Глава 10
Я таки придумала, как воспользоваться услугами, предлагаемыми Алексеем, наилучшим образом. Конечно, для выполнения плана потребуется некоторая информация, а пока неизвестно, получу я ее или нет. К тому же снова придется препоручить охрану Виктора Владимировича кому-нибудь из моих знакомых.
Если удастся выведать у брата Алексея кое-что о его знакомых и родственниках Вована, можно попытаться внедриться в близкий ему круг. Конечно, это может оказаться опасным. Но я решила так. Алексей просто поболтает с братом, чтобы у того возникло по отношению к нам доверие, а уж тогда беседовать буду я. Постараюсь откопать что-нибудь побезопасней и одновременно поэффективней. Короче, сориентируюсь по ходу дела.
Все эти мысли я и высказала Алексею.
— В таком случае, я предлагаю не откладывать дело в долгий ящик, — сказал тот, — и навестить семью моего брата прямо сегодня. А то все равно скучно. Вы и не представляете, что значит жить в полном одиночестве.
«И не в здравом уме», — подумала я, но промолчала.
* * *
Владимир проживал в обычном панельном доме в Ленинском районе. Открыл дверь он сам и, видимо, чрезвычайно удивился, когда вновь увидел нас с Виктором Владимировичем.
— Вот, значит, как, — задумчиво проговорил он. — Ну что ж, проходите, посмотрим, что еще за недомолвки были во время нашей последней беседы.
Мы прошли в гостиную.
— Вов, можно с тобой пообщаться наедине? — спросил Алексей.
— Да. Можно на балкон выйти. Я покурю заодно.
В этот момент в гостиную вошла чрезвычайно полная женщина, должно быть, жена Владимира Сытина, та самая, которая на дух не переносила полусумасшедшего брата мужа. Голова ее была утыкана бигудюшками. Это, а еще испепеляющий взгляд и брезгливо приспущенные уголки рта делали ее похожей на Медузу Горгону. Увидев нас, жена Владимира поморщила нос.
— Здравствуйте, — кивнула я.
— Здрасьте, — Горгона, как я ее окрестила про себя, презрительно усмехнулась.
— Люд, поставь чай, — попросил Владимир.
— А ты сам не можешь?
В какой-то момент я подумала, что милая женушка так и не удосужится принять гостей подобающим образом. Однако какие-то представления о приличиях у нее все же, видимо, остались, и она только брезгливо бросила своему мужу:
— Черт с тобой! — после чего удалилась.
Оставили нас и Владимир с Алексеем, отправившись говорить в доверительном ключе на балконе.
Вскоре появилась Горгона с чаем. Она присела с нами за стол, но пока не вернулись братья, ни слова не обронила.
— Я готов вас выслушать, — сказал Владимир, когда вошел.
— Вы ничего не знаете о знакомых Вована? — спросила я.
— Я видел их, конечно, и доверия они мне не внушили. Но это моя субъективная точка зрения… Хотя я и вам связываться с ними не советую.
— Об этом мы уже догадались.
— Тем более я понятия не имею, как их найти.
— Ну хоть что-нибудь вспомните! — я умоляюще поглядела на Сытина и сложила ладони вместе: — Хоть малейшую зацепочку!
Владимир призадумался:
— Боюсь, ничем не могу вам помочь. А хотелось бы… Однако… постойте-постойте… Подруга была у Вована.
— Подруга? А как ее найти?
— Точно не знаю, но… Кажется, она работала на хлебопекарной фабрике. Фасовщицей. По-моему, где-то в центре. Дайте-ка вспомнить…
Я смотрела на Владимира, словно собака на хозяина, который вертит в руках косточку, но неизвестно, соизволит ли ее выдать.
— А, у Губернского рынка! Точно! Предприятие называется «Юпитер». Не знаю, почему.
— А зовут ее как?
— Вика.
— Фамилии не помните?
Владимир рассмеялся:
— Нет, не помню. Я ведь не всевидящий, чтобы знать любую мелочь. Вика по сути дела никем для меня не являлась.
— Вы нам очень помогли!
— Чем смог, тем помог, — последовал сухой ответ.
— А еще что-нибудь… такое… можете вспомнить?
Сытин покачал головой.
С моей стороны последовал еще ряд вопросов, посредством которых я хотела выведать еще хоть чуть-чуть информации, но тщетно.
Во время нашего разговора жена Владимира не проронила ни слова, но было заметно, что она с трудом сдерживает закипающее в ней раздражение. Когда мы сообщили, что собираемся уходить, она тоже не шелохнулась, только правая часть лица у нее начала подергиваться, словно вследствие нервного тика.
— Алексей, ты останешься ночевать? — поинтересовался у брата Владимир.
Я отметила, как исказилась гримаса Горгоны. Алексей, видно, тоже это заметил и ответил:
— Нет, я поеду, пожалуй, к себе.
Мне показалось, Владимир вздохнул с облегчением:
— Ну, как хочешь, а то…
Горгона дернулась всем телом.
Мы направились к выходу. Уже когда дверь за нами закрылась, я услышала пронзительный, нестерпимый для ушей женский визг. Слов разобрать я не могла.
— Не повезло вашему брату с женой, Алексей, — заметила я.
— Да уж…
* * *
На следующее утро я отправилась на хлебопекарную фабрику. Но сначала вновь обратилась к Курамшову. Раз уж он один раз приглядел за моим клиентом, значит, повторит подвиг и еще раз. Главное тут — не испытывать чувство вины перед другом.
«Юпитер» оказался внешне ничем не примечательным учреждением. В просторных коридорах пахло колбасой — оказывается, здесь изготовлялись и мясные продукты — и хлебо-булочными изделиями. Я поднялась на третий этаж, туда, где располагался хлебопекарный цех. Спросила у девушки в испачканном мукой халате, к кому обратиться по поводу работы, и та сказала, что я должна поговорить с неким Рустамом. Показала направление, как идти.
Рустам оказался грузным человеком средних лет. Он сидел, вольготно развалившись в кресле, скрестив ноги на табуретке. А за стенкой пылала жаром и тяжелым физическим трудом атмосфера хлебопекарного цеха. В тот момент, когда я подошла, какой-то молодой человек протягивал ему накладную.
— Фасовщица Таня! — заорал властным голосом Рустам. — Фасовщица Таня!
Прибежала замученного вида девчушка в фартуке.
— Обслужи мужчину! — приказал Рустам.
— Пойдемте, — сказала Таня. Казалось, она готова была из себя выпрыгнуть, лишь бы ничем не досадить своему боссу.
— Здравствуйте, — сказала я, обращаясь к Рустаму.
Я полагала, он сейчас начнет приставать, распускать руки, но Рустам лишь грубо спросил:
— Чего надо?
— Мне бы на работу устроиться…
— Кем?
— Фасовщицей.
Рустам почесал затылок.
— Фасовщица, фасовщица… Нужны ли нам фасовщицы? — бормотал он, а потом сам же и ответил: — Пригодятся. Да, никогда не помешают. Работу знаешь?
— Нет. Но схватываю на лету.
— Хорошо. Испытательный срок неделя. Устроит?
— Вполне.
— Фасовщица Вика! — заорал Рустам, и сердце мое екнуло. Я выходила точно на след.
Прибежала Вика. Крашеная блондинка с огромной грудью. «Вот, значит, какая у бандитов мода», — подумала я. Надо сказать, следы потекшей косметики на лице Вики выглядели смешно и нелепо. Интересно, у Вована с ней действительно любовь или так — очередное развлечение?
— Слушаю! — бодро отрапортовала Вика.
— Введи девчонку в курс дела, — рявкнул Рустам. — Она будет у нас работать.
— Пойдем, — сказала Вика и решительно зашагала в глубь цеха, выпятив грудь. Нетрудно догадаться, что она ощущала превосходство перед мной в этом деле и сознательно или подсознательно пыталась его продемонстрировать.
Вика долго объясняла мне, откуда принимать хлеб и булки, куда их складывать, как наиболее быстро завернуть целлофановые пакетики. Я слушала и диву давалась. Сколько премудростей, однако! В цехе было нестерпимо жарко, и я начала крупно жалеть, что позволила себе ввязаться в эту авантюру.
Наконец с кратким курсом обучения было покончено, и я принялась за работу. Вика следила за мной, постоянно давала напутствия и указания, в основном совершенно бесполезные. Так, чтобы показать свое превосходство. Но весь ее апломб исчезал, когда раздавался, а потом разносился эхом по всем закоулкам властный голос Рустама:
— Фасовщица Вика!
Спустя эдак час Вика подошла ко мне, вытерла пот со лба и спросила:
— Покурить не хочешь?
Поскольку мне необходимо было налаживать контакт с ней, я дала согласие. Ну что ж, потравлюсь немного дымом. Ведь для дела нужно!
Мы вышли в коридор и остановились на лестничной клетке, где на подоконнике стояла большая консервная банка, используемая как пепельница.
— Заколебалась вся! — высказала свое мнение по поводу работы Вика.
— Адская работенка, — подтвердила я абсолютно искренне.
— А денежки нужны, — продолжила рассуждения Вика. — Чтобы косметику себе какую приобрести, шмоточки там всякие. Эх-х-х, жаль, платят мало!
— Хоть так.
— На украшения не хватает.
Я уже примерно представляла себе, как лучше вести себя с Викой, а сейчас еще придумала, как повернуть разговор в нужное русло.
— А что, твой не покупает тебе? — задала вопрос я.
Вика призадумалась:
— Редко. Очень редко. Воистину правда: все мужики — козлы!
— Козлы, — подтвердила я.
— И мой — козел. Хотя он бы меня за такие слова убил. У таких, как он, это, видите ли, не по понятиям!
Говорят, если человек выдает фразы типа «все мужики — козлы» или «все бабы — суки», у него не все в порядке с личной жизнью, а сие является верным знаком того, что он нуждается в помощи психолога. Так, по крайней мере, один мой знакомый, обучавшийся этой профессии, утверждал.
— По понятиям? — сделала намеренно удивленное лицо я.
— Он у меня — бывший бандит. А сейчас — так… наполовину бандит.
— Ой, а я знала одного бандита! Даже целый месяц встречалась с ним.
— Я со своим три года встречаюсь, эка невидаль!
Похоже, Вика была чрезвычайно горда тем, что встречается с бандитом.
— И как он из себя?
— О-о! Красавец! Что есть — то есть, ничего тут не попишешь. Хоть и козел.
Я видела Вована, и мне не показалось, что он блещет особой красотой.
— Высокий?
— О, да! Мускулистый! Все его боятся!
Сигареты истлели.
— Ладно, — махнула рукой Вика. — Пора работать. А то заболтаюсь так с тобой…
И мы вернулись в цех. Снова последовала адская работенка. Время от времени мы выходили покурить. В конце концов Вика глядела на меня как на закадычную подругу. В итоге она сказала:
— А знаешь что… Как ты насчет пивка после работы?
— Замечательно. Давно не пила пива.
Про себя я отметила, что неплохо бы напоить Вику до состояния откровенности. Подло, конечно, но в моем положении выбирать не приходится. А то смотришь, и впрямь фасовщицей стану.
Когда мы уходили, меня и Вику подозвал к себе Рустам.
— Ну как новенькая? — сонно осведомился он.
— Лучше всех, — ответила Вика, и я поняла, что добиться ее доверия мне удалось.
* * *
Вика предложила заглянуть в «Теремок». Есть такое заведение на проспекте Кирова, где можно попить пива за относительно недорогую цену. Мы заказали по кружке и уселись за столик. Я глянула на часы. Семь вечера. Вот так я потратила день, и пока вроде бы даром. Пользу, правда, обществу принесла святым делом — участием в производстве хлеба занималась.
В течение часа мы болтали о том о сем. Но я постоянно старалась вывести разговор на тему о мужиках, чтобы заставить Вику выложить что-нибудь о Воване.
Я выпила кружку, Вика уже две. Настроение ее заметно улучшилось.
— Как приятно расслабиться после работы за кружечкой пивка, — довольно говорила она, стреляя глазами в небо, словно философ, рассуждающий о пути Дао. — Знаешь, что не зря все мучения, что есть в жизни что-то прекрасное…
— А проблем профессиональных у твоего не бывает? — спросила я.
— Бывают, еще как бывают! Вот сейчас, например, Вован мой перекрывается.
— Серьезное что-то?
— Да так… Племянничек с панталыку сбил, а теперь проблемы возникли. Могут на Вована выйти.
— Племянничек?
— Да. Он ненамного младше. Лешенькой зовут.
Я внутренне напряглась. Что за таинственный Леша?
— Там дела темные, — продолжала Вика, — не нужно тебе знать.
— Понятное дело, не нужно. Но интересно, аж жуть!
Вика махнула рукой:
— Давай лучше еще пива закажем!
Пока Вика заказывала пиво, я размышляла о том, как выведать фамилию возлюбленного. Тогда я смогу через знакомых «пробить» и информацию о племяннике. Если он, конечно, не фальшивый, как имя у его дяденьки…
Вернулась Вика.
— А предложение он тебе не делал? — спросила я.
— Не-а…
— А фамилию в паспорте сменить не хочешь?
— Хотелось бы… Да меня, в принципе, и моя устраивает…
— А что у тебя за фамилия?
— Синичкина.
— А если замуж выйдешь, какая будет?
Вика хотела ответить, но не успела. В заведении появился еще один посетитель.
Я сразу догадалась, к какому классу он принадлежит. Телосложение богатыря, гладкая голова, и физиономия кирпичом. Когда я пригляделась, то с ужасом поняла, что уже встречалась с этим человеком. Тогда, когда мы с Виктором Владимировичем установили слежку за Вованом. Мне оставалось уповать лишь на то, что тогда я была загримирована, а сейчас нет, и бандит меня не узнает.
— Санек! — радостно завизжала Вика. — Санек, иди сюда!
Санек направился к нам неторопливой походкой. Момент был упущен. Сейчас спрашивать Вику о фамилии ее сердечного друга уже не имело смысла.
— Здорово! — сказал Санек. — Как делишки?
— Вот, Санек, познакомься — моя новая подруга. Мы с ней вместе работаем.
— Мое почтение, мадам! — усмехнулся Санек, обращаясь ко мне, и взял мою руку в свою огромную ладонь, не забыв наградить ее поцелуем. Несмотря на такие тонкости, все, что делал Санек, выглядело со стороны вульгарным.
— Пошли со мной! — сказал Санек, поворачиваясь к Вике.
— Ты что, специально меня искал? Только пришел, и сразу уходить?
— Я кружечку пивка пропустить зашел. А потом на вечеринку иду. Там много наших пацанов будет.
Я понемногу начала успокаиваться. Санек меня не узнавал.
— Хочу, хочу! — завизжала Вика.
— Вот! Погодите, я сейчас пива закажу.
Меня беспокоила одна-единственная мысль. Отправляться с ними или нет в случае чего? Если пойду, вероятность того, что меня узнают, неимоверно возрастет. Но если воздержусь, то завтра опять придется корячиться на фабрике. Я решила рискнуть, напроситься на вечеринку.
Вика словно прочла мои мысли:
— А ты не хочешь с нами?
— Ну, я даже не знаю…
— Пойдем, пойдем! Знаешь, как весело будет? И пацаны хорошие! Может, подберешь себе кого…
— Да я, вообще-то, уже… — по легенде у меня был жених, работник городской газовой службы.
— Ничего, может, еще лучше найдешь, чего шанс терять-то?
К нам подсел Санек:
— Подругу приглашаешь? А что, пусть идет! Посмотрит на реальных пацанов.
— Не знаю, удобно ли?
— Удобно-удобно!
Санек залпом осушил кружку до дна:
— Пойдемте!
Мне пришлось смириться со своей судьбой.
* * *
Мы вышли на улицу Чапаева, сели на девяностый автобус и отправились в Заводской район, надо сказать, славящийся своей криминальностью.
«Реальные пацаны» собирались праздновать в самой что ни на есть банальной квартирке. Санек позвонил несколько раз, и нам открыл точно такой же гоблин, как Санек и Вован. Слава богу, последнего там не намечалось, я уже осведомилась у Вики по этому поводу по дороге. Мы прошли в квартиру.
Пел Михаил Круг: «Водочку льем, водочку пьем, водочкой только живем!» Санек провел нас в просторную гостиную, где уже собралась куча народа. Все собравшиеся, как один, походили друг на друга. Меня усадили меж двух крутых парней.
— Давай знакомиться, что ли? — предложил один из них — Колян.
— Женя.
— Михан, — представился второй.
— Женя.
— Очень приятно.
— Взаимно.
— Жень, ты что будешь? Вино или водку?
— Вино.
Налив мне вино, Михан и Колян угостились водкой. Потом Михан толкнул Коляна в плечо, а тот поглядел на мой бокал:
— Ты че пьешь-то так медленно? Так далеко не уедешь! Допивай скорее! Мы еще нальем!
Я с тоской подумала о том, что пить придется еще и еще, а это значит, что реакция будет слабеть. А произойти далее может все, что угодно. Случаи бывают всякие!
Вика пила в немереных количествах. И как в нее только вмещалось! Я улучила момент, ускользнула от бравых парней и подошла к новой «подруге».
— Ну как? — спросила я, всем своим видом выражая довольство.
— Ничего. Только вот завтра с похмелья на работу тяжело отправляться будет. Перепила я. А ты как?
— Классно! Такие пацаны!
— Решила бросить своего?
— Да нет… Пока я так — присматриваюсь.
— Время уж к ночи… А завтра на работу с утра. Транспорт скоро ходить перестанет! Надо будет мальчикам сказать, чтобы домой отвезли…
Слова Вики меня озадачили. Я как-то не подумала о возвращении домой. Положиться на милость бандитов? Показывать им, где я живу, мне не хотелось. Может, соврать, что живу рядом и пешком дойду? Проводить вызовутся, и тайное станет явным. Что ж придумать?
К нам подошел здоровенный парень:
— Хватит, кумушки, трещать! Пойдем танцевать!
Гоблин взял меня за руку, и я повиновалась. Пел все тот же Круг, но на этот раз композиция могла сойти за лирическую. На мгновение я увидела, как в глазах Вики вспыхнула зависть и тут же погасла. Вика была пьяна. Судя по виду фасовщицы, ее тошнило.
Я танцевала с громадой мышц, а та меня домогалась.
— Не надо, — тихо говорила я, когда лапища «реального пацана» касались моих ягодиц, и отводила его руки.
— Слушай, ты какая-то не такая, — выразил в конце концов свое мнение мой кавалер, которого звали Серегой.
— Почему не такая?
— Ведешь себя неправильно.
— А как правильно?
— Ты ломаешься.
— Просто я не хочу. Я ведь имею право на свое мнение?
— С тобой нормально разговаривают, а ты словно плюешь мне в душу.
— Никуда я не плюю. Просто не хочу, и все.
Серега силком прижал меня к себе:
— Захочешь!
— Пусти!
— Нет! Сейчас ты пойдешь со мной!
— Пусти сейчас же!
— Нет!
— А ну, пойдем!
Серега попытался тащить меня куда-то. Я не выдержала и, изловчившись, нанесла ему удар коленом в пах.
— Сука! — заорал Серега и бросился на меня.
Я вырвалась из его объятий, отскочила на полметра и со всего размаху вновь ударила по тому же месту, но на этот раз в несколько раз сильнее и носком ботинка. Серега взвыл и скорчился на полу. Повскакивали с мест остальные «пацаны».
— Что случилось? — недоуменно спросил Санек, обращаясь ко мне.
— Он приставал!
— В смысле?
— Лапал и хотел куда-то отвести. Я сопротивлялась, и он попытался силой меня утащить.
— Так ты не прав, Серега, — нахмурился Санек. — Ты чего к девушке пристаешь?
Серега тяжело поднялся на ноги и с ненавистью уставился на Санька:
— Ты че, за шлюху заступаться будешь? Пацана из-за нее гноить?
Среди бандитов прокатился шепоток. Явно назревал скандал.
— Я не за шлюху… За это, кстати, ты должен будешь извиниться перед девушкой, — отвечал Санек. — Я за понятия заступался. Понял?
— Ты меня на «понял» не бери! Понял?
Санек сделал шаг в сторону Сереги.
— Хорош, пацаны! — крикнул кто-то.
— Что, драться будем? — вызов исходит от Сереги.
Тут подала голос Вика:
— Да трахнись ты с ним, ради всего святого!
— А ты молчи, женщина! — гаркнул кто-то.
— Так что, драться будем?! — повторил Серега.
Вместо ответа Санек нанес ему сокрушительный удар в челюсть. Серега пошатнулся, но на ногах устоял и еще больше рассвирепел.
— Пацаны! Вовка, Стас, Женька! Кто за меня? — заорал он.
И тут началась настоящая заварушка. Несколько парней бросились на Санька. Но ничего сделать они не успели, так как моментально нашлись желающие выступить на противоположной стороне. Я попыталась уйти из эпицентра битвы, но мне это не удалось.
— Ах ты, шалава паскудная! — заорал один из братков и бросился на меня.
Мне ничего не осталось, как только отпрыгнуть в сторону и ткнуть ему пальцами в солнечное сплетение. Бандит отключился.
Моего подвига никто не заметил, и драка продолжалась. Кто-то схватил со стола водочную бутылку и о тот же стол разбил. В комнате запахло спиртом. В руке у умника оказался обломок с острыми краями, именуемый в блатной среде «розочкой». С этой «розочкой» амбал и набросился на Санька.
Кто-то попытался зажать меня в тиски. Я ответила стеной из ударов-молний. Последний удар я произвела со всего размаху, как говорится, от души. Противник качнулся несколько раз на месте и с грохотом рухнул на стол. Посыпались на пол тарелки и рюмки, зазвенели осколки стекла и фарфора.
Я обратила внимание на некогда белую рубашку Санька. Теперь на ней со стороны спины разрасталось, словно амеба, пятно крови. Мне почему-то захотелось выступить на стороне моего защитника. Это произошло непроизвольно. Сработал рефлекс, которому я не могла противостоять.
Я подпрыгнула в воздухе и посредством «маваши-гири» выбила «розочку» из рук нападавшего. Санек схватил со стола бутылку вина и обрушил ее на голову своему обидчику. Тот свалился. Санек набросился на следующего врага.
Еще один приятель Сереги попытался достать меня, но успокоился, получив в нос. Какие же они все-таки неугомонные, эти «реальные пацаны»!
Бой продолжался, но сторонников Санька оказалось многим больше, нежели сторонников Сереги, и вскоре сцена драки перешла в сцену циничного избиения.
Серега и его друзья валялись на полу. Друзья Санька яростно пинали их ногами. Санек лежал в стороне и стонал, пол под ним был мокрым от крови. Еще один парень валялся в углу с ножом в спине. Кажется, это был один из первых, кто заступился за Серегу. В целом я наблюдала отвратительное зрелище.
Когда пыл победителей поостыл, я имела честь услышать следующий разговор.
— Не по понятиям вы поступили! — заявил с упреком один из победителей, глядя на поверженного противника.
— Мы за кореша заступались, — последовал ответ.
— Вы пришли в гости. В наш район. В нашу квартиру. Так какого надо было задираться?
— А какого надо было нашего пацана из-за бабы мордовать?
Тот, кто стоял на ногах, подбежал к поверженному и с силой пнул его ногой в лицо. Последний замолк. Повернул лицо Серега. Оно у него представляло собой сплошное кровавое месиво.
— Ты ведь в курсах, что разборки будут? — спросил он. — Наш район — ничуть не меньше вашего, и пацаны драться умеют.
— Если будут разборки, то придут пацаны со всех районов, и мы по понятиям будем разбираться, кто прав, а кто — нет. И когда наша правота будет доказана, посмотрим, как тебя опустят!
Я перевела взгляд на Санька. Какой-то его приятель пытался забинтовать ему рану, красовавшуюся на спине.
— Ты сейчас встанешь и со своими дружками уберешься вон! — продолжалась беседа. — Понял?
— А труп? Это ведь наш человек! За него тоже отвечать придется!
— Доставим завтра по почте. Не боись, мы понятия знаем, вернем вам трупака.
— Вы еще ответите!
— Давай-давай! Поднимайся!
Бандит подбежал к Сереге и с силой пнул его по спине. Тот встал на колени.
— За все ответите, псы позорные!
Вскоре проигравшие битву стояли на ногах. Друзья Санька подталкивали их к двери. Санек обратился ко мне:
— Ты уж извини, сестра! Знали бы, что за козлы они, ни за что бы не пригласили!
Я обратила взор в сторону Вики. Та спала.
Когда негодяев выпроводили, встал вопрос о том, куда девать труп.
— В ванную его! — уверенно высказался по данному поводу Михан. — Пусть полежит до завтра, а там видно будет.
Бандиты подхватили павшего под мышки и унесли из комнаты.
Я молча дожидалась, когда прекратится суета. Но самое страшное, что я не знала, как же мне выбраться из переплета, в который я невзначай попала.
Когда все более или менее улеглось, Колян предложил выпить.
— Пусть мозги в порядок придут, — сказал он. — Эти нервы ни к чему. Все равно сегодня ничего толком не решим. Будем решать завтра, на свежую голову. Тут принцип соблюдать стоит. Утро вечера мудренее! Вот!
Бандиты прибрались в комнате и разлили водку. Меня не спросили о том, буду я ее пить или нет, а я спорить больше не желала. Не хватало еще одной заварушки!
Мы молча выпили. Некоторое время никто не произносил ни слова. Потом Михан повернулся ко мне:
— А ты здорово дерешься, Женька! Где научилась-то?
— Да так… Спортивную секцию в детстве посещала.
Я поймала на себе пристальный и тяжелый взгляд одного из братков и с ужасом вспомнила, что видела его в тот злосчастный день, когда подбрасывала «жучок» Вовану. Я очень опасалась, что бандит меня вспомнит.
— Разряд имела? — осведомился Михан.
— Черный пояс по карате.
— Эх-х-х, молодец! А с виду вроде обычная девчонка, никогда не подумал бы!
Пришлось выпить еще, потом еще, а потом еще. Я начинала пьянеть, и это мне не нравилось.
— Надо девчонок домой отвезти, — подал голос Санек, которого уложили рядом на раскладушке. Спать в уединении он не пожелал.
— Отвезем, — ответил Михан. — Вот только я не знаю, где Женька живет. Жень, ты где обитаешь?
Момент, которого я опасалась, все же наступил…
— А можно мне здесь ночевать остаться?
— Жень, ты представляешь себе, что завтра с утра здесь будет?
— Нет.
— А ты представь. У нас труп в ванной. Надо как-то от него избавиться. А по понятиям положено не просто избавиться, а еще и пацанам отправить. Пусть они козлы, но понятия есть понятия. Понимаешь?
— Да.
— Ну так вот, лучше тебе сегодня отсюда смыться.
— А если я завтра с самого раннего утра поеду?
— Да ты знаешь, в каком часу мы завтра все на ногах будем? С шести утра!
— Это меня не обеспокоит.
— Зато нас обеспокоит. Нам не жалко, конечно, но я все-таки не пойму, почему ты предпочитаешь остаться в квартире с трупом, чем отправиться к себе? Я, конечно, понимаю, ты у нас боевая, ничего не боишься… Может, ты нас боишься? Я тебе гарантию даю, никто не тронет!
— Просто у меня нет сил…
— Ты хочешь сказать, что пьяная?
— Да.
— А по тому, как ты дралась, этого не скажешь…
— Да и на вид не особо пьяной выглядишь, — сказал кто-то.
Я готова была провалиться сквозь землю. Ну что ж они такие навязчивые?!
— Постойте! — закричал тот гоблин, который изучал меня пристальным взглядом. — Она — мусорская!
— То есть как? — удивился Санек.
— У Вована Петрова проблемы были! Так вот, как раз она ему «жучок» в карман подкинула. Я там был, сам свидетель!
— Не может быть!
— Может, может!
— Вы ж ее по-другому описывали…
— Она тогда загримированная была. Я на нее весь вечер смотрел, и что-то мне в ней не нравилось. А что, я никак понять не мог. Когда увидел, как она дерется, мне еще меньше понравилось. И только сейчас я вспомнил, что Вован про неприятелей Алексея рассказывал!
Тут я вскочила с места и бросилась к окну. Бандит, который меня узнал, поспешил за мной. Я развернулась и нанесла ему удар коленом в живот. Противник остановился. Одним рывком я открыла окно.
Очнулась Вика и пронзительно завизжала:
— Сука! Предательница!
Ко мне уже спешил Колян. Но он тоже не смог достичь своей цели — я разбила ему нос. Я вскочила на подоконник.
— Где стволы, пацаны? — завопил кто-то. — Где стволы?!
Конечно, меня всякому учили в свое время, но никогда не думала, что буду лазать по карнизам ловко, как кошка! Вот уж не предполагала, что смогу это делать с такой стремительностью! Но в экстремальных ситуациях человек способен творить чудеса. В такие моменты он ни о чем не думает, им движет инстинкт выживания. Я ползла, ползла, а вслед мне гремели выстрелы.
Вскоре я оказалась на земле, спустившись по водосточной трубе, и посмотрела вверх. Четвертый этаж! Неужели я это сделала?
Я бросилась бежать. Но тут путь мне преградил Санек. Он стоял на ногах с трудом, покачиваясьиз стороны в сторону. В руке у него матово блеснул пистолет.
— Я заступился за тебя, а ты…
Я не стала дожидаться, когда Санек спустит курок, прыгнула на него и повалила бывшего заступника на землю. Потом отобрала у раненого пистолет.
Тем временем из подъезда, словно тараканы, повысыпали остальные бандиты. Ночную тишину разорвали выстрелы. Я ответила неприятелю тем же. Один из бандитов чуть было не попал в меня, но я оказалась быстрее. Кажется, я попала амбалу в голову, хотя, видит бог, мне не особо этого хотелось. Я побежала прочь со двора.
А вслед мне — выстрел, еще выстрел. Я обернулась — ответный. Дорогу мне пересекла черная кошка. Я не обратила на нее внимания и забежала в подворотню. Преследование не прекращалось — за мной мчался один из бандитов.
Не смогу теперь точно сказать, сколько продолжался этот кошмар. Настал момент, когда у меня кончились патроны в обойме. Я оказалась в тупике, но, к счастью, тогда же кончились патроны и у противника. Завязалась рукопашная.
Я не знала имени противостоящего мне человека. Он повалил меня на землю, а я сжала ему шею. Пыталась добраться до сонной артерии. То же самое намеревался сделать и он. Я защищалась. Наконец он допустил ошибку, и я таки пережала ему артерию, что привело его к потере сознания. Я побежала дальше.
Вслед мне уже не стреляли, но я не прекращала бежать. Наконец добралась до своего дома. А там я сразу упала в постель и отключилась до утра.
Утром я обнаружила, что все мое тело покрыто царапинами, а одежда изорвана. Я чувствовала себе обессиленной, но удовлетворенной. Мне удалось разузнать фамилию Вована.
