Глава 4 Держать нос по ветру
Проснувшись на следующее утро, я чувствовала себя воскресшим из пепла Фениксом, и не последнюю роль в этом сыграли крепкий сон и хорошая погода. К тому же у меня было запланировано на сегодняшний день важнейшее мероприятие — отыскать других спутников Виктории, с которыми ее видели в кафе «Тихая пристань».
С таким намерением я покинула квартиру. Спускаясь по лестнице, я совершенно непроизвольно скользнула взглядом по почтовым ящикам и с удивлением заметила, что в моем лежит что-то белое, похожее на конверт. Подойдя поближе, я увидела, что белый лист имеет значительный формат, и первая моя мысль была таковой: «Какой-то пацаненок решил пошутить и бросил мне в ящик пакостный прикол, написав его на альбомном листе».
Я быстро открыла ящик и извлекла из него большой конверт с надписью: «Привет от Андрея». Получается, хулиганом я обозвала своего друга, следователя Мельникова Андрея. Ну и ладно, все равно он не узнает о моей прискорбной ошибке.
Возвращаться домой, чтобы вскрыть конверт в квартире, не имело смысла, с таким же успехом это можно сделать и тут, прямо в подъезде. Поэтому я аккуратно оторвала левый край конверта и достала из него бумаги. Это оказались копии документов по делу Казаченко Кузьмы Филипповича. Андрей сдержал слово и прислал имеющиеся у него протоколы.
Я бегло просмотрела бумаги и поначалу ничего нового не нашла. И лишь добравшись до конца, я обнаружила неизвестные мне данные о Виктории. Андрей выведал практически все сведения о молодой вдове: где родилась, кто родители и тому подобную информацию. И особенно меня заинтересовал тот факт, что Виктория до замужества носила фамилию матери. Кроме того, у нее имелся брат, погибший в автокатастрофе семь лет назад. Если судить по фотографии, то он очень походил на сестру и явно при жизни был веселым человеком (на фото его глаза так и сияли).
Выйдет ли толк от полученной информации — еще неизвестно, будущее покажет, но быть осведомленной — это все-таки какое-никакое преимущество.
— Здравствуйте, Танечка, — поприветствовала меня престарелая соседка, вечно приглашающая меня к себе на пироги.
— Доброе утро, Марина Анатольевна, — ответила я, сунув конверт с бумагами в сумку, и поспешила выйти, пока соседка не завязала беседу.
* * *
Выехав со двора, я вновь вернулась к логическим умозаключениям, направленным на поиски двух приятелей Виктории Андреевны. С чего начать свою сегодняшнюю деятельность, я не знала, но возлагала большие надежды на озарение свыше, и самое потрясающее — оно не заставило себя ждать. Я как раз проезжала мимо ресторана с немудреным названием «Ромашка», когда вспомнила слова Евгении. Ведь она встречала Вику в обществе парней в трех местах: в кафе на проспекте Кирова, на набережной и у ресторана «Устрицы из Лозанны». Искать их в первых двух местах — напрасный труд, к тому же я и понятия не имею, как они выглядят. Следовательно, остается третий вариант — ресторан. Вот к нему я и направила свою «девятку», лихо развернув ее в обратную сторону.
На протяжении всего пути к ресторану я размышляла о том, как лучше всего отыскать «иголку в стоге сена». Практически нереально отыскать человека в Тарасове, зная о нем лишь единственную деталь — он встречался с Викторией Казаченко. Да, нереально, но выбора у меня нет. К тому же в полученных мною бумагах есть вполне приличная фотография Виктории в газетной вырезке. Думаю, ее вполне достаточно, чтобы человек мог четко ответить, встречал он когда-нибудь эту девушку или нет.
* * *
Ресторан «Устрицы из Лозанны» внешне производил приятное впечатление.
Я решительно открыла двери и вошла внутрь помещения. Слева от входа располагалась широкая стойка, за которой сидел мужчина, а дальше шла арка, отделявшая холл от ресторанного зала. От входа был великолепный обзор, и я имела возможность увидеть интерьер во всей красе.
Надо сказать, обстановка была выше всяческих похвал. Синие стены прекрасно сочетались с белыми скатертями на столиках. На каждом столике стояла маленькая вазочка с цветами.
Стоило мне переступить порог, как сидящий за стойкой мужчина поднялся с предупредительной улыбкой на устах.
— Девушка, вы столик заказывали? — вежливо спросил он.
— Нет, я… по делу, — с маленькой заминкой ответила я, подойдя ближе к собеседнику. — Я сотрудник милиции, Татьяна Александровна Иванова. — И показала ему липовое удостоверение.
— Внимательно вас слушаю, — без малейших эмоций произнес мужчина.
— Меня интересует некая молодая пара, не так давно обедавшая в вашем ресторане.
— Татьяна Александровна, в наш ресторан приходит много молодых пар, и запомнить их всех невозможно. Почти.
— Вот на этом самом «почти» я и прошу вас сосредоточиться, господин…
— Павел Степанович Петушенко.
— Павел Степанович, — продолжила я и достала из сумки вырезку из газеты с фотографией Виктории. — Такую девушку не заметить просто невозможно, и, я полагаю, вы не стали исключением.
Павел Степанович внимательно рассматривал вырезку, крутя ее и так, и эдак. Прошла примерно минута, прежде чем он оторвался от созерцания фото и посмотрел на меня.
— Итак, вы видели эту девушку?
— Ну, видел несколько раз, — неохотно признался мужчина. — Она что-то натворила?
— Ничего подобного я не говорила, просто мне необходимо знать, с кем она посещала ваш ресторан.
— С молодым парнем, ему около тридцати. Заказывали много, но практически ни к чему не притронулись, так, пощипали, как птички.
— Как он выглядел? — перешла я к сути дела.
— Обыкновенно. Брюнет с карими глазами, сросшиеся брови и орлиный нос. Приятный и очень вежливый.
— Павел Степанович, как насчет того, чтобы сходить в прокуратуру и составить фоторобот?
— Никуда я не пойду, что мне, заняться больше нечем? А по поводу портрета парня, так он у меня есть.
— У вас есть фотография этого парня?
— Да, у нас здесь желающие могут сфотографироваться, так эта парочка, которая вас интересует, воспользовалась услугой. Сейчас, правда, фотограф уволился, а так пожалуйста…
— Павел Степанович, — прервала я мужчину, — прошу не отвлекаться.
— Ну, так я и рассказываю. Они сделали две фотографии. А когда уже уходить собрались, случайно одно фото уронили. Я думал, если еще придут, то отдам. Мне — то оно без надобности.
— Не могли бы вы мне его отдать?
— Конечно, дело-то было две недели назад. Парень с девушкой в то время каждый вечер приходили, а тут носа не показывают уже давно.
Заполучив фотографию второго спутника Виктории, я готова была огласить округу победным кличем, которому позавидовал бы и воин апачей. Вот это удача! Подфартило мне на полную катушку. Теперь осталась сущая безделица — опознать парня и узнать адрес места жительства. Вот и займусь этим прямо сейчас, все равно никаких наметок на дальнейший ход расследования нет.
— Спасибо за сведения и особенно за фотографию, вы оказали мне неоценимую услугу.
— Пожалуйста. А ведь у него еще машина была, бордовая «БМВ», я и номер запомнил.
— Как же вы запомнили?
— Не знаю, — пожал плечами Павел Степанович, — просто у меня отличная память на цифры. А машину я долго рассматривал потому, что уж слишком хороша она была.
Заведение я покидала с фотографией и записанным на ее обороте номером машины. Когда я села в свою «девятку», то решила обмозговать сложившуюся ситуацию. Отыскать самостоятельно личность парня, спутника Виктории, мне вряд ли удастся. Можно было бы узнать имя по номеру машины, но тут имелась неувязочка — мой приятель из транспортной инспекции уехал отдыхать. Следовательно, он для меня недосягаем и обратиться к нему с просьбой не представляется возможным. Вот и получается, что без очередной поддержки, к примеру, Андрея Мельникова, мне не обойтись. Так и придется вновь обращаться к нему.
* * *
С давних пор в прокуратуру я захожу почти как домой и без проблем ориентируюсь в хитросплетениях коридоров здания, зная все входы и выходы. Здесь меня считают почти своим человеком и не требуют предъявить документы или оформить на вахте пропуск. Поэтому, минуя постового, я благополучно дошла до кабинета Андрея и постучалась в дверь.
— Войдите, — раздался голос Мельникова из-за двери.
Я вошла в комнату и…
— Андрей… у тебя… все в порядке? — еле выговорила я, наблюдая, как Мельников стоит посреди комнаты и пытается застегнуть «молнию» на брюках. Думаю, излишне добавлять, что это ему не очень удавалось. — Андрей, ты меня слышишь?
— Слышу, слышу, — пропыхтел Андрей, продолжая свои бессмысленные потуги.
— Ох, а я уж испугалась…
— Тебе хорошо, Танька, а я разгуливал по зданию в подобном виде.
— Подумаешь, «молния» разошлась, большое дело.
— Таня, — посмотрел на меня сурово Андрей, — я целый день ходил с расстегнутой «молнией» и никак не мог понять, почему все на меня так странно смотрят…
— О-о! Действительно незадача.
— Вот именно, — удовлетворенно произнес Андрей и снова вернулся к своим брюкам.
— Извини, конечно, но ты весьма двусмысленно выглядишь в данную минуту, а ведь сюда вместо меня мог войти другой человек…
— Я ее прибью! — в сердцах воскликнул Андрей.
— Это ты мне? — поразилась я резкости обычно спокойного Андрюхи.
— Нет, — ответил мой друг и, тяжело вздохнув, присел на стул. — Я тут встречался с одной девушкой, и на протяжении месяца она изводила меня своими капризами. И вчера я наконец набрался смелости и послал ее на все четыре стороны. В результате я имею испорченные брюки.
— Почему же ты не заметил, в каком они состоянии, когда надевал?
— В том-то и дело, что дома все было нормально, но в десять ко мне сюда пришла та девчонка, якобы мириться. Ничего из этого не получилось, и теперь ты видишь последствия ее мстительности, — возмущенно закончил Андрей. — Танька, у тебя есть иголка с ниткой?
— Зачем?
— Ну хотя бы зашью, не ходить же мне весь день в таких брюках.
— У меня есть идея получше. Давай ключи от своей квартиры и запри за мной дверь.
— С какой стати они тебе понадобились? — спросил Андрей, протягивая связку ключей.
— Смешной ты, в самом деле. Дома у тебя еще брюки есть?
— Есть, конечно, — недоуменно ответил Андрей. — Так ты хочешь… Таня, я…
— Почему бы нам не отложить благодарности на потом? — перебила я его.
— Согласен, — с облегчением произнес Андрей и проводил меня до двери, заперев ее после моего ухода.
За полчаса я смоталась в квартиру Мельникова и обратно, привезя ему джинсы. Стоило только переступить порог кабинета Андрея, как он вырвал их у меня из рук и, ничуть не стесняясь, разделся и начал надевать джинсы прямо на моих глазах. Я тактично повернулась к Андрею спиной.
Через минуту он уже рассыпал слова благодарности, а я подсказала ему, каким образом можно отплатить мне за оказанную услугу. Естественно, никаких возражений с его стороны не поступило, и я поняла, насколько велика признательность Андрея за мою мизерную услугу. Чтобы ожидание не было чересчур муторным, я позволила себе закурить сигарету, и вновь Андрей даже слова против не сказал.
* * *
По истечении получаса Мельников предоставил мне имя и адрес владельца «БМВ». Я поблагодарила его за помощь и отправилась к этому парню.
* * *
Прибыв по полученному от Андрея адресу Глухова Тимура, я встретила резкое неприятие со стороны его жены или скорее сожительницы. Это была женщина лет, наверное, чуть больше тридцати, с черными волосами, собранными в высокую прическу. Видно, гостей она не ожидала, поскольку на ней был надет лишь коротенький халатик, еле-еле прикрывающий ее обширное мягкое место. В целом дама смотрелась весьма колоритно.
Женщина уставилась на меня так, будто я пришла не иначе как отбить у нее ненаглядного.
— Тимура нет, — как попугай, повторяла женщина одно и то же на мой вопрос о нем. — Сколько раз мне нужно сказать эти слова, чтобы вы ушли?
— Женщина, с вашим Тимуром я никогда не встречалась, — постаралась я угомонить бойкую тетеньку, — от него мне требуется всего лишь несколько слов в ответ на мои вопросы.
— Ничего не хочу слышать… — воинственно настроилась дамочка и предприняла попытку вытеснить меня за порог квартиры, который я успела переступить, улучив благоприятный момент.
— Повторяю: Тимур Глухов нужен мне для пятиминутного разговора, — медленно произнесла я, готовая уже сорваться на крик. — И если вам недостаточно моего слова, то могу показать удостоверение сотрудника милиции. Вас это устроит?
— Нет, — ответила она. — Мне совершенно безразлично, кто вы, более того, плевать я на вас хотела. Не видать вам Тимура как своих ушей. Знаю я подобных вам и на ваши уловки не поддамся.
— Хорошо. У него перспективная работа?
— Да, — удивленно произнесла дамочка уже с нормальной интонацией, видимо, не понимая, куда я клоню.
— В таком случае вам стоит подумать о последствиях своей маниакальной ревности. Ведь я приглашу вашего Тимура повесткой к себе в кабинет, и там он не сможет спрятаться за вашу юбку.
— Не смейте так говорить о моем Тимуре. Он, он…
— Мне абсолютно безразлично, какой он, единственное, что имеет для меня значение, так это почему он прячется!
Тут распахнулась дверь в дальнюю комнату, и моим очам предстал импозантный мужчина с уже намечающимся животиком. Глаза его отчего-то бегали, и он смотрел куда угодно, только не на меня и не на мою собеседницу. К своему глубокому разочарованию, я констатировала, что на парня с фотографии этот тип не тянет, слишком староват.
— Как я понимаю, вы и есть Тимур Глухов?
— Да, — не глядя мне в глаза, ответил мужчина. — Я душ принимал.
— Странно, — решила я подколоть мужика, — что-то не было слышно шума воды. Абсолютная тишина, как в склепе.
— Зачем же употреблять такое жуткое сравнение, — попенял мне Глухов, удостоив наконец своим взглядом. Его нежелание смотреть мне в глаза подтверждало и то, что в его собственных присутствовал явный страх. Наверное, это от моего удостоверения. Иного объяснения я найти не в состоянии.
— Давайте поговорим, — сделала я рациональное предложение.
— Конечно, конечно, — засуетился Глухов и пошел по коридору к двери, расположенной справа от меня. Я последовала за ним и оказалась в уютной комнате с множеством картин на стенах.
— Коллекционируете? — из вежливости спросила я, попытавшись разрядить накалившуюся обстановку. Дама сердца Глухова ответила вместо него.
— Это его хобби.
— Да вы присаживайтесь. Извините, не знаю вашего имени и отчества.
— Татьяна Александровна, — сказала я, усаживаясь на кресло. — А вы что же, садиться не собираетесь?
Глухов замялся и с явной неохотой присел на диван с красной обивкой. Его супруга, или кем там она ему приходилась, пристроилась рядом и не удержалась от язвительного замечания.
— Может быть, вы все-таки к делу перейдете?
— Непременно, — пообещала я и отомстила заносчивой бабе тем, что послала восхищенный взгляд в сторону ее хахаля. — Тимур…
— Капитонович, — услужливо подсказал мне Глухов и постарался незаметно пригладить волосы. — Мой отец отличался незаурядным умом и находил свое настоящее имя недостаточно внушительным, поэтому взял себе другое, Капитон.
— М-да, — не зная, как реагировать на подобное разъяснение, произнесла я. — Хорошо, перейдем непосредственно к причине моего визита. У вас имеется «БМВ» бордового цвета?
— Была, я ее продал одному своему приятелю. На вырученные деньги я купил другую машину, намного лучше.
— Когда вы ее продали? — задала я вопрос, чтобы наш диалог не ушел от сути проблемы.
— Месяц назад.
— Тимур Капитонович, если вы продали машину, почему в транспортной инспекции она до сих пор числится за вами?
— Это уж не мои проблемы, — развел руками Глухов. — Мой приятель ее приобрел, вот пусть он и занимается всякой волокитой.
— Неужели вам трудно заглянуть в инспекцию и заполнить несколько бумажек?
— Татьяна Александровна, я занятой человек и тратить свое драгоценное время на хождение по инстанциям не собираюсь. Я на первое время написал доверенность на Кешку, пусть и разъезжает, пока возможность есть.
— Вы бы предупредили друга. Ведь у него могут проблемы возникнуть.
— Не стоит преувеличивать, — отмахнулся, как от мухи, Тимур Капитонович.
— Отлично, в таком случае почему бы вам не сообщить адрес и имя вашего друга?
— Зачем он вам? — насторожился Глухов. — Неужели вляпался в какую-нибудь неприятную историю?
— Ничего подобного я вам не говорила. Просто мне необходимо уточнить некоторые факты в связи с его «БМВ». Кстати, как часто в последнее время, ну недели три или четыре, вы встречали друга?
— Было пару раз не так давно, только мы не задерживались, оба спешили и поговорить по-человечески некогда, так сказать, перемолвиться словечком.
— Все понятно. Будьте так любезны, сообщите полное имя с адресом Кеши.
— Степаненко Иннокентий Петрович, — не дала и рта раскрыть своему дорогому его краля.
— Адрес сейчас запишу, — спохватился Тимур Капитонович, как только она замолчала, и вскочил с дивана.
Через пару минут он переписал мне на листочек адрес Иннокентия Степаненко, и я с превеликой радостью покинула его жилище.
* * *
Дом на Московской, в котором находилась квартира Степаненко, ничего особенного собой не представлял. Даже на двери подъезда нет кодового замка. Впрочем, мне сей факт только на пользу, не надо будет искать способ для проникновения внутрь.
Отыскав нужную квартиру, я нажала кнопку звонка и замерла в ожидании. Хоть бы это был тот самый парень, спутник Виктории. Но и на этот раз меня ожидало разочарование.
Дверь открыл молодой человек двадцати с небольшим лет в деловом костюме. Однако на фотографии с Викторией Казаченко, к сожалению, был не он. По крайней мере теперь, после визита к Глухову, я не удивлюсь, если окажется, что и он одолжил «БМВ» своему другу.
— Добрый день. Вы Иннокентий Петрович?
— Я, — односложно ответил парень, окинув меня пристальным взглядом. — И по какому вы ко мне вопросу пожаловали?
— По важному. Если не ошибаюсь, у вас имеется бордовая «БМВ»?
— Есть, а зачем она вам понадобилась и откуда вы вообще обо мне узнали?
Я показала Степаненко удостоверение.
— Все равно не понимаю.
— Иннокентий Петрович, в данный момент на мне висит весьма непростое дело об исчезновении одной взбалмошной дамочки. В ее обществе встречали молодого человека, разъезжающего на «БМВ» бордового цвета. Теперь я пытаюсь найти этого парня, и расследование вывело меня на вас. Еще вопросы есть?
— Вы вполне доходчиво объяснили, я очень понятливый.
— Рада это слышать. Вы никуда не торопитесь?
— Нет… Татьяна Александровна, кажется, — неуверенно произнес Иннокентий. — Давайте пройдем в комнату. Вы не против? Как я понимаю, разговор будет долгий.
— Иннокентий Петрович, с этой целью я к вам и пришла.
— Ну да, конечно, — усмехнулся Степаненко. — Следуйте за мной.
Иннокентий Петрович прошел в ближайшую комнату, обставленную со вкусом.
— Вы один живете?
— Да, а что?
— Просто не у каждого холостого мужчины увидишь такой порядок.
— Меня мама приучила к порядку в доме. Она любила приговаривать: «Если у тебя беспорядок в квартире, то и в личной жизни ничего хорошего не получится». Только в отличие от нее я все-таки иногда позволяю себе оставить рубашку на стуле.
Степаненко устроился на одном из кресел, жестом пригласив меня последовать его примеру. Я присела в кресло напротив, отметив с удовлетворением, что с такой выгодной позиции я смогу наблюдать за его реакцией на мои слова.
— Итак, приступим к делу, — взяла я инициативу в собственные руки. — Иннокентий Петрович, вы не могли бы сказать, какого числа вы купили бордовую «БМВ»?
— Примерно месяц назад приобрел у своего приятеля. Ему эта машина надоела, и тут я вовремя подвернулся. Короче, быстро состряпали сделку, отметили парой банок пива и разошлись по домам.
— В течение прошедшего месяца вы никому не одалживали машину?
— С какой стати? Я ведь на ней на работу езжу, — недоуменно сказал собеседник.
— В таком случае, как вы объясните тот факт, что точно на такой же «БМВ» с вашими номерами разъезжал совершенно другой человек?
— Я не знаю, как подобное могло произойти, просто теряюсь в догадках, — округлив глаза от удивления, ответил собеседник.
— Иннокентий Петрович, напрягите, пожалуйста, память, — настоятельно попросила я, надеясь выудить из него хоть какие-нибудь ценные сведения. — Вы уверены, что никому не одалживали машину, ну, хотя бы на один вечер? Подумайте хорошенько.
— Говорите, на вечер? — уже с сомнением в голосе переспросил Иннокентий Петрович.
— Да. А утром ее могли вернуть на прежнее место.
— Так что же вы сразу не сказали про вечер? — с заметным оживлением посетовал Иннокентий Петрович. — Я ведь на самом деле однажды дал машину своему приятелю. Мы вместе в школе учились и в армии служили в одном полку. Только он не такой парень, чтобы девушку похищать, они за ним табуном бегают. Никакого смысла.
Для полной уверенности я показала Иннокентию фотографию, сделанную в ресторане «Устрицы из Лозанны», и реакция не заставила себя ждать.
— Точно, Матвей собственной персоной! — с радостной улыбкой провозгласил собеседник и вновь посмотрел мне в глаза открытым взглядом. — Как раз ему я и давал машину.
— И как он объяснил, зачем она ему понадобилась? — решила я узнать всю подноготную мужской дружбы. Судя по всему, действительно крепки их отношения, если Иннокентий Петрович дает пользоваться своим личным транспортом.
— Понимаете, Матвей до недавних пор встречался с богатой женщиной, и возить ее в ресторан на общественном транспорте как-то…
— Несолидно, — подсказала я верное слово.
— Вот видите, вы прекрасно понимаете, — улыбнулся собеседник. — К тому же, как я предполагал, девушка его весьма взыскательная особа, и упасть в ее глазах для Матвея подобно смерти. Неисправимый бабский угодник. Знакомых у него мало, и ко мне он обратился в первую очередь. А поскольку машина требовалась ему на ночь, когда я уже возвращался с работы, то в принципе никаких неудобств лично для меня не возникало. Вот и помог ему пустить девушке пыль в глаза.
— Ну и как, удалось ему произвести впечатление на свою даму в конечном счете?
— Понятия не имею, предпочитаю не вникать в чужую личную жизнь без особой на то причины, — спокойно ответил Иннокентий Петрович, явно не одобряя мое нескромное любопытство. — Думаю, вы не удивитесь, если я скажу, что некоторым не нравится быть объектом пристального внимания.
— Хорошо. Значит, вы одолжили другу машину и…
— И утром она стояла на своем обычном месте.
— А как часто он брал вашу машину?
— Один раз только. Еще однажды он меня подвозил на моей тачке. Я тогда день рождения начальника отмечал и за руль, как вы понимаете, сесть не мог. Он меня на работу доставил, а потом сказал, что за мной заедет, чтобы, мол, тачку на ночь не оставлять около офиса. Опасно, угонят еще. Ну, меня домой привез, до дома еле доволок — здорово я тогда на грудь принял. Потом два дня отлеживался, а Матвей периодически забегал и минералки приносил.
— Для моего полного счастья не хватает только адреса и фамилии вашего друга, — сказала я, решив, что пора закругляться.
— Вы что-то говорили про похищение девушки? — задумчиво спросил Иннокентий Петрович. — Имейте в виду, что Матвей ни при чем. Если вы его в чем-то подозреваете, то, по-моему, это чушь.
— Иннокентий Петрович, если уж я не делаю преждевременных выводов, то вам подавно совершать такой ошибки не рекомендую. Вы друг Матвея, вот и продолжайте им оставаться, остальное мое дело.
— Договорились, — вздохнул Иннокентий. — Записывайте полное имя…
— Спасибо, я так запомню.
— Хавкин Матвей, отчество не помню, в школе и в армии оно без надобности. Живет на Первомайской, дом тридцать два, квартира сорок пять.
— Он действительно живет по этому адресу? Другого у него нет?
— Вот на этот вопрос ответить затрудняюсь, лично мне известен лишь этот адрес. Сколько себя помню, он всегда жил в этом доме. Хотя вполне возможно, что у Матвея еще где-то есть квартира, специально для свиданий.
— Для свиданий? — хмыкнула я. — А чем для этих целей не подходит квартира на Первомайской?
— Родители его часто навещают и могут нагрянуть в самый неподходящий момент. Согласитесь, что весьма проблематично приводить девушек к себе домой и при этом прислушиваться к любому шороху, боясь, как бы предки не пожаловали. Подобное напряжение не способствует налаживанию контакта с прелестницами. Поэтому он мог снять другую квартиру и обустроить ее по собственному вкусу.
— Спасибо, теперь я знаю, где его искать.
— Ну что ж, желаю удачи, — и он поднялся с места, чтобы проводить меня до порога.
Поблагодарив еще раз Иннокентия Петровича, я припустилась вниз к выходу из подъезда. Окрыленная открывшимися перспективами, я неслась на нехилой скорости к дому Хавкина Матвея. Я была почти уверена — хотя и сама не понимала почему, — что он поможет мне выйти на убийцу Казаченко. Не пропадут тогда даром все мои усилия по проверке взаимоотношений Виктории с сильным полом, к которому она явно неравнодушна. Все естественно и закономерно: сначала девушки выходят замуж за стариков и с нетерпением ожидают их скорой кончины, и если сей счастливый миг все отсрочивается, то они пускаются в свободное гуляние. Самое поразительное то, что некоторые старички очень удивляются такому повороту и никак не могут понять, какого черта жена променяла его на глупый молодняк?! Хотя бывает и такое, что старички через месяц подыскивают себе новую молоденькую пассию, а жене не остается ничего лучшего, как искать утешения на стороне.
Все больше я склонялась к мысли, что пострадавшей стороной в браке Кузьмы Филипповича и Виктории был трагически погибший муженек, оставивший вдове несметное богатство. Наверняка Виктория найдет достойное применение его денежкам и, недолго печалясь, повторно выскочит замуж за молодого воздыхателя.
Вот так я размышляла на пути к месту жительства человека, который представлялся мне возможной разгадкой причины убийства Казаченко. До сих пор мне так и не удалось докопаться до истины. Это обстоятельство одновременно и огорчало, и подстегивало к действию.
* * *
Поколесив немного около дома Хавкина, я наконец нашла въезд во двор и остановила машину у обочины. Выйдя из «девятки», сразу же окинула наметанным взглядом пространство, высматривая, нет ли где желающих поиздеваться над моей машиной. Удостоверившись в отсутствии таковых в пределах видимости, я направилась к дому. Оказалось, Иннокентий Петрович дал адрес, да забыл сообщить, в каком именно подъезде находится квартира. А их было, то есть подъездов, ой как много.
Благо сегодня у меня была ясная голова и для определения нужной квартиры мне хватило двух минут. Итог моих математических расчетов был успешным, я в конце концов добралась до квартиры Хавкина и нажала на звонок. Я оптимистично надеялась, что в это время даже кутивший ночами ловелас должен был уже проспаться, подняться с постели и заняться ежедневными хлопотами. Учитывая сей факт, я нажимала на звонок на протяжении пяти минут, если не больше.
Видимо, в моих расчетах имелся существенный прокол, поскольку открывать дверь никто не спешил. Такое положение вещей меня не устраивало, поэтому я продолжала звонить. Причем до того расстаралась, что указательный палец заныл. И даже привлекла внимание соседки.
— Девушка, зря стараетесь, никого нет дома, — ворчливо пробормотала молодая женщина, высунув лицо в приоткрытую дверь.
Я обернулась сразу же, как только она начала говорить, и внимательно посмотрела на нее. Несмотря на звучащие недовольные нотки, на ее лице не отражалось ни малейших признаков неприятия. Скорее любопытство, так и плещущее через край.
— С чего вы решили, что Матвея нет дома? — спросила я, специально назвав Хавкина по имени. Пусть у женщины создастся впечатление, будто я с ним знакома. Надеюсь, это поможет развязать ей язык и мне не придется вытягивать из нее информацию.
— С того, — многозначительно, но непонятно произнесла женщина. — Кто вы ему будете? Раньше я вас тут не видела.
— А вы следите за всеми посетителями Матвея?
— Ну… разве это наказуемо?
— Нет. Только думаю, Матвея не осчастливил бы этот факт.
— Я об этом не распространяюсь, значит, он об этом не узнает.
— Только не говорите, что запали на него, — подражая интонациям легкомысленной девицы, сказала я и приблизилась к ней. — Какая жалость, вам-то он соблазнительных предложений наверняка не делал.
— Не ваше дело, — обидевшись, сказала женщина. — Так вы кто ему?
— Зовут меня Таня, с некоторых пор бывшая подружка.
— Бросил вас? — злорадно спросила собеседница.
— Нет, расстались по обоюдному желанию, — разочаровала я ее. — После недели наших свиданий я поняла, что он герой, увы, не моего романа.
— Жалеете? — с некоторым сочувствием поинтересовалась собеседница. — Меня, кстати, Катей зовут, и вы в одном не правы. Матвей делал мне кое-какие намеки, даже пару раз приглашал в кафе, а потом все… забыл, наверное. Или лучше нашел.
— Не переживай, — по-простецки сказала я, положив женщине руку на плечо. — Мотя еще тот бабник и меняет своих подружек, как перчатки, поэтому я и рассталась с ним. Быть одной из тысячи я не привыкла, предпочитаю стать единственной и неповторимой.
— Тебе повезло, вы хоть сколько-то были вместе, а мне достались одни напрасные надежды. Как несправедливо, — добавила со слезами на глазах Катя.
— Ну не скажи, — не согласилась я с ней, органично слившись с придуманным образом. — Не стоит плакать, тем более из-за Матвея. Повторю избитую фразу: он этого недостоин.
— Да понимаю я. Но знаешь, я хоть и не дура и все сознаю, но ничего поделать не могу. Представляешь, я до того опустилась, что слежу за его жизнью.
— Наслаждаешься картинкой со стороны? — беззлобно спросила я.
— Наверное. Пытаюсь таким странным способом приблизиться к нему. Самой себе стала противна и ничего поделать не в силах.
— Катя, не пойми меня превратно, но мне необходимо поговорить с Матвеем, — запустила я пробный камень. — Дело в том, что окончательно мы с ним ничего не решили, значит, он запросто может нагрянуть ко мне на хату.
— И что в этом такого особенного?
— Ничего, за исключением маленького нюанса. Я теперь встречаюсь с другим парнем, и свидания с Матвеем в высшей степени нежелательны.
— Парень ревнивый? — с затаенной завистью спросила Катя. — Здорово, мне бы такого. Правда, на меня давно никто не обращает внимания, а ведь я еще не старая.
— Извини за нескромный вопрос, сколько тебе?
— Тридцать пять в этом году будет.
— Ну… — неопределенно отреагировала я и вновь перевела разговор в нужное русло. — Так когда все-таки я смогу застать Матвея?
— Заходи, — тихо прошептала Катя тоном заговорщицы. — Здесь лучше не разговаривать, мало ли что…
Я переступила порог квартиры и последовала за хозяйкой. Она проводила меня на кухню, где мы устроились за шатким столом, усевшись на жесткие табуретки друг напротив друга.
— Водил он к себе в последнее время одну расфуфыренную девицу, — нарушила тишину Катя. — Она — страх божий как отвратительна, такой в парандже ходить надо, чтоб людей не пугать.
С данным утверждением соглашаться я не спешила, поскольку сомневалась в его правдивости и соответствии с истиной. Скорее всего Катя принимает желаемое за действительное.
— Да меня не волнует, как выглядит его очередная подружка, — не лукавя сказала я, не зная, как поторопить собеседницу.
— Конечно, — смущенно хихикнула Катя. — Всегда перевожу разговор на личности. В общем, дело обстоит так. Обычно Матвей водит к себе на квартиру всех подряд, и только в последние две недели он появлялся все время с одной и той же девицей.
— Хочешь сказать, что этот бабник раньше каждый день приходил с новой девушкой? — притворно удивилась я.
— Вот-вот. Моему возмущению не было предела! — воскликнула Катя и задумалась о чем-то своем. — Вообще он предпочитает видеться со своими пассиями на их жилплощади, а тут с такой регулярностью к себе приводил одну и ту же.
— Кать, не хотела бы тебя прерывать, но…
— Я помню, что ты хочешь узнать… так вот, как-то раз я решила за ними проследить. Интересно же, кто сумел приручить нашего дикого свободолюбивого Матвеюшку. Ну я и отправилась за ними и ушла только тогда, когда они дошли до Сенного рынка и исчезли надолго в одном из подъездов девятиэтажного дома.
— Адрес ты запомнила?
— Чудная ты девка, Татьяна. У меня сердце разбито, а тебе адрес какой-то подавай, — недовольно произнесла Катя и отвернулась к окну.
— Прости, Катенька, — стала я утешать ее. — Простишь?
— Нет, — коротко бросила собеседница, надув губы.
Она оставляла меня в безвыходном положении, ведь узнать местонахождение Матвея мне необходимо как можно быстрее, в противном случае я рискую провалить все дело. Придется терпеть Катино упрямство и надеяться, что ее плохое настроение пройдет в ближайшее время. Иначе… иначе мне придется искать другой выход из создавшейся ситуации, и — самое противное — я не уверена в его существовании.
Поскольку ожидание могло затянуться, то я достала сигарету, предварительно спросив разрешение хозяйки, и с наслаждением закурила. Постепенно я расслабилась.
Докурив сигарету, я вновь решилась завести разговор на больную для меня тему.
— Катя, прошу тебя, скажи адрес той… девушки.
Катя отвела взгляд от окна и уставилась мне в область переносицы.
— Адреса я не помню, не до того мне было. А дом могу показать.
— И квартиру знаешь? — задала я самый интересный вопрос.
— Таня, как, по-твоему, я смогла бы это узнать? — недоуменно посмотрела на меня Катя. — Я не ходила за ними в подъезд. Так что мне известен лишь номер дома.
— Хорошо, давай собирайся и покажешь мне этот дом. Иначе дождусь я, когда этот негодяй заявится ко мне в неурочное время.
— Неурочное? Это ты о чем?
— Ну, Катя, я же рассказывала о своем новом друге…
— Ах, да. Ладно, поехали, — сказала Катя и поднялась со стула. — Подожди минутку, я сейчас оденусь.
— Отлично, жду.
На переодевание Катя потратила столько времени, сколько я обычно затрачиваю на полное перевоплощение с радикальной сменой образа (в жизни частный детектив должен быть готов ко всему, даже предстать в облике бомжа). Я уже было отчаялась, когда хозяйка вновь появилась на кухне.
— Я готова.
— Слушай, ты по какой причине собралась идти со мной к Матвею? Случайно, не ради личной выгоды?
Катя покраснела, и ее лицо приобрело свекольную окраску. При этом она стала нервно теребить свое платье, которое уместнее было бы надеть в ресторан, но никак не на обыкновенный выход из дома.
— Не одна ты хочешь обсудить с Матвеем свои отношения, — попыталась женщина объяснить мотивацию своего поступка.
Я не выдержала и рассмеялась во весь голос — просто невозможно больше терпеть ее наивность.
— Катя, поверь моему опыту общения с мужчинами, Матвей тебя, извини за грубость, щедро польет дерьмом, и в результате ты ничего не добьешься. Нужно себя уважать. Лучше не позорься.
— Ты действительно так считаешь?
Терпеть занудство старой девы я была больше не в силах, даже ради дела.
— Решай сама, я жду у подъезда.
— Пошли, — решительно сказала Катя и все-таки отправилась вслед за мной, отчего ее длинное блестящее платье тихонько зашелестело.
* * *
На протяжении всей дороги до потенциального логова Хавкина я прилагала немыслимые усилия, дабы разубедить Катю не позориться понапрасну. Но она оставалась глуха к моим советам и продолжала стоять на своем. В конечном счете я махнула рукой и замолчала, что, однако, не понравилось Кате. Очевидно, ей были не столь важны советы, сколько участие чужого человека в ее личной жизни. Она обиженно затихла, не глядя больше в мою сторону. Так в полнейшей тишине мы и приехали к дому, на который указал Катин перст.
— Вот он, — ткнула моя собеседница указательным пальцем на обычную девятиэтажку.
— Да в этом доме никак не меньше двухсот квартир! — вымученно проговорила я. — Что же, мне предстоит обойти их все? Тогда хоть ты меня не сопровождай, а то будешь светиться за моей спиной в этом… платье.
— Почему светиться? Я тоже похожу по квартирам, к тому же я видела, в каком подъезде исчез Матвей. Ты начнешь проверку с верхних этажей, а я с нижних.
Подобная самоуверенность, с коей была произнесена последняя фраза, должна была быть наказуема, и в данную секунду у меня просто чесались руки всыпать хорошенько этой блаженной за столь святую наивность. К сожалению, позволить себе такое поведение я не имела никакого права, но, с другой стороны, продолжать поиски Хавкина с недалекой бабенкой за спиной не прельщало. Поэтому я согласилась с ее идеей.
— Тогда поступаем следующим образом. Этажей в доме девять, значит, по четыре на каждую, а пятый достается той, которая первая опросит жителей из квартир на предыдущих этажах. Идет?
— Согласна, — полным энтузиазма голосом ответила Катя.
* * *
Счастье обнаружить нужную квартиру выпало мне, что, по моим понятиям, вполне соответствовало правильному распределению удачи. При опросе жильцов я заранее решила пользоваться милицейским удостоверением для пущей убедительности граждан в целесообразности сотрудничества. В общем, мне, как уже было сказано, подфартило. Случилось это знаменательное событие, когда я находилась на восьмом этаже и была полна сомнений в том, что в следующей квартире ме-ня не пошлют интеллигентно туда же, куда послали в предыдущей.
— Вам известен этот молодой человек? — спросила я у миловидной девушки, открывшей входную дверь. Естественно, сперва показав удостоверение и представившись по всей форме.
— Это Матвей, — моментально среагировала девушка, по-моему, не до конца сознавая, что только что заложила своего дружка. — Мой парень.
— Замечательно, вы не против, если я пройду? — с этими словами я сделала два шага вперед. Девушке ничего не оставалось, как пригласить меня в комнату.
Стоило нам разместиться на мягком диване, как девушка тут же вскочила и предложила чаю. Поскольку сей напиток я не очень жалую, то отказалась в мягкой форме, стараясь не обижать гостеприимную хозяйку.
— Вы не против, если я закурю? — спросила я, желая хоть как-то начать разговор.
— Ничуть. Матвей тоже курит, я привыкла к табачному дыму, так что курите на здоровье, — не замечая несуразности последней фразы ответила девушка и пододвинула ко мне пепельницу.
Я неторопливо прикурила сигарету и сделала пару затяжек, дав девушке немного прийти в себя от моего неожиданного визита.
— Извините, не знаю вашего имени, — были мои первые слова после затишья, — а где сейчас Хавкин?
— Зовут меня Дарья, а вот куда ушел Матвей, не знаю, он передо мной не отчитывается.
— Это почему же? — задала я довольно идиотский вопрос, сделав еще одну затяжку.
— Мы свободные люди и не сковываем друг друга всякими правилами, все равно они часто нарушаются, — произнесла девушка, но по лицу было видно, что она лишь повторяет чьи-то слова и вынуждена с ними соглашаться.
— Иными словами, Матвей ушел по делам.
— Точно, по делам, — с облегчением подтвердила Дарья.
— И как давно он покинул вашу квартиру?
— Прилично, уже часа полтора прошло, — как-то вяло произнесла собеседница. — Скоро должен вернуться, ведь мы договорились устроить сегодня праздничный обед.
— А по какому случаю?
— У Матвея день рождения, — радостно сообщила девушка. — А можно задать вам вопрос, Татьяна… Александровна?
— Отчего ж, задавайте, — ответила я.
— Зачем вам понадобился Матвей? Он с криминальными делами не связывается, и вообще он самый лучший…
— Дарья, давайте договоримся, что свою восторженность вы прибережете для своего возлюбленного.
— Понятно. Вас не интересует, какой он человек, для вас главное обвинить человека…
— Дарья, не стоит так горячиться. Сажать вашего ненаглядного никто не собирается, по крайней мере в данный момент. А насчет благородства души его… Вряд ли он с вами откровенничал о себе и о своих делах, — довольно жестоко заметила я.
— Вы… вы… — прищурившись, произнесла девушка и неожиданно залилась горькими слезами.
Смотреть на ревущих девиц мне никогда не нравилось, поэтому все, что я могла для нее сделать — подать платок и принести стакан воды, — я сделала. Когда Дарья наконец успокоилась, то первым делом попросила извинения за свою несдержанность.
— Понимаете, — продолжила она, — Матвей не любит распространяться о своей личной жизни, мы ведь с ним встретились совсем недавно. Он показался мне таким одиноким и несчастным, а теперь приходите вы и всякими намеками вызываете во мне сомнения в чистоплотности намерений Матвея. Он действительно великолепный мужчина, с ним весело и интересно…
— Дарья, не хочу портить вам настроение, но я хотела бы дождаться Хавкина и поговорить с ним.
— О чем? — со слезами на глазах спросила девушка (эти слезы были искренними). — Неужели он скрыл от меня что-то серьезное?
— Отвечать за поступки вашего друга я не могу. И все — таки я советую вам оставить нас одних, когда он придет. Вам необязательно слышать все то, о чем мы с ним будем разговаривать. Вам это может очень не понравиться.
— Это способно испортить мое мнение о нем? — удивленно спросила Дарья с недоверчивым выражением на лице.
— Дарья, все подобные вопросы приберегите для Матвея, — сказала я, не зная, как избавиться от настырной собеседницы. — Кстати, как давно вы с ним живете?
— Сегодня полторы недели как раз, — все еще расстроенная моим нежеланием распространяться о ее друге, произнесла девушка.
— Даша, — проговорила я, — мне необходимо как можно больше собрать информации о Хавкине. Вы не против со мной побеседовать? Заодно скоротаем время в ожидании вашего возлюбленного Ромео.
— Мне нечего скрывать от органов правопорядка, поэтому спрашивайте, отвечу на все вопросы.
— Великолепно, начнем с самого простейшего: ваша идиллия с Матвеем Хавкиным длится на протяжении всех тех дней, что вы вместе? Неужели ни разу не ссорились?
— Представьте себе — никогда, с первой встречи живем душа в душу, — выразилась собеседница в духе моей прабабушки.
— Извините за нескромный вопрос, но как вы проводили время?
— По-разному. Гуляли, смотрели телевизор, вместе занимались приготовлением еды и даже читали книгу вслух.
— А неделю назад в четверг? — как бы невзначай поинтересовалась я, стараясь не показать важности вопроса.
— В четверг… — задумчиво прошептала Дарья, подняв глаза к потолку, будто на нем был написан ответ или подсказка. — Сейчас вспомню. В тот день мы проснулись рано, часов семь утра было. Весна все-таки, грех просыпать такую погоду…
— Дарья, пропустите, пожалуйста, лирические отступления.
— Хорошо, Татьяна Александровна, — тоном примерной ученицы ответила девушка. — Значит, мы проснулись ни свет ни заря и занимались домашними делами, потом послушали музыку и устроили в спальне этакую дискотеку при солнечном свете. Получилось, между прочим, очень весело.
— Во сколько вы закончили веселиться?
— Сейчас подумаю… часов этак в десять.
— Дальше.
— Вас интересуют все интимные подробности или самые пикантные можно опустить? — со смешинкой в глазах уточнила собеседница.
Я, ничуть не смутившись, попеняла девушке.
— Так бы сразу и сказали, а то строите из себя загадочного сфинкса. Совсем голову мне заморочили. Итак, во сколько вы приступили к другим делам?
— Когда мы вышли из душа, мои часы показывали половину первого. После душа Матвей сводил меня в кафе пообедать, потом мы прошлись по базару, и он купил мне платье. Вам продемонстрировать? — с непосредственностью ребенка спросила Дарья.
С этой минуты я больше не сомневалась, что моя собеседница такая же блаженная дурочка, как и Катя. Вот они, наивные женщины, подпавшие под обаяние Матвея, так называемого ценителя прекрасного пола. Судя по фотографии, на секс-символ Хавкин не тянет, хиловат на мой вкус. И чего они в нем особенного нашли?
— Значит, вы можете поручиться, что все утро и день четверга Матвей провел в вашем обществе? — уточнила я.
— Именно, оставались неразлучными на протяжении всего дня, как сиамские близнецы.
— Отлично, будет что проверять, — невозмутимо прокомментировала я, имея сильные сомнения по поводу правдивости сказанных собеседницей слов. Сама не могла понять, что именно смущало, только не верила я этой девушке ни на грош. Она же влюбилась в Матвея и считает его образцом добропорядочности, так разве можно доверять ее информации?
Тут в наступившей тишине раздался звук, характерный для открывания двери. Видимо, пожаловал главный герой. Ну наконец-то.
Это действительно оказался Матвей, я моментально узнала его, поскольку зрительная память у меня прекрасная.
— Я и не знал, Дашенька, что к тебе придут гости.
— Она из милиции, — трагическим голосом произнесла Дарья, будто вынесла приговор.
— И по делу, а не на чаепитие, как вы могли подумать, — внесла я ясность, поднимаясь ему навстречу. — Вы, должно быть, и есть Хавкин Матвей?
— Он самый, — с легким поклоном ответил парень и беззастенчиво окинул меня плотоядным взглядом, ничуть не смущаясь присутствия своей подруги.
— Вот и чудесно, значит, мы сейчас и поговорим. Дело в том, гражданин Хавкин, что вы подозреваетесь в совершении убийства.
— В убийстве? — ошеломленно переспросил парень, вытаращив глаза. — Вы о чем толкуете, уважаемая?
— Мое имя Татьяна Александровна, молодой человек, и в данный момент я нахожусь при исполнении служебных обязанностей. В связи с этим я надеюсь услышать от вас правдивое объяснение, где вы провели вечер среды и утро четверга.
— Матвей, я…
— Тихо, Дашенька. Выйди из комнаты, мне надо с тетей парой слов перекинуться.
— Но… но…
— Я сказал, оставь нас наедине, — более жестко потребовал Хавкин, не глядя в сторону девушки.
— При необходимости зови, я приду, — совсем не к месту сказала Дарья и закрыла за собой дверь.
— Теперь давайте начистоту, Татьяна… — сказал Хавкин и вальяжно расположился в кресле. — Да вы присаживайтесь, в ногах правды нет.
Я присела на диван и начала разговор.
— Как вы сами верно заметили, давайте по существу. Вам наверняка известно о смерти мужа вашей пассии, Виктории Казаченко. Совсем недавно открылись некоторые обстоятельства, и вы стали первым из числа подозреваемых.
— Татьяна, мне понятно ваше желание найти преступника, но я на эту роль не тяну хотя бы потому, что у меня есть алиби. Вы можете проверить, среду и четверг я провел вместе с Дашенькой.
— Вот и прекрасно. Тогда опишите, как вы провели те дни.
— Начинать со среды?
— С вечера среды, — уточнила я и приготовилась внимательно слушать, включив предварительно диктофон. В данный момент моя интуиция подсказывала, что он обязательно допустит прокол в своем рассказе. Невозможно все время оставаться на высоте и сочинять правдоподобные байки, так что если он действительно виновен, то это будет ясно.
— В целом, вечер среды не заладился с первых аккордов ресторанного оркестра, и все из-за простоты Дашутки. Она непосредственная девушка и частенько портит мне настроение своим беспрестанным щебетом, — нелестно отозвался о своей любовнице Матвей. — И вот в среду вечером к ней прилип какой-то старикашка, на танец пригласил, а у самого ручонки потные и глазки масленые. Я не вмешался, и Дашутка отправилась с ним танцевать. Ну, в общем, мне это не понравилось, и к концу вечера я познакомился с потрясающей девчонкой.
— Матвей, извините, что прерываю, — прервала его я, — вас не беспокоит присутствие Даши за стеной?
— Вы ее не знаете, у нее никогда не возникнет мысли подслушивать под дверьми или подглядывать. Невинное существо. Так я продолжаю? — И, дождавшись моего кивка, принялся рассказывать дальше. — Я уже был готов порадоваться удачному деньку, как Дашка увидела меня в объятиях нетерпеливой дамочки. В общем, встреча на стороне закончилась, не успев даже начаться, и дома мне пришлось убеждать Дашутку, будто я всего лишь заигрывал с девушкой, не строя далеко идущих планов.
Все закончилось благополучно, она мне поверила, а после ночи любви она засекла меня у телефона во время разговора с той самой красоткой. В итоге мы снова поссорились, и мне ничего не оставалось, как повторить подвиг. В том смысле, что занятия любовью помогают женщинам забыть о ревности.
— То есть вы весь день четверга провели в этой квартире? — уточнила я, подумав о значительных расхождениях в рассказах голубков.
— Ну да, Дашенька меня ни на шаг не отпускала, — похвастался Матвей.
— Матвей, я вам поверила бы, если бы не одно «но», — с расстановкой сказала я, доставая сигарету. — Ваш рассказ немного не сходится с повествованием Даши. Сами, наверное, понимаете, насколько это звучит странно, учитывая тот факт, что время вы проводили вместе.
— Татьяна, я же не могу все досконально помнить, — начал обелять себя Хавкин, при этом его пальцы, держащие сигарету, слегка подрагивали. — Ну забыл пару эпизодов, как в магазин бегал и к телефону подходил. Разве это имеет столь важное значение?
— Как ни удивительно, имеет, — загадочным тоном произнесла я и затушила сигарету в пепельнице. — Советую признаться, где вы провели вечер среды и утро четверга.
— Ваши намеки мне непонятны, Татьяна, — хотел было прикинуться простачком паренек, только в этот момент пепел с забытой им сигареты упал на руку. — Черт, — зло ругнулся он и бросил сигарету в пепельницу.
— Хорошо, объясню более доступным языком. Ваш рассказ здорово не сходится с версией Даши. Ваша подружка неумелая лгунья, это первое. Второе. Ее фантазии хватило угадать только начало вашей повести «Где я был». Теперь вы понимаете всю серьезность своего положения?
— Нет, — продолжал упорствовать Хавкин.
— Вы не оставляете мне выбора, Матвей, придется вам проехать со мной в отделение.
— Я не убивал мужа Вики, меня и близко там не было, — тщательно выговаривал слова Матвей, опустив голову.
— Вас ждут огромные неприятности. Кстати, ко мне уже наведывался заместитель покойного и проявлял жгучий интерес к расследованию.
Хавкин поднял на меня испуганные глаза и прохрипел:
— Не выдавайте меня им, я всю правду скажу, только не заложите…
— Надо же, как вы запели, — восхищенно проговорила я. — Ладно, ковбой, признавайся.
— Вечером в среду я был в клубе вместе с Дашуткой, покурил немного травки, кайф словил. Затем кто-то из чужих ребят затеял драку, бармен вызвал ментов, и они повязали всех, кто в зале был. Дашка от испуга куда-то спряталась, ее не нашли. При аресте я оказал сопротивление…
— Видно, травки было больше, чем «немного».
— Я взрослый мальчик и знаю, как о себе позаботиться. Короче, подрался я хорошо с мусорами, за это они продержали меня в кутузке до пяти вечера следующего дня. А убийство, насколько я знаю, произошло утром.
— Твое алиби еще проверить надо, поэтому лучше тебе не рыпаться. Хуже будет, — сказала я. — Кстати, как тот клуб назывался?
— Это не клуб, так, забегаловка среднего пошиба.
— И все же?
— «Кипарис». Объяснить, где находится?
— Объясни.
Далее он мне рассказал, как найти заведение «Кипарис» и в какое именно отделение милиции его угораздило попасть. В конце концов и я, и Матвей остались довольны установившимся между нами миром. И я уже была готова продолжить поиски убийцы.
— Слушайте, а зачем вы мне сказку плели о забавах с Дарьей? — решила я удовлетворить собственное любопытство. — Ну продержали вас в камере, чего особенного-то?
— Татьяна, за мной закрепилась определенная репутация, и задержание плохо на нее повлияет. К тому же употребление травки может некоторым девушкам не понравиться… Вот вам, например…
— Только не надо передо мной красоваться, все равно не поможет. Вы не в моем вкусе, так что ваши усилия напрасны. Теперь по существу, — продолжила я, облокотившись на столик между креслами, — если вы мне соврали про алиби, то куда бы вы ни уехали, я вас найду. Я ясно выражаюсь?
— Да, — присмирев, ответил Матвей, даже не пытаясь спрятать глаза. — Будет исполнено, товарищ командир.
— Вот и прекрасно, — довольная результатом, произнесла я и подошла к двери. — Наконец-то я покидаю вашу обитель, и ваша девушка перестанет нервничать.
— Это под вопросом. Дарья обожает переживать по пустякам, а потом ночами не спит, — сказал Хавкин, выбираясь из мягкого кресла. — Я вас провожу.
Хавкин действительно проводил меня до порога и с улыбкой змея-искусителя пытался воззвать к моему женскому началу, убеждая в своей невиновности.
— Напрасно стараетесь, все равно мне придется проверить ваше алиби, гражданин Хавкин, — с улыбкой проговорила я, когда он наклонился слишком близко при прощании. — Кстати, Матвей, вы что-то обещали соседке по лестничной площадке, Кате?
— Да так, повеселился немного, — с противной улыбочкой ответил Хавкин, быстро оклемавшись после моих нравоучений. — А что?
— Да так, — в тон ему ответила я. — Познакомилась с ней, весьма любопытная особа.
— Прощайте, — сказал Матвей и сделал мне ручкой. — Надеюсь впредь с вами не сталкиваться, Татьяна Александровна.
— Будь здоров, мальчик, но последнего не обещаю.
* * *
Выйдя из подъезда, я нос к носу столкнулась с Катей.
— Ну наконец-то, я уже не знала, что думать. У меня полная неудача, никто из опрошенных жильцов слыхом не слыхивал о Матвее. Как дела у тебя?
— Аналогично, — не стала я раскрывать местонахождение Хавкина. — Видно, ты ошиблась домом или подъездом. В любом случае искать его здесь больше не имеет смысла. И так сколько времени потратили.
Катя начала теребить платье.
— Все равно я его поймаю, на квартиру-то свою он должен вернуться. От меня не так просто избавиться, не следовало ему меня дразнить обещаниями.
— Вполне возможно, тебе удастся застать его дома. — Тут я взглянула на часы и сделала большие глаза. — Е-мое, я же опаздываю. Кать, давай я по-быстрому тебя отвезу домой и поеду по своим делам.
— Я сама доберусь до дома, не беспокойся. Так что езжай куда тебе надо.
— Ну как знаешь, — не стала я настаивать. — Тогда счастливо оставаться, пока.
— Пока.
Вот так я удачно избавилась от назойливой девицы, помешавшейся на соседском красавчике Матвее, и отправилась проверять достоверность его алиби.
Сперва я заглянула в «Кипарис», где поговорила с официантками, подтвердившими слова Хавкина. И все же, как самый добросовестный детектив, я решила пообщаться еще с одним свидетелем — с барменом.
— Значит, студенты вовсю веселились, когда Хавкин ловил кайф? — спросила я сразу же, как мне удалось разговорить молчаливого бармена по кличке Качок.
— Да, гуляли по полной программе, потом двое мальчишек повздорили из-за девчонки и завязалась драка. Смотреть, как они крушат заведение, мне не хотелось, вот и звякнул куда следует. Приехали мусора, моментально всех разбушевавшихся рассовали в свои «уазики». Правда, один мусор с какой-то стати прилип к Хавкину, а тот обкуренный — и как дал ему в нос! Ну и Хавкина за это так потрепали, что менты его на руках выносили. В принципе сам нарвался, вот и схлопотал, — философски закончил Качок.
— На трезвую голову он такого себе не позволил бы, — старалась я поддержать разговор.
— Наверняка, — уверенно пробасил Качок. — Его малышка сильно здесь убивалась, что его мордашку подпортили. Битый час ревела, пока я прибирал зал.
— И ты оставил девушку в беде? — шутливо заметила я.
— Нет, отправил домой, — совершенно серьезно и без малейшего намека на юмор ответил Качок. — Терпеть не могу хныкающих девчонок, они меня раздражают. А эта как нарочно с каждой минутой все громче вопила, будто ее резали.
На этом разговор плавно перешел в русло всевозможных недостатков женской половины человечества и методов борьбы с ними. В конечном счете мне с огромным трудом удалось смыться от излишне общительного Качка, и то лишь благодаря наплыву посетителей.
В завершение своей одиссеи, когда на город спустились сумерки, я подкатила к зданию отделения милиции, в котором Хавкин провел незабываемые часы. Надеюсь, мне удастся застать нужных мне людей, и они расскажут, как было дело. Могла ли я полагаться только на показания бармена — не знаю, но в любом случае было любопытно узнать, сознаются ли в своих действиях стражи порядка.
* * *
Мне здорово повезло — нужные люди оказались на своем посту. Естественно, сознаваться в избиении человека никто из них не собирался, поэтому пришлось постараться и применить хитрость, чтобы вытянуть из трех мужчин подробности их схватки с обкуренным Хавкиным. В результате менты начали оправдываться, видя, что мне прекрасно известны некоторые детали происшедшего.
После выяснения всех этих обстоятельств я вернулась домой и предалась печальным мыслям о дальнейшем расследовании убийства Казаченко. Получается, Хавкин выпадает из списка подозреваемых так же, как и предыдущие мои кандидаты. Досадно, но делать нечего. У меня еще остался третий сопровождающий Виктории Казаченко. Версии убийства — конкуренты и деньги — я проработала, и осталась только одна — убийство из-за несчастной любви или ревности. Вот и буду работать в этом направлении. Может быть, хоть сейчас повезет.
При этой мысли я тут же сама себя осадила. Как же мне выйти из создавшегося тупика, ведь я уже сомневаюсь в собственных профессиональных способностях? Нет, так думать нельзя, надо мобилизовать все свои силы на раскрытие преступления, иначе Иван Александрович подмочит репутацию лучшего частного детектива города Тарасова. Стоит только вспомнить, как он меня пропесочивал недавно из-за отсутствия подозреваемых. Ладно, сейчас отдохну, а обо всем остальном подумаю завтра.
