Книга: Кольт в декольте
Назад: Глава 5
Дальше: Глава 7

Глава 6

Ненавистный будильник сработал в половине шестого утра. Три с половиной часа на сон, и надо снова действовать, если я не хочу, чтобы меня опередили.
Загримировавшись наскоро под пьющую сорокалетнюю женщину, я покинула квартиру Неделькиных (те еще спали) и прошествовала мимо онемевшего охранника. Он закричал мне что-то нечленораздельное, вскочил, бросился следом, но я скрылась раньше.
Таксисту я тоже не понравилась.
— Пошла отсюда, пьянь! — взревел он, лишь только я влезла в салон машины с шашечками на крыше, припаркованной на пятачке у магазина.
Сто рублей мигом смягчили сердце водителя. Он отвез меня, куда надо, и даже готов был ждать, если потребуется, однако я отказалась. Подождав, пока такси скроется из виду, я, пошатываясь, побрела через дворы к пятиэтажному кирпичному дому, где проживал Алексей, владелец детективного агентства «Немезида».
Проверка прилежащей к дому местности показала отсутствие засад и слежки. Из подъезда дома напротив я через бинокль заглянула в окна квартиры Алексея. По сведениям из базы данных паспортного стола, Алексей проживал здесь с женой и дочерью. На этот момент все, по-видимому, спали.
Ждать, когда Алексей проснется, я не собиралась. Я достала сотовый и набрала его домашний номер. К телефону подошла дочь, на вид лет четырнадцати. В бинокль я видела, как она встала с постели и вышла в коридор.
— Да, — сонно сказала она в трубку.
— А мне папу можно услышать, деточка? — ласково проговорила я.
— Щас, — было слышно, как она положила трубку и проорала: — Пап, тебя!
Какое-то движение в зале, окна которого были зашторены тюлевыми занавесками. Я напрягла зрение, но точно разглядеть не смогла.
— Да, слушаю. Кто это? — недовольным голосом осведомился мужчина.
— Здравствуйте, Алексей Семенович. Вас беспокоят из прокуратуры, следователь по особо важным делам Хомутова, — официальным тоном произнесла я. — Мне нужно встретиться с вами и поговорить по поводу покушения на Неделькину Ларису Анатольевну, жену местного бизнесмена.
— Покушение? Да я-то тут при чем! — воскликнул испуганно Алексей. — Я ее даже не знаю.
— Нам стало известно, что вы якобы по заданию мужа Неделькиной нанимали человека, чтобы соблазнить Ларису, — возразила я. — В процессе делались снимки, которые потом предоставили ее мужу.
— Да не было такого! — с веселым недоумением и возмущением вскричал Алексей. — Вам на меня наговорили. Можете проверить по нашей отчетности. Люди, про которых вы говорите, там не значатся.
— Проверим, — пообещала я. — А вам к сведению: парень, которого вы нанимали, мертв. Его расстреляли вчера ночью у ресторана «Русский стиль».
— Какой парень? — продолжал разыгрывать неведение Алексей.
— Ефим, профессиональный жиголо, — подсказала я.
— Не знаю я никаких Ефимов, — заявил мой собеседник убежденно. — Если хотите задавать вопросы, то вызывайте официально повесткой. Дальнейшие разговоры я считаю неуместными. До свидания.
— До свидания, — вздохнула я. — Хотите грубой игры, и вы ее получите. — В трубке раздались гудки. В бинокль я видела, как Алексей заметался по квартире, судорожно одеваясь. Видать, намеревался успеть раньше милиции съездить в офис и уничтожить компрометирующие материалы, негативы, фотографии.
Я поспешила вниз, пересекла двор, вошла в подъезд и, вскрыв на двери в подвал замок, распахнула ее настежь. Луч фонарика нырнул в черный зев дверного проема, освещая подвальное помещение. На влажной земле видны следы от ботинок слесарей, не так давно спускавшихся в подвал.
Где-то сверху хлопнула дверь, и на лестнице раздались быстрые шаги. Наверняка спускался мой клиент. Я встала у лестницы, изображая, что из-за сильного опьянения не могу подняться вверх. Разбрызганный кругом спиртовой аэрозоль заполнил всю площадку запахом сильнейшего перегара. Дошедший до лестницы первого этажа Алексей в нерешительности замер. Высокий, темноволосый, мощный, тонкие, аккуратные усики над губой, в светло-сером костюме, с «дипломатом» в руке. Его серые глаза внимательно изучали меня. Очень может быть, что под костюмом скрывался пистолет в кобуре. Характерная выпуклость под мышкой отсутствовала, но кобура могла быть и сзади, и сбоку, что не так заметно.
С ходу, только увидев его, я закричала пьяным голосом:
— Мужчина, помогите даме добраться до дома! Мужчина, я, между прочим, не замужем, так что у нас может все получиться.
— Пошла к черту, — кратко бросил Алексей, не спуская с меня глаз, и бочком двинулся вниз по лестнице.
— Ты стеснительный, да? — заплетающимся языком спросила я. — Ну и черт с тобой. Пойду сама. — Сделав шаг, я пошатнулась и повалилась на него, цепляясь за отвороты пиджака.
— Убери руки, пьянь! — заорал Алексей, отпихивая меня одной рукой.
Я резко врезала ему между ног, а затем, когда он, хрипя, согнулся, сзади по шее и оттащила тело в подвал, прикрыв за собой дверь. Пистолет Алексея из кобуры на боку перекочевал ко мне в объемный карман спортивных штанов. Из пакета я достала скотч, связала им Алексея как следует и усадила к стене.
Скоро он пришел в себя, замычал, задергался, стараясь освободиться. Освещая его лицо фонариком, я показала раскрытую опасную бритву.
— Не дергайся, падаль, а то чик по горлу — и все. Орать тоже не советую.
Он затих. Я одним движением сорвала скотч со рта. Картина называлась «немой крик». Лицо Алексея исказила гримаса страдания. Кожа покраснела, глаза вылезли из орбит, а по щекам покатились слезы.
— Ну, не надо плакать, — с фальшивым сочувствием произнесла я, показывая Алексею скотч с выдранными усами. — Без них тебе даже лучше. Выглядишь моложе.
— Чего тебе надо? — спросил он и запоздало застонал.
— Тс-с, — показала я ему лезвием. — Я хочу знать, кто тебя нанял, чтобы подставить Ларису Неделькину. Только не надо гонов, что ты не знаешь ее. За каждую лажу, произнесенную тобой, я буду отрезать от лица по кусочку, понял?
Алексей затряс головой.
— Вот и ладушки, — обрадовалась я, — выкладывай!
— Это, нанял ее муж. Он хотел развестись, и ему нужны были компрометирующие фотографии для суда, ну, чтобы не платить бабки по брачному контракту, — глотая воздух, быстро заговорил Алексей.
— Начну отрезать, пожалуй, с носа, — серьезно сказала я, ухватив Алексея за указанную часть лица и приближая к нему лезвие. Свет фонарика, зажатого у меня между ног, освещал лицо жертвы снизу, превращая его в страшную маску.
— Я правду сказал, — прогнусавил в отчаянии Алексей, дергаясь. — Не трогайте меня, я больше ничего не знаю.
— Нет между Неделькиными брачного контракта, придурок, прикинь, нет! — заорала я, дергая его за нос. — Они его не заключали. Говори правду или станешь безносым, как смерть.
— Это правда, муж нанял! — завопил в ответ Алексей. — Я не знаю, для чего ему нужно.
— Заткнись, заткнись! — Я съездила ему ладонью по голове. — Как выглядел ее муж? Опиши.
— Я его не видел, — горестно ответил Алексей, подозревая, что ему опять не поверят. — Мы разговаривали только по телефону. Потом у кинотеатра «Центральный» какой-то бомж передал мне конверт с деньгами, а фотографии отнес к джипу, черный такой, похожий на «Гранд Чероки». Разглядеть точно я не сумел. Расстояние было приличное. Бомж сунул фотографии в окно, и джип уехал. Так мы проделывали два раза. Сначала фотографии, сделанные в ночном клубе и на улице, потом с их коттеджа. Сценарий передачи один и тот же.
— Номера, естественно, не запомнил? — спросила я.
— Нет, — ответил Алексей, — слишком быстро он уехал.
— Опиши бомжа, — приказала я, пощекотав горло Алексея бритвой, — все — рост, вес, морда какая.
— Обычный алкаш, типичный такой, в рванине и со спортивной сумкой, — заговорил Алексей не своим высоким голосом. — Высокий, метр восемьдесят примерно. Тощий, как скелет. Небритый, глаза запавшие, не то черные, не то карие. Шепелявит. У него всего три зуба снизу и два сверху. Нос крупный. Уши оттопыренные. Да, еще у него на лбу шрам, словно топором рубанули. Он в кепке и все время натягивает козырек на шрам.
— Какая кепка? — уточнила я.
— Как какая? — не понял Алексей и ответил: — Самая обычная, серая, широкая, с широким козырьком, как у грузин, старая, грязная.
— Что-нибудь еще? — спросила я, но Алексей покачал головой.
— Нет, все. Он мне только отдал деньги и ушел.
— И ни слова не сказал? — не поверила я. — Откуда ж ты узнал, что он шепелявит?
— Ну, сказал «это велели тебе передать», сунул мне конверт, взял конверт с фотографиями и пошел к джипу, — ответил Алексей, с мольбой глядя на меня.
— Дальше, — потребовала я. — Поподробней, что он делал дальше. Все, каждую мелочь, слово.
— Он подошел к джипу, сунул в открывшееся окошко фотографии, взял деньги и крикнул что-то вроде «до лесосклада подбросьте». Но тут джип рванулся с места и был таков, а бомжара, поматерившись, встал на автобусную остановку. А я что, свои деньги получил, и больше мне ничего не надо. Я сел да поехал домой. — Скривившись, Алексей попросил: — Не делай мне ничего. Я правда больше ничего не знаю.
— Ладно, верю, — буркнула я и дала ему нюхнуть газку из баллончика. Глаза у Алексея закатились, голова запрокинулась, а тело обмякло.
Уходя, я оставила дверь в подвал открытой, чтобы придурка быстрее обнаружили по крикам. Часы показывали половину восьмого, и до пробуждения клиентки можно было еще сгонять к лесоскладу, находящемуся на другой стороне города. Заказчик нашел алкаша там и предложил работу. Деньги передавались там же недалеко, и алкаш соответственно из местных.
Типа, соответствовавшего описанию Алексея, я нашла на небольшом базарчике в районе лесосклада. Вихляясь и выписывая ногами немыслимые кренделя, пьяный вусмерть мужчина лет пятидесяти перемещался от одного импровизированного прилавка к другому, требуя дань со старух-торговок. Бойкие его сразу прогоняли, кто-то даже побивал чем под руку попадало. Другие же, менее решительные, лишались части своего товара.
У одной старухи алкаш схватил яблоко. У другой — увел пол-литровую банку малины. Малину съел, а банку, хохоча, разбил об асфальт.
Я нашла на земле метровый обломок двадцать пятой доски и решительным шагом направилась к ничего не подозревавшему вымогателю. Старуха, торговавшая с детской коляски огурцами, прикрывала грудью свой товар от пьяного бедствия. Алкаш выкрикивал что-то нечленораздельное, тянул к огурцам руки под визг торговки, задыхавшейся от перегара нападавшего. Подступив, я примерилась и перетянула алкаша по спине доской.
Ударом его отбросило в сторону, на стол. Он схватился за него и, обняв, оглянулся.
— Эй, это чего? — завопил он с обидой. — Я щас как… Это вот нах…
— Поговори мне тут, пьянь! — рявкнула я, поправила сумку на плече и пошла к нему с доской наизготове.
— Эй, ты это того… — замычал алкоголик, отмахиваясь рукой.
— Нажрался, скотина, а ну домой! — подняла я доску.
— Эй, вы что, жена Леньки? — поинтересовалась старуха с огурцами у меня из-за спины.
— Ага, — прорычала я, — и черт дернул меня связаться с этой пьянью. Только вчера поженились, а он нажрался, хотя ночью обещал не пить больше.
То, что я сказала, наконец, дошло до пьяного Леньки. Он пригляделся ко мне, бормоча с недоумением:
— Я, это, ни хрена, того. Как, на хрен… Ты хто?
— Вот тебе, алкаш! — Я ударила его доской. Ленька хрипло вскрикнул и попытался бежать.
Но бегун из него получился никудышный. Я преследовала его, била доской по бокам, загоняя человекоподобного ближе к гаражам. Там, у свалки, в укромном месте, я прижала его в угол. Передвигаясь на четвереньках, Ленька пытался ползти на стену. Верх и низ в его сознании перепутались. Он не учел силу гравитации. Я схватила и развернула его лицом к себе.
— Отстань, — заливаясь слезами, попросил алкаш, суча ногами и содрогаясь всем телом. — Я больше не буду. По-по-помогите…
Его крик оборвался моей рукой, сдавившей его тощее горло.
— Заткнись, Леня, или я тебе кадык вырву.
От страха мутный взгляд алкоголика стал проясняться.
— Т-ты кто? — просипел он, задыхаясь.
Я достала из кармана распечатанную фотографию Степана Неделькина и приблизила ее к лицу своей жертвы.
— Видел его когда-нибудь?
Взгляд Леньки сфокусировался на изображении. Посмотрев, он отрицательно покачал головой. Я дала ему звонкую оплеуху и показала снова.
— Повторяю, видел этого чувака или нет? Кто тебе недавно велел передать конверт и заплатил за это бабки? Джип крутой помнишь, скотина?
— У меня уже нет этих денег. Я их пропил, — плаксиво выдавил из себя Ленька.
— Мне не деньги нужны, — я влепила ему еще одну оплеуху. — Говори, дебил, этот мужик на фотографии был в джипе и давал тебе конверт?
— Нет, не он, — захныкал алкаш, безобразно кривя рожу. — Тот был черный.
— Негр, что ли? — прищурилась я.
— Нет, татарин или кто еще из этих, казах или калмык, не знаю. Смуглый, чернявый, глаза такие, — он оттянул себе пальцем веко, изображая восточный разрез глаз.
— Если врешь мне, то смотри, — я достала револьвер и покрутила у него перед носом, — вернусь и вышибу мозги. Понял?
Алкаш послушно закивал, глядя на меня глазами, полными ужаса.
— К базару тоже не подходи! — грозно велела я. — Это теперь моя территория. Поймаю, пристрелю!
— Я никогда… — зашептал Ленька со страхом.
Я бросила его и пошла прочь. Вряд ли алкаш в таком состоянии способен на столь искусную ложь, что я даже ничего не заподозрила. Скорее он говорил правду. Степан Неделькин тут ни при чем. Я и раньше в этом не сомневалась, теперь новое подтверждение.
Кто-то выдавал себя за мужа Ларисы, подставляя его. Мои мысли вернулись к конкуренту «ЗМК-Тарасовский» — «Грачевской сталепромышленной компании». Других подозреваемых практически не осталось.
Прямо в такси на обратном пути я сняла с лица грим, стащила с головы парик, вытащила изо рта накладки с гнилыми зубами и сложила все в сумку. Шофер испытал шок от увиденного и еле справился с машиной, чуть не врезавшись в маршрутное такси на перекрестке. В это время он таращился на меня в зеркало заднего вида.
— Я — артистка. Работаю в драмтеатре и не успела снять грим, — успокоила я его. — Расслабьтесь и следите за дорогой.
Когда я вошла в квартиру Неделькиных, Степан уже проснулся и завтракал в столовой. Альбина Германовна как раз подавала ему кофе с бутербродами. Лариса же все еще спала.
— Ну, чего накопали? — мрачно спросил Степан.
Я остановилась на полпути к двери, застигнутая его вопросом.
— Вы все утро где-то пропадали. Наверно, важные дела, — продолжал он, доедая салат из огурцов с помидорами, заправленный сметаной и зеленью.
Сглотнув слюну, я небрежно ответила:
— Да, проверила кое-какие версии, но ничего путного пока не вышло.
— Ясно, — кивнул Степан с таким видом, будто другого от меня и не ждал. Я не стала его переубеждать или делиться информацией о расследовании, доказывая свою полезность. Пусть и дальше считает меня мелкой аферисткой, раскручивающей Ларису на бабки.
Устроившись на своем диванчике в коридоре, я проверила электронную почту. Обнаружилось одно послание от Юзера. Он подготовил для меня подборку из досье бойцов различных спецподразделений, проживающих в Тарасовской области либо имеющих здесь родственников. Также двое спецназовцев находились в Тарасове в командировке, сопровождая технику из Чечни. Всего же потенциальных киллеров набралось четырнадцать человек.
Я отобрала двоих боевых пловцов с Черноморского флота. Если начинать, то именно с них. Оба в отставке, имеют необходимую подготовку, в прошлом был доступ к соответствующему снаряжению. То, что убийца пользуется подводным пистолетом, указывало на его маленький опыт работы наемным убийцей. Скорее всего, его наняли случайно, просто под руку подвернулся. Об оружии наниматели не позаботились, и киллер пользовался своим, привлекая ненужное внимание. Следовательно, наниматель тоже не специалист в этих делах.
Размышляя таким образом, я пришла к выводу, что в первую очередь надо проверить Эльдара Каримова, владельца «Грачевской сталепромышленной компании». Через него можно будет выйти на киллера. Не получится — займусь пловцами. Этот путь, конечно, будет менее эффективным, так как наемные убийцы не сидят дома и не дожидаются, когда за ними явятся. Придется побегать, но тут уж ничего не поделаешь.
Я заглянула в столовую. Лариса что-то там сюсюкала Степану, и мне пришло в голову, что это подходящий момент воспользоваться принтером в кабинете хозяина квартиры. Не будет лишних вопросов. Подключив ноутбук к принтеру, я распечатала фотографии пловцов. Затем просмотрела еще раз информацию по «Сталепромышленной компании».
Раз уж я туда собираюсь заявиться, то должна быть во всеоружии. В качестве легенды я выбрала образ журналистки Опариной Эммы Викторовны из местной газеты. Соответствующие документы имелись с собой: водительские права, журналистское удостоверение — все качественное. Подделку не заметит даже профессионал.
— Что поделываешь? — жизнерадостно спросила Неделькина, выпорхнув из столовой, словно райская птичка.
— Ничего интересного, — я сложила ноутбук и выключила его.
— Ну ладно, — пожала она плечами, — а мы переезжаем.
— Чего? — я не могла скрыть своего изумления. — Что это еще за новости такие? Куда?
— Так Степа решил, — улыбнулась Лариса, — сказал, что в коттедже мы будем в большей безопасности.
Степан Неделькин разговаривал по сотовому, стоя у окна столовой с чашкой кофе в руке. Я вошла. Он сразу почувствовал мое присутствие, обернулся и, попрощавшись с собеседником, убрал сотовый. Спросил, изображая заинтересованность:
— Вы что-то хотели, Евгения Максимовна?
— Я насчет переезда, — сказала я. — В коттедже труднее будет обеспечивать необходимый уровень безопасности.
— Вы боитесь не справиться? — поднял брови Степан.
— Я ничего не боюсь, — буркнула я, — просто в квартире намного безопаснее, чем там. Может, вы позволите Ларисе остаться здесь со мной?
— Нет, — резко ответил Степан, — как я решил, так и будет. Убийца уже один раз пробирался в квартиру и чуть не убил Ларису. Охрана тут никудышная.
— Но теперь их вздрючили после покушения и они будут относиться к работе с большим рвением, — попыталась я возразить. — Кроме того, жильцы напуганы, и чужому будет намного труднее проникнуть в дом, не привлекая внимания.
— Все, разговор окончен, — категорично уведомил меня Степан и вышел из столовой.
Из кухни появилась Альбина Германовна с подносом, на котором стояли тарелки. В одной щи, в другой пшеничная каша с мясом и тарелка с хлебом.
— Садитесь, ешьте. Хватит носиться из угла в угол, — рявкнула она на меня в своей грубоватой манере.
Спорить я не стала, потому что есть очень хотелось. Села, подвинула к себе тарелку со щами и, вооружась ложкой и хлебом, спросила у домработницы:
— Альбина Германовна, можно мне салатику, как вы готовили хозяину. Уж так он аппетитно выглядит.
— Сейчас посмотрю, там вроде еще есть, — буркнула она. И через минуту явилась уже с салатом.
— Мне теперь до работы на полчаса дольше добираться. И транспорт туда почти никакой не ходит. — Видя мое замешательство, домработница пояснила: — Про переезд, что ли, не слышали? Степан Богданович решил пожить в коттедже. Там практически деревня. Места глухие. Пока с остановки пешком дойдешь, десять раз изнасилуют и ограбят.
Я еле сдержалась от того, чтобы не сказать домработнице, что ей нечего опасаться, а затем подумала, что Степан своим дурацким решением всех нас доведет до беды.
Перед отъездом мне все-таки удалось поговорить с соседкой из восьмой квартиры. На вид — прожженная стерва с коротко стриженными «под ежик» осветленными волосами, в донельзя откровенном платье без нижнего белья под ним. Я сунула ей под нос корочки следователя прокуратуры, но это женщину нисколько не испугало. Нормальное общение закончилось уже у порога в коридоре.
— Я не собираюсь отвечать на ваши дурацкие вопросы! — вспылила Елена Седова. — Это моя личная жизнь, и точка! Вожу к себе, кого захочу!
— Ну, тогда до свидания, — я сделала вид, что собираюсь уходить, и женщина приблизилась, чтобы открыть мне дверь.
Легкого шипения баллончика с нервно-паралитическим газом в моей руке она не ощутила, вернее сказать, не успела ощутить. Раздался лишь звук падающего на пол тела. Усадив вырубившуюся Елену в кресло, я вышла на балкон, отдышалась сама и дождалась, когда квартира проветрится от остатков газа, иначе весь день потом проходишь, как чумная.
Только жертва начала приходить в себя, я вколола ей сыворотку правды. Дождавшись признаков действия препарата, стала задавать вопросы. Все обстояло именно так, как я и предполагала. Новоявленный поклонник накачал Елену водкой, и, придя домой, она просто отключилась.
Чем мужчина занимался потом, она не знала, но утром обнаружила на постели записку, где незнакомец обещал скоро ей позвонить, а свое внезапное исчезновение объяснял заботой о ней: «Ты так сладко спала, что я не хотел тебя будить». Я сунула клочок бумаги в сумочку и попросила точно описать незнакомца. По приметам он был похож на одного из боевых пловцов, а также на обоих спецназовцев.
Если бы были какие-то особые приметы, но их, к сожалению, не было. Однако все равно круг поисков постепенно сужался. Вкрадчивым голосом я попросила Елену забыть обо всем, что только что произошло, и покинула квартиру допрашиваемой.
Коттедж Степан Неделькин выстроил на перекрестке дорог, пересекающих поселок. У перекрестка имелся небольшой магазинчик, кафе с просторной верандой, где под зеленым тентом стояло два десятка столиков. На улице на большом мангале жарились шашлыки, и дым от них, смешанный с ароматами маринованного мяса, стелился над дорогой. Прямо перед воротами коттеджа располагалось нечто вроде КПП — маленькая будка, внутри охранник. Он открыл нам ворота, и водитель Степана завел джип внутрь. Мы вышли. Я огляделась. Степан указал мне на высокий бетонный забор, огораживающий его участок.
— Везде сенсорные датчики, шесть видеокамер. В будке двое охранников, которым я плачу хорошую зарплату, так что — сами понимаете, стараться они будут лучше тех, в доме.
Я промолчала, разглядывая трехэтажное жилое строение с черной крышей из металлочерепицы. Сам коттедж был серого цвета, отделанный натуральным камнем, с причудливо изогнутыми решетками над окнами. Кругом масса декоративной дребедени. Одни водостоки с выходами в виде бронзовых голов львов чего стоили. На коньке крыши сидел, распахнув крылья, внушительных размеров бронзовый орел.
Изнутри дом оказался еще затейливее, чем снаружи. На стенах панели под красное дерево, орех, гобелены. Кругом ковры. Огромная витая лестница из красного дерева, или его имитации, устланная ковровой дорожкой. Бесконечно высокие потолки, украшенные лепниной. Люстры на массивных цепях, поблескивающие среди теней, гнездящихся в вышине под сводами комнат.
— Как-то мрачно, — шепнула мне Лариса так, чтобы муж не слышал. Я согласно кивнула, слушая гулкие звуки наших шагов, разлетавшиеся с многократным эхом по пустой громаде дома.
Степан хотел, чтобы его дом походил на замок, и он действительно добился сходства.
На втором этаже были спальни, и Степан великодушно позволил мне выбрать любую из трех по правой стороне коридора. Я, естественно, выбрала ту, которая находилась напротив спальни хозяев.
— Сюда точно никто не отважится сунуться, — уверенно заявил Степан и, глянув на часы, воскликнул: — О черт, у меня же встреча! — После этих слов его словно корова языком слизала.
Альбина Германовна с обреченным видом пошла застилать постели, а я спросила у Ларисы, нравится ли ей здесь.
— Если честно, нет, — призналась она. — Степе я, конечно, этого никогда не скажу, но это так. И случай с тем уродом, Ефимом, как он проник сюда и напал. Хотя охранной системы тогда еще не было, но все равно страшновато. Вдруг он опять как-то пролезет.
— Не пролезет, — заверила я, умолчав о смерти альфонса. Ларису в ее положении лучше было не нервировать лишний раз.
Между тем Лариса с горящим взором развивала тему, прогуливаясь со мной по дому.
— Представляешь, Женя, допустим, Ефим пытается залезть. Его ловят охранники, и он рассказывает, что он влюблен в меня. Может даже что-то наврать. А если Степа поверит? Он ведь ужас какой ревнивый.
— Ой, скажешь, что ничего подобного не было, а Ефим просто козел, который клеится к тебе все время на улице, — предложила я спокойно. — Не переживай ты так из-за него.
На третьем этаже был огромный зал с баром, бильярдом и столом для игры в карты. Помещение разделяли массивные колонны. Перед баром арка с подсветкой, увитая искусственной виноградной лозой. На каждой стене по шесть арочных окон, из-за чего в дневное время помещение всегда заливал яркий свет.
Из окон открывался вид на весь поселок, Волгу и острова, с которыми берег соединялся мостом. На островах также было полно дач, скрытых буйно разросшимися деревьями.
— Женя, как ты думаешь, я здесь действительно в безопасности? — спросила Лариса, любуясь своим отражением в зеркале.
— Сейчас проверю охрану и скажу тебе точно, — пообещала я.
— Мне кажется, я такая уродливая с этим животом, — вздохнула Лариса.
— Не забивай себе голову ерундой, — посоветовала я.
— Да, ерундой, — посерьезнела Лариса, — хорошо тебе говорить. А мне вот кажется, что Степан на самом деле не на работе пропадает. Он, наверно, завел себе другую женщину, а сам врет, что работает так много.
— Да, фантазия у тебя богатая, — кивнула я, достала из портсигара сигарету, но вспомнила, что при Ларисе курить нельзя, и убрала ее обратно.
— Может, ты последишь за ним? — неожиданно предложила Лариса.
— Нет, лучше этого не делать, — покачала я головой. — В данный момент есть проблемы посерьезнее, чем возможные измены вашего мужа. — Сделав паузу, я продолжила: — Лариса, у меня есть предложение рассказать Степану про то, что произошло у вас с Ефимом, как он преследовал тебя.
— Нет, что ты! — замахала руками клиентка. — Ни за что!
— Дело в том, что Ефима нанимали скомпрометировать тебя, — пояснила я. — Прикинь, что будет, если муж по почте получит фотографии, на которых Ефим обнимает тебя беременную, дарит цветы.
— Да он с ума сойдет! — серьезно заметила Лариса и со страхом спросила: — Ты что, точно знаешь, что такие фотографии есть и что его нанимали для этого?
— Да, точно знаю, — подтвердила я.
— Господи, какой ужас! — завопила Лариса, заламывая руки. — Женя, сделай так, чтобы муж их не увидел, найди их, забери! Я заплачу двадцать тысяч. — Вдруг ее глаза расширились в смертельном ужасе, и Неделькина прошептала: — Вдруг ему их уже отдали и он все видел? Женя!
— Спокойно, — строго сказала я. — Если бы Степан их получил, то не был бы так спокоен. Я постараюсь найти эти фотографии. Наверняка конкуренты твоего мужа приберегают их до сделки с иранцами. Но тебе все же лучше поговорить с мужем.
— Нет, я боюсь, — жалобно скривилась Лариса.
— Хочешь, я сама с ним поговорю, объясню все? — предложила я. — Он разумный человек и, думаю, поймет.
— Нет, не надо, — перебила меня она, — я лучше сама.
— Как хочешь, — пожала я плечами. — Когда ты это сделаешь? Постарайся не тянуть. Потом будет только хуже.
— Сегодня вечером поговорю, — пообещала Лариса, как маленькие дети обещают строгому учителю показать родителям дневник с двойкой. — Он придет с работы, и я ему расскажу.
— Точно расскажешь? — прищурилась я.
— Ага. Ты что, думаешь, я тебя обманываю? — надув губы, с обидой спросила Лариса. — Если сказала, значит, расскажу.
Не теряя времени, я проверила периметр, облазила весь дом, поговорила с охранниками, бывшими собровцами, и сделала вывод, что территория охраняется вполне грамотно. Надежная система безопасности с двумя независимыми источниками питания.
Изображение с камер поступает на монитор в сторожке и записывается компьютером. В доме современная сигнализация, приводимая в готовность с пульта в холле. Каждые два часа — обход территории. Охранники молодые, серьезные и не выглядят алкашами или наркоманами. Один из них, который постарше, объяснил нам с Ларисой, как включать и отключать сигнализацию.
— Ну, что думаешь? — спросила она у меня.
— Думаю, что здесь не хуже, чем в квартире, — призналась я нехотя. — Плохо только, что место глухое. Милиции долго ехать.
После обеда я закрыла занавесками все окна в доме и велела Ларисе не высовывать носа на улицу, объяснив, что я собираюсь быстро съездить в одно место.
— Только ты там не долго, а то мне страшно и скучно, — заныла Лариса.
— Попроси Альбину Германовну рассказать тебе какую-нибудь историю из своей жизни, — весело предложила я, — увидишь, время пролетит незаметно.
— Про клизмы, да? — с иронией спросила Лариса.
— Ну, если тебя интересует эта тема, то можешь про них, — усмехнулась я, набирая номер городского такси.
По моему заказу приехали «Жигули» девяносто девятой модели с тонированными стеклами. На этом моменте при разговоре с оператором я настаивала особо. Никто не должен знать, кто покидает коттедж, а кто остается. Перед отъездом я включила сигнализацию и велела Ларисе, в случае малейшего подозрения на опасность, звонить в милицию, а потом мне. Я продиктовала Ларисе номер телефона Земляного. Она внесла его в записную книжку своего сотового.
— Позвонишь, сообщишь, кто ты, и через несколько минут коттедж обложит спецназ, — пообещала я Ларисе и улыбнулась.
— Может, я сейчас позвоню, и испытаем, как быстро они приедут? — предложила она.
— Лучше не надо, — ответила я хмуро. — Этот человек не любит шуток.
Когда подъехало такси, я спросила у оператора номер сотового водителя, перезвонила ему и велела въехать во двор и загнать машину в гараж. Без лишних вопросов водитель сделал это. Я влезла в машину, и мы тронулись в путь. Оглянувшись, я увидела, как опускается за нами дверь гаража. Потом охранник закрыл въездные ворота.
— Куда именно в Грачев? — уточнил водитель.
— В Красноармейский район, на Волжский тракт, — пояснила я, вертя головой по сторонам в поисках «хвоста». — Сверните здесь направо.
— Вы не из шпионов ли? — улыбнулся водитель.
— Нет, — сухо бросила я, — теперь налево.
«Грачевская сталепромышленная компания» находилась на территории оборонного предприятия «Электроэлемент».
«Девяносто девятая» заехала на стоянку. Я попросила водителя подождать немного и двинулась к проходной уверенным шагом.
— Вы к кому? — спросил охранник, лишь только я уперлась в вертушку.
— «Тарасовские вести», Опарина к Эльдару Хадрисовичу Каримову, — отчеканила я, предъявляя удостоверение. Охранник отошел, стал звонить кому-то по телефону, поглядывая то на меня, то на удостоверение. Потом подошел, нажал кнопку на пульте и велел проходить, а своему напарнику приказал проводить меня к хозяину.
Офис Каримова находился в небольшом двухэтажном строении из красного кирпича перед основными заводскими корпусами. Вокруг офиса все утопало в цветах. Прямо перед окнами был фонтан с небольшим бассейном, где по воде плавали пластмассовые лебеди.
— К Эльдару Хадрисовичу. Это журналистка, — доложил охранник секретарше в приемной.
Секретарша встала и прошествовала к кабинету Каримова. Мне бросились в глаза ее тощие ноги, похожие на ходули. Как она еще двигалась и не падала на своих палочках! Секретарша вошла в кабинет шефа и вскоре вышла, сообщив:
— Эльдар Хадрисович вас примет, заходите.
Я вошла. За огромным столом в форме буквы Т сидел тот, кого я искала, — хозяин «Грачевской сталепромышленной компании». Тройной подбородок, практически полное отсутствие шеи, потерявшейся в складках жира. Промокнув потную лысину платочком, Каримов хитро посмотрел на меня и царственным жестом указал в кресло подле себя:
— Садитесь, не знаю, как вас по имени, и рассказывайте, в чем дело. Только быстро. У меня нет времени.
— Эльдар Хадрисович, я не буду вас сильно отвлекать, — пообещала я. — Мне поручили написать статью о десятке лучших предприятий области, так сказать, флагманах нашей промышленности. Эта статья будет напечатана не только у нас в области, но и в зарубежных изданиях. В Европе сейчас наблюдается большой интерес к темпам развития нашей экономики. Инвесторы готовы вкладывать в нас деньги, но недостаточно информации. Чтобы закрыть эту брешь, редактор «Тарасовских вестей» придумал наш проект…
— Ладно, ладно, — скривился недовольно Каримов. — Кто у вас там в десятке, ну, в списке предприятий, я хотел сказать. Мы на каком месте?
— Ну, ваше предприятие на одном из лидирующих, — заверила я. — У нас возникли некоторые сомнения, кто возглавит список. У «ЗМК-Тарасовский» намечается очень крупный контракт с иранцами, так что редактор склоняется их поставить под номером один.
— Это совсем никуда не пойдет! — возмущенно воскликнул Каримов. — «ЗМК-Тарасовский» — это чистая политика. Степан Неделькин пойдет в Госдуму, и ЗМК конец. А иранцы, да они ни в жизнь не заключат с ним контракта. «ЗМК-Тарасовский» вообще надо исключить из списка.
— Ну, я не знаю, — с сомнением заговорила я. — Вы располагаете какими-то конкретными фактами? Я же что-то должна ответить редактору, когда он спросит, почему ЗМК нет в списке.
— Я вот недавно в Бельгию ездил, — неожиданно перепрыгнул Каримов на другую тему. — Страна отличная. Чисто. Тротуары шампунем моют. Почему у нас не так?
— Ну, я не знаю, — изобразила я растерянность.
— Я зато знаю! — рявкнул Каримов. — Из-за таких вот Степанов Неделькиных! Лезут во власть, а ни хрена не могут! Он и со своим предприятием-то справиться не может. Взяли беспроцентный кредит под модернизацию, закупили роботов для сварки в Японии. А роботы японские не могут сваривать то, что заготовлено на наших раздолбанных станках. Смешно, да? Кредит на ветер. Роботы теперь у Степана как украшение стоят. Комиссии приезжают — их сразу к роботам. Сунут пару идеально обработанных вручную деталей, роботы сварят, и комиссия в восторге. Европейский уровень производства! Да Степан Неделькин — никто, выскочка, отморозок!
— Так и запишем — «отморозок», — повторила я.
— Нет, то, что я сказал «отморозок», не пишите, а то этот сукин сын еще в суд подаст, потом с ним возись, — обеспокоенно буркнул Каримов.
— А «сукин сын» можно? — невинно хлопая глазами, спросила я.
— Нет, тоже не надо, — попросил Каримов. — И, возвращаясь к разговору о Бельгии. Прекрасная страна. Я ездил туда с нашим профсоюзным деятелем на слет профсоюзов. Гостиница просто шикарная. Внизу ресторан, там шведский стол… Знаете, что такое шведский стол?
— Нет, а что? — Я делано округлила глаза.
— Эх, девочка, ты хоть в Москве была? — надменно спросил Каримов.
Я предприняла над собой чудовищное усилие, чтобы не рассмеяться, вся покраснела, по щекам побежали слезы.
— Ну, не расстраивайся так, — покровительственным тоном произнес Каримов. — Напишешь про мое предприятие хорошо, и обещаю, вытащу тебя из этой дыры, посмотришь мир. Мы с профсоюзницей в Японию собираемся. Со мной поедешь.
— Большое спасибо, — со слезами на глазах сказала я.
— Вот сейчас угощу тебя одной штукой. — Каримов вскочил, и я поразилась его маленькому росту в сочетании с шириной. На коротких кривых ногах он подскочил к замаскированному в стене шкафу, достал оттуда бутылку и два стакана и вернулся к столу. В бутылке плескалась на донышке какая-то подозрительная жидкость. Он вылил ее в стакан и придвинул ко мне. Самому Каримову напитка не осталось, и он вынул из запазухи «мерзавчик» и плеснул себе, судя по запаху и цвету, это был коньяк. Я посмотрела с сомнением на свой стакан.
— Эльдар Хадрисович, я вообще-то не пью.
— Попробуй, это «Шато Марго», пятьдесят штук бутылка стоит, — настойчиво предложил Каримов. — Тебе, может, никогда в жизни не придется попробовать такого, дурочка.
— Но я не пью, — повторила я терпеливо.
— Ох, молодежь пошла, ничего не соображают, — вздохнул Каримов, взял и осушил мой стакан, потом свой, вдавил невидимую под столом кнопку вызова секретарши и бросил ей: — Эллочка, чаю с конфетами нам.
Секретарша скрылась, а Каримов, быстро хмелея, подмигнул мне:
— Конфетка какая, супермодель. На конкурсе красоты у нас в Тарасове победила.
— Да вы что? — вытаращилась я, сама удивляясь, как такой придурок стал руководителем крупного предприятия. Еще немного, и он полезет меня лапать. Чтобы не доводить до греха, я заговорила на тему взаимоотношений «ЗМК-Тарасовский» и «Грачевской сталепромышленной компании». — Говорят, между вашими предприятиями серьезные трения?
— Ой, кто это говорит! — с деланым недоумением воскликнул Каримов. — Что мне со Степаном делить? Его предприятие, как пузырь, надувается, надувается от важности, но конец-то один. — Он хлопнул по столу рукой. — Хлоп — и нету, только мокрое место.
Я сделала вид, что нечаянно уронила под стол ручку, наклонилась, чтобы поднять ее, и прицепила под стол «жучок». Выпрямилась, с улыбкой показывая, что нашла свой пишущий прибор.
— Вот она, я такая неловкая, извините.
— А, ничего, — нетерпеливо махнул рукой Каримов, словно только что простил своего вассала за мелкий проступок. — Напиши, что «ЗМК-Тарасовский» — ширма для грязных делишек Степана Неделькина. Хорошо, девочка? Я умею быть щедрым. — Наклонившись, он потрепал меня за щеку, и я испуганно отпрянула от его жирной руки. — Что, может, еще выпьем? — оскалившись, предложил он. Его глаза поблескивали сквозь прищуренные веки, двигались вниз, лаская мое тело. Стало так отвратительно, однако я собралась и задала главный вопрос:
— Наша газета имеет сведения, что вы в конкурентной борьбе используете грязные приемы. В частности, вы наняли частного детектива, чтобы дискредитировать жену Степана Богдановича Неделькина. Были сделаны снимки ее и вашего наемника по имени Ефим, обычного жиголо, которого впоследствии ваши люди устранили как ненужного свидетеля. Кроме того, чтобы сорвать сделку, вы покушались на начальника производства «ЗМК-Тарасовский», еще…
Каримов с трудом смог захлопнуть рот. Он наливал в стакан коньяк и, не заметив, налил себе на руку, вздрогнул, уронил стакан на пол и, чертыхнувшись, воскликнул:
— Что вы несете?! Это клевета! Пошла отсюда к чертовой матери! — Он хотел швырнуть в меня бутылкой, но одумался.
Поняв, что аудиенция закончилась, я попятилась к выходу.
— Тебя подослал этот козел Неделькин! — распалялся все больше и больше Каримов. — Передай, что ему недолго осталось прыгать!
В дверях я чуть не сшибла с ног тощую секретаршу, которая несла нам чай с конфетами.
— Эллочка! Хайрулина ко мне немедленно! — донесся издалека взбешенный голос Каримова.
Внизу на проходной в списке персонала Хайрулин Рамзис Сибагатович значился начальником службы безопасности «Сталепромышленной компании». На лестнице я столкнулась именно с ним. Копия Каримова. Возможно, родственник. По-восточному прищуренные глаза Хайрулина проследили за мной.
Достав из сумки приемник сигналов, замаскированный под плеер, я сунула в ухо наушник-горошину и быстрым шагом пошла к проходной. Не хватало еще, чтобы меня здесь захватили.
В кабинете Каримова в этот момент ругань стояла такая, что уши вяли. Он распекал кого-то из службы безопасности за никудышную работу.
Я прошла через проходную, села в такси и предложила шоферу еще немного постоять здесь.
— Да хоть до завтра, счетчик-то тикает, — обрадовался он.
Мне было слышно, как в кабинет Каримова вошел Хайрулин.
— Рамзис, молодец, что зашел! — с притворным дружелюбием воскликнул Каримов и злобно зарычал: — Какого хрена на территорию предприятия пропускают шпионов Степана Неделькина? Приперлась, типа, журналистка. Никакая она не журналистка. Стала все выспрашивать. Откуда она все знает? Может, у нас тут офис на прослушке? Или наши телефоны пасут? На кой я вам всем деньги плачу?
— Ну, офис регулярно проверяется, — промямлил Хайрулин, — я как-никак раньше в ФСБ работал.
— Тебя оттуда поперли за несоответствие занимаемой должности, и если бы не твоя сестра, я бы тебя на порог не пустил, — напомнил ему Каримов. — Разберитесь с этой журналисткой, и со Степаном надо что-то решать. Вы ему на квартиру прослушку поставили?
— Нет. Там такое дело. Дом хорошо охраняется, — извиняющимся тоном заговорил Хайрулин.
Слушая его слова, я спросила себя: если не они установили прослушку, то кто? В квартире Неделькиных «жучков» было столько, что ее можно было заносить в Книгу рекордов Гиннесса как самую подслушиваемую квартиру. Выходит, у Степана Неделькина есть еще враг, о котором я и не подозреваю? Причем враг был серьезный — проник в квартиру Неделькиных, и ни охрана, ни камеры его не остановили. Установил прослушку и опять же никем не замеченный ушел. Возможно, он же покушался на Ларису. Уж не спецслужбам ли Неделькин перешел дорогу? Сделка с иранцами… Все ли там чисто?
Мои мысли прервал ответ Хайрулина боссу:
— По моим данным, Степан Неделькин перевез свою жену в коттедж в дачный поселок Березовый. Они вроде как жить там собираются. Я установил за коттеджем слежку.
— Ну и что там? — кисло спросил Каримов.
— Дом охраняется. В доме, кроме Неделькиных, тетка уродливая, их домработница, и какая-то новенькая темненькая девка вроде как телохранительница жены. Мой человек следит, когда они заходят, выходят, и, если что, все легко получится. — Он сделал паузу. — Мне не нравится Степан. Он что-то задумал. На нас никак не реагирует.
— Кстати, ты, Рамзис, облажался, — сообщил подчиненному Каримов. — Начальник производства, которого твои люди глушанули, в больнице начал приходить в себя. Что делать будешь?
— Ничего. Он моих ребят не видел. Подпил. Его по чердаку сзади отоварили, так что пусть выздоравливает. И менты это дело не так уж будут копать. То, что надо, мы сделали — сорвали договор на поставку материалов.
По голосу я слышала, что Хайрулин очень доволен собой, но Каримов спустил его с небес на землю, рявкнув:
— Мы добились! Да если бы не я, не мои связи, если бы Неделькин не сел в тюрьму, то хрен бы мы чего добились. Мне сообщили, что было покушение на жену Степана и что менты его заподозрили, сообщили про алиби — звонок начальника производства. А вы что? Смогли лишь найти того мужика в баре, проследить да глушануть в укромном месте. Шантрапа с улицы с этим бы лучше справилась.
Потом были слышны какие-то шумы. Все подавленно молчали. Затем Каримов бросил кому-то из присутствующих:
— Наиль, посмотри мой телефон. Вдруг туда что подсунули. Мне чего-то как-то не по себе. Говорим, а вдруг кто слушает.
— Не волнуйтесь, Эльдар Хадрисович. Неделькин до такого не додумается, я как специалист это говорю, — самодовольно заверил Хайрулин.
— Да, специалист, — недовольно протянул Каримов и внезапно воскликнул: — У Неделькиных дома, говоришь, живет какая-то темноволосая девка? А журналистка, что к нам заходила? Ты что, Рамзис, с ней на лестнице не столкнулся? В темно-зеленом костюме с сумочкой.
— С журналисткой? — задумчиво повторил Хайрулин. — Такая симпатичная баба, да? Я у ребят на проходной сидел. Смотрю, она из «девяносто девятой» выходит. Еще подумал, что такая у нас вроде не работает. Не проверяющая ли? Хотел потом по журналу посмотреть, как освобожусь, кто такая, откуда.
— Смотрите, что я нашел, — обратился к Каримову и Хайрулину третий, которого хозяин назвал Наилем, — странная штука.
— Это что, в телефоне было? — испуганно спросил Каримов.
— Нет, под столом, — ответил Наиль.
Мой микрофон обнаружили. Следом в наушниках раздался резкий треск. Я с болезненной гримасой вырвала наушник из уха и бросила водителю:
— Все, едем отсюда!
— Куда? — не понял он.
— Сначала прямо по улице и, пожалуйста, побыстрее! — рявкнула я, напряженно наблюдая за проходной. Несмотря на тупость, Каримов обладал какой-то звериной хитростью и чутьем, иначе как объяснить то, что мой «жучок» обнаружили. Конечно, имело место неудачное для меня стечение обстоятельств, но тем не менее удалось выяснить много полезного.
Во-первых, за коттеджем ведется слежка, которую я сразу не заметила. Во-вторых, именно люди Каримова покушались на начальника производства «ЗМК-Тарасовский» и всеми силами топили предприятие мужа моей клиентки. В-третьих, и это самое главное, Каримов планировал что-то предпринять в ближайшее время. Причастен ли он к покушению на Неделькину, точно выяснить не удалось, однако подставы — точно дело рук хозяина «Грачевской сталепромышленной».
Наблюдая за проходной, я нервничала все больше и больше. Наша «девяносто девятая» никак не могла отъехать от обочины из ряда припаркованных машин. Ее заблокировала «Газель», разворачивающаяся, чтобы подъехать задом к крыльцу магазина.
— Давай, придурок, шевелись! — выкрикнул шофер такси и со злости вдавил кнопку звукового сигнала. Звук клаксона словно лезвием резанул мне по сердцу. Вздрогнув, я отстранила руку шофера от сигнала, попросив его так больше не делать. Наконец мы получили возможность выехать. Шофер дал задний ход, развернулся, и я увидела Хайрулина, выскочившего из проходной. Из-за спины у него высыпали другие охранники. Он проводил нашу машину взглядом, но ничего не предпринял.
— Направо, теперь налево, — указывала я таксисту, — дальше давай к мосту и в Тарасов.
Мы спокойно доехали до моста, миновали его, а дальше начались проблемы. Сначала сработал сотовый. Таксист ответил, и по фразам я поняла, что разговаривает он с диспетчером.
— Да, уже в Тарасове, пока не знаю, когда вернусь, — последовала продолжительная пауза. Водитель как-то странно взглянул на меня, быстро отвернулся, заговорив: — Да, да, я все понял. Когда доставлю клиентку на место, то позвоню.
— Так, сворачивай налево, вниз с холма и по прибрежному шоссе к району лесосклада, — попросила я, уловив угрозу.
— А вам туда надо? — спросил он дрогнувшим голосом. — А я думал, обратно в поселок поедем.
— Я езжу, куда хочу, — сухо ответила я, следя в зеркале заднего вида за дорогой. Шофер промолчал. Телефон у него зазвонил вновь.
— Не отвечай! — велела я ему.
— Мне диспетчер звонит, как же я не отвечу?! — возмутился шофер.
Я вытащила из кобуры револьвер и сделала вид, что просто рассматриваю его.
— С другой стороны, хрен с ним, с диспетчером, — пробормотал шофер и отключил пищавший телефон.
Однако все мои уловки не помогли. Минуты через две на дороге возникли два больших черных джипа, мчавшихся сзади на бешеной скорости. Сначала я приняла их за «Гранд Чероки», но когда расстояние сократилось, то поняла, что это имитация, китайские джипы, в простонародье просто «китайцы». Снаружи напоминают навороченный джип, а внутри наша «Нива» или даже хуже.
Шоссе было пустынным, поэтому шофер такси тоже заметил машины и прибавил газу, тревожно поинтересовавшись:
— Это не за нами ли случайно?
— За нами, — кивнула я, — и если догонят, то случится, мне кажется, что-то неприятное. Убить даже могут. Поэтому постарайся оторваться.
— Надо звонить в милицию, — выдавил из себя шофер, бросая машину то влево, то вправо, чтобы не обошли догонявшие джипы. Из-за поворота вывернул лесовоз, груженный бревнами, и мы еле разминулись.
— Черт! Мне за это не платят! — выкрикнул с обидой шофер. — Я всего лишь водитель такси, а не гонщик.
— Теперь будешь гонщиком, — проворчала я, набирая номер следственного управления на своем сотовом, — в жизни пригодится.
В этот момент один из джипов, несмотря на старания водителя, обошел нас. Второй пристроился сбоку, не давая вырваться из капкана.
— Тормози! — заорала я, видя, что они припирают нас к обочине, за которой пологий спуск к Волге, заросший кустарником. На водителя такси словно ступор напал, и мне пришлось самой вдавить тормоз. Машину развернуло, едва не опрокинув. Джипы немного пролетели вперед, однако тут же послышался отчаянный визг тормозов и зажглись огни стоп-сигналов.
— Разворачивай и ходу к городу! — заорала я на чуть живого от страха шофера. Внезапно он распахнул дверку и буквально вывалился на дорогу.
— Стой! — закричала я. — Назад, придурок!
— Да пошли вы! — чуть не плача выпалил он и бросился бежать к лесу. Но его чуть не сбил резво давший задний ход джип преследователей. Дорога оказалась блокированной с двух сторон, а пока я перебиралась со своего места на водительское сиденье, из джипов выскочили вооруженные люди. Ключа в замке зажигания не оказалось. Я, мысленно проклиная водителя, посмотрела в сторону леса. Кусты еще качались в том месте, где он скрылся в зарослях.
С одной и с другой стороны в меня нацелились карабины. Если начнется перестрелка, то я окажусь под перекрестным огнем в невыгодной позиции. Были бы у меня парочка гранат или дымовых шашек… Я решила не делать резких движений, подождать, что предпримут мои противники, ведь если бы они хотели меня изрешетить, то давно бы уже изрешетили. В номере телефона Земляного, который я начала набирать, не хватало двух цифр. Набрать его до конца я не успела — из-за стоявшего с моей стороны джипа вразвалочку вышел Хайрулин. Кожаный пиджак распахнут, пузо, нависшее над ремнем, выставлено вперед. За поясом заткнут «ТТ». На губах самодовольная ухмылка.
— Эй, красавица, выходи. Поговорить надо. Не обидим.
С точки зрения профессионала, он совершил большую ошибку — встал на линии огня, загородив своего стрелка. В принципе, я бы могла начать действовать. Опасности Хайрулин от меня не ждал, но была опасность, что его люди, перепугавшись, могут пристрелить своего шефа, а мне еще надо у него кое-что узнать. Вздохнув, я начала изображать обезумевшую от страха журналистку.
— Господи! Только не делайте мне ничего! Я ничего не совершила. Пощадите! — Вылезая из машины, я специально показывала пустые руки. Револьвер был засунут за ремень, и под жакетом его не заметно.
— Давай в машину! — скомандовал Хайрулин, распахнув передо мной заднюю дверцу джипа.
— М-мне сумочку можно взять? — заикаясь, жалобно попросила я, замешкавшись у «девяносто девятой». — У меня там кошелек с деньгами и документы. — Сделав над собой усилие, я пустила слезы, которые двумя горячими потоками покатились по щекам.
— Садись в машину, — оскалился Хайрулин, — я сам тебе твою сумочку подам, а то чувствую, у тебя там какой-нибудь газовый баллончик. Натворишь глупостей — придется тебя пристрелить.
Подошедший с другой стороны бандит запихнул меня в машину, сел на сиденье рядом. С противоположной стороны втиснулся Хайрулин с моей сумочкой в руках. Джип сорвался с места. Второй развернулся на дороге и, объехав такси, поехал следом.
— Так, что у нас тут есть? — пробормотал Хайрулин, деловито копаясь в содержимом моей сумочки. — О, газовый баллончик, ведь знал же. Это что еще? Электрошокер, неужели? — Он достал шокер, демонстрируя его бандиту, сидевшему рядом с водителем. — Наиль, смотри, какая штучка.
Я перехватила руку Хайрулина, и Наиль посмотрел на голубую искру между электродами ближе, чем ему бы хотелось. Отброшенный электрическим ударом, он ткнулся в лобовое стекло. Вывернув руку, я ткнула электрошокер в нос бандита, сидевшего рядом. Часть разряда досталась и мне, и Хайрулину. Ухватив бандита за шею, я толкнула его голову на стекло, скользящий удар, и бандит, закатив глаза, затих, а я успела перехватить вторую руку Хайрулина, старавшегося достать свой пистолет.
— Не советую, только хозяйство себе прострелишь, — угрожающе произнесла я.
Будь он пошустрее да постройнее, он бы справился со мной без особого труда, но спокойная жизнь даже профессионала превращает в тряпку, не способную оказать достойное сопротивление. Узкие глаза Хайрулина невероятно расширились. Он никак не мог уяснить, что происходит.
Я выудила из-за спины свой револьвер и ткнула водителя в ухо:
— Не делай глупостей, рули. — Затем ударом локтя вырубила Хайрулина, пока тот не спятил от удивления окончательно.
Ежесекундно вытаращенные глаза водителя обращались к зеркалу заднего вида. Открыв дверцу, я вытолкнула бандита, сидевшего рядом со мной, на дорогу. Захлопнула дверцу, через сиденье потянулась к передней дверце и так же поступила с Наилем, удерживая водителя под прицелом. Джип позади вильнул, когда на дороге оказались тела бандитов. Я взяла карабин Наиля, передернула затвор и выпустила с десяток пуль по настигавшему нас второму «китайцу». Пробитыми оказались передние скаты. Джип кувыркнулся и скатился вниз по откосу. О нем можно было больше не беспокоиться. Поставив карабин на предохранитель, я положила его себе на колени.
— Ты собираешься нас убить? — глухо спросил шофер.
Я посмотрела на его вспотевшую физиономию и усмехнулась:
— Будете себя вести хорошо, останетесь живы.
Через пять километров я приказала ему свернуть в жидкую полосу лесопосадок, из-за которой виднелись какие-то серые корпуса и водонапорная башня.
— Тормози здесь и выходи!
Из джипа мы вышли одновременно с водителем. Он весь сжался, ожидая выстрела в спину, однако я его разочаровала. Вместо выстрела всего лишь треснула по башке прикладом и связала его же собственным ремнем и галстуком.
Морщась и постанывая, Хайрулин открыл глаза.
— Что, поговорим по душам или предпочитаешь помучиться? — спросила я весело. — Могу привязать к машине и немного потаскать по полям. Могу переломать ноги или прострелить. Выстрел в живот тоже довольно неприятная штука.
— Ты кто? Кто?! — завопил Хайрулин в ужасе.
Я достала из пояса метательное лезвие.
— Может, тебя чуть пописать, чтобы ты стал немного понятливее?
— Чего ты хочешь? Что надо? — задыхаясь, захрипел Хайрулин, отклоняя лицо от приближающегося острия. — Я все скажу. Тебя же Степан послал.
— Меня не посылают, я сама прихожу, — хихикнула я. — Если ответишь на ряд моих вопросов, то уйдешь отсюда живым. Понял?
Хайрулин послушно закивал. Я не ожидала, что будет так просто.
— Мне интересно узнать о вашем с Каримовым плане устранения Степана Неделькина из бизнеса.
— Это не я, это Каримов все придумал, — с поспешностью заверил Хайрулин, скорчившись на сиденье джипа. Его взор блуждал за револьвером в моей руке. Лицо бледное, словно сметана, в мелких капельках пота. Жесткие черные, коротко подстриженные волосы были взлохмачены и торчали в разные стороны, как иглы дикобраза. Разбитая губа кровила.
— Ну ладно, будь любезен, расскажи, что там придумал этот негодяй Каримов, — примирительно сказала я. Палец в кармане жакета нажал кнопку на диктофоне. В милиции запись произведет фурор. Я в этом не сомневалась.
— Ну, с Неделькиным стало вообще невозможно. Хапал бюджетные деньги, что шли на развитие промышленности, подминал все под себя: заказчиков, поставщиков материалов. Пробовали договориться — не получилось. — Хайрулин постарался изобразить, как им было тяжело. — Ну, деваться-то некуда, и шеф приказал его завалить, но я не имею в виду убить, — сразу поправился он. — Решили подставить его жену, будто она ему изменяет. Мы думали, что он спятит от ревности и ему будет не до производства. Наняли одно детективное агентство. Те подослали какого-то сосунка, чтобы тот охмурил бабу, сделали снимки.
— Ты передавал деньги за снимки алкашу? — перебила я его. Быстро соображать Хайрулин не умел и под прицелом револьвера покаялся:
— Да, я деньги передал и тетку нанимал, которая звонила несколько раз Степану с телефонов-автоматов и сообщала, что его жена ему изменяет и находится там-то и там-то. Естественно, жена его в это время лазила по каким-нибудь магазинам. Но главное ведь не факт измены, а чтобы нагнетать напряжение. Мы следили из машины и видели, как Неделькин приезжал на место и бегал, как баран на привязи, по кругу, по кругу…
— Дальше, — рявкнула я.
— Потом шефу позвонили и сообщили, что на жену Степана напал кто-то, а менты его подозревают. Ну, мы и подсуетились, чтобы алиби его развалилось и он сел, — продолжал Хайрулин послушно.
— Так это что, не ваши парни напали на Ларису Неделькину? — с недоверием спросила я. — Мы показывали фотографии людей из твоей команды, и она узнала одного, высокий такой, сероглазый.
— Да нет, ты что, я ни при чем, и мои ребята не при делах. Это, может, шеф еще кого нанял, — бурно возразил Хайрулин. — У меня высоких сероглазых нет. Я клянусь.
Я достала из сумочки портсигар, открыла в нем потайное отделение и вытащила шприц, заполненный прозрачной жидкостью.
— Этот препарат заставляет людей говорить правду, только после применения обычно никто не выживает. Необратимые процессы в организме. Лопаются глаза, кровь хлещет отовсюду. Скверная штука. Но придется ей воспользоваться, если ты не хочешь говорить правду.
— Нет! Нет! — завопил Хайрулин, отпрянув. — Не надо! Я говорю правду! Я к жене Степана не прикасался, и мои люди тоже. Пожалуйста. Я мамой клянусь, здоровьем своей матери! Своей жизнью клянусь!
— Верю, — сказала я, — рассказывай дальше. Когда вы планируете передать Степану фотографии?
— Мы уже передали, — промолвил Хайрулин тихо.
— Передали? Точно, что ли? — переспросила я с сомнением. Что же Степан, получив такие фото, не потребовал объяснений с Ларисы? Это не укладывалось у меня в голове. — Как вы их ему передали?
— Ну, послали по почте в офис с пометкой «лично», чтобы в уведомлении расписался, — проговорил Хайрулин растерянно, — только не пойму, смотрел он их или нет. В уведомлении расписался, а потом тишь да гладь. Мы-то думали, он возьмется за свою жену, станет искать любовника, потащит ее на какую-нибудь экспертизу — определить, его ли ребенок. Но он вел себя так, будто ничего не произошло. Вдруг письмо как-то затерялось? Я уже приготовил новый комплект фотографий, чтобы отправить ему домой.
Я задумалась. Нет, не мог вести себя спокойно Степан, если бы он действительно посмотрел эти фотографии. Выходит, либо письмо кто-то перехватил, либо оно действительно затерялось. Я внимательно посмотрела на Хайрулина и спросила:
— У кого-нибудь из ваших людей есть спортивный мотоцикл «Хонда» красного цвета?
— Не знаю, — пожал плечами Хайрулин, — может, и есть.
— Зачем вы отдали приказ убить Ефима, парня, что соблазнял жену Степана?! — заорала я на него, отводя назад курок со щелчком. Палец замер на спусковом крючке револьвера. — На записи разговора с подслушки Каримов сказал, что это ты организовал его убийство, — соврала я.
— Нет! Он все врет! — с тоской обреченного человека воскликнул Хайрулин. — Это он сам все и сделал, если такое говорил. Я вообще ничего об этом не знаю. Зачем нам вообще убивать этого придурка?
— Чтобы замести следы, — пояснила я, — чтобы Неделькин не явился к нему домой и не расколол. Смекаешь?
— Я ничего об этом не знаю, — простонал Хайрулин, и у него в глазах блеснули слезы.
— Что вы собираетесь теперь предпринять, когда ваш план не удался? — спросила я ледяным голосом. — Быстро отвечай.
— Сначала пошлем еще раз фотографии, а затем, если не поможет, Каримов сказал, что найдет нужных людей и они устранят Степана физически. Шеф не хочет больше терять из-за него деньги.
— Где фотографии?
— В папке, — Хайрулин глазами показал на кожаную папку, лежавшую за сиденьем. Я взяла, проверила и, кроме фотографий, нашла там и негативы. Что ж, это удача. Найти бы теперь то письмо, что отправили Степану, тогда совсем будет замечательно.
— Выходи! — велела я.
— Нет! — выкрикнул Хайрулин и вцепился в ручку дверцы.
Я достала из сумочки, висевшей на плече, баллончик с нервно-паралитическим газом и прекратила его страдания, выпустив струю газа в салон. Когда он затих, я вытащила его наружу, оставив дверцы джипа открытыми, чтобы проветрился, и не торопясь стала связывать Хайрулина его же ремнем.
Зазвонил мой сотовый. По номеру я поняла, что это Неделькина. Оказалось, что она просто беспокоилась, где я нахожусь.
— Скоро буду, — пообещала я.
Сунув сотовый в сумочку, я закончила с пленником, прыгнула в джип и задним ходом выехала на шоссе. Проезжая мимо того места, где второй бандитский джип слетел с дороги, я сбавила ход, чтобы не привлекать внимания скопившейся там милиции. Одного из бандитов с зафиксированной шеей и забинтованной головой грузили в машину «Скорой помощи».
Еще двоим, закованным в наручники, врач оказывал помощь, обрабатывая ссадины на лице. Последний из бандитов бойко рассказывал троим милиционерам, как все произошло. Он стоял на обочине, указывая вниз, где у подножия склона лежал разбитый джип. На меня никто не обратил внимания, лишь гаишник дал отмашку жезлом, чтобы я быстрее проезжала.
Назад: Глава 5
Дальше: Глава 7