Книга: Венок для мертвой Офелии
Назад: Глава 2
Дальше: Глава 4

Глава 3

Утро бывает разным. Когда тебя насильственно вырывают из объятий сна, утро – даже если сон был спокойным, а из открытого окна ты слышишь запахи полевых цветов и пение птиц, – все равно сразу становится тревожным. И птицы поют тревожно. И цветы пахнут ладаном. Так со мной и случилось.
Проснувшись, я первым делом услышала какие-то странные подвывания и всхлипывания. Голос был тети-Катин. Второй голос – встревоженный – принадлежал Ольге.
– Что ж делать, Оля, что де-е-е-лать-то, – причитала тетя Катя. – Всю ночь ждала ее, всю ночь… Потом побежала искать, нигде нет ее…
– Катя, успокойся, пожалуйста, – попросила Ольга. – Найдется она. Она ведь взрослая уже. Может, они с Витькой?
Но уверенности в Олином голосе не было. Наоборот – даже я легко поняла, что Ольга пребывает в неменьшей тревоге, чем тетя Катя.
А еще я поняла, что Ася пропала.
Вообще-то я верю своим предчувствиям. У меня интуиция работает четко. И вчера я не могла избавиться от ощущения грядущей беды. Поэтому сейчас мне стало тревожно. Очень тревожно и страшно. Глупо было говорить себе – она с Витькой. Или она уехала к тому, Гамлету. Да мало ли что.
Но я-то знала, что все это не так. Что все эти жалкие попытки успокоить себя – просто вранье. На самом деле что-то случилось. Что-то случилось с Аськой.
Аська пропала!
Я вскочила, мешочек с костями упал, развязался, и несколько косточек выкатились. Я подняла их и машинально посмотрела на грани – по привычке.
Первой была двойка. Однажды я прочитала о ее значении в стихах: «Ты клятвам лживым не доверяй и слов не слушай – делом проверяй». Вторая цифра оказалась четверкой: «Сюда он скоро возвратится, но денег только для себя найдет и, лишь немного отдохнет, отсюда снова удалится». Третья тоже была четверкой. «Настойчивые», – подумала я. Подсчитала в уме сумму. Вышла десятка.
«Когда б он разуму послушен был, то смог бы там и задержаться. Но страсти он не смог сопротивляться, любовь оставила его без сил».
В таких случаях понять что-то бывает трудно, но, раз мне пришло в голову вспомнить именно эти, стихотворные, толкования, значит, так и надо. Я, поразмыслив, решила, что все просто. Ася действительно исчезла с кем-то на ночь. Что это Витька – я сомневаюсь. Вряд ли ее потянуло к такому неотесанному увальню. Не того полета наша птичка… Судя по ее косметике и туфелькам со стразами, девушка цену себе знает. И цена эта – высокая. Второй вариант – один: загадочный Сергей Иваныч, с которым Асю что-то связывало куда больше, чем она хотела показать… Да и сам Сергей Иваныч не торопился обнародовать факт своего с Асей знакомства.
Однако я вспомнила вчерашний спектакль. Как он стоял и смотрел на Аську…
И в его-то глазах была самая настоящая страсть. Или мне это сейчас так кажется?..
– Да нет, не показалось, – прошептала я. – Что-то между ними было. И вряд ли это могло понравиться Витьке. Если он узнал… А вдруг он узнал?
Поэтому, одевшись, я решительно вышла в кухню. Там уже сидела Варька, ела кашу с унылым видом.
Кати и Ольги не было. Значит, они во дворе…
– Будешь кашу? – поинтересовалась Варька. – Аська пропала, кстати.
Она сказала это спокойно и даже деловито.
– Кашу не буду, – ответила я. – Кофе буду. Как Аська пропала?
– Откуда мне знать, я спала, – пожала плечами Варька. – Сейчас много народу пропадает. Выходят воздухом подышать ночью – и пропадают. Как ветром их сдуло… Говорят, дядя Петя дьявола видел. Может, ее дьявол утащил? В преисподнюю…
Ребенок изрекал все это с полным спокойствием, тихо и рассудительно.
– Дядя Петя, шер ами, скорее всего, находился в том состоянии, что не только одного дьявола, а целый легион их мог увидать, – сказала я, наливая себе кофе.
– Может, он и был в таком состоянии, только увидел всего одного.
– И где?
– На горе. Вон там, – Варька кивнула в сторону пригорка, от которого начинался спуск к реке. – Прям на самой верхушке. Кстати, ты знаешь, что там раньше крест стоял?
Я не знала.
– Стоял там поклонный крест. А потом какие-то люди начали возмущаться. Сама не знаю, чего их так разобрало? Они вообще-то из Тарасова приперлись сюда. И сломали этот крест. Так что мы все считаем: там теперь плохое место.
Она вздохнула. Я тоже. В последнее время люди стали какими-то агрессивными. Кричат, что ущемляют чьи-то права, а сами ущемляют права других раз в сто похуже.
– Так что там с дьяволом? – поинтересовалась я.
– Ничего, – сказала Варька. – Просто он за каким-то забрался на то самое место. Стоял там, спокойно так, говорит дядя Петя, задумчиво смотрел на лес, и позади него молния даже сверкала…
Легко нарисовать черта…
Варька смотрела на меня «страшными» глазами. Я постаралась «проникнуться» видением пьяного дяди Пети, чтобы как-то успокоить ребенка. Изобразила на лице крайнюю обеспокоенность присутствием в этом тихом поселке рогатого. Я даже тяжело вздохнула и сказала, что это ужас. На самом деле меня куда больше волновали всхлипывания в нашем дворе и исчезновение нашей «Офелии-нимфы». Я очень не люблю, когда девицы теряются, а их матери плачут.
– Ладно, – вздохнула я. – Доедай свою кашу. А я пойду узнаю, что там приключилось. Может, помогу чем-то…
– Угу, – мрачно кивнула Варька. – Может, Аськин труп найдешь расчлененный. Или ее – с окровавленным ножом в руках, а труп будет Сергея Иваныча.
– Варя! – строго воскликнула я. – Как ты можешь?
– Надо быть готовым ко всему, – вздохнула невыносимая девица. – Время такое, сама знаешь… Кресты срубают, разврат насаждают, поэтому повсюду разгул преступности и безобразий. Темное притягивает к себе темное. Надо ждать страшных преступлений, таких, каких свет еще не видывал…
– Свет, Варь, уже столько навидался всякого, что изобрести что-то новое уже проблематично, – отозвалась я.
– Это тебе проблематично, – сказала Варька. – Потому что у тебя еще есть заслонки. Вы последнее поколение, у которого эти заслонки есть. И вас, к слову-то, – мало. Среди вас очень много уже таких, которые за копейку мать родную продадут.
– Таких всегда было много, – возразила я. – Я не думаю, что это как-то связано с твоим концентрированным злом.
Сама того не желая, я невольно ввязалась в этот разговор. Но с ней было правда интересно разговаривать!
– Зло не мое, – сказала Варька. – Я одна из немногих. Я стараюсь ему сопротивляться и отказываюсь ему подчиняться. Поэтому я вряд ли буду счастливой…
– Почему это?
– Потому что зло сейчас обретает власть над миром, – сказал ребенок совсем серьезно. – И только дураки этого не видят. А как может быть счастлив в таком мире человек, который не хочет подчиняться властелинам?
Отвечать я ей не стала. Встала, взяла чашку с кофе и вышла на улицу, во двор.
Тетя Катя сидела, неестественно выпрямив спину, смотрела вдаль, а Ольга обнимала ее, хотя явно пребывала в растерянности. Я подошла.
– Доброе утро, – сказала я, пытаясь ободряюще улыбнуться обеим барышням. – Что за беда случилась?
– Ох, Тань, – махнула рукой Ольга. – И впрямь беда… Аська куда-то сбежала…
– Да не сбежала она, не сбежала! – закричала, словно очнувшись, тетя Катя. – Беда с ней случилась… Сердцем я чую…
И она заплакала – страшно так. Беззвучно и бесслезно. Просто сидела и мелко-мелко вздрагивала. И от этого даже мне, видевшей в жизни разное, стало не по себе. Жутко стало…
– Надо искать ее, – сказала я тихо Ольге.
– Уже собираемся, – так же тихо ответила Ольга. – Мужики собираются лес прочесывать…
– Я с ними пойду, – сказала я.
– Я тоже, – кивнула Ольга.
– Нет, ты оставайся с тетей Катей, – распорядилась я. – С ней кто-то должен быть.
Я посмотрела – с тоской – на свои кроссовки. Они хорошие, удобные, спору нет. Но лес – это лес, там и болота, пусть неглубокие, встречаются, и кроссовкам моим быстро придет конец.
– Я тебе сапоги дам, – без слов поняла меня Ольга. – И другие штаны. И, наверное, майку тебе надо выдать, и легкую ветровку…
– Мне тоже надо экипироваться, – заявила неизвестно откуда явившаяся Варя.
– А тебе-то зачем?
– А я с тетей Таней пойду, – объявил ребенок тоном, не терпящим возражений. – От меня проку будет побольше, чем от вас с теть Катей-то. Я сметливая!
Хотелось бы мне с ней поспорить и возразить ей, оставить дома, но… Я понимала, что дитя наше говорит чистую правду. Она явно не зря смотрела детективы и, таясь от матери, читала по ночам учебники по судмедэкспертизе, криминалистике и профайлингу.
Девочка умела – уже сейчас – ухватить то, что проходило мимо внимания взрослых. И очень скоро нам всем пришлось убедиться в наличии у нее криминалистического дарования.

 

В лесу было тихо, только слышались иногда крики «Ася!». Это волонтеры звали нашу пропавшую Офелию. Мы с Варькой брели в группе с дядей Петей, который был, в связи с экстраординарным событием, трезв и сосредоточен, и с Витькой. Еще с нами был какой-то парень, подросток. Краем уха я слышала, как они с дядей Петей обсуждали «дьявола».
– Да я его видел, – говорил подросток. – Видел, чесслово… Он страшный был такой, здоровый… В плаще. На самой горе стоял, и молния за ним сверкала…
– Вот! – обрадовался дядя Петя. – А мне, слышь, Коль, никто не верит… Говорят, спьяну показалось.
– Погоди, – вмешалась я. – Ты видел этого… дьявола?
– Да, – кивнул Коля. – Я от Сашки шел, поздно уже было… У Сашки комп есть, мы с ним в «Меч Варриор» играли… В общем, гляжу я – на пригорке мужик стоит. В черном весь… И молнии за спиной! Он постоял и к реке спустился… И дядю Петю я видел, он как раз на колени бухнулся. И креститься начал…
– Ничего я не бухался никуда, – проворчал дядя Петя. – А креститься мне бабка еще заповедала, коли чего страшное увидишь…
Он, словно вновь что-то увидел, приостановился и перекрестился.
Я взглянула в ту сторону, куда он смотрел, потому что у него в глазах было столько страха, будто вконец обнаглевший дьявол решил явиться ему прямо средь бела дня.
Мы как раз проходили мимо пресловутого холма. Я обернулась. Варька тоже. И дядя Петя обернулся. Хотя я видела, что ему очень не хочется этого делать. И Коля обернулся. Мне показалось, что, убедившись в том, что там все в порядке и на сей раз никто на холме не стоит, Коля и дядя Петя выдохнули с облегчением. А вот Варька словно бы разочаровалась.
Она долго смотрела на холм с прищуром. Потом приставила к глазам пальцы углом, точно пыталась сфотографировать его. Затем обернулась и посмотрела в сторону Дворца культуры.
– Если вот отсюда немного пройти полем, – задумчиво сказала Варька, – то вполне даже может быть…
– Что может быть? – поинтересовалась я.
Варька мне не ответила. Она некоторое время стояла, глядя на холм. Наша группа уже отошла на приличное расстояние.
– Варь, – позвала я. – Пошли?
Варька не среагировала, только отмахнулась от меня.
А потом она вдруг развернулась и пошла к этому холму.
– Варвара! – позвала я ее. – Ты куда?
Варька не отозвалась, только опять рукой махнула – отстань, мол, – и продолжила свой путь. Мне ничего не оставалось, как пойти за ней, оставив нашу поисковую группу.
Конечно, по дороге я придумала много резких пламенных слов, я надеялась, что своевольное чадо все-таки вернется и мы продолжим поиски, но когда мы взобрались на горку, Варька присела на корточки и начала осматривать траву. Я не знаю, где она затарилась пластиковыми пакетами и резиновыми перчатками.
– Осторожно, – распорядилась она мрачно. – Следы затопчешь…
Варька очень внимательно рассматривала примятую траву, раздвигала ее, опускалась на колени, не обращая внимания на мои реплики. Потом удовлетворенно сказала:
– Ага…
Взяла осторожно, пинцетом, окурок. Понюхала. Положила в пакетик.
– И что? – спросила я.
– А то, что дьявол тут стоял, – ответила Варька. – Сигарета, между прочим, «Кент». Дорогой сорт. Значит, дьявол был богатенький.
Она вновь посмотрела на примятую траву.
Я и сама увидела, что следы вели к реке.
– И спустился он к реке, – сказала я.
– Ну да, схватываешь, – нахально похвалила меня будущая звезда сыска. – Пошли?
– Варь, но нам же не дьявола этого искать надо! Мы Асю ищем!
– Тетя Таня, мама говорила, что у тебя суперинтуиция? – сказала Варька.
– Вроде была, – согласилась я.
– Значит, ты, как и я, должна почуять, что этот дьявол связан с Асей, – сказала она и быстро пошла вниз по тропинке, стараясь идти рядом со следами, ведущими от вершины к реке.
Следами дьявола.

 

Голоса, выкликавшие имя Аси, становились все тише. Возле реки было тихо и спокойно, Варька продолжала осматривать кусты, дорогу, и я, невольно заразившись ее энтузиазмом, тоже начала внимательно осматривать местность, хотя, если честно, мне казалось, что Ася просто находится в данный момент в обществе Сергея Ивановича, например, и очень далеко отсюда.
– Вообще хоть подумали бы они все, прежде чем разыскивать ее в лесу, – нарушила молчание Варька. – Она не могла заблудиться.
– Почему? – спросила я.
– Теть Тань, она тут, как и я, с детства жила, – снисходительно пояснила будущая звезда сыска. – Ты уж поверь мне: тут все закоулки и все поляны в чаще мне известны. И Аське тоже. Это ты потеряться можешь, а мы – нет… Она могла зацепиться за что-нибудь в темноте и упасть… Но сама видишь, нет ее тут…
И Варя застыла, глядя вдаль. Ее лицо сразу изменилось. Она стала растерянным ребенком, каким и должна была быть. На ее лице отразился страх. Да что страх – панический ужас.
– Мамочки, – прошептала она, и я поняла, что сейчас она закричит. Она указала куда-то вдаль, и я проследила за ее взглядом – туда, вниз, по реке.
И сама чуть не закричала.
Потому что там, недалеко, буквально в нескольких шагах от нас, плавала Офелия. В белом платье. И вокруг нее – как в моем дурацком сне – плавали эти маленькие белые цветы, которые называются… как-то по-дурацки. Кашкой…

 

– Не смотри туда, – приказала я Варьке.
Голос стал хриплым, Варька кивнула, но продолжала смотреть, при этом губы у нее дрожали. Мне ничего не оставалось делать, как схватить ее в охапку, прижать лицом к своей груди и потащить вверх. На руках. Хорошо, что я тренированная барышня, я с этой задачей справилась.
Наверху, отдышавшись и опустив Варьку на землю, я строго сказала:
– Так. Сиди тут. И никуда не уходи! Ты меня поняла?
Варька кивнула.
Я поняла, что на этот раз она будет послушной. Она была слишком напугана, чтобы своевольничать.
Оставив Варьку наверху, я вновь спустилась к берегу. Осторожно, стараясь не поскользнуться на мокрой траве, почти сползла к самой реке. Пошла к Асе. Помочь ей уже было ничем нельзя. Я потрогала ее руку, приподняла веки и по пятнам Лярше быстро установила, что Ася уже часов шесть как мертва. Можно было вызывать местных полицейских, потому что сначала я подумала: скорее всего, это несчастный случай. Ася упала, скатилась, упала в реку, ну а дальше… ее немного отнесло течением. Все выглядело логичным, но что-то было не так.
Трогать ее было нельзя до прибытия полиции. Поэтому я, доверившись своему собачьему чутью, набрала номер Андрюхи.
– Привет, – сказала я.
– Привет, – сонно отозвался он. – Отдыхаешь?
– Ага, – сказала я. – Отдыхаю. Слушай, по ходу, тут труп. И труп – уголовный.
На другом конце провода воцарилось напряженное молчание. Потом Андрюшка осторожно спросил:
– Иванова, а ты нарочно трупы… делаешь? Чтобы жизнь медом не казалась?
– Андрюх, – сказала я. – Я тебе на полном серьезе говорю. Труп! Убийство! Проснись, а? Ничего я не делаю. В данном случае – могу поклясться, что это не моих рук дело.
Он вздохнул:
– Местным полицейским позвонила?
– Нет еще, сейчас позвоню…
– Так и звони им. Потом уже свяжешься со мной.
– Хорошо. Ты ленивый! – не удержалась я от реплики.
– Я нормальный, – сказал он. – В отличие от тебя я в выходные дни не ищу трупы, себе и другим на голову.
На этом наш разговор закончился. Я знала, что он приедет. Поворчит, но приедет. И набрала «ноль два». В конце концов, он прав. Пусть сначала местные поработают. А то, судя по моим первым визуальным впечатлениям от местных полицейских, у них тут проблемы с лишним весом…

 

Варька ждала меня на вершине холма. Она держалась мужественно – видимо, сообразив, что излишняя впечатлительность никак не вяжется с образом Великого Сыщика, она постаралась взять себя в руки и, хотя я прекрасно видела, что ей страшно, попыталась изобразить улыбку.
– Как ты, теть Тань? – спросила она заботливо. Я села рядом с ней на траву.
Если честно, мне ужасно не хотелось возвращаться в деревню. Поэтому необходимость дождаться приезда полиции меня обрадовала. Я не представляла, как сказать тете Кате, что Ася погибла. Я вообще ужасно не люблю это – сообщать людям о гибели их близких. Даже тем, кого я не знаю. А тут еще это и знакомые мои…
– Я – нормально, – сказала я. – Надо дождаться приезда полиции.
– Хорошо, – кивнула Варька.
Похоже, ей тоже не хотелось идти домой. Но и следовательский пыл ее заметно угас.
Из леса все еще доносились призывные крики: «Ася!» А Ася была здесь. Внизу. Мертвая.
Убитая.
Сама не знаю, почему я была в этом так уверена, почти на сто процентов. Но со мною так бывает. Иногда я интуитивно чувствую, что именно случилось.
И тут я чуяла нутром: всякие соображения насчет того, что Аська упала, расшибла голову и утонула сама, – все это не так. Все было иначе.
Все было по-другому. Вот только как – пока что мы этого еще не знали. Я не знала…
Пока что это знал только один человек. Тот, кто это сделал. Тот, кто убил нашу Офелию-Аську и обставил это убийство в такой подчеркнуто-театральной манере.
Положил ее в воду, украсил белыми цветами. «На дне она, где ил…» Спать она в них «ушла». В россыпи белой кашки. Навсегда-навсегда-навечно….
А он ее… любил?
Назад: Глава 2
Дальше: Глава 4