Глава 9
Квартира у Виктора-Алкаша была аж четырехкомнатная. Набитая спортивными тренажерами и всякими гирями-гантелями. В прихожей с потолка свисал большой турник.
Тренируется, форму поддерживает.
Поспав часа три, я позавтракала на широкой светлой кухне. Неплохо устроился мой бывший однополчанин. Самого Виктора в квартире уже не было. На кухонном столе я нашла записку, в которой говорилось, что он будет вечером. В шесть часов.
Покончив с бутербродами, я выпила кофе. Растворимого, правда, но довольно хорошего. На полочке над холодильником я нашла и в зернах, но возиться с ним не хотелось.
Так, поела. Что дальше?
Я посмотрела на часы — полдень.
Ну что ж, целый день — шесть часов — у меня свободен. За это время нужно кое-что выяснить и, кстати, придумать, что мне делать с этим самым Виктором. Поговорить с ним? Сказать, что я не готова для новой роли?
Сомневаюсь, что он мне поверит. Что тогда?
Остается…
Впрочем, пока еще рано об этом…
Одевшись и заново наложив грим, я покинула квартиру. Позаигрывав в лифте с двумя миловидными девушками, — чтобы не забыть ненароком, что я все еще молодой человек, — я вышла на улицу.
У меня еще оставалось немного денег. Поймав машину, я назвала водителю — этакому старичку-боровичку в мохнатой кепке — адрес Кристининого брата.
Сама не знаю, зачем я туда ехала. Не для того, конечно, чтобы выразить свое сочувствие родственнику усопших, а… Честно говоря, в груди у меня еще, как говорится, теплилась надежда, что кто-нибудь из семьи Кошкиных остался в живых — их трупов-то мы так и не нашли.
Вот и дом, где живет.., пардон, жила Кристина.
Я поднялась на нужный этаж, хотела позвонить в квартиру, но увидела, что дверь не заперта. Только прикрыта. Очевидно, когда я вчера вышибала эту дверь, сильно повредила замок.
А мне-то казалось, что Кристинин брат привел дверь в порядок…
Я неслышно приоткрыла дверь и оказалась в прихожей. И замерла, услышав голоса на кухне.
Вернее, голос — говорил только один человек, второй — нетрудно было узнать водопроводное ворчание Кристининого брата — только согласно поддакивал.
Да это же кошкинский племянничек Лешка там, на кухне, разоряется! Я прислушалась и едва не расхохоталась.
— Я, понимаешь, туда-сюда, — захлебываясь, плел Лешка, — смотрю — человек пять бандюков у меня в каморке сидят! Ну, тут я, недолго думая, схватил стол — видел, стол у меня там у стены стоял? Вот, стол, значит, схватил и в них прямо…
Бам!! Ба-бах! — Очевидно, Лешка в азарте смахнул какую-то посудину со стола — зазвенело. — Бам!
Трое сразу с копыт! Двое на меня! С ножами!! Я левой — р-раз! Правой!..
— Ну-у, — поражался брат Кристины, — даешь!..
Я тихонько выскользнула за дверь и позвонила — надо же произвести впечатление воспитанного молодого человека. Через пару минут за дверью послышались тяжелые шаркающие шаги, и открыл Кристинин брат (до сих пор, кстати, не помню, как его зовут).
— Чего тебе, парень? — мутно глядя на меня, осведомился он.
Меня сразу окутало густое облако алкогольного перегара. Ах да, они там водку пьют! Как же это я не догадалась по интонациям рассказчика?
— Я вот… — начала было я. А чего мне, в самом деле? — Мне Александр Александрович нужен.
Или Кристина Владимировна. Все равно — кто, — вывернулась я.
Кристинин родственник без слов ушел куда-то в глубь квартиры, оставив меня стоять на пороге.
Впрочем, он скоро вернулся. С какой-то бумажкой в руках. Он открыл рот, видимо, чтобы что-то мне сказать, но вдруг так с открытым ртом и замер, оглядывая меня с ног до головы.
Вот ведь! Я же и забыла совсем, что на мне его одежда!
— Я по поводу фирмы. Меня на работу обещали устроить, — жалобно залопотала я, чтобы отвлечь хозяина квартиры от созерцания моей.., то есть его одежды.
Он пробормотал что-то, тряхнул головой, будто отгоняя от себя наваждение и, оторвав глаза от меня, уставился в бумажку.
— Фамилия? — строго выговорил он после того, как с минуту изучал записку.
— Охотникова… Охотников то есть.
— А-а, ну так бы сразу и говорил, — он расплылся в улыбке, — вот записку они тебе оставили…
Я не поверила своим ушам.
— Они… Когда они заходили?
— Когда? — Кристинин брат, вспоминая, закатил глаза к потолку. — Да утром, часов.., в семь…
Ну да, в семь — они еще разбудили меня. На минутку забежали и того.., опять пропали…
Вот так да! Понятно теперь, почему меня сюда потянуло! Интуиция снова, черт ее дери! Шестое чувство!
— Вот, — протянул он мне записку.
— Спасибо! — выговорила я, с трудом удерживаясь, чтобы не поклониться ему в пояс, — большое спасибо!
— Олежка! — раздался вдруг голос из кухни.
Мой собеседник даже вздрогнул.
— Олег! Олег, твою мать!! — продолжал орать Лешка. — Пойдем, водка стынет! Ты чего там?
«Олегом его зовут, — машинально отметила я, — теперь не забуду».
Наскоро попрощавшись со мной, Кристинин брат захлопнул дверь. А я, сжимая в руках листочек бумаги, зашагала вниз по лестнице.* * *
"Женя! Мы будем в два часа дня у (зачеркнуто) там, где мы с тобой в перв. раз встрет. Времени больше нет.
А, и К."
«Нормально, — подумала я, прочитав записку, — ничего себе посланьице. Да, ерунда, главное, что они живы».
Я здорово обрадовалась. Мне даже как будто дышать легче стало.
Стоп!
А это, случаем, не подлог?
Да нет вообще-то. Кому и зачем меня куда-нибудь заманивать? Виктору? Да он, по-моему, куда хотел, туда меня уже заманил. Проверяет меня?
Но как?
Остановившись в подъезде, я тщательно исследовала свою одежду — Виктор мог прикрепить на нее маячок-передатчик, пока я спала.
Нет, ничего…
Да и что он — настолько меня недооценивает?
Может предположить, что я не замечу его передатчик? Что это я, в самом деле?
Однако полностью он мне не доверяет — просто не должен. И я бы на его месте не доверяла. И любой другой человек из тех, кто прошел такую же школу, как я и Виктор.
Я посмотрела на часы — пятнадцать минут второго. Скоро наступит «два часа дня». Надо поторапливаться, чтобы успеть к тому поганенькому кафе, в котором Кошкин назначил мне встречу в первый раз.
* * *
Поймав машину — на общественном транспорте передвигаться мне не хотелось, да и не успевала я? — за сорок минут я добралась до того самого заведения. Уложилась во времени.
Распахнув стеклянную дверь, я вошла в кафе.
Несмотря на обеденное время, народу там было немного. Очевидно, нормальные люди предпочитали пообедать где-нибудь в другом месте. Ну и правильно делали.
Кошкина я заметила сразу, еще до того, как он призывно помахал мне рукой — он сидел лицом ко входу. Кристины с ним не было.
Александр Александрович, вопреки моим ожиданиям, выглядел вполне презентабельно — и костюмчик сменил на отутюженный, и вроде как причесался. Наверняка жена этому чудесному преображению посодействовала.
Вот только синяк под глазом всю эту респектабельность несколько портил, но это уже, как говорится, мелочи.
Не знаю почему, но я так обрадовалась, увидев своего клиента живым и невредимым, что, прежде чем усесться за стол, чмокнула Александра Александровича в щеку.
Вот так. Пока жена отсутствует. Интересно, как это смотрелось со стороны? Все-таки я сейчас — не я, а молодой человек.
— Ну-с, — весело проронила я. — А где Кристина Владимировна? Рассказывайте, как вы там…
— Это ты, Женя, рассказывай, — неожиданно мрачно произнес он, — почему ты нас бросила?
Ах, вот он о чем!
— Расскажу, — жестко ответила я. — Я не бросила вас, а дала возможность уйти. Отводила удар, так сказать.
Кошкин уже помягче, но все равно недоверчиво посмотрел на меня.
— Вы не смотрели последние милицейские хроники? — продолжала реабилитироваться я.
— Какие хроники?! — воскликнул Александр Александрович, всплеснув руками. — Не до хроник теперь…
— Так вот, уважаемый гражданин Кошкин, расклад таков — ваш недруг Никошкин мертв…
— Туда ему и дорога, — мстительно проворчал мой собеседник.
Я даже не ожидала от него такой реакции. Н-да, кто бы мог подумать, что рядовой бизнесмен Кошкин — такой жестокий человек.
— Длинного тоже убили, — продолжала я, — и еще двоих бандитов из никошкинской команды.
— Н-ну… — протянул Кошкин, — дела…
— Из всей этой шараги остался только Алкаш.
Кстати, я с ним теперь в союзниках…
Александр Александрович вытаращил глаза.
Я засмеялась и собралась было поведать ему свою историю, но тут подошел официант и хриплым голосом осведомился, что мы прикажем подать. Кошкин даже не посмотрел на него, сделал руками знак, который, наверное, должен был означать — «Ну, принесите чего-нибудь такого.., эдакого»…
Официант понимающе кивнул и удалился.
— Рассказывай! — вцепился в меня глазами Кошкин.
* * *
— Ну, м-мать, — восхищенно протянул Александр Александрович, когда я закончила свое повествование, — ну ты даешь!
— Даю, — скромно согласилась я.
— Я вот только одного еще не понял, — добавил Кошкин, — как ты теперь с Алкашом-то будешь?
Ну то есть с этим.., как его?.. Виктором?
— Об этом можете не беспокоиться, — ответила я.
В самом деле, ему-то, Кошкину, об этом беспокоиться незачем, беспокоиться нужно мне. А как мне действительно быть с Виктором, я сама еще не знала. Он очень серьезный противник. У меня даже создалось впечатление, что он подготовлен лучше, чем я, ведь после моего ухода Виктор еще год служил в отряде. А год в «Сигме» — это…
Кстати, больше трех-четырех лет в этом отряде никто не задерживался — бойцы или погибали, или шли на повышение. Карьера, хорошая карьера в соответствующих органах людям, прошедшим службу в «Сигме», была обеспечена.
Кроме того, кажется, что Виктор не просто так — из соображений альтруизма (какой уж альтруизм у нашего брата!) — не просто так доверяет мне. Скорее всего я еще не знаю его козырей. Ну не мог он так просто поверить мне, не мог, не проверив.
Между прочим, по-моему, то, что он мне дал время до вечера, и есть проверка. Только каким образом она осуществляется, я не знаю.
— Да, кстати, — спросила я у задумавшегося над чем-то Кошкина, — вы мне так и не сказали, как это вы с Кристиной Владимировной выбрались со склада?
— Да как выбрались! — фыркнул Александр Александрович. — Так и выбрались, очень просто: у Кристины ключи запасные в сумочке были. Она же завскладом.
Действительно просто. Я была даже несколько разочарована таким коротким и неинтересным рассказом.
— А сама она где? — снова спросила я.
— Кристина-то? Вызвали ее утром на склад. По пейджеру вызвали, — ответил Кошкин.
— Нормально. Надеюсь, у нее хватит ума сказать ментам, что она не была там этой ночью, — негромко произнесла я.
— Хватит, — обиделся Кошкин, — чего-чего, а ума у нее в достатке. Мы уже обо всем договорились. Как только она освободится, она звякнет мне на пейджер, и мы встретимся.
— На пейджер? — удивилась я. — У вас разве пейджер есть?
— Да нету у меня, это Крися мне свой отдала, — объяснил Александр Александрович, — так что подождем пока.., это самое и двинем.
— А куда двинем-то? — поинтересовалась я.
— Ну как куда? — в свою очередь, удивился Кошкин. — В прокуратуру надо зайти. И к следователю домой. Этот… Троенько, что ли, фамилия у него?
— Троенько, — машинально подтвердила я. — Александр Александрович, у меня времени только до шести вечера. Некогда Кристину Владимировну ждать. Уже, — я посмотрела на часы, — два часа.
Третий пошел.
Кошкин хотел что-то ответить, но тут приблизился официант с подносом. Я взглянула на то, что стояло на подносе, и мне немедленно стало нехорошо. Это был тот же коктейль, который мы пили здесь с Кошкиным при нашей первой встрече.
— Наш фирменный напиток, — безразлично сообщил официант, выгружая стаканы с ядовито-желтой жидкостью на наш столик. — Еще что-нибудь заказывать будете?
— Будем, — вдруг приосанившись, произнес Александр Александрович.
Ого-го, очевидно, Кристина Владимировна снабдила муженька деньгами! И тем не менее…
— Александр Александрович, — не сводя глаз со стаканов, сказала я, — времени у нас, кстати, меньше четырех часов осталось, так что…
— Не успеем, что ли? — Кошкин засунул руку во внутренний карман пиджака и зашелестел там чем-то. Очень, видно, хотелось ему реабилитироваться передо мной. Официант, изобразив на лице что-то похожее на заинтересованность, достал блокнот и склонился над нашим столиком.
— Не успеем, — я дотронулась ногтем до стеклянной преграды, отделявшей меня от коктейля, — заплатите за это, Александр Александрович, и пойдемте.
Кошкин вздохнул и, бросив на стол купюру, немедленно подхваченную официантом, поднялся.
* * *
У здания городской прокуратуры мы остановились. Александр Александрович смущенно затоптался на месте.
— Может быть, Женя.., ты одна сходишь?
— Чего это вдруг? — удивилась я.
— Ну.., ты понимаешь.., в наше время каждый преуспевающий бизнесмен должен иметь какие-то связи с местными органами власти… — начал он.
— И что же?
— И я вот тоже… А последнее время у меня… сама знаешь — одни проблемы.
— Не заплатили, что ли, кому-то из прокуратуры? — догадалась я.
— Ага. Меня вообще могут того…
— Ну, ничего, — успокоила его я, — со мной никто никого не того.
Ничего себе выразилась! Впрочем, Кошкин не обратил внимания на изысканность моей формулировки. Он вообще отвернулся от меня и, прищурившись, вглядывался в выходящего из здания прокуратуры высокого толстого мужчину очень, между прочим, респектабельного вида.
— Михаил! — разведя руками, воскликнул Александр Александрович преувеличенно весело, когда мужчина поравнялся с нами. — Куда бежишь, старых друзей не узнаешь?
Мужчина остановился, удивленно глянул на Кошкина и вдруг расплылся в улыбке:
— А-а, Саша! Сколько лет, сколько зим!
— Восемь, Миша, восемь лет!
Кошкин обхватил верзилу Мишу руками где-то на уровне поясницы, Миша сильно похлопал его по лопаткам — обнялись.
— Ну, как ты, Саша? Ото! Сын? — Миша ткнул в меня пальцем.
— Сын, — подтвердила я, отходя в сторону.
Пусть наговорятся. Уж Кошкин-то сейчас сумеет заставить этого господина помочь нам отыскать стулья в здании прокуратуры.
Я решила пройтись до табачного киоска, который располагался через улицу, — купить сигарет.
— А ты чего здесь делаешь-то, Михаил? — донесся мне вслед голос Кошкина.
— Ну, ты же понимаешь, Саш, в наше время каждый преуспевающий предприниматель…
«Н-да, — подумала я, переходя через дорогу, — можно подумать, на курсах преуспевающих предпринимателей раздают одинаковые тексты. Такие мини-монологи, подходящие к любой стандартной ситуации…»
— Пачку «Честерфильда», — сказала я в окошечко.
* * *
Когда я вернулась к зданию прокуратуры, Кошкин и Миша, покончив с приветствиями, разговаривали о делах. В частности, Александр Александрович рассказывал своему приятелю о том, как стерва жена назло ему, Кошкину, продала прекрасный гарнитур из двенадцати стульев.
— А мне жалко, понимаешь, — соловьем заливался мой клиент, — она, змеюка-то моя, завскладом тут работает, вот и сбагрила учреждению мои стульчики. Так вот… Кобра!
Вот бы Кристина Владимировна послушала! Не миновать бы тогда Александру Александровичу полноценного сотрясения мозга.
— Ниче-о! — бодро успокаивал его Миша. — Знакомых у меня здесь полно, так что.., прорвемся! Помнишь, как бывало?..
Увидев меня, Кошкин метнулся от своего приятеля и, припав губами к моему уху, начал возбужденно нашептывать:
— Все ништяк, Женя! Миша обещал помочь, значит, он сделает! Он парень классный… Правда, мы давно не виделись.
— Сидел он, что ли? — успела спросить я.
— Н-ну, да.., восемь лет. Вмазал там одному… слишком сильно вмазал. Неуравновешенный Миша очень, стихийный… Но парень классный: сказал — значит, сделает…
— Ну, чего? — прервал нас стихийный, неуравновешенный Миша. — Пойдем, что ли?
— Ага, ага, пойдем, — засуетился Кошкин, — пойдем, Жень?
— Да ты парня-то зачем туда тащишь? — поморщился Миша. — Мы и вдвоем… Как в старые добрые времена…
Интересно, какие это у них в старые добрые времена дела общие были? Ну, ладно, если этот Миша — такой классный парень, пускай идут. Как телохранитель, я в прокуратуре вряд ли понадоблюсь. В этом казенном доме, надеюсь, Кошкина обижать никто не будет.
— Действительно, что я там забыл? — лениво проговорила я, с насмешкой взглянув на своего клиента. — Я пока схожу пивка куплю…
Кошкин хотел было что-то возразить, но Миша, ухватив его под руку, повлек ко входу в здание.
Я отошла к располагающемуся неподалеку скверику. Села на лавочку и закурила. Отсюда все прекрасно видно.
Подождем. Они там и без меня прекрасно справятся, а мне нужно время, чтобы немного подумать, как выпутываться из ситуации с Виктором, в которую я, похоже, накрепко влипла.
* * *
Надолго в покое меня не оставили. Только-только я удобно расположилась, расслабилась на солнышке, выкурила две сигареты и нацелилась уже на третью, как увидела своего клиента, выбегающего из дверей городской прокуратуры. Вслед за Кошкиным, высоко подбрасывая задницу, отдуваясь и фыркая так, что даже я слышала, трусил стихийный, неуравновешенный Миша.
Даже получаса не прошло. Что там такое случилось?
Поминутно оглядываясь, полушагом-полубегом приятели направлялись к ближайшей подворотне.
Вскочив с лавочки, я устремилась за ними. Когда я переходила дорогу, дверь прокуратуры широко распахнулась, как распахивается от сильного удара ноги. На крыльце показались два дюжих охранника с резиновыми дубинками в руках, как говорится, наголо. Увидев сворачивающих в подворотню Мишу и Александра Александровича, они со всех ног бросились за ними.
Это уже интереснее! Видно, опять мне придется пускать в ход свои кулаки. И чего это мой непоседливый клиент никак не может без того, чтобы ему морду кто-нибудь не набил?
Кошкин с Мишей уже успели свернуть в подворотню. Поэтому охранников они не заметили.
Я ускорила шаг — не бежать же мне вслед за охранниками, привлекая внимание всей улицы!
Добры молодцы с дубинками наперевес исчезли в темной дыре подворотни. Пока они бежали, я успела разглядеть, что они совсем мальчишки. Годочков всего по двадцать. У одного даже пушок на щеках — не брился еще ни разу, наверное.
«Не такие уж они и добры молодцы, — подумала я, — не буду кастет доставать. И так справлюсь».
