Глава 3

Еще несколько минут я гнала машину по пригородной трассе. Затем мы загнали авто в кювет – передвигаться на бандитском джипе было слишком опасно – и до города добирались уже на попутках. В итоге, через два часа мытарств и скитаний по трассам пригородов Зеленограда мы очутились во дворе дома на улице Астраханской, где дожидалась свою неугомонную хозяйку и ее горе-напарника моя ласточка-машинка. Еще несколько километров мы колесили на моем «Фольке», пока не оказались на другом конце города и Павлик не заныл:

– Жень, я устал… Может, заглянем в кафе? Хочу курить… есть… пить… – Поток его жалоб был нескончаемым, слушать его нытье у меня не было никакого терпения, я плюнула на все, остановилась у ближайшей кафешки и скомандовала:

– Идем! Сейчас будет тебе еда и крепкий кофе!

Повеселевший Павел полез из машины на улицу.

Впрочем, и я тоже устала – разборки с господином Завьяловым лишили меня остатков сил. Мне необходимо было перевести дух и собраться с мыслями. Идеальным местом для этих целей оказался самый дальний столик у окна в крошечном кафетерии на углу улиц Московской и Некрасова.

Павлик не жаловался на отсутствие аппетита: он заказал порцию жаркого, салат и кофе с плюшками. Я лишь выразительно посмотрела на него и скромно попросила официанта:

– Чашечку кофе и весенний салат.

А пока для нас готовили поздний обед, я достала из сумочки телефон и потыкала в кнопки, набирая знакомый номер.

– Макаров! Слушаю! – отозвался мой приятель.

– Илюша, пробей мне один номерок… – попросила я его.

– Опять куролесишь в Зеленограде? – усмехнулся он, но подробности выспрашивать не стал, записал номер и обещал перезвонить.

– Ты что задумала, Жень? – полюбопытствовал Павел.

– Хочу узнать, с кем так часто общался Роман Самойлов в последнее время. Не исключено, что этот человек может пролить свет на нашу историю с чемоданом, полным бриллиантов, – пояснила я.

Нам принесли еду, на некоторое время мы оба замолчали: Павлик набивал брюхо, я медленно пила кофе и поглядывала на молчавший телефон. Кусок не лез в горло – меня мучило любопытство. И когда «раскладушка» наконец ожила и запищала, я быстро схватила ее и прижала к уху:

– Да!

– Значит, так… – начал Макаров. – Помог я тебе или нет – не знаю, но слушай. Этот номерок…

Я медленно жевала салат, но чем дальше слушала, тем заметнее вытягивалось мое лицо.

– Хорошо, спасибо. Даже не представляешь, как ты помог.

– Что? Что там? – Паша подпрыгивал на стуле от нетерпения.

– Та-ак… – протянула я. – Дело становится все интереснее и интереснее!

– Что такое? – У него нервно задергалось веко.

– Как, ты говоришь, звали криминального авторитета, которому ты задолжал в карты? – решила я освежить в памяти недавний разговор с Павлом.

– Громов Александр.

– Ну, да… Все сходится… – Я жевала салат и рассуждала.

– Да что сходится-то, Жень?

– Надурил тебя твой приятель Роман Самойлов. А Громов ему в этом помог, – заявила я.

– Как? – открыл рот Павлик.

– А так, – передразнила я его. – Последнюю неделю Самойлов раз сто звонил на номер Громова. И тот тоже не забывал позванивать Роману!

Пашка слушал и хлопал глазами.

– Так-то! – прищелкнула я языком. – Получается, что Роман и Громов были хорошо знакомы. И что-то мне подсказывает, что «сдружил» их именно чемодан с бриллиантами!

– Так что же это получается… – заохал Павел. – Они все это подстроили?!

Я убежденно кивала:

– Ага!

– И даже мой проигрыш в карты?! – наконец-то дошло до моего напарника.

– Думаю, да. Более того, скорее всего, эта игра в карты с Громовым как раз и была затеяна с тем, чтобы втянуть тебя в это дело. Им нужен был человек, который остро нуждается в деньгах и готов ради них на все. И таким человеком стал ты, – заключила я и принялась энергично жевать.

– Фух… – Пашка взъерошил волосы, да так и завис над своей тарелкой, должно быть, думая о своей судьбе-злодейке. Я не отвлекала его от этих дум, глотала остывший кофе и курила.

Я потянулась к пепельнице, и вдруг… Меня насквозь огнем словно прожгло! Я резко обернулась и встретилась взглядом с мужчиной, сидевшим в противоположном углу зала. В черной куртке, низко надвинутой на глаза бейсболке, он сидел за столиком, склонившись над чашкой кофе, и прожигал нас с Пашкой взглядом, исполненным откровенной ненависти. У меня даже мурашки побежали по спине. Я буквально прилипла взглядом к его глазам и развернулась всем корпусом в его сторону. Должно быть, мужчина подумал, что я сейчас кинусь к нему. Он быстро поднялся с места, бросил несколько купюр на стол…

– Ты это видел?! – обернулась я Павлу.

– Что? Где? – завертел головой во все стороны мой неразумный компаньон.

Мужчина в бейсболке стремительно выскочил за дверь кафетерия, я приподнялась со стула и выглянула в окно, чтобы повнимательнее его разглядеть, но он уже затерялся в толпе.

– Кажется, нас пасут, – констатировала я очевидный факт.

– Кто?

– Тебе виднее…

– Думаешь, это опять за мной? – Павел побледнел как полотно.

– Да уж точно – не по мою душу, – передразнила я его.

Павел выглядел таким несчастным, что издеваться над ним было просто грешно, и я прикусила язык.

Все остальное время мы ели молча – каждый думал о своем. И только когда мы снова вышли на улицу, под пасмурное, укутанное дождевыми облаками небо и сели в машину, Павлик обратился ко мне:

– Жень, ну и куда теперь? Что мы будем делать?

– Для начала нам нужно найти место для ночлега. А еще нам не мешало бы искупаться и переодеться – сомневаюсь, что время, проведенное в подвале дома Завьялова, пошло нам на пользу.

– И… куда мы поедем?

– В твоей квартире оставаться опасно, – рассудила я. – Лучше всего тебе будет переехать ко мне.

– Но бандиты со стройки знают о том, где ты живешь, тоже, – напомнил мне Паша.

– Будем исходить из того, что молния дважды в одно и то же место не бьет. Да и к тому же в гостинице, как ни крути, надежнее, чем в твоей квартире, – привела я веский довод в свою пользу.

На том мы и сговорились. До здания гостиницы «Реванш» мы домчались за считаные секунды.

– Сейчас главное – договориться с администратором, – предупредила я Павла, когда мы вошли в холл гостиницы.

Михаил Константинович, как всегда, был на своем посту с дежурной улыбкой на губах: он всегда и всех был рад видеть и даже мое заявление, что ко мне в номер переедет «Вот этот милый джентльмен… мой двоюродный брат…» его не смутило. Он понимающе кивнул, выдал мне ключи от номера, но, когда я хотела уйти, остановил меня:

– Евгения Максимовна, вам просили кое-что передать.

– А? – в недоумении обернулась я.

Управляющий протянул мне шикарный букет алых роз.

– Это мне? – переспросила я.

– Вам, – улыбнулся Михаил Константинович.

Я нерешительно взяла цветы, мельком глянула на записку. «От Максима», – значилось в конце, но все послание я прочитать не смогла – рядом крутился Павлик.

– От кого букетик? – хихикнув, спросил он.

– Не твое дело!

– Как – не мое? Мы же будем с тобой жить в одном номере! – Он явно театральничал.

– Прекрати паясничать, – толкнула я его локтем под ребра. Павлик подавился очередным ехидным комментарием и затих.

Лифт быстро поднял нас на нужный этаж, дверцы распахнулись, я только успела сделать пару шагов вперед и…

– Женечка, здравствуй! – Прямо мне навстречу шел красавец блондин – Максим.

Я мельком взглянула на потрепанного и побитого Павлуню, который терся рядом со мной, и тяжело вздохнула. Видно, придется мне краснеть и терпеть еще и этот позор…

– Добрый день. – Я постаралась улыбнуться как можно более непринужденно.

– Вижу, тебе уже передали цветы. – Максим покосился на Павла.

– Да, спасибо… – промямлила я. – Очень красивые.

– Я хотел отдать тебе их лично. Но не смог тебя застать в номере с утра.

– Д-да… – совершенно не своим голосом проблеяла я, стараясь загородить спиной Павлуню.

Но куда там! Пашка вытягивал шею и с нескрываемым любопытством таращился на Макса.

– Да. – Я взяла себя в руки и повторила более уверенным тоном: – У меня были кое-какие дела в городе. Кстати, познакомься, это мой коллега. Павел… э-э-э… – До меня дошло, что я не имею ни малейшего представления об отчестве своего новоявленного коллеги. – Павел Крымов, – вышла я из неловкой ситуации.

– Приятно познакомиться, Максим. – И хотя Максиму было явно неприятно, он все же изобразил улыбку и пожал Павлу руку. – Извините, на самом деле я заскочил в номер буквально на несколько минут – забыл кое-какие документы для встречи… – заторопился он.

– Да, конечно, – не сдержала я облегченного вздоха.

– Был рад снова видеть тебя, – улыбнулся мне Максим.

– Может… Поужинаем сегодня? – несмотря на горячий взгляд Павлика, прожигавший мою спину, все же произнесла я.

– Конечно. – Улыбка Макса стала мягче. – Если ты не против, я зайду за тобой вечером.

Максим шагнул в лифт и махнул мне на прощанье рукой.

Двери сомкнулись. А я еще несколько секунд стояла на месте, с губ моих медленно стекала улыбка: «Твою …! Куда он зайдет?! Ведь теперь ко мне в номер поселится Павел!»

Павел влез с новыми комментариями:

– Жень, у тебя что – с ним роман? – округлил он глаза. – Фи… Он же явно пижон!

– Заткнись! – рявкнула я. – Будешь жить у меня в номере с условием, что тебя не будет не слышно и не видно!

Павел подобострастно затрясся, мол, только на таких условиях он и будет там жить. Но что-то в его заблестевших глазках подсказало мне, что наше проживание на общих квадратных метрах дорого мне обойдется…

Ровно в половине десятого мы с Павлом покинули гостиницу «Реванш». Мой попутчик отчистил свое пальто, переоделся и побрился, что придало его гнусной натуре более респектабельный вид. Я облачилась в длинное вечернее платье с разрезом и накинула на плечи палантин из меха лисы. Пашка окинул меня восхищенным взглядом и нагло спросил:

– А ты точно собралась с ним только поиграть в карты?

– Заткнись! – пресекла я эти похабные высказывания на корню.

Павел прикусил язык, но еще долго бросал на меня восхищенные взгляды и томно вздыхал.

– Будешь себя так вести – откажусь тебе помогать! – пригрозила я. – Между прочим, это у тебя, а не у меня горят сроки выплаты карточного долга…

Упоминание о карточном долге разом сбило с лица Павла довольную ухмылку, и в холл гостиницы из лифта он шагнул, уже будучи молчаливым и пригорюнившимся. Из-за стойки администратора приподнялся Михаил Константинович и одарил меня восхищенной улыбкой. Я ответила едва заметным кивком, что стоило расценивать как: «Да-да… Я могу быть и такой»! Но, конечно же, весь этот шик и блеск был наведен в расчете только на одного человека. Нет-нет, не на красавца блондина… А в расчете на неизвестного мне криминального авторитета, карточного шулера Александра Громова. Собственно говоря, на его поиски мы как раз и отправились.

– Начало одиннадцатого – время, когда все картежники только начинают собираться, – заверил меня Павел.

Я решила поверить на слово заядлому игроку в покер. И вот теперь мы спешили с «ревизией» по всем злачным заведениям ночного Зеленограда. В одном из них мы рассчитывали отыскать Громова.

– А если сегодня его не будет в казино? – всю дорогу стенал Павел. – Что тогда делать?! Долг нужно отдать уже послезавтра. Ох… Послезавтра… – предугадывал свои предсмертные муки Павлуня.

– Лучше скажи, куда дальше ехать, – оборвала я его стенания.

– Вот туда. За поворотом – направо. Жень, а ты серьезно думаешь отыграть у Громова весь мой долг? – завел старую пластинку Павел.

– И не думала, – честно призналась я.

– Нет? А… как? А… что? А зачем тогда мы туда едем? – задергался Павел.

– Познакомиться с приятелем Самойлова. Не исключено, что Громов и грохнул Самойлова.

– Что? Да?! Ты так думаешь?!

– А вот это мы как раз и узнаем, – ответила я и резко ударила по тормозам. «Фольк» как вкопанный встал напротив двухэтажного заведения с затемненными окнами и наглухо запертыми дверьми, у которых дежурил суровый секьюрити.

– Вот! Здесь! – указал щупленькой ручонкой на неоновую вывеску Павел. – Вот здесь всегда играет Громов.

«Усталая лошадь», – гласила вывеска.

– Вот, значит, где коротает времечко Громов?

– Да-да! – как на горячих угольях, задергался мой попутчик. – Но его машины нигде нет – видно, не приехал еще. Рано слишком. Он после одиннадцати здесь появляется.

– После одиннадцати так после одиннадцати. Подождем, – ответила я, заглушила мотор и откинулась на спинку сиденья. – Скажешь, когда он появится, – распорядилась я и устало прикрыла глаза.

Честно говоря, строгий режим работы приучил меня ложиться спать в десять часов вечера, а не мотаться по казино. По крайней мере, я бы сейчас с гораздо большим удовольствием провела время в компании Максима. «Максим… – с тоской вспомнила я. – А ведь я обещала ему сегодня совместный ужин! Как некрасиво получилось… Хотела все исправить – после нашего первого неудачного свидания, а вышло еще хуже. Черт!»

– Черт! – выругалась я уже вслух – Павлик ткнул меня локтем в бок.

– Вот он, приехал! – зашипел клиент.

– Где? – Я уставилась туда, куда указывал Паша.

Так и есть! У казино остановился новенький «Лексус», дверца со стороны водителя распахнулась, и на улицу шагнул высокий плечистый мужчина. Какая-то особенная черточка в его манерах, жгучие черные волосы и ястребиный взгляд указывали на то, что в жилах у этого шулера течет горячая кавказская кровь.

– Вот он… – застонал, схватившись за голову, Павел. – Жень… А, Жень, ты же меня спасешь? Ты же что-то придумаешь?

– Придумаю, придумаю, только отцепись, – отстранила я прилипчивого мужика. – Я пойду в казино, а ты жди меня здесь. Вполне возможно, что вернусь я не скоро… Посмотрим, как дело пойдет. Самое главное – никуда не уходи. Понял?

– Понял, – пискнул Павлик. Судя по его затравленному виду, он действительно был готов на все, лишь бы я ему хоть как-то помогла в этой истории с карточным долгом.

Я еще раз взглянула в зеркало, поймала в отражении взгляд шикарной женщины и, оставшись довольной собой, выбралась из авто.

Я беспрепятственно миновала сурового охранника у входа и оказалась в полумраке ночного заведения. Здесь играла легкая музыка, под потолком висел гул голосов и плыли клочья табачного дыма. Я быстро огляделась по сторонам – весь первый этаж представлял собою небольшой ресторанчик и танцпол.

– У вас заказан столик? – материализовался рядом со мной молодой человек в служебной форме.

– Нет-нет, – выдала я свою самую обворожительную улыбку. – Меня интересует другое. Я бы хотела видеть Александра Громова. Не подскажете, где я могу его найти?

Служащий окинул меня пристальным взглядом, но, очевидно, я не прогадала с нарядом и суровый дресс-код прошла на пять с плюсом, так как молодой человек растянул губы в любезной улыбке:

– Вам на второй этаж. Идемте, я вас провожу.

И меня повели через весь зал, в кулуары игрового амфитеатра… Мой сопровождающий довел меня до арки, занавешенной тяжелой материей, слегка отодвинул полу занавеса в сторону:

– Прошу. Вам нужно подняться по этой лестнице.

– Спасибо. – Я подобрала полы длинного платья и шагнула за порог.

Занавес за моей спиной тут же закрылся. Я оказалась полностью изолирована от шумного и дымного зала ресторана. Расправила плечи и уверенно зашагала по крутой лестнице наверх.

Преодолев тридцать три ступеньки и миновав еще одну тяжелую портьеру, я оказалась в игровой комнате. Здесь тоже стояли столики, было шумно, люди курили, но царила совершенно другая атмосфера – ЗДЕСЬ ИГРАЛИ В КАРТЫ.

Я безошибочно отыскала взглядом Александра Громова и твердой походкой направилась к его столику.

– Привет. – Я присела за игровой стол напротив Громова, за которым, помимо него, сидели еще несколько человек – они явно только сдали карты и начинали игру. – Как сегодня идет игра? – спросила я, глядя мужчине прямо в глаза.

– Все только начинается.

Меня буквально прожег взгляд Громова – снизу вверх и обратно. Я невольно повела плечом, и одна кисточка шарфа небрежно упала мне на колени. Я не стала ее поправлять, оперлась подбородком о сомкнутые кисти рук и выжидательно уставилась на своего нового знакомого.

– Хотите рискнуть? – верно уловил мой настрой Громов. Он облизнул пересохшие губы – что ж… на то и был расчет. Уж что-что, а производить впечатление на мужчин я умею!

Я вскинула брови и таинственно улыбнулась – одними уголками губ:

– Рискнуть?.. Пожалуй!

Громов тут же дал знак – все прочие игроки встали и разошлись по залу. Мы остались одни. Служитель принес нам нераспечатанную колоду карт.

– На что играем? Называйте свои ставки, – дал мне право выбора Громов.

Я хмыкнула, демонстративно закинула ногу на ногу.

– Играем на желание! – с вызовом предложила я.

Шельмец Громов одарил меня сногсшибательной улыбкой:

– Ваше право. Сдавайте… – протянул он мне колоду карт.

Я приняла стопку цветных картонок, ловко перетасовала их и раскидала по игровому полю. И началась игра: игра в карты, игры в гляделки, игра в намеки.

Я точно знала, что, когда я входила в казино, на часах было около одиннадцати, когда я в следующий раз взглянула на часы, было уже начало первого. Стопка разноцветных игральных фишек перекочевала ко мне, а Громов играл на последние фишки. Мой противник был мастерским игроком, наверняка он был еще и шулером, но меня он не обманывал – да и смысла в этом не было. Ценою выигрыша были не деньги.

– Ну что, вскрываемся? – спросила я, когда он взял из колоды последнюю карту.

– Вы первая, – отозвался он.

Я кивнула и вскрыла карты, одну за другой. Это был чистый выигрыш. Громов запрокинул голову и хохотнул, бросив на стол свои карты рубашками вверх.

– Евгения, ваше право, – развел он руками. – Просите что хотите.

Я сделала вид, что задумалась минуту-другую, критично осмотрела своего нового знакомого – словно что-то прикидывая в голове, а потом неожиданно предложила:

– Хочу покататься с вами по ночному городу.

Громов какое-то время внимательно меня изучал – по его взгляду было непонятно, о чем он думал в этот момент, потом широко улыбнулся.

– Едем! – дал он «добро». С этого слова и началось наше маленькое совместное приключение.

Машину Громова я сразу предложила не брать.

– Лучше возьмем в баре бутылку вина и поедем кататься по ночному городу на такси, – промурлыкала я.

Были у меня кое-какие далеко идущие планы относительного моего нового знакомого. А именно: заболтать его, напоить, заманить в какой-нибудь укромный уголок и там… по доброй воле или под дулом пистолета, выспросить всю правду о его знакомстве с Романом Самойловым и о том, для чего они впутали во всю эту историю моего недалекого знакомого – Павла. Громов о моих коварных замыслах, конечно, не догадывался, он воспринимал наше знакомство как легкий флирт, а в ответ на предложение приобрести «что-нибудь покрепче» подозвал официанта и велел ему немедленно принести нам бутылку Шото-Петрюс девяносто пятого года. Вот так – я, полная кровожадных замыслов, и Громов, пребывавший в неведении, – мы и покинули казино с символичным названием «Усталая лошадь». Пока Александр ловил такси, я украдкой посмотрела в дальний конец улицы, где оставила свой «Фольк» с изнывавшим от неведения Павликом. В густой темноте, которую лишь местами рассеивали ртутно-желтые пятна света уличных фонарей, сложно было что-то разобрать. Я лишь приметила капот своей иномарки и тень за лобовым стеклом. В ту же секунду мне пришлось отвернуться, так как рядом с нами остановилось желтое такси с шашечками на крыше, и Громов, крепко стиснув мою руку, потянул меня вперед:

– Женечка, садись! Честно говоря, я провел за игровым столом безвылазно последние два дня… Мне просто необходимо развеяться…

Я уселась на сиденье в салоне, мой новый знакомый сел следом, дверцы захлопнулись, и авто понесло нас вперед по пустынным улицам Зеленограда. Мы пили обжигающее терпкое вино прямо из горла, рассказывали друг другу какие-то немыслимые истории «из прошлого», громко хохотали без всякого повода. А потом мы начали петь песни – что-то из Высоцкого. Громов орал во всю глотку, я тоненько подпевала. Таксист косился на нас, но замечаний не делал – оно и понятно, перед тем как сесть в машину, Громов сунул ему в руку несколько новеньких купюр. Мы вывалились из такси, слегка пьяные и шумные, в районе набережной. И потом еще долго бродили по совершенно пустой мостовой – где-то совсем рядом с нами плескались воды замерзавшей уже реки, ветер перебирал оставшуюся на деревьях листву. Должно быть, на улице было холодно, но я не ощущала этого. Не запомнила я и того момента, когда Громов положил тяжелую руку мне на плечо, я просто вдруг сообразила, что он крепко меня обнимает и рассказывает о том, как играл в карты в каком-то испанском казино с местной мафией.

– Но чтобы женщина обыграла в карты меня… Меня! Такого еще не бывало. Женечка, вы – единственная представительница женского рода, кому удалось так легко это сделать, – восхищенно проговорил он, крепче прижимая меня к себе. – Где вы этому научились?

– Мне тоже довелось пару раз играть в карты с испанской мафией, – отговорилась я, хотя толика правды в моих словах все же была…

Не очень хорошо мне запомнилось, как и когда мы решили заглянуть в еще одно ночное заведение. Мы обзавелись там еще одной бутылочкой вина, вновь поймали такси. Это была сумасшедшая ночь в компании с шулером и криминальным авторитетом Зеленограда в одном лице… Правда, на какое-то мгновение я забыла о том, кто именно сидит рядом со мной, и то, что я подозреваю его в убийстве Романа Самойлова, тоже как-то вылетело у меня из головы. Скорее всего, так на меня действовало спиртное. А быть может, его карие глаза с чертинками и ослепительная улыбка моего нового знакомого были всему виной?..

Все как-то разом встало на свои места, только когда Громов вдруг предложил:

– Женечка, мне кажется, ты уже замерзла. Может, поедем ко мне?

Но я не подала виду – я продолжала шутить, смеяться и кокетничать: «Едем!» – махнула я рукой и принялась болтать о какой-то ерунде. Но голова заработала четко…

Как оказалось, резиденция криминального авторитета располагалась за чертой города – в одном из небольших поселков в пяти километрах от Зеленограда. Это было уединенное местечко, всего семь домиков, раскиданных друг от друга на такое расстояние, что, если и захочешь – не докричишься до соседа. Дом Громова был самым дальним и располагался практически в лесу. Такси остановилось у невысокого забора.

– Вот здесь я и живу… – протянул Громов.

– Интересно, – выговорила я, внимательно присматриваясь к невысокому домику с большими окнами и террасой. «Никогда бы не подумала, что здесь живет криминальный авторитет», – пронеслось у меня в голове.

– Это может показаться странным, но иногда я люблю уединиться, подумать в одиночестве… – словно угадав мои мысли, сказал Громов. – Ну, пошли.

Не выпуская меня из объятий, Александр открыл ворота, бок о бок мы прошагали по аллейке, поднялись на террасу.

– Я очень редко кого-то сюда приглашаю, – сказал Громов, открывая дверь. – Но мне захотелось, чтобы ты увидела, как я живу.

Он шагнул за порог, щелкнул выключателем. Он так и застыл на пороге – с бутылкой недопитого вина и в обнимку со мной. В просторной студийной комнате, залитой ярким электрическим светом, в широком кресле у окна сидел… Борис Завьялов, а за его спиной с пистолетами наготове стояли двое его охранников.

Час от часу не легче!..

Первым желанием было – развернуться и броситься бежать отсюда прочь. Но я как вкопанная осталась стоять на месте.

– Привет, Громов. Тебя-то я и ждал.

– Твою… Какого черта? – выругался Сашка.

– Хочу забрать кое-что, что по праву принадлежит мне.

– Ты о чем?

– Сам знаешь. Ты убил Самойлова, забрал себе все бриллианты и думал, что тебе это так просто сойдет с рук? Не-ет. – Он, как всегда, не говорил, а словно лил слова. – Так не годится, делиться надо…

– Чем? У меня ничего нет! И я никого не убивал.

– Ба-а-а… – Борис близоруко сощурился. Он вглядывался в мое лицо. Он даже приподнялся с кресла, но, памятуя о том, как мы расстались последний раз, подойти ближе не рискнул. – Да ты, я смотрю, не один? Знакомые все лица!

– Что? – не понял Громов.

– Я тебе все объясню, – прошептала я.

– Маленькая шустрая дрянь! – Голос Бориса стал железным. Видно, очень уж люто насолила я товарищу Завьялову. – И здесь меня опередила…

– Женя, о чем он? – обратился ко мне Громов.

Мне нечего было сказать, я молчала, кусала губы и смотрела на три дула, направленных на меня с Громовым. Ситуация явно складывалась не в мою пользу – мало мне было злопамятного Борьки, теперь еще и для Александра я стану врагом номер один. Ох, беда-беда…

– Или вы – заодно?! – шипел Борька. – Вместе Романа порешили, да? Небось сговорились? Верно? Ну, ничего, ничего… Вы мне за все ответите! – При этих словах он щелкнул пальцами, давая знак к действию своим гориллам.

Я и глазом моргнуть не успела, как рядом со мной очутился один из них, одним махом намотал на кулак мои волосы, рванул их на себя, так что у меня из глаз чуть не брызнули слезы. Путаясь в подоле длинного платья, я грохнулась на колени. К моему виску мгновенно приставили пистолет.

– Я убью твою девку, если ты сейчас же не скажешь, куда девал бриллианты! – потребовал Борис.

Я в ужасе перевела взгляд на Громова. Но он стоял, как каменное изваяние, – ничего нельзя было прочесть на его лице, только нервно перекатывались желваки на скулах. Мне стало не по себе. Я стою на коленях, волосы мои туго намотаны на кулак какого-то палача (только дай ему команду!), а к виску приставлен пистолет – ни пошевелиться, ни вздохнуть.

– У меня ничего нет, – четко произнес Громов.

Мне совсем поплохело…

– Врешь!!! – закипятился Борис. – Камни у тебя! Говори, куда спрятал их?!

– У меня ничего нет, – без малейшего колебания повторил Громов.

На меня он даже не смотрел. Я же во все глаза смотрела на него, а по спине бежали мурашки. «Пропала, ох, пропала, Женя…» – подумала я. – Ни за что ни про что – пропала…»

– Ты убил Романа и забрал у него бриллианты! – не отступал от своего сумасшедший Борис.

– Я не убивал Романа. Это вы хотели его убить! Хотели, чтобы он забрал кейс с бриллиантами с вокзала, а потом отвез их на заброшенную стройку, где его должны были убить.

Борис и Александр замерли друг напротив друга, как две змеи, готовые к бою.

– Хорошо, я все расскажу, – после минутной паузы произнес Громов. – Роман обратился ко мне за помощью – он разгадал ваши намерения и хотел, чтобы я ему помог. Мы вместе разработали целый план. Решили вас обмануть… Нашли одного тюфяка, припугнули его кое-чем и послали вместо Романа по маршруту Павловск – Зеленоград, на заброшенную стройку. Естественно, с пустым кейсом. Настоящий чемодан должен был успеть забрать Роман. Я думал, что он выехал утром, дело в шляпе. Но когда позвонил Самойлову, никто не отвечал – ни на мобильный, ни на домашний. Я поначалу решил, что Роман меня кинул. А потом я узнал, что он даже не успел выехать из Зеленограда… Тем утром, когда он должен был поехать, его и застрелили… Это все, что мне известно об этой истории с бриллиантами. Больше я ничего не знаю. Я никого не убивал, и у меня нет никаких бриллиантов. Ошибочка вышла. Не на того подумали…

– Врешь! – заорал Борис.

– Твое дело – верить или нет, а я сказал правду. Камней у меня нет!

– Врешь! – продолжал надрываться неразумный Завьялов. – Это ее нанял Роман! Ее и еще какого-то мужика. При чем здесь ты??

– Что? Кого нанял Роман?

Я зажмурилась. Ну вот! Началось…

– Ее! – указал на меня Борис.

Я со злостью глянула на него.

– Быть такого не может, – от души высказался Громов и уставился на меня во все глаза.

Я боялась встретиться с ним взглядом.

– Да! Мои ребята поймали ее и какого-то мужика в квартире Самойлова. Они тоже несли какой-то бред о том, что Роман нанял их для совершения ограбления. Что-то неувязочка у вас вышла, – с пеной у рта проговорил Борис. – Кто-то из вас явно ВРЕТ!!!

«За какие грехи мне все это?» – подумала я.

– Кто? – продолжал драть глотку Борька. – Ты?! Она?! Я велю пристрелить вас обоих! Вы – воры! Мерзкие, гнусные воры! Вы украли мои бриллианты!!! – А потом, как гром среди ясного неба, он заорал: – Убейте ее!

– Нет! – рванулась я с такой силой, что голова у меня едва не оторвалась, но глыбообразный бандит хорошо знал свое дело – он даже не дрогнул от моего движения.

У меня над ухом отчетливо щелкнул взведенный курок. Я мысленно прокляла Пашку, зажмурилась…

– Отойди от нее! – послышался окрик Громова, и одновременно с ним прозвучал выстрел. Меня обдало горячей кровью и отбросило в сторону. На долю секунды я потеряла контроль над ситуацией. Когда я очухалась, вокруг меня творилась настоящая кутерьма: Громов катался по полу вместе с одним из бандитов, второй сидел на полу, в нескольких метрах от меня, и тряс головой.

– Убейте их! Они забрали мои бриллианты! Убейте и обыщите всю квартиру!!! – не своим голосом заорал Завьялов.

Это был настоящий Содом и Гоморра. Я провела рукой по лицу, на пальцах осталась кровь. Но это была не моя кровь. Меня замутило. Однако кисейные нежности были сейчас ни к чему. Я взяла себя в руки, вскочила и бросилась на помощь Громову. Ударом под дых я отшвырнула прочь бандита, который уже почти придушил Громова. Он пролетел несколько метров, врезался головой в стену и кулем осел на пол. Я сцепилась со вторым верзилой. Одним ударом я выбила у него из рук оружие, нанесла ему увесистый удар в челюсть и отправила в нокаут пинком в бок. Бандит грохнулся на колени, закатил глаза и со всего размаху ударился об пол лбом. Не медля ни секунды, я схватила попавшийся мне в руки пистолет и наставила его на Бориса. Завьялов сник и только буравил меня глазами.

– Стой, где стоишь, или я выстрелю! – с трудом переводя дыхание, проговорила я.

Завьялов издавал звуки, похожие на шипение змеи. Но мне не было до него никакого дела. Нужно было уносить отсюда ноги, и как можно скорее! Я подскочила к Громову; он, приходя в себя, сидел на полу. На рукаве его пальто расплывалось багровое пятно: шальная пуля пробила ему плечо.

– Нужно уходить! Сможешь? – быстро проговорила я.

– Конечно! – Он собрал все силы и поднялся на ноги. – Уходим, и поскорее, пока эти двое не очухались…

Мы как ошпаренные выскочили во двор и заметались из стороны в сторону – что делать? Куда бежать? Кругом безлюдный поселок, глухой лес… Александр привалился к дверному косяку и накрыл ладонью кровоточившую рану на плече.

– Тебя ранили?

– Ерунда, – поморщился он. – Нам не об этом нужно думать.

– Попробуем уйти лесом, – предложила я.

Громов тяжело сглотнул, обернулся на крыльцо, куда с минуты на минуту должны были выскочить бандиты Бориса, – взглянул на меня, кивнул, крепко сжал мою ладонь здоровой рукой, и мы побежали – сначала по асфальтированной дорожке, потом по раскисшей после дождей дороге, а дальше – в темный лес, через бурелом, куда глаза глядят!

Колючие ветки стегали меня по лицу, раздирали в клочья одежду, я то и дело спотыкалась, пролезая через бурелом, почти падала, но каждый раз меня удерживал Громов. Иногда спотыкался и он, неловко приваливался к ближайшему дереву и несколько секунд стоял, держась за раненое плечо. И тогда уже я тянула его вперед и бормотала:

– Бежим… Ну же… Бежим!.. Иначе нас догонят!..

А нас действительно догоняли. Ищейки Завьялова висели у нас на хвосте. Я отчетливо слышала, как трещат сухие ветки под их тяжелыми сапогами. Иногда они останавливались и принимались палить во все стороны, в щепки разбивая бурелом. Они гнались за нами, как охотничьи собаки, а у нас почти не было сил, чтобы оторваться от них – Громов был ранен, я – измотана. Они наверняка нас поймали бы. Шум и треск неумолимо приближались. Дело могли решить считаные минуты, но нам помог случай… Я просто споткнулась об очередную кочку, а Громов не успел меня удержать, и мы кубарем повалились на землю, больно ударились о какой-то пенек и свалились в овраг – прямо на спутанные окаменевшие корни деревьев. Громов схватился за раненую руку и застонал. Он навалился на меня всей своей тяжестью и прерывисто дышал – было ясно, что дальше бежать мы не сможем. Я замерла и зажмурилась в ожидании неминуемой развязки, лежа под ворохом опавшей листвы на промозглой холодной земле. Я слышала, как приближается шум – бандиты Бориса должны были нас найти с минуты на минуту. Прижатая к земле, без единого шанса пошевелиться, я чувствовала, как пропитывается лесной влагой и сыростью одежда. Меня затрясло. Или это Громова колотит озноб? Не разобрать…

А потом рядом с нами послышались голоса.

– Черт бы их подрал… Ну, попадутся они мне… – просипел первый голос.

– Куда они только делись? – спросил второй.

Кажется, на несколько минут, когда ботинки преследователей топали прямо у нас над головами, я перестала дышать.

– Должно быть, они все-таки оторвались…

– Пытаются выйти к трассе. Там-то мы их и поймаем!

Затрещали ветки, несколько раз ночную темноту осветили вспышки выстрелов, еще какое-то время эхом отдавались голоса наших преследователей, а потом все стихло. Прошла минута… одна, другая… И я наконец-то перевела дыхание и пошевелилась. С тяжелым вздохом перекатился на другой бок Громов, зажмурился, замер. С трудом пошевелив онемевшими конечностями, я кое-как села, привалилась спиной к корявому дереву и посмотрела на Александра. Он словно не замечал меня – продолжал сидеть с закрытыми глазами, закрывая рану рукой. Я заметила, как тоненькой струйкой сочится у него между пальцев кровь.

– Тебе срочно нужно в больницу, – выговорила я.

Громов сглотнул комок в горле, поднял на меня какой-то разом потухший взор.

– Сам как-нибудь, – просипел он.

– Давай, я хотя бы посмотрю…

Он не стал сопротивляться. Позволил мне снять с него пальто, расстегнуть рубашку. Он не возражал, когда я оторвала от своего шикарного платья кусок ткани и перевязала ему рану. Только когда я затянула узел, он вновь поднял на меня глаза.

– Ты кто такая? – тихо спросил он.

Я ждала этого вопроса – боялась, но ждала. Не так я себе представляла этот разговор! Я думала, что припру к стене гнусного афериста и мошенника, предъявлю ему обвинение в убийстве Романа Самойлова, заставлю рассказать об афере с Павлом. А в итоге… Я сижу на холодной сырой земле в лесу и перевязываю простреленную руку человеку, который пытался меня спасти, который, несмотря ни на что, не предал меня, не бросил и не выдал. У меня просто язык не поворачивался сказать ему всю правду.

– Меня наняли расследовать убийство Романа Самойлова, – стараясь не встречаться взглядом с Громовым, ответила я. – Люди Бориса поймали меня в квартире Романа, когда я производила там обыск – надеялась найти хоть какие-то улики. Естественно, мне пришлось выкручиваться и врать… Вот я и сочинила историю о том, что была союзницей Самойлова в похищении бриллиантов, – я говорила и старательно завязывала самодельный бинт. – Вот. Все! Теперь не будет так сильно болеть. Но в больницу я бы на твоем месте все же обратилась.

– Ерунда. Пуля прошла насквозь. Заживет, как на собаке, – криво усмехнулся Громов. – Так, значит, ты расследуешь убийство Самойлова? И как же ты вышла на меня?

– У него на автоответчике куча входящих и исходящих вызовов на твой номер, – честно призналась я.

– Кто тебя нанял?

– Родственники Самойлова, – сказала я – и прикусила язык. А были ли вообще родственники у Романа Самойлова? Но то ли Громов был не в курсе семейных связей своего друга, то ли я так умело соврала, но он ничего не возразил, лишь горько усмехнулся и спросил:

– И чего же ты хотела от меня?

– Хотела докопаться до правды – узнать, что это за история с чемоданом, полным бриллиантов?

– Что ж… Ты слышала правду. Я не соврал Борису… Это они хотели его убить, заманить на стройку и пристрелить…

– Кто – они?

– Они – Борис и Арина…

– Арина? – переспросила я. Где я могла слышать это имя? И вдруг сообразила: – Арина Домская – совладелица клуба «Мандарин»!

– А ты, я смотрю, далеко продвинулась в своем расследовании. Все верно, Арина Домская. Арина, Борис и Роман – владельцы клуба «Мандарин».

– Что же это за кейс с бриллиантами, который они никак не могут поделить? – спросила я.

– Полгода тому назад хозяева «Мандарина» прочухали, что кто-то распространяет в их клубе наркотики, принялись искать этого человека, вынюхивать… И в итоге вышли на какого-то толстосума – настоящего наркобарона, который зарабатывает миллионы, занимаясь нелегальным бизнесом. И была у этого человека одна особенность – он не просто получал деньги, а вкладывал их в драгоценные камни… и за долгие годы скопил целое состояние. Вначале и Арина, и Роман, и Борис собирались сдать этого наркобарона в полицию, но, как только они узнали о бриллиантах, планы их изменились… У них в руках был компромат на таинственного наркобарона, к тому же они знали о наличии драгоценных камешков – грех было этим не воспользоваться. И они начали шантажировать наркобарона – потребовали от него бриллианты взамен на компромат. Естественно, что этот тип не хотел огласки и вынужденно согласился на все условия вымогателей. Вот только была во всем этом деле одна незадача – обитал этот тип в Павловске. Тогда они и придумали план обмена бриллиантов на компромат. Было условлено, что наркобарон оставит чемодан с бриллиантами в камере хранения железнодорожного вокзала. За заветным кейсом должен был приехать Роман, он должен был оставить в камере чемоданчик с компроматом. Так бы все, скорее всего, и произошло, но… Борис и Арина – никто из них не хотел делиться с компаньоном… С этого все и началось… Первой затеяла смуту Арина. Она предложила Роману обмануть их компаньона – Борьку, заключить сделку самостоятельно. В их троице Борис всегда был на вторых ролях, ничем особо не интересовался, ни в каких делах не участвовал, даже в истории с бриллиантами… Тогда Арина и предложила, чтобы они с Романом первыми приняли участие в дележе бриллиантов. Предполагалось, что Роман заберет кейс на полпути от Зеленограда. На заброшенной стройке его будет ждать Арина, и они разделят большой куш. А все, что останется, они привезут в Зеленоград и там еще раз поделят камешки, но на этот раз в присутствии Бориса и уже – на троих. И все было бы отлично! Роман согласился на эти условия. Да только вот один нюанс возник… Арина вообще ни с кем не собиралась делиться камнями!.. Она хотела заполучить их все одна! Рандеву с Романом она назначила только с одной целью, чтобы его там убить и забрать кейс.

– Вот так, значит… Но Романа убили не на той заброшенной стройке, – напомнила я Громову.

– Да… – Он умолк, болезненно поморщился и схватился за плечо. Я вдруг сообразила, что мы так и сидим в промозглом овраге, а высоко у нас над головами тревожно шумит лес.

– Нам нужно отсюда выбираться, пока бандиты Завьялова не сообразили, что мы остались в лесу, – спохватилась я.

– И то верно… – заторопился Громов. – Черт знает, сколько времени мы здесь провели. – Он посмотрел на наручные часы, потряс их, приложил к уху. – Черт! Стоят! Должно быть, промокли, когда мы провалились в овраг…

Я тоже давно потеряла счет времени – возможно, сейчас уже глубокая ночь и скоро забрезжит рассвет? Я запрокинула голову – верхушки деревьев раскачивались на ветру, изредка между ними мелькало мрачное черное небо. Я вздохнула – делать было нечего, нужно как-то выбираться. Хватаясь за иссохшие корни деревьев, я выкарабкалась наверх. Затем помогла выбраться Громову. Он стискивал зубы и хрипел, когда я тащила его вверх. Потом мы еще долго бродили по лесу, дергаясь и замирая, как затравленные зверушки, от каждого шороха. Последние несколько метров Громов еле шел – ему явно стало хуже. Меня буквально начинало трясти, когда я оборачивалась и видела его бледное лицо с огромными погасшими глазами.

– Тебе срочно надо в больницу, – твердила я.

– Нет, доберемся на попутках до моей машины, она осталась у ночного клуба, а там уж я сам…

– Что – сам? – больше прежнего встревожилась я.

Но у Громова не было сил ответить на мой вопрос, и я замолкала…

Прошел, может, час, а может, и больше, прежде чем мы выбрались на открытую трассу. Громов присел на дорожное ограждение – он еле держался на ногах. А я заметалась вдоль дороги, размахивая руками, пытаясь остановить машину. Но встречные авто на бешеной скорости проносились мимо, обдавая меня и моего спутника брызгами. Никто не хотел брать в попутчики странную парочку в разодранной одежде, вывалянных в грязи. Должно быть, со стороны мы производили крайне странное впечатление и, скорее всего, даже вызывали опасения у владельцев авто. Я уже совсем отчаялась и уселась на ограждение рядом с изнемогавшим Громовым. И в этот момент рядом с нами остановилась старенькая машинешка. Окно с водительской стороны приспустилось, и мы увидели добродушное обветренное старческое лицо:

– Чего тоскуете, ребята? Садитесь! Подвезу вас до города.

Мы переглянулись. «Мир не без добрых людей?» – должно быть, подумал каждый из нас в эту минуту, и мы дружно побежали к дряхлой машинке. Громов рухнул на заднее сиденье и устало прикрыл глаза. Я села вперед и всю дорогу до города травила нашему доброму водителю-спасителю байку – мол, наша машина сломалась в нескольких километрах отсюда, мы пытались найти ближайшую деревню, чтобы позвать кого-нибудь на помощь, а в итоге заблудились в лесу… Старичок за рулем кивал и сокрушенно качал головой. Поверил он мне на слово или нет, я так никогда и не узнала, но у казино «Усталая лошадь», куда он нас любезно подбросил, мы расстались добрыми знакомыми.

– Может, стоило попросить его довезти нас до ближайшей больницы? – вновь забеспокоилась я, когда машинка фыркнула и унеслась в уже рассеивавшуюся ночную темень.

– Не могу я в больницу… Есть у меня свой врач на такой случай. Все на дому делает. К нему и поеду. Мне бы только до своей машины дойти…

– Давай, помогу, – предложила я.

Громов оперся о мое плечо, и мы медленно заковыляли к «Лексусу», припаркованному на другой стороне улицы.

– Черт! – вдруг выругался он.

– Что такое? Рука ноет? – забеспокоилась я.

– Мою машину вскрыли!

И, прежде чем я успела что-либо предпринять, Громов метнулся к своей иномарке с такой прытью, словно и не было у него никакого ранения, будто и не бродили мы несколько часов по лесу. С воплем: «Саша, подожди!» – я кинулась за ним. Но к тому моменту, когда я перебежала улицу, Громов, громко матерясь и фыркая, уже вытаскивал из салона своего авто мелкого воришку.

– Мерзкий аферист! – лупил его Сашка во все бока. – Решил поживиться в моей машине! – С этими словами он выволок на улицу моего горе-напарника – Павла…

Громко чертыхаясь, он шлепнулся на асфальт и попытался отползти. Подальше. Но Громов вновь схватил его за шкирку и одним мощным ударом пригвоздил к земле.

– Ты?! – воскликнул он, повнимательнее присмотревшись к лицу воришки. – Зачем явился? Неужто долг собрал и хочешь отдать?

– Я, это… того… ничего… – как всегда, растерял словесный запас мой горе-напарник.

– Ты что здесь делаешь? Я же велела тебе сидеть в машине! – ляпнула я и тут же захлопнула рот, поняв, какую непоправимую глупость совершила. Но было уже поздно.

Громов уставился на меня во все глаза:

– Ты его знаешь?

– Я-я-я… – настал мой черед заикаться и глупо хлопать глазами.

– А-а-а… Кажется, я начинаю понимать, что здесь происходит… – зло сощурил глаза Громов. – Вы заодно? Да? Тебя вовсе не нанимали родственники Самойлова! И как же я сразу об этом не подумал… Тебя нанял он? – И он ткнул пальцем в Павла.

– Нет… Ты не так все понял… – хотела было объяснить я, но Павлик меня опередил:

– Да, Женя меня охраняет… – Он пополз к моим ногам.

– Не мели чушь! – Сгоряча я пнула его ногой.

Павел жалобно заскулил, но заткнулся.

– Ты специально познакомилась со мной, – не спрашивал, а утверждал Громов, наступая на меня. – Ты специально предложила покататься по городу! Все это было хорошо спланированным ходом! Ты хотела меня отвлечь, чтобы этот болван… Что?! – Громов схватил Пашку за грудки и тряхнул с такой силой, что у того клацнули зубы. – Что ты искал у меня в машине?! Отвечай!

– Б-б-б… – защелкал зубами Павлуня.

– Что?

– Бриллианты!

Если бы это не противоречило принципам моей профессиональной этики, я бы тоже влепила хорошую затрещину Павлу. Но, по иронии судьбы, я должна была его всеми силами выгораживать, а это значит… Я шагнула вперед.

– Саша, я тебе все объясню…

– Не нужно мне ничего объяснять! Слышать ничего не хочу! – Должно быть, силы вновь изменили Громову, и он выпустил Павла. И только голос его остался таким же громким и глаза горели прежней ненавистью. – Видеть тебя не хочу! А ты! – Он круто развернулся к Павлу и болезненно поморщился: – Ты не забывай про свой должок! Завтра – крайний срок! И если ты не отдашь деньги… Сам знаешь, что с тобой будет! – сказал он, и прежде чем кто-либо из нас успел понять, что произошло, прыгнул в салон и ударил по газам.

Машина сорвалась с места и, обдав нас потоком бензинного смога, унеслась вперед, взвизгнула шинами на повороте и вильнула в темный проулок. Я – растерянная и подавленная – осталась стоять посреди тротуара, а рядом со мной, потирая отбитые бока, возился этот бездарь Павел.

– Ты зачем полез в машину Громова? – не сдержалась я и в сердцах дала ему подзатыльник.

– Ты чего дерешься? – обиделся на меня он.

– Э-э-эх… – махнула я рукой, круто развернулась и зашагала к своему авто. Меня так и разбирала злоба, но я оглядывалась на уныло плетущегося за мной Павла и успокаивала себя мыслью: «Ну, что взять с дурака?» Я – молча, Павлик – явно страдая и жалобно вздыхая – мы забрались в «Фольк». Но просто так ехать не было никаких сил, меня распирало от негодования.

– Как?! Ну как ты вообще до этого додумался – вскрыть машину Громова?! – ударила я кулаком по рулю.

– Я искал…

– Что?

– Чемодан с бриллиантами!

Я запустила пальцы в волосы, взъерошила их, выдохнула.

– С чего ты взял, что Громов спрятал их в машине? Кто тебя надоумил лезть в его тачку?

– Он же сам тебе сказал, что последние два дня провел в казино, за игровым столом. А это значит, что он не заезжал домой и никаких других мест, кроме казино, не посещал. То есть, если Громов убил Самойлова и прихватил с собой кейс с бриллиантами, то – чисто теоретически – он никуда не мог его спрятать, кроме… своей машины!

– Что?! – раскрыла я рот. – Ты как вообще узнал про этот разговор?! Ты же все время сидел в моей машине.

Пашка понял, что сболтнул лишнее, но идти на попятную было уже поздно. Стыдливо отводя глазки и нервно теребя пояс пальто, он был вынужден признаться:

– Я пошел за тобой следом – в казино.

– Что?!

– Да, – покаялся Павел. – Я видел, как ты обыграла его, слышал, как предложила ему прокатиться по городу, незаметно вышел за вами… Стоял в тени деревьев, когда вы садились в такси, и отлично слышал весь ваш разговор.

– Дурень! – Я еле сдержалась, чтобы не врезать бестолковому мужику по лбу.

– А сама… А ты… – обиделся Пашка, поскольку я усомнилась в его умственных способностях. – Между прочим, он тебе проиграл! Могла бы попросить у него – простить мой долг, – заканючил вредный придурок.

– Напоминаю тебе, что это твой долг, а не мой!

– Но ты – мой телохранитель, – ввернул Павел.

– В моем трудовом договоре с Прокофием Савельевичем прописаны только мои услуги по части охраны твоей персоны. Пункта о том, что я должна отыгрываться за тебя в карты, там нет и не было! Но, если хочешь, мы можем обсудить это с твоим дедом! – предложила я.

– Не надо с дедом… – пробубнил мой недалекий клиент, накинул на грудь ремень безопасности, взглянул в окно машины и добавил: – Поехали в гостиницу.

Я вздохнула – спорить и ругаться с Павлом бессмысленно, а сделанного уже не исправить. Я повернула ключ зажигания, включила третью скорость и погнала авто по улицам ночного Зеленограда.

В темный и еще даже толком не обжитый мною номер в гостинице «Реванш» мы вошли, когда на улице уже светало. Пока я принимала горячий душ и переодевалась, Павлик кулем свалился на кровать – как был, в одежде, и тут же уснул. Когда я вышла из ванной комнаты, он уже храпел. Я посмотрела на этого идиота, вольготно раскинувшегося на моих подушках. Первым желанием было растолкать обнаглевшего типа и заставить его топать спать на жесткий диван в гостиной. Я протянула руку и ухватилась за край одеяла, но вдруг вспомнила, как он жаловался мне на свои невзгоды, на жизнь-жестянку и судьбу-злодейку, как он ныл в машине, что очень устал и хочет спать. Я выпустила из рук край простыни.

– Хам, невоспитанный хам! И как меня угораздило с ним связаться? – беззлобно сказала я в темноту, погасила ночник на прикроватном столике, прихватила с собой подушку и ушла спать в соседнюю комнату.

Но сон еще долго не шел ко мне: я припомнила долгую дорогу из Тарасова в Зеленоград, свою первую встречу с Пашкой, бандитов со стройки, сегодняшнюю бесшабашную ночь в компании карточного афериста Громова, к чему-то вспомнились мне и тетушкины заветы, потом Максим. «Максим! Я так толком и не извинилась перед ним…» – принялась грызть меня совесть. Я ворочалась с боку на бок еще полчаса, а потом провалилась в тяжелый сон.