Глава 4

Я проспала всего несколько часов. Вновь наступила духота. Оставаться в постели было просто невозможно. Катерина уже тоже проснулась. Я приготовила кофе, мы уселись под спасительную свежесть вентилятора и вернулись к ночному разговору.

— Мы разрабатывали этот план больше двух недель, — рассказывала Катя. — Саша первым делом попросил бывшую жену Денисова, Марину Алексеевну, чтобы ни она, ни ее сын не говорили пока Виктору о его возвращении. Дескать, к ней он мог явиться запросто, а прежде чем предстать перед Виктором и Анной, ему нужно «почистить перышки», собраться с мыслями и все такое. Она женщина чуткая, Сашины объяснения ее убедили, и поэтому она пообещала выполнить эту просьбу, не задавая лишних вопросов. Все остальное казалось простым. Саша позвонит Денисову, договорится о встрече. Предложит отпраздновать возвращение где-нибудь в кафе или ресторане. Сообщит мне место и время. Там я и «познакомлюсь» с ними. Потом приглашу их к себе. У меня в квартире заранее будет установлена видеокамера (я взялась раздобыть ее на время у кого-нибудь из знакомых). Дальше должна была помочь Анна. Ее задачей было с намеченного времени сидеть у меня в квартире и смотреть в окно. Мои окна выходят во двор, поэтому она заметила бы, как подъезжает машина ее мужа. Увидев нас, выходящих из машины, она должна была включить камеру, выйти, захлопнуть дверь, подняться на следующий этаж и подождать, пока мы все зайдем в квартиру. Открыв дверь, я должна была достаточно громко сказать: «Ну вот мое скромное жилище. Проходите, будьте как дома». Услышав эту фразу и затем звук захлопывания двери, Аня могла спокойно спускаться на улицу и отправляться домой. Чтобы Денисов, невзначай выглянув в окно, не заметил и не узнал ее, она купила простенький летний сарафанчик, балдахонистый такой, искажающий фигуру, новые темные очки и соломенную шляпку с широкими полями. Муж не позволял ей носить ничего такого, поэтому вряд ли узнал бы ее, даже столкнувшись на улице, а уж из окна — тем более.

Дальше мы должны были расположиться на диване перед камерой. Запас выпивки у меня дома должен был быть таким, чтобы он кончился примерно минут через сорок. Мы рассчитывали, что Виктор Вениаминович к этому моменту уже дойдет до кондиции. Потом предполагалось, что я отправлю Сашу купить еще вина. А ближайший магазин от моего дома довольно далеко. Саша должен был как можно дольше не возвращаться, но так, чтобы это не вызывало подозрений. Все остальное я брала на себя. Была уверена, что мне удастся вскружить Виктору голову и устроить бурную эротическую сцену прямо на том же диване. Когда Денисов достаточно заведется, я должна была попросить его позвонить Саше и сказать, чтобы тот не приходил. Для него это означало бы, что все идет по плану.

— А откуда у Соколова телефон, ведь он же вернулся из тюрьмы без денег? — перебила я Катю.

— Это я ему подарила, — похвалилась девушка, — еще до всякого плана. Просто, чтобы мы могли созваниваться. И денег немного дала на первое время. Он не отказался, но сказал, что это в долг. Я даже, помню, немного обиделась на эти слова: он-то меня всегда выручал, и без всякой отдачи. Ну ладно, я отвлеклась. В общем, полученную запись следовало передать Анне. Этот момент плана оказался самым сложным. Если бы она просто получила кассету и предъявила ее мужу, это выглядело бы неправдоподобно. Денисов вполне мог заподозрить свою жену в причастности к этой съемке. Мы пересмотрели кучу боевиков, чтобы выработать тактику настоящих шантажистов. И в конце концов решили потребовать у Денисова выкуп за кассету.

— А вы не побоялись, что он обратится в милицию?

— Нет, и Аня и Саша в один голос заявили, что он ни в коем случае не будет впутывать в это дело милицию. Он слишком боится скандалов и слишком дорожит своей репутацией.

— А как же вы не подумали насчет частного детектива?

— Если честно, то мы были уверены, что в нашем городе таких не водится, — с обезоруживающей простотой ответила Катя.

— Боже, ну какие же вы дети! — вырвалось у меня.

— Ну, кое-какие недочеты в нашем плане обнаружились. Но в целом-то он хорош!

— Хорош, ничего себе! С кассетой облом, ты сидишь у меня и рассказываешь вашу историю. Откуда ты знаешь, что я намерена делать? Денисов мне хорошо платит, между прочим.

— Танечка, милая, у Саши теперь много денег, он вам заплатит еще больше, если вы нам поможете, даже не сомневайтесь…

— Не торопи события, — довольно резко оборвала я Катерину. — Если я буду продавать интересы своих клиентов, то грош мне цена как профессионалу, и всю свою клиентуру я потеряю в три дня.

Катя переменилась в лице:

— Неужели вы нам не поможете? Вот так просто сдадите этому… этому… — От возмущения она не находила слов.

— Ладно, остынь. Придумаем что-нибудь. Я просто предупреждаю. Знаешь такую поговорку: «И волки сыты, и овцы целы. Светлая память пастуху!» Так вот, я в этой ситуации не хочу быть тем пастухом. Ну, ты пока рассказывай, думать будем потом. Вы с Соколовым ведь гении по части хитроумных планов, — не преминула я съязвить.

Но стрелы моей иронии, похоже, не достигли цели. Катя сочла это за комплимент, успокоилась и продолжала:

— Анна знала распорядок дня в конторе Денисова и то, что его секретарша приходит на час раньше своего босса, и то, что она отлучается за документами. Решено было, что Саша сам отнесет кассету — дождется, пока секретарша выйдет, и положит пакет ей на стол. Его ведь никто не знал в этой фирме. Самое главное было не напороться на самого Денисова. Но мы все рассчитали по времени. Саша должен был выйти из офиса без четверти девять, независимо от того, удастся подкинуть кассету или нет. На случай неудачи был вариант: Анна подкинет пакет с кассетой под дверь своей квартиры перед приходом мужа с работы. Если он что-то спросит, она не выходила из дому и ничего не видела.

Как же все это непрофессионально! Как глупо! И тем не менее почти сработало. Вот что значит везенье! Хотя справедливости ради надо отметить, что и этому разговору с Катей я обязана не столько методу или технике, сколько случайности. Не выпади там, в кафе, календарик из ее сумочки и не будь у Денисова фотографической памяти, не известно, сколько бы продолжались мои поиски. Но — победителей не судят. А победитель пока — я. Только что мне делать с этой победой, ума не приложу.

Я немного отвлеклась на свои собственные мысли. Катя заметила это и сделала паузу в рассказе, попросив разрешения закурить.

— Валяй, не стесняйся, в моей холостяцкой квартире курят без разреше…

Не успела я договорить, как раздался звонок моего сотового. На экранчике телефона высветился номер Денисова. Так, приехали. Он застал меня врасплох. Я прошептала Кате:

— Это Денисов.

На ее лице отразился испуг.

Не отвечать было нельзя, и я с тяжелым сердцем нажала на кнопку соединения.

— Здравствуйте, Татьяна, это Виктор Вениаминович.

— Доброе утро, Виктор Вениаминович. — Я постаралась придать своему голосу как можно больше бодрости.

— Вы не звоните, я уже начал беспокоиться, — с упреком сказал мой клиент. — Надеюсь, у вас есть новости. Мне пора идти на работу. Я не хотел бы, чтобы в мое отсутствие случилось нечто неприятное. Вы понимаете, о чем я.

— Да, конечно…

Думай, Таня, думай! Я глянула на Катерину — та вжалась в кресло и побледнела.

— Алло, Таня, куда вы пропали?

— Нет-нет, я вас слышу. Виктор Вениаминович, у меня есть для вас кое-какая информация. Но мне надо немного еще поработать. В общем, это не телефонный разговор. Давайте встретимся в ваш обеденный перерыв. Да, и не беспокойтесь, сегодня ваша жена точно не получит кассету, за это я вам ручаюсь.

— Откуда такая уверенность?

— Это пока моя маленькая профессиональная тайна. Ну, то есть я не могу по телефону.

— Вам неудобно сейчас разговаривать? Где вы?

— В засаде, — зловещим шепотом сообщила я.

Господи, какая чушь! Я почувствовала, что у меня краснеют уши. Но как ни странно, на Денисова это произвело впечатление.

— Таня, вы кого-то нашли? — тоже шепотом спросил он.

— Нашла. Сейчас должен вступить в действие план «Перехват».

— Вы уверены, что справитесь?

— Да, я взяла на подмогу пару верных людей.

Ну дурища, еще бы сказала «Заграница нам поможет». Но Денисов принял все всерьез.

— Хорошо, не буду вас отвлекать. Подъезжайте ко мне в офис, когда все завершится.

— Да. Обязательно.

— Так точно, всенепременнейше, ваше высокоблагородие! — Это я добавила уже после отбоя.

Катя тревожно спросила:

— Ну что там?

— Да, ребятки, ну и задали вы мне задачку! Клиент требует результатов и отчета о проделанной работе. Так, сейчас девять. В запасе есть несколько часов. Отвечай как на духу: вы с Соколовым имеете отношение к ограблению квартиры Денисова? Только не ври. У меня нет времени разбираться. От твоей искренности зависит, как я поведу себя дальше.

— Да вы что, Таня, я вам всю правду… — Голос Катерины задрожал.

— Только не вздумай разреветься, некогда. Говори по существу. Что ты знаешь о звонках с молчанием в трубке и об ограблении?

— Ничего не знаю, я вам поклянусь чем угодно.

— А Соколов? Он может иметь к этому отношение?

— Я не знаю, о чем вы говорите. Мы только хотели добиться развода. Я ничего не понимаю. А что, Денисова ограбили?

— Ладно, это, похоже, к делу не относится.

Я обхватила голову руками и на несколько секунд задумалась. Потом довольно резко спросила:

— Вы собирались сегодня «передать» кассету Анне?

— Да, я вам недорассказала…

— Расскажешь потом. Немедленно звони Соколову и говори, чтобы они с Анной ничего не предпринимали. Скажи, что ты попалась. Ничего больше не объясняй, сразу давай отбой. А я пока решу, что делать дальше.

Катерина послушалась и сделала все, как я сказала.

— Саша! У меня неприятности. Ничего не могу пока сказать… Да, попалась… Потом. Слушай внимательно: ничего пока не предпринимай. Созвонись с Анной. Я с тобой свяжусь, как только смогу. Все. — Катерина дала отбой.

— И что теперь? — спросила она срывающимся голосом.

— Теперь? Теперь ты мне спокойно дорасскажешь все, но только коротенько, самое существенное. А потом мы назначим Соколову свидание здесь, у меня на квартире. И нам надо будет выработать план действий. Если все так, как ты говоришь и Соколову удастся меня в этом убедить, я постараюсь сделать так, чтобы не пострадали ни ваши интересы, ни интересы моего клиента. И, по возможности, мои тоже.

Неужели я поддамся эмоциям и позволю своей шубке полететь ко всем чертям? Нет, я еще не сошла с ума. Правда, мозги уже закипают. Но сейчас я соберусь и найду правильное решение.

— Ладно, Катюша, продолжай. Признаться, я впервые в такой дурацкой ситуации, когда мои симпатии на стороне противников моего клиента. Но ничего, как-нибудь выкрутимся. — Непонятно, кого я сейчас пыталась подбодрить — Катю или самое себя. Катя же улыбнулась и сказала:

— Спасибо вам, Таня. Вы не подумайте, я вас прекрасно понимаю. Профессиональная этика и все такое. Но вместе с Сашей мы что-нибудь придумаем. Он очень благородный человек. Я уверена, он не захочет, чтобы вы пострадали. Так я быстренько дорасскажу.

— Давай.

— В общем, мы изменили один пункт плана. Саша сказал, что слишком опасно проводить съемку у меня на квартире. И мы решили сделать это на квартире, которую сдает моя тетка. Она говорила, что ищет новых жильцов, потому что нынешние скоро съедут. Я съездила к ней на дачу и попросила, чтобы она пустила меня на квартиру на несколько дней, когда она освободится. Наврала, что задумала ремонт, нашла бригаду рабочих, но не переношу запаха краски. Тетка пригласила меня пожить у нее на даче. Но я сказала, что не могу оставить работу — отпуск уже отгуляла. Она всему поверила, да простит меня бог за эту ложь, и обещала позвонить, когда освободится квартира. Мы ждали еще около двух недель. Наконец тетя Маша позвонила и сказала, что квартира в моем распоряжении на четыре дня, начиная с позапрошлого четверга. Потом туда должен въехать новый жилец.

В четверг она отдала мне запасные ключи. Я пообещала освободить квартиру к понедельнику. Особо светиться мне там не стоило. Поэтому мы с Сашей наведались на квартиру в четверг поздно вечером. Пришлось передвинуть мебель, принести кое-какие безделушки, пледы и мою напольную вазу с букетом искусственных цветов. В нее мы собирались спрятать камеру. Потом мы провели пробную съемку. Все было нормально. Да, вот еще — тетина квартира тоже выходит окнами во двор, поэтому Ане ничего менять не приходилось. Но вот вышла одна закавыка — тетин дом стоит как раз напротив супермаркета «Комета». И мы никак не могли придумать, чем объяснить Сашино длительное отсутствие. Но потом решили не мудрить. Соколов в случае чего должен был сказать, что в «Комете» не было того мартини, которое я попросила, а желание женщины для него — закон. Поэтому он-де отправился искать его дальше по магазинам. Ну вот. В пятницу Саша позвонил Денисову. Тот предложил ему увидеться в субботу. Мы с Сашей опасались, что Аня будет слишком нервничать и выдаст себя чем-нибудь. Но она держалась молодцом. А в субботу все пошло кувырком. То есть началось все блестяще…

— А закончилось провалом. Вы недооценили Денисова. Ладно ты, но как же Соколов мог подумать, что Виктор Вениаминович опустится до такой пошлости, как стремительный секс с первой попавшейся девицей?

— Да, вы же все знаете… — опустив глаза, пробормотала Катерина.

— Разумеется, я видела запись и слышала комментарии Денисова. Как же твой хваленый Соколов так лоханулся?

— Это я виновата.

— Чушь собачья. Ни в чем ты не виновата. Ты его не знала и действовала стандартно. На такую банальность он никак не мог купиться, уж извини меня. Надо было действовать иначе. Изучить его вкусы, подобрать настоящую профессионалку, не торопить события, дать им встретиться несколько раз, а потом уж Анна получила бы «анонимный звонок» и явилась бы на квартиру, где происходили их свидания. Э-эх!

Я взглянула на Катю. Она слушала меня, восхищенно раскрыв глаза. Я осеклась. Боже, что я делаю! Я до того увлеклась, что стала сама придумывать «идеальный» план. Стоп. Хватит с меня собственных проблем.

— Здорово! — отреагировала Катя. — Мы не додумались! Правда, нам хотелось поскорее и не привлекать незнакомых людей.

— Как говорил Остап Бендер: «Скоро только кошки родятся». Ну да ладно. Теперь уже поздно. Надо расхлебывать всю эту кашу. Значит, если я правильно поняла, из соблазнения ничего не вышло. И тогда вы переписали кассету на меньшую по времени и так, чтобы она заканчивалась на наиболее двусмысленных кадрах. Анна, получив ее, смогла бы, по крайней мере, устроить истерику «что было дальше?» и предъявить запись отцу. Н-да, шанс очень слабый.

— Может быть. Но мы уцепились и за него.

— А почему вы были уверены, что Денисов эту кассету не выкупит?

— Мы не были уверены. Поэтому решили на этот случай во время телефонного разговора «обнаглеть» и изменить условия. Потребовать баснословную сумму и, не дав Денисову опомниться, «передать» кассету Ане. Только он не ответил на звонок. Но мы решили, что так даже лучше — это развязало нам руки.

— А кто звонил, не сам же Соколов?

— Нет, звонить должна была я.

— Еще не легче. Надеюсь хоть не с мобильника?

— С мобильника, а что? Ведь у него домашний телефон без определителя номера.

— Милая моя! Да в тот вечер я сидела у него в квартире с кучей техники, которая позволила бы определить не только твой номер, но и местонахождение.

— Как? Я думала такое только в кино бывает.

— Ты думала, что и частные детективы только в кино бывают. Вам помогли только совершенно непредвиденные обстоятельства.

— Ограбление?

— Я тебе этого не говорила. Я сама пока ничего толком не знаю. Ладно. Все теперь ясно. Я почти так себе это и представляла, только вот мотив вашего преступления, конечно, многое меняет. Ну а если бы на моем месте оказался другой сыщик? Если бы твой рассказ не вызвал никакого сочувствия или он просто не поверил бы?

— Но вы-то мне верите?

— Скорее да, чем нет. Я ведь поставила жучок и слышала, как господин Денисов разговаривал со своей женой, когда она вернулась из театра. Но это тоже ваше везенье. Чистая случайность. А что бы ты делала, если бы попалась всерьез?

— Не знаю, — дрожащим голосом ответила Катерина. — Я об этом не думала. Я только очень хотела помочь Саше. Возможно, кто-нибудь вытащил бы меня. У меня есть знакомые…

— Святая наивность! Да ни один из твоих так называемых знакомых не стал бы ради тебя рисковать своей репутацией. Они бы просто перестали отвечать на звонки и постарались бы поскорее забыть твое имя, как страшный сон. Неужели ты этого не понимаешь?

— Наверное, вы правы. Но я не могла отказаться.

— Ну прямо Жанна д\'Арк какая-то!

Я была в раздражении, оттого что не могла пока придумать, как мне вести себя с Денисовым. Было уже начало одиннадцатого. Надо мобилизоваться.

— Так. Знаешь что, звони-ка ты Соколову. Скажи, чтобы срочно сюда приехал. И успокой его, чтобы не подумал, что это ловушка. — Я назвала свой адрес.

Катя позвонила. Соколов, по ее словам, был очень встревожен и обещал приехать немедленно. Ничего объяснять по телефону Катя ему не стала, сказала, что все расскажет на месте и что у нее появился шанс выпутаться.

Я сменила халат на шорты с майкой, подобрала Кате подобный костюм в шкафу — ее одежда после вчерашней ночной пробежки представляла собой жалкое зрелище. Потом сварила еще кофе и сделала бутерброды.

Соколов не заставил себя долго ждать. Минут через двадцать после телефонного разговора раздался звонок в дверь. Я пошла открывать. Увидев меня, Соколов изумленно застыл на пороге:

— Светочка? А вы как здесь… Ничего не понимаю. А где же Катя?

В это время Катерина высунулась из-за моей спины:

— Соколов, миленький, как хорошо, что ты приехал!

— Котенок, я не понимаю, это что — розыгрыш? Зачем ты меня вызвала так срочно? Ты же понимаешь, что сейчас не до шуток! Почему ты вчера не появилась в баре?

— А никто и не думает шутить, Александр Владимирович, — вмешалась я. — Все более чем серьезно. Позвольте вам представиться…

— Так мы вроде уже того… знакомились.

— Скучающая очаровашка Света — просто прикрытие. Меня зовут Татьяна Иванова. Я частный детектив. Меня нанял ваш друг (или уже недруг?) Денисов Виктор Вениаминович, чтобы я расследовала дело о шантаже. Вчера вечером я выслеживала в «Сити» Катерину. И, как видите, операция прошла успешно.

Лицо Соколова перекосилось.

— Котенок, — снова обратился он к Катерине, — ты что же, сдала нас?

— Саша, только не беспокойся. Татьяна действительно все знает. Но она обещала помочь, только надо все хорошо продумать. Татьяна просто супер по части составления планов.

— Так, может, все-таки зайдете в дом? — спросила я. — Времени у нас очень мало, мне надо разобраться во всем и принять решение. А вам, господин Соколов, еще придется доказывать, что вы не верблюд.

Соколов как будто немного успокоился, потому что ответил очередным каламбуром:

— Глупо доказывать, что ты не верблюд, если тебя считают ослом. — Мы прошли в комнату, я принесла кофе с бутербродами и продолжила разговор уже более мягко:

— Да никто вас ослом не считает. Мне надо просто добраться до истины.

— Да уж, это нелегко. Когда ищешь истину, постоянно спотыкаешься о правду, — вяло парировал он, находясь в полной растерянности.

— Вот это точно. Поэтому сделаем так: Катя сейчас посидит молча, а вы, Саша, мне быстренько расскажете всю историю шантажа. Мне надо сверить показания. Поэтому постарайтесь быть искренним. Начинайте. Если хотите, можете курить.

— Да, если не возражаете. Никак не могу бросить. Вот недавно опять поспорил сам с собой, что брошу.

— Ну и как?

— Попал на пиво.

Катя рассмеялась: она, видимо, была в полном восторге от соколовских шуток. Я тоже улыбнулась. Обстановка немного разрядилась, и Александр начал повествование. Он рассказал все по-мужски быстро, последовательно и без лишних эмоций. Подозрений ничто не вызывало. Все детали его рассказа совпадали с показаниями Кати. Однако меня волновал еще один пункт, и я довольно жестко спросила:

— Почему вы ничего не рассказали мне о еженедельных звонках с молчанием в трубке и о последующем ограблении? Не скрывайте. Выкладывайте все. От этого зависит ваша судьба!

Лицо Соколова выражало полное недоумение. Катерина заерзала в кресле, но я строго зыркнула на нее, и она затихла.

— О чем вы говорите? — всполошился Соколов. — Какое ограбление, какие звонки? Кто кого ограбил? Что, Катюшка попала в нехорошую историю? Да скажите вы, не терзайте!

— Ладно, допрос окончен. Можно подумать, что с вами Катюшка попала в хорошую историю! Взрослый человек, втянули девчонку в такую дурацкую и рискованную затею!

— Я сама, я сама втянулась, — выскочила Катя, поняв, что ей уже можно говорить.

— Ладно, на дискуссии времени нет. Последний вопрос: Анна что-нибудь знает об ограблении их квартиры?

— Так это их ограбили? — неподдельно изумился Соколов. — Но когда? Аня ничего не говорила. Она не стала бы скрывать, если бы что-то знала.

— Будем считать, что с этого момента наши отношения вступают в фазу доверительных. Все, что здесь говорится, останется между нами. Желательно, чтобы Анна до поры тоже ничего не знала. Я могу рассчитывать на конфиденциальность нашего разговора?

Оба моих гостя дружно закивали в знак согласия.

— Хорошо. В вашей ситуации тоже лучше будет мне полностью доверять, тогда мы вместе сможем что-то сделать. А ограбили их квартиру в субботу вечером, когда вы с Анной были в театре. И, судя по всему, в то самое время, когда Катя звонила Денисову. Поэтому он и не смог ответить. Я была там, и мы прятались от грабителей.

— Страсти какие! А что же у него украли? — заинтересовался Александр.

— Я и так слишком много вам сказала, — многозначительно ответила я. Нельзя же было признаться, что Денисов не счел пока нужным посвятить меня в свои дела. — Нам теперь надо найти компромиссное решение нашей общей проблемы. Вы, Саша, еще не в курсе: Денисов ждет меня в ближайшие часы, и я обещала предоставить ему информацию о шантажистах. Я не могу одним махом разрушить всю свою карьеру только из-за того, что вы не в состоянии решить свои проблемы, как взрослые люди, и играете в какие-то дурацкие игры. Но я готова пойти вам навстречу, если удастся найти какой-то разумный выход из положения.

Мы все ненадолго замолчали. Первой тишину нарушила я:

— Мне кажется, самым правильным будет, если вы, Саша, сам обо всем расскажете Виктору Вениаминовичу. Дело зашло слишком далеко. Шутить нельзя. Объяснитесь с ним по-мужски.

— Он не отпустит Анну.

— Вы твердо в этом уверены?

— Абсолютно.

— А Анна решится на побег из дому?

— Она решится на все. Но ей некуда бежать. Отец ее не примет. Она по плану должна была явиться к нему со скандальной кассетой. Но то, что у нас получилось, он вряд ли примет всерьез. А у меня квартиру конфисковали после ареста. Я сейчас снимаю угол в частном домишке без удобств, у черта на куличках. Моя хозяйка не потерпит, чтобы я привел женщину.

— А деньги у вас есть?

— В общем да. Денисов вернул мне обещанное в виде ценных бумаг. Я, правда, пока еще не перевел их в наличность, но это несложно. И в мои планы входит покупка квартиры. Но на все нужно время.

— А времени у нас нет.

Я взглянула на часы. Было уже около половины первого. Максимум через час мне следовало предстать пред ясны очи моего клиента.

— Тогда поступаем так. Вы сейчас звоните Анне. Пусть она быстренько собирает все самое необходимое. У меня есть «конспиративная квартира». Я дам вам ключи и адрес. Вы отвезете туда Анну. Пусть поживет там, пока все не утрясется. Уж там-то ее никто не найдет. Да, Катюша, и тебе придется пожить какое-то время вместе с Аней. И никаких вылазок по дискотекам! С квартиры вы позвоните мне, и тогда я отправлюсь к Денисову. Я буду вынуждена ему все рассказать. Все равно ваша затея уже провалилась. Саша, я могу пообещать, что вы с ним в ближайшее время встретитесь для разговора?

— Дайте мне один день — собраться с мыслями.

— Хорошо. Да, а насчет Анны — я ни сном ни духом. Я не в курсе, что она ушла из дому и где она может скрываться. Про Катю я скажу, что получила от нее информацию в обмен на то, что дам ей возможность уйти. Я думаю, Катюша, что при таком раскладе ты не будешь представлять для Денисова никакого интереса. Но на всякий случай все же затаись на недельку. Сидите с Аней, как мышки. Я буду снабжать вас продуктами.

— Я мог бы и сам, — сказал Соколов.

— Нет. Вы только отвезете Катю с Анной и больше не будете там появляться. Мы же еще не знаем реакции Денисова. Вдруг он решит во что бы то ни стало отыскать жену и наймет кого-то для слежки за вами. А я как будто вне подозрений. Но уж во всяком случае сумею и засечь «хвост», и от него оторваться. Ну все, звоните. Только договоритесь встретиться где-нибудь подальше от ее дома, мало ли что?

Соколов вышел на кухню с телефоном. Я обратилась к Кате:

— Сейчас поймаете такси, заедете сперва за твоими вещами, потом захватите Анну. И все в темпе — время меня поджимает. Деньги есть?

— На мотор хватит, а дома я возьму.

— Вот адрес. — Я написала адрес своей второй квартиры на листочке и протянула его Катерине.

— Таня, я просто не знаю, как вас благодарить…

— Да ладно. Меня Денисов сполна отблагодарит. А ты мне обещай больше не влипать в авантюры. Договорились?

— Договорились, — с улыбкой ответила Катя. Соколов вернулся с кухни и сказал, что Аня начинает собираться.

— Ну все, ребята, поезжайте. Удачи! Жду звонка.

Проводив до двери своих горе-шантажистов, я вернулась в комнату и, обессиленная, плюхнулась в кресло. Несколько минут релаксации, а затем надо будет готовиться к встрече с Денисовым. Строгий костюм и макияж. Строгий разговор, без всяких покупок на обаяние.

Когда позвонил Соколов, я уже была полностью готова и сидела как на иголках.

— Ну, что там у вас, все в порядке?

— Да, Таня, спасибо. Мы уже на месте. Квартира очень славная, девчонкам понравилась. Сколько я могу пробыть у них?

— Да сегодня, пожалуй, опасаться еще нечего. Оставайтесь сколько хотите. А вот с завтрашнего дня — никаких визитов.

— Слушаюсь!

— Я еще сегодня позвоню, расскажу, как прошла встреча с Денисовым. А теперь все, я лечу к нему.

В офис Денисова я приехала без четверти два. Секретарши в приемной не было: ушла на обед. Дверь в кабинет была открыта, и видно было, что Виктор Вениаминович нервно ходит из угла в угол. Заметив меня, он направился навстречу.

— Таня, ну наконец-то. А я себе уже места не нахожу. Как ваши дела?

— Мои дела в полном порядке, — уклончиво ответила я. — Но вот вам, Виктор Вениаминович, придется услышать нечто, что не очень вам понравится.

— Скажите главное — вы их нашли? — нетерпеливо спросил он.

— Нашла. — Я вздохнула и потупила глаза, пытаясь таким затягиванием разговора как-то приготовить Денисова к тому, что ему предстоит услышать.

— Ну, и кто же это?

— Не торопитесь. Давайте все по порядку. Дело оказалось намного более деликатным, чем мы с вами представляли. В общем, мне удалось сегодня выследить и поймать девушку, которая запечатлена на пленке. Она долго артачилась и не хотела говорить. Не помогали никакие угрозы. Мне пришлось пообещать, что в обмен на признание я ее отпущу.

— Таня! Как же это? Зачем же? Вы что, действительно ее отпустили?

— Я привыкла держать слово. Да она и не нужна больше. Всю информацию выдала. А сама она была просто нанятой за деньги куклой Барби. — Я сознательно приуменьшила роль Катерины в этой истории, чтобы ее не настиг гнев Денисова.

— Так кто же за всем этим стоит? Конкуренты?

Я внутренне усмехнулась.

— Пожалуй, можно сказать и так. Но только не в сфере вашего бизнеса.

— Танечка, не говорите загадками. Что это за люди?

— Виктор Вениаминович, это очень личное дело. Мне сложно подобрать слова, чтобы рассказать вам все. Но я постараюсь. Дело в том, что Александр Соколов вышел из тюрьмы и вернулся в Тарасов не неделю назад, как считаете вы. Он здесь уже около двух месяцев.

— Правда? Почему же он мне ничего не сказал? Да и какое отношение к делу это имеет?

— Самое непосредственное. Вы ведь знаете, что он любил вашу жену?

— Любил? Не смешите! Сашка, известный бабник, и — любил? Просто это была его очередная блажь. Он вообще не пропускает ни одной юбки со студенческих лет.

— Ничего подобного. Он любил ее и любит сейчас. Скажите, а ведь у вас с Анной произошло охлаждение отношений?

— Это никого не касается.

— Это касается вас. И нашего дела. Так вот, они встретились после Сашиного возвращения. Ваша жена рассказала Соколову, что хочет развода, но вы не даете…

— К чему вы клоните? Не может быть… Сашка? — Глаза Денисова расширились, на скулах заходили желваки.

Я кивнула:

— Именно. Он взялся помочь Анне добиться развода в надежде на ее взаимность. Они не нашли ничего более умного, как осуществить весь этот наивный план с шантажом. Большие дети, правда же?! — Я, как могла, пыталась смягчить свой рассказ, разрядить атмосферу. Но все бесполезно: Денисов был взбешен.

— Так Анна тоже участвовала в этом? Девчонка! Дрянь! Мерзавка!..

— Виктор Вениаминович, — вежливо, но твердо пресекла я его бурный всплеск, — держите, пожалуйста, свои эмоции при себе. И вообще, вам стоило бы подумать о том, какова ваша роль в этой истории.

— Что вы имеете в виду?

— Да то, что она, насколько я могла понять, не легкомысленная вертихвостка, а женщина, доведенная до отчаяния.

— Так вы что же, на ее стороне? — Весь гнев Денисова чуть было не обрушился на меня. Но я очаровательно улыбнулась и совершенно другим тоном ответила:

— Разумеется, нет. Я всегда на стороне своего клиента. Тем более что способ, который они с Соколовым выбрали, не вызывает у меня никаких симпатий. Но я просто пытаюсь быть объективной. Я обязана рассмотреть ситуацию со всех сторон, чтобы дойти до ее сути. Так вот, узнав все это, я связалась с Соколовым и поговорила с ним, можно сказать, по душам. Он обещал не делать больше глупостей и в ближайшее время прийти к вам объясниться.

— Да я его в порошок сотру! Пусть только попробует явиться! А я его встретил, как лучшего друга… Негодяй!

— Зря вы так, Виктор Вениаминович. Проблема очень щекотливая. Здесь нельзя рубить сплеча. Вам лучше спокойно во всем разобраться.

— Ну, уж это, извините, мое личное дело.

— Разумеется. А мое дело на этом окончилось. Вы не надумали нанять меня для расследования ограбления? — Я спросила об этом уже без недавнего энтузиазма. Мне надоело копаться в грязном белье господина Денисова. К счастью, он ответил отказом:

— Нет, простите, Татьяна. При всем моем уважении к вам я не хотел бы привлекать кого-либо к расследованию. Мне надо самому разобраться во всем.

Вот здесь он готов разбираться сам, спокойно и не торопясь. А с женой и другом?

— Как скажете, Виктор Вениаминович. Только хочу вас предупредить: не исключено, что ваши грабители относятся к тому типу людей, которые способны превратить проблему притока наличности в проблему оттока крови. Будьте осторожны! — Последнюю фразу я сказала совершенно искренне.

— Спасибо. Вот ваш гонорар. — Денисов достал из ящика стола пухлый конверт и отдал мне. — Все, как мы договаривались.

— Спасибо вам. Я, пожалуй, пойду.

— Да-да, всего доброго, — рассеянно произнес Денисов, уже не глядя на меня. «Мавр сделал свое дело, мавр может уходить».

Едва я вышла из его кабинета, как услышала, что он набирает номер по сотовому телефону. Наверняка звонит жене. Ха-ха, а птичка-то уже улетела!

Я вышла из прохладного офиса на раскаленную улицу. Но сейчас даже жара меня не раздражала. Конверт с гонораром приятно тяжелил мою ладонь. Настроение было приподнятым. Мне удалось сделать все, как надо, — не погрешить ни против совести, ни против интересов клиента. Ай да Танька! Ай да…

Приехав домой, я первым делом отзвонилась Соколову и пересказала ему весь наш разговор с Денисовым.

— Так что, Александр, насчет визита к нему думайте сами. Может, стоит подождать, пока он остынет. Тем более что он пока не знает главной новости дня — того, что Анна ушла из дому. Это приведет его в полное бешенство.

— Да, похоже, рекомендовать меня на работу в качестве финдиректора он уже передумал, — со смехом сказал неунывающий Саша.

— Да уж, пожалуй.

— Таня, еще раз огромное спасибо вам за все. Вы не заедете? Аня очень хочет с вами познакомиться.

— Мне надо немного отдохнуть, вымоталась за последние сутки. А ближе к вечеру я, пожалуй, к вам наведаюсь.

— Так, значит, «ставьте водку в морозилку и солите огурцы»?

— Отличная идея. Я с удовольствием расслаблюсь немного сегодня вечером.

— Так мы ждем!

Ну вот и все. Неприятное дело Денисова завершено. Гонорар получен. Я могу забыть о существовании этого человека. И позволить себе наконец отдых по полной программе.

Первым делом — ванна. Я включила чуть теплую воду, насыпала в ванну соль с запахом ванили, вылила под струю полфлакона пены. Потом налила себе большой бокал сухого белого вина и поставила его на столик рядом с ванной. После этого скинула одежду и с наслаждением погрузилась в благоухающую воду. Кайф! Я потягивала вино и предавалась ощущению покоя.

Приняв ванну, переместилась на диван, включила телевизор и задремала. Нет ничего приятнее, чем дремать под негромкий звук телевизора. Я и не заметила, как уснула.

Сон мой взорвался звуком телефонного звонка. Сердце почему-то застучало часто и тревожно. Что за ерунда. Все в полном порядке. Я взяла трубку:

— Алло! — И весь мой покой полетел к чертям.

Из трубки раздался тревожный, срывающийся юношеский голос. Я с трудом узнала Диму Денисова.

— Татьяна! Вы мне срочно нужны! Случилась беда.

— Дима? Прости, пожалуйста, я очень сильно устала. Мы не могли бы увидеться вечером?

Я спросонья вообразила, что впечатлительный парень как-то узнал об ограблении в доме отца и хочет узнать подробности.

— Нет, пожалуйста! Маму… маму убили…

Из трубки послышались сдавленные рыдания. Вот это известие. Я была в шоке и не верила своим ушам.

— Что ты говоришь? Марину Алексеевну убили? Как это произошло? Когда?

— Я ничего не знаю. Я только что вернулся с дачи и нашел… ее, кажется, застрелили.

— Застрелили? Ты уверен, что она мертва? Может, просто ранение и она без сознания?

— Нет. Я уверен. Она не дышит. На голове страшная рана.

— Так. Дима, ты уже вызвал милицию?

— Нет, я сразу позвонил вам. Я не знаю, что делать.

— Срочно вызывай милицию. Ничего не бойся. Говори им все как есть. Я сейчас подъеду. Ничего не трогай. И позвони отцу. Все понял?

— Да, — едва слышно ответил Дима.

Несколько минут я просидела в полном ступоре. Трагическое известие стало для меня настоящим ударом. Боже, за что? Такую тихую, интеллигентную женщину, которая и мухи не обидит. Но на эмоции времени нет. Надо срочно ехать. Может, успею до приезда опергруппы и сама осмотрю место происшествия. Это соображение придало мне сил. Я мгновенно оделась, выскочила на улицу, села в машину и пулей помчалась к Диме.

Через десять минут я уже заходила к нему в квартиру. Вид у Димы был ужасный. Я успела раньше всех. Поэтому сразу взялась за дело:

— Где она?

— В гостиной.

Я прошла в зал, где мы только вчера еще пили с Мариной Алексеевной кофе и болтали о жизни. Теперь она лежала посреди комнаты на спине. Ее милое лицо было обезображено огнестрельной раной. Пуля попала в лоб. Мгновенная смерть. Я изо всех сил старалась не поддаться эмоциям и провести профессиональный осмотр. Судя по характеру ранения, стреляли с близкого расстояния — полтора-два метра. На ковре под головой покойной бурели пятна подсохшей крови. Кровотечение остановилось, похоже, уже несколько часов назад. Я присела и дотронулась до руки Марины Алексеевны. Она уже остыла.

Боже, за что? Я взглянула на Диму. Он был белым, как стена.

— Дима, послушай меня внимательно. Ты вызвал милицию?

— Да, минут десять назад.

— Тогда у нас есть еще несколько минут. То, что я буду говорить, возможно, покажется тебе сейчас кощунством. Но отнесись к происходящему со всем мужеством. Маме ты уже ничем не поможешь. Твоя главная задача — помочь самому себе. Ты понимаешь, что первый, на кого падет подозрение, — это ты?

— Я? Да вы что такое говорите! Вы что…

— Я уверена, что это не ты. Но в милиции чайные церемонии не станут разводить. Их интересуют только факты. Поэтому сосредоточься и ответь мне на несколько вопросов. Во сколько ты вернулся домой?

— С полчаса назад или даже немного меньше. Простите, Таня, я ничего сейчас не соображаю.

Я взглянула на часы. Было около семи.

— Значит, приблизительно минут пятнадцать-двадцать седьмого. Мне ты позвонил сразу?

— Сначала я был в шоке. Не знал, что делать. Но это длилось несколько минут. Я вспомнил о вас, нашел ваш номер и позвонил.

— Так. Когда ты возвращался с дачи, около подъезда встретил кого-нибудь, с кем-то здоровался, разговаривал?

— Нет, кажется, ни с кем не разговаривал.

— Тебя кто-нибудь видел?

— Не знаю.

Когда я подъезжала, то обратила внимание, что двор пуст. Чертово время сериалов! Все население смотрит «Кармелиту».

— Это очень важно. Хоть кто-то был во дворе?

— Не помню.

— Ладно, немного придешь в себя и обязательно постарайся вспомнить. Это твое алиби. Следующий вопрос: когда ты пришел, дверь была открыта?

— Нет. Но у нас английский замок. Дверь можно просто захлопнуть.

— Ясно. И последнее — у вас дома есть оружие?

— Нет. То есть… только коллекционное. Отец одно время увлекался. А потом оставил коллекцию мне.

— Где она?

— В моей комнате.

— Проводи.

Но я не успела. На лестнице послышался шум, затем оглушительно прогремел звонок.

— Открывай, — сказала я спокойно. — Это милиция.