Глава 8
Оставив машину на ближайшей автостоянке, я не спеша подошла к воротам. Как и сказал Степан, парк в самом деле оказался небольшим, но очень ухоженным. Как нельзя более кстати он был обнесен высоким забором, что помогало избежать засорения и мешало всякого рода бомжам обосноваться на его лавочках — в ночные часы явно ворота в парк предусмотрительно запирали на ключ.
Парк уже был очищен от прошлогодних листьев, клумбы вскопаны, а кое-где даже засажены цветами. Деревья, следуя природному ритму, выбросили наружу свои яркие листочки, от чего солнце, падавшее на них, освещало дорожки загадочным светло-зеленым светом. Казалось, что листва над головою просвечивает насквозь. Невольно захотелось позабыть о работе и просто побродить по парку, не думая ни о ком и ни о чем. Но данное мной Степану обещание завершить расследование как можно быстрее не давало мне покоя, а потому я лишь несколько раз расстроенно вздохнула и заставила себя переключиться на деловой настрой.
Еще направляясь сюда, я прикинула, что в парке наверняка должен работать дворник, а возможно, еще и озеленители какие-нибудь, кто бы мог запомнить гуляющую в одиночестве девушку, а значит, и рассказать, была ли она все время и в самом деле одна. И я стала искать работников парка.
Внимательно осматривая всех, кто встречался на моем пути, я прошла через всю территорию, сделав круг, и только теперь обратила внимание на торгующую у самых ворот мороженым женщину и нескольких бабулек, которые предлагали прохожим семечки.
Подойдя к ним, я в первую очередь продемонстрировала всем свое удостоверение и попросила ответить на мои вопросы. Женщины не отказались, тем более что и мороженщица, и обе бабушки явно принадлежали к разряду любительниц посплетничать. А тут такая удача — к ним обращаются за информацией. Достав из сумочки фотографии Анастасии Журавлевой, я показала их женщинам и попросила:
— Вспомните, пожалуйста, с кем гуляла эта девушка пять дней назад в вечерние часы.
Любопытные торговки принялись не только их рассматривать, но и вслух рассуждать.
— Ой, какое знакомое лицо! — при виде первой же фотографии Журавлевой воскликнула одна из бабулек, одетая в серенькое пальтишко с меховым воротником. — Я явно ее тут видела. Не помню только, в тот ли день, что вам нужен.
— И я видела, — поддержала старушку другая. — И точно помню, что как раз в тот день. Она сюда с мужчиной приходила. Да, именно с мужчиной. Валя, а ты ее помнишь? — спросила она у женщины-мороженщицы.
По-молодежному одетая и ярко накрашенная продавщица приняла переданную ей фотографию и, внимательно посмотрев на нее, произнесла:
— Да, видела. С мужем она была, они еще мороженое у меня покупали.
— А почему вы так уверены, что это был ее муж? — заинтересовалась я.
— Потому что они с кольцами, ну и общались, как муж с женой. Ну, говорили друг другу «милая» да «радость моя», — почему-то несколько брезгливо скривив рот, ответила женщина. — По таким сразу видно, что любящие голубки.
— А мужчину описать вы можете? — спросила я у женщины.
— Конечно, — ответила та и стала воспроизводить на словах внешность мужа Анастасии.
Продавщица очень точно охарактеризовала Степана и запомнила в его внешности и манерах даже то, на что я не обратила внимания. Сомневаться в правоте слов бабулек и женщины не было причины.
— Верно, это и в самом деле ее муж, — дослушав женщину до конца, произнесла я. — А скажите, с другим спутником, мужчиной или женщиной, в тот же день вы ее в парке не видели?
— С другим? — едва ли не хором переспросили торговки.
— Да. Насколько мне известно, муж ушел почти сразу после того, как привел сюда жену, — пояснила я.
— Ой, верно, я еще помню, как он уходил, — спохватилась бабулька в сером пальто. — Один уходил и торопился очень.
— Да, я тоже видела, — согласилась со словами бабушки мороженщица. — Через час примерно он вернулся и забрал жену.
— А что делала все время до его возвращения она сама? — задала я следующий вопрос.
— Флиртовала, — не задумываясь, вдруг ответила женщина.
— То есть? — не поняла ее я.
— Ну, встречалась тут с другим мужчиной, — уверенно произнесла та.
— И вы это видели? — снова спросила я, обращаясь к старушкам.
— Нет, я не видела, — честно призналась самая молчаливая из бабушек. — Я рано в тот день домой собралась.
— И я не видела, — не стала врать другая. — Вечером людей много гуляет, внимание уже не на каждого обращаешь. Не помню даже, когда она и с кем уходила.
— Значит, постороннего мужчину рядом с этой девушкой видели только вы, — сделала я вывод, глядя на продавщицу мороженого.
— Получается, что только я. Я же допоздна работаю, к тому же у меня память хорошая. Да и они мне на глаза случайно попались, эти двое, вот и обратила внимание. Я еще тогда подумала: вот, мол, шалава, за спиной у мужа с другим милуется.
— Она что, с этим другим мужчиной целовалась, что ли? — высказала я возникший при последних словах женщины вопрос.
— Нет, но радостная была, улыбалась, шутила. Сразу же видно, когда кто заигрывает, — пояснила продавщица.
— Понятно, — задумчиво протянула я, а потом попросила: — Опишите, пожалуйста, что эти двое делали, сколько времени были вместе, когда расстались.
— Что делали, не знаю, потому как в парк не ходила, и как встретились, не видела. Я заметила их, когда они выходили из ворот, и еще обратила внимание, как потом девушка одна вернулась, осторожно озираясь по сторонам. Ясно же, что боялась мужу на глаза попасться. Его, правда, еще не было. Ну, она еще тут походила туда-сюда, а потом и он прибыл, и они вместе ушли.
— А куда пошли девушка и второй мужчина? — снова спросила я.
— В сторону проспекта. У нас там кафетериев много, они наверняка где-то там сидели, чтоб на глаза посторонним не попадаться, — сделала она свой вывод.
«Так-так… Значит, Анастасия с кем-то встречалась в парке, и муж об этом ничего не знает, — резко поменяв мнение о жене Степана, подумала я про себя. — Интересно получается: муж работает, а жена с любовником встречается… Стоп, а как же она могла назначить встречу, точно не зная, что муж ее хоть ненадолго, но одну оставит? — спохватилась я. — Что-то тут не то. Может, то и не любовник был, а какой-нибудь старый знакомый, с которым она случайно встретилась? Впрочем, что гадать, нужно выяснить, как он выглядел, а потом спросить у Степана, может, он знает, кто это такой».
Подумав так, я обратилась к продавщице мороженого с новой просьбой:
— Попробуйте вспомнить, как выглядел тот парень, и описать его так же ярко, как вы описали мужа девушки. Надеюсь, для вас это несложно?
— Нет, совсем несложно, — спокойно произнесла женщина, но тут к ее прилавку-холодильнику подошла молодая парочка и попросила итальянское мороженое. Продавщице пришлось сначала обслужить клиентов, и лишь затем она вновь повернулась ко мне и продолжила: — Ну так вот, парень тот был примерно ее возраста, может, на пару лет постарше. Красавец, даже интереснее мужа. Одет в дорогую одежду. Сразу видно, что живет на широкую ногу.
— А какие у него черты лица? — спросила я. — Что особо запомнилось?
— Лицо красивое, я уже сказала. Глаза темные с длинными ресницами, подбородок мужской, волевой. Скулы не впалые, но четкие. Нос прямой, не очень крупный. Носит очки.
— Темные? — переспросила я.
— Нет, обычные, такие длинные и узкие, как сейчас модно, — пояснила продавщица. — И еще маленькая бородка у него, интересная такая: только на самом подбородке, соединяется с тонкими усиками, а на щеках волос нет.
— Как это нет? — я не совсем поняла, что именно хотела сказать женщина.
— Ну, на щеках все чисто выбрито. А сама бородка только под губой и ровной тонкой полоской с усиками соединяется. Такой очаровательный мужчина, просто прелесть, — мечтательно закатив глаза вверх, вздохнула женщина. — Не мужчина, а сказка.
— Какого он был роста? — пропустив мимо ушей высказывание женщины о красоте — о вкусах ведь не спорят, — продолжила выяснять подробности внешнего вида парня я.
— Среднего. Но не толстый, хоть и предрасположен к этому.
— То есть немного пухловат? — предположила я.
— Нет, накачан и в плечах широк. Все, больше ничего о нем сказать не могу, — предотвращая мои последующие вопросы, произнесла женщина.
— Хорошо, спасибо и за это, — поблагодарила ее я и направилась к машине.
Теперь мне стало известно, что Анастасия в тот день встречалась еще с одним человеком и даже куда-то с ним отлучалась из парка. Так что вполне могло быть, что отравил ее именно он. Оставалось лишь выяснить, кем был этот парень и что он имел против жены Журавлева. Уточнить это я собиралась у Степана, тем более что все равно должна ему сообщить о результатах проверки его матери. Обещала ведь позвонить сразу, но как-то запамятовала.
До дома Степана ехать было недалеко, и я не торопилась. Я проехала несколько сот метров, и тут меня вдруг посетила новая мысль: а что, если убил Анастасию не сам этот парень, а кто-то еще? Вернее даже, убили не только девушку, но и ее знакомого…
Не знаю почему, но моя интуиция упрямо подталкивала меня к тому, чтобы я развивала эту неожиданную мысль дальше. Я и развивала. И вот что у меня получалось.
Допустим, Анастасия действительно никому не назначала в парке свидание, тем более что точно об отсутствии мужа она знать не могла. Значит, парня с бородкой и в очках она повстречала там случайно. А так как они явно были знакомы, и, возможно, уже давно, он пригласил ее куда-нибудь сходить. Чтобы не отдаляться от парка, женщина наверняка предпочла выбрать ближайшее кафе. Там они оба что-то заказали и съели. Ассортимент блюд в маленьких кафешках не слишком велик, и в таких заведениях не очень-то следят за свежестью продуктов, еда оказалась некачественной и вызвала пищевое отравление. А раз так, значит… Точно, значит, где-то может быть как минимум еще один труп с точно таким же пищевым отравлением. Не могла же Анастасия пострадать одна.
Поняв, что моя идея не столь уж и беспочвенна, я свернула на обочину, остановилась и достала сотовый. Мне захотелось сразу же проверить вероятность такого поворота событий. Быстро отыскав в записной книжке номера тарасовских моргов, я принялась названивать туда, чтобы выяснить, не поступал ли к ним несколько дней назад труп мужчины, умершего от пищевого отравления.
И я не ошиблась. Уже во втором морге мне сообщили, что да, действительно, именно в интересующий меня день к ним поступил труп с такими симптомами смерти. Скончавшийся был владельцем сети парфюмерных магазинов в Тарасове Семеновым Антоном Григорьевичем двадцати девяти лет. Привезли его с места работы.
Выяснив такие подробности, я снова задумалась.
Два человека в один день умерли по причине пищевого отравления? Случайно ли? Наверняка нет, так как, будь в том заведении все продукты отравлены, пострадали бы не двое, а гораздо большее число людей. Отсюда вывод: травили намеренно и не первых попавшихся посетителей. И даже, если меня не подводит моя интуиция, отравить пытались скорее всего именно Семенова, а не Настю. Как-никак, а он крупный бизнесмен, а значит, у него наверняка имелись враги. Жена же Степана пострадала случайно. Или нет? Нужно выяснить, какие отношения у нее были с этим парнем. Так что поездки к Журавлеву не избежать.
Все тщательно обдумав, я снова завела машину и уже через пять минут была на месте.
— Кто там? — послышался из-за двери вопрос, и я по голосу поняла, что это Степан.
— Татьяна Иванова, — громко назвалась я.
Тут же дверь распахнулась, и немного взволнованный Журавлев пригласил меня в дом. Не успела я разуться, как была завалена вопросами и восклицаниями:
— Ну что? Наше подозрение подтвердилось? Явно подтвердилось, иначе вы бы сами не приехали. Что, значит, все же моя собственная мать убила мою жену? Нет, я не могу в это поверить…
— Стоп, стоп, стоп! — остановила я поток слов из уст Степана. — Не стоит прежде времени так себя накручивать, я же еще ничего не сказала. К тому же могу сразу вас обрадовать: мать оказалась ни при чем.
— Да? — не совсем еще поняв суть сказанного и тупо глядя на меня, переспросил Степан. — Она невиновна?
— Совершенно, — теперь уже абсолютно уверенно заявила я. И тут же добавила: — Я наконец выяснила, когда именно была отравлена ваша жена, и даже имею представление о том, где это случилось.
— В-в-выяснили… — от обилия переполняющих его чувств начал заикаться Степан. — Тогда пройдемте в зал, там и поговорим.
Я послушно последовала за Журавлевым, на ходу полюбопытствовав:
— А вы уже не работаете? Я думала, что не застану вас сегодня.
— Просто у меня сегодня не было срочных дел, а поскольку я что-то сильно разволновался из-за подозрений, то отпросился домой. Начальник у нас человек понятливый, сразу отпустил, — объяснил Степан.
Мы дошли до зала, сели на диван, и Журавлев во все глаза уставился на меня, ожидая услышать принесенные новости. Я же, не зная, с чего именно начать, замешкалась, несколько раз кашлянула, а потом спросила:
— Вы знаете некоего Семенова Антона Григорьевича?
— Да, знаю, — немного удивившись моему вопросу, ответил Степан. — А что? Он имеет к убийству Насти какое-нибудь отношение?
— По всей видимости, имеет, — расплывчато ответила я, но тут же продолжила: — Он также умер от пищевого отравления. Причем в тот же самый день, что и ваша жена.
— Как? Но почему? Не понимаю… — совершенно запутался Степан.
— Сейчас объясню, — успокоила его я и принялась пересказывать то, что узнала: — Только что я побывала в том парке, где вы оставили вашу жену, когда уезжали к начальнику. Ее хорошо запомнили бабушки, торгующие семечками, и продавщица мороженого. Одна женщина рассказала, что после вашего ухода Анастасия покинула парк с каким-то мужчиной, и даже дала мне его описание. Я решила выяснить у вас, кто это может быть. Но по пути сюда неожиданно подумала, что если ваша жена отравилась чем-то в кафе, куда она с ним ходила, то тем же самым мог отравиться и ее спутник, если он, конечно, не был убийцей. Чтобы это проверить, я обзвонила морги и выяснила, что права. В тот день умерла от отравления не только ваша жена, но и этот человек.
— Вы хотите сказать, что кто-то отравил их обоих? — переспросил у меня Степан.
— Вот именно. Отравил. И тот человек хорошо знал, что делал, иначе трупов было бы куда больше.
— Но где и почему? — задал Степан вопрос, интересующий и меня тоже.
Я пожала плечами.
— Мороженщица видела только, в какую сторону удалились ваша жена и Семенов, но, куда они зашли, трудно предположить. Всякого рода кафе по весне открывается очень много, и найти то, где именно они ели, сложно. Но сейчас не об этом. Мне бы хотелось выяснить у вас, что за человек Семенов и какие отношения были у него с вашей женой? Вы можете мне рассказать?
— Да, конечно, — сразу согласился Степан. Потом потупил взор и заговорил: — Семенова я знаю недолго, но Настя была знакома с ним очень давно. Они одно время встречались. Потом, когда я стал ее мужем, я попросил ее, чтобы она не общалась с Антоном.
— Почему? — спросила я.
— Понимаете… — Степан замялся, — дело в том, что Антон — процветающий частный предприниматель, у него есть все, к тому же он ужасно привлекателен, и я… я ревновал к нему жену. Мне казалось, что когда-нибудь она может решить уйти от меня, обычного человека, к нему, преуспевающему бизнесмену. Настя это знала и старалась не общаться с ним. Во всяком случае, я так думал. Но теперь вижу, что она просто делала вид, — со вздохом закончил он.
— Я не стала бы делать столь скоропалительных выводов, — почему-то вдруг встала на сторону Анастасии я. — Скорее всего, она случайно встретилась с Семеновым в парке. Кстати, вы не догадываетесь, куда именно они могли пойти? Может, у вашей жены было какое-то любимое заведение на проспекте или же такое было у Семенова? — спросила я.
— Нет, я не знаю, куда они могли зайти, — покачал головой Степан. — Настя вообще не была любительницей ходить по всякого рода кафе и ресторанам и предпочитала домашнюю пищу. Про него же и вовсе ничего не могу сказать, не знаю.
— А где он работал, то есть где у него был офис, вы знаете? — перекинулась на выяснение других деталей я.
— Да, это на Пролетарке, улица Шистова, сто три. Там вывеска есть, «Парфюм-люкс» его фирма называется. Так, значит, вы говорите, она была с ним в тот день? — почему-то вновь вернулся к этому вопросу Степан. Видимо, его очень сильно задела встреча жены с другим мужчиной.
— Да, с ним, — подтвердила я, про себя подумав, что если Степан сейчас разочаруется в жене, то, может быть, обратит наконец внимание и на меня. Эгоистичные, конечно, мысли, но что поделать, такая вот у меня натура.
В ответ Журавлев только тяжело вздохнул, но ничего больше не сказал. Я тоже молчала. Просидев так в полной тишине минуты три, я поняла, что пора покидать квартиру Степана, тем более что ничего более он мне уже рассказать не может, и выяснять остальное я должна сама. Медленно встав, я кашлянула, привлекая к себе внимание, и сказала:
— Мне пора. Вы не проводите меня?
— Да, конечно, — согласился Степан. Он вяло последовал за мной до двери, выпустил меня, пожелал удачи и исчез в квартире. А я осталась стоять на площадке одна, хотя и надеялась, что он спустится со мной вниз и проводит до машины. Ничего из моей хитрой затеи не вышло.
«Ладно, в следующий раз придумаю что-нибудь еще», — решила я и пошла к своей «девяточке».
Сначала постояла возле нее и покурила, а уже потом заняла место за рулем и поехала к месту работы второго из пострадавших от отравления.
Пока я ехала, погода резко изменилась. Вместо светившего до данного момента солнышка полил обильный крупный дождь, и пыль на асфальте в считаные секунды превратилась в грязное месиво. Так что к тому моменту, когда я достигла офиса Семенова, моя машина стала похожа на пятнистого гепарда, столько капель и комков грязи на ней было.
Остановив машину у самого входа, чтобы добраться до него, не намокнув, я открыла дверцу, подняла над головой свою сумочку и бегом кинулась к двери. Крупные капли дождя, словно этого и ждавшие, дружно захлопали по моей спине, заставляя вздрагивать от холода. Почти сразу замерзнув, я торопливо распахнула дверь в офис Семенова и, влетев в него, принялась смахивать с себя не впитавшиеся еще в одежду дождевые капли. Двое сидевших за столиком мужчин и одна секретарша недоуменно посмотрели на меня. Правда, потом поняли, что и сами бы делали то же самое, окажись они на моем месте, и даже предложили:
— Проходите к обогревателю, у нас холодно, иначе не просохнете.
После этого молоденький совсем парнишка достал из шкафа небольшой обогреватель и, включив его в розетку, направил струю теплого воздуха на меня. Я подошла поближе и стала греться. Так было куда лучше.
— Да, не балует нас в этом году весна, — глядя в окно, со вздохом произнес второй молодой человек. Он был ужасно конопат, но при этом вовсе не рыжий, а светловолосый.
— Желаете что-то приобрести, заказать? — не обратив внимания на его высказывание, повернулась ко мне с вопросом секретарша. — Чем больше будет партия, тем больше скидка.
— Нет, я не оптовый покупатель, — ответила я ей. — Я из милиции.
— А… Вы, наверное, насчет смерти нашего директора, — догадалась девушка.
— Да, именно так, — согласилась я. — С кем из персонала можно поговорить по данному поводу?
— Можно с братом Антона Григорьевича, сейчас он всем заправляет, — предположил один из парней, но секретарша отрицательно замотала головой и сказала:
— Нет, его уже и без того замучили. Да и не знает он ничего. Лучше с заместителем говорить. Он как раз у себя сейчас. Доложить?
— Да, если можно, — согласилась я.
Секретарша поднялась с места и исчезла за дверью, ведущей в коридор. Я продолжила греться, понимая, что, когда девушка вернется, такой возможности у меня уже не будет. Просохнуть окончательно мне, конечно же, не удалось, так как вскоре появилась секретарша и доложила, что меня готовы принять.
— Идите по коридору и налево, — объяснила она. — Четвертый кабинет.
— А как зовут заместителя? — с трудом заставляя себя отойти от обогревателя, спросила я.
— Артур Владимирович, — ответила девушка.
Я кивнула и прошла в коридор. Отсчитав четвертую комнату, постучала.
— Да, войдите, — откликнулся из-за двери мужской голос.
Я толкнула дверь и оказалась в просторном кабинете, который занимал всего один человек. При первом же взгляде на него можно было сразу понять, что он привык работать, причем очень активно. По всему столу заместителя директора были аккуратно разложены различные бумаги, что-то печатал принтер и даже на кресле, стоящем чуть в стороне, лежали раскрытые папки. Сам же Артур Владимирович сидел, погруженный в раздумья, с расстегнутым воротничком рубашки и едва ли не с закатанными до локтя рукавами, держа в руках листы с распечатками.
— Добрый день, — поприветствовала я его, сразу направляясь поближе к столу, где стояло еще одно кресло.
— Добрый, добрый, — откликнулся он, но бумаги, которые держал, из рук не выпустил, лишь, на меня почти не глянув, попросил: — Если вас не затруднит, подождите пару минут. У меня срочная работа.
— Да, конечно, — вынуждена была согласиться я.
Потом заняла присмотренное еще от двери место и стала ждать. Наконец Артур Владимирович нашел искомое, быстро занес данные в компьютер и отправил куда-то сообщение по электронной почте. И только когда на мониторе появилась надпись, гласящая, что сообщение отправлено, он облегченно вздохнул и повернулся ко мне.
— Извините, что пришлось оставить вас без внимания, — любезно начал он. — Сумасшедшая работа. К тому же после последних событий приходится всем заниматься самому.
— Понимаю, — кивнула я. — Новому человеку всегда сложно вникнуть в то, чем он не занимался.
— Дело даже не в этом, — вздохнув, произнес Артур Владимирович. — Павел давно помогал брату и прекрасно все знает. Просто сейчас он не в том состоянии, чтобы работать. Сами понимаете, утрата близкого человека… — После этого пояснения заместитель сделал небольшую паузу, а потом спросил: — Мне сообщили, что вы хотите что-то узнать…
— Да, — кивнула я. — Как частный детектив я занимаюсь расследованием обстоятельств смерти одной девушки, — начала я, но Артур Владимирович меня сразу же перебил:
— А при чем тут какая-то девушка?
— Она и ваш директор были отравлены в один день. И, боюсь, даже в одном месте и одним блюдом, — ответила ему я.
— Как отравлены? — очень удивился заместитель. — Так что же получается, что он умер не от обычного пищевого отравления?
— Получается, что не от обычного, — согласилась я. — Мне удалось установить, что и та девушка, и ваш директор вместе обедали в каком-то заведении, после чего случилось… то, что случилось. Можно было бы предположить, что отравление было случайным, но иных пострадавших нет, отсюда вывод…
— Что кто-то намеренно отравил Антона, — закончил за меня догадливый заместитель. — Да, ну и новость… Мы ни о чем таком даже не подозревали.
— И все же это вполне может быть так. Поэтому-то я и пришла выяснить, куда в тот день собирался отправиться Антон Григорьевич? Возможно, кто-то из сотрудников или его друзей может пролить на это свет. Иным способом я просто не смогу найти то место, где все случилось, — пояснила суть проблемы я.
— Да, конечно, я понимаю, — согласился со мной Артур Владимирович. И тут же добавил: — Только вот вряд ли кто-нибудь о чем-то знает. Дело в том, что Антон был человеком скрытным и считал, что никто не должен знать, где он находится и что делает. Если требовалось его срочно найти, пользовались телефоном. Так что сомневаюсь, что мы сможем вам помочь.
— И все-таки, может быть, вы вспомните заведения, которые предпочитал посещать Антон Григорьевич? — не успокоилась я. — Должны же были у него быть любимые кафетерии или рестораны. Меня интересуют те, что располагаются недалеко от парка.
— Да, пожалуй, такие у него и в самом деле имелись, — признался Артур. — Чаще всего, если нужно было встретиться с компаньонами или коллегами, он выбирал ресторан «Морской конек». Там очень хорошо готовят. Попробуйте наведаться туда, только сомневаюсь, чтобы там могли так поступить с постоянным клиентом.
«А я вот не особо сомневаюсь, — в свою очередь подумала я. — Постоянного-то клиента проще всего отравить, ведь знаешь, что он часто заказывает».
— И еще один вопрос, — после короткого размышления заговорила я. — Попробуйте вспомнить, были ли у Антона Григорьевича враги или конкуренты, которым было бы выгодно избавиться от вашего босса.
— Вряд ли, — не задумываясь, ответил мне заместитель. А потом пояснил: — Антон был очень хорошим психологом и врагов не наживал, считая, что любой человек рано или поздно может понадобиться. Одним словом, врагов не было точно, а насчет конкурентов… Тут я бы сказал, что у него скорее были компаньоны, так будет более правильно. На горло мы никому не наступали, разорением более мелких компаний не занимались, поэтому зуб точить на нас было некому.
— Что ж, благодарю за беседу, — решив, что больше мне пока ничего не требуется, произнесла я и встала с кресла. — Займусь дальнейшим расследованием.
— Подождите, — едва я сделала шаг к двери, окликнул меня Артур Владимирович. Я обернулась. — Я бы хотел вас попросить…
— Да?
— Вы не могли бы сообщать о ходе расследования и нам? Я думаю, брату Антона будет очень интересно узнать, кто является истинным виновником его смерти. Если потребуется, мы вам за это даже заплатим.
— Ну, если только так, — полушутя-полусерьезно улыбнулась в ответ я.
— В таком случае, полагаю, мы договорились, — подвел итог нашей беседе заместитель директора.
Я кивнула и молча вышла из кабинета, радуясь неожиданно подвернувшейся выгоде. Вот бы всегда так: одно дело делаешь, а получаешь сразу с двоих.
Вернувшись в холл, где сидели секретарша и два молодых человека, я поблагодарила их за помощь, а особенно за вовремя предложенный обогреватель и, снова подняв сумку над головой, вынырнула из офиса на улицу.
Дождь немного уменьшился, и я добежала до машины не промокнув. Торопливо юркнув на водительское сиденье, я бросила сумку на соседнее, включила дворники и задумалась.
Итак, заведение, в которое могли зайти Анастасия с Антоном, мне практически известно. Следовательно, теперь нужно выяснить, кто в нем мог отравить эту парочку и почему он это сделал. А подозревать в данном случае, как я полагаю, можно всех до одного, ведь человек, желавший убить Семенова, мог подкупить любого из сотрудников. Попробуй найди, которого именно. Ну да ладно, разберемся на месте.
Но прежде чем искать преступника среди работников ресторана, мне следовало сначала проверить, действительно ли в него заходила моя парочка. Этим я и собиралась заняться в ближайшие часы.
Рассекая образовавшиеся на дороге лужи, я без проблем вернулась к ранее осмотренному парку и, свернув на проспект, медленно поехала по нему к ресторану «Морской конек».
Над входом в это дорогущее заведение была изображена огромная волна, а по бокам, на стойках, красовались сказочные морские коньки, вся же поверхность стен была отделана мозаикой синего и голубого цветов.
Учитывая, что дождь почти прекратился, я не стала в этот раз прятаться под своей сумочкой, а просто набросила ее на плечо и покинула машину.
Ресторан оказался очень уютным и каким-то даже теплым. Тут было довольно мило, и даже то, что панно на стенах воспроизводили сценки из морской жизни, не заставляло вспоминать о холоде и поеживаться. Как раз напротив, цвета были подобраны настолько умело, что казалось, будто ты попал в домашний уютный аквариум. С интересом окинув взглядом интерьер ресторана, я направилась к стойке.
— Добрый день, — стоило мне только подойти, вежливо произнес молодой бармен. — Желаете заказать столик?
— Нет, — улыбнулась в ответ я, заметив, что свободных мест в ресторане все равно нет. Потом достала из сумочки свои безотказные «корочки» и показала бармену. Тот удивленно открыл рот и тихо поинтересовался:
— Проводить к начальству?
— Мне бы администратора или метрдотеля… Как он у вас называется? — ответила я.
— Да, я понял, — кивнул в ответ парень и, подозвав к себе жестом молодого человека в форме официанта, дал ему задание отвести меня к кому следует.
Вдвоем мы вышли за пределы главного зала ресторана и вскоре оказались в небольшом кабинете, оформленном деревянными панелями. А так как администратора, хозяина кабинета — вернее, как позже выяснилось, хозяйки — на месте не оказалось, я осталась дожидаться тут. Никуда, в общем-то, не торопясь, я занялась разглядыванием картин на морскую тему, украшавших стены.
— Здравствуйте, — уже явно зная, кто я, поздоровалась, входя в свой кабинет, очень миловидная женщина с коротко стриженными темными волосами. Одета она была в светлый брючный костюм из легкой ткани и бежевые туфельки на высоком каблучке.
— Здравствуйте, — в свою очередь ответила я.
Потом администратор пригласила меня сесть, и я поведала ей о том, что меня привело в данный ресторан. Услышанное, конечно, расстроило Антонину Владимировну, так звали администраторшу «Морского конька», но она пообещала постараться помочь. Виновного, по ее словам, следовало сразу же уволить.
— Скажите, кто обслуживал столик Антона Григорьевича Семенова в интересующий меня день? — перейдя конкретно к вопросам, спросила я.
— Мария Олеговна Шевченко. Она давно у нас работает, и Семенов являлся именно ее клиентом, — ответила мне женщина.
— Сейчас она здесь? — задала я следующий вопрос.
— Да, здесь, — кивнула администраторша и тут же поинтересовалась: — Хотите с ней поговорить?
— Нет, — немного подумав, ответила я. — Но хочу попросить, чтобы вы пока ничего ей обо мне не говорили. Я попробую за ней немного понаблюдать.
— Как скажете, — согласилась женщина. — Это наверняка поможет.
— Вы что-то знаете? — почувствовав, что женщина что-то недоговаривает, спросила я.
— Не то чтобы знаю, просто заметила… — смутилась немного та.
— Что имено?
— Мария в последнее время стала какая-то рассеянная, напряженная. Словно она чего-то боится. Я сначала не поняла, что с ней, но теперь думаю, что она влипла в неприятную историю.
— Хорошо, что вы мне об этом сказали, — заметила я. — Буду иметь в виду, что мне следует быть очень внимательной к девушке.
Задав администраторше на всякий случай еще несколько вопросов, я поблагодарила ее за помощь, уточнила расписание работы подозреваемой особы, взяла телефоны ресторана и откланялась. Затем вышла из ресторана и, порадовавшись тому, что дождь кончился, села в машину. Но уезжать не спешила: в скором времени Мария должна будет отправиться домой. Я бы уже не успела съездить к себе, не рискуя упустить ее, хоть и очень хотелось немного перекусить. Ладно, придется потерпеть.
Просто так сидеть без дела я не могла и в первую очередь внимательно изучила округу. Подыскав своей машине наиболее незаметное место, я направила ее туда. Теперь, уверенная, что девушка-официантка меня не заметит, задумалась над тем, чем занять остальное время ожидания. Сами собой вспомнились мои магические «косточки». Решив озадачить их, я достала из «бардачка» мешочек с двенадцатигранниками, легонько встряхнула его и высыпала содержимое себе на колени. «Косточки» выдали следующую комбинацию: 3+20+25. Она значила: «Вы близки к успеху, но кто-то прилагает силы, чтобы помешать вам его достигнуть. Его действия напрасны».
«Интересно, кто же прилагает эти самые силы? — спросила я сама себя. — Неужели администраторша ресторана, так как сама замешана в преступлении? Или кто-то еще? Занимательный вопросец. Только гадать на него я все равно не стану, ведь „косточки“ дали понять, что мне этот человек все равно не помешает, зато вот засветится в дальнейшем он обязательно. Мне же остается только подождать».
Через пару минут после моего гадания часы на соседнем здании показали ровно шесть, и из дверей ресторана стали выходить работники первой смены. Я немного напряглась, боясь пропустить Марию, хотя спутать девушку с кем-то сложно, так как она очень маленького роста, с очень широкими бедрами и очень короткими белыми волосами. По словам Антонины Владимировны, похожих на нее у них среди персонала ресторана не было. Фотографию Марии администраторша мне показала, достав личное дело девушки, и подробно обрисовала еще и словесно.
И в самом деле, едва Мария вышла из дверей, я сразу же узнала ее и начала свою слежку. Зная уже ее домашний адрес, я не боялась потерять ее и даже иногда давала ей возможность скрыться из виду. Кстати, я тоже заметила, что официантка нервничает и держится настороженно, словно боясь, что за ней следят. Это показалось мне более чем подозрительным, но я пока не торопилась ни с выводами, ни с действиями, а просто двигалась за девушкой по пятам.
Вскоре Мария села в автобус, добралась до дома и скрылась за дверями своей квартиры. Я некоторое время подождала, а потом, выйдя из машины, направилась к дому. Учитывая, что девушка жила на первом этаже, можно было попробовать посмотреть, что она будет делать дальше.
Осторожно подойдя к окнам, я привстала на цыпочки и стала заглядывать внутрь. Как назло, в комнатах окна были занавешены, и моя затея оказалась безрезультатной. Но я не стала возвращаться в машину, а перебралась к окну кухни и смело заглянула в него. На первый взгляд ничего подозрительного не наблюдалось, но когда я присмотрелась получше, то заметила, что в зеркале, висящем на двери, отражается угол комнаты и в этом отражении четко видна очень плотно набитая сумка.
«Так-так, эта девица, кажется, собирается смыться из города, — осенило меня при виде сумки. — Почему? Боится, что станет известно, что это она убила Семенова и Журавлеву? Вполне возможно, так оно и есть. Но неужели она уедет, не получив расчет? Месяц-то подходит к концу, а значит, скоро должна быть зарплата. К тому же ей ведь еще нужно забрать документы с места работы и рассчитаться».
Пока я все это думала, Мария вошла в кухню с какой-то девушкой, возможно, сестрой или подругой. Я быстренько присела, но потом снова привстала и краем глаза стала следить за девушками. В открытую форточку до меня даже долетали некоторые из их фраз.
— Ты и в самом деле хочешь уехать? — спрашивала темноволосая.
— Да, я уже купила билет на завтра, на двенадцать часов, — расстроенно ответила ей Мария.
— Глупости все это! С чего ты решила, что тебе будет лучше жить в дыре, из которой мы с таким огромным трудом вырвались? — не желала успокаиваться подруга, которую отъезд Марии явно сильно огорчал. — Думаешь, что сумеешь найти там работу? Да там давно уже все развалилось, вся молодежь в город перебралась, а ты назад хочешь. Что случилось-то? Может, все же расскажешь мне?
— Нет, — недовольно огрызнулась Мария. Потом сказала что-то еще, чего я уже не расслышала.
Впрочем, главное я уже уяснила: город покинуть Мария собирается только в двенадцать, а значит, завтра еще вернется на работу. К тому же теперь я могла относительно спокойно вернуться домой, поспать, а рано утром снова приехать сюда и начать следить за девушкой. Впрочем, можно даже и не следить, а просто поймать ее где-то и заставить рассказать все ей известное. Кстати, вдруг до отъезда девушка что-то такое сделает, что позволит мне понять, одна ли она действовала или имела сообщников из числа персонала своего ресторана. Так просто она может про это и не рассказать.
На том я и порешила. Ужасно хотелось чего-нибудь съесть, ведь чуть ли не целый день у меня во рту не было и маковой росинки. Дом манил меня мягкой постелью, горячим кофе и, возможно, даже телевизором, который я также давно не включала.