоть сколько-то, и то хорошо. Записывайте данные. «Жигули»-«шестерка», белого цвета. Номерной знак полностью не запомнила. Начало помню. «М 24». И еще: на заднем стекле птичка нарисована. Вся черная, а крылья белые.

Кроме Дарьи Степановны и уволенной горничной больше поговорить ни с кем не удалось. Зато у меня появилась новая зацепка. Нужно было срочно выяснить имя владельца белой «шестерки» и узнать, куда он отвез девушку. Вряд ли владельцем столь древнего представителя автомобильного рынка может быть господин Бабичев. Судя по всему, от желающих помочь, у Жени отбоя нет. Неудивительно, что охрана Добровольского не смогла ее отыскать.

Чтобы поиски автомобиля с птичкой заняли как можно меньше времени, я позвонила одному своему приятелю, выложила имеющуюся информацию и попросила раздобыть мне список всех владельцев белых «шестерок». На это ушел примерно час. Когда же список оказался у меня в руках, я с удивлением обнаружила, что он не так уж и мал. Оказывается, в Тарасове белые «шестерки» все еще пользуются популярностью. Хорошо хоть, девица успела разглядеть часть номера. Не то пришлось бы мне неделю потратить на поиски нужной машины. А так, в списке осталось только восемь имен. Что ж, день обещает быть насыщенным.

Выбрав адрес наугад, я покатила на встречу с первым любителем отечественных авто. Им оказался мужчина средних лет. На мое счастье, мужчина был дома. Я представилась журналисткой и поведала ему о том, что пишу статью, призванную привлечь внимание общественности к проблеме отечественного автопрома. Национальная гордость и все такое. Мужчина охотно отвечал на вопросы, которые я выдумывала на ходу, расхваливая своего «железного коня». Когда же я заговорила об украшениях, которыми пользуются автомобилисты, чтобы выделить свою машину среди прочих, мужчина меня разочаровал, заявив:

– Я свою машину всякими побрякушками не завешиваю! Я вообще против всяких там куколок, брелоков и прочей дребедени. Это отвлекает от дороги и создает аварийные ситуации. Вы об этом тоже обязательно напишите в своей статье.

– Непременно напишу, – пообещала я. – В этом вопросе я полностью с вами согласна. Завешивать лобовое стекло в наши дни просто неразумно. Ну, хочется тебе выделиться, украшай заднее стекло. Так и безопаснее, и гораздо симпатичнее смотрится. Вот я, например, собираюсь приобрести для своей машины какую-нибудь симпатичную наклейку. Зверька там или птичку. Не подскажете, где я могу это сделать?

– Тут я вам не помощник, – заявил мужчина. – Сам стекла не завешиваю, и вам не советую.

– Даже заднее? – задала я главный вопрос.

– Даже заднее, – подтвердил мужчина.

– Я обязательно отмечу в статье этот факт, как заслуживающий пристального внимания, – пообещала я. – Всего доброго.

Попрощавшись, я вышла на улицу. С этим адресом вышла промашка. Поедем дальше.

Колесила я по городу часа два. Посетила уже пять адресов, а владельца нужной мне машины пока не встретила. Кто-то из хозяев машин по указанному в списке адресу отсутствовал, у кого-то на машине отсутствовала заветная птичка. Наконец мне повезло. Приехав на очередной адрес, я позвонила в дверь и стояла, ожидая, когда мне откроют. На пороге появилась приветливая девушка. Лучезарно улыбаясь, она спросила:

– Вы к кому, девушка?

– Мне бы Колобова Станислава Андреевича увидеть, – прочитала я по листочку фамилию из списка.

– Вы по поводу обмена? – девушка продолжала улыбаться.

– Какого обмена? – переспросила я.

– Обмен квартир. Наша квартира коммунальная. На трех хозяев. А мы меняем на три отдельные квартиры, – сообщила она. – Но, раз вы не в курсе, значит, не по этому вопросу.

– Точно. У меня дело сугубо личное.

– Если вопрос у вас очень срочный, то можете поискать Станислава Андреевича на работе. А лучше сами его вызовите. А то в парке можете его и не застать. Только вызывайте на соседний адрес. Так быстрее будет.

– Простите, не подскажете, кем работает Станислав Андреевич? – спросила я.

– Он таксист.

– Случайно не на белой «шестерке» ездит?

– Угадали. Станислав работает на своем автомобиле.

– У него еще на заднем стекле птичка такая интересная. Сама черная, а крылья белые, так? – я в нетерпении ждала, что ответит мне соседка Станислава.

– Имеется птичка, – сообщила соседка. – Это ему брат на какой-то праздник подарил.

– Так как, говорите, вызвать его?

– Фирму «Таксоград» знаете?

Я отрицательно покачала головой. Девушка вздохнула и скрылась в глубине квартиры. Вернулась она с визиткой. Протянув ее мне, она подсказала:

– Когда звонить будете, вызывайте конкретного водителя. А будут отказывать, грозитесь пожаловаться в «Защиту прав потребителя». У них в фирме свои заморочки. Не угодит водитель чем-нибудь девушкам-операторам, так все заказы мимо него идти будут. У Станислава сейчас как раз такой период. Но вы не переживайте. Главное, будьте понастойчивее и добьетесь своего.

– Спасибо вам огромное за помощь, – поблагодарила я, прощаясь.

– Да не за что! А вот со Стасика не мешало бы проценты стрясти. А то уже надоело бесплатно его личным секретарем работать. Самого-то его вечно дома не бывает. А мне приходится всем, кто к нему приходит, визитки раздавать!

По совету соседки Станислава я перебралась в соседний двор, выяснила название улицы и набрала номер диспетчерской службы такси. После пятиминутных препирательств мне все же пообещали прислать по указанному адресу именно Станислава Колобова. Чтобы ожидание не было таким утомительным, я решила посетить магазинчик, расположенный на пересечении двух улиц. По моим расчетам, из окон магазинчика должны были хорошо просматриваться оба двора: тот, в котором жил Станислав, и тот, в который я вызвала такси. Из-за удачного расположения я и выбрала его. В магазинчике царил полумрак. Бледные стены тускло освещали двухрожковые светильники. За прилавком сидела продавщица, умирая от скуки. Меня она восприняла как долгожданную жертву. Нацепив дежурную улыбку, она направилась ко мне.

– Добро пожаловать в наш магазин! Благодарим, что выбрали именно нас. Только сегодня и только у нас вы сможете приобрести интересующий вас товар с колоссальной скидкой до пятидесяти процентов, – застрочила она как из пулемета. – Могу предложить вашему вниманию уникальную работу итальянских мастеров.

Пока она выдавала мне заученные фразы, я успела разглядеть, что за товар предлагают в этом магазине. Оказалось, я попала в магазин «Все для ремонта». И хотя делать ремонт в своей квартире я не собиралась ближайшие пять лет, от просмотра итальянских обоев я отказываться не стала. Воодушевившись интересом, проявленным мной к товарам магазина, продавщица поволокла меня было в складское помещение. Но я от этого моментально отказалась, предложив ей самостоятельно принести в торговый зал то, что, по ее мнению, может меня заинтересовать.

Продавщица оказалась расторопной и трудолюбивой. За тридцать минут, что я ожидала приезда такси, продавщица успела показать мне чуть ли не весь ассортимент обоев, имеющихся в магазине. Признаться, мне было неловко уходить из магазина, не сделав покупки, уж больно внимательная и приветливая продавщица попалась. Я решила приобрести пару рулонов гладких обоев металлического и белого оттенка. Куда я буду их девать потом, это уже другой вопрос. Расплатившись, я сунула оба рулона под мышку и поспешно вышла во двор. Сделала я это как раз вовремя. Во двор въехала белая «шестерка» с номерным знаком «М 243 МН». На заднем стекле красовался симпатичный орел. Черная птица с белыми крыльями. Наконец-то удача улыбнулась мне. Это была именно та машина, что месяц назад увезла Женю в неизвестном направлении.

Водитель уже нетерпеливо набирал номер. Мой телефон заиграл веселую музыку. Колобов обернулся на эти звуки. Я помахала свободной рукой, приветствуя его.

– Станислав Андреевич, здравствуйте, – поздоровалась я. – Это я вас вызвала.

– Занимайте место в салоне, – предложил Колобов, забирая у меня рулоны и распахивая заднюю дверку авто. – Куда поедем?

– Это зависит от результатов нашей беседы, – сообщила я и представилась: – Татьяна Иванова, детектив.

– Ого, моей персоной интересуется частный сыск! Чем вызван ваш интерес, если не секрет? – Колобов смотрел на меня вполне доброжелательно.

– Событиями четырехнедельной давности, – призналась я. – Как у вас дела с памятью обстоят?

– Не жалуюсь, – ответил Колобов. – Хотя это тоже от многих факторов зависит. Догадываетесь от каких?

Колобов изобразил характерный жест пальцами.

– Догадаться не трудно, – вступила я в переговоры. – Но сначала нужно выяснить, стоит ли ваша информация того, чтобы за нее платить.

– Э, нет. У нас, у таксистов, по-своему принято. Сначала надо за посадку отсчитать тугрики, а потом уж и мотор заводить. А иначе прогореть можно.

– Так и быть, за «посадку» я вам сразу заплачу. А дальше все в ваших руках.

Я покопалась в кошельке и протянула Колобову сотенную банкноту. Он повертел ее в руках, понюхал, проверил зачем-то на свет и только потом отправил в карман форменной куртки.

– Ответите на все вопросы, получите в пять раз больше, – пообещала я.

– Принято, – шутливым тоном произнес таксист. – О чем вспоминать будем?

– Несколько недель назад вы подвозили одну молодую особу. Мне нужно знать адрес того места, куда вы ее доставили.

– Что за особа? Приметы какие-нибудь имеются?

Я слово в слово повторила то, что рассказала мне горничная Добровольских. И предъявила ему фотографию Жени. Водитель думал буквально несколько секунд, а потом выдал:

– Вспомнил я эту поездку. Заказ передали по внутренней связи. Я подъехал, подождал не больше трех минут. Потом появилась эта девушка. Я ожидал, что она выйдет из того дома, по которому был оформлен заказ. Однако она пришла со стороны автобусной остановки. Я поэтому и запомнил. Девушка заметно нервничала. Села на заднее сиденье так, что с улицы можно было разглядеть лишь ее макушку, и велела ехать к Речному вокзалу. Я еще в шутку спросил, не от мужа ли она прячется. Девушка, зыркнув на меня, раздраженно ответила, что не мое это, мол, дело. Я понял, что шутка неудачная, и больше к пассажирке с разговорами не приставал.

– Значит, вы отвезли ее на Речной вокзал?

– Никак нет. На Речной вокзал мы вообще не ездили.

– Постойте, вы же только что сказали: девушка попросила вас отвезти ее на Речной вокзал, разве нет?

– Говорил. И она сначала этот адрес назвала. А когда мы уже с полдороги одолели, она заявила, что передумала и на Речной ей уже не нужно.

– Так куда вы, в конце концов, девушку отвезли?

– Ресторан «Венеция», что на Центральном проспекте.

– Вы доставили ее прямо до места?

– Не совсем. Около «Венеции» парковочных мест мало. Да и разворачиваться там неудобно. Я предложил пассажирке высадить ее за два дома от ресторана. У нее возражений не было.

– Ресторан был уже открыт для посетителей?

– Думаю, да. По крайней мере, моя пассажирка проникла туда беспрепятственно.

– Вы сами видели, как она заходит внутрь? Могло быть так, что девушка вошла в помещение, а как только вы отъехали, сразу вышла?

– Может, и вышла, но не раньше чем через пятнадцать минут.

– Откуда такая уверенность?

– А я ровно столько там простоял. Заказов не было, а впустую бензин жечь я не любитель. Вот и стоял. Ждал, пока мне диспетчер новый заказ сбросит.

– И вы уверены, что в течение этих пятнадцати минут девушка покинуть ресторан не могла?

– Этого я не говорил! Может, она запасным выходом воспользовалась. Через служебный вход ушла. Откуда я это знать могу? Мне только главный вход видно было.

– Ладно, оставим это, – перебила я его ворчание. – При девушке был багаж?

– Дорожная сумка была. Правда, небольшая. Ну, и дамская сумочка имелась.

– Не заметили, сумки тяжелые были?

– Не так чтобы тяжелые, но объемистые.

– Последний вопрос. Какими купюрами она с вами расплатилась и откуда доставала их?

Вопрос показался водителю странным. Брови его полезли вверх, но в голосе, когда он начал отвечать, удивления не слышалось.

– По счетчику намотало двести восемь рублей. Пассажирка вынула из дамской сумочки триста рублей. Три бумажки по сто. Отдала мне и сказала, что сдачи не требуется.

– Больше вы ее не видели? Может, случайно где-то встречались? Или еще куда подвозили? – цепляясь за последнюю возможность, спросила я.

– Больше она мне не встречалась. Я бы ее обязательно узнал. Приметная личность.

– Тогда вопросы закончились, – обрадовала я Колобова. – Везите меня в «Венецию».

С нескрываемой радостью Колобов завел мотор и повез меня в ресторан. Расплатившись с водителем, я направилась к дверям ресторана. Когда я была уже на полпути к цели, водитель окликнул меня:

– Эй, красавица, а обои?

– Какие обои? – переспросила я.

– Да ваши обои, – и он продемонстрировал аккуратный белый рулон.

– Ах, эти! – признаться, я совсем забыла о своем приобретении. – Оставьте себе! В виде премии.