Глава 4

Я открыла глаза и не сразу сообразила, где нахожусь. Белый потолок, белые стены, крохотное круглое окошко где-то над головой, и меня качает, как в колыбели. «Должно быть, это мигрень», – подумала я, попыталась подняться и только тут сообразила, что руки крепко-накрепко связаны. Кое-как я села на незастеленной кровати. Комнату вокруг меня мирно покачивало из стороны в сторону. Что за бред? Где я?

Я растерянно хлопала глазами, озиралась по сторонам. И чем дольше я так сидела, тем отчетливее становилась мысль: качка не имела к моей головной боли никакого отношения. Меня просто-напросто куда-то увозили на яхте вниз по реке…

Я тут же вскочила с кровати как ужаленная, пулей подлетела к двери и навалилась на нее всем телом.

– Эй! Откройте! Выпустите меня! Кто-нибудь!

Дверь открылась так неожиданно, что я чуть не вывалилась через порог, но удержала равновесие и только ткнулась носом в чью-то грудь, обтянутую белой рубашкой. Я подняла голову и тут же шарахнулась в сторону.

– Очухалась? – На пороге стояла знакомая мне говорящая обезьяна и нагло ухмылялась.

– Черт, – выдохнула я и по стеночке сползла на пол. Я вспомнила сразу все: стремительное бегство от черного джипа по улицам Тарасова, захолустный дворик спального района, грязный подъезд и тяжелые шаги моих преследователей по бетонной лестнице.

– Куда вы меня везете? – первым делом спросила я.

– Не твое дело, – коротко гавкнул примат. – Тебя хочет видеть босс.

Я думала, что сейчас меня сцапают в охапку и поволокут куда-то, но вместо этого мой стражник со всего размаху хлобыстнул дверью. Я услышала, как в замочной скважине поворачивается ключ. Меня заперли. Хотя смысл? Руки были стянуты так туго, что я даже не чувствовала их. Я попыталась пошевелить пальцами, но они не слушались меня. В отчаянии я обвела свою каморку взглядом – кровать, накрепко прикрепленная к полу, полка с какими-то журналами, пара стульев. Здесь не было ничего, что помогло бы распутать узлы на моих руках.

– Черт! – топнула я ногой и кинулась к круглому окошку. Из глаз чуть не брызнули злые слезы. Впереди расстилалась черная водная гладь, переливающаяся серебристой рябью под звездным небом, и только где-то далеко мелькали огни ночного города…

Я влипла, и как выбираться из этой передряги, не имела ни малейшего понятия. Я шлепнулась на кровать, подтянула к себе ноги, свернулась калачиком и закрыла глаза. «Что могло понадобиться от меня этим людям? Зачем они увозят меня из города? Куда вообще держит путь эта чертова яхта? И где сейчас Андрей? – В голове был целый ворох вопросов. – Жив ли он вообще? А что, если он где-то здесь? Возможно, в соседней каюте???»

От последней мысли я тут же вскочила на ноги. Где бы я ни была и куда бы меня ни везли, я обыщу эту чертову яхту, и если Андрей здесь, то я его найду, чего бы мне это ни стоило!

Пару минут я отчаянно выкручивала запястья, тщетно пытаясь освободиться от них. Но путы не ослабли ничуть. «Ну и черт с ними!» – решила я, наклонила голову вниз, потрясла ею. Из волос выпала заколка. Кое-как, присев на корточки, я подобрала ее с пола. Узлы безумно мешали, но я была привычная к неприятностям, а еще я была виртуозной взломщицей, и после нескольких манипуляций заколкой над замком щеколда тихонечко щелкнула.

– Отлично сработано, Женяша! – похвалила я саму себя.

Осторожно я открыла дверь, сначала высунула наружу нос – никого, потом выбралась сама и только присвистнула. Я не ошиблась – нелегкая занесла меня на крошечную яхту, которая теперь плавно покачивалась на волнах. Над головой было черное небо, вокруг – такая же чернильная река, и только где-то на носу яхты пронзал кромешную темноту желтый прожектор.

Я быстро огляделась по сторонам, оценила, сколько здесь может быть жилых кают. «Примерно четыре…» – решила я, но в какой из них может быть Андрей? Да и здесь ли он вообще?

Но все и так было из рук вон плохо, так что мысли о том, что самое худшее с Болотовым уже приключилось, я откинула в сторону. «Если бы его убили, то и со мной церемониться никто бы не стал», – как ни странно, но на данный момент эта мысль хоть и слабо, но утешала меня.

В любую секунду готовая нарваться на какого-нибудь головореза из свиты Соболева, я крадучись стала рыскать по палубе. В одной каюте было пусто, в другой громко гоготали за игрой в нарды трое бандитов. Я только зыркнула в приоткрытую дверь и тут же прошмыгнула дальше. В следующей коморке, оборудованной под кухню, никого не было. Осталась последняя дверь…

Прилипнув к стеночке, я прокралась вперед, чуть приоткрыла ее.

– …она у меня, – отчетливо услышала я голос Бориса и едва сдержалась, чтобы тут же не шарахнуться в сторону, но вместо этого плотнее прижалась к стене и заглянула в каюту. Борис сидел в кресле, закинув ногу на ногу, хохотал и болтал по телефону.

– Не волнуйся, у меня с такими, как она, разговор короткий – пристрелим и выкинем за борт!

По спине пробежал холодок. Отсюда нужно было бежать, и прямо сейчас!

– Ха-ха! – раскатисто хохотнул Соболев в трубку. – Ну, Шершень, ты же меня знаешь!

Я словно приклеилась к полу, заслышав знакомое имя. Шершень! Так это по его приказу я оказалась здесь?

– Конечно, сначала допрошу… Все будет в лучшем виде… Даже не волнуйся! Расскажу при встрече, как и договаривались, завтра в «Холл-парке» в десять вечера. Да… До встречи!

Борис захлопнул «раскладушку». Я тут же отпрянула от двери, попятилась назад и в ту же секунду налетела на что-то, ойкнула и обернулась назад. Точно на уровне моих глаз было несколько пуговиц от ворота рубашки, и на этот раз мне даже не нужно было поднимать голову, чтобы удостовериться в том, кто передо мной…

Ох ты жизнь моя, жестянка!

– Думала сбежать, крыса? – зло рыкнул мужик.

Не будь у меня связаны за спиной руки, я бы обязательно сцепилась с приматом. Но мне оставалось только беспомощно барахтаться, когда он схватил меня за шиворот и силой втолкнул в каюту к Борису Соболеву.

– Уже пришла в себя, красавица? – тут же отреагировал на мое появление Борис.

– Пришла в себя и даже пыталась сбежать, – тут же наябедничал орангутанг, небрежно уронил меня в кресло и замер за спиной.

– Прыткая ты, однако, – покачал головой хозяин ресторана «Аврора», с любопытством меня разглядывая.

Я вжалась в кресло и, как затравленная зверушка, исподлобья следила за своим недругом.

– Но от меня так просто еще никто не убегал, – довольно скалился злобный Борька.

Я молчала.

– Так-то! – щелкнул он языком и разулыбился больше прежнего. – Со мной шутки плохи!

– Где Андрей? – тихо спросила я.

– Ты бы лучше о себе подумала!

– Что ты сделал с Андреем, гад?! – шипела я.

– Язык прикуси! – замахнулся Борька, я машинально шарахнулась в сторону. Но крепкие руки охранника за спиной удержали меня на месте. – А то я тебе его живо укорочу! Хотя нет… – тут же спохватился он, спрятал руки в карманы, прошелся из угла в угол и снова остановился напротив меня. – Сначала ты мне кое-что расскажешь…

Гнусный мужик приблизился ко мне вплотную и уставился глаза в глаза.

– Зачем тебе и твоему приятелю нужен Шершень?

Я стиснула зубы и зло сощурила глаза. О негуманных планах господина Соболева скормить меня речным рыбам я уже знала. Так что теперь от меня никто и слова не услышит!

– Что ты знаешь о нем? – продолжал спрашивать Борис.

Я с вызовом смотрела на его метания и молчала, как воды в рот набрала.

– Кому еще ты успела рассказать про Шершня? – пытался вытрясти из меня хоть слово Соболев. Он навис надо мной сверху, скалился, трясся от злости. Но мне было плевать на его гримасы.

– Что тебе надо от Шершня? – заорал он, схватил меня за плечи и встряхнул с такой силой, что зубы клацнули. – Что ты про него знаешь?! Отвечай! Живо!

Но на меня не действовали никакие угрозы. И не такие допросы мне устраивали – молчала.

Борька резко отпустил меня, отошел на пару шагов, а потом снова обернулся. На этот раз в руках у мужика был пистолет. Он щелкнул взведенным курком, плотоядно улыбнулся.

– Если не ответишь, я тебя убью! – Господин Соболев, отчаявшись меня разговорить, перешел к невербальным средствам давления.

Я даже не дрогнула. Хотя заряженное оружие в руках полоумного дядьки внушало некоторые опасения. Отсюда нужно было уносить ноги – и чем раньше, тем лучше! Я попыталась пошевелить занемевшими запястьями. Веревки были затянуты туго-натуго, а за моей спиной стояла двухметровая горилла и следила в оба глаза. Но все же рискнуть стоило!

– Не веришь, что пристрелю? – видя, что я по-прежнему не иду на контакт, спросил Борис и зло хохотнул. – Зря… Мы отплыли далеко от берега. Никто не знает, где ты, с кем ты… Понимаешь?

Я понимала. Более чем. Но я понимала и то, что, даже если я открою рот и расскажу как на духу все, что знаю про человека по прозвищу Шершень, меня все равно рано или поздно убьют. Компромиссов господин Соболев не знал!

– Хорошо… – сделала вид, что сдалась, я. – Только сначала я хочу видеть Андрея!

По озадаченной физиономии Борьки я сразу поняла – Болотова здесь нет, и они не знают, где он.

– Хватит валять дурака! – рявкнул он. – Или сейчас же говоришь все, что знаешь про Шершня, или…

«Андрея у них нет», – окончательно убедилась я. А это значило, что можно было играть по одним с Борисом правилам и не бояться за жизнь своего клиента.

– Я ни-че-го не ска-жу, – по слогам выговорила я.

Борис покраснел, позеленел, посинел. Я явно бесила своего нового знакомого.

– Ну и дура! – проорал он. – Уведи ее! – дал он команду своему верному двухметровому прислужнику.

Что означает этот приказ – я знала…

Человекоподобная особь тут же схватила меня за шиворот и поволокла из каюты на палубу. Я особо не сопротивлялась и только в дверях чуть помедлила, глянула через плечо. Соболев стоял ко мне спиной и прикуривал сигарету – он одним махом решил мою участь…

«Мы еще с тобой встретимся, гад…» – мысленно скрипела я зубами.

– Иди быстрее, – толкнул меня в спину охранник. Я, чуть не споткнувшись через порог, вывалилась на палубу. Меня тут же обдало вечерней прохладой. Меня знобило – от злости, холода… Но делать нечего, пришлось делать то, что велят. На деревянных, негнущихся ногах я сделала пару шагов вперед. Я специально еле шла и медлила, я все еще надеялась распутать веревки на руках.

– Чего еле шевелишься! – злился между тем головорез.

Я сильнее потянула за путы из веревок. Толстый жгут наконец-то поддался, ослаб на моих запястьях.

– Иди вперед! – снова подтолкнул он меня в спину.

Это была точка кипения. Я круто развернулась к своему мучителю. Он был выше меня на две головы – здоровая глыба из сплошных мышц, но я в бешенстве и не с таким верзилой могла справиться.

– Вы еще за это ответите. Ты и твой босс, – сказала я и наотмашь ударила мужика по морде. Он взвыл, схватился за разбитый нос. И этого промедления мне хватило, чтобы пулей метнуться к высокому борту, перемахнуть через него. Я только успела отшвырнуть в сторону окончательно распутанные веревки с рук и тут же спрыгнула вниз – в холодную, черную воду.

Я сразу же камнем ушла на дно и, насколько хватило сил, плыла под водой. Вынырнула только, когда начала задыхаться. С лихвой наглотавшись воды, откидывая с лица мокрые волосы, я обернулась назад. Яхта была уже на достаточном от меня расстоянии. Я видела, что у бортика столпились братки Соболева, кажется, среди них был и сам Борька. Но ни один из них не рискнул прыгнуть за мной следом в холодную воду. На такое могла решиться только загнанная и затравленная Женяша…

Не теряя времени даром, я развернулась и быстро поплыла в сторону огней ночного города. Где-то там, в двухэтажном домике пригородного поселка, я надеялась, меня еще ждет Андрей Болотов.

Я не знаю, сколько времени я провела в холодной, колючей воде, но когда почувствовала под ногами дно, то не сразу поверила – я спаслась! Из последних сил, черпая и загребая руками воду, я зашагала вперед.

То, что на берегу были еще люди, я заметила не сразу. Только когда сделала первый шаг из воды, сообразила, что на бетонной плите примостились двое мужичков. С бутылкой водки и немудреной закуской добропорядочные представители пролетариата явно решили затеять пикничок последним теплым осенним вечерком. Но, завидев меня, дядьки так и замерли с нераспитыми рюмками в руках.

– Эт чей-то, Павлик? – ойкнул один мужик. – Допились?..

Да уж, я всегда умела произвести впечатление на мужчин… Но сегодня мне не до противоположного пола. Не обращая никакого внимания на мужиков, я кулем свалилась прямо на холодный песок. Сняла с ноги сначала одну туфлю, вылила из нее воду, снова обула. Потом стянула второй башмак.

К тому моменту, как я стащила с плеч плащик и стала его старательно выжимать, мужики окончательно пришли в себя.

– Подруга, ты как в реке оказалась? – подскочил ко мне тот, которого назвали Павликом. – Сашка, живо давай ей свою куртку!

Тот, что звался Александром, послушно стянул с плеч свою телогрейку и накинул на меня. Меня все еще трясло, но уже не так сильно.

– Так что случилось-то? – не унимался Павлик.

Рассказывать мужикам про все свои злоключения не было ни сил, ни желания. Но в благодарность за теплый и сухой ватник я прокашляла:

– В недружелюбную компанию попала…

– Как так?

– Девица одна приревновала меня к своему мужу, вот и… – я не стала продолжать, позволив своим новым знакомым самим дофантазировать все, что им будет угодно.

– Эк тебе не повезло, – покачал головой Сашка. – Все ж бабы стервы, как есть…

Павлушка толкнул приятеля в бок – как-никак, а перед ними сейчас как раз тряслась мелкой дрожью представительница стервозной породы.

– Может, тебе врача вызвать? Полицию? – спросил Павлик.

– Нет! – затрясла я головой.

– А чем же тебе помочь-то? – опечалился Сашка.

– Мне бы только до своей машины добраться… – протянула я.

Говоря это, я не надеялась ни на какое чудо. Но Сашка неожиданно озаботился.

– Отвезу – куда скажешь! Не бросать же тебя здесь в самом деле?!

Мои новые знакомые не подвели меня, и хотя я не совсем точно помнила, в каком именно дворе остался мой «фольк», они исправно прочесали все окрестные улицы спального района и не оставили меня до тех пор, пока я не пересела в свою машинку.

– Ну, подруга, ты не пропадай! И это… Компанию в следующий раз получше выбирай! – дал напоследок дельный совет Павлик.

Когда машина моих спасителей скрылась из виду, я тут же заблокировала все двери, включила печку на всю мощность. Но в мокрой одежде было уже не согреться. Меня все еще трясло, как в лихорадке. Непослушными, дрожащими пальцами я нашла в бардачке телефон, нажала кнопки.

«Только бы ответил!!! Только бы ответил! Только бы ответил…»

Я не ждала, что на том конце провода кто-то снимет трубку. И даже когда мне ответил знакомый голос – не сразу поверила:

– Андрей, это ты?! – Я поймала себя на том, что почти кричу в трубку.

– Да, Женя, что случилось? Ты где?

– Я… Я… – мне было плевать на то, что произошло, что я чудом вырвалась из лап Бориса Соболева. И на то, что меня могли убить, тоже было плевать. Самое главное для меня сейчас было другое.

– Андрей, ты как?! – не сбавляя тона, кричала я в трубку.

– Ужин давно остыл. Но я тебя жду. Ты скоро? Что-то удалось узнать про Шершня?

– М-м-м… Э-э-э… При встрече расскажу! – наконец нашлась я с ответом.

– Хорошо, – покладисто согласился Андрей.

– К тебе никто не приходил? Никто не звонил?

– Нет. А что? Жень, в чем дело-то? – Должно быть, даже плохая связь не искажала мой встревоженный голос.

– Это хорошо. Приеду и все расскажу.

– Договорились. Я буду тебя ждать.

– Не стоит. Возможно, я буду только под утро.

– Я все равно тебя буду ждать, Женя, – привычно ответил Андрей и отключился.

А я еще долго сидела на месте, прижимала к уху трубку и слушала гудки…

Андрей был жив и здоров. К нему никто не приходил. Его никто не искал. И не пытался убить. И это никак и не укладывалось у меня в голове. Ведь получалось, что Борис Соболев охотился только за мной. Неужто угрожающий тон и нож, приставленный к горлу, так ранили дядечку, что теперь он спит и видит, как поквитаться с Женяшей? Что-то мне подсказывало, что причина со-о-овсем в другом.

«Возможно, люди Соболева просто не смогли выследить, где мы с Андреем спрятались, а сумели только напасть на мой след», – думала я. Но и это тоже мало походило на правду. Ищейки Бориса не нашли Андрея только потому, что не искали его. Сам Соболев даже ни разу не спросил меня про Болотова. Он был ему не нужен! Бориса интересовала только я…

Это-то меня больше всего и смущало.

Нужно было как можно скорее распутывать темную историю, связанную с человеком по прозвищу Шершень. Иначе это будет стоить жизни если не Андрею, то уж точно мне. Ведь Соболев так просто не отступится.

Я повернула ключ в замке зажигания, тронулась с места и быстро погнала машину на улицу Комсомольскую, где жил мой давний приятель Петька Красильников. Я надеялась, что именно он поможет мне разобраться в деле Шершня. Теперь это было для меня делом особой важности.

Во двор блочной многоэтажки я зарулила, когда на часах было ровно одиннадцать вечера. Я выбралась из машины, запрокинула голову вверх. Почти во всех окнах уже погасили свет, и только в квартире номер тридцать два на втором этаже не собирались спать. Должно быть, приятель меня еще ждал.

Я доплелась до нужного подъезда, поднялась по лестнице и нажала на звонок.

Петька открыл почти сразу.

– Женя??? Ты как тут оказалась?! – физиономия у него так и вытянулась.

И было от чего. Я стояла, привалившись плечом к дверному косяку, едва держась на ногах от усталости, вымотанная, несчастная, в насквозь промокшей одежде. Сил хватило только на то, чтобы спросить:

– Войти можно?

Из памяти напрочь стерся тот момент, как именно я оказалась в квартире Красильникова. Смогла ли дойти сама, или приятель все же донес меня на руках. Способность соображать ко мне вернулась, когда я уже сидела на диване, закутанная в плед, а приятель тщетно пытался стащить с меня туфли. Промокший плащ висел на батарее – хоть убей, не помнила, как Петька вытряхивал меня из верхней одежки.

– Ну ты, подруга, даешь! – выдохнул друг, когда обувка была наконец-то снята, и он так и шлепнулся в соседнее кресло с моими туфлями в руках. – Ты откуда такая?

– И не спрашивай, – покачала я головой.

– Выглядишь неважно… Кофе будешь?

Я только кивнула.

Петька поднялся с кресла, внимательно посмотрел на меня и спросил:

– Может, и коньяк?

Судя по тому, что приятель предлагал напиться, видок у меня был не то чтобы неважный, а прямо-таки хуже некуда. Но мне было плевать!

– Буду, – кивнула я. Как вариант, от воспаления легких и нервного срыва меня могло спасти разве что спиртное. И я не ошиблась – горячий кофе взбодрил, коньяк залпом и без закуски согрел, а раскуренная сигарета заставила меня окончательно почувствовать себя человеком.

– Лучше? – заботливо спросил Петька.

– Даже не представляешь, насколько! – отозвалась я, затягиваясь сигаретой и выдыхая в воздух сизые колечки дыма.

– Но выглядишь ты все равно… – приятель не стал договаривать, а просто многозначительно покачал головой.

– Для человека, которого хотели убить, я выгляжу просто шикарно! – криво усмехнулась я.

Петька отставил свою рюмку в сторону, пересел ко мне на диван и заглянул в глаза:

– Женя, рассказывай: что произошло?

Я не хотела никому ничего говорить. Но, такая одинокая и несчастная, я вдруг поняла, что не могу – просто никак не могу! – молчать.

– Петя, такое произошло… Такое… – и я все рассказала. Про то, что согласилась работать на Андрея, про человека по прозвищу Шершень, которого Болотов подозревает в убийстве жены, про шантаж Бориса Соболева и про мое ночное злоключение на яхте этого господина.

– Но у меня кое-что есть на этого Шершня, – с горящими глазами говорила я. – Я все же смогла найти зацепку…

– Какую? – Петр смотрел на меня, не моргая. За все это время он ни разу не перебил меня, ничего не спросил, не прокомментировал.

– У меня есть гильза, которой в нас стрелял Шершень или кто-то из его подельников.

– Гильза?

– Гильза!

Я так оживилась, что откинула в сторону плед, вскочила с дивана и подбежала к батарее, на которой сушился мой плащ. Схватила одежонку, встряхнула его, выудила из кармана металлический цилиндрик.

– Вот! – торжественно объявила я.

– Что это? – Приятель тоже встал и подошел к окну.

– Гильза. Нужно пробить номер по базе данных и узнать имя того, кто вел охоту за Андреем все это время!

Петр взял у меня из руки гильзу, покрутил ее. Я внимательно следила за другом. Он хмурился, морщил лоб, чесал переносицу.

– Надо пробить по картотеке. Но вся база данных на работе.

– Так поехали к тебе на работу! – запрыгала я на одном месте.

– Куда?! Куда??? – схватил меня за руку Красильников. – Совсем из ума выжила, подруга? – многозначительно покрутил он пальцем у виска. – Тебе сейчас надо отлежаться!

– Петя, я не могу. У меня нет времени. Я должна найти этого человека, и как можно скорее. Он убил Аллу Болотову. Охотился за Андреем. По его вине сегодня меня чуть не убили!

Петр продолжал удерживать меня за руку и смотрел в глаза. Но у меня был боевой настрой, и, должно быть, приятель это понял, махнул рукой и сказал:

– Поехали!

В здании местного РОВД жизнь не затихала никогда. И даже в столь поздний час здесь было полно народу: одни заступали на дежурство, другие засиделись допоздна, разгребая текущие дела. Из-под двери кабинета Красильникова тоже лился свет.

– Должно быть, Стас задержался на работе… – пояснил Петька.

– Стас? – заподозрила я неладное, но было уже поздно. Приятель наотмашь распахнул дверь и шагнул в кабинет.

– Привет! Ты чего это ночь-полночь на работе пропадаешь? – тут же спросил он.

За письменным столом, над которым горела яркая лампа, склонился над кипой бумаг майор Носов. Он поднял голову, близоруко посмотрел сначала на Петьку, потом на меня.

– Засиделся… Сам не заметил, как время прошло.

– Добрый вечер, – протиснулась я в крошечную комнатенку, в которой с трудом умещалось два письменных стола.

– Добрый, – я сразу уловила легкий холодок в голосе Носова, а во взгляде – все то же недоверие. Станислав Носов даже сейчас смотрел на меня как на подозреваемую номер один.

– А вас что заставило вернуться на работу в такое время? – майор спрашивал Петьку, а продолжал смотреть на меня.

– Я же тебе говорил, Женечка у нас человек особой профессии – телохранитель, – отозвался Петька, усаживаясь за стол и включая компьютер. – Нужно проверить одного ее клиента.

Я с благодарностью посмотрела на Петра – все же я не ошиблась в приятеле…

– Да, помню-помню про работу телохранителя…

Мне показалось или в голосе майора прозвучал легкий сарказм? Я обернулась к Носову и, чтобы хоть как-то оправдать свой недоуменный взгляд, спросила:

– Как продвигается дело о гибели Аллы Болотовой?

– Как раз сейчас им и занимался, – ответил Носов. – Перечитывал показания свидетелей… – он говорил и смотрел, как будто подозревал. А я только делала вид, что мне все равно.

– И что? Нашлось что-то интересное? – несмотря ни на что, продолжала вести диалог я.

– Все пытаюсь свести концы с концами, но… Что-то мне в этом деле не нравится, а что – сам не пойму.

Мы с Носовым сверлили друг друга взглядами. Майор сдался первым, отвернулся.

– Хотите чай или кофе? – предложил он.

– Нет, спасибо.

– Тогда не буду вас отвлекать. Мне все равно пора домой.

Стас закрыл папку, которую листал перед нашим приходом, собрал со стола все бумаги, выключил свет.

Я отвернулась от него и переключила все свое внимание на Петьку, который уже сосредоточенно щелкал мышкой и всматривался в монитор.

– Так… так… – бормотал он, перелистывая одну страницу за другой. Я облокотилась о стол и попыталась взглянуть на то, что там отыскал приятель.

– Вот! Нашел! – бормотал между тем Красильников. – Пистолет зарегистрирован на Максима Сергеевича Седова… – прочитал он, поднял голову на меня. – Знаешь такого?

– Максим Сергеевич Седов, говоришь? – повторила я и откинулась на спинку стула.

Седова я знала. И очень хорошо. Но только не Максима Сергеевича, а Дмитрия Валерьевича – выживающего из ума старика, который и нанял меня следить за Аллой и Андреем Болотовыми.

– До завтра, – произнес Носов. В старенькой потертой куртке и с кипой макулатуры под мышкой он уже стоял на пороге.

– Счастливо! – отозвался Петька. – Так что, знакомое имя? – обратился он ко мне снова, когда за Станиславом наконец-то закрылась дверь.

– Нет, – почему-то соврала я. – А кто он такой? Преступник? Уголовник? Рецидивист?

– Да нет… Он полковник в отставке. А гильза – от его табельного оружия.

– ??? – Я только хлопала глазами от таких новостей. – Может, кто-то украл у него пистолет? – предположила я.

– Все может быть… Все может быть… – протянул Петр, снова пощелкал мышкой.

– Посмотри сама, – он развернул ко мне монитор. На экране мигало не очень качественное фото молодого мужчины. – Похож на твоего неприятеля?

Я быстро пробежалась взглядом по страничке: «Максим Сергеевич Седов. Ушел в отставку в звании полковника в 1991 году».

– Так это десятилетней давности… За такой период человек мог измениться до неузнаваемости… – говорила я, а у самой в уме так и вертелась фамилия этого человека.

Я не узнавала этого человека, но я не сомневалась, что это он! Его выдавало не лицо, но фамилия.

– Послушай, а про его родственников что-нибудь есть? – издалека начала я.

– Зачем тебе? – не понял Петька.

– Ну… Мало ли, – от такого количества информации мозги просто отказывались успевать придумывать какие-то отговорки. – Может, это что-то даст… – неуверенная в том, что говорю, протянула я.

– Сейчас глянем, – не стал возражать Красильников и снова уткнулся в экран.

Я же еле сидела на месте от нетерпения. Схватилась за пачку сигарет, чтобы хоть чем-то себя занять, закурила. Ничто не успокаивало сегодня мои нервы!

– Собственно говоря, ничего интересного больше нет… – тянул слова приятель. – Биография совсем короткая… Родители у него погибли еще в детстве… И его вместе с младшим братом взял под опеку дядя…

– Дядя? – тут же отреагировала я. – Как его зовут? Есть данные?

– Да… Дмитрий Валерьевич Седов, – покладисто ответил Петр.

Я сидела на стуле, выдыхала сигаретный дым, кусала губы, а в голове бегала сотня растревоженных тараканов.

– Ты думаешь, что Максим Седов и есть Шершень? – первым прервал молчание Петька.

Я не думала. Я была уверена. Но, подняв голову и посмотрев прямо на приятеля, сказала другое:

– Не знаю, Петя… А ты был лично знаком с Максом Седовым?

– Нет. Могу навести справки о нем, если хочешь…

– Сомневаюсь, что кто-то из его бывших коллег скажет, что он и есть Шершень. Такую информацию нужно искать не среди сослуживцев.

– А где? Что ты теперь думаешь делать?

– Не знаю, – затрясла я головой, – так устала, – честно призналась я, запустила пальцы в волосы, взъерошила их. – Сейчас хочу просто выспаться, а завтра… Завтра соберусь с мыслями и подумаю, что со всем этим делать…

– Пожалуй, это правильное решение, – одобрил Петр.

Я поднялась с места.

– Ты пойдешь домой?

– Мне еще нужно кое-что посмотреть, раз уж приехал на работу. Завтра у меня командировка, буду в городе только послезавтра.

Я была рада, что не придется ехать с Петькой. Мне сейчас нужно было побыть одной.

– Доберешься сама?

– Конечно! Спасибо тебе за все!

– Не за что! Обращайся, если понадобится еще какая-то информация! И будь осторожна, – попросил Красильников.

Я кивнула и шмыгнула за дверь – медленно поплелась по полутемному коридору, спустилась на один лестничный пролет вниз и остановилась у двери в курилку. Машинально толкнула ее, шагнула через порог. Я оказалась на стекленном просторном балкончике, служащем для сотрудников зоной для курения. Пожалуй, это было как раз то место для уединения, которое мне сейчас и было нужно. Я прошла внутрь, по привычке забралась на подоконник и закурила очередную сигарету.

В голове была такая каша, что и не передать. Я просто не знала и не представляла, что теперь мне делать с ворохом информации, который на меня вывалился. Но чем дольше я сидела здесь, всматривалась в огни ночного города и курила сигарету за сигаретой, тем отчетливее вырисовывалась в моем сознании та дикая и нелепая история, в которую меня угораздило ввязаться. Сомнений не было – Макс Седов и есть Шершень.

Похоже на то, что Алла и Андрей, пытаясь найти человека по прозвищу Шершень, разворошили целое осиное гнездо. На помощь племяннику подключился и Седов-старший. Он нанял меня для того, чтобы я следила за Болотовыми. Конечно, им нужна была информация о каждом шаге супругов, для того чтобы убить их в нужный момент! А я-то, глупая…

Ведь я сама пришла к Дмитрию Валерьевичу и рассказала ему про вечеринку, на которую меня позвали Алла и Андрей. И этим же вечером взорвалась машина. Я просто слила им нужную информацию! Какой кошмар… Какой ужас…

Меня бросало в дрожь от таких догадок. Я схватилась за голову: неужели это так? Неужели? Меня просто использовали, чтобы я была как маячок, который сигнализирует о местонахождении Болотовых?!

А я сама, ни о чем не подозревая и не догадываясь, вновь и вновь шла к старому лису и рассказывала ему все как на духу. И как я сразу не догадалась? Как? Ведь мне все это с самого начала казалось странным! Все эти сомнительные просьбы Седова, его надуманные подозрения, нежелание говорить правду… Ведь он до последнего не хотел, чтоб я переставала на него работать, и даже после того, как узнал, что я согласилась охранять Андрея, просил передавать ему все сведения. Почему я не задумалась об этом сразу? Списала все на старческий маразм. А оно вон как обернулось!

Я оказалась невольной пособницей в убийстве Аллы Болотовой.

Они рассчитывали, что так же легко все будет и с Андреем. Что я сама подпишу смертный приговор себе и ему, но вышло иначе… Я верой и правдой охраняла Болотова и больше не передавала никакой информации Седову. Тогда криминальная семейка решила, что я им не нужна. Теперь я понимаю, почему Шершень просил Бориса Соболева поймать меня одну: они решили, что до Андрея добраться будет гораздо проще, если на пути не будет маячить Женяша! В их планах было убить сначала меня, а потом избавиться от самого Болотова… Да, именно так оно и было. Все сходилось. Все, до последней мелочи.

Позади меня скрипнула дверь. Я обернулась и тут же снова ткнулась носом в окно. В курилку сунулся майор Носов.

– Вы еще здесь? – вроде как удивился он.

Я демонстративно промолчала. Уйти сразу было неприлично, но и находиться в одном помещении с этим человеком мне не хотелось.

– А я задержался в архиве. Возвращал туда кое-какие документы.

Мужчина прошел вперед, остановился около меня и достал сигареты:

– Вы позволите?

Я безразлично пожала плечами.

Стас закурил свои вонючие сигареты.

– Случайно услышал часть вашего разговора, – неожиданно произнес он.

Я невольно вздрогнула. Носов внимательно на меня уставился, кажется, он заметил мою реакцию. Этот хитрый тип все замечал!

– Вы интересовались Седовым?

– Верно, – коротко ответила я.

Я ждала, когда дотлеет до фильтра сигарета, чтобы уйти.

– Зачем он вам? – в упор спросил Стас.

Я круто обернулась к нему. Я столько натерпелась за сегодняшний нескончаемый день, что дурацкие вопросы этого майора взбесили меня до чертиков, и я даже не могла этого скрывать.

– Я занимаюсь частной охраной и могу интересоваться кем угодно, – отчеканила я. Это было грубо, но иначе я уже просто не могла.

– В принципе – да, – Носов с достоинством стерпел мой выпад, выдохнул сигаретный дым.

– Тогда не понимаю смысла вашего вопроса, – продолжала кипятиться я.

– Простое любопытство, Евгения Максимовна. Простое любопытство… А почему вас так это задело? – Он явно играл на моих нервах – своей надменностью, спокойствием, своими вопросами. Он выводил меня на эмоции, а я была не в том состоянии, чтобы молча терпеть.

– Потому что вы лезете не в свое дело, – отчеканила я, раздавила в пепельнице недокуренную сигарету и вышла вон из курилки.

Я быстро спустилась вниз, выбежала на улицу и запрыгнула в свой «фольк». Словно за мной мчалось сто чертей, я погнала машину вперед но ночному городу. Я ни разу не сбавила скорости, проносилась на красный свет, не замечала никаких указателей – я торопилась к Андрею.

Закуривая очередную сигарету и выдыхая дым в приоткрытое окно, я вновь и вновь думала про человека по прозвищу Шершень. Я больше ни минуты не сомневалась, кто он такой. Я даже знала наверняка, как его найти. Оставалось выяснить последнее: что же такого узнали про него Алла и Андрей?.. И я вдавливала педаль газа в пол и лихо обгоняла одно авто за другим. Мне не терпелось поставить наконец-таки точку в этой запутанной истории.

Только въехав в поселок Березовая Речка, я сбросила скорость, прокатила вперед по асфальтированной дорожке, тормознула около нужной калитки. В окнах дома горел свет. Стоило мне только хлопнуть дверью, как в коридор тут же высунулся Андрей.

– Жень, ты что так долго? – На его уставшем и каком-то осунувшемся лице явно читалась тревога.

Я бросила ключи от машины на тумбочку, скинула перепачканные в грязи туфли в прихожей и прошла на кухню.

– Жень, с тобой все в порядке? – шел за мной следом мужчина. – Что случилось?

Он с тревогой пытался заглянуть мне в глаза.

– Есть кофе? – просто спросила я, шлепнулась на высокий табурет, схватилась за пачку «Парламента», выудила сигарету – это была последняя.

– Конечно, – Андрей без лишних слов схватился за чистенькую чашку. – Ты где была?

– У нашего общего знакомого Бориса Соболева, – отозвалась я, прикуривая сигарету.

Андрей чуть не выронил чашку из рук. Все же донес ее до стола, шлепнул передо мной.

– Как так? – опешил он.

– А вот так! Его люди выследили меня! – Я тут же пожалела, что ляпнула про свое рандеву с господином Соболевым вот так, не подумав. Андрей бледнел, синел, зеленел и снова бледнел, потом спросил:

– И что он от тебя хотел?

Я выразительно посмотрела на мужчину. Он только нервно сглотнул и спросил:

– Ты поэтому мне звонила?

– Да.

– Но здесь никого не было…

– Я в курсе. Меня перехватили уже в городе. О загородном доме никто ничего не знает. Они не в курсе, где ты!

– Как они могли напасть на твой след?

– Черт его знает! Я бы так просто не поддалась, но у меня пропал пистолет…

– Пропал пистолет?.. – эхом повторил Андрей. – И как же ты… Как ты от него сбежала?..

– С трудом! – не стала лукавить я.

Дабы не ранить и без того потрясенную психику клиента, я решила опустить все подробности своего злоключения на яхте в обществе Борьки и его компании, скорой на расправу с безоружной девушкой, потому небрежно отмахнулась и произнесла:

– И не такое бывало. Но не это сейчас главное.

– А что? – Мужчина смотрел на меня, не моргая.

Мне хотелось рассказать все, что я смогла узнать, но пришлось сухо ответить:

– Кажется, я знаю, как найти Шершня.

– Да??? – Андрей так и подскочил на месте. – Как? Где? Тебе Борис сказал?

Я только хмыкнула. Он явно переоценивал мои способности дипломата. С господином Соболевым мы могли общаться только на уровне поножовщины и языка угроз.

– Неважно, как узнала, – отмахнулась я, рассказывать о своем непосредственном знакомстве с родственником Шершня не хотелось. – Скажи мне лучше, что такого вы с Аллой нашли против этого Шершня? Чем вы хотели его шантажировать?

Я взяла в руки чашку горячего кофе, сделала глоток и невольно снова посмотрела на Андрея. Замешательство было слишком очевидным – мужчина растерялся и теперь не знал, что мне сказать.

– Дело в том… Мы с Аллой… Короче… – он не хотел говорить, я это сразу поняла, но сейчас была не та ситуация, чтобы скрытничать.

– Я же тебе обещала, что ничего не расскажу ментам, – по-своему истолковала я его невнятное бормотание.

– Он хотел ограбить одного человека, – выпалил Андрей.

Я ждала, что будет продолжение, но мужчина молчал.

– И все? – не поверила я.

– Ты не понимаешь… – в глазах Андрея загорелся азартный огонек. – Речь шла об очень больших деньгах. Если бы этот человек узнал о планируемом ограблении, Шершню было бы несдобровать!

– Вот оно как!

Если в деле замешаны большие деньги, то это могло объяснить все и сразу!

– Сейчас он явно не рискнет идти на дело, – продолжал между тем Андрей, – Он побоится, что вмешаюсь я, все расскажу.

Я пила кофе, слушала и кивала.

– Для начала ему нужно убрать с дороги меня, а уж потом…

В словах Андрея была доля правды. Задача номер один для Шершня – убить Андрея. Впрочем, теперь в этом деле фигурировала еще и моя скромная персона.

Очевидно, последняя мысль пришла на ум и Андрею.

– Женя, прости меня… – тихо-тихо произнес он. – Ведь Соболев знает про тебя, а значит, знает и Шершень. Теперь мы с тобой для них главная добыча. Прости меня, я не знал. Идя на встречу с Борисом в ресторан «Аврора», я даже предположить не мог, что все так обернется.

– Андрей, я знаю.

– Теперь из-за меня и твоя жизнь под угрозой.

– И это тоже часть моей работы.

– Ты так рискуешь из-за меня…

– Андрей, это моя работа.

– Ты мой телохранитель, должна меня охранять. Поиски Шершня – не твоя забота.

– Андрей…

– Я не имел права тебя во все это втягивать. Ты прости, прости! Но я не знал, что все так будет.

– Послушай…

– Женя, ты не должна мне так помогать. Не должна, а ты… Это все из-за Аллы?

– Что?

– Ты чувствуешь свою вину за смерть Аллы, поэтому так помогаешь? Это было точное попадание. Я невольно отшатнулась от Андрея. А он смотрел мне прямо в глаза и продолжал за что-то извиняться. – Ты прости, Женя… Прости… Но твоей вины в этом нет…

– Я понимаю, – глухо отозвалась я. Я действительно все прекрасно понимала, вот только поделать с собой ничего не могла…

– То, что произошло в тот вечер, было роковой случайностью.

– Ты, конечно, прав, – кивала я.

– Женя, – Андрей положил свою руку поверх моей, – может, зря я тебя во все это впутал?.. Ты так рискуешь…

– Брось ты! Я же обещала тебе, что найду человека по имени Шершень, и я его найду.

– Что ты про него узнала?

– Нужно кое-что проверить… – уклончиво ответила я и поднялась из-за стола. – Оставайся здесь. Ни Борис, ни кто-либо другой ничего не знают о твоем местонахождении. А я… Я попробую найти Шершня.

То ли Андрей смирился, то ли новость о том, что я уже нарвалась на приятеля Борьку, так подействовала – но на этот раз возражать он не стал. Я только поднялась в свою комнату, переоделась и снова спустилась вниз.

– Если что – я на связи, – говорила я, обувая туфли. – Надеюсь, что уже к утру вся эта история закончится.

– Жень, – Андрей удержал меня за руку, когда я уже шагнула за порог.

Я обернулась, посмотрела удивленно.

– Я и правда за тебя волнуюсь…

Я обнадеживающе кивнула, мол, все будет отлично, и выбежала на улицу. Дождь уже давно перестал, и только промозглая осенняя прохлада пробиралась под полы легкого плащика. Ежась и жалея, что не надела теплый свитер, я добежала до авто, быстренько запрыгнула внутрь. В салоне было еще тепло от работающей печки, я включила первую скорость и тронулась с места.

Но я проехала вперед только до ближайшего поворота и тут же заглушила мотор. Электронные цифры на панели управления показывали 3.00, не самое подходящее время для звонков. Но ждать до утра я просто не могла, схватила сотовый, нажала на кнопки. В трубке тянулись гудки – Седов не собирался подходить к телефону. Потом на том конце провода что-то щелкнуло и монотонный голос забубнил: «Сейчас никого нет дома. Но вы можете оставить свое сообщение…»

Я не сомневалась, что Дмитрий Седов у себя. Старик почти никогда и никуда не выходит из своей мрачной квартиры. Невротик и параноик по натуре, он просто не желает снимать трубку посреди ночи. Не удивлюсь, если сейчас он стоит около аппарата связи, прижимая к груди свою лохматую собачонку, и слушает сообщение.

– Дмитрий Валерьевич, это Евгения Максимовна. Мне нужно с вами встретиться. Дело срочное и никаких отлагательств не терпит! Я кое-что узнала, и мне не терпится задать вам несколько вопросов. Уже выехала к вам. Буду через час, – надиктовала я в трубку и тут же отключилась.

Поворачивая ключ в замке зажигания и выруливая из поселка на открытую автостраду, я ни секунды не сомневалась, что принимаю правильное решение.

Я не ошиблась в своих расчетах – в центре города, на глухой безлюдной улочке я оказалось спустя ровно сорок минут. Машину я бросила на проезжей части, выбралась из нее и остановилась на тротуаре. Я запрокинула голову вверх и поискала взглядом окна квартиры Седова. Кажется, вон те… Тяжелые шторы плотно задвинуты, но в комнате явно горит свет, подсвечивая портьерную ткань на окнах зеленоватым светом. Очевидно, Дмитрий Валерьевич дожидается меня в своем кабинете… Я плотнее запахнула плащик, подняла воротник и быстро зашагала во дворы старого жилфонда.

На улице не было ни души, так же пустынно и у подъездов. Только у дальней двери мигает желтый фонарь, да в каком-то темном углу надрывно орет кошка. Здесь и днем-то было некомфортно, а в столь поздний час и вовсе бросало в дрожь. Я ускорила шаг, споткнулась обо что-то, шарахнулась к стене. Из окошка подвала у самой земли клубами валил пар, ноги обдало горячим воздухом – должно быть, где-то прорвало трубу. Я почти побежала, со всего размаха влетела в дверь и тут же оказалась в неприглядном подъезде с широкой лестницей. Чтобы больше не циклиться на своих не на шутку растревоженных нервах, я без малейших промедлений поднялась наверх, под самую крышу.

Я не думала о том, что скажу Дмитрию Валерьевичу, когда он откроет дверь, мне было все равно, чем закончится наша ночная встреча, я была полна решимости и тут же нажала на кнопку дверного звонка.

Звенящая трель раздалась где-то в глубине квартиры и оборвалась. Я прислушалась, насторожилась. Из-за двери не доносилось не звука. Я нажала еще раз, и еще. Я звонила и звонила без конца, пока наконец не поняла – мне никто не откроет!

– Черт! – выругалась я, ударила со всего размаху о косяк…

Дверь чуть приоткрылась.

Я невольно отшатнулась и растерянно уставилась в приоткрывшееся пространство, за которым начиналось темное нутро квартиры. Внутри пробежало липкое предчувствие чего-то нехорошего… Но меня словно кто-то толкал в спину. Просто развернуться и уйти я уже не могла.

– Дмитрий Валерьевич! – позвала я, чуть толкнула дверь рукой, заглянула внутрь. Темно.

– Эй! Кто-нибудь есть дома? – позвала я, уже делая шаг вперед.

Из темного угла коридора мне под ноги тут же кинулся мелкий комок шерсти – залаял, заюлил вокруг меня.

– Мотя… – узнала я болонку Седова. Пес заскулил, услышав свое имя, запрыгал на задних лапах. – Ты чего, дружок? Что с тобой? Где твой хозяин?..

Собачка звонко тявкала, подпрыгивала, хватала меня зубами за полы плаща и тянула куда-то за собой.

– Ну, ты чего? Чего? – Я легонько оттолкнула пса. Он тут же помчался вперед, обернулся, уставился на меня глазками-бусинками.

– Мотенька, где твой хозяин? – бестолково говорила я.

Пес рвался в глубь коридора, туда, где тянулась из-под двери едва различимая полоска.

– Что? Что здесь случилось?

Пес наконец-то выпустил из зубов мой подол, юркнул за дверь, я тоже сделала шаг вперед и как вкопанная замерла на пороге комнаты. Мне стало дурно от увиденного, голова закружилась. Словно карусель, замелькали у меня перед глазами: огромный письменный стол, зеленый торшер, репродукция картины Ван Гога, продавленная софа и труп мужчина на полу.

Дмитрий Седов лежал у книжных полок, широко раскинув руки, глядя в потолок остекленевшими глазами. А рядом с ним скреблась и жалобно скулила его собачонка…