Книга: Мышеловка для телохранителя
Назад: Глава 7
Дальше: Глава 9

Глава 8

Обед прошел в дружеской и непринужденной обстановке. Граф был просто на высоте. Он блистал остроумием, рассказывал разные истории из своей жизни. Причем общался он в основном со мной, ибо, подозреваю, его друзья прекрасно знали все эти истории, а в некоторых даже участвовали лично.
Прекрасной была также и кухня. Разнообразные холодные закуски, зажаренный поросенок с аппетитной хрустящей корочкой, утка с яблоками, десертные блюда, среди которых имелся и огромный торт из мороженого, пришедшийся так кстати в эту знойную жару. Меня даже посетила мысль, не на убой ли меня кормят. Но с каждой минутой, проведенной в обществе известных воров в законе, я, насыщая свой желудок, постепенно забывала о том, как и почему я сюда попала. Так разомлела от угощений и интересного общения. Видно, правду говорят, что многие воры в законе — очень интеллигентные и образованные люди. Граф относился именно к таким. Я бы не удивилась, узнав, что у него не одно высшее образование за плечами.
Напитки на столе также блистали своим изобилием и качеством. Здесь было все, начиная от натуральных соков и минеральной воды и кончая самой дорогостоящей водкой в покрытых легким инеем бутылках. Но я спиртное не пила. В основном налегала на соки и минеральную воду. Надо держать себя в форме. Кто знает, что последует за приятным обедом. Граф тоже пил очень умеренно. Может, по той же причине, что и я, желая сохранить трезвость мысли, оставив возможность надраться на потом, а может, что куда более вероятно, он, вообще, по природе своей старался не злоупотреблять горячительными напитками. Я также заметила, что и Пастор не перебирает, хотя пил он куда больше Графа. А вот что касается двух других законников, то тут совсем другой коленкор. Салли, по-моему, пил чаще, чем закусывал. Водка летела в него, как в бездонную пропасть. Но самое смешное то, что внешне он вроде бы и не пьянел. Сказывался многолетний опыт. Но зато Шейх, бедняга, под конец обеда так основательно загрузился, что клевал носом. Кажется, еще секунда, и он, как в избитом анекдоте, нырнет мордой в салат.
— Однажды, по молодости, лет эдак десять назад, — продолжал балагурить Граф, — со мной произошел потрясающий случай. Было это на одном из этапов. Кажется, в Тамбов нас перевозили. А кореш мой, Леха Белый, как раз ногу подвернул перед посадкой в вагоны…
Я откинулась в кресле с бокалом ананасового сока и смежила веки, слушая очередную историю Графа вполуха. Незадолго до этого Шейх включил стереомагнитофон, и я наслаждалась прекрасной музыкой. Музыка оказалась совсем не той, какую я ожидала услышать. Когда Шейх нажал на кнопку «PLАY», я думала из динамика польются блатные аккорды, но посетившие Тарасов, оказывается, обожали «Битлов».
Обед близился к концу. Шейх уже пьяно лыбился и дирижировал руками в такт музыке, Салли лениво ковырял вилкой в тарелке, Пастор принял такую же вольготную позу, как и я. Граф закурил сигарету и слегка отодвинулся от стола.
— Пора и о деле поговорить, — напомнил Пастор, обращаясь к московскому смотрящему, — а то заболтались мы о пустяках.
— Ты прав, — откликнулся Граф, выпуская дым через ноздри и оставляя свой рассказ незаконченным.
Я поняла, что пришло мое время. То есть время говорить на тему, не очень для меня приятную. Я вся подобралась и для уверенности коснулась пальцами рукоятки «ТТ», покоившегося у меня за поясом.
Граф развернулся ко мне лицом.
— Шейх сказал нам, что это ты убила Крученого, Женя. Он прав?
— Нет, — объяснения начались. — Я вашего Крученого и пальцем не тронула. Меня подставили под его убийство.
— Интересно, — впервые за время моего пребывания здесь подал голос Салли, — для того, чтобы подставить человека, нужна причина.
— Совершенно верно, Салли, — обратилась я к нему по кличке, чем немало удивила как его, так и других собеседников. — И полагаю, такая причина имеется, только вот мне она не известна.
— Как это? — не понял он.
— Тот, кто меня подставил, не соизволил посвятить в свои планы. Просто подставил, и все. Ничего не объяснив.
— Интересно, — снова протянул он.
— И кто же этот шутник? — полюбопытствовал Граф.
— Я как раз это сейчас пытаюсь выяснить, — парировала я.
— Врет она все, — высказался осоловевший Шейх. — На кой хрен тогда к Кончаловичу приезжала? С дружеским визитом?
— Нет, — серьезно ответила я. — Думала, что он может быть причастен к случившемуся.
Услышав мои слова, Граф весь напрягся. Я не столько увидела это, сколько почувствовала. Пастор пружинисто поднялся из кресла и отошел к окну, встав к нам спиной. Салли тоже замер со своей вилкой. Даже Шейх стер с лица сияющую улыбку и попытался сфокусировать на мне свой взгляд. Повисла гнетущая тишина.
Граф медленно погасил в пепельнице сигарету и, не глядя на меня, спросил:
— Доказать сможешь?
— Чего доказать?
— Причастность Кончаловича к убийству Крученого.
— Он утверждает, что тоже не имеет к этому никакого отношения, — неизвестно зачем встала я на защиту Дмитрия Андреевича.
— Мы это слышали от него, — ответил Граф. — Но, скажу по секрету, не очень-то верим этому скользкому типу.
— А мне верите?
— Пока трудно сказать, — улыбнулся Граф. — Мы ведь еще только познакомились. Вот поговорим какое-то время, а там посмотрим.
— Ну, так что там с Кончаловичем? — вернул нас к наболевшей теме Пастор, не оборачиваясь. — Доказательства есть?
— Нет, — честно ответила я. — Одни подозрения.
— Какие? — спросил Салли.
— Мне не нравится то, что Кончалович оставался в тени, а Ляпишев руководил фирмой по собственному усмотрению. Как-то это все непонятно. Вроде компаньоны, приехали в Тарасов вместе, а тут вдруг один ничего не знает о делах другого.
— Я тоже говорил об этом, — поддакнул Салли, обращаясь к своим товарищам.
— Грамотно мыслишь, Женя, — похвалил меня Пастор.
Он наконец обернулся к нам и прикурил сигарету от дорогой зажигалки.
— Ерунда это все, — задумчиво произнес Граф. — Я тогда вам говорил, что ерунда, и сейчас скажу тоже самое. Я давно знал Крученого. Этот пацан — себе на уме. И в том, что он не захотел посвящать Димана в свои планы и идеи, нет ничего странного. Скорее наоборот. Это только подтверждает мое мнение о нем.
О ком — я так и не поняла. То ли Граф говорил про Крученого, то ли про Кончаловича. Впрочем, какая мне разница.
— А какую роль во всем этом играет Полянин? — обратился Граф ко мне с новым вопросом.
Еще во время обеда я решила, что ничего не стану скрывать от них. Себе дороже. Тем более что воры говорили со мной вежливо, не грубили. Почему бы мне не отплатить им той же монетой.
— Полянин — мой старый знакомый, — пояснила я. — Я обратилась к нему за информацией, и он любезно собрал ее для меня.
— А ты знаешь, что он тоже был заинтересован в смерти Крученого? — спросил Пастор.
— Знаю. Но полагаю, что он тут ни при чем. Хотя какое-то время у меня были сомнения насчет Антона Игоревича.
— Что за сомнения? — тут же уцепился за мои слова Пастор.
Я в двух словах поведала им о случае на конспиративной квартире Полянина. О том, что он дал мне ключи от своей квартиры. И о визите ментов глубокой ночью.
— Интересно, — в очередной раз резюмировал Салли.
Граф перевел взгляд на него.
— Салли, узнай, что там за непонятки вышли с Поляниным, — распорядился он.
— Сделаем, — коротко бросил тот, затем налил себе почти целый стакан водки и со знанием дела опрокинул в свою утробу.
— Теперь давай про мента рассказывай, — заказал мне Граф новую тему. — Про Рулаева. Чего он там воду мутит.
— Вы уже успели с ним познакомиться? — спросила я.
Граф рассмеялся, а вслед за ним захихикал и Шейх.
— Мы с Витюшей уже давно знакомы, — огорошил меня смотрящий Москвы. — Как говорится, с незапамятных времен. Этот продажный легавый в свое время оказал нам немало неоценимых услуг.
— Если вы такие друзья, — прищурилась я, — может, скажете ему тогда, чтобы он оставил меня в покое. Я ведь не виновна.
— Друзья — громко сказано, — поморщился Граф. — Правильным пацанам кентоваться с ментами западло, но так уж и быть, посмотрю, что можно сделать для тебя.
Похоже, я приглянулась Графу. С одной стороны, меня это порадовало, больше шансов остаться в живых. А с другой — прилипнет потом, не отвяжешься. Обиды будут. А обиды воров в законе куда опаснее обид простых смертных.
— Что у вас с ним за рамсы? — Граф налил себе минеральной водички. Немного. Только, чтобы горло промочить.
— Да ничего особенного. Майор пытается меня поймать, я от него убегаю. Типичный случай детской игры в милиционеров и бандитов. Только вот есть одна загвоздка, — я немного помолчала. — Рулаев скорее всего лишь желает выглядеть положительным героем. У меня есть кое-какие сведения, что он заодно с убийцей. Вот он-то и знает, кто пристрелил вашего Крученого.
— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался Граф.
Я снова стала излагать события прошедших дней, делая основной упор на личность следователя Рулаева. Поделилась я с ними и последней информацией, полученной сегодня от Полянина о взаимоотношениях Рулаева и Лосинского.
— То есть он нам может помочь найти Лося? — вскинулся Шейх. — А мы-то его разыскиваем сломя голову.
— Да нет, ребята, — Салли наконец отложил вилку в сторону и достал сигареты. Почесал волосатую грудь. — Уверяю вас, Лось тут ни при чем.
— С чего такая уверенность, Салли? — вступил с ним в дискуссию Пастор. — Он твой кент, что ли?
— Не в этом дело. У Лося для таких серьезных дел мозгов недостаточно. Слабоват он по этой части. Ему, по-любому, руководитель нужен.
— Так, может, Рулаев им и руководил? — предположил Шейх. Он еще что-то соображал.
— Херня, — уверенно отмахнулся Салли. — Из мента тоже руководитель никудышный. Он умеет только бабло своим нытьем выкачивать.
— Салли верно говорит, — подвел итог Граф. — Или в этом деле замешан кто-то еще, или Лось не при делах. А смылся он, потому как сдрейфил. Документы, что ты у майора сперла, у тебя?
Это он снова почтил меня своим вниманием.
Я молча достала из-за пазухи три бланка и протянула Графу. Он, перегнувшись через стол, взял их в руки, положил перед собой, углубился в изучение.
— Да, красиво все майор сварганил, — произнес он через некоторое время. — Умелец.
— Дай взглянуть, — попросил его Салли.
Бланки перекочевали к нему.
— А что за свидетель? — спросил меня Граф. — Кто-то, выходит, видел вас с Крученым, когда вы приехали к нему на дачу.
— То, что у меня было с Анатолием рандеву, я и не скрывала, а вот свидетель, похоже, липовый. Майор сам его выдумал. Я пыталась что-нибудь выяснить, но такого человека никто не знает. Может, его и в природе не существует.
— Катаев, — произнес вслух Салли, поднимая глаза к потолку. — Знакомая фамилия. Где-то я ее уже слышал.
— Писатель такой был, — любезно подсказал ему Граф.
— Да нет, какой к хрену писатель, — выругался тот. — Ты же знаешь, я книжек никаких в руки отродясь не брал. А фамилия знакома. Я ее где-то по зэковским делам слышал.
Я насторожилась. Салли подкинул интересную информацию. Если такой человек был, да еще и известен в криминальных кругах, то хотелось бы с ним познакомиться. Не он ли ключик к разгадке?
— Уверен? — обратился к нему Граф.
— Обижаешь. Память у меня, что надо.
— Тогда вспомни, где слышал эту фамилию.
— Вспомню, — заверил нас Салли. — Обязательно вспомню. Не сомневайся, Граф.
С этими словами он передал мои бумаги сидящему рядом Шейху. Но тот даже не взглянул на них. Зато к столу вернулся Пастор и, сев на свое место, взял бланки себе.
— Ты не слышал про Катаева, Пастор? — спросил его Салли.
— Нет. Я фамилии никогда не запоминаю. Только погоняла.
Салли полностью потерял интерес ко всем присутствующим и углубился в воспоминания, пытаясь выдернуть из потаенных уголков мозга человека по фамилии Катаев. Я искренне желала ему успеха. Вполне возможно, что от этого зависела и моя судьба.
— Иди спать, Шейх, — сказал тем временем Граф лысому коротышке, водившему вокруг себя мутным взглядом. — И давайте, все перейдем в другую комнату. Там обстановка, более располагающая к разговору, и вообще значительно удобнее, чем здесь, за столом.
Никто не стал возражать, и я в том числе.
На диван мы сели втроем. Я, Граф и Пастор. Шейх растянулся на кушетке у левой стены. Салли погрузился в кресло, с задумчивым видом теребя шевелюру. Пастор вернул мне бумаги.
— Сдается мне, Граф, — сказал он, — девчонка говорит правду.
— Я того же мнения, Пастор, — расплылся в улыбке Граф. — И, признаться, рад этому. Жалко было бы убивать такую красивую девушку. Она понравилась мне с первого взгляда.
Пастор хмыкнул.
— А что ты нам поведаешь о Джафаре? — произнес он, закладывая руки за голову и откидываясь назад.
Я вздохнула. У меня уже язык заболел от столь длительных объяснений и повествований. Но ничего не поделаешь, раз они мне поверили, надо быть честной до конца.
— С Джафаром тоже пришлось капитально повздорить, — призналась я, изобразив на лице кислую мину. — Он и его джигиты довольно грубо обходились со мной, и мне это не понравилось.
— С Рулаевым ты их сцепила?
— Я. А что мне оставалось делать? Я, сама того не желая, даже замочила одного из них.
— Кого? — спросил Пастор.
— Карифа.
— Знаешь его? — обратился к нему Граф.
— Малым делом. Видел пару раз, — недовольно буркнул тот.
— Ты не расстраивайся, Женя, — сказал мне Граф. — Замочила — не беда. Их вообще всех перестрелять давно пора. Джафар, по нашим сведениям, — «апельсин».
Я слышала, что такое «апельсин». Вернее, кого так называют в криминальных кругах. Так говорят о человеке, который за деньги получил корону вора в законе. А это не допускается. Корону надо заслужить ценой собственных заслуг перед воровским братством.
— А как считаешь, — продолжил Граф, — Джафар не причастен к смерти Крученого?
На секунду я задумалась.
— Сначала он казался мне наиболее подходящей кандидатурой. Пока я не узнала о Лосе. Тем более, если исходить из предположения, что майор Рулаев заодно с убийцей, то подозрения в отношении Джафарова вообще сводятся на нет. Достаточно было посмотреть, с каким остервенением они мочили друг друга.
— Согласен, — вновь подал голос Пастор. — И надо учесть еще то, что убийца хотел подставить тебя. Если бы это был Джафаров, так чего же он сразу, с первой встречи не сдал тебя Рулаеву?
Граф почесал подбородок, о чем-то размышляя.
— Но с Джафаром мы все равно должны разобраться, — изрек он.
— Безусловно, — поддержал его Пастор. — Слишком много он в последнее время в Тарасове воду мутит. Сплошные наезды от него. Кончать с этим надо, Граф. Только вот как его теперь найти? Майор объявил на него охоту, и проклятый хачик, как пить дать, забился в какую-нибудь нору.
— Ничего. Мы вытащим его на свет божий. Салли займется этим. Правда, Салли?
— Да-да, конечно, — рассеянно откликнулся тот.
— Лучше скажи-ка, Пастор, что с майором делать? — негромко произнес Граф.
— А чего тут делать? — изумился собеседник. — И майора в распыл. На кой черт он нам сдался. Зарвавшиеся люди никому не нужны.
— Ладушки, — Граф щелкнул зажигалкой и закурил. — На том и порешим. Спасибо тебе, Женя, — обратился он ко мне, — что так мило пообщались с нами. Только вот, боюсь, расставаться мы с тобой пока не станем.
— В каком смысле? — не поняла я.
— Думаю, пока все это не закончится, пока мы не разберемся со всеми неугодными нам лицами и не отыщем убийцу Крученого, а главное, исчезнувшие деньги, тебе придется побыть с нами.
— Иными словами, я становлюсь заложницей, так?
— Не совсем, — улыбнулся Граф. — Скорее, ты будешь нашей гостьей. И относиться к тебе, естественно, мы будем с должным уважением и почтением. Ты согласна?
— А у меня есть выбор?
Граф засмеялся.
— Нет.
— Так чего ж спрашивать. Куда идти? — Я встала и заложила руки за спину.
Это развеселило его еще больше.
— Ну, зачем же так? — смотрящий тоже поднялся с дивана. — Поверь, Женя, что и для тебя такое положение вещей будет наиболее выгодным. К чему тебе метаться по всему городу в поисках подставившего тебя человека, рискуя при этом нарваться на очередные неприятности. А здесь, с нами, ты в полной безопасности и никакого беспокойства.
В чем-то он был прав, и я не могла не согласиться с этим.
— Прими душ, отдохни, — Граф слегка приобнял меня за плечи. — У нас два номера. Этот и смежный. Комната, где мы обедали, — моя, а эта Салли. Второй номер точно такой же. Мы отдадим тебе дальнюю комнату. Комнату Пастора. А он сам перекантуется в ближнюю. Шейху она сейчас вряд ли понадобится.
— Но он же не будет не спать неделю, — я высвободилась из его объятий и отошла на пару шагов.
— Это верно, — не стал спорить Граф. — Но полагаю, что к завтрашней ночи мы уже все закончим, и ты спокойно поедешь домой.
— Договорились, — кивнула я. — Можно принять душ прямо сейчас?
— Конечно. Мы уже все выяснили, так что задерживать тебя не смеем. Располагайся, чувствуй себя как дома. В ванной комнате ты найдешь все необходимое.
— Спасибо.
Пастор проводил меня в смежный номер, где я увидела, что Граф не соврал: люксовый номер был точь-в — точь такой, как тот, который мы только что покинули. Даже мебель стояла почти так же. Пастор провел меня через первую комнату и открыл дверь второй.
— Вот твои апартаменты, — провозгласил он.
Я сразу поняла, почему меня поместили именно сюда, а не в предыдущей комнате. Из той, первой, имелся выход в общий коридор на этаж, а чтобы выйти отсюда, пришлось бы миновать соседнюю комнату, в которой без сомнения все время будет кто-то находиться, «оберегая мой покой». Воры в законе были далеко не дураки. Они не собирались рисковать и не хотели, чтобы я ускользнула от них.
— Дверь в ванную комнату направо, — проинформировал меня Пастор и после этих слов удалился, оставив меня в гордом одиночестве.
Я села на кровать. А в самом деле, чего мне суетиться и предпринимать что-то, если приехавшие тузы смогут решить все проблемы без меня? Как свои, так и мои заодно. Просто из любопытства я жаждала знать, что же они предпримут. С чего начнут свои действия? И почему это Граф так уверен, что все закончится к завтрашнему вечеру? Не слишком ли много они на себя берут?
Я разделась и облачилась в висевший на спинке стула халат. Он был чистый и абсолютно новый. Это я заметила сразу. Более того, он пришелся мне впору. Значит, халат не принадлежал Пастору, хотя и висел в его комнате. Я усмехнулась. Наверняка халат заранее приготовили для меня. Все предусмотрели. Граф же недвусмысленно сказал, что в ванной я найду все необходимое. Так и есть. На полочках имелись не только мыло и зубная паста, но и разнообразные предметы дамской атрибутики. Сомневаюсь, чтобы всем этим пользовался Пастор. На представителя сексуальных меньшинств он не смахивал.
Приняв душ и накинув халат прямо на мокрое тело, я вернулась в свою новую спальню. Пока я купалась, здесь кое-что изменилось. Рядом с кроватью уже стоял столик, на котором для меня приготовили соки и холодные закуски. Весьма мило с их стороны. Проголодаться я пока еще не успела, а вот апельсинового сока после контрастного душа выпила с удовольствием. Опустошила стакан залпом и тут же налила еще. Поставила на столик, прошла к зеркалу.
Да, Женька, в который раз ты убеждаешься в том, как все быстротечно и переменчиво в нашей жизни. Казалось бы, совсем недавно ворочалась на жестких нарах в одиночной камере следственного изолятора, ожидая допроса у следователя Рулаева, и вот — в номере-люкс самой престижной и дорогой гостиницы. И здесь, в противовес тем ощущениям, меня ждали прохладительные напитки и мягкая широкая кровать.
Я только сейчас почувствовала, как сильно устала и хочу спать. Сначала нары, затем скамейка в глухом дворике — разве тут отдохнешь и выспишься?
Я растянулась на кровати и, несмотря на то что на улице день еще был в самом разгаре, решила прикорнуть часок-другой. Мне удалось это сделать без особых усилий.
Проснулась я от того, что кто-то нежно коснулся моих волос. Я открыла глаза и резко села на кровати. Рядом со мной был Граф. Только секунду спустя я сообразила, что на мне ничего не надето, так как халат я перед тем, как лечь, оставила на стуле, и быстро завернулась в одеяло.
— Ты прекрасна, — сказал Граф с придыханием. — Не стоит прятать то, что заслуживает восхищения. Тем более нужно подумать и об окружающих. К чему лишать их возможности созерцать совершенство?
— Что вам надо? — Я подобрала под себя ноги.
— Говори мне «ты», Женя, — он положил руку мне на ступню.
— Хорошо, — согласилась я. — Что тебе надо, Граф?
— Я только зашел предупредить, что мы уезжаем. Ненадолго. Думаю, через пару-тройку часов вернемся.
— Кто это «мы»? — решила уточнить я, подумав, что, может, это и ко мне относится.
— Я и Пастор, — ответил он. — Шейх все еще спит, а Салли останется с тобой. В соседней комнате. Если тебе что-то понадобится, обращайся к нему, не стесняйся. Это он только на вид такой бука, а на самом деле — милейшей души человек.
— Хорошо. Я так и сделаю в случае необходимости, — заверила я Графа. — Это все?
— Ты сердишься на меня за то, что я увидел твое обнаженное тело? — рука его, как бы невзначай, стала поглаживать мою ступню, и я спрятала ее под одеяло. — Прости. И ничего не бойся. Я никогда не принуждаю женщин любить меня. Только если они сами того захотят.
— Куда вы едете? — решила я сменить тему разговора от греха подальше. — Выяснилось что-нибудь новенькое?
— Я не люблю говорить раньше времени, — ответил Граф. — Давай обсудим это по приезде.
— Пусть так. А сколько времени?
— Восемь часов.
Стало быть, уже вечерело. Я проспала шесть часов. Вполне достаточно для нормализации сил. Теперь оставалось только встать и одеться. Но я не могла этого сделать, пока Граф не уйдет. Он как будто прочитал мои мысли.
— Пора, — хлопнул себя по коленям и поднялся с кровати.
— Удачи, — пожелала я ему.
— С богом, — буркнул он и вышел.
Я тут же выбралась из постели и первым делом надела халат. Вдруг еще кому-нибудь вздумается зайти ко мне. Например, Салли. И впредь надо быть более осмотрительной. Прежде, чем лечь спать, следует запираться.
Хлебнув сока и немного подкрепившись салатиком с кальмарами, я вышла из своей комнаты в соседнюю, плотно запахнув халат и затянув поясок потуже. Салли сидел перед телевизором и курил. Шейх, полагаю, все так же почивал на кушетке в другом номере. С экрана вещали новости дня.
— Что новенького? — приблизилась я к Салли.
— Где?
— Вообще. В стране что творится?
— Бардак, — коротко, но очень метко бросил он, — как спали?
— Лучше, чем в камере.
Он ухмыльнулся, услышав мой ответ. Дескать, мне ли не знать.
— Ну что, Салли, ничего не вспомнил про этого Катаева? — обратилась я к нему.
— Пока нет, — печально сообщил он. — Но я стараюсь.
— Вспомнишь?
— А то!
Разговаривая со мной, он не отрывал взгляда от телевизора. Похоже, в «ящике» для него заключался весь смысл жизни. Интересно, как он существовал, когда спал. Впрочем, может, я зря ерничала по этому поводу. Человек, наверное, редко бывает на свободе, а в зоне с телевизорами напряг. Правда, я там не была, но, думаю, дело обстоит именно так.
— Куда поехали Граф и Пастор, не знаешь?
— Звонили наши люди, — просветил он меня. — Сказали, что нашли Джафара.
— Надеюсь, не в канаве? — сыронизировала я.
— Откуда я знаю, в какой дыре он прятался, — Салли даже толком не слышал моих слов.
Да, собеседник из него никудышный. Но сидеть все время в спальне мне тоже не улыбалось. Скукота. Выбор был только один. Обзор телепередач. Так мы и глядели молча в телевизор. Салли периодически курил, я тянула минералочку.
Хвала господу, после окончания программы новостей начался фильм. Советский, правда, но со смыслом. Это дало мне хоть какую-то возможность продержаться до возвращения Графа. Как ни странно, но в его присутствии я не чувствовала себя здесь чужой и одинокой.
Они вернулись раньше, чем прогнозировали. Вернее, вернулся один Граф. Пастора с ним по какой-то неизвестной мне причине не было.
— Отдыхаете? — лучисто улыбаясь, спросил он нас с Салли. — Что за фильм?
Советский фильм со смыслом как раз подходил к концу.
— Про любовь, — ответил Салли, пожирая глазами целующуюся на экране парочку.
Фильм был не совсем про любовь, вернее, смысл там был вовсе не в этом, но я скромно промолчала, не желая обижать и разочаровывать Салли.
— Про любовь — это хорошо, — одобрил Граф. — Про любовь Салли любит. Да и нам всем тоже полезно посмотреть.
Он подошел к столу у окна и налил себе пива. Настроение у Графа, похоже, было приподнятое.
— Есть успехи? — Фильм закончился, и, пока шла реклама, Салли обратил внимание на пришедшего.
— Джафара больше нет, — провозгласил Граф. — Как по-твоему, это успех?
— Более чем, — ответил Салли. — Выяснили что-нибудь?
— Ты про Крученого? Нет, Джафар непричастен к его смерти. Это точно. Иначе он нам бы сказал. Не каждый выдержит такие испытания, какие выпали на долю Джафара, и при этом не расколется. Так что с него подозрения можно снять полностью.
— А что с теми членами его группировки, которых не добили менты? — спросила я.
— Разбежались, как крысы с тонущего корабля, — весело сообщил мне Граф. — Жители вашего города теперь могут спать спокойно. Азербайджанцы больше никого не побеспокоят. Я, конечно, понимаю, что не одни они терроризировали город, но хоть одной проблемой стало меньше. Не так ли?
— Вы не могли бы пойти куда-нибудь в другое место общаться? — невежливо прервал Салли своего старшего по положению товарища.
— А что случилось, Салли?
— Сейчас начнется интересный сериал, — ответил он. — Телевизор и так говорит слишком тихо. Тоже мне гостиничный сервис.
— Вот с такими людьми приходится работать бок о бок, Женя, — пожаловался мне Граф и тут же вернул свое внимание Салли. — Ты лучше скажи, что там с Рулаевым?
— Никто пока не звонил, — отмахнулся тот.
— Как позвонят, дай мне знать.
— Лады.
— Пойдем, Женя, — Граф взял меня под руку и повел во вторую комнату. — Как говорится, толпе никогда не понять души поэта.
Мы с ним зашли ко мне в опочивальню, и Граф прикрыл за собой дверь.
— А что с Рулаевым? — поинтересовалась я. — Кто должен позвонить?
— Наши ребята следят за майором, — объяснил он. — Если твоя версия насчет того, что он как-то завязан с убийцей, верна, то рано или поздно Рулаев выведет нас на злоумышленника.
— Сколько же у вас людей, если вы за всеми успеваете следить? И за Джафаром, и за Рулаевым.
— Много, Женя, много.
— Мне говорили, что из Москвы приехали только четыре человека.
Граф расхохотался.
— Конечно. Нас приехало четверо воров, но мы без своих «быков» никуда. Положение обязывает. Плюс к этому и в Тарасове у нас есть людишки, готовые служить воровскому братству верой и правдой.
— Что вы сделали с Джафаровым?
— Убили.
— Нет, до этого. Его что, пытали?
— Немножко. Но я в этом не участвовал и даже не присутствовал при сем, — зачем-то оправдался он передо мной, но мне тоже по непонятной причине стало приятней от этого.
Я прошла к кровати и села на нее.
— Садись, — сказала Графу на правах хозяйки.
Он тоже приблизился и осторожно опустился рядом со мной.
— Какие теперь вы собираетесь предпринять действия? — спросила я его.
— Трудно сказать. Сейчас я в основном возлагаю большие надежды на слежку за Рулаевым. А там посмотрим, что это даст. Тебя не тяготит наше общество? — перескочил он на другую тему.
— Нет. Ты был прав. Здесь для меня безопасней, а общество, как говорится, не выбирают.
— Звучит обидно, — усмехнулся мой собеседник.
— Ой, прости, пожалуйста, — спохватилась я. — Я не то имела в виду. Просто, например, этот Салли. Ты оставил меня с ним, а он вперился в телевизор, и все. Даже поговорить не с кем было.
— А лично мое общество тебя не тяготит?
Я не ответила, но задумалась над его вопросом. С одной стороны, Граф был для меня чужим. Из другого мира. Он вор, а я в свою очередь старалась по мере возможностей жить по закону и время от времени бороться с такими, как он. Но с другой стороны, мне было приятно не только его внимание, но и то, как он разговарил, его манера держаться, может быть, даже и внешность. С ним интересно разговаривать и совсем не надоедает.
— Не хочешь отвечать? — вернул он меня к реальности.
— Почему же? — я посмотрела ему в глаза. — Могу и ответить. Нет. Меня не тяготит твое общество. Ты не похож на вора, Граф.
— А на кого я похож? — улыбнулся он.
— На хорошего человека.
— По-твоему, вор не может быть хорошим человеком?
— Даже не знаю, — рассмеялась я.
Он слегка наклонился ко мне, и наши губы встретились.
— Что ты делаешь? — спросила я по прошествии нескольких секунд.
— То, что и делает каждый мужчина при виде сногсшибательной женщины, — мягко ответил он. — Схожу с ума.
Я взяла его за ворот рубашки и притянула к себе. Мы слились в длительном поцелуе. Не знаю, чем бы это безумие закончилось, но в этот момент дверь распахнулась, и в спальню влетел Салли.
— Граф! — заорал он с порога, но тут же, заметив, чем занимается его друг, стушевался. — О, черт! Простите. Я просто…
— В чем дело, Салли? — Граф был явно недоволен его вторжением.
— Ты же сам сказал, если позвонят насчет Рулаева…
— И что? Позвонили?
— Да.
— Не тяни резину. Говори, что?
— Только что, Граф, буквально несколько минут назад, как сказали пацаны, кто-то с дальняка вмазал майору две пули в затылок. Насмерть, Граф, — добавил Салли, секунду подумав.
Назад: Глава 7
Дальше: Глава 9