Глава 5
Стоило мне войти в дом, как телефон как «с цепи сорвался».
— Ждал, что ли? — поинтересовалась я у моего нахального аппарата, поднимая трубку.
— Таня, добрый день, я вас ждал, простите, что с утра вам звоню…
Я возвела очи горе. Надо же, так тараторить, похоже, может только Константин Сергеевич Янкин.
— Ну как наши дела? — спросил он после секундной остановки.
— Наши дела вполне таинственны, — туманно проговорила я. — Пока еще не могу вам сообщить ничего, заслуживающего интереса.
Конечно, могла бы, могла. Но не хочу. Еще неизвестно, какое отношение имеет к странным пляжным происшествиям мой клиент. Кроме того, он же не рассказывает мне о фирме «Мария», а мне интересно.
Своим ответом я повергла его в глубокое разочарование.
— Значит, ничего?
— Значит, так-таки и нету, — усмехнулась я.
Он моего юмора не оценил.
— Ну что ж… На нет и суда пока нет. — Мне показалось, что в этих словах прозвучал намек на угрозу. — И когда я могу вам теперь позвонить?
— Давайте послезавтра, — решила я. — Может быть, к тому времени я стану более осведомленной…
«Китайский болванчик» вздохнул.
— Танечка, сегодня приехал герр Шумахер с супругой. Поэтому мне бы хотелось побыстрее.
— Если желаете, я с ним встречусь и сама обрисую ему ситуацию.
— Нет! — закричал он. — Нет, лучше встретимся послезавтра. Как решили раньше.
«Ага, боишься ты этого Шумахера, — усмехнулась я про себя. — А страх рождает плохое отношение к предмету…»
— Как вам угодно, — вежливо завершила я наш разговор и повесила трубку.
Теперь можно немного отдохнуть. Потом, с новыми силами, рвануться на поиски. Правда, еще надо бы позвонить Началову.
Посмотрев на телефон, я все же сделала выбор в пользу кофе и отложила звонок на несколько минут. Началов никуда не денется.
* * *
«Если при разговоре с вами, оправдываясь, она скажет, что это всего лишь вымысел, — не верьте! Это самый настоящий замысел», — сообщили мне «кости», выдав комбинацию «21+33+8».
— Да уж, кто бы сомневался, — проворчала я. Вопрос только в том, когда у нас будет этот разговор…
Единственное, на что я надеялась, так это что Галя обозналась. Ну не могла Света стоять на остановке автобуса! Ведь я же сама ее видела, и она была мертвой! С какой радости ей вдруг пришла в голову мысль прикинуться мертвой? Она что, ненормальная?
А если — это действительно замысел, как говорят «кости»?
Хорошо, предположим, что Галя все перепутала. Сейчас проверим.
Я набрала номер Светиного телефона.
Сначала трубка гудела мне в ухо, а потом раздался голос. Мелодичный и нежный. Я его неплохо запомнила — даже телефонная связь почти не исказила его, сохранив все обертоны.
— Алло…
— Здравствуйте, Света, — сказала я, поперхнувшись собственным голосом.
Потому что я первый раз в жизни говорила с «трупом». И если я раньше не понимала только чего-то, то теперь я вообще ничего не понимала!
* * *
На другом конце провода некоторое время молчали. Потом она осторожно поинтересовалась:
— А кто это?
— Это Татьяна Иванова. Если вспомните, мы с вами как-то раз встречались на адымчарском пляже. Месяц назад.
Пляж я вспомнила не случайно — собеседница сразу напряглась, голос ее изменился, после некоторой паузы она сказала:
— Но я вас не помню…
— Ничего, вспомните при встрече, — улыбнулась я.
Она опять немного помолчала, потом спросила:
— Вы хотите со мной увидеться? А по какому поводу?
— Света, у меня к вам очень важное дело. И много вопросов…
— А если мы поговорим по телефону?
— Это не телефонный разговор.
Она вздохнула и нехотя согласилась:
— Хорошо. Но не сегодня. Я буквально через несколько минут уезжаю в Адымчар по срочному делу. Вас устроит завтра?
Просто какое-то наваждение! Все отфутболивают меня на завтрашний день и разъезжаются по своим делам!
— Света, это очень срочно…
— Ладно, давайте попробуем встретиться на остановке автобуса. Вас устроит?
Мы условились встретиться через полчаса, и я поспешно начала собираться.
Кажется, сейчас мне улыбнется удача, подумала я, боясь спугнуть ее.
Через полчаса я уже была в условленном месте. И шарила глазами по лицам людей, ожидающих адымчарского автобуса.
Людей было очень много, но Светы среди них не было… Я же говорила, что моя птичка удачи последнее время стала пугливой!
Я прождала до самого отправления, так и не обнаружив среди потенциальных пассажиров никого, хотя бы отдаленно похожего на Свету.
Когда автобус отъезжал, я с грустью смотрела ему вслед. Потом окинула взглядом опустевшую остановку и зло пробормотала:
— Ай, подставили вас, госпожа Иванова! Обвели вокруг пальца, как малолетку!
Сев в автомобиль, я так ударила по газам, что моя машина обиделась и зло зафырчала.
— Меня провели, — объяснила я ей. — И вообще вокруг моей особы плетутся интриги. Я чувствую себя словно дерево в джунглях, которое опутывают лианы. Я никогда не плавала в каноэ по Ориноко и никогда десятиметровая анаконда не скользила с дерева, чтобы сжать меня железными кольцами своего тела. И все же я чувствую, что какая-то сила ограничивает мои возможности, создает мне «душевный неуют».
Произнеся эту тираду, я успокоилась. Машина тоже успокоилась, и мы поехали.
Прямо по Светиному адресу. Если гора не идет к Магомету, придется посетить ее самой.
Хотя я не была уверена, что девушка застыла там в немом ожидании, но рискнуть все-таки стоило…
* * *
Подъехав к ее «большой деревне», я вышла и осмотрелась. На сей раз двор был пустынным. Поднявшись на третий этаж здания без помощи лифта, я нажала на кнопку звонка.
— Сейчас, — откликнулся женский голос.
Некоторое время мне пришлось подождать, потом дверь открылась, и на пороге возникла фигура Светиной матери. Она была еще в пижаме и удивленно смотрела на меня.
— Вы? Но…
Слава богу, она меня узнала.
— Простите за ранний визит, но мы со Светой договорились встретиться, и я ее напрасно прождала…
— Света уехала!
Женщина смотрела на меня так, будто я нарочно не дождалась Свету и бросила ее на произвол судьбы.
— Я ее ждала на остановке, как мы и договаривались… Простите, вы не уделите мне несколько минут для разговора о вашей дочери?
Она пропустила меня в дверь, посторонившись.
— Проходите… Только подождите минутку, я оденусь…
Ждала я ее недолго — она появилась через несколько минут, причем была одета уже, как говорится, «с иголочки» и даже успела нанести макияж.
— Так что вы хотели узнать?
— Понимаете, я Татьяна Иванова. Моя профессия вас может напугать, потому что я… частный детектив.
Женщина действительно немного испугалась, подняла на меня округлившиеся глаза и прошептала:
— Так я и знала… Я чувствовала это!
С этими словами она встала, подошла к окну и растерянно уставилась в него, будто пыталась увидеть там свою непутевую и загадочную дочь.
— Простите, как вас зовут?
— А? — женщина оглянулась. Словно забыв о моем существовании, она страшно удивилась, обнаружив меня на собственной кухне…
— Ах, да… Меня зовут Тамара. Пожалуйста, без отчества…
— Хорошо, — согласилась я. — Что вы имели в виду, когда сказали, что вы это предчувствовали?
— Таня, я просто не знаю, что с ней происходит. Но последний месяц Света производит впечатление человека, за которым гонятся! Она так странно себя ведет, все время оглядывается, прячется, и я даже советовала ей побывать у психоаналитика. Но… Кажется, все намного серьезнее, да?
Она смотрела на меня глазами, полными отчаяния и слабой надежды. Глаза матери умоляли: «Ну пожалуйста! Скажи, что я ошибаюсь!»
Я молчала. Мне все это не нравилось. Игры с «живыми трупами». Какая-то беготня, игра в прятки. Все это может очень плохо кончиться. Такие люди, как Янкин, только кажутся идиотами. На самом деле у них своя роль. И по собственному опыту я знала, что именно Янкины бывают опаснее самых отчаянных рецидивистов.
— Тамара, я не могу вам ничего сказать. Но давайте надеяться, что я успею поговорить с вашей дочерью. Только расскажите мне то, что вам известно.
— Да практически ничего, — пожала она плечами. — Только мои наблюдения… Не больше того.
— Вот ими и поделитесь, — попросила я ее.
* * *
Вот какое у меня сложилось представление о Свете после услышанного о ней.
Света была из тех людей, кому кажется, что мир вокруг них — место неудачное. Все детство девочка провела на коленях отца, который называл ее только «красавицей и принцессой». Отца она обожала. Он тоже девочку очень любил и делал для нее все, что мог. Внезапно отец исчез. Встретил пленившую его даму и бросил Свету. То, что он предал мать, Свету не волновало. Куда больше она переживала обрушившуюся на них нищету и то, что ей надо самой зарабатывать. Конечно, на первых порах отец ей помогал. Но его новой жене не нравилось, что львиная доля «добычи», которую она почитала своей, уходит к этой маленькой зазнайке. И материальная подпитка иссякла. Света, привыкшая к хорошей жизни, ужасно расстроилась. Она бросила школу, где постигала науку менеджмента, так и не поняв, что это такое и с чем его едят. И начала поиски работы…
Где только она не работала! Как я поняла, проработала даже неделю библиотекарем в женском ИТУ. Там ей совсем не понравилось. Но именно там она познакомилась с Викой Зелинской. Тамаре Вика не нравилась. Она попыталась объяснить мне, что именно раздражало ее в Вике, да так и не смогла.
После неудачного опыта облагораживания обитательниц ИТУ, Света работала еще в казино уборщицей. Но денег по-прежнему не было.
Но зато появился некий «друг», которого Света матери не показывала. Тамара могла сказать только, что он часто бывает в Адымчаре, потому что именно с этого времени Света начала и сама исчезать в направлении того местечка.
— Она стала счастливой, Таня. Поэтому я относилась к этому спокойно. В ее лице появился свет, она стала мягче… Да не в деньгах ведь счастье! Я все ждала, когда она меня с ним познакомит. И ведь собиралась! Они даже обещали пожениться, но… Опять появилась Вика.
Вика появилась в тот момент, когда Света уже почти решилась познакомить своего избранника с матерью. Она влетела в квартиру, и первыми словами, которые она произнесла, было:
— Я нашла крутую фирму, Светка! И мы сами сможем там стать крутыми!
Так в один миг все изменилось. О своем возлюбленном Света больше не говорила. Она исчезала на несколько дней, утверждая, что у нее такая работа. Несколько раз Тамара видела ее с парнем — очень красивым, но Света их не знакомила. На вопрос о том, тот ли это человек, Света говорила:
— Какая разница…
Ее глаза потухли. Тамара уже потеряла всякую надежду, и вдруг случилось чудо.
Света изменилась опять. Сначала Тамара боялась этому поверить. Но Света стала чаще бывать дома, приносила деньги и подолгу сидела, мечтательно глядя в окно.
— Так было до прошлой недели. А на прошлой неделе ей позвонили, она ненадолго ушла и вернулась в полном шоке. Она бегала туда-сюда по комнате и была близка к истерике. На все мои вопросы только мотала головой и плакала. А потом начала прятаться… От кого? Если бы я знала, от кого она прячется, Таня!
В глазах Тамары стояли слезы.
— Тамара, помните, сначала вы говорили, что Свету выкинули из фирмы?
— Выкинули, — кивнула она. — Потому что неделю назад Света об этом сама обмолвилась. Мол, я больше у них не работаю. И денег у нас, мамочка, с тобой не будет. Поэтому я и решила, что ее выгнали…
— Хорошо.
Я задумалась. Интересно получается — или Янкин мне врет, или Света врала матери.
— Я постараюсь найти того, от кого она убегает, — тихо проговорила я. — Только сначала помогите мне встретиться с Викой Зелинской. Мне кажется, она должна что-то знать об этой истории…
— Таня, — осторожно спросила Тамара, — а можно все-таки поинтересоваться, почему вы занимаетесь Светой? Она действительно что-то натворила?
— Пока не знаю, — развела я руками. — Надеюсь, что с ней все-таки все в порядке. А нужна она мне, как… как свидетель.
Надо же, я начала принимать посильное участие в этом всеобщем празднике вранья!
* * *
Вика оказалась последовательной. А именно — сослалась на то, что сегодня никак не может, но вот завтра будет к моим услугам. Что у них у всех за манера назначать мне встречу на следующий день?
Ладно, я смирилась со своей судьбой, искренне надеясь, что мое смирение будет вознаграждено.
Сначала я зашла в редакцию газеты частных объявлений и протянула девушке в окошечке листок, содержавший следующий шедевр изящной словесности:
«Найден дамский органайзер, с вензелем Sh». Далее следовал телефон моей знакомой Ритки Шатохиной, поскольку я не была уверена, что владелица данной прелестной штуки не осведомлена о роде моих занятий и тем более не причастна к странным событиям. Пусть разговаривает с Риткой. Ее я обо всем предупредила, попросила сразу же после назначения встречи позвонить мне и сообщить, куда я должна появиться, дабы обрадовать безутешную владелицу находкой.
Девушка мое объявление приняла, покрутила и вымолвила:
— Опять?
— Что — опять? — спросила я.
— Опять пропал этот дурацкий органайзер…
— А вы откуда знаете? Его искали?
— Нет, — передернула она плечом. — Просто совсем недавно одна девушка давала такое же объявление. Я запомнила из-за вензеля. И потом — я первый раз слышу о дамских органайзерах. У нас все больше мужские…
— Подождите, — замерев, попросила я. — А вы не помните ту девушку, которая давала это объявление?
— Конечно, помню. Она была очень красивая. Как с обложки.
Далее мне полностью привели словесный и достаточно точный портрет Светы Точилиной!
— Вот чудеса! — пробормотала я, выходя из редакции. — Что же у меня за такое сокровище хранится?
* * *
Мельников был у себя.
— Слушай, Танечка, — сказал он мне сразу, как только я появилась на пороге его кабинета. — Тебе не кажется, что это лето будет таким же жарким, как и предыдущее?
Он так на меня смотрел, что я поняла — он ждет, что я его разуверю. Надеется на это, бедняга!
— Кажется, — призналась я с жестокой улыбкой.
Андрей тяжело вздохнул и пробормотал:
— Так я и знал… Никакого просвета. Опять парься в этой духоте, и отпуска мне не дадут. А если и дадут, только на неделю. Причем эта неделя, по закону подлости, на сто процентов будет дождливой.
Посетовав на свою судьбу, он отрешился от горестных раздумий и спросил:
— Как у тебя? Что-то просвечивается?
— Ничего. Чем дальше в лес, тем больше ведьм и кошмаров, — призналась я. — Началов где?
— Он в отгуле.
Ну вот. Продолжение моих творческих неудач…
— Он же обещал…
— Ах, да. Но он все узнал и передал через меня. В общем, на эту твою фирму поступил иск в суд от клиентки Владика Баранова. Сам Владик до сих пор зализывает раны. Дело касалось некой гражданки Гладниковой, которая утверждала, что фирма «Мария» занимается продажей детей.
— Что?!
Я чуть не упала со стула. Вот тебе новости еще, Танечка! Ты не устала?
— Ну, в общем, якобы они используют наших девушек в качестве суррогатных матерей. Но делается все каким-то непонятным способом. Их, кажется, по словам этой самой Гладниковой, подбирали по всем параметрам. А потом обещали хорошо заплатить за хорошенького ребеночка и прощались. При этом надеялись, что сотрудничество продолжится. Должны были — но платить забывали. Вот Римма Гладникова и подала в суд. Кроме того, в ней проснулся материнский инстинкт, и она передумала отдавать своего ребенка. Тогда начались угрозы и шантаж. Знаешь, вроде ее шантажировали фотографиями, сделанными в момент, когда этот самый ребенок зачинался. А у Гладниковой муж. Но она оказалась весьма решительной девицей и подала на них в суд.
— И что?
— А ничего. Пришли представители фирмы и сумели доказать, что Гладникова работала у них секретарем-референтом, никаких детей по заказу не производила, а вот неуравновешенной всегда была. В общем, сумели выкрутиться, подставив несчастную девушку. И Баранов не смог ничего поделать. Насчет же детей — было сказано, что несколько раз фирма действительно помогала иностранцам в усыновлении, но были предоставлены справки из детских домов и домов ребенка. Так что темная это фирма, Тань. Не нравится она мне.
— Мне тоже не нравится, — призналась я.
Итак, у меня появилась еще и Римма Гладникова. До пяти часов я успею слетать к ней.
* * *
Адрес Риммы у меня был. Я взглянула в записную книжку и убедилась, что Римма жила на улице Морозова, а это не так уж и далеко.
Звонить ей я не стала, справедливо подозревая, что мне непременно назначат встречу на завтрашний день. Последнее время этот факт особенно начал меня раздражать. Немного подумав, я рассудила, что залог успеха — внезапность нападения.
Через пятнадцать минут я уже подкатила к пятиэтажке, в которой жила, согласно адресу, Римма Гладникова. Быстро вычислив ее подъезд, я легко взбежала на пятый этаж и нажала на звонок.
Дверь отреагировала на удивление быстро — я даже не успела подумать, как могу опростоволоситься, если Риммы не окажется дома.
Но дверь внезапно распахнулась, и моим глазам предстала красивейшая девушка. Черные, как вороново крыло, волосы струились по плечам и были такими блестящими! Чуть удлиненные зеленые глаза. Вернее — изумрудные. Пухлый, чувственный рот не нуждался в помаде — такими яркими и сочными были ее губы. Если Света казалась воплощением загадки и вся состояла из полутонов, то Римма отличалась таким буйством красок, что просто олицетворяла страсть…
— Добрый день, — улыбнулась я. Девушка недоуменно смотрела на меня, и я поспешила рассеять ее недоверие: — Меня зовут Таня Иванова, и я пришла к вам по рекомендации Баранова.
Римма наморщила свой восхитительный мраморной белизны лобик, силясь вспомнить, кто такой Баранов, потом обрадованно сказала:
— А, конечно. У вас тоже неприятности с «Марией»?
— Нет, — решила я быть честной. — Я детектив. И мне не очень нравится эта фирма.
Она стала серьезной и сказала:
— Значит, все-таки кто-то решил заняться этой бандой… Проходите. Постараюсь ответить вам на все интересующие вопросы.
* * *
Римма провела меня в комнату, уютную, но скромную.
— Будете кофе? — предложила она. Я кивнула. Чтобы я когда отказалась от кофе? Да что вы, Танечка от кофе еще не отказывалась, и вряд ли это случится! Не дождетесь…
Римма принесла чашки, и мы устроились в креслах. Только сейчас я заметила, что у хозяйки квартиры округлый животик. Значит, ждет ребенка…
— Баранов рассказал вам про этот процесс?
Я утвердительно кивнула головой.
— Так что конкретно вас интересует?
— Чем занимается фирма «Мария»?
— Торговлей, — фыркнула Римма. — Чем еще сейчас можно заниматься? Просто торгует каждый своим товаром… Так как у господина Янкина и его соратников нет ни мозгов, ни таланта, он торгует детьми. И вот знаете, что удивительно? Оказывается, Танечка, наши дети на Западе стоят бешеные деньги!
— Все, что вы рассказываете, Римма, звучит как средневековый кошмар. Похоже на рассказы о рабах…
— Да нет, в сущности, их продают неплохим родителям. И там о них заботятся — по крайней мере, нам так говорят. А что на самом деле, не знаю…
— Как это происходит?
— Нас тщательно отбирают. По всем параметрам — красота, здоровье, генетика. Мы должны быть умными, физически выносливыми. Потом нас показывают заказчику. Во всех видах. И одетыми, и раздетыми. Он соглашается с кандидатурами, и мы уезжаем в Адымчар. Там есть такой небольшой «замок любви». В нем мы живем за счет фирмы, нас кормят, развлекают, но мы обязаны заниматься сексом раз по пять на дню. Для этого в пищу, как я предполагаю, добавляются биостимуляторы, а по видику постоянно крутят порнуху. Если, понимая, как мерзко и унизительно твое положение, пытаешься покончить со всем этим и бежать… начинается шантаж. Оказывается, все снято на пленку. И ты никому не докажешь, что не занималась проституцией. Впрочем, именно ей-то мы все и занимались, по сути… Потом ты беременеешь. Тебя увозят. Чаще увозят за границу, где все девять месяцев ты живешь под присмотром и опекой… Под арестом, правильнее сказать. Тех самых родителей.
— Не проще ли заказчику прибегнуть к методу искусственного зачатия?
— О, нет! Наши «родители» хотят, чтобы их дитя было естественно зачато! Они ведь платят за ребенка. Хотя есть и искусственники, но у этих своя фирма. Там немного проще.
Я сидела просто ошарашенная. Нет, я знала, что у нас есть такой подпольный бизнес, но столкнуться вот так, нос к носу, с его жертвой…
— Я не захотела больше в этом принимать участие. Меня объявили мошенницей, потребовали вернуть деньги, которые на меня затратили. Это чтобы вы не думали, что я брала у них деньги. Нет, я очень быстро поняла, как все это противно. Кроме того, я нарушила условие договора. Буквально через пять дней после подписания договора я встретила Леву, и мы поженились. Знаете, какой был скандал? У нас ведь это запрещено! Лева ведь не красавец, и здоровье у него неважное… А вдруг его поганое семя испортит нашего наследника для мадам Рабаль? Они пытались меня шантажировать, но у них ничего не вышло… Я все рассказала Леве, и мы решили, что оставим ребенка себе.
— После суда на вас не пытались оказывать давление?
— Пытаются по сей день, — усмехнулась Римма. — Я боюсь, что они украдут моего ребенка, когда он родится… Знаете, Таня, я просыпаюсь по ночам. Может, я и совершила грех, но сейчас раскаиваюсь в этом… Неужели ничего нельзя исправить?
Она казалась мне сильной женщиной, поэтому я с улыбкой заверила ее, что все будет нормально.
— Думаю, вы выиграете. Кстати, там — девочка или мальчик?
Она улыбнулась и дотронулась ладонью до своего круглого животика.
— Девочка, — засмеялась она. — Будет красавицей. Хотя ведь не в красоте счастье?
Я была с ней согласна. Иногда красота требовала слишком больших жертв. Больше, чем того заслуживала…
— Кстати, Римма, а что вы можете сказать о Свете Точилиной?
Римма удивленно посмотрела на меня.
— Точилина? Я видела ее несколько раз. Обычная девушка. Тише воды, ниже травы. Мне даже кажется, что она с самого начала была согласна с правилами игры. Причем, насколько я могу судить, ей это нравилось… Правда, Света была немного странной, конечно. С ней что-нибудь случилось?
— Нет, — сказала я. — А почему вы об этом спросили? Вы ожидали, что с ней может что-то произойти?
— У меня было впечатление, что она чересчур увлечена игрой. А однажды я встретилась с ней случайно… В кафе. Знаете, это было совсем недавно. Она была очень пьяна и все время повторяла, что ее скоро убьют, потому что она знает одну ужасную вещь. Если говорить честно, я в это не поверила.
— Почему?
— Понимаете, Света Точилина была своеобразной девушкой и противостоять никому не могла. И потом, в ней было нечто порочное. Например, она с удовольствием подсматривала за другими. Она сама мне в этом признавалась. И ей нравилось, когда смотрят за ней. Однажды она поссорилась с нашим менеджером. По поводу чего — не могу вам сказать. Но когда Света вышла, она пообещала отомстить ей. Еще мне иногда казалось, что Точилина страдает клептоманией.
— То есть?
— Она украла у менеджерши какую-то вещицу и всем показывала.
— Не органайзер с монограммой? — встрепенулась я.
— Нет, — покачала головой Римма. — Что — то другое. Кажется, фотоаппаратик. Маленький такой.
Что ж, облик Светы получался далеким от идеала.
Больше Римма ничего рассказать не могла. Но она и так просветила меня вполне достаточно. Но мне все же нужно было узнать, что же произошло со Светой. Поэтому скорее всего следовало устроиться туда на работу. Честно говоря, мне совсем не хотелось пробовать себя в качестве суррогатной матери для какой-то там неведомой фрау Шумахер. Но Света пока еще была загадкой. Загадкой, которую необходимо было решить…
