Глава 9
До утра я проспала в кресле. Никто, слава богу, не пытался нарушить нашего спокойствия. Никто не вламывался, не устраивал перестрелок, драк. В общем, ночь прошла тихо.
Проснувшись, первым делом выпила две чашки кофе. День сегодня предстоял ответственный. На завтра назначен тендер авиационного завода. Сегодня у людей Шрама последняя возможность вывести Мелихова из игры. Я должна любым способом лишить их такой возможности. Как я уже говорила, план действий созрел у меня еще вчера, кое-какие его детали я даже успела воплотить в жизнь. Теперь настало время решающего удара.
Но, если честно, куда больше меня интересовала фигура неизвестного конкурента, жаждавшего принять участие в завтрашних торгах. Не сам же Валуев собирается выдвинуть свою кандидатуру?
И тут меня осенило. Вернее, я вспомнила разговор, состоявшийся у меня накануне со Спициным. Тогда я совершенно случайно, по какому-то внутреннему наитию, поинтересовалась у него, как много народу посвящено в таинство охраны Мелихова. То есть откуда Шраму может быть известно о безупречно отлаженной работе службы безопасности «Мелбанка» и самого Андрея Вениаминовича.
Сейчас, когда у меня не осталось ни единой зацепки, я собиралась ухватиться именно за это обстоятельство.
Тем более, признаюсь по секрету, я уже догадывалась, кто стоит за всей заварушкой вокруг завода. Кто несет ответственность за смерть Челнокова и Сабаева. Кто нанял Шрама, любыми путями стараясь прижать к ногтю Мелихова, выбрав наиболее действенный для этого способ. А именно похищение Оксаны. В том, что дочь банкира хотят похитить, а не убить, я уже не сомневалась. Будь у шрамовских ребят иная установка, им ничего бы не стоило прибегнуть к помощи снайпера, как в случае с Виталием Игоревичем, или застрелить нас в любой точке города из автоматов. Они же, напротив, все время шли в лобовую.
Подтвердить свою догадку относительно личности человека, заварившего всю эту кашу, я, разумеется, не могла, но что-то подсказывало мне, что я на верном пути.
Меня обуяла жажда немедленных действий.
Первым делом я позвонила Спицину.
— Георгий Владимирович, — затараторила, едва он откликнулся. — Это Женя Охотникова вас беспокоит. Вы меня помните?
— Странный вопрос, — возмутился начальник мелиховской службы безопасности. — Конечно, помню. Что у вас там произошло, Женя?
— А что произошло? — Следовало для начала узнать, что известно ему.
— Куда подевался Саша? Я никак не могу его найти.
— Тут у меня для вас очень плохая новость, Георгий Владимирович. Сашу убили, — выдала я.
— Убили?
— Да. Как ни прискорбно…
На том конце провода воцарилась недолгая пауза, затем Спицин спросил:
— Кто его убил?
— Люди Шрама.
Я вкратце поведала Георгию Владимировичу о недавних событиях с трагическим финалом, а когда закончила, то услышала в ответ:
— Даже не знаю, как смогу объяснить все это его отцу.
Как в самом деле Спицин выдержит такое испытание, я тоже не знала, а потому решила сменить тему:
— Скажите, Георгий Владимирович, вы помните наш с вами последний разговор?
— К вашему сведению, Женя, — нравоучительно произнес мой собеседник, — я никогда ничего не забываю. И знаете что? Я убедился, что ваши подозрения не лишены оснований.
— Поясните, — тут же вклинилась я.
— Мы беседовали с вами о службе безопасности Андрея Вениаминовича и о том, как много людей посвящено в безупречность ее работы. Так вот, по вашей просьбе я заинтересовался этим аспектом, и мне удалось выяснить, что господин Валуев, известный также как Шрам, об этом даже и не ведал. Более того, могу добавить, что наша служба безопасности никогда в жизни не сталкивалась лбами с сабаевской и челноковской службами. А значит, те были уверены, что мы работаем по тому же принципу, что и они.
— А Валуев ведь никогда ранее не предпринимал попыток покушения на жизнь Мелихова, не так ли, Георгий Владимирович? — уточнила я.
— Совершенно верно, — подтвердил тот. — И, повторяю, он даже не интересовался этим вопросом.
Что ж. Спицин полностью подтвердил мою догадку. Человек, который нанял Шрама, заранее знал, что к Андрею Вениаминовичу не так-то просто подобраться. Этот же человек сразу посоветовал Шраму заняться Оксаниной персоной.
Истинный преступник был изначально посвящен во все перипетии предстоящей затеи. Он знал многое и о Челнокове, и о Сабаеве, и о Мелихове. А если уж совсем точно, то он знал все.
Рассудив таким образом, я вернулась к разговору с Георгием Владимировичем.
— Вы можете назвать того, кто сообщил все эти данные Шраму?
— Откуда? Но уверяю вас, что это не я.
— То бишь определенного человека на подозрении у вас нет?
— Нет, — сокрушенно признал Спицин. — А у вас?
Ну, конечно, размечтался. Так я ему все и выложу. Все свои подозрения я предпочитала оставлять при себе. Во всяком случае, до тех пор, пока не найду им подтверждения.
Проигнорировав вопрос собеседника, я спросила:
— Выходит, вам больше нечего мне сообщить, Георгий Владимирович? Я имею в виду ценного?
— Выходит, нечего, — вздохнул Спицин.
— Ну, спасибо и на том.
Распрощавшись с Георгием Владимировичем, я повесила трубку. О дальнейшей судьбе водителя Саши и о его роли в последующих событиях Спицина просветит сам Андрей Вениаминович. Мы с ним вчера обо всем договорились.
Надеюсь, Надежда Челнокова среагировала мгновенно на мой звонок и ребята из службы покойного Виталия Игоревича уже нашли «Опель» с трупами.
У меня же оставалась самая сложная задача. Проникнуть в логово Шрама. Как это я сделаю, пока не представляла.
Мучимая этим вопросом, решила еще немного поэксплуатировать Оксанин телефон и позвонила Мелихову. Позвонила прямо на работу и не ошиблась. Президент банка уже оказался на рабочем месте.
— Как наши дела, Андрей Вениаминович? — успев лишь поздороваться, взяла я с места в карьер.
— Какие дела? — не сразу врубился он.
— Вы дали команду Спицину по поводу мнимого увольнения Саши?
— Нет, еще не успел, — признался он и тут же начал оправдываться: — Я только что пришел.
— Не тяните с этим, Андрей Вениаминович.
— Хорошо. А как Оксана?
— Держится молодцом, — уверила его я.
— Вы хотели еще что-нибудь? — не очень вежливо поторопил меня Мелихов.
Я нисколько не обиделась на него. Все можно понять. У человека завтра очень ответственный день. Волнуется. Нервничает. Я на его месте вела бы себя, наверное, так же.
— Вы необычайно прозорливы, Андрей Вениаминович, — бесшабашно продолжила я. — Есть у меня для вас один заковыристый вопросик.
— Задавайте.
— Давайте на секунду предположим, что Оксану похитили…
— Господи! — сразу же ахнул Мелихов. — Как это случилось?
— Успокойтесь, Андрей Вениаминович. Я же вам уже сказала, с Оксаной все в полном порядке. Она жива и здорова. Находится сейчас дома.
— Но ведь вы говорите… — залепетал Мелихов.
— Я сказала, давайте предположим. Чисто теоретически.
На какое-то время банкир умолк.
— Давайте, — донесся до меня наконец его голос с едва заметной хрипотцой.
— Итак, ее похитили и заставили вас снять свою кандидатуру с завтрашнего тендера. Что дальше?
— Честно говоря, Женя, мне даже страшно представить, что будет дальше.
С Мелиховым было трудно разговаривать.
— Андрей Вениаминович, — взмолилась я, — отбросьте эмоции. Поговорим по-деловому. Что будет с тендером, если вы тоже не будете в нем участвовать?
— Ничего не будет.
— Не могли бы вы пояснить? — вздохнула я.
— К чему вы клоните, Женя?
— Кто будет участвовать в тендере? — задала я наконец самый главный вопрос.
— Фактически никто. Те люди, которые останутся, на самом деле недееспособны. В плане необходимого количества денег.
— Иными словами, — уточнила я, — вы хотите сказать, что на данный момент вы являетесь единственным претендентом на контрольный пакет акций авиационного завода?
— Да.
— Стало быть, если вас заставят снять кандидатуру с тендера, то он вообще не состоится?
— Не совсем так, — замялся Андрей Вениаминович. — Тендер будет проведен по всем правилам, но…
— Но?.. — поторопила я.
Сейчас от его ответа зависело многое. И в первую очередь — окажется ли моя догадка верной.
Однако Мелихов не пожелал или не смог сформулировать дальнейшую фразу. Довольно долго и путано объяснял мне все перипетии предстоящего аукциона, сбивался практически после каждого слова, но тем не менее из всей той белиберды, которую он нес, мне все-таки удалось уловить главное. Андрей Вениаминович полностью подтвердил все мои подозрения. Судьба тендера, в случае снятия с него всех платежеспособных участников, была для меня ясна.
Мелихов продолжал говорить еще что-то, но я уже не слушала его.
Для полного завершения сложившейся картины мне требовалось еще кое-что. И сделать это нужно было прежде, чем челноковская служба безопасности разберется с людьми Шрама. Для этого необходимо поторопиться.
Бестактно оборвав Мелихова на полуслове и сославшись на не терпящую отлагательств спешку, я распрощалась с ним.
Оксана уже принимала утренний душ. Я слышала, как она негромко напевала себе под нос какую-то грустную песенку.
Пока я дожидалась ее, решила, не теряя времени даром, посвятить себя сборам. То, что мне было необходимо, и то, что могло бы пригодиться, я упаковала в спортивную сумку и заказала по телефону такси.
К моменту появления моей клиентки в гостиной я была полностью собрана.
— Мы уезжаем? — удивленно вскинула брови Оксана, оценив мою боеготовность.
— Да. И времени на сборы у тебя не так уж много. Такси подъедет минут через десять.
— Куда мы едем?
— Для начала отвезу тебя к себе домой, — посвятила я ее в свои планы. — Это на данный момент единственное безопасное место.
Я не преувеличивала. В сложившейся обстановке я не могла доверить Оксану даже отцовскому крылышку со всей его хваленой службой безопасности.
— А что будете делать вы? — Любопытству клиентки не было предела.
— Хочу завершить дело, порученное мне твоим отцом, — туманно ответила я.
— Я думала, ваше дело заключается именно в том, чтобы быть рядом со мной.
— Не совсем. Я должна предотвратить угрожающую тебе опасность.
— И вы сможете это сделать?
— Буду стараться. Иди собирайся.
К счастью, Мелихова не стала больше задавать никаких вопросов и покорно скрылась в своей спальне. К чести ее будь сказано, на этот раз она собралась по-солдатски. Минут за шесть. Видимо, осознала экстремальность ситуации.
За это время я осмотрела в окно двор и убедилась в отсутствии слежки. Люди Шрама поступили в высшей степени глупо. По неизвестной мне причине они оставили надежду захватить Оксану у нее на квартире. Скорее всего решили, что после всех треволнений сюда она вряд ли вернется. Хотя это не было лишено логики. Наверняка Мелихова бы так и поступила, не будь рядом с ней Женьки Охотниковой. Мою же непредсказуемость бандитам в жизни не просчитать.
— Ну что, пора? — спросила Оксана.
Такси уже стояло под окнами со стороны улицы.
— Пора.
В очередной раз мы покинули Оксанину обитель через черный ход. Я искренне надеялась, что сегодня мы это делаем в последний раз. С собой прихватила все необходимые принадлежности для реализации своего плана. Не могу же я предстать перед Шрамом в своем истинном обличье!
Нет, я не повезла клиентку к тетушке Миле. Говоря о своем доме, я имела в виду совсем другую квартиру. О которой известно было только мне одной. Не то чтобы я не доверяла своей тетушке, а просто не хотела рисковать. Тетя Мила могла запросто позвонить Андрею Вениаминовичу и похвалиться перед другом детства мудростью своей племянницы. Не со зла, конечно, и не умышленно, а, как говорится, ради красного словца. Во-вторых, я не хотела впутывать во всю эту историю свою тетушку и, наконец, не знала, какими возможностями обладает господин Валуев. Вдруг ему уже известен адрес моего местожительства.
Моя засекреченная квартирка однокомнатная, без каких-либо явных излишеств. Здесь было только все самое жизненно необходимое. Единственное, что нарушало спартанский интерьер сей обители, так это всего две вещи: телевизор и видеомагнитофон. Но тут уж извините, без этого я не могла обходиться нигде.
Могу поспорить, что избалованная дочка банкира была далеко не в восторге от моей квартиры, но, как говорится, выбирать ей не приходилось, и, надо заметить, восприняла она это обстоятельство довольно-таки спокойно.
Всю дорогу до так называемой конспиративной явки я не проронила ни слова. Не сказала ничего Оксане уже и после того, как мы переступили порог. Она, видя мое мрачное и сосредоточенное выражение лица, тоже не вступала в дискуссии. Задала только один-единственный вопрос, и то по существу:
— Как долго мне предстоит здесь находиться?
— Не думаю, что это займет слишком много времени, — помолчав, ответила я. — Если быть откровенной, надеюсь, что все кончится уже сегодня к вечеру. Но даже если этого не произойдет, я в любом случае заеду сегодня и дам тебе знать, как продвигаются наши дела.
— Спасибо, — вздохнула моя клиентка.
— Не за что.
На этом наш диалог и закончился. Оксана осталась обживать угол, а я уехала.
Уже на другом такси для начала я заехала в «Мелбанк», но в кабинет к Андрею Вениаминовичу подниматься не стала. На этот раз мне нужен был только Спицин. Найти начальника службы безопасности в огромном здании банка оказалось делом непростым.
Наконец я обнаружила Георгия Владимировича в операторской. Он контролировал работу мониторов, на которые посредством скрытых видеокамер передавалась вся информация с различных точек банка.
— Мне нужно с вами поговорить, — заявила я Спицину.
— Одну секундочку, — ответил он, и я вышла в коридор, где, прислонившись к стенке, стала ждать.
Георгий Владимирович вышел спустя две минуты.
— Слушаю вас, Женя, — сразу перешел он к делу. — Что-нибудь еще случилось?
— Пока ничего. Но, как вы сами понимаете, Георгий Владимирович, непоправимое может случиться в любую минуту.
— Чем я могу помочь?
Я не стала ходить вокруг да около. На это попросту не было времени.
— У вас есть досье на Валуева?
— Разумеется, — кивнул Спицин. — Было бы грешно не иметь досье на такую личность.
— Я хочу на него взглянуть.
— Нет проблем. Пойдемте.
Мы вместе со Спициным прошли в его кабинет, и, покопавшись в сейфе, он извлек на свет божий темно-бордовую папку.
— Держите.
Я расположилась в кресле и раскрыла шрамовское досье. Все то время, пока я читала, Спицин стоял у окна и курил.
Через минут десять я нашла то, что мне было необходимо. Удача не оставила меня и теперь.
Дело в том, что из досье, составленного Спициным, я выяснила, что у Шрама был один грешок. Прелюбодеяние. Может, это и не единственный его грех, но в данный момент меня интересовал именно этот аспект. Лучшего способа приблизиться к Шраму и не нужно.
Я захлопнула папку и встала. Протянула ее Георгию Владимировичу.
— Нашли то, что искали? — осведомился он.
— Да. Большое вам спасибо.
— Всегда пожалуйста, — он положил папку обратно в сейф и запер его. — Обращайтесь в любое время.
— Скажите, Георгий Владимирович, — напоследок обратилась я к Спицину, — неужели у такого авторитета, как Шрам, нет постоянной любовницы? Вот уж никогда бы не подумала.
— У него совсем другие приоритеты. Я сам слышал, что ежедневно Батон снимает на Вяземской проституток, работающих круглосуточно, и отвозит к своему боссу. Тот уже, соответственно, выбирает из них ту или тех, с кем ему хочется провести время, а остальных отправляют восвояси…
Сегодня я намеревалась попасть в число конкурсанток. И уже неважно, выберет меня Шрам или нет. Свое дело я успею сделать. Не сомневаюсь.
После этого я почти бегом покинула здание «Мелбанка». Правда, предварительно я заскочила в дамский туалет и соорудила себе ту внешность, которая требовалась мне для дальнейших действий. Пришлось изрядно помучиться, но игра стоила свеч, как оказалось в дальнейшем.
Я остановила попутку, и седеющий джентльмен любезно подбросил меня до улицы Вяземской.
Наверное, целый час я прогуливалась там взад-вперед и отбивалась от потенциальных клиентов. Причем старалась делать это так, чтобы не вызвать к себе подозрений со стороны «коллег».
Около двух часов дня, в начале третьего, по Вяземской не спеша покатился «рафик». За рулем гордо восседал мой старый знакомый Рубленый. Рядом расположился не менее знакомый Батон. По пути они то и дело останавливались, договаривались с приглянувшимися девочками, и после таких переговоров те покорно исчезали в салоне «рафика».
Бандиты могли сами подъехать ко мне, а могли и проморгать мою персону. Рисковать я не хотела и потому, как только «рафик» поравнялся со мной, сама бросилась к их машине и принялась ластиться к высунувшейся из окна лапище Батона.
— Тормозни, Рубленый, — тут же распорядился тот, польщенный таким знаком внимания. — Секи, какая киска.
— Да, ничего, — хмыкнул его напарник. — Только чего-то я ее раньше не видел.
Вот подозрительный, гад!
— Новенькая, што ль? — задал вопрос Батон.
— Ага, — расплылась я в вульгарной улыбке. — Хотите свежатинки, ребята?
— Соображает, — загоготал Батон.
— Так не вчера родилась, — ответила в унисон.
— А че? Шраму, наверное, понравится, — изрек он, опять обращаясь к Рубленому.
— Так пусть лезет в тачку. Об чем базар? — выдал тот свое резюме.
— Прыгай, милашка.
Батон махнул рукой назад, и в ту же секунду «рафик» медленно тронулся. Я на ходу заскочила в салон. Помимо меня здесь сидели еще трое. Ну что же. Первый шаг сделан.
В течение пятнадцати последующих минут Батон и Рубленый «подцепили» еще восьмерых представительниц первой древнейшей профессии.
— Есть дюжина, — сказал Рубленый.
— Ништяк. Полна коробочка. Двигаем отсюда, — отдал последнее распоряжение Батон, и мы шумной ватагой тронулись в путь.
Везли нас прямехонько в загородный домик Шрама.
Рубленый водил машину отменно, и вскоре мы уже были на месте.
Всю дорогу проститутки щебетали на разные лады, делились меж собой впечатлениями о былых похождениях. Я, собственно говоря, тоже не выбивалась из общей массы. Несла разную околесицу, смеялась во весь голос, в общем, вела себя так, как и подобает. Батон и Рубленый беседовали о чем-то вполголоса, но из-за общего гула я не слышала ничего.
Шрам любил жить на широкую ногу. Об этом явственно говорил сам вид его так называемой резиденции.
Правда, разглядеть все хорошенько не успела. Подскочившие к «рафику» амбалы довольно грубо вытолкали нас наружу и, подобно пастухам, гонящим стада на дальние джайлау, быстро препроводили в дом.
Ребята из шрамовской бригады, естественно, не были джентльменами и потому даже не предложили нам сесть. Выстроили в шеренгу вдоль стены гостиной, а сами встали по краям.
Сперва мимо нас прошествовал Батон и по широкой дубовой лестнице поднялся на второй этаж. В рядах проституток разговоры смолкли. Все замерли в немом ожидании.
И вот спустя мгновение на вершине лестницы появился сам Шрам. Одет он был в черный смокинг. На шее бабочка. В зубах дымилась сигара.
В целом Валуев был симпатичным человеком. Я успела хорошо разглядеть его, пока он спускался вниз в сопровождении верного Батона. Жгучий брюнет, волосы уложены назад и набриолинены, тонкая щеголеватая ниточка усов над верхней губой, миндалевидные глаза, белоснежные зубы. Ну чем не портрет голливудской суперзвезды? Однако всего одна деталь не позволяла Валуеву блистать на киноэкране в образе героя-любовника. От центра лба через глаз и далее во всю щеку до самой шеи растянулся огромный безобразный шрам. Видимо, именно он и послужил основой клички авторитета.
Тем временем Шрам приблизился к нам и зашагал вдоль строя генеральским шагом. Я и впрямь почувствовала себя, как на плацу во время парада. Шрам прошел в одну сторону, затем вернулся обратно, выпустил в потолок облако сигарного дыма, снова двинулся в первоначальном направлении. Но на этот раз остановился в центре, вынул сигару изо рта и сказал резко и отрывисто:
— Ты и ты!
Первый раз его сигара, подобно учительской указке, описав дугу, ушла куда-то вправо от меня, а второй раз указала точно на мою левую грудь.
Я даже не сразу поняла, что удостоилась великой чести. Лишь когда один из амбалов, грубо взяв меня за руку, повел к лестнице вслед за удалившимся Шрамом, я поняла, что «большой босс» назначил меня сегодня своей одалиской. Второй амбал вел за руку другую «счастливицу».
Сегодня мне и впрямь фантастически везло. Как оказалось, у Шрама была в высшей степени культурная программа. По этой причине меня проводили в смежную с кабинетом спальню, где я должна была дожидаться господина Валуева, а он вместе с моей сменщицей на первых порах отправился в сауну.
— Можешь пока заголяться, — с хохотом предложил мой провожатый, оставшись со мной в спальне босса наедине.
— Холодно тут, — попыталась я отшутиться.
— Не задубеешь. Шрам скоро придет, а он не любит долгой возни.
— Я не собираюсь трясти перед тобой голыми телесами.
— Чего?
— Ничего. Когда придет, тогда и разденусь.
— А я говорю тебе, разряжайся сейчас!
Нельзя сказать, сколько времени я смогла бы еще препираться с тупоголовым амбалом, но тут со стороны улицы раздался пронзительный визг шин, и в ту же секунду загрохотали выстрелы.
Для меня они звучали как божественная музыка. Я знала, что это прибыли наконец челноковские молодчики. Радовало и то, что я успела все-таки опередить их.
— Что за керня? — вскинулся мой собеседник и извлек из-за пояса пистолет.
— Сходи узнай.
— Чего?
Все ясно. Парень не отличался сообразительностью.
— Стреляют, — проинформировала его я.
— Слышу.
— Так пойди и узнай, в чем дело.
— Да заткнись ты!
По-видимому, придурку не велено было оставлять меня одну.
— Ты что ж думаешь, я сломя голову брошусь убегать, когда на улице такая пальба?
— А кто тебя знает?
— Идиот.
Тем временем ажиотаж и суматоха во дворе домика усиливались. Вовсю стрекотали автоматы, слышались крики, ругань, даже пара отдельных взрывов.
Мой страж еще секунду колебался, затем все-таки рванул к двери, но уже от порога обернулся и бросил мне:
— Сиди здесь и никуда не уходи.
В ответ я шутливо козырнула ему, и парень скрылся в коридоре. Осторожно, на цыпочках, я подкралась к двери и выглянула наружу. Поблизости никого не было. Видимо, во дворе развернулся нешуточный бой, и все шрамовские силы были мобилизованы на устранение противника.
Я быстро прошла к двери, ведущей в кабинет Валуева. Дернула за ручку. Дверь была заперта на ключ. Достав из туфли отмычку, я легко справилась с этой проблемой и шагнула за порог.
Кабинет Шрама был обставлен довольно изысканно и модно. Вряд ли он чем-то уступал офисам новых русских. Но в данный момент меня интересовала только одна вещь. Его телефон, мирно покоившийся на столе.
Я подошла к нему, отмотала кассету автоответчика немного назад и включила воспроизведение.
— Ты куда испарился, Шрам? — донесся до меня знакомый голос из динамика. — Какого черта тянешь резину? Завтра уже аукцион, а мне все еще нечем нажать на Мелихова. Если сегодня эта сучка не будет в твоих руках, тебе придется вернуть все бабки, полученные в качестве аванса. Ты понял? Так что в твоих интересах перезвонить мне как можно скорее.
На этом сообщение закончилось. Я узнала говорившего человека. Его голос я слышала лишь однажды, но именно его и предполагала найти на автоответчике Шрама…