Глава 13

Неужели Саша прав: я подозреваю безопасников напрасно, и у нас здесь — чужой?!

Я погасила свет, аккуратно ликвидировала все следы своей работы, закрыла гараж и почти бегом бросилась в дом.

— Ну вот же она! — торжествующе произнес Леша, указывая на меня командиру. Кажется, теперь уже Алексей получил по полной программе за мое исчезновение.

Не обращая внимания на безопасников, я прильнула к мониторам. Так! Где же он, наш таинственный незнакомец?! Но залитый неживым светом двор был пуст, только кружилась в свете фонарей снежная поземка. Кажется, я действительно ошиблась. Или… Или злоумышленник побывал во дворе, сделал, что ему было нужно, и ушел незамеченным.

— Ничего не видели? — деловито осведомилась я у Леши и командира.

— Слышь, подруга! — лениво, сквозь зубы, проговорил Алексей, гоняя из одного угла рта в другой изжеванную зубочистку. — Ты одна, что ли, здесь такая крутая? Думаешь, мы вообще никто, ничего не знаем, не умеем и вообще умом скорбные? Даже в монитор пялиться не способны?

Безопасник явно не принимает меня всерьез и пребывает в игривом настроении? Ну, все: мне это надоело!

Я ухватила Лешу за фэбээровский галстук и одним резким движением затянула узел до упора. Есть такой удобный прием, я его помню еще со времен спецшколы. Правда, мне редко приходится его использовать — обычно костюмы и галстуки носят те, кого я охраняю, а вовсе не те, кого мне приходится обезвреживать. За все годы моей деятельности я применяла этот прием всего раза три-четыре. Смотри-ка, руки еще помнят… Леша полез было из кресла, но — опоздал: сделать он уже ничего не мог. Я легонько толкнула его назад, и он упал в кресло, выпучив глаза и напрасно разевая рот в попытках глотнуть воздух. Лицо его побагровело буквально на глазах — от прилившей к нему крови.

— Ну, все: ты заигралась! — заявил Саша, и рука его скользнула под мышку.

Я знала, что там у него — нательные ножны, а в них — тот самый предмет с желобком для стока крови, которым он еще недавно на моих глазах потрошил коробки. Вот интересно: по столице он тоже ходил с ножом или надел его специально для поездки в дикую провинцию?

Саша не учел того, что одна рука у меня теперь была свободна, и в лоб ему тут же уперся ствол моего пистолета. В отряде «Сигма» нас учили: «Достала оружие — примени!» Таким образом нас старались отучить от соблазна использовать огнестрельное оружие там, где можно обойтись другими методами. Огнестрельное — это последний аргумент. Его использование означает одно из двух. Либо ты — плохой агент и не умеешь пользоваться всеми вложенными в тебя за годы обучения навыками, либо твой противник совсем уж отморозок, и другого средства справиться с ним просто не существует.

Но за годы работы телохранителем я подкорректировала эти правила. Они хороши, когда твой противник — такой же профессионал, как и ты сам. Во всех остальных случаях, по моему скромному мнению, лучше лишний раз попугать, продемонстрировать силу, чем реально использовать какой-нибудь прием из моего смертоносного арсенала.

— Лучше не шевелись, — тихо посоветовала я командиру, и он замер.

Я повернулась к Леше, лицо которого на глазах становилось уже каким-то синим.

— У тебя по периметру ходит чужой, а ты сидишь тут в тепле и скалишь зубы, придурок! — прошипела я. Так, если я еще минуту продержу безопасника в таком виде, в охране ему больше не служить. Парню потребуется долгое лечение, и не факт, что оно поможет.

Одним движением я убрала пистолет в кобуру, другим — распустила узел галстука. Леша едва не вывалился из кресла на пол. Он глотал воздух, как рыба, выброшенная из воды. Какое-то время ему будет очень больно, но серьезного вреда его здоровью я не причинила.

— Какой еще чужой?! — недоверчиво спросил Саша.

— Не знаю! — зло бросила я. — Это ведь не мое дежурство, верно? Я своими глазами видела кого-то во дворе!

— А что ты там забыла, во дворе? — все так же недоверчиво поинтересовался Саша.

— То же, что и ты, — безопасность Ольги Христофоровны Качалиной! Если на вас нельзя положиться, хрупкой женщине приходится все делать самой! — мрачно пошутила я.

Саша покосился на Алексея, все еще валявшегося в кресле беспомощной куклой, и кивнул:

— Ага, понял.

— Сейчас, — ядовито сказала я командиру, — ты соберешь здесь всех своих людей и проведешь для них повторный инструктаж на тему — как правильно пялиться в монитор! А я пока пойду посплю. Оставьте мне часок перед рассветом, как мы и договаривались. Спокойной ночи!

Я отправилась искать место для ночлега. Галку я обнаружила спящей на каком-то матрасике в коридоре. Хорошо, что под потолком горели мощные лампы, иначе я вполне могла бы свернуть себе шею, споткнувшись о телохранительницу. Ну, это уже перебор! При моем приближении маленькая женщина открыла глаза — совершенно ясные — и приподнялась на локте.

— Слушайте, зачем вы спите на полу? — зло сказала я. Все-таки у меня выдался долгий и трудный день. — Никакой необходимости в этом нет! В следующий раз вы закроете хозяйку в чемодан и сядете сверху?

— Вон пошла! — посоветовала мне Галка, укладываясь обратно на свой матрасик.

— Что у вас там такое? — послышался за дверью раздраженный голос Качалиной. — Дадут мне сегодня отдохнуть?!

Да, похоже, в своем соревновании «кто лучше защитит хозяйку» мы совершенно задергали столичную гостью, а нервы у нее и так не в порядке.

— Все хорошо, Ольга Христофоровна! — ласково проговорила я. — Спите, пожалуйста! Все под контролем!

— Это у меня все под контролем! Я придвинула к двери комод и не впущу в эту комнату никого, слышите?! Никого! Я не доверяю никому из вас! — В голосе Качалиной отчетливо зазвенели слезы. Похоже, наша железная женщина и правда была на грани нервного срыва.

…Однако утром Ольга Христофоровна выглядела отдохнувшей и вела себя как обычно — то есть громко высказывала недовольство. Я заставила себя проснуться волевым усилием. Времени для того, чтобы выспаться, мне явно не хватило. Да еще под утро мне пришлось нести обещанное дежурство. К счастью, остаток ночи прошел спокойно.

Неизвестный злоумышленник исчез без следа, оставив в моей душе легкое раздражение от не лучшим образом проделанной работы. И хотя моей вины в том, что мы прошляпили ночного гостя, не было, я ощущала недовольство собой. Кто с самого прибытия столичной гостьи и ее СБ в Тарасов гнул пальцы веером и распинался на темы профессионализма? Женя Охотникова, вот кто! Ну, значит, и вина на мне…

Меня в очередной раз поразила способность столичной гостьи восставать, как феникс из пепла, из неприятностей самого разного калибра. Вчера некий киллер душил ее струной и еда не прикончил. Но утром от ночной истерики не осталось и следа! Сегодня Ольга Христофоровна выглядела даже лучше, чем обычно — щеки буквально светятся свежестью тонального крема от «Клиник профешнл», глаза блестят, на губах играет легкая улыбка. На даме был пушистый свитер с высоким горлом, а на руках — тонкие перчатки — вероятно, чтобы скрыть последствия вчерашнего покушения. Ольга Христофоровна смерила меня снисходительным взглядом, со смешанным выражением жалости и превосходства на лице. Казалось, у нее на кончике языка вертится некий секрет, и она раздумывает: сообщить ли его нам или мы обойдемся?

Я только начала было подумывать о тарелке горячей овсянки и о чашке крепкого кофе — эти простые вещи сделали бы мое утро вполне сносным, — как Ольга Христофорвна приняла решение поделиться с нами новой информаций:

— Долго спите, Евгения! Нас ждет небольшая поездка, а вы еще не готовы.

Судя по мрачным лицам безопасников, не готова была не только я. Одна Галка, поднявшаяся, похоже, ни свет ни заря, допивала что-то дымящееся из кружки с веселенькими ромашками.

— Я что-то пропустила? — Я смерила даму-политика недобрым взглядом. Одна, всего лишь одна чашка кофе. И я снова с вами! Но, похоже, и в этой малости мне сегодня было отказано.

— Я только что разговаривала с Виталием Михайловичем! — радостно сообщила Качалина.

Я почувствовала, как гора свалилась с плеч. Эх, как долго мне придется извиняться перед Сашей и его ребятами! Но у меня работа такая — всех подозревать и ожидать нападения с самой неожиданной стороны.

— Неужели полиция поймала киллера? — спросила я.

— О, нет! — Качалина легонько отмахнулась, словно этот вопрос не был первостепенным.

Я почувствовала, что начинаю потихоньку закипать.

— Так в чем же дело? — стараясь, чтобы мой голос звучал ровно, осведомилась я.

— У меня хорошие новости. Скоро все мои неприятности останутся позади! — заявила столичная гостья, и глаза ее засияли.

— Вы получили новую информацию? Не хотите ли поделиться с начальником своей службы безопасности и со мной?

Но, задавая вопрос, я уже заранее знала, что услышу в ответ.

Качалина насмешливо улыбнулась и покачала головой:

— Нет, Евгения, не хочу. И, кстати, мои дела вас совершенно не касаются! Вас наняли для моей охраны. А вы, кажется, все время превышаете свои полномочия! Мне постоянно на вас жалуются!

Галка на секунду подняла глаза от кружки. И я сразу поняла, кто именно прожужжал все уши начальству, жалуясь на мою некомпетентность и самоуправство.

— Ольга Христофоровна! — ровным голосом проговорила я. — Вы помните, что вчера на вас было совершено покушение — третье за последние дни, а какое именно по точному счету — знаете только вы. Сейчас вы находитесь в идеально защищенном месте, под охраной восьми профессионалов. Но, как только вы покинете стены этого дома, никто не может гарантировать вашу безопасность. Возможно, киллер со снайперской винтовкой засел на крыше неподалеку и только и ждет, когда вы отправитесь по делам. Вы знаете, что бывает, когда пуля убивает водителя автомобиля, несущегося на полной скорости?

Я решила немного припугнуть Качалину. Но, кажется, дама-политик вовсе меня не слушала.

— Если вам так необходимо дожидаться двадцать четвертого декабря именно в нашем городе, — уже почти в отчаянии проговорила я, — так, по крайней мере, дождитесь его в безопасном месте!

— Я знаю нечто такое, о чем вы, Евгения, не имеете понятия! К тому же я поеду к господину Толмачеву, а не на какую-нибудь заброшенную стройплощадку, так что там мне ничто не угрожает. Не нужно принимать меня за идиотку! — и Качалина обиженно поджала губы.

Именно это слово и вертелось у меня на языке, но я промолчала. Поездка к мэру — это еще куда ни шло. Возможно, если киллер не притаился прямо за воротами и нам удастся добраться до господина мэра живыми и невредимыми, что-нибудь прояснится? Возможно, Ольга Христофоровна права, и в деле появилась новая ниточка?

Ах, как жалко, что мне не хватило времени разобраться с информацией, полученной от Артема Ложкарева! Я успела размотать только две ниточки из трех. Вдруг, как в сказке, третья нить и привела бы меня туда, куда нужно, — к разгадке этого клубка…

А госпожа Качалина уже спускалась по лестнице, и мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Столичная гостья вышла во двор и деловитым шагом двинулась к «Мерседесу», который провел ночь во дворе. Рядом с ней, отставая на шаг, шагала верная Галка. За ней — Саша, Сережа и я. Остальные безопасники толпились где-то позади. Сейчас мы выйдем, и они сразу же направятся в гараж, ко второй машине.

И в этот момент я издали заметила ленточку прозрачного скотча, свисавшую из-под заднего крыла автомобиля. Честно говоря, мысль проверить машину возникла у меня еще вчера ночью. Чем сидеть со снайперкой на крыше, морозя свое «хозяйство» в ожидании момента, когда Ольге Христофоровне придет в голову мысль прокатиться, не проще ли подложить адскую машинку в «Мерседес» и спокойно подождать, когда столичная гостья решит им воспользоваться? Но утром я просто не успела поделиться своими идеями с Сашей, и вот — результат…

— Стойте! — заорала я на пределе возможности своих голосовых связок. В спецотряде нас учили, что громкий звук парализует человека на несколько мгновений ничуть не хуже удара под дых.

И точно — все присутствующие замерли, а Ольга Христофоровна вообще остановилась с поднятой ногой. Качалина побалансировала мгновение, явно намеревалась упасть, но верная Галка поддержала ее под локоть.

Секунды тикали. И ничего не происходило. Неужели я ошиблась?

Столичная гостья повернулась ко мне, собираясь сделать мне строгий выговор за напрасно поднятую тревогу, как машина взорвалась.

Я много раз видела, как это бывает, и на месте происшествия сразу после взрыва присутствовала чаще, чем мне хотелось бы. Но тут… Произошло нечто феерическое. Обычно незащищенная машина остается относительно целой снаружи, зато содержимое ее салона превращается в кошмарный фарш. Если у автомобиля усиленное днище, то взрывом его подбрасывает вверх, после чего следует жесткая посадка, так что пассажирам и в этом случае не позавидуешь. Но «Мерседес» господина Толмачева буквально разобрало взрывом на составные детали, разметав их по двору. Нас спасло то, что мы не успели подойти к машине, а находились практически еще на пороге дома, далеко от места взрыва.

«Грамм четыреста пластита, не меньше!» — вот была первая и единственная мысль, мелькнувшая в моей голове.