Глава 4
Следующий день прошел вяло и скучно. На улице было душно и пасмурно, как перед дождем. Однако влага все еще не была ниспослана на землю, и от этого становилось более тягостно.
Выскочив на десять минут из дома и пробежавшись по магазинам, я почувствовала, что вся моя одежда пропиталась потом — я была мокрой как мышь.
Мне не оставалось ничего другого, как принять душ и ждать вечера, когда наступит наиболее благоприятное время для посещения бара «Рогнеда».
Днем мне позвонила Катя Семенова. Она интересовалась, как проходит мое расследование. Я изложила ей то, что узнала в Лесных Горах, и еще раз спросила, не знает ли она чего о личной жизни Лейкиной. Может быть, случайно что-то и вспомнилось?
— Я же говорила тебе, что она только намекала на какого-то любовника, — ответила Катя. — Но я не знаю, кто он… Она почему-то держала его имя в тайне. Но то, что он непростой парень, было по ней видно.
— Хорошо была одета?
— Да… И вообще чувствовалось, что она слишком полюбила красивую жизнь. Я очень счастлива, что наконец покидаю Россию, — вдруг заявила Катя. — Потому что здесь все надоело. Там можно жить примерно так же хорошо, как жила Ирина, но при этом не связываться ни с каким криминалом.
— Что, Вацлав сделал тебе предложение? — порадовалась я за подругу.
— Да, сразу после того, как ты вчера ушла, — в голосе Кати прозвучала неподдельная радость. — Представляешь, он подарил мне такое классное кольцо с настоящим бриликом!
— Я тебя поздравляю, — также искренне ответила я.
— Ладно, пока, успехов тебе, я еще позвоню… — внезапно заторопилась Катя, и я не стала больше задерживать ее внимание.
Закончив разговор, я легла на диван и уставилась в потолок. Пролежав так примерно с полчаса, я обратила наконец внимание на время, а оно уже перевалило за семь. И это означало, что пора было навестить бар «Рогнеда».
Я начала приводить себя в порядок. Первым делом приняла контрастный душ, после чего выскочила в коридор и стала заниматься прикладной живописью. Когда подводишь глаза, самое главное — не ошибиться с размером.
После непродолжительных косметических процедур, занявших всего лишь минут сорок, я стала выбирать, что бы мне надеть поприличнее, солидное и удобное одновременно. Я понятия не имела, что такое бар «Рогнеда», но как-то сразу подумала, что это не забегаловка с пьяными мужиками.
В конце концов я остановилась на легком шелковом брючном костюме сиреневого цвета. Маленькая черная сумочка в руках и черные туфли дополнили ансамбль, а наборный кожаный браслет на правом запястье и соответствующая висюлька на шее придали ему нужную изюминку.
К месту я прибыла около половины девятого. Бар «Рогнеда» представлял собой весьма небольшой по размерам зальчик, соседствовавший с продуктовым магазином. В него вел отдельный вход. Я спустилась по трем небольшим ступенькам и открыла деревянную дверь с блестящей желтой ручкой.
Выяснилось, однако, что, несмотря на свои скромные размеры, бар имел солидный интерьер, в наличии был богатый ассортимент напитков, в углу стоял телевизор с видеомагнитофоном.
Я выбрала один из столиков подальше от входа, села к нему лицом и заказала себе мартини и салат из крабов. Медленно потягивая напиток, я стала оглядывать публику. Она была достаточно стандартна для таких заведений: бритые парни в майках и шортах, девицы вызывающего вида. В углу сидела одна более «пожилая» пара — мужчина и женщина лет по тридцать.
Ко мне неожиданно подошла крепенькая блондинка лет двадцати в мини-юбке. Ноги у девицы были достаточно толстыми, и я подумала, что подобный наряд не для нее.
Однако, видимо, она имела другое мнение на сей счет, поскольку как-то уж очень демонстративно оттопыривала свой зад и выставляла напоказ эти толстые ноги, кокетливо поглядывая при этом на парней, которые проходили между столиками. Их пьяненькое внимание только придавало ей уверенности.
Оглядев посетителей бара, она скептически скорчила физиономию и повернулась ко мне.
— К вам можно присесть, девушка? — как-то развязно спросила она.
— Конечно, — приветливо ответила я.
— Меня зовут Маша, — представилась она и небрежно заказала официанту бутылку пива. — Темного, пожалуйста, — претенциозно добавила она.
Осушив бокал пива, Маша спросила:
— Ты что, тоже сюда на съем пришла?
— Пока не решила…
— Слушай, я не наезжаю, а просто предупреждаю. Здесь все у нас на коммерческой основе происходит. Я при исполнении, понимаешь?
— Ты работаешь здесь?
— Да, — вздохнула она. — Здесь платят больше, чем в конторе. Так что конкурентки мне не нужны… Имей это в виду, подруга.
Она еще раз оглядела меня и уже более дружелюбным тоном добавила:
— Впрочем, если Юлька сегодня не придет, мы можем и вместе закосить…
— Нет, я не совсем по этой части, — покачала я головой. — Мне скорее к директору надо, Пилюнину. Знаешь такого?
— А как же! — важно отозвалась она.
— Мне у стойки сказали, что его нет, вот я и жду, мартини пока пробавляюсь, — слегка слукавила я.
— Он сегодня не появится, — категорично отрезала Маша.
— Почему?
— Бухает по-черному. У нас девчонка одна не то отравилась, не то повесилась вроде как из-за него… Вот у него шарниры-то и отъехали…
Маша оглянулась и понизила голос:
— Ничего, отлежится, может, поумнеет.
— А мне говорили, что он в Москву подался.
— Ни фига. Здесь где-то завис, — уверенно повторила Маша.
Тут к нашему столику подошла официантка и, наклонившись, что-то шепнула Маше на ухо. Та внимательно ее выслушала. Сначала на ее лице мелькнуло нечто вроде заинтересованности, но когда официантка закончила говорить, та нахмурилась и вдруг взорвалась:
— Чего?! Да пошел он к черту, этот Вася! Охренел он, что ли? За такие деньги пускай сам едет с этим мусорьем в сауну!
Официантка покраснела, бросила на Машу яростный взгляд и, подняв голову, удалилась к стойке.
— Совсем уже с ума сошли! — продолжала бушевать Маша. — Дай прикурить, что ли! — обратилась она ко мне.
Прикурив сигарету, она продолжила свои откровения:
— Пилюнина нет, так его заместитель, Вася Губкин, перед ментами выделывается. Еще чего — ублажать мусоров за нищенские деньги! Я ему что — Ленин, что ли, чтобы бесплатно на субботниках вкалывать?
— А что — менты у вас «крыша», что ли? — осмелилась спросить я, когда она немного успокоилась.
— Да, «крыша»… В принципе те же бандиты. Истинные бандиты, кстати сказать, лучше мусоров. Всегда напоят, накормят. Менты же все норовят на халяву, а потом еще и в любовники набиваются… Фу!..
— А Пилюнин свой персонал бережет, что ли? — развеселилась я.
— Да уж получше, чем этот, — Маша кивнула в сторону стойки бара. — Пилюнин человек солидный, цену деньгам знает.
— Но ведь ты говорила, что девчонка какая-то удавилась…
— Ну да. Причем, по-моему, из-за него. — Маша чуть сморщилась. — А может, и нет, хрен их там разберет! Она, эта Ирка, вообще была какая-то по колено контуженная. Я понимаю, конечно, можно на деньги западать, но не до такой же степени, как она…
— Это ты что имеешь в виду?
— Да она Пилюнина ведь у Надьки вроде бы отбила. А Надюша такая девица видная: высокая, стройная, словом, все при ней. — Маша немного помолчала, потом продолжила: — Да только Ирке ведь нужен был не он, а его джипец. Какие колеса, какие фары! Ну, е-мое, а!
Маша уже опустошила бутылку пива и пребывала в настроении весьма расхристанном, что в принципе мне было на руку. При такой повышенной степени красноречия она, пожалуй, может мне выложить массу информации.
— А этот тоже хорош! — все не могла уняться Маша.
— Это ты про кого?
— Да про Пилюнина! Тоже мне, раскис, только юбку новую увидел…
Я вспомнила, что в далеком институтском прошлом Ирина гордилась именно своей задней, так сказать, филейной частью тела. Действительно, там было на что посмотреть. Особенно в обтягивающих джинсах. Во всяком случае, мужчинам это очень нравилось.
— Так, — неожиданно посерьезнела Маша. — Подожди, а у тебя с Пилюниным-то вообще какие отношения? А то я здесь распинаюсь перед тобой…
Взгляд ее стал недоверчивым и колючим.
— Чисто деловые у меня с ним отношения, — успокоила я ее. — А подробности из его личной жизни было бы просто интересно узнать. Мне все равно теперь делать нечего, если ты говоришь, что его сегодня уже не будет… Скучно!.. — Я картинно зевнула.
Неожиданно из глубины бара показался маленький коренастый мужичок в белой рубашке и галстуке. Лицо его было красным и мрачным. Он буквально подкатился к Маше и грубо взял ее за руку.
— Ты что себе позволяешь? — зашипел он ей прямо в лицо.
Он покосился на меня, выдавил хищную улыбку и пробормотал: «Извините!», после чего еще сильнее дернул Машу за руку:
— Ты не понимаешь, что ли, кошка драная, что ко мне люди приехали со вполне определенными целями?
Маша резко вырвала руку и ответила тоже весьма достойно:
— Во-первых, мне плевать! Деньги надо платить нормальные, а не стоимость месячного проездного билета на троллейбусе. А во-вторых, ты сначала подрасти, а потом на женщин моей весовой категории кидайся.
— Если не хочешь работать, так и скажи, — яростно засопел мужчина.
— Не хочу, — замотала головой Маша. — Ну тебя к чертовой матери! Сам задницу забривай и езжай к этим мусорам, если тебе надо!
Она презрительно отодвинула от себя пустую бутылку из-под пива, встала с кресла и неторопливо направилась к выходу, продолжая так же независимо вертеть бедрами.
К моему удивлению, мужчина спокойно развернулся на своих коротеньких ножках и удалился туда, откуда пришел. Мне лишь показалось, что он недоуменно пожал плечами.
Я же решила последовать примеру Маши и выйти из бара. Пилюнина мне все равно здесь было не дождаться, а эта проститутка показалась мне интересной собеседницей.
— Так тебе что, действительно делать нечего? — спросила Маша. Выйдя из бара, она стояла при входе и курила.
— Да. А что, я очень похожа на деловую даму?
— Может, и похожа. — Маша снова окинула взглядом мою персону.
— А ты выпить хочешь? — неожиданно спросила я.
— Только пива. Или коктейль какой-нибудь холодненький.
— Будет тебе пиво. Поехали. — И я показала на свою «девятку».
— Ого! Да ты действительно деловая дама! — с уважением улыбнулась Маша. — Или любовник подарил? А может, мужа твоего тачка?
— Нет, это лично мой автомобиль. Я дама свободная, по крайней мере на сегодня.
Маша не заставила себя долго упрашивать и пошла к машине. Я же сходила в соседний продовольственный магазин, купила пиво и закуску и уже с пакетом в руках открывала дверцу автомобиля. По профессиональной своей привычке я быстро осмотрелась и пробежалась глазами по номерам машин, стоявших здесь же рядом на стоянке.
Номер 264, серая «восьмерка»… Бог ты мой, так ведь на этой же самой машине меня вчера и пасли по пути в Лесные Горы! Очень интересно… Значит, за всем этим делом действительно что-то стоит.
На секунду замешкавшись, пораженная своим неожиданным открытием, я все же решила продолжать выбранную совсем недавно линию — поближе познакомиться с Машей. Имя владельца машины я и так узнаю завтра в ГИБДД.
Я завела мотор, попросила Машу пристегнуться и тронула автомобиль с места. По дороге мы оживленно болтали на разные интересные женские темы. Маша поинтересовалась, чем я занимаюсь, и я представилась ведущим менеджером фирмы по продаже мягкой мебели. И у моей фирмы были якобы какие-то деловые связи с Пилюниным.
— Может быть, мужичков тогда снимем каких-нибудь, если, как ты говоришь, хата у тебя свободная? — подмигнула мне Маша.
— Тебе на работе мужики не надоели?
— Если честно, то есть где-то в легкую… Но… — Маша улыбнулась. — Я не чистая профессионалка. Сочетаю порой приятное с полезным. Приятное — это сама понимаешь что, — она пронзила меня взглядом. — А полезное — тоже понятно. Каждый зарабатывает деньги как может.
Я не стала возражать, тем более что мне было необходимо следить за дорогой.
Маша в течение всего пути читала мне лекцию по сексологии, подкрепив ее парочкой интересных историй из своих рабочих будней. Словом, настроение у моей собеседницы было самое что ни на есть скоромное.
Однако, как только она переступила порог квартиры, темы разговора поменялись. Большое впечатление на Машу произвел интерьер, и она переключилась на мебель, сантехнику и прочие материальные ценности.
Когда наконец поток ее красноречия иссяк, я осторожно поинтересовалась у нее относительно отношений ее шефа Пилюнина с женщинами.
— Пилюнин мужик деловой, — выдала резюме Маша. — В баре сидит крепко. Что касается Надьки, она сама, в общем, дура… Не умеет мужиков при себе держать, сразу раскисает, как сопля.
— Ну, вообще-то не она повесилась, а Ирина, которая была позже, — резонно возразила я.
— А я не верю, что она повесилась! — неожиданно с апломбом заявила Маша. — Не верю!
— Почему? — внутренне холодея, спросила я.
— А потому что за несколько дней до смерти у них с Надькой какие-то разборки были женские. А Надька баба истеричная, могла чего-нибудь и сообразить, особенно по пьяной лавочке.
— Ты думаешь, что это убийство?
— Все может быть… А ты что, сама на Пилюнина глаз положила, что ли? — На лицо Маши вернулось уже привычное для меня подозрительное выражение. — Чего это ты меня все о нем расспрашиваешь?
— Да так, скуки ради…
— Не-ет, просто так ничего не бывает, — Маша поводила передо мной указательным пальцем. — Да ты особо не волнуйся, мне-то все равно уже. Пилюнин мужик властный, любит бабу загибать — и в прямом, и в переносном смысле. А я сама такая… У меня отец военный, он меня приучил к такому поведению. Знаешь, как я возбуждаюсь, когда стреляю из «ТТ»! — Маша закусила губу, выдвинула обе руки вперед и сделала воображаемый выстрел. — Да не бойся ты! — улыбнулась она, глядя на мое удивленное лицо. — Ты мне нравишься, хорошая ты девчонка.
— Ты мне тоже, — слукавила я.
— Ну, если бы не мои принципы, мы могли бы с тобой составить неплохую парочку, — пошутила Маша. — А так извини — ориентация у меня вполне стандартная.
— А долго Ирина встречалась с Пилюниным? — спросила я, не давая Маше увести разговор на тему отношений между полами.
— Ха, встречалась! — неожиданно воскликнула Маша. — Да так, е. лись где ни попадя с месяцок. Она ему раз даже на складе дала, на ящиках, дура… Ой, дура!
— А Ирина вообще кем работала в кафе?
— Она? Работала? — неподдельно удивилась Маша. — Да ты что! Это я работала, а она только задницей вертела время от времени перед руководством. А в последние два месяца вообще почти не показывалась.
Маша закрыла лицо руками и вдруг заплакала. Она была уже достаточно накачана крепким пивом, чтобы ее пробило на сентиментальность.
— Жалко мне ее все-таки… Хоть и не нравилась она мне, — сквозь рыдания проговорила Маша.
— А Надька?
— Надьку я уже давно не видела. Пилюнин ее выгнал, когда с Иринкой закрутил…
— И где найти ее, ты не знаешь?
Маша посмотрела на меня остекленевшим взглядом, встряхнула головой и уже непослушным языком сказала:
— А ну тебя в баню со своими расспросами! Зачем тебе все это надо? Если хочешь Пилюнина, подойди к нему и дай! И все у тебя будет хорошо… Может быть, — немного погодя добавила она.
Она подбодрила меня, потрепав рукой за плечо. Это было последним активным действием, на которое она оказалась способной тем вечером. Голова ее бессильно опустилась на подлокотник кресла, и спустя несколько минут она громко захрапела.
Я тяжело вздохнула. Собрав все силы, на какие была способна, я подняла на руки свою новую знакомую и перенесла на диван. Сама я тоже почувствовала усталость и пошла спать…
…Утром я растолкала Машу и подала ей в постель крепкий черный кофе. Та восприняла это с некоторым недоумением. Я поспешила тут же его развеять, сказав, что очень тороплюсь и крайне заинтересована в том, чтобы Маша покинула квартиру вместе со мной.
Провозившись с моей новой знакомой где-то еще с полчаса, я подбросила ее потом на машине домой, взяв на прощание телефон. Маша сказала, что рада меня видеть хоть каждый вечер, если он будет проходить по вчерашнему сценарию. То есть намекала на то, что собеседница она отменная, только платить за выпивку должна я.
Я не стала обижаться и приветливо улыбнулась, чувствуя, что эта девица мне еще может пригодиться. А в тот момент меня ждали другие дела: я же все-таки вела расследование…
Расставшись с Машей, спустя десять минут я уже заходила в здание Заводского РОВД. Майора Ушакова мне пришлось ждать около часа, пока тот не освободился после какого-то совещания.
Когда наконец совещание закончилось, майор прошел мимо меня по коридору ужасно деловой и сделал вид, будто не замечает меня. Или действительно не заметил. Я подумала и решила, что скорее всего притворился, потому что не заметить меня для нормального мужика было бы весьма странно.
Однако, уже открывая дверь своего кабинета, майор вдруг обернулся и изобразил на лице улыбку.
— Ты опять ко мне? — спросил он.
— Да, представьте себе, — ответила я.
Майор оглядел двоих парней, которые с какими-то бумагами тоже ожидали его, и пригласил меня войти первой.
— Ну, рассказывай, что у тебя там такое! — Майор включил вентилятор и бросил на стол кожаную папку.
— Во-первых, Павел Петрович, за мной следят. Машину, на которой злодеи это осуществляют, я обнаружила около бара «Рогнеда». Во-вторых, директор этого самого бара Пилюнин, как я выяснила, был любовником убитой Ирины Лейкиной. После ее смерти он до сих пор находится в глубокой прострации и не появляется на работе. Переживает…
— А, ты все еще по тому самому делу! — недовольно скривился Ушаков.
— А по какому же еще?! — искренне удивилась я.
— Ну, у частных детективов масса дел… Знаешь что, — изменил вдруг тон майор, — этим делом мы серьезно занимаемся. То, что ты нашла наркоту, оказало нам неоценимую услугу. И сейчас за дело взялись настоящие профессионалы.
— Павел Петрович, есть подозрения, что мою подругу убили. Это не самоубийство, — не обращая внимания на его слова, продолжила я.
— С чего ты взяла?
— А зачем за мной следят? Почему на меня напали в подъезде?
— Таня, мы во всем разберемся. Возможно, следы ведут к наркомафии. А с ней, как ты знаешь, шутки плохи… Мы сейчас ведем большую работу. Ты ведь в курсе, что у нас теперь электронная картотека на торговцев наркотиками. Мы полностью сейчас компьютеризированы. Долгое время мы никак не могли выйти на след одной группировки. А сейчас возможность такая появилась. В том числе благодаря твоей помощи… — Майор посмотрел на меня и поощрительно улыбнулся. — Только ты лучше сама туда не лезь. Дело полностью находится под контролем. Вот сейчас, видела? — он кивнул на папку. — Только что от руководства. Снова вставляли пистон. Да нам не привыкать!
— Речь идет о моей подруге, — упрямо продолжала я гнуть свою линию. — Притом ко встречам с разного рода наркомафией мне не привыкать. И, если уж моя помощь так для вас важна, проверьте личность директора бара Пилюнина.
— Проверим… Обязательно проверим. Собственно говоря, мы с ним уже провели работу. У него вообще-то что-то вроде алиби…
Майор сделал паузу и, раздраженно смахнув невидимую пыль со стола, воскликнул:
— Да чего там говорить — по-моему, и так ясно, что это самоубийство! — Ушаков полез в папку и, демонстрируя, что делает мне величайшее одолжение, достал оттуда бумажку. — Есть у меня один свидетель, которого мои люди предварительно опросили. Именно он говорил про несчастную любовь твоей подруги. Это некто Кумарцев Илья Викторович, проживающий на Пролетарской улице, дом 25, квартира 6, русский, ранее судимый за хранение наркотических веществ, — зачитал майор по бумажке. — Вот с ним-то мы и намерены поработать в самое ближайшее время. Честно говоря, это пока наш единственный свидетель.
— Как вы на него вышли?
— Он пришел к твоей подруге в гости в то время, когда там работали наши оперативники. То есть к холодным ногам подоспел. Мы проверили его личность, и… Словом, сама слышала, что за фрукт.
— Так его же надо брать и щемить! — воскликнула я.
— Подожди, подожди!.. Всему свое время. Тут серьезное дело, наркотики. Спешить не всегда есть правильно. На днях мы им займемся.
— Может быть, я сама им займусь?
— Ни в коем случае! — почти закричал Ушаков. — Ни в коем случае! Я тебе сказал про него только для того, чтобы ты поняла, что мы работаем, а не сидим сложа руки. Ты, наверное, думаешь, что только такие частники, как ты, раскрывают преступления. Так вот, ты ошибаешься! — По лицу Ушакова я почувствовала, что майор начал заводиться. — Имей в виду, я тебя официально предупреждаю. Отойди от этого дела. Потому что его курирует наше областное управление. Тебе с твоими женскими… — Ушаков чуть замешкался. — Ой, извини — малотехническими средствами с ним просто не справиться. Не тот уровень!
— Ладно, Павел Петрович, ладно! — успокоительно подняла я руки вверх. — Не забывайте про то, что я вам рассказала про бар «Рогнеда». Машина, на которой за мной следили, стояла именно там.
— Разберемся.
— Да, и еще… Вскрытие тела Ирины Лейкиной не производилось. В судмедэкспертизе мне сказали, что это произошло не только потому, что родственники были против, но еще и потому, что ваш отдел не настоял на этом…
Майор нахмурился.
— Мне что, здесь других дел мало, кроме как еще за этим следить?! — вдруг заорал он. — Значит, родственники такие попались, что легче через Волгу босиком пройти, чем с ними договориться… Не я же этим делом занимался, в конце концов!
— Не забудьте про Пилюнина, товарищ майор. — Я встала со стула и направилась к двери. — А к Кумарцеву я, может быть, все-таки загляну…
— Только попробуй! — бросил мне в спину Ушаков, но я почувствовала, что он уже не очень на меня сердится. — Не волнуйся! Если ее убили, то тех, кто виноват, мы найдем…
— Надеюсь, — тихо сказала я и вышла из кабинета.
Оказавшись на улице и окунувшись в дневную городскую суету, я вдруг почувствовала потребность немного пройтись пешком, вдруг осознав, что последнее время пользуюсь исключительно машиной и мой двигательный аппарат давно уже не тренировался.
Поэтому и решила оставить машину на стоянке возле РОВД и немного погулять. Перейдя через шумный проспект Энтузиастов, я углубилась в ближайший скверик, купила мороженое и села на скамейку.
А не пора ли бросить любимые гадальные кости? Что-то давно я не прибегала к своему проверенному методу расследования.
Комбинация оказалась несколько неожиданной:
34 + 20 + 9.
«Ваши ожидания не обернутся прискорбным разочарованием».
Главная неожиданность была в том, что я в данный момент ничего не ожидала и просто не знала, что мне делать. Однако понимала, что в такие моменты лучше было довериться интуиции.
И в этот момент мои глаза уперлись в здание, стоявшее на противоположной стороне проспекта. На нем висел огромный щит рекламы. Две улыбающиеся физиономии мужского и женского пола уговаривали всех купить, продать или снять жилплощадь в любом районе города. Это была реклама риелторской фирмы «Аглая», той самой, через которую Ирина Лейкина снимала себе квартиру и где несколько месяцев спустя оборвалась ее жизнь.
Я доела мороженое, вернулась на стоянку, села в свою «девятку» и погнала ее в центр города, потому что решила снова посетить эту фирму.
Едва войдя в офис «Аглаи», я тотчас наткнулась на того самого молодого человека, с которым два дня назад договорилась об аренде для себя квартиры. Он меня сразу узнал и вежливо поинтересовался, как у меня дела.
Я ответила, что дела у меня обстоят хорошо и что я всем довольна. Далее, внимательно посмотрев на парня, я решила действовать, что называется, в лоб.
— Вы не помните вашу старую клиентку, которая снимала эту же квартиру передо мной? — быстро спросила я.
— Да, помню, — ответил служащий, опустив глаза. — А что?
— Она пришла в эту фирму сама или ее кто-то привел?
Парень поднял глаза и в свою очередь пристально оглядел меня.
— Вы знаете того, кто ее сюда привел? — повторила я свой вопрос. — Или она связалась с вами по телефону?
— Зачем это вам? — также прямо спросил парень, отвечая вопросом на вопрос.
— Мне это очень надо… — сказала я и показала зажатую в ладошке бумажку в пятьдесят американских долларов.
Его брови удивленно поднялись, но ненадолго. Парень оказался понятливым… Да и кто не становится таковым при зеленом отблеске самых уважаемых в мире купюр!
Риелтор протянул руку и незаметно забрал у меня купюру. Со стороны это наверняка показалось бы дружеским рукопожатием. Оценить это мог только сотрудник, сидевший в углу за компьютером. Но он был слишком занят работой и не обращал на нас внимания.
Засунув купюру под прайс-лист, парень сложил на нем руки в замок и, глядя куда-то поверх меня, сказал:
— Это знакомый одного нашего служащего. Его фамилия Кумарцев. Откровенно говоря, подозрительный тип. Большего я, к сожалению, не знаю… — В голосе служащего неожиданно появились извиняющиеся нотки, будто он был мне чем-то обязан.
— Чем он показался вам подозрительным?
— Нервный очень, дерганый какой-то и одет грязновато. В общем, все… — пожал он плечами. — Я отработал свой гонорар?
— Спасибо. Этого вполне достаточно, — тихо сказала я и поднялась со стула.
Ну что ж, вот уже второй раз появился на сцене тот же самый персонаж по фамилии Кумарцев. И с ним мне просто необходимо встретиться, несмотря на все предостережения майора Ушакова. Этот таинственный Кумарцев был близко знаком с моей подругой. В отличие от ее любовника Пилюнина, который неизвестно где скрывается, адрес Кумарцева я знала. По профессиональной привычке сразу же запомнила, как только Ушаков прочитал его.
Следовательно, новый этап моего расследования был ясен. И я — водится за мной этот грешок — решила не откладывать дело на завтра, а сделать его сегодня.
