Глава 6

Я сидела на кухне и озабоченно помешивала ложечкой остывший кофе. В списке визитеров, посетивших Крутцовых в тот момент, когда драгоценности хозяйки находились без присмотра, остались только бывшая супруга Анатолия с сыном да приятельницы Элеоноры. Приятельниц я отмела как неперспективный вариант. В то, что одна из них польстилась на хозяйское добро, мне не верилось. Носить украденные драгоценности все равно нельзя, а искать сбытчика краденого или закладывать украшения в ломбард обеспеченные дамочки вряд ли станут. Спрашивается, для чего тогда им брать драгоценности? Просто чтобы Элеоноре насолить? Нет, ерунда все это.

А вот Валентина с сынком — кадры еще те! И проверять их придется плотно. Прийти и в лоб спросить, не брали ли вы хозяйские украшения, не вариант. И домой к ним без веских оснований не пойдешь. Да и с чем я приду? Обыск устраивать? С этой парочкой придется действовать осторожно. А тут еще мой вчерашний визит к Крутцовым добавил сложностей. Неизвестно, как они отреагируют на мой демарш. Позвонить Ленке, узнать обстановку? Нет, подожду пока. Если Элеонора решит от моих услуг отказаться, то мимо меня эта новость все равно не пройдет. Так что мне остается только ждать.

С Кротовым бы еще встретиться не мешало. В прошлый раз поговорить нам не удалось. И на следующий день не до того было. Может, сегодня повезет? Характеристику Кротову бригадир дал самую что ни на есть положительную. И мужик он хороший, и работник лучший, и руки-то у него золотые. Тем не менее этот самый золотой мужик ушел в запой в разгар рабочей недели. С чего вдруг? В России народ пьет в двух случаях: либо с горя, либо на радостях. Стоит выяснить, какой из этих поводов подтолкнул к загулу Кротова. Тиснул золотишко и решил обмыть это дело? От радости, что разбогател? Или угрызения совести замучили? Если рассуждать логически, то ни один из этих вариантов не подходит. Для мук совести с момента кражи до запоя прошло слишком мало времени. Если Кротов настолько совестливый, что и получаса с мыслью о совершенном преступлении прожить не может, то он и делать этого не стал бы. А если на радостях, то тоже не стыкуется. Успеть продать ворованное он не мог. И спрятать так, чтобы не нашел никто, тоже время надо. Вот если бы у Крутцовых деньги пропали, тогда все сошлось бы. Взял деньги, купил выпивку и загудел. Но пропали-то драгоценности!

Выплеснув остывший кофе в раковину, я сполоснула чашку и стала собираться в жилищное управление. Поеду поговорю с Иваном, а уж оттуда направлюсь на работу к Валентине, бывшей жене Крутцова. Поговорю с сослуживцами, послушаю, как те о ней отзываются. Может, удастся выяснить, чем Валентина живет, чем увлекается, как время свободное проводит. А заодно и про сынка расспрошу. С чего-то же надо начинать! Об этой парочке мне почти ничего не известно. Элеонора их жизнью не интересуется. А к Анатолию я с этим вопросом обратиться не успела, о чем сейчас жалела несказанно. Будет ли он общаться со мной на эту тему после вчерашнего? Не знаю. А сидеть сложа руки времени нет. Не сегодня-завтра Ленку с работы попросят, а этого я допустить не могу. Да и вообще Анатолий источник с предвзятым мнением. Как-никак, а Валентина ему жена, хоть и бывшая. Мне же нужна объективная картина.

Выходя из лифта, я нос к носу столкнулась со своим кошмаром по имени Дина. Та, увидев меня, радостно заулыбалась и, схватив за рукав, потащила обратно в лифт. Я решительно этому воспротивилась.

— Говори здесь, зачем я тебе на этот раз понадобилась, — вырывая рукав из ее цепких рук, сказала я. — Я на встречу опаздываю.

— Разве можно так много работать? — возмутилась Дина. — У вас совсем нет свободного времени! Как ни посмотришь, то вы только что пришли, то уже уходите. А жить-то когда?

— Да будет тебе известно, Диночка, сидеть целыми днями у экрана телевизора — это еще не вся жизнь, — заявила я. — Ты хотела обсудить мой график работы? Или у тебя ко мне более насущные вопросы?

— Поговорить я хотела как раз про работу, — трагическим голосом произнесла Дина. — Только не про вашу, а про мою.

— Ты устроилась на работу? Поздравляю.

— В том-то и дело, что не устроилась. А мне очень надо!

— Что, родители субсидировать отказались? — посочувствовала я. — Ничего, твой Фил должен неплохо зарабатывать. Попросишь у него.

— Эх, вам бы все смеяться, — махнула рукой Дина. — А у меня жизнь рушится.

— Так уж и рушится?

— Конечно! Что я, шутить буду? — обиделась Дина. — Я к вам за советом шла, а вы снова убегаете.

Вид у Дины был настолько печальный, что я сдалась:

— Пошли уж, только рассказывать будешь по существу. Времени у меня немного.

— Куда пошли? — не поняла Дина.

— Ко мне. Не в подъезде же мы твои проблемы обсуждать будем.

Вызвав лифт, мы поднялись на седьмой этаж. Я открыла дверь своей квартиры, пропустила Дину вперед и прошла сама.

— Рассказывай, с чего тебе вдруг так приспичило на работу устраиваться? — потребовала я.

— Это не мне, это матери Фила в голову взбрело! — заявила Дина.

— Так, давай с самого начала и с подробностями. Я так понимаю, смотрины состоялись?

— Конечно, а вы в этом сомневались? — удивленно переспросила Дина. — Смотрины состоялись. Вначале все шло хорошо, даже замечательно. Кстати, мама Фила похвалила мой наряд! Не зря мы с вами столько сил и времени на его выбор потратили.

— Весьма рада, что у матери Фила хороший вкус, — пошутила я.

— Да, но потом вдруг все разладилось! — воскликнула Дина. — Она, значит, спрашивает меня: Диночка, вы учитесь или работаете? Ну, я ей и ответила, что у меня за плечами одиннадцатилетка. Хотела показать, что я не какой-то там неуч. А она давай о моих планах на будущее пытать. Собираюсь ли я в институт поступать, или сначала поработать хочу. Я и призналась. Хочу, говорю, замуж за Фила выйти, вот какие у меня планы. Она за сердце схватилась, давай охать, лекарства глотать. А что в этом плохого? Я ж не путана какая, без регистрации с ним жить!

— Диночка, ты в своем уме? Кто ж о таких желаниях потенциальной свекрови сообщает? Да еще при первой встрече! — поразилась я.

Я, конечно, подозревала, что Дина особа непосредственная, но чтобы до такой степени! Это даже для нее слишком.

— И что же было дальше? — поторопила я гостью.

— Дальше Фил ее успокаивал. А как успокоил, она и сказала свое веское слово. Сказала, что мне для начала нужно или в институт поступить, или на работу устроиться, а уж потом и о замужестве разговор заводить. И теперь мне срочно нужна работа.

— Выходит, институт ты отметаешь категорически, — прокомментировала я.

— Ну конечно! Учеба-то начнется не раньше первого сентября, а на работу я хоть завтра выйти могу. До сентября мне, что ли, свадьбы ждать?

— Ты что же думаешь, что как только на работу устроишься, так Фил тебя в ЗАГС поведет?

— А как же? И мать его так сказала: сначала работа, а потом замужество. А Фил маму свою беспрекословно слушается.

— Ну, не буду спорить, — отступила я. — И где же ты собираешься трудиться?

— Я так решила: пойду пормотером. Работа несложная, и платят хорошо, — заявила Дина.

— Кем, кем? — переспросила я.

— Пормотеры — это люди, которые стоят у дорогих магазинов и красивые листочки раздают, — раздуваясь от собственной осведомленности, растолковала мне Дина. — Я как подумала: делать-то я ничего не умею, а стоять и улыбаться весь день — это же так легко. Я в рекламе вычитала, что платят им за каждый час работы. Мне это подходит. Отработаю час, получу свои денежки и домой. Мне ведь главное маме его предъявить, что вот, работу нашла. Все сделала, как она хочет.

— Боюсь тебя разочаровать, Диночка, но промоутеры, так правильно называется эта профессия, работают столько часов, сколько скажет работодатель, а не столько, сколько захочешь ты, — сообщила я.

— Да знаю я уже, — отмахнулась Дина. — Думаете, где я сейчас была? Устраиваться ходила. Там мне все и рассказали.

— И ты сразу передумала, — утвердительно сказала я.

— Ничего я не передумала! — вскричала Дина. — Не взяли меня. Я пять магазинов обошла, и везде одно и то же. Работать, говорят, работай, а печать в книжку ставить не будем! А Фил мне сразу сказал: если печати в трудовой книжке не будет, мама его ни за что мне не поверит.

— И ты ждешь, что я помогу тебе устроиться промоутером, причем обязательно с записью в трудовой книжке, так? — уточнила я.

— А вы можете? Вы не думайте, я в долгу не останусь. Я мамке своей звякну, она вам чего пожелаете, то и пришлет. Хоть клубничного варенья, хоть вишневого. А может, даже дикой малины баночку достанет. Только помогите. А когда мы с Филом поженимся, он ваш кондиционер бесплатно чинить будет!

Я улыбнулась, представив те «блага», которые ожидают меня в обозримом будущем. Что и говорить, вишневое варенье — это, конечно, круто! Но почему-то надежда на то, что Дина, получив желаемое, хоть на какое-то время оставит меня в покое, грела больше. Я сосредоточилась, соображая, как решить неразрешимую задачу. Устроить на работу сопливую девчонку, не особо горящую желанием работать, и при этом не сильно навредить работодателю — это, скажу я вам, задача не из легких. Наконец в голове моей созрел план. Я выудила из ящика письменного стола старую записную книжку. Полистав страницы, отыскала номер телефона одной моей бывшей клиентки. В свое время я оказала ей немалую услугу, избавив от навязчивого ухажера, оказавшегося на деле брачным аферистом. Пришло время и ей сделать мне одолжение.

Десятиминутный разговор решил Динину, а заодно и мою проблему. Записав на листочке адрес торгового павильона, владелицей которого была моя клиентка, я протянула его Дине со словами:

— Зарплаты большой не обещаю, но запись в трудовой книжке я тебе гарантирую. Поедешь прямо сейчас. И пожалуйста, попытайся отнестись к своим обязанностям серьезно. Не хотелось бы, чтобы тебя уволили через три дня. Другого такого места я для тебя найти не смогу.

— Что вы, я буду самым лучшим пормотером, вот увидите! — радостно заявила Дина.

— Промоутером, балда. Запомни хоть это!

Не обращая внимания на мое замечание, Дина выпорхнула из квартиры. Следом отправилась и я.

Ивана Кротова я нашла в его временном пристанище. Через открытую дверь я наблюдала, как он, низко склонившись над столом, что-то старательно чертит в ученической тетрадке. Постучав костяшками пальцев по косяку, я спросила:

— Гостей принимаете?

Кротов оторвался от своего занятия и, внимательно посмотрев на меня, ответил:

— Гостям всегда рады. Проходите, я уже заканчиваю.

Я прошла в помещение, отметив про себя, что с момента моего последнего посещения воздух в комнате посвежел. Кротов снова склонился над тетрадью, торопясь закончить чертеж. Приглядевшись, я поняла, что Кротов готовит эскиз кухонного гарнитура.

— Комнату обустраивать собираетесь? — спросила я.

— Это не мне. Жильцы помочь попросили. Хобби у меня такое — интерьеры разные продумывать. Когда-то я из своей трешки конфетку сделал. Из Москвы люди приезжали полюбоваться. Да, давно это было, — ударился в воспоминания Кротов. — Мне тогда один тарасовский богатей большущие деньги за нее предлагал. Отказался я. Как не отказаться, когда для души делал. Семью хотел порадовать.

— Удалось? — полюбопытствовала я.

— Еще как. Жена до сих пор в той квартире живет и радуется, — насмешливо произнес Кротов. — А мне только и остается, что другим людям интерьеры подбирать. Хоть какая-то отрада.

— Красиво получается, — похвалила я эскиз.

— На деле еще лучше будет. Тут вставки из мореного дуба пойдут, тут стойки витые, а вот здесь, где столовая зона, кожей будет обтянуто, — указывая на соответствующие места, принялся объяснять Кротов.

Я слушала внимательно, не перебивая. Да, прав был бригадир, руки у Кротова золотые. Да и голова, по всему видно, не подкачала. Иван вдруг спохватился, что даже не поинтересовался целью моего визита, быстренько убрал тетрадь и спросил:

— А вы ко мне по какой надобности? Тоже комнату хотите обставить? Или унитаз потек?

— Ни то ни другое, — ответила я. — Я по поводу крана, который вы меняли в доме Крутцовых.

— А что с ним не так? Снова сломался?

— Нет, кран работает исправно. Причина в другом. Хозяева жаловались, что вы к ним нетрезвым заявились, — придерживаясь старой версии, начала я.

— Неправда это. Я когда навеселе, к жильцам в жизни не сунусь. Показалось им, — уверенно произнес Кротов.

— Что ж, по-вашему, врут жильцы? — предположила я.

— Почему врут, просто показалось. Ведь от сантехника это ожидаемо, вот люди и делают выводы неверные. По шаблону мыслят, — выдал свою теорию Кротов. — Какая, говорите, квартира?

— Не квартира у них, дом свой на территории жилищного комплекса.

— Это который же? У нас таких всего десять. Что-то не припомню, в каком из них я кран менял.

Я назвала номер дома и повторила фамилию жильцов.

— Не помню, хоть убей, не помню, — признался Кротов.

— Может быть, потому и не помните, что на заявку ходили, как вы выражаетесь, навеселе? — спросила я.

— Исключено, — отрезал Кротов, — Я скорее совсем не пошел бы, чем пьяным перед жильцами светиться. У нас с этим строго, а я местом своим дорожу.

— Два дня назад я имела удовольствие быть свидетельницей того, как вы дорожите своим местом и насколько строго со спиртным в вашей бригаде, — отчеканила я.

Кротов задумчиво на меня посмотрел, а потом произнес:

— Я понял, вы та самая девушка, что два дня назад с проверкой приезжала. Верно?

— Вижу, вы с бригадиром успели обменяться новостями. Это он вам посоветовал фамилию жильцов «забыть»?

— Не в этом дело, — вздохнул Кротов. — Когда он со мной про ваш визит говорил, мысли мои все про опохмел были. Я его и слушал-то вполуха. Все ждал, что он уйдет, и я смогу к бутылочке приложиться. А когда он ушел, то поисками заначки занят был. Вот фамилия из головы и вылетела.

— Нашли заначку?

— Нет. Видно, бригадир ее до меня нашел, — без сожаления проговорил Кротов. — И хорошо, что нашел, а то я еще долго в себя прийти не смог бы. Я, когда сорвусь, пью, пока горючее не кончится. А уж когда кончится, да еще если денег нет, сразу в завязку ухожу. Работой себя загружу, зеленый змий и отступит. Бригадир наш мужик понимающий. Помогает мне с пороком этим справляться.

— Так как же насчет Крутцовых? — вернулась я к своему вопросу.

— Да все так же. Пьяным я к ним не ходил, и точка. А если им привиделось чего, я за это ответ держать не обязан. Кран поменял? Работой довольны? Вопрос закрыт, — отводя взгляд, заявил Кротов.

— А с чего это вы, позвольте полюбопытствовать, в запой ушли? — задала я очередной вопрос. — Обидел кто? Или, наоборот, порадовал? И еще один вопрос имеется. Где же это у нас в Тарасове столь обильный источник появился, на котором прямо полуторалитровыми бутылями водку раздают?

— Вы и это знаете? Прям Джеймс Бонд в юбке. Ну, слушайте, отвечаю по порядку, — поерзав, начал Кротов. — Приятели мои шабашку мне подкинули. Я думал, хозяева деньгами расплатятся. Хотел радиоприемник новый приобрести. А они водкой расплатились. Говорят, денег нет, только водка. Я пить не собирался, но и без оплаты оставаться тоже не хотелось, работа-то уже выполнена. Ну и взял водку-то, будь она неладна. Потом решил спину полечить. Ее еще с утра прихватило. Вот и полечил.

Закончив говорить, Кротов взглянул на меня, определяя, какое впечатление произвел его рассказ. Я не поверила ни одному его слову. От этой истории за версту враньем несло. Но виду подавать не стала. Вместо того чтобы обличить его во вранье, спросила:

— Приятели из вашей бригады?

— А вам это знать зачем? Пойдете Клавдюхе жаловаться? Нет, приятелей я вам не сдам. Клавдюха нас за шабашки на стороне по головке не погладит. Она это строго-настрого запрещает. Говорит, что кто шабашить хочет, пусть катится на все четыре стороны. У нас, говорит, заведение солидное, и зарплаты не чета государственным. А если каждый будет сам по себе работать, то и порядка никакого не будет. Мне, говорит, нужно, чтоб вы всегда под рукой были, а не на левых заказах пропадали. Если бы не обстоятельства, я вообще об этом не заикнулся бы. Но уж коль проштрафился, то и отвечать мне одному. Друзей моих не троньте!

— Ладно, про приятелей говорить не хотите, расскажите тогда, что за шабашка?

— Так, мелочовка, — ушел от прямого ответа Кротов.

— Если мелочовка, чего ж приятели сами не взялись? За такой-то щедрый гонорар?

— Схитрили, — объяснил Кротов. — Самим работать неохота, так они заказ мне передали, а за услугу свою половину того, что клиент заплатит, потребовали. Я не жадный. Поделиться надо? Не проблема.

— У вас прямо как в девяностые, хочешь заработать — плати мзду. Не бригада, а сантехнические шулера какие-то. Странные отношения, вы не находите?

— Нормальные отношения. Деловые. И шулерства тут никакого нет. Жизнь пошла такая. Один мой знакомый так говорит: «Вся жизнь — сплошная авантюра». По-моему, правильное выражение. Как родится человек, так его постоянно в разные авантюры заносит. Одна женитьба чего стоит. Семейная жизнь, скажу я вам, самая большая авантюра, которую придумало человечество. А люди сплошь и рядом в эту авантюру ввязываются. Причем добровольно.

— Ну, по поводу семейной жизни вам виднее. Я замужем не была, на собственном опыте вашу теорию не проверяла. Давайте философские темы оставим до другого раза. А пока назовите адрес, по которому калымили. Или тоже забыли?

— Адрес помню, но говорить вам не собираюсь, — заявил Кротов.

— Теперь кого подставлять не хотите? Думаю, заказчику-то уж точно до угроз Клавдюхи как до фонарного столба, — пошутила я.

— Ему, может, ни до чего дела нет, согласен. Только адрес его я все равно говорить не стану. И вообще, надоело мне ходить вокруг да около. Решили докладывать обо мне своей комиссии, докладывайте. Уволят — уйду. А нет — давайте прощаться. Мне работать надо.

Сказав все это, Кротов демонстративно повернулся ко мне спиной, давая понять, что разговор окончен. На его гневный выпад ответить мне было нечем. Потоптавшись у порога, я вынуждена была ретироваться. Уходила я со смутным ощущением, что Иван что-то недоговаривает, но что драгоценностей у него нет — это точно.

От Кротова я сразу поехала в контору, в которой, по словам Элеоноры, трудилась Валентина. А чтобы не попасть впросак, обратившись с вопросом о Валентине к самой экс-Крутцовой, решила позвонить Ленке Зубовой и получить подробное описание чудного семейства. Заодно послушаю, что в доме Элеоноры творится.

Ленка трубку сняла после первого гудка. Вместо приветствия она зашептала:

— Танька, не могу сейчас говорить. У нас тут такое творится! Жуть.

Чтобы Ленка не успела отключиться, я скороговоркой выпалила свою просьбу насчет внешности Валентины и ее сынка.

— Лен, это срочно нужно, — успела я добавить, но Зубова все равно отключилась.

Так, помощи ждать неоткуда. Придется довольствоваться тем, что знаю. А что я знаю? Да практически ничего. Знаю, что первая жена Анатолия примерно одного с ним возраста. Значит, из числа сослуживцев Валентины нужно выбирать либо молоденьких девушек, либо стареющих матрон. А еще знаю имя и фамилию. После развода Валентина оставила фамилию мужа. Дождусь, пока собеседница представится, вот и вся проблема.

Трудовые будни Валентины проходили на первом этаже делового центра. Именно там располагалась компания «Альянс». Изучив громоздкую вывеску, висевшую в холле, я выяснила, что основным направлением деятельности компании «Альянс» является долгосрочное страхование жизни и добровольное пенсионное страхование. Вот под видом клиента, желающего застраховать свою жизнь, я и буду общаться с сослуживцами Валентины. Сейчас главное выбрать подходящую кандидатуру. По возможности человека болтливого, охочего до чужих секретов. Страховые агенты в «Альянсе» трудились в отдельных кабинетах за закрытыми дверями. Видимо, страхование жизни считалось делом сугубо конфиденциальным. Я прошлась по коридору, заглядывая в каждую дверь, чтобы определить, к кому же мне обратиться.

И обнаружила, что страховая компания «Альянс» предпочитает брать на работу преимущественно мужчин. Я прошла уже восемь кабинетов, и ни в одном из них не встретила женщины. Ни молодой, ни старой. Никакой. Я уже стала сомневаться в успехе своего предприятия, но упорно продолжала обходить помещения. Лишь в девятом кабинете сидела женщина. Зато какая! Седые букли, старомодный костюмчик мышиного цвета, а взгляд хитрый и пронырливый. Идеальный вариант! Завидев меня в дверях, женщина оживилась.

— Что же вы на пороге стоите? Проходите, не стесняйтесь, — обратилась она ко мне. — Вы по поводу страхования жизни или по пенсионным вопросам? Впрочем, разницы нет. Я отвечу на любые ваши вопросы, даже не сомневайтесь.

«Надеюсь, так оно и будет», — проходя в кабинет и располагаясь напротив дамы с буклями, подумала я. А дама с места в карьер приступила к обработке клиента.

— Я вижу, вы девушка деловая, поэтому не стану утомлять вас длительным рассказом обо всех возможных программах. У меня в делах страхования огромный опыт, и, поверьте мне, программа «Универсал» подойдет вам идеально. Она включает в себя максимальное количество комбинаций риска и вместе с тем дает возможность выбирать варианты уплаты взносов. Все, абсолютно все по вашему желанию. Хотите внести всю сумму единовременно — пожалуйста. Не хотите — можете разделить ее. Раз в год, в полгода, в квартал или ежемесячно. Возможен любой вариант. Согласитесь, довольно удобная система.

От такого энергичного натиска у меня голова пошла кругом. Чего доброго, эта бабулька и впрямь уговорит меня застраховать свою жизнь прямо здесь и сейчас. В мои планы это не входило. Все, что мне было от нее нужно, — это добыть сведения о Валентине. Но похоже, если я в считаные минуты не придумаю, чем отвлечь ее от выполнения служебных обязанностей, кроме страхового полиса мне ничего не светит. Эх, была не была, рискну действовать в открытую.

— Простите, если ввела вас в заблуждение, — бесцеремонно прервала я поток красноречия дамы с буклями, — но страхование жизни меня не интересует. На самом деле я пришла сюда по личному вопросу.

Дама резко замолчала, будто налетела на невидимую преграду. А я, пользуясь образовавшейся паузой, продолжила:

— Я ищу Валентину Крутцову. Она работает в вашей компании. Не подскажете, где я могу ее найти?

После этих слов интерес дамы к моей персоне угас. До нее дошло, что пользоваться услугами компании я не собираюсь, а следовательно, и время на меня тратить незачем. Разочарованно качая головой, она произнесла:

— Что же вы сразу не сказали? Только время мое потратили.

— Вы же сами заявили, что ответите на любые мои вопросы, вот я и зашла, — прикинулась я наивной дурочкой.

— Я имела в виду профессиональные вопросы, — пояснила дама.

— И все же не могли бы вы подсказать, как мне Валентину найти? — настаивала я.

— Нет у нас такой, вы ошиблись, дорогуша, — сквозь зубы процедила дама, теряя ко мне последний интерес.

— То есть как это нет? — не сдавалась я. — Я точно знаю, Валентина Крутцова работает в страховой компании «Альянс». А вы говорите нет.

— Дорогуша, вот уже двадцать лет я — единственная женщина, работающая в этой компании. И я — не Валентина, — ехидно заявила дама.

— Но что же мне делать? Мне непременно нужно ее найти. Это вопрос жизни и смерти! — вскричала я, пытаясь вернуть к себе интерес.

Отчасти мне это удалось. В глазах дамы с буклями засветилось любопытство.

— И зачем она вам понадобилась? — спросила она.

Придумать причину, по которой ищу Крутцову, я еще не успела, поэтому промямлила нечто невразумительное:

— Из-за сына. Надо срочно связаться. А номера телефона нет, — и замолчала.

Но даме и этого оказалось достаточно.

— А я ей говорила, чтобы получше за своим оболтусом следила. — Голос дамы с буклями взвился до небес. — Говорила, да все без толку.

Сердито глядя на меня, она вдруг заговорила писклявым голосом, передразнивая кого-то:

— Игнаша хороший, Игнаша добрый, Игнаша никогда не сделает ничего подобного. Доигрались! — Вопила дама. — Ну, доигрались?

Последний вопрос был адресован уже мне. Я не знала, как на него ответить, поэтому промолчала, ожидая продолжения. И дама продолжила!

— Не надейся, дорогуша, ничего у тебя не выйдет! Моя вон тоже надеялась. А я ей говорила, чтобы она и думать не смела связываться с этим семейством. А она что? Плюнула на бабкины слова. Вот и получила по заслугам. Теперь одна ляльку нянчить будет. И тебя такая же участь ждет. Твое счастье, что скотине этой восемнадцать уже исполнилось. А то бы еще и в тюрьму загремела, сама знаешь за что! Шла бы ты подобру отсюда, не травила мне душу. — Дама с буклями гневно смотрела в мою сторону, ожидая, что я уйду.

Я продолжала сидеть. Тогда дама снова заговорила:

— И эта твоя Валентина тоже хороша! Заявила, что внучка моя ее мальчика оговорила! Что и не было между ними ничего. И ребеночек неизвестно чей. И ведь надо же, сама сына нагуляла неизвестно от кого, с отчимом растила, а бабского сочувствия ни на грош. Ну да ничего! Мы еще посмотрим, чья возьмет, — потрясая кулаками, пригрозила дама.

— Послушайте, вы неверно истолковали мои слова, — проговорила я. — Я Валентину ищу совсем по другому поводу. Напрасно вы волнуетесь на мой счет.

— Правда? Так ты не про ребеночка с ней разговор вести собираешься? — обрадовалась дама. — Тогда для чего она тебе понадобилась?

— Игнаша денег у моей приятельницы одолжил. Сумма крупная, а отдавать он не хочет. Вот я и решила надавить на него через мать. Думала, может ее он послушает, — «открыла» я свою надобность.

— Денег должен, говоришь? О какой сумме речь идет? — напряглась она.

— Двадцать тысяч, — назвала я сумму.

— Ну, можешь приятельницу свою поздравить. Не видать ей своих кровных до второго пришествия, — злорадно сообщила дама. — У Валентины таких денег нет и быть не может, а оболтус ее ни копейки еще не заработал. И вряд ли заработает.

— Но я слышала, что бывший муж Валентины человек далеко не бедный. Неужели не поможет? Родня все-таки, хоть и бывшая, — предположила я.

— Чего ради? Он и так Валентине время от времени деньжат подбрасывает. Немного, правда, но все ж таки. То на одежу, то на ремонт. А то на курорт ее отправит. А теперь еще за пасынка долги платить? Нет, ничего у твоей приятельницы не выгорит.

— Так у нее расписка имеется, — огорошила я даму. — А с распиской можно и по суду стребовать. Долго только. Разве допустит Валентина, чтобы ее сына по судам таскали?

— Хитра твоя подруга. Все предусмотрела. Что ж, молодец. Так и надо поступать с этими мужиками. А моя вот никакой расписки не брала. И вообще, никаких обязательств. Эх, жизнь! Растишь детей, растишь, а они тебе на старости лет подарок за подарком. И с каждым разом все гаже и гаже. Ладно уж, помогу тебе. Дам адресок Валентинин. На работе она уж месяца три не показывается. Говорят, давление у нее. Только я не верю. Прикинулась больной, чтобы не работать. Врачам голову заморочила, а сама преспокойненько дома сидит, лодырничает. Это она умеет, больной прикинуться да бездельничать. Другую давно уж уволили бы, а Валенька у нас блатная. Ее сам Крутцов устроил. Вот и молчат все.

Дама достала записную книжку, выписала адрес и протянула мне. Я поблагодарила и попросила:

— Мне бы еще с Игнашей побеседовать. Припугну полицией, может, и Валентина не понадобится. Вы, случайно, не знаете, где он свободное время проводит?

— У него, дорогуша, все время — свободное. Не учится, не работает, на материной шее сидит, — завела свою шарманку дама и вдруг предложила: — Слушай, а ты внучку мою с собой возьми! Она его тоже постращает. Как навалитесь вдвоем на этого гусика, так он от страха все ваши требования вмиг выполнит. Возьми, не пожалеешь. Галинка моя девчонка боевая. А что с оболтусом этим связалась, так молодая еще, неопытная. Ну как, возьмешь внучку? Она тебе все его излюбленные места покажет.

— Хорошо, возьму, — решилась я. — Диктуйте телефон внучки.

— А чего диктовать? Я прямо сейчас ей и позвоню. О встрече договоритесь, а там видно будет.

Дама выудила из кармана телефон. Дозвонившись до внучки, про Игнашу говорить не стала.

— Галочка, тут человеку хорошему помочь надо. Ты ко мне в контору приезжай, она тебя у входа ждать будет. Да не ори ты, надо помочь, говорю! — выслушав ответ, прикрикнула дама на родственницу — А я сказала, приезжай немедленно! Подождет твоя парикмахерша. Неделю назад стриглась, что, уже успела косы отрастить? Все, возражения не принимаются. Жду.

Убирая телефон обратно в карман, дама сообщила мне результат переговоров:

— Через полчаса приедет. Поерепенилась чуток, но это ничего. В ее положении дело обычное. А ты уж, дорогуша, проследи, чтобы оболтус этот Галинку не обидел.

— Не волнуйтесь, прослежу обязательно, — пообещала я и вышла из кабинета.

Я остановилась на крыльце делового центра. Погода на улице стояла чудесная. Наслаждаясь солнечным теплом, я поджидала Галинку. Пока ждала, решила снова позвонить Ленке, интересно было узнать, что у них там за страсти кипят? Механический голос сообщил мне, что абонент недоступен. Телефон, что ли, отключила? Видно, дела там и правда нешуточные. Придется ждать, пока Ленка сама позвонить соизволит.

К крыльцу подъехала крутая иномарка. Из нее вышла стройная темноволосая девушка, поразительно похожая на даму с буклями. Я направилась к ней.

— Здравствуйте, вы Галина? — задала я вопрос.

— Совершенно верно, а вы… — Девушка замолчала, ожидая, пока я представлюсь.

Я сообразила, что за все время общения с бабкой Галины мы так и не успели представиться друг другу.

— Татьяна, можно просто Таня, — назвала я себя. — Ваша бабушка сказала, что вы можете мне помочь в одном щепетильном вопросе. Давайте посидим в каком-нибудь кафе или в сквере на лавочке. В вашем положении полезно как можно больше времени проводить на свежем воздухе.

— Растрепала уже? — беззлобно укорила бабку Галина. — Ладно, в сквер так в сквер. Пойдемте.

— Если вы не против, предлагаю сразу на «ты». По-моему, так гораздо удобнее, — снова предложила я.

— Согласна. Терпеть не могу все эти китайские церемонии, — отозвалась Галина.

Мы не спеша перешли дорогу и двинулись по направлению к скверу, расположенному метрах в тридцати от делового центра. Достигнув блаженной прохлады ветвистых каштанов, мы уселись на первую попавшуюся нам на глаза скамейку. Галина с интересом рассматривала меня, ожидая, когда я начну разговор.

— Мне необходимо встретиться с Игнатом Крутцовым, — заявила я без обиняков. — Твоя бабушка сказала, что ты можешь это устроить.

— С Игнашей? А зачем он тебе? — без особого интереса спросила Галина.

— По личному вопросу, — уклончиво ответила я.

— Ясное дело, что не по служебному, — улыбнулась Галина. — У Игнаши и службы-то никакой нет. К нему можно только личные вопросы иметь. Кстати, его фамилия не Крутцов. Это отчим его такую фамилию носит. Ну и мать, конечно. А Игнаша — Иванов.

Я удивленно подняла брови, а Галина рассмеялась.

— Представь себе! Такая у Игнаши неромантическая фамилия. Ты, наверно, знаешь, что мать его уже после рождения сына замуж за Крутцова вышла. А тот давать свою фамилию чужому ребенку не захотел. Так и жили они: родители — Крутцовы, а сын — Иванов.

— Я не знала, — откровенно призналась я и попросила, — расскажи, что за человек Игнат.

— Что за человек? Обычный человек. Не хуже, не лучше других. Безвольный только, слабохарактерный. В отца, наверно. Я имею в виду биологического отца. Хотя с такой мамашей другим и не вырастешь. Она с ним постоянно сюсюкает. Все за него решает. Ее бы воля, так она до сих пор его из соски кормила бы. Не хочется ей, чтобы единственный сыночек повзрослел и выпорхнул из гнезда.

— Ты ждешь от него ребенка? — уточнила я.

— Мы ждем ребенка! — делая ударение на слове «мы», ответила Галина. — Да, у нас с Игнашей будет ребенок. Заметь, желанный ребенок. И через месяц, крайний срок через два, мы узаконим наши отношения. Чего бы там его мамаша не предпринимала! Я не собираюсь растить ребенка одна. Ничего, у меня характера на двоих хватит. Еще посмотрим, чья возьмет!

Галина практически слово в слово повторила слова бабушки. Я улыбнулась.

— А ты, как я понимаю, характером-то в бабушку пошла.

— Правильно понимаешь. У меня бабушка — всем бабушкам бабушка! Не женщина — кремень. Ее дед, знаешь, как боялся! Но и любил, конечно. Прямо как мой Игнаша.

Теперь понятно, что Галина в нем нашла. Это ж элементарная психология. Бабушка является кумиром молодой девушки, и та старается во всем походить на нее. Отсюда и любовь к Игнаше.

— Давай рассказывай, для чего тебе Игнаша мой понадобился? — подступила ко мне Галина. — Я же вижу, что не просто так ты тут разговор затеяла. Натворил чего?

Вопрос прозвучал грубовато. А вот голос выдавал волнение. Видно, Галина еще не достигла желанного состояния женщины-кремня. Ситуация складывалась не в мою пользу. В своих расчетах я опиралась на мнение бабушки и согласилась на встречу в надежде обрести в лице Галины союзника против «оболтуса» Игнаши. А на деле оказалось все совсем не так. Вариант с выбиванием долга из человека, бросившего невесту в положении, провалился. Открыть правду тоже не вариант. На что же может купиться Галина? Наплести ту же историю с долгом, только в роли должника представить Игнашиного друга? А вдруг у того никаких друзей в помине нет? Судя по тому, что я о нем узнала, такой вариант не исключен. Сказать, что от него беременна еще одна девушка? Нет, это слишком жестоко по отношению к Галине. Что же придумать? Как назло, в голову ничего не приходило. Не выдержав моего молчания, Галина начала выдвигать свои версии. И первая была, естественно, про соперницу.

— У него другая девушка? Да нет, этого не может быть, я бы почувствовала. Что, мамаша решила его срочно женить на богатенькой? Нет, тогда бы ты ко мне не обратилась. Да и я, между прочим, не бедная! — перебирая всевозможные варианты, Галина вдруг вскрикнула: — Я поняла! Нашелся его настоящий отец? Это он тебя послал, да? А ты сама Игнаше об этом сказать боишься, вот и пришла ко мне. Как же я сразу не догадалась!

Ну нет, это уж слишком! Искать отца Игнаши только ради того, чтобы узнать, в каких злачных местах тусуется парень, я не согласна. Я перебила Галину, заявив:

— Галина, все совсем не так. Отца Игнаши я в глаза не видела. И мамашу, кстати, тоже. Я просто не могу тебе назвать причину, по которой хочу встретиться с твоим женихом. Но прошу поверить мне на слово, что ни о другой девушке, ни тем более о другом ребенке и речи не идет.

В этот момент у Галины зазвонил телефон. Взглянув на дисплей, она доверительно сообщила:

— Игнаша звонит.

И тут же сняла трубку. Сначала последовал обычный обмен любезностями. Привет — привет. Как дела и тому подобная дребедень. Потом Галина надолго замолчала, слушая собеседника. По мере разговора выражение ее лица из абсолютно благодушного сделалось недоумевающим, затем появилось выражение обиды. Напоследок доселе приятные черты девичьего лица перекосила гримаса ненависти. Я зачарованно наблюдала за происходящей на моих глазах метаморфозой. Из всего разговора я слышала лишь отрывочные фразы. Понять, о чем идет речь, было трудно.

— Ты где? Как? Но ведь мы договаривались… Вот, значит, как… Игнат, не слушай ее! Ты в своем уме? Нет! Ни за что! Да пошел ты, нюня!!!

Последняя фраза была брошена уже в гудящую сигналом отбоя трубку. Невидящим взглядом Галина смотрела в пространство перед собой. Не решаясь напомнить о себе, я тихо сидела на краю скамейки. Блуждающий взгляд Галины уперся в меня. Некоторое время она рассматривала меня, как некое диковинное насекомое, неизвестно откуда взявшееся в наших широтах. Потом, узнав, спросила:

— Который час?

Хоть я и удивилась вопросу, но вида не подала. Взглянув на часы, я ахнула:

— Ого, почти три уже. Вот время как бежит!

На мое замечание Галина не ответила. Глаза ее, не мигая, смотрели на меня. Постепенно в них стала возвращаться жизнь, а вместе с ней пришло чувство гнева.

— Ты спрашивала, где можно Игнашу застать? — переспросила она. — Так я тебе скажу. Он сейчас в одном уютном местечке под названием «Тритон». Это кальянная. Правда, сам Игнаша кальяном не балуется, но посидеть в подобных заведениях любит. Втайне от мамочки, естественно. И если ты хочешь застать его живым, тебе следует поторопиться, потому что как только я приду в себя, я поеду туда и убью его!

Выкрикнув угрозу, Галина упала на спинку скамейки и зарыдала. Я прижала девушку к себе, пытаясь успокоить. Как только рыдания немного стихли, я спросила:

— Что произошло, можешь объяснить?

— Он меня предал. Этот подонок меня предал. Заявил, что, если я не избавлюсь от ребенка, мама ни за что не позволит нам пожениться. А вот если ребенка не станет, то она готова сыграть свадьбу хоть через неделю. Наивное дитя, думает, я поверю в искренность намерений его мамаши!

— Давай я тебя к бабушке отведу. В таком состоянии не следует оставаться одной и тем более за руль садиться. Посидишь у нее, успокоишься, обдумаешь все как следует. А уж потом будешь решения принимать, хорошо?

Галина безропотно подчинилась. Я довела ее до дверей кабинета дамы с буклями и на прощание сказала:

— Я там бабушке твоей историю наплела, так ты не верь. Это все неправда.

Галина кивнула, и я ушла.

Пора было отправляться в кальянную. Неизвестно, сколько времени пробудет там Игнаша, а мне во что бы то ни стало нужно его застать. Иначе все мои труды по обработке бабули и внучки пропадут даром. Личность пасынка Анатолия Крутцова становилась все интересней. Безвольный, слабохарактерный восемнадцатилетний парнишка вполне мог подойти на роль случайного вора. Тем более я уже знала, насколько быстро он может менять свои решения.