Глава 4

Проснувшись утром, я вспомнила, что вчера сама себе дала подсказку, когда врала парню и говорила, что можно поменять трубки телефонов, настоящую на заранее подготовленную. Наверняка так и сделал брат убитого, а значит, у него где-то должна быть вторая, точно такая же трубка. Ее поиском я и решила заняться, дождавшись, когда Андрей Лапин со своей Викой покинут квартиру и оставят ее в моем полном распоряжении.

Сегодня я успела выспаться и теперь чувствовала себя более или менее сносно. С легкостью покинув теплую постель, я наведалась в ванную комнату, приняла любимый бодрящий душ, затем сделала себе кофе и, сев с ним за стол, пододвинула к себе телефон. Немного покопавшись в памяти, я выудила из нее номер Сергея Костромова и набрала его. Как я и думала, Сергей еще не успел никуда уйти и сам снял трубку.

— Сережа, доброе утро, — узнав его по голосу, поприветствовала парня я. — Надеюсь, я вас не слишком побеспокоила?

— Да нет, я как раз собирался поехать к родителям Стаса, там сегодня похороны. Вы будете?

— Пожалуй, нет, — честно призналась я и сразу продолжила: — Я занята проверкой вашей версии, и у меня возник вопрос.

— Да, я слушаю, — откликнулся Сергей. — Что вы хотите узнать?

— Опишите мне, пожалуйста, сотовый телефон Станислава, — без всяких предисловий попросила я. — Вы ведь его наверняка видели.

— Да, видел. Подождите, сейчас вспомню. — Сергей на несколько минут замолчал, а потом продолжил: — Когда он его кинул, мы еще говорили о преимуществах именно этой фирмы.

— И какой же?

— По-моему, у него была «Nokia» шестьсот десять. Не самая крутая моделька, но весьма удобная.

— Что ж, спасибо, — поблагодарила я Костромова и, не говоря больше ни слова, отключилась. Теперь мне было понятно, что именно следует искать в доме Андрея Лапина, а значит, нужно допивать кофе и отправляться на дело.

Быстро покончив с завтраком, который на сегодня у меня был не слишком насыщенным: кофе и несколько рассыпчатых печенюшек, я перебралась в зал и стала выбирать из имеющихся вещей такие, которые сегодня больше всего подошли бы. Учитывая то, что с самого утра мне предстояло влезть в чужую квартиру и делать в ней обыск, я решила надеть топик с коротким рукавом и темно-коричневые бриджи длиной до середины икр. Облачившись, я заплела волосы в косу, на лоб нацепила темные очки и направилась в прихожую. Макияж сегодня я решила не делать, подумав, что и так выгляжу не только очень красивой, но еще и весьма естественной.

Выйдя на улицу, я подошла к машине и только сейчас увидела, как сильно она запылилась. Но заниматься ее мытьем было некогда, поэтому я решила оставить все как есть, села за руль и, повернув ключ в замке зажигания, надавила на газ. Машина послушно тронулась с места, и уже через пятнадцать минут я была у дома Лапина-старшего.

Поместив машину за расположенными в стороне гаражами, я села на лавочку, стоявшую у одного из подъездов, и закурила. Я знала, что отсюда меня почти не видно за деревьями и детской площадкой, в то время как мне очень даже удобно наблюдать за подъездом. Не успела я выкурить и половину сигареты, как из нужного мне подъезда вышел Лапин со своей девушкой. Они, по всей видимости, отправились на работу, активно что-то обсуждая и двигаясь в сторону остановки.

Решив не медлить, я сразу встала с лавочки, отбросила сигарету и направилась к подъезду. Там поднялась на второй этаж и, не став на этот раз стучать в дверь, сразу принялась открывать замок отмычками. Как и в первый раз, на это мне потребовалось совсем немного времени, и вскоре я уже была в квартире. Торопливо заперев дверь изнутри, я облегченно вздохнула и сразу принялась за обыск.

Первым делом проверила все шкафы и полки, но не обнаружила ничего похожего на телефон. Затем переключилась на осмотр коробок, стоящих на шкафу. Но не просмотрела еще содержимое и одной, как услышала, что в дверь кто-то вставил ключ.

«Вот черт! — вздохнула я. — С какой стати им понадобилось вернуться? Впрочем, сама виновата, можно было бы немного подождать, а не кидаться сразу в квартиру».

Быстро пробежав взглядом по комнате, я торопливо юркнула за стоящее в углу кресло, понадеявшись, что, возможно, Лапин просто что-то позабыл, а потому сейчас возьмет, что нужно, и сразу уйдет. Может быть, так бы и случилось, если бы я сообразила, прежде чем прятаться самой, закинуть на шкаф снятую оттуда коробку, а не оставила ее стоять на столе. Именно ее и увидел Андрей, когда проходил мимо. Осторожно выглядывая из-за кресла, я заметила, как он напрягся, как принялся внимательно осматривать квартиру, пытаясь определить, что еще в ней стоит не на своем месте.

Я буквально съежилась за креслом, надеясь на то, что мне повезет и Лапин посчитает, что коробку сняла со шкафа его девушка. Я даже считать про себя начала, чтобы хоть чем-то отвлечься от малоприятных мыслей, лезущих в голову, и тут услышала над собой:

— Ага, вот и воришка. Чего спряталась, вылезай!

Я осторожно подняла голову и нос к носу столкнулась с нависшим надо мной Лапиным. Вид его не предвещал для меня ничего хорошего. Не дав мне толком опомниться и сообразить, что лучше сделать в таком случае, Андрей резко схватил меня за руку и дернул наверх. Я вскрикнула и вскочила. Мгновенно опомнившись, я резко вывернулась и, освободив захваченную руку, нанесла ею удар по ребрам парня. Тот мгновенно свернулся пополам, но так же быстро и выпрямился, справившись с болью. В результате мы оказались стоящими друг против друга в напряженных позах.

Окинув меня оценивающим взглядом, Лапин язвительно усмехнулся и произнес:

— Так ты, оказывается, не только воришка, но еще и драчунья. Ну да ничего, сейчас я тебя проучу.

В следующую минуту он уже летел на меня с кулаками, и мне оставалось только отражать его удары и успевать попутно наносить собственные. Завязалась драка, в сторону полетели вазы, рамки с фотографиями, смещались со своих мест стулья и кресла — одним словом, стало жарко. Никак не ожидая такой силы и такой подготовки у Лапина, я вынуждена была собрать все свои, чтобы не быть поколоченной. Но Андрей не унимался, а с еще большей активностью стремился меня побороть. Пришлось пойти на хитрость.

Дождавшись, когда парень снова кинется на меня с кулаками, я поставила ему подножку и приготовилась уже прыгнуть ему на спину, как только он упадет, да не тут-то было. Лапин хоть и упал, но при этом сумел схватить меня руками так, что я невольно оказалась под ним, причем не имея никакой возможности пошевелиться. Хорошо подготовленный и явно еще не успевший позабыть все то, чему его научили в армии, парень не дал мне и минуты на то, чтобы собраться, а мигом стащил со стола тонкую скатерть и смотал ею мои руки. Затем встал с пола и, небрежно поставив меня на ноги, а затем толкнув в кресло, произнес:

— Ну вот, так-то лучше. А ты, я смотрю, хорошенькая, — теперь уже чуть лучше рассмотрев меня, добавил он как бы невзначай и даже поднес к моему лицу свою лапищу, то ли чтобы погладить его, то ли чтобы потрепать, но я быстро среагировала на это и вцепилась своими острыми зубками в его волосатую руку.

Лапин заревел, как раненый зверь, отдернул руку, а затем другой с силой ударил меня по щеке. Одна половина моего лица тут же загорелась болью, но я только усмехнулась на это, не собираясь признавать свое поражение. Совершенно озверев от такого моего поведения, Лапин оторвал от той же самой скатерти кусок ткани, скомкал его в комок, потом схватил меня за скулы и с силой надавил на них. Естественно, что такого натиска я не выдержала и вынуждена была открыть рот. Ну и тут же получила в него скомканную тряпку. Теперь я была не только связана, но и не имела никакой возможности что-либо сказать.

Решив, что я совершенно обезврежена, Лапин подошел к окну, открыл его и, свесив голову вниз, крикнул:

— Вика, поднимись-ка наверх. Дело есть.

Девушка, по всей видимости, что-то спросила, но Лапин только махнул на нее рукой и принялся снова закрывать ставни. Я же ломала голову над тем, что теперь со мной будет. Перспективы казались не очень радостными. Если учесть, что меня приняли за вора, то сейчас хозяева квартиры наверняка решат сдать меня ментам, а там попробуй докажи, что ты частный детектив, а не кто-то еще. Кире позвонить мне могут и не позволить, и потом, даже для частного детектива незаконное проникновение в чужую квартиру наказуемо. Так ведь и лицензии можно лишиться. Да, похоже, влипла я отменно. И даже возможности как-то все объяснить нет — рот-то заткнут.

Вскоре появилась девушка Лапина. Вблизи она показалась мне гораздо менее привлекательной, нежели издалека, когда я увидела ее утром. У нее был слишком маленький и вздернутый кверху носик, блеклые и совершенно невыразительные глаза, которые она очень ярко красила, не особо впечатляющие губы, а также темно-русые волосы. Губы напоминали собой неправильной формы вишенку, одна половина которой выступала вперед чуть больше второй. Хотя в общем все смотрелось неплохо, тем более что девица за собой ухаживала и всячески пыталась скрыть свои недостатки.

Войдя в зал, она сразу охнула и непонимающе уставилась на своего кавалера.

— Что тут происходит? — кое-как выдавила она из себя.

— Воровку поймал, — доложил Андрей. — Лазала по нашим вещам. Явно золото искала. Что будем с ней делать?

— А что мы можем? Конечно, сдаем ментам, а там уж пусть они с ней разбираются, — не задумываясь, предложила девушка.

— Ментам? — недовольно переспросил Андрей. — Вот еще. Знаю я их методы, подержат в камере сутки и отпустят, а если у нее деньги есть или адвокат хороший, так и того быстрее отпустят. Нет, меня такое наказание совсем не устраивает. Я ее куда лучше сам могу отдубасить, другой раз подумает, прежде чем в чужие владения лезть.

— Может, лучше не стоит прибегать к жестокости? — с надеждой произнесла девушка. — Не нравится мне смотреть на мордобои.

— А тебя никто и не заставляет смотреть, — высыпав на стол содержимое моей сумочки, откликнулся Лапин. — Выйдешь на улицу, там меня и подождешь.

— Ну да, как же! — вспыхнула девица. — А вдруг ты тут с ней сексом займешься или, того хуже, убьешь ее. Нет, никуда я не пойду.

— Тогда придется посмотреть на мордобой, — откликнулся Лапин и тут же добавил возбужденно и с издевкой: — Опаньки, ты глянь, что я тут обнаружил! Удостоверение работника прокуратуры.

— Так она, значит, из ментовки? — испугалась девушка.

— Ага, как же, из ментовки! Документик-то сто лет как просроченный. Нашла где-нибудь на помойке, вклеила свою карточку и пользуется, обманывая людей. Это ж надо, какая лиса! Представляешь, вот приходит она к тебе под видом милиционера, говорит, что обыск, при тебе же забирает все, что приглянулось, и только ее и видели. Отлично придумано.

— Да уж, — озабоченно вздохнула Вика и уселась в свободное кресло. — Так ты думаешь, что ее нужно как следует побить?

— Не думаю, а уверен в этом, — все еще копошась в моей сумочке, ответил ей Андрей.

Я же, никак не желая даже на время становиться спортивной грушей, попыталась дать понять, что могу все объяснить, но так как мне мешал кляп, выходило это неважнецки. Развязать же руки, стянутые очень крепко и профессионально, все никак не выходило.

— Мне кажется, она хочет что-то сказать, — заметив мои старания, сказала Вика. — Может, дадим ей шанс?

— Да что она может сказать? Разве что орать начнет, — не придал предложению подружки никакого значения Лапин. Но его девица все же продолжала настаивать на своем, за что ей огромное спасибо.

— Орать она не будет, я так думаю, — заявила она.

— Это почему же?

— А зачем? Ну, прибегут соседи, мы все объясним, вызовем милицию, пока едет, она все равно свое получит. Не вижу смысла, — разъяснила все девушка, а потом, повернувшись ко мне, спросила: — Я права?

Я согласно закивала, так как ничего иного сделать больше не могла.

— Вот видишь, — продолжала Вика. — Вынь кляп, посмотрим, что она скажет. А если начнет орать, так ты его тут же назад сунуть сможешь.

— Хорошо, — согласился Андрей, хотя по нему было видно, что он мне не доверяет и безо всякой охоты идет на этот шаг.

Быстро подойдя ко мне, Лапин рывком выдернул у меня изо рта кляп, едва вместе с ним не вырвав и половину зубов. Я сразу же закашляла, потому как горло сильно пересохло и теперь в нем першило.

— Ну, что ты нам можешь сказать? — пренебрежительно поинтересовался Андрей. — Только не надо сказочек всяких, типа про белого бычка. Я знаю, что ты воровка-профессионалка.

— Я и в самом деле профессионалка, — наконец обретя способность нормально говорить, спокойно произнесла я, — только не воровка, а частный детектив.

— Кто? — заржав, переспросил Лапин. — Частный детектив? Ты хоть ври, да не завирайся. Кто в эти твои басни поверит!

— Это не басни, а правда. Вот вы, например, знаете, каким образом вчера погиб ваш брат?

— Откуда тебе стало известно о его смерти? — моментально посерьезнел Лапин.

— Я была на свадьбе, — честно призналась я. — Я знаю, как все случилось, и я, как и еще некоторые люди, посчитала, что это убийство было делом ваших рук.

— Моих? Что ты брешешь! — разозлился Андрей. — Думаешь, раз сама попалась, так можно на меня всех собак навешать? А про смерть брата ты наверняка из записки узнала, что на холодильнике лежит. Да, сообразительная мадам, моментально смекнула, как нас на свою сторону перетащить. Ты небось подумала, что стоит тебе нам все в красках рассказать, так мы сразу тебе поверим, убедимся, что мы ни при чем, и отпустим? Как бы не так!

— Так вы все еще не сказали ни мне, ни своей девушке, как же погибли ваш брат с невесткой, — понимая, что Лапина не переслушаешь и он может возмущаться еще очень долго, продолжила начатое я. — Скажите, я вас очень прошу?

— Я понятия не имею, как они погибли, — огрызнулся Лапин.

— А вот я имею, — продолжила я вслед за этим. — Хотите скажу?

— Говорите, — ответила за него Виктория.

— Их разорвало на части взрывчаткой, помещенной в сотовый телефон Стаса, — глядя на девушку, ответила я. — И чтобы эту взрывчатку в тот самый телефон поместить, его нужно было подменить. Сделать это мог только человек, имевший ключи от квартиры, а их имел, насколько мне известно, только ваш возлюбленный.

— Это правда? — повернувшись к Андрею, строго спросила Вика. — Ты и в самом деле подменил его телефон?

— Ничего я не менял, что ты ей веришь! — окончательно разозлился Лапин. — Даже если Стас и в самом деле погиб именно так, то об этом уже всему городу известно, а она решила на нашей неосведомленности сыграть. Я ее насквозь вижу. Себя выгораживает.

— Но ведь ключи и в самом деле есть только у тебя, — не поверила ему Вика. — И ты действительно накануне свадьбы брата зачем-то ходил к родителям.

— Как это «зачем-то»? — взмахнул руками Андрей. — Нам за картошкой я ходил. Или ты забыла, что мы свою всю съели? Но телефонов никаких я не брал, и точка на этом. И вообще, ты кому больше веришь, этой воровке или мне?

— Тебе, конечно, но… — попыталась было что-то еще сказать Вика, но Лапин ее перебил и решительно направился ко мне.

— Вот и ладненько. А теперь иди в кухню, а я этой крале сейчас спесь-то немного собью, другой раз не станет на доверчивости людей и на их горе играть.

Подойдя ко мне, Лапин схватил меня за плечо и, крепко сжав его, потянул меня вверх. Я как раз успела ослабить узел на руках и, понимая, что медлить больше нельзя, рывком вытянула из пут одну руку и с силой ударила ею Лапина в живот. Теперь уже хорошо зная, что времени на передышку ему требуется немного, я еще раз ударила парня, на этот раз соединенными в замок руками по затылку. Парень повалился на пол, но тут Виктория резко завизжала и, схватив первое, что попалось под руку, а попалась какая-то ваза, кинулась с нею на меня.

Понимая, что с девушкой справиться куда проще, чем с ее хахалем, я не стала сразу кидаться ей навстречу и пытаться ее обезвредить, а стукнула Лапина еще раз, чтобы он окончательно потерял сознание, а только затем врезала и подбежавшей ко мне девице. Ее ваза полетела на пол и разбилась на множество мелких кусочков, тогда как сама она схватилась обеими руками за щеку и, зарыдав, осела на пол. Я быстренько схватила все ту же, не раз уже задействованную сегодня в борьбе скатерть, подняла Вику с пола и крепко-накрепко перевязала ей руки. Девушка даже и не сопротивлялась, продолжая всхлипывать и просить о помощи, причем почему-то у своего сожителя, явно находившегося в бессознательном состоянии.

Но тут он начал приходить в себя, так что мне пришлось оставить девицу и переключиться на него. Понимая, что какой-то там скатертью его не удержишь, я вовремя бросила взгляд на стол и, увидев лежащие на нем наручники, непременный атрибут моей изящной сумочки, схватила их и поспешила к зашевелившемуся Андрею. Тот попытался было нанести мне удар, но, поскольку еще не совсем очнулся, не сумел рассчитать траекторию и стукнул рукой по ножке стола, так как я отпрыгнула в сторону. Затем снова подскочила к нему и, схватив обе его руки, крепко-накрепко скрепила их наручниками. Вот теперь все было так, как положено, как и должно было быть, и это мне намного больше нравилось.

Облегченно вздохнув, я подняла Лапина с пола, посадила парня в кресло, и его девице приказала сделать то же самое. Та послушно села, куда ей было указано, и кинула взгляд, полный надежды, своему возлюбленному. Тот только злобно покосился в ее сторону и сразу обратился ко мне с вопросом:

— Ну и что теперь? — с некоторой усмешкой спросил он. — Что же ты не сматываешься, не забираешь все то, ради чего сюда приходила.

— Ну хотя бы потому, что я еще не нашла этого, — тем же тоном ответила я. А потом пояснила: — А искала я вторую трубку, похожую на ту, что была у вашего брата. Скажите, куда вы ее дели?

— Да ты что, совсем сдурела? — вспыхнул Лапин. — Я ведь уже сказал: не в курсе я, что там случилось. Никакого телефона не брал, ничего не делал. И вообще, мне до моего брата дела нет, что там с ним произошло, это все его проблемы.

— Да неужели? — подхватила его речь я. — А мне вот стало известно, что вы как раз очень желали заполучить то, что досталось вашему брату, и ради этого могли еще и не такое сотворить, с вашим-то хулиганским прошлым.

— И что же мне было надо? — не понял меня Лапин.

— Квартиру, которую родители подарили не вам, своему старшему сыну, а Стасу. Разве я не права? — задала вопрос я и добавила: — И потом, вы всегда чувствовали нехватку родительского внимания к себе, зато теперь можете надеяться, что его у вас прибавится.

От моих слов девица совсем притихла и, вжавшись в кресло, принялась безостановочно вертеть головой, глядя то на меня, то на Лапина.

— Ну так что же вы теперь молчите? — видя, что Андрей нахмурился, принялась уточнять я. — Не думали, что на вас так быстро выйдут?

— Кто вам рассказал все это? — сухо спросил Андрей.

— Не важно, — отмахнулась я. — Главное, что это правда.

— Нет, это-то как раз полная чушь. Я непременно узнаю, кто меня так оклеветал, и тогда ему очень не поздоровится. А вам бы, дамочка, не знаю, кто вы такая, но раз все еще не уходите и задаете свои глупые вопросы, то возможно, что вы и правда частный детектив, так вот вам бы я посоветовал в следующий раз более тщательно все проверять. У вас недостоверные сведения.

— В каком смысле? — не поняла я.

— А в том, что квартира, доставшаяся брату, мне совершенно не нужна, хотя, если теперь достанется, отказываться не стану. У меня есть жилье, только сейчас я его пытаюсь продать, чтобы приобрести другое, чуточку получше и в более удобном мне районе.

— Откуда у вас может быть жилье? — не поверила я.

— От меня, — теперь уже встряла в разговор Вика. — Мы несколько дней назад зарегистрировались, но пока об этом никому не говорили. У меня есть квартира, но она находится на самом дальнем конце Трубного района, поэтому мы решили ее продать и купить что-нибудь здесь, в городе. Андрей как раз немного подзаработал, да и мои родители обещали чуть-чуть помочь.

— Вот так-то, дамочка, — усмехнулся Лапин и с благодарностью посмотрел на свою Вику.

Я же не стала сразу раскаиваться и признавать свою ошибку, а, напротив, только спросила:

— Почему вы думаете, что я вам так сразу поверю? Вы, так же, как и я, можете попытаться мне сейчас наврать, чтобы спасти свою шкуру. Разве я не права?

— Я могу это доказать, — снова ответила Виктория.

— Каким образом?

— У меня есть документы на квартиру, и я могу дать вам телефон того риелтора, который занимается ее продажей.

— Где эти бумаги? Я сама их возьму, — заявила я.

— В шкафу, на второй полке под платьями.

— Отлично, — бросила я в ответ и сразу же занялась поиском бумаг. Однако сама не забывала поглядывать и в сторону Лапина, прекрасно понимая, что Виктория мне запросто могла наврать, чтобы дать ему возможность освободиться от пут так же, как недавно сделала я.

Но, как ни странно, бумаги и в самом деле нашлись. Точнее сказать, я нащупала под одеждой что-то бумажное в пластиковом пакете. Достав сверток, я вернулась на прежнее место, высыпала содержимое пакета на стол и, подняв один из листов, внимательно посмотрела на него. Это оказался договор дарения на квартиру в Трубном районе, оформленный еще пять лет назад на имя Власовой Виктории Максимовны. Сразу вспомнилось одно из предсказаний моих косточек: «Если человек не хочет что-то изменить, значит, его устраивает положение вещей». Сомневаться в подлинности слов девушки и ее парня не приходилось. И все же я не спешила полностью полагаться на услышанное и на всякий случай попросила еще и координаты риелтора.

Вика без лишних вопросов продиктовала мне его телефон. Я набрала номер на своем сотовом, также лежащем на столе среди других предметов, высыпанных Андреем из моей сумочки, и, дождавшись, когда мне ответят, спросила:

— Скажите, а вы не продаете квартиры по улице Забурина?

— Продаем, — уверенно ответил мне мужчина. — Одна в трехэтажке, другая в пятиэтажке. Вас что больше устроит?

— Мне, пожалуйста, расскажите о той, которая двухкомнатная, на третьем этаже, — глядя все в тот же договор, попросила я.

Риелтор тут же удивился:

— А откуда вы знаете, что она там находится?

Я не ответила, отключив телефон, тем более что все необходимое уже было выяснено и большего не требовалось.

— Ну что, теперь-то вы нам верите… — взял инициативу в свои руки Лапин и брезгливо посмотрел в мою сторону, — мадам частный детектив.

— Теперь верю, — вскинув голову, ответила я. — Только все равно это не оправдывает вас полностью.

— А мне плевать, что у вас там и кого оправдывает! Я не интересуюсь квартирой, подаренной родителями моему брату, и можете даже заявить от моего имени родичам, что я у них ее и просить не стану, если это они вас на меня натравили. Да наверняка они, больше некому. Они всегда думали, что я завидовал их дорогому Стасику, его пятеркам, его хорошим дружкам. Тьфу! — Лапин смачно сплюнул в сторону, прямо на палас, отчего я даже поморщилась. — Не завидовал я ему ни в чем. Потому что когда у него были пятерки, у меня уже были деньги и все остальное. А с ним сюсюкались только, меня же их целования всегда раздражали. А высказал я все это родителям только для того, чтобы унизить их, заставить почувствовать себя паршиво, как и я, когда они объявили мне про квартиру. Я тогда и в самом деле сорвался, — взялся почему-то выкладывать всю подноготную Андрей. — Несправедливо ведь это, вот я и возбухнул, но не столько ради самой квартиры, сколько ради справедливости. Они же меня не так поняли, вот и прислали вас.

Я не стала говорить Лапину, что его родители тут вовсе и ни при чем, а стала думать, что делать дальше, поверить ли парню или попытаться побеседовать с ним немного иначе. В конце концов решила задать еще несколько наводящих вопросов и последить за его реакцией.

— Что ж, допустим, ты мне сейчас не соврал, — спокойно начала я. — Тогда давай подумаем вместе, кому смерть твоего брата была нужна?

— Вот уж спросили… — вздохнул Лапин. — Вы ж сами сказали, что мы с ним друг друга ненавидим. Мы не общались, это действительно так, следовательно, откуда я могу что-то о нем знать? Ответ: ниоткуда.

— Когда вы узнали, что ваш брат умер? — резко спросила я, стараясь сбить Андрея с толку и заставить произнести что-то непроизвольно.

— Вчера вечером, когда вернулся с дачи, — не задумываясь, ответил Андрей. — Нашел под дверью записку.

— А почему же вы сразу не поехали к родителям, чтобы их успокоить? — снова спросила я.

— Не смог заставить себя, — немного смутившись, ответил Лапин. — С тех пор, как вернулся из армии, просто не могу видеть трупы. Готов сам повеситься, все вспомнив.

— Он был в Чечне, — пояснила мне Виктория, хотя я и сама уже поняла.

А потом девушка снова спросила:

— Может, все же скажете, кто вы и что вам от нас нужно?

— Я же уже сказала, я частный детектив и занимаюсь расследованием смерти брата вашего мужа. У вас в квартире искала сотовый телефон.

— Господи, я уже устал повторять, что я не убивал Стаса. Я его, конечно, недолюбливал, — выдохнул Лапин-старший, — но не до такой же степени. К тому же мы все-таки родные братья. Если для вас это ничего не значит, то для меня хоть маленькую роль, но играет.

— К тому же он просто не способен кого-либо убить, — продолжила за мужа Виктория. — Андрей боится даже фильмы про убийства смотреть, сразу уходит. Это потому, что еще свежи воспоминания о Чечне.

— Черт, кто тебя просил об этом всем подряд рассказывать? — рассердился на жену Лапин. — Это мои личные проблемы.

— Что ж, — вздохнула я. — Возможно, вы и в самом деле ни при чем. Я поверю вам, но не думайте, что не стану проверять и дальше. Если вдруг окажется, что вы меня обманули, пеняйте на себя, — предупредила я.

— Вы нас что, в милицию сдадите? — испуганно поинтересовалась Виктория.

— Зачем? — не поняла ее я. — Это мне пока совсем ни к чему. Я отпускаю вас.

Пара обрадованно переглянулась и облегченно вздохнула. Я же встала с кресла, развязала руки девушке, а потом подошла к Андрею. Но прежде чем расстегнуть наручники, глядя ему прямо в глаза, спросила:

— Ну что, будем буянить?

— С какой стати? — вопросом на вопрос, усмехнувшись, ответил Лапин, возможно поняв, что, если я действительно та, за кого себя выдаю, он просто раскроет себя тем, что снова полезет в драку, а потому решил не бунтовать.

Я освободила его от наручников, еще раз напомнила, что буду за ними следить, затем собрала свои вещи и направилась к двери. Провожать меня никто не пошел, так что я спокойно покинула дом и почти стремглав помчалась к своей машине. Я вспомнила, что в доме у парочки все еще стоят мои «жучки», а значит, если ребятки сейчас станут о чем-то разговаривать, я смогу это услышать.

Торопливо загрузившись в свою «девяточку», я быстренько настроила прослушивающее устройство на нужную волну и навострила ушки.

— Ты веришь, что она действительно частный детектив? — тихо спросила Виктория у мужа.

Тот что-то пробурчал в ответ, но я этого не расслышала.

— Думаешь, она вернется? — продолжила девушка.

— Нет, если она действительно частный детектив, как говорит, — уверенно заявил Лапин.

— Почему ты так думаешь? — не унималась Вика.

— Потому что хороший детектив сумеет найти настоящих виновных, которые вогнали в гроб моего брата, и наказать их по заслугам, — с некоторой злостью в голосе произнес Лапин.

— Ой, в тебе никак проснулись братские чувства! — обрадовалась этой интонации девушка.

— Они во мне давно проснулись, — тихо признался Лапин, не подозревая, что я все слышу. Или, может, догадывался? — Как-никак он мой брат, какой бы он ни был. Ну, если попадутся вдруг в мои руки те гады, что его убили, накостыляю так, что мало не покажется. Но сам их искать не буду.

— Какой же ты все-таки гордый, — упрекнула мужа Вика. — Подумаешь, ну сказал ты однажды при всех, что пальцем о палец ради него не ударишь, так необязательно же высказанное сгоряча обещание стараться держать.

— Это не твое дело, — отмахнулся Лапин. — Не лезь. Дело не только в нем.

— А в ком же еще?

— В родителях. Раз они засомневались во мне, то пусть и дальше думают, что хотят. Я не стану их ни в чем переубеждать.

— А ты уверен, что эту девицу именно они к нам прислали? — поинтересовалась Вика.

— Да, — коротко ответил ей Андрей. — Больше некому. Никто другой о наших отношениях и ссорах не знал.

— А если все же не они? — предположила Вика.

— Может, не может… Давай оставим этот разговор, я и так на работу опоздал. Пошли лучше такси ловить.

Затем наступило молчание, а вскоре что-то сильно стукнуло, и я поняла, что хлопнула дверь. Все, больше ничего мне здесь услышать сегодня не удастся.

Отключив свое прослушивающее устройство, я достала из сумочки пачку с сигаретами и закурила. В голове моментально замелькали разные очень умные мысли, пытаясь выстроиться в правильную цепочку и представить на мой суд логическое заключение.

«Похоже, что старший из Лапиных действительно непричастен к смерти своего брата. Квартира, пусть и жены, у него уже есть, с родителями он так и так не ладит и даже не старается теперь, после всего случившегося, заслужить их уважение. Зачем же в таком случае ему вообще нужно было избавляться от брата? Если хотел за что-то отомстить, мог просто припугнуть, побить хорошенько, но опускаться до убийства вряд ли бы стал — все ж таки и правда они родные».

Продолжив анализировать ситуацию дальше, я постепенно выстроила своего рода цепочку, начинавшуюся все с того же телефона. Тот, кто сотовый взял, тот и начинил его взрывчаткой. Как ни крути, а снова выходило, что взять телефон на несколько часов или же просто подменить его мог только тот, кто был вхож в дом Лапиных или жил в квартире. Стало быть, теперь следовало проверить алиби и остальных членов семьи, ведь чем черт не шутит…

«Из других членов семьи у Стаса были только родители: отец и мать. Но, насколько мне известно, они-то как раз в нем души не чаяли, — продолжив размышлять, подумала я. — Любимчика, да еще таким каверзным способом, они бы убивать не стали, а если бы и решился кто-то из них на подобное, то наверняка предпочел бы менее сложный способ убийства. Как-никак, а родители парня — люди другого поколения и до манипуляции с мобильником вряд ли бы додумались. Получается, что они в данном случае тоже ни при чем. Но кто же тогда такую подлость сделал?»

Еще раз начав перечислять самых близких, я вдруг поняла, что подозревать-то, собственно, и некого: родители сына убивать вряд ли станут, брата я уже проверила, а больше в доме никого не было.

«Хотя почему я так уверена, что преступник — кто-то из самых близких, а не какой-нибудь друг Стаса? Ведь друзья также могли подменить трубку. Даже перед тем, как парень отправился на регистрацию. До того ли ему было, собираясь в загс, чтобы следить, на месте ли его сотовый? Так что телефон Стаса запросто мог подменить кто-то из его друзей. Или же он, допустим, отдавал его в ремонт, и об этом узнал кто-то еще, кто и позаботился о помещении в трубку взрывчатки. Одним словом, пора переключаться на другие версии и проверять остальных приглашенных», — сделала я вывод и, выбросив окурок в окошко, завела машину.