Глава 9
— Ну, я не знаю… — Юлька удивленно пожала плечами. — Конечно, в порядке исключения можно папу попросить, но вообще-то…
Если честно, я «вообще-то» на успех и не надеялась — у Калинина и без меня достаточно дел, чтобы еще на частных детективов тратить время. Но все-таки не попытаться я не могла — узнать про последние дела строительной фирмы «ГОСт» мне было просто необходимо. К тому же Юлька сама обещала поговорить с заместителем главы нашей администрации и своим отцом в одном лице, чтобы уладить этот вопрос. «Все-таки хорошо иногда заводить новые знакомства», — с удовольствием отметила я.
Сидеть дома или в квартире Романова без дела и ждать у моря погоды я просто не имела права.
— Бориса Андреевича, пожалуйста… А где он сейчас находится? — удивленно спросила я секретаршу, в обычное время занимающуюся лишь бумажной работой и организацией выставок.
Известие о том, что Корнеев неожиданно отбыл в неизвестном направлении, несколько обескуражило меня, но ненадолго. Я догадывалась, где он может быть, поэтому решила дать ему время на разговоры и занялась своими делами. Спустившись на этаж ниже, я позвонила в дверь Сергея Емельяновича.
— А он с Линдой гуляет, нашей собакой, — сообщила мне женщина очень приятной наружности и еще совсем не старая.
— А… вы… его супруга? — спросила я, стараясь замаскировать под вопрос свое недоумение.
— Нет, конечно, — улыбнулась женщина. — Мама в магазин ушла. Если хотите — подождите.
Я не хотела. Примерно представляя, где в данный момент можно выгуливать собаку, я обогнула дом и едва не столкнулась с Сергеем Емельяновичем возле заиндевевшего дерева.
— Меня разыскиваете? — обрадовался он. — А я кое-что вспомнил. Вечером, перед убийством, вот здесь машина стояла. Мы с Линдой обычно к этому тополю приходим, потому что уж очень красив он бывает в любую погоду. И тогда приходили. Номер я, конечно, не запомнил, — предупредил он мой следующий вопрос, — но вроде бы темно-вишневого цвета машина была.
— И долго она здесь стояла?
— Ну, с полчаса примерно, — ответил старичок. — Мы с Линдой успели даже два раза мимо подъезда пройти. В тот день как раз снежок порошил, и после машины на земле след остался. Если бы сразу уехала, было бы почти незаметно, а если бы дольше стояла — не замело бы слишком быстро. Я хотел об этом милиции сообщить, только они не спросили ничего.
— А вы не заметили, кто в нее садился? — на всякий случай спросила я, на чем свет стоит ругая «доблестных» следователей из родной милиции, которая «нас бережет» и которая, по меткому народному определению, «сначала посадит, потом стережет».
На самом деле, не задать этот вопрос я не могла, но положительного ответа не предполагалось в принципе — если бы Сергей Емельянович видел подозреваемого, он бы вспомнил о нем еще в начале нашего знакомства. «Хотя ведь и наличие машины вылетело у него из памяти», — напомнила я себе.
— Ой, Танечка, со мной в последнее время что-то странное твориться стало, — неожиданно растерялся сосед. — Мне иногда кажется, что в глазах двоится… или даже троится. Я вам сразу хотел сказать, но подумал, что вы меня за сумасшедшего примете. Дело в том, что в машину сел как будто тот самый мужчина, который меня на лестнице обогнал. Я его тогда не разглядел хорошо, но очень похож — тоже в куртке темной и в шапочке.
Сергей Емельянович устало опустился на скамейку, до которой мы как раз дошли. Я задумалась. Конечно, возраст у него преклонный, но на умалишенного он совсем не похож. И его рассуждения на старческий маразм явно не тянут. Что-то здесь не так… Но что именно меня настораживало, я пока сама не понимала. К тому же шапочка и куртка не были отправной точкой в ходе расследования по причине их частой встречаемости среди населения города.
Кстати, как и рост подозреваемых в данном деле: малорослый Борис, стремящийся найти себя в искусстве; невысокая Юлька, занимающаяся почти всеми мужскими делами, чтобы доказать мужу и окружающим свою «профпригодность»; коротышка Филатов, создавший свою фирму… Слишком много «карликов» метили в Наполеоны. Даже случайно появившийся на моем горизонте Маруськин друг банкир Романов тоже далеко не дотягивал до баскетболиста.
Оставалось только еще думать и ждать, не спуская глаз с главных подозреваемых. Именно этим я, собственно говоря, и собиралась заниматься в ближайшее время.
Поблагодарив старика за помощь, я направила свою машину в сторону «Долины нищих», как окрестили в народе улицу особняков за глухими заборами, на которой проживал Николай Филатов. Впрочем, его низкорослая персона и его же супруга сейчас меня мало интересовали. Гораздо важнее было услышать, какие разговоры велись в их доме.
Подъехав к особняку Филатовых на расстояние устойчивого приема сигналов с моих «жучков», я включила аппаратуру. «Так и есть — голос Корнеева, — обрадовалась я. — Интересно, зачем он приехал?»
— Так что такое случилось? — удивлялся одновременно со мной Борис Андреевич. — Давненько ты меня не приглашал в гости, обычно сам заезжал…
— В общем-то, ничего особенного, — увиливал от ответа Филатов, видимо, выжидая время.
Ничего не значащие фразы о погоде и детях я решила не брать во внимание, но зато сразу же напрягла слух, как только услышала, что речь зашла о картинах.
— Помнишь, ты мне давно обещал показать шедевр Филиппа? Где он сейчас? Очень хотелось бы посмотреть, — возбужденно говорил Корнеев, шагая по комнате. — Ты же знаешь, в жизни часто, а у нас в стране особенно часто, художников начинают ценить только после смерти, так что, возможно, звездный час Туманова пробил как раз сейчас… Хотя я всегда считал его очень способным.
— Понимаешь, картину Алина куда-то засунула, — начал неуверенно лгать Филатов. — Я тебе ее потом покажу как-нибудь, а сейчас ты мне скажи, тебя кто-нибудь в последнее время обо мне спрашивал? И кого из журналистов ты посылал к Алинке?
Я замерла, представив, как мило сейчас распишет Корнеев наш с ним разговор. «Или не расскажет?» — мелькнуло у меня в голове.
— Ты кого имеешь в виду? — услышала я удивленный голос Бориса. — С тех пор, как ты мою галерею преобразил, меня каждый встречный-поперечный о тебе и твоей фирме расспрашивает. Конечно, больше дизайнером интересуются, но и тобой тоже. А хорошего журналиста я пока не нашел, через месяц приедет из командировки один человек, я обязательно их с Алиной познакомлю.
Филатов тяжело вздохнул, а я с облегчением выдохнула: оказывается, Корнеев вовсе не так прост, как я думала. «Ну, чего ему стоило рассказать о том, что приходила к нему на днях какая-то Таня Иванова и сначала обвиняла его во всех смертных грехах, а потом очень основательно интересовалась небезызвестным директором строительной фирмы? Почему Борис все-таки умолчал о моем визите к нему и в дом Филатовых тоже?» — продолжала удивляться я, пока успокоенный Филатов разговаривал со своим гостем на совсем другую тему.
Вскоре Корнеев вышел на улицу, и я хотела было сначала ехать за ним, но потом передумала. Меня насторожило, что приветливая хозяйка дома даже не вышла к гостю, поэтому решила послушать еще немного. И уже через две минуты я явилась свидетельницей «очаровательной» семейной сцены.
— Ну, слава богу, что она хотя бы не от Бориса! — метался по комнате и орал Филатов. — Вот только не пойму, откуда тогда она вообще могла узнать, что мы ждем кого-нибудь из газеты? Ты хотя бы фамилию этой твоей Тани запомнила, когда водила ее по всем комнатам и картины показывала?
Далее по тексту шли слова и словосочетания, которые редко находят свое место в художественной литературе, но довольно часто встречаются в разговорном языке строителей. Филатов явно нервничал, а мне только этого и надо было: в таком состоянии человек обычно совершает массу нелепых ошибок.
В любом случае, рассуждала я, этот след приведет меня к убийце Филиппа. Вообще-то я уже расставила для себя некоторые приоритеты, но голословно, не имея на руках веских доказательств, обвинять человека в тяжком преступлении было не в моих правилах, поэтому все мои предположения еще требовали тщательной проверки.
Из разговора Корнеева и Филатова я поняла, что они вроде бы были не просто знакомыми, а друзьями. «Хотя в наше время не сразу и поймешь, кто тебе „друг, товарищ и брат“, а кто горло перегрызет в следующий момент», — немного пофилософствовала я.
Так как Алина ничего не отвечала на обвинения мужа, я испугалась, в состоянии ли она говорить. Даже моих скудных познаний в психологии было достаточно, чтобы установить зависимость между ростом человека и его агрессивностью, — чувствующий свою ущербность человек часто вымещает на окружающих свои комплексы. Конечно, не всегда это выражается в форме физического насилия, но, имея многолетнюю практику в раскрытии противоправных действий, я уже ничему не удивлялась.
— Откуда я могла знать, что она никакая не журналистка? — всхлипнула Алина, и у меня отлегло от сердца. — Борис же обещал…
— Слушай, ты меня с каждым днем удивляешь все больше! — взорвался Филатов. — Ну, возомнила ты себя великой художницей — я Бориса попросил тебе рекламу организовать, и он даже пообещал. Но ты хотя бы могла сама ему, сразу, как эта девица заявилась, позвонить и спросить, кого он прислал?
Видимо, у Алины не нашлось ответа, поэтому Николай еще раз выругался и, громко хлопнув дверью, вышел. «Не знаю, по каким причинам заключался этот брак, — размышляла я, достав сигарету, — но счастливыми супругами Филатовых можно назвать с большой натяжкой. Конечно, Алина красивая, а он — преуспевающий бизнесмен, и вместе они, наверное, неплохо смотрятся, но… Стоит ли такое „семейное счастье“ затраченных усилий?»
Тут мне в голову пришло сразу несколько интересных вопросов. Например — с каких пор дела Филатова пошли в гору и когда он обзавелся влиятельными друзьями? Может быть, ему в этом кто-нибудь помог? Или он сам такой умный? Я стала медленно прокручивать в голове все, что знаю об этом человеке с самого начала. Может быть, я не обратила внимания на что-то очень важное?
Неожиданно мой сотовый телефон напомнил о своем присутствии настойчивыми трелями.
— Таня, я из папиного кабинета звоню. Мы поговорили, но… Боюсь, я мало что запомнила, — замялась Юлька. — Лучше он сам тебе все объяснит…
Едва я успела сообразить, что сейчас буду разговаривать лично с заместителем главы администрации, как услышала в трубке приятный мужской голос.
— Здравствуйте, Татьяна Александровна, я о вас много слышал. Юлия рассказала мне о ваших затруднениях, и я готов передать вам некоторую информацию. Давайте-ка встретимся минут через двадцать в парке, там и поговорим…
Выжимая из «девятки» предельную скорость, я потратила на путь до места назначенного рандеву всего восемнадцать минут. А спустя еще полчаса моя голова уже была полна новой информации, которую мне любезно предоставил Вячеслав Владимирович Калинин. Времени для спокойных раздумий было маловато, поэтому я, поблагодарив Юльку и ее отца за сотрудничество, снова направилась было к дому Филатова.
«Как же я сразу не поняла! — ругала я себя, остановившись на полдороге и заглушив мотор. — Конечно, не Калинин первый ему помог — у заместителя главы и без Филатова дел достаточно. Скорее всего, криминальный авторитет какой-нибудь дал старт Николаю… Например, хозяин ресторана, голос которого я слышала, когда вместе с Марусей под лестницей пряталась…»
Вспомнив о своей добровольной помощнице, я связала с ее именем и еще кое-что: она же мне только сегодня сообщила, что уволенные из «ГОСта» Вася с Серегой работают теперь в «Оресте». «Что-то подозрительно много дорог ведет именно к этому заведению», — задумалась я над цепью странных совпадений и, не медля ни секунды, развернула машину по направлению к центру города, на ходу набирая по сотовому номер телефона Маруси.
* * *
— Я же тебе говорю, они где-то здесь, — уверенно повторяла Маруся, отчетливо отбивая такт десятисантиметровыми каблуками сапог.
Я едва успевала за ней, но замедлять темп не решалась — дорога была каждая секунда. Мы шли по тому самому коридору мимо подсобных помещений ресторана «Орест». Я усмехнулась, когда увидела знакомую лестницу, вернее, подлестничное пространство, в котором мы с моей спутницей просидели чуть ли не целый час.
Мы с Марусей примчались сюда потому, что она обещала показать, чем заняты бывшие строители Капетян и Матвеев. «Интересно, с чего бы это начальство было так заинтересовано в уволенных алкашах?» — подумала я, осознавая явную нелепость ситуации. Конечно, на моей памяти не раз случались увольнения подобных элементов, но никто из работодателей не предоставлял своим бывшим сильно пьющим служащим новые рабочие места — какой смысл дважды наступать на одни грабли?
Поднявшись по лестнице, Маруся замерла, потом приоткрыла какую-то дверь и заглянула внутрь. Я насторожилась.
— Иди сюда скорее, — махнула она мне.
Шагая через две ступеньки и не обращая совершенно никакого внимания на бунтовавшую больную ногу, я в один миг очутилась наверху. «Ничего себе работнички!» — присвистнула я. Картина действительно впечатляла: два оболтуса с тупыми физиономиями сидели перед экранами мониторов, на которых были видны ресторанные залы, и пьяными глазами пялились на них, явно неспособные отличить кнопку «ВКЛ.» от кнопки «ВЫКЛ.». На столе валялись пачки все от того же эфедрина, без которого, видимо, Вася с Серегой жизни себе уже не мыслили. «Вряд ли они настоящие охранники», — подумала я, но все-таки прошла в комнату вслед за Марусей.
— Привет, мне Гоша нужен. Где он сейчас? — невозмутимо улыбнулась она возникшим прямо перед нами двум другим парням с внушительными бицепсами.
Скорее всего, Марусю видели здесь уже не в первый раз, поэтому никто не удивился ее появлению. Парни тоже улыбнулись в ответ, но тут же окинули меня строгим взглядом:
— Это кто?
— Кто надо, — отрезала Маруся, не вдаваясь в подробности нашего с ней знакомства и взаимовыгодной дружбы, которую эти двое вряд ли поняли бы.
Пока настоящие охранники переключали кнопки, пытаясь найти неведомого мне Гошу, я получила прекрасную возможность оглядеться по сторонам. Впрочем, ничего примечательного я не обнаружила, зато между делом успела поразмышлять: «Конечно, алкаши Филатову не нужны, но избавиться от них прямо сейчас он почему-то не может, вот и спрятал их здесь. Скорее всего, они лишь пешки в какой-то его мудреной игре и наверняка они, сами того не понимая, находятся сейчас на волосок от смерти».
Подтвердить свою догадку реальными доказательствами я не могла, но на интуитивном уровне чувствовала, что права. Впрочем, даже твердая уверенность вряд ли помогла бы мне вытащить отсюда этих двух бедолаг, ведь они имели здесь возможность до бесчувствия накачиваться эфедрином. «Ладно, займусь этим попозже», — решила я, стараясь с максимальной точностью запомнить обстановку комнаты и основные кнопки на пульте.
Когда мы с Марусей снова вышли на лестницу и отправились на дальнейшие поиски неведомого мне Гоши, я уже составила в уме план комнаты и даже примерно усвоила основные принципы обращения с охранной аппаратурой.
— Зачем нам нужен этот Гоша? — прошептала я, когда мы с Марусей снова оказались вдвоем на лестничной клетке.
— А ты, наверное, хотела, чтобы я им всю правду-матку рассказала? Интересно, как бы они отреагировали… — усмехнулась она. — Может, думаешь, они тебе этих двух оболтусов отдали бы, да еще в придачу с шефом, под которого ты копаешь? Тань, здесь так не принято.
Я поняла, что Маруська на этот раз совершенно правильно сообразила — не зря же я ее, в конце концов, столько раз брала в напарники. Но от осознания этого факта легче мне почему-то не стало: хотя Маруся и ручалась головой за своего бойфренда, я прекрасно знала, на что способны такие, как он. Если мы сейчас дадим задний ход и уберемся восвояси, пресловутый Гоша сам откопает нас где угодно. А когда мы все-таки до него дойдем, то что ему скажем? «Нет, эта непредсказуемая дамочка когда-нибудь и правда сведет меня с ума!» — выдала моя голова единственно правильную версию.
— Ты что-то потеряла, лапушка моя? — неожиданно услышала я бархатный мужской голос с кавказским акцентом.
— Пять долларов, — мгновенно отреагировала Маруся, успевая легонько толкнуть меня локтем.
Я подняла голову вверх и увидела прямо перед собой смуглого молодого мужчину с отливающими легкой синевой чисто выбритыми щеками и подбородком. Моментально поняв намек подруги, я загнала подальше все свои серьезные раздумья и заботы о счастье всего человечества и нацепила на лицо голливудскую улыбку. Непроницаемая маска частного детектива была сейчас совершенно ни к чему, а вот легкомысленная кокетка не вызовет никаких подозрений ни у импозантного кавказца, ни у его личных охранников, «слегка» напоминающих головорезов из западных боевиков.
— Нэ ищи, — спокойно ответил мужчина, раскрывая портмоне.
Несколько хрустящих зеленых бумажек неторопливо перекочевали в Марусин кошелек, и она заметно повеселела. Представив нас друг другу, она продолжила:
— Гоша, у моей подруги к тебе серьезный разговор.
— С каких это пор красивые жэнщины сэрьезно разговаривают со мной? — удивился Гоша, откровенно разглядывая меня с головы до ног.
О том, что к длинноногим блондинкам люди кавказской национальности питают непреодолимую слабость, я знала уже давно. Не было секретом и то, что особым умом вышеупомянутые особы женского пола обычно не отличаются, да им это чаще всего и не нужно. Но я к данному контингенту лиц относилась только по внешним признакам, не затрагивающим моей истинной сущности. Конечно, поверить в это было трудновато, тем более увидев меня в одной компании с довольно известной в определенных кругах Марусей.
Но, как говорится, из песни слов не выкинешь — способность заводить знакомства в любой социальной среде является неотъемлемой частью моей работы. К тому же лично я никогда не оцениваю людей только по внешнему виду или роду занятий. Жаль, что не все придерживаются этого принципа.
Гоша пригласил нас в свой кабинет, и мы с Марусей удобно расположились в двух огромных креслах. Пока хозяин угощал нас изысканным вином, щедро приправленным горскими легендами, я слушала и смиренно молчала, ожидая сигнала.
— Милый, я часто тебя о чем-нибудь прошу? — неожиданно поднялась Маруся и подошла к столу.
— Н-нэт, — опешил Гоша.
— А сейчас я это делаю. Выслушай, пожалуйста, очень внимательно вот эту девушку, — она показала на меня. — А я посижу в бильярдной.
Маруся вышла так стремительно, что хозяин кабинета совершенно ничего не понял и ошарашенно смотрел на закрытую дверь еще с полминуты.
— Что случилось? — наконец выдавил он и посмотрел на меня.
Сейчас выражение его лица мне показалось более осмысленным, чем при первой нашей встрече в коридоре. И без долгих прелюдий я приступила прямо к делу:
— Вам знакома фамилия Филатов?
Через полчаса нашего интенсивного, но исключительно вербального общения я заметила, что мои позиции заметно укрепились: я сумела-таки заронить зерно сомнения в доверчивое сердце Гоши. Являясь самым настоящим, по тарасовским меркам, бандитом, он считал себя исключительно честным человеком, поэтому его до глубины души потрясло чье-то предательство.
— Да нэ может этого быть! — орал он, бегая из угла в угол по кабинету. — Я же вместе с ним в одном институте учился! А за эту территорию я местным ментам по «штуке» в месяц обещал отстегивать! Ты хоть понэмаешь, что говоришь? Да чтобы меня, как… как… — так и не подобрав подходящего сравнения на русском, Гоша перешел на родной язык.
Впрочем, переводчик не требовался — все было ясно по зверскому выражению лица и бурной жестикуляции. Конечно, я очень хорошо представляла его возможную реакцию еще тогда, когда только придумывала этот план. И сейчас, молча наблюдая за Гошей, видела полнейшее подтверждение своего предположения.
Естественно, в честно нажитые трудовые копейки, которыми так гордился Филатов, я не поверила с самого начала. Но доказательств обратного у меня не было и, как ни прискорбно, могло не быть вовсе. Если бы не Маруся. Именно она рассказала мне — не в службу, а в дружбу, естественно, — что у ее нового любовника есть какие-то общие дела с Николаем.
Умница Маруська сразу поняла, что пьяные мужики в оранжевых костюмах заинтересовали меня, как водится, «не скуки ради, а пользы для». Именно поэтому она и присмотрелась получше к компаньону влиятельного в криминальной среде, но уж слишком доверчивого Гоши Свиста. Как оказалось, Филатов предложил очень выгодные условия строительства нового ресторана буквально в центре города. Конечно, от такого мало кто в Тарасове отказался бы, так что ход был беспроигрышный, и только проницательная Маруська заподозрила подвох.
Имея мои связи в милиции, выяснить, что к чему, было делом двух минут. Так что не важная на первый взгляд информация о разделе сфер влияния между двумя противоборствующими группировками очень даже пригодилась. Конечно, рассказать обо всем этом Гоше Маруся запросто могла и сама, но так уж повелось с самого начала нашего знакомства, что дружба наша должна быть взаимовыгодной. Поэтому отказать мне в личном общении со Свистом она не могла.
— Пусть с этого дня забудэт дорогу в мой рэсторан! — горячился Гоша, пока я спокойно курила. — Такая нэблагодарность! Убью! Мамой клянусь, убью этого иуду!
— А вот этого не надо, — предупредила я на всякий случай. — Конечно, у нас государство гуманное и на смертную казнь пока мораторий наложен, но все-таки лучше не рисковать. Кстати, если уж вы так сильно обижены, может быть, поможем друг другу?
— Вы и так мнэ уже помогли, я ваш должник, — отмахнулся Гоша, но спустя минуту одумался и моим предложением заинтересовался: — А в чем дэло?
— Ну, всего я вам рассказывать не стану, но кое в чем помочь вы мне можете. Если захотите, конечно. Кстати, Марусю можно уже позвать, — напомнила я о подруге, наверняка совершенно истомившейся от любопытства.
Гоша тут же спохватился и нажал на своем столе какую-то кнопку.
— Лапушка, заходы! — нежно проворковал он в селектор.
— Ну и до чего вы тут без меня договорились? — подозрительно спросила Маруся, устраиваясь в кресле. — Что-то долго слишком…
Я усмехнулась: «Как всегда в своем репертуаре! Ох, и любит же Маруська мужиков до белого каления доводить своей ревностью». Впрочем, этим приемом все мы, дамы, когда-нибудь пользуемся — для улучшения настроения, поднятия самооценки или… просто так, чтобы противоположный пол позлить. Конечно, Гоша отреагировал именно так, как от него и требовалось: начал клясться и божиться, что ничего у нас с ним не было и разговор велся исключительно на серьезные темы. Хм, выслушивать его оправдания было довольно забавно, но все-таки время поджимало.
— Марусь, может, мне попозже зайти? — осведомилась я самым невинным тоном, но подруга сразу поняла мой намек и моментально «простила» своего эмоционального кавказского друга, готового уже, кажется, развязать третью мировую войну ради прекрасной дамы.
Когда страсти окончательно улеглись, я продолжила:
— Для начала скажите, чем занимаются у вас бывшие сотрудники Филатова — Капетян и Матвеев?
— Кто-кто? — не на шутку удивился Гоша.
— Ну, эти двое из охраны, — подсказала догадливая Маруся. — Вася с Серегой.
— Так их Николай оставил пока здесь, потому что у него самого неприятности. Черт бы его побрал! — вспомнил Гоша и о своих проблемах, которые возникли у него по вине того же Филатова. — Сказал, что эти двое его дизайнеру какие-то лекарства продали, а тот кони двинул. Вот я и хотел по старой дружбе и Колю отмазать, и этих ребят.
Маруська недоверчиво усмехнулась, всем своим видом как бы говоря: «Ну вот, я же тебя предупреждала насчет бескорыстной мужской дружбы!» Хорошо, что она не рискнула произнести это вслух, иначе и так доведенный почти до отчаяния Гоша точно взорвался бы. И первыми под горячую руку подвернулись бы именно мы с Марусей.
— Куда они звонят? — задала я следующий вопрос, стараясь не затягивать паузу.
— Говорят, какую-то бабу пугают, которая им деньги должна, — гордо отчеканил Гоша, стремящийся быть в курсе всех дел своего окружения. — Думаю, скорее всего, им это Филатов приказал, но это — не мое дело. По крайней мере, я пока не вмешивался. А надо? — насторожился он, выражая готовность немедленно приступить к самым активным действиям.
— Пока не надо, пусть все останется как есть, но продолжайте внимательно слушать, что именно они по телефону говорят и по какому номеру обычно звонят, — предупредила я, и Гоша сделал аккуратную пометочку в своем ежедневнике. — Мне сейчас до зарезу необходимо усыпить бдительность Филатова. Поэтому, думаю, лучше всего вам на его предложение о строительстве ресторана согласиться, — снова обратилась я к Гоше.
Тот в недоумении посмотрел на Марусю и сказал что-то на своем языке. Я сразу же поняла, что он считает меня умалишенной, но тут же объяснила:
— Вы только согласитесь, но никаких денег, естественно, не давайте. Потяните время — скажите, что вся наличность сейчас в обороте. Кстати, в этом случае я с большой долей вероятности могу пообещать, что ресторан в центре города будет вашим без всяких проблем со стороны конкурентов или милиции.
Гоша задумался. Вообще-то, оказать мне такую пустяковую услугу и так было для него делом чести. А если при этом к нему совершенно без кровопролития и без лишних денежных расходов перейдет еще и ресторан…
— Здесь даже думать нечего — надо соглашаться, — безапелляционно заявила Маруся, очевидно решив, что пришла и ее очередь поучаствовать в нашем разговоре. — Таня зря не скажет.
В общем, вступление в игру Маруси сыграло решающую роль: она разрубила гордиев узел Гошиных сомнений. Он бросил на подругу быстрый взгляд и утвердительно кивнул. Видимо, в некоторых местах на Кавказе еще помнят влияние матриархата и к мудрым рассуждениям женщин мужчины способны прислушиваться.
— Соглашайся, чтобы людей не задерживать, — напомнила Маруся, — а я тебе потом все подробности объясню. Тань, ты не против, если я Женьке Романову позвоню? Ребята тоже заинтересовались рестораном и хотели в долю войти.
Подводить ее друзей мне не хотелось. Тем более что Евгений и так помог мне своей жилплощадью, временно являющейся моим наблюдательным пунктом.
— Ты их найди, и побыстрее, но особо в подробности не вдавайся, — предупредила я. — Ждите моего звонка и не спускайте глаз с этих двух наркоманов, которых Филатов на вашу шею навязал.
Не теряя времени на долгие объяснения относительно непосредственного поведения и необходимости выражения дружелюбия к Николаю, я удалилась, предоставив Гошу всецело в распоряжение подруги, которой на все сто процентов доверила его инструктаж.
Таким образом, я теперь могла быть уверена и в поддержке со стороны Свиста, и в усыплении бдительности Филатова, который раньше времени не должен узнать о моих небезосновательных подозрениях. Оставалось только обезопасить тыл и заручиться помощью доблестной милиции в лице моего друга Мельникова.
— Андрей, это снова я и по тому же самому вопросу — о ресторане, — оповестила друга я, усевшись в машину и начав ее прогревать, а заодно воспользовавшись удобством сотовой связи.
— Один твой звонок в день — это радость, — философски констатировал Мельников. — Два звонка за один день — просто счастье! Слушай, я теперь, пожалуй, гордиться начну, что ко мне за консультациями обращается самый известный частный детектив нашего города, — восторженно заорал Андрей мне прямо в ухо.
— Поговори-поговори, — угрожающе произнесла я, стараясь подыграть другу. — Оповести всех, что я работаю на ментов, и уже завтра два наших с тобой обугленных трупа найдут в ближайшем овраге: мне бандиты помогут найти дорогу в рай, а тебе — коллеги… Ладно, Андрюш, если серьезно, мне теперь обязательно надо узнать, кого из авторитетов поддержит милиция, если все-таки этот злополучный ресторан будет построен?
— Победителя, естественно, — не задумываясь ни на секунду, констатировал Мельников. — Кто-то из них кого-то постреляет или задобрит деньгами, а мы, как обычно, никого не найдем даже при всем нашем горячем желании. А что нам останется делать, если все будет похоже на несчастный случай, да еще и свидетели такового найдутся? Танюш, ты не хуже меня знаешь, как аккуратно все делают киллеры. Вспомни убийство Старовойтовой или Листьева — сколько времени прошло, а у милиции никаких зацепок.
Хм, тут я даже не сомневалась, это они мастера, киллеры-то. Точно — и улик не найдешь, и к алиби подозреваемых не подкопаешься. Но в моем случае выход все-таки был.
— Андрей, тогда у меня к тебе еще одна просьба: я не знаю, кто там у вас такими делами заведует на официальном уровне, но ты попробуй прозондировать коллег и распусти слух, что будущий ресторан, «без базара», достанется Гоше Свисту. Тебе же это ничего не стоит — скажешь, узнал из верных источников по своим каналам. Если у меня ничего не получится, тебе все равно ничего не грозит — скажешь, подвел информатор.
— Не знаю, какие ты дела опять затеваешь, но подсунуть всем такую «утку» мне действительно ничего не стоит. Кстати, Тань, между нами: это правда? — тихо спросил заинтригованный Мельников.
— Пока не знаю… — замялась я. — В общем, почти.
Попрощавшись с Андреем и надеясь на скорое выполнение им моего поручения, я отправилась на поиски другого криминального авторитета Тарасова, который тоже претендовал на новый ресторан, — Генриха.
Вообще-то в народе давно привыкли к довольно избитому выражению «новый русский». «Новые немцы» встречались пока не часто, и только у нас в Тарасове. Конечно, территорию Поволжья обыкновенные немцы освоили давно, но предприиимчивые «новые» появились совсем недавно, — успев эмигрировать на историческую родину и пожить там годок-другой, они поднакопили денежек с пособия по безработице, которое, между прочим, нашу минимальную зарплату в несколько раз превышает, и предпочли вернуться с изрядным капиталом в тот самый уголок планеты, где их угораздило появиться на свет. Генрих, как я поняла, был как раз из разряда последних.
* * *
— Алена, ты на работе? Отпрашивайся и немедленно поезжай домой собирать вещи, — приказала я тоном, не терпящим возражений. — Я заеду минут через двадцать и все тебе объясню. Кстати, дверь никому не открывай, к телефону не подходи. Я позвоню три раза, но ты на всякий случай переспроси через дверь. Если это окажется кто-то другой, не пугайся, но не открывай. Скажи, что заклинило замок и ты с минуты на минуту ждешь слесаря.
Отключив связь, я засунула сотовый в сумку и задумалась: «Может быть, добавлять в кровь Тумановой изрядную порцию гормона страха и не следовало, но лучше все-таки перестраховаться». Впрочем, я и сама была на взводе, потому что приближался самый важный момент расследования, решающий исход всей операции в целом. Конечно, отпроситься с работы накануне Нового года довольно проблематично, но, кстати, и Светка обещала свое содействие, так что они вдвоем с Аленой вроде бы должны быстро уломать строгую администраторшу.
Я собралась по пути заскочить в ближайший супермаркет, поэтому снова потянулась к сумке. Показавшийся случайно уголок черного замшевого мешочка напомнил мне о присутствии самых верных помощниц любого моего расследования — трех двенадцатигранных «косточек». Чаще всего я обращалась к ним в моменты, когда расследование заходило в тупик, но сейчас мне не менее важно узнать мнение высших сил об окончании этого дела, которое, как я предполагала, было не за горами.
Стараясь скрыть внезапно нахлынувшее волнение, я бросила «кости» прямо на сиденье автомобиля. Выпавшая комбинация сначала озадачила меня: 5+20+27 — цифры обещали грядущие трудности. Но оптимизма добавила другая часть трактовки, которая убеждала, что я обязательно сумею взять события под контроль и в конце концов овладею ситуацией.
