Глава 8
— Я готова. — Оксана появилась в гостиной в светлом брючном костюме. — А вы?
— Я тоже.
— Что-нибудь случилось? — Клиентка заметила чрезмерную мою задумчивость.
— В каком-то смысле да.
— Что?
Как мне было ей объяснить?
— Пока я не могу тебе сказать, — лаконично ответила я. — Мне еще надо все обмозговать.
— Ну хотя бы намекните, — попросила Оксана.
— Я кое-что вспомнила в нашем прошлом разговоре с Сабаевым. То, на что раньше не обратила внимания.
— Нам это поможет выйти на след убийц?
— Полагаю, что да.
— Замечательно, — она тут же забыла об этой теме и живо спросила: — Так мы едем?
Я подошла к окну и выглянула на улицу. «Опель» уже стоял под окнами.
— Да. Пошли.
Мы с прежними предосторожностями покинули квартиру и оказались на лестничной площадке. Спустились вниз. Парню со спортивной сумкой, дежурившему во дворе на лавочке, не приходило в голову время от времени проверять подъезд. Он был уверен, что лучшего наблюдения, чем он ведет, и не нужно. Самоуверенный тип. Если у Шрама в бригаде весь контингент такой, то они представляют из себя не лучшую команду.
Через черный ход мы вышли на улицу и подошли к нашему «Опелю». Саша все-таки успел доесть гамбургер.
— Приключения продолжаются? — весело поинтересовался он.
— К сожалению, — я мрачно посмотрела на свою клиентку.
Но Оксана даже бровью не повела и молча уселась на заднее сиденье. Я плюхнулась рядом.
Заметив наше безмолвное разногласие, Саша спросил:
— Может, проинформировать Георгия Владимировича о том, куда мы направляемся?
Вопрос явно был адресован мне, но, прежде чем я успела ответить, вклинилась Оксана.
— Никого не надо ни о чем информировать, — сухо произнесла она, уставившись в окно. — Занимайтесь своими делами.
Тем не менее Саша продолжал ждать моего ответа.
— Не надо, — изрекла наконец я. — Сами разберемся. Тем более что с нами ты.
Ему моя лесть пришлась по душе, и, улыбнувшись, он ответил:
— Ну, как знаете.
После этого тронул машину с места.
— Куда на этот раз?
— Ресторан «Гранд».
— Понял.
Мы влились в поток машин и двинулись по направлению к набережной.
«Гранд» был одним из старинных ресторанов города Тарасова. Молодежь его, признаться, не очень жаловала. Думаю, и Виктор с Оксаной не часто здесь бывали. И тем не менее сегодня Искандеров назначил встречу своей избраннице именно в «Гранде». Дело в том, что в этом ресторане были свои традиции, диаметрально отличавшиеся от традиций прочих заведений. «Гранд» был отголоском старых дореволюционных времен. Все в нем соответствовало подобному стилю. Швейцар в ливрее при входе, огромные инкрустированные лестницы, множество свечей вместо люстр и даже девушки-официантки в старинных пышных платьях царской России.
В довершение всей этой картины с недавнего времени хозяин, или хозяева, «Гранда» придумал новый прибамбас. Около здания стояла дюжина открытых бричек с кучерами на козлах. Подвыпивший посетитель, выйдя из ресторана, мог теперь отправиться домой не на такси, как все современные люди, а кликнуть кучера и ехать так, как к тому располагал его внутренний настрой.
Саша припарковал «Опель» на противоположной стороне улицы, и Оксана пташкой выпорхнула из салона, прежде чем я успела остановить ее.
— Постой! — окликнула я и устремилась следом. На ходу обернулась и крикнула Саше: — Закрывай машину, жду тебя в ресторане.
По Сашиным глазам я увидела, что он не понял, чего от него хотят, но спорить не стал. А может, просто не успел.
Я догнала Оксану уже на самом крыльце «Гранда», и представительный швейцар с бакенбардами распахнул перед нами дверь. Мелихова любезно подала ему на чай. Мы вошли вовнутрь. В просторном холле, освещаемом множеством свечей, я все же остановила Оксану.
— Больше никогда так не делай, — сухо произнесла я.
— Как?
— Я понимаю, что ты вся горишь от любви, но не забывай о мерах предосторожности. Или ты хочешь разделить участь Сабаева и Челнокова?
— Нет, не хочу, — честно призналась она.
— Тогда не пори горячку. Никаких опрометчивых поступков без моего ведома.
— Ладно.
Я видела, что она не слушает меня. Душа ее уже стремилась в зал, где за одним из столиков дожидался своего часа Искандеров. Но тем не менее я выдала ей последнее указание:
— Ни шагу с моих глаз, Оксана. Помни об этом. И не вздумай никуда с ним ездить. Поговорите здесь, объяснишь ему все, и до свидания. Если он и впрямь тебя любит, как ты утверждаешь, должен понять.
— Я все запомнила, — нетерпеливо перебила меня она.
— Ну, иди, — отпустила я ее.
Она моментально устремилась к огромному залу, подобно узнику, вырвавшемуся после долгих лет заточения.
Войдя в зал спустя две-три секунды, я сразу увидела ее в объятиях Виктора Искандерова. Быстро же она доскакала до его столика. Виктор был подчеркнуто холоден и, с трудом отлепив от себя Оксану, молча указал ей на противоположное от себя место за столиком. К ним подошла девушка-официантка и замерла в ожидании заказа.
— А вот и я, — услышала я за своей спиной.
Обернувшись, увидела Сашу.
— Молодец! — похвалила его я. — Прямо по-солдатски.
— А то! — гордо изрек он. — Так какие будут указания?
— Поужинаем вместе?
Он удивленно вытаращил на меня глаза.
— Вы желаете, чтобы мы вместе провели вечер в этом ресторане?
— Это необходимо для пользы дела, — пояснила я. — Женщина, ужинающая в ресторане в полном одиночестве, может вызвать подозрения. А также нездоровый интерес со стороны подвыпивших клиентов.
— Понятно, — разочарованно протянул Саша.
Он-то небось решил, что меня обуяло чувство романтизма. Молодой еще. Многому в жизни предстоит ему научиться.
— Так как? — спросила я. — Будешь оберегать меня от назойливых ухаживаний?
— Буду, — героически согласился он, и мы заняли один из столиков так, чтобы Оксана была у меня в прямой видимости.
Не успели присесть, как к нам тут же подлетела миловидная девушка в вызывающе декольтированном платье.
— Что будем заказывать? — осведомился у меня Саша, беря меню из рук официантки.
— Все равно, — я махнула рукой. — Заказывай, что тебе больше по душе. Ужин за мелиховский счет.
Мой спутник чрезвычайно обрадовался, скромничать не стал и сделал заказ со всей широтой исконно русской души.
Меж тем Оксана за то недолгое время, что она успела провести наедине с Виктором, здорово расстаралась, и ей, видимо, удалось сломить стену ревности амурного дружка, так как они уже мило ворковали, бросая друг на друга пылкие и страстные взгляды. Поистине любовь способна разрушить любые преграды.
Продолжая краем глаза наблюдать за клиенткой, я переключила свое внимание на Сашу. Нельзя же в самом деле бездушно использовать парня. Надо о чем-то и поговорить с ним за ужином.
— Ты давно работаешь в «Мелбанке»? — был мой первый вопрос.
— Ну, я не совсем в банке работаю, — открыто улыбнулся собеседник. — Мой непосредственный начальник — Спицин. Выполняю его поручения от случая к случаю. Что-то вроде резерва. Но уже давно. Лет пять. Сразу после техникума.
Значит, парню нет еще и двадцати пяти.
— А какой техникум заканчивал?
— Кулинарный, — удивил меня он.
— Какой? — не поверила я.
— Кулинарный. — Сашина улыбка стала еще шире. — Я не шучу.
— Как же тебя угораздило в водители попасть?
— А что делать? Жизнь так распорядилась, — вздохнул он. — В наше время не так-то легко устроиться по специальности. А Георгий Владимирович хорошие деньги мне платит.
— А как он тебя нашел? — поинтересовалась я.
— Он меня не искал. Меня отец к нему на работу пристроил. Они еще в детстве в одном дворе росли и за долгие годы не потеряли контакта. Я же практически с пеленок баранку крутил, — похвастался Саша. — Люблю это занятие. Вот они меж собой и договорились на одну из мелиховских машин посадить меня. Только в резерв. Чтобы поменьше риска, значит. Вообще-то я уже вполне взрослый и способен постоять за себя, но отец сказал, что для него я всегда буду ребенком.
— Это естественно, — попыталась успокоить его я.
Саша мне нравился. Но не как мужчина, а как собеседник.
— Наверное, — согласился он.
— А на поварские дела больше не тянет? — продолжала я расспросы, с удовольствием вкушая весьма достойный ужин.
— Да меня никогда на них не тянуло. — Саша не отставал от меня и уплетал за обе щеки. — Пошел в этот техникум только потому, что где-то надо было учиться после школы. А там конкурс был вполне сносный.
— И много у Спицина в резерве таких, как ты? — спросила я после недолгого молчания.
— А я почем знаю, — пожал плечами Саша. — Он же меня в эти тонкости не посвящает.
Наше общение для меня было весьма интересным, причем не с профессиональной точки зрения, а просто по-человечески, и я не заметила, как пролетело чуть больше часа.
За все то время, пока мы сидели в ресторане, никто не приближался к моей клиентке на опасное расстояние. Не считая Искандерова, конечно.
Наконец они закончили ужин и, вместе поднявшись из-за столика, направились к выходу.
— Нам пора, — сказала я Саше, несколько бестактно прервав его на очередном словоизлиянии.
— Уже? — расстроился он.
— Работа.
Я успела перерезать путь к выходу влюбленной парочке и тут же накинулась на Мелихову.
— Оксанка! Вот ты где! А я повсюду тебя разыскиваю. Ты что, забыла, куда мы собирались сегодня?
— Кто это? — спросил Искандеров свою спутницу.
— Это Женя, — невесело сообщила та. — Моя троюродная сестра. Познакомься, Женя. Это Виктор. Он любезно согласился проводить меня до дома.
— До какого дома, Оксанка? — продолжала я ломать комедию. — Не время ехать домой.
— А куда вы едете? — снова вмешался Искандеров и подозрительно покосился на приблизившегося к нам Сашу.
— Оксана обещала показать мне город, — соврала я.
— На ночь глядя? — удивился Виктор.
— Ну и что? По-моему, ночной город выглядит еще привлекательнее, нежели дневной, — парировала я.
— Могу я тоже поехать с вами? — еще один взгляд в сторону Саши.
Я ничего ему не ответила, лишь выразительно посмотрела на Оксану. Слава богу, на сей раз она не стала упрямиться.
— Извини, Витенька, — с нежностью в голосе обратилась она к Искандерову. — Но я обещала Жене, что мы будем только вдвоем.
— А этот? — теперь Виктор не ограничился одним лишь взглядом и грубо ткнул пальцем в сторону моего провожатого.
Саша дернулся было вперед, намереваясь дать отпор обидчику, но я остановила его рукой.
— Саша — мой водитель, — вежливо объяснила я Искандерову.
Не знаю, поверил он мне или нет, но только, минуту помолчав, сказал своей возлюбленной:
— Оксана, можно тебя на два слова?
Они снова удалились в глубь зала, я бросила им вслед:
— Только недолго.
Затем обернувшись к Саше, добавила:
— Иди к машине.
Он не стал спорить и послушно ретировался.
Оксана беседовала с кавалером недолго, и, видимо, ей удалось уговорить его, потому как по окончании разговора Искандеров, нежно чмокнув ее в щеку, молча прошествовал мимо меня к выходу. Оксана подошла ко мне.
— Вы довольны? — Интонация была далека от жизнерадостной.
— Обещаю тебе, — уверила ее я, — через пару дней все уже закончится, и ты сможешь вести привычный для тебя образ жизни.
— Надеюсь.
С этими словами она покинула ресторан. Я вышла вслед за ней. Ни слова не говоря друг другу, мы загрузились в «Опель».
— Кажется, нас пасут, — тут же огорошил меня известием Саша.
— Кто?
— Позади нас вишневая «девятка», — сообщил он.
Я достала зеркальце и, делая вид, что поправляю прическу, произвела задний обзор. Саша был прав. Метрах в пятнадцати у обочины притулилась «девятка».
— С чего ты взял, что они нас пасут?
— Когда я вышел из ресторана, у машины стоял парень в клетчатом пиджаке. Пялился как раз на дверь. Заметив меня, тут же скрылся в салоне.
Все это могло быть, конечно, и простым совпадением, но вполне возможно, что на нас и впрямь готовилось очередное покушение. Только кто бы это мог быть? Снова люди Шрама или ребята из службы безопасности покойного Челнокова, жаждавшие отмщения за своего босса? Ладно, это мы успеем выяснить.
— Поезжай в сторону кольцевой, — отдала я приказание Саше, продолжая наводить мнимый марафет.
Он послушно завел мотор, и «Опель» тронулся с места. В ту же секунду от обочины отлепилась и «девятка».
Я убрала зеркальце в сумочку и взамен него извлекла на свет божий свой револьвер.
— Что? Опять война? — испуганно подняла на меня глаза Оксана.
— Похоже, — мрачно бросила я.
Саша со спартанским спокойствием вывел «Опель» на центральную магистраль и направил колеса в сторону окраины города.
— Ты бы тоже вооружился на всякий случай, — посоветовала ему я.
В ответ он лишь молча похлопал себя по левому боку на поясе, давая понять, что и ему не чуждо чувство самосохранения.
Меж тем «девятка» повторила наш маневр и, держа прежнюю дистанцию, капитально села нам на «хвост».
— Отрываемся? — не оборачиваясь, спросил меня Саша.
— Давай.
Он резко ударил по глазам, и «Опель» помчался. Водитель «девятки» также оказался неплохим гонщиком, и вскоре расстояние между нами и преследователями сократилось до двух метров.
Саша крутанул руль вправо, и мы влетели на соседнюю пустынную улицу. «Девятка» проделала то же самое.
Вот тут-то и грянул первый выстрел. Оксана к этому времени, привыкнув к подобным ситуациям, уже залегла на сиденье.
Я толчком раскрыла боковую дверь и из положения лежа, высунувшись из салона, произвела два ответных выстрела. Стрелять на огромной скорости было не очень удобно. Одна из пуль угодила в правую фару «девятки», другая и подавно только чиркнула по корпусу.
И в этот момент произошло нечто весьма неприятное, если вообще случившееся можно так охарактеризовать. «Девятка» резко ушла влево, и ее передний бампер оказался наравне с нашим задним. С пассажирского места машины противников в окно высунулся мордоворот и, прежде чем я успела прицелиться в него, послал в нашу сторону одиночный выстрел и тут же скрылся обратно.
Скорость «Опеля» снизилась, и машина завиляла. Предчувствуя непоправимое, я распрямилась и с ужасом заметила, что не ошиблась. Мертвое тело Саши повисло на руле. Вражья пуля, угодив в так неблагоразумно оставленное открытым водительское окно, под углом прошла навылет, угодив бедняге в затылок и выйдя из правого виска. Кровь заливала приборную панель.
Я среагировала мгновенно. Нырнула головой вперед между сидений и рукой вдавила педаль тормоза до отказа. Взвизгнув колесами, «Опель» остановился.
Дожидаться действий нехороших ребят из «девятки» было бессмысленно. Тем более когда рядом со мной находилась Оксана.
Я сдернула ее с сиденья на пол и через боковую дверь покинула салон. Затаилась за колесом вне поля зрения противника. Осторожно выглянула.
У корпуса «девятки» стояли двое. Тот самый мордоворот в клетчатом пиджаке, застреливший Сашу, и маленький коренастый водитель в белой рубашке. У каждого из них в руках был пистолет.
Я прицелилась и выстрелила в ногу мордовороту. Он ту же свалился, как подкошенный, рядом с «девяткой». Выпустил из рук оружие и схватился за простреленную конечность. Водитель скрылся за корпусом и, высунув руку с пистолетом, стал вести хаотичный обстрел нашего «Опеля».
Пользуясь паникой, возникшей в стане противника, я обогнула мелиховский автомобиль и, взяв на мушку кисть неприятеля, выстрелила. Пистолет упал на мостовую, а его бывший обладатель, поддавшись еще большим эмоциям, нырнул в салон и завел мотор.
Я вышла из укрытия. Но это чуть было не стоило мне жизни. Посчитав, что противник собрался бежать с поля боя, я жестоко ошиблась в его намерениях. Вопреки всем моим ожиданиям, он вновь выскочил из салона, сжимая в левой руке мини-автомат «узи». Мы вскинули оружие одновременно.
Меня спасли лишь хладнокровие и быстрота реакции. Я первой спустила курок. Грянул выстрел, и белоснежная рубашка водителя моментально обагрилась кровью. Заваливаясь на спину, он все же инстинктивно выпустил длинную очередь, но дуло автомата в ослабевшей руке повело в сторону, и пули срезали листву с придорожных деревьев и кустарников.
Я медленно приблизилась к корчившемуся от боли «клетчатому пиджаку», на всякий случай держа его на прицеле. Ногой отшвырнула в сторону упавший пистолет.
— Сволочь! — прошипел он, подняв на меня глаза. — Урою гниду!
Дуло моего револьвера смотрело точно ему в лоб.
— Ну, что же ты медлишь? — ухмыльнулся мордоворот. — Чего не стреляешь? Кишка тонка?
— За что ты убил Сашу? — металлическим голосом спросила я. — Он же не сделал тебе ничего плохого.
— Жаль, тебя не убил, — ответил он.
Глаза у клетчатого горели злым огнем. Передо мной лежал раненый зверь. Именно зверь, для которого в жизни нет ничего святого. Для которого убийство человека лишь способ продемонстрировать свою власть.
Колебалась я недолго. Может, от силы секунд семь. Затем плавно нажала на курок. Его простреленная голова запрокинулась назад, и он замер на асфальте, навсегда распрощавшись со своей душой. Если она у него была, конечно.
Может, кто-то и осудит меня за этот поступок, может, и сама буду позже сожалеть о содеянном, но в тот момент я была уверена, что поступаю правильно. Я не думала о гуманности и о любви человека к человеку. Тогда перед моим взором стояло улыбающееся открытое лицо Саши. Лицо, полное жизни и надежд на светлое будущее. Он наверняка любил кого-то, о чем-то мечтал, но всему этому пуля изверга в одну секунду поставила точку.
Мне было искренне жаль несостоявшегося кулинара. Его отец хотел, чтобы в жизни сына было поменьше риска, и потому договорился со Спициным, чтобы взять парня в резерв. А вон оно как обернулось. Видно, правильно все говорят: никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.
От философского течения мыслей меня оторвало негромкое треньканье мобильного телефона. Я даже не сразу сообразила, откуда доносится звук.
Присела на корточки и ощупала карманы убитого мною мордоворота. Надрывался как раз его мобильник, притаившийся в кармане пиджака. Я достала его и включила.
— Силыч! — донеслось из трубки. — Ты что там, уснул?
— Да, — ответила я. — Причем навсегда.
— Кто это говорит? — спросил невидимый собеседник, выдержав паузу.
— А с кем я говорю? Не с тобой ли, Шрам?
Снова тишина.
— Где Силыч? — тупо спросил сбитый с толку абонент.
— Я его убила, Шрам.
— А, — протянул тот. — Кажется, я догадываюсь, с кем имею честь. Здравствуйте, госпожа телохранитель. Рад познакомиться с вами.
— Напрасно, Шрам.
— Что напрасно?
— Радуешься.
— Это почему же?
— Силыч, или как его там, — ответила я, — уже на небесах. Не боишься стать следующим?
— Что я слышу? — нервно засмеялся Шрам. — Мне угрожают?
— Вот именно. Я не дам в обиду свою клиентку.
— Это похвально, — резюмировал он, затем, помолчав секунду, жестко добавил: — Заказывай себе гроб, подруга.
И после этого короткие гудки…
Я аккуратно вернула телефон обратно в карман покойного Силыча. План действий уже созрел в моей голове. Я знала, как выиграю объявленную Шрамом войну. Причем не влезая больше ни в какие перестрелки. Я вернулась к «Опелю». Оксана находилась в глубоком шоке. Оно и понятно. Девчонке тоже пришлось нелегко в последние дни. До поры до времени не тревожа ее, я взяла Сашин телефон и отошла от машины на небольшое расстояние. Набрала домашний номер Мелихова.
— Слушаю! — откликнулся тот.
— Андрей Вениаминович, это Женя.
— Женечка, где вы пропадаете? — сразу забубнил он. — Я только и занимаюсь тем, что пытаюсь до вас дозвониться. Где вы?
— Это сейчас неважно, Андрей Вениаминович. Лучше скажите, вы помните, о чем я вам говорила в прошлый раз?
— О чем?
— О том, что ваш «Опель» засвечен.
— Да. Но я уже ответил вам, что…
— Выслушайте меня, — перебила я. — Оформить машину на Сашу задним числом сможете?
— На какого еще Сашу? — не понял он.
— На водителя «Опеля».
— Смогу, — заверил он.
— Прекрасно, так и сделайте. А потом и его увольте. Тоже задним числом.
— Для чего все это? — Мелихов был любопытен.
— Потом объясню. Так все это возможно?
— Уверен, что да. А что еще случилось? К чему такая суета с этим «Опелем»?
На этот раз я просто проигнорировала его вопрос.
— И вот еще что, Андрей Вениаминович. Не скажете ли мне, что теперь станет с собственностью Челнокова и Сабаева?
— Ну, — замялся Мелихов, — что касается сабаевских ресторанов и игорных заведений, пока ничего определенного сказать не могу. Насколько мне известно, родственников у него нет. Так что, вполне возможно, что все отойдет государству.
— А челноковская империя?
— Здесь все гораздо проще. Всем будет владеть его жена.
— А службой безопасности?
— Не понял.
— Его служба безопасности будет теперь ее службой?
— Ну да, наверное. Но к чему все эти вопросы?
— Ни к чему, — ответила я. — Просто так, для общего развития. Всего хорошего, Андрей Вениаминович. Еще созвонимся.
Я отключила телефон прежде, чем он успел что-либо спросить. Лично я для себя выяснила все, что хотела. Пора было приниматься за инсценировки.
В задуманном мною плане меня мучила совесть только перед памятью Саши. Как ни крути, Сашок, а придется ради пользы общего дела немножко подмарать твою репутацию. Надеюсь, ты простишь меня за это. Просто нет сейчас иного выхода, Сашенька.
Мысленно извиняясь перед своим недавним соратником, я не без титанических усилий переволокла тело мордоворота в клетчатом пиджаке к «Опелю» и усадила его на сиденье рядом с Сашей. Затем тронула за плечо Оксану.
— Вставай, милочка. Пора уходить.
Она вышла из салона бледная, как привидение, и, опершись о мою руку, молча проследовала за мной.
Четыре квартала мы прошли пешком. Завернули в первый же дворик и сели на скамеечку. Признаться, я тоже здорово измоталась. Ноги гудели, голова раскалывалась, а нервы натянулись, как канаты.
— Оксана, очнись! — слегка похлопала клиентку по щекам.
Она заморгала глазами и с трудом вышла из состояния прострации.
— Где мы? — был ее первый вопрос.
— На свежем воздухе, — ответила я и тут же посоветовала: — Дыши глубже.
Она послушно вдохнула в себя струю воздуха.
— Нас не убили?
— Не успели.
— Это хорошо.
— Я с тобой согласна. Как ты себя чувствуешь?
— Сносно, — ответила она.
Затем посмотрела прямо в глаза и проникновенно спросила:
— Когда же все это закончится, Женя?
— Максимум послезавтра.
— Точно?
— Сто процентов, — уверила я.
Вопрос лишь в том, как для кого все это закончится. Но дискутировать на эту тему с Мелиховой я не стала. Ей и без того сейчас несладко.
— Поедем домой? — предложила я.
— А можно?
— На одну ночь можно, — улыбнулась я.
— Почему на одну ночь? — Глаза ее округлились.
— Давай договоримся так, — я взяла Оксану за руку. — Я обо всем расскажу тебе завтра утром. Хорошо?
— А почему не сейчас?
— Потому что сейчас тебе надо отдохнуть.
— Ладно, поехали, — она поднялась со скамейки.
Я последовала ее примеру.
Выйдя на дорогу, мы остановили попутку и минут за двадцать добрались до Оксаниного дома. Вышли, правда, за квартал и оставшуюся часть пути проделали пешком. Впрочем, оказавшись уже в квартире и обследовав из окна двор, я убедилась, что меры предосторожности были излишни. Наблюдение сняли. Временно, конечно, но и сей факт меня порадовал.
Я проводила Оксану в ее спальню и, строго-настрого запретив включать свет, оставила клиентку отсыпаться. В полной темноте прошла в гостиную. На всякий случай пользоваться квартирным телефоном не стала, а взяла в руки Сашин мобильник, прихваченный с места недавнего происшествия. Полистав спицинское досье, нашла нужный номер телефона и набрала его.
— Алло! — донесся до меня мелодичный женский голос после шести гудков.
— Прошу прощения, — заговорила я, напустив как можно больше мягкости. — Это Надежда Челнокова?
— Да, это я, — был ответ.
— Надеюсь, я не разбудила вас?
— Кто вы? Чего вы хотите? — Вежливостью супруга Челнокова не страдала.
— Я, можно сказать, доброжелатель.
— Чего-чего? — переспросила Надежда.
— Вы хотите знать, кто убил вашего мужа?
— Разумеется, хочу. Это сделали вы?
— Ну что вы? Конечно, нет.
— А кто?
— Созвонитесь с начальником службы безопасности вашего мужа, — посоветовала я. — И скажите ему, что машина, которую они упустили при погоне, находится сейчас на улице Калинникова в старом районе. В салоне убийцы вашего мужа. Они сейчас, правда, тоже мертвы. Со своими чего-то не поделили. Может, гонорар, а может…
— Кто эти люди? — перебила она.
— Это люди Шрама, известного под фамилией Валуев, — не спеша ответила я. — Именно он стоит за смертью вашего мужа.
После этих слов я выключила телефон и, уже обращаясь в пустоту комнаты, добавила вполголоса:
— Счастливой вам охоты, госпожа Челнокова.
