Глава 12
Дома Ариша сразу заметил мое волнение.
– Полетт, что-то случилось?
– С чего ты взял?
– Ты бледна, ма шер, и взгляд у тебя тревожный какой-то…
– Не может быть! – Я подошла к зеркалу с самым невинным видом.
Да, бледновата я малость, отвертеться не получится. Какой же у меня дедуля наблюдательный, однако!
– Говори, дочка, что случилось?
Я попыталась сочинить на ходу какую-нибудь невинную историю, но дед быстро охладил мой мюнхаузеновский пыл:
– Полетт, если тебе удается дурачить других, то это не значит, что и со мной этот номер у тебя пройдет. Итак, в чем дело?
Пришлось рассказать, как я ездила в дачный поселок, на то место, где нашли Аду, и что там я обнаружила за собой слежку.
Ариша был страшно недоволен:
– Я не спрашиваю тебя, Полетт, уверена ли ты в слежке. Я спрашиваю: почему ты сразу же не уехала домой?
– Дед, мне надо было довести свое следствие до конца…
– Полетт, ты – не следователь!
– Если он не захотел выполнить свою работу, значит, найдется кто-то, кто выполнит ее за него. В данном случае этим «кем-то» оказалась я.
– О как! И какой же вывод сделало твое личное следствие?
– Что местный бомж по кличке Колясик к убийству отношения не имеет. Свидетель, который, вернее, которая показала, что она видела его в лесу в день убийства, – продажная. Эта мадам просила у меня «штуку» за сведения, которые она сообщила ментам. Шустрая бабуля!
– Но ничего интересного ты так и не нашла?
– Да нет, как раз нашла. Сухарики возле могилы!
– Какие сухарики?
Я достала из сумки пакетик с сухариками и показала его деду:
– Вот, «кириешки». Продают их в любом магазине или ларьке. Вкус – синтетический, голая химия. Добавок «Е» – просто «ё»! И ведь ест же кто-то такое!
– Они лежали рядом с тем местом, где закопали девочку?
– Да. Мне кажется, их рассыпал убийца.
– Полетт, ты подошла к опасной черте! Я не прошу тебя прекратить это дело… хотя знаю – это бесполезно. Я прошу тебя быть предельно осторожной! Помни, что сделали с самой девочкой и с ее отцом!
Пришлось мне пообещать деду быть очень бдительной и страшно осторожной. Как только Ариша поднялся к себе в комнату, я села в машину и выехала из коттеджного поселка. Я остановила авто у обочины дороги и позвонила Эвелине на сотовый. Хорошо, что Витя Шило когда-то научил меня делать так, чтобы мой номер при связи не определялся! Тогда я не пожалела денег на новый мобильник и карточку. Карточка была зарегистрирована на подставное лицо, мобила – «серая». Номер высвечивался, а хозяина найти было очень проблематично. Чтобы меня стопроцентно не вычислили, я включала мобильник только за пределами своего дома и лишь для исходящего звонка.
Итак, я набрала номер Эвелины.
– Да! – рявкнула она мне в самое ухо.
А нервишки-то у дамочки затрепетали! Ну-с, продолжим «кошмарить» ее с удвоенной силой.
– Катя! – сказала я низким грудным голосом. – Это я…
– Кто – я?! – спросила она дрожащим голосом.
– Тот, кто знает о тебе все!
– Да кто же ты такой, черт бы тебя побрал?! Назовись!
– Ашот Казарян, – сказала я с таким кавказским акцентом, на какой только была способна.
– Как Ашот?! А-а-а…
– Мы с братом Эрастом долго тебя искали и, наконец, нашли! Готовься к встрече! Ха-ха-ха!
– Этого не может быть! – закричала Эвелина так, что у меня чуть не лопнула барабанная перепонка.
– Может, дорогая, Ашот теперь все может! – И я отключила телефон.
Настроение мое сразу улучшилось. Оказывается, мне могут доставить удовольствие чужие страдания! Точнее, страдания такой мрази, как эта баба. Где-то я слышала совсем недавно… «Чтоб быть справедливым возмездье могло, обидчику злом воздавайте за зло». Кажется, это сказал какой-то персидский поэт в каком-то давно минувшем веке. А актуальность его строчки не пропала и сейчас. Вот что значит – изречение мудрого человека! Ну, что ж, Эвелина-Катерина, справедливое возмездие близится, готовься!
Я решила заехать в супермаркет, раз уж оказалась поблизости, и пополнить наши запасы продовольствия. Я ходила с корзиной по торговому залу, когда зазвонил мой сотовый. Это был дядя Сережа:
– Полина? Я сперва позвонил на домашний, но Аристарх Владиленович сказал, что тебя нет дома.
– Да, я отовариваюсь в супермаркете.
– Может, тогда и ко мне заглянешь?
– Обязательно загляну. Через полчасика, нормально?
– Да, жду.
Я вышла из магазина с пакетом и забросила его на заднее сиденье. В контору дяди Сережи я приехала точно к назначенному мною же времени. В его кабинете сидел какой-то молодой человек. Увидев меня, он сказал:
– Сергей Дмитриевич, я зайду позже. – И он вышел. Надо же, какой вежливый!
Я опустилась на стул. Дядя Сережа положил передо мной лист бумаги со списком из пяти фамилий. Значит, в нашем городе всего пять черных джипов. Там значились не только фамилии, но также имена, год рождения и места работы владельцев. Я пробежала глазами записи. Вот! Есть! Небаба Пахом Несторович, уроженец Украины, так, год рождения… предприниматель… номер машины. Совпадает!
Я с благодарностью посмотрела на дядю Сережу:
– Спасибо.
– Всегда рад помочь.
– Дед приглашает вас на рюмочку коньячку.
– Спасибо. Обязательно загляну к вам на днях.
Я вышла из конторы дяди Сережи, села в машину, посмотрела в список еще раз. Да, вот этот джип и торчал тогда у модельного агентства! Ошибки быть не может. За ним мы с Варварой гнались по городу – и потеряли. Значит, ты у нас Небаба? Тогда кто же ты? Мужик? Владелец автомобильного салона, что на улице Рюмина… Что ж, знакомо, видели мы этот салон… Но посмотрим еще раз. Я развернула машину и отправилась для начала домой. Мне требовалось кардинально изменить внешность. Соваться к такому типу в своем истинном обличье было бы неразумно, да и просто опасно.
Дома я надела платиновый парик, вставила в глаза пронзительно-голубые линзы. Когда Пахом звонил Эвелине, он, кажется, заказывал блондиночку? Что ж, будет тебе блондинка! Я подвела стрелки на веках, размер губ чуть увеличила с помощью помады. Легкий румянец на скулах – и вот из зеркала на меня смотрит просто красавица. Конечно, несколько вычурно, но мужчинам такое нравится, это главное. Теперь – платье. Пожалуй, надену голубое, под цвет глаз, а главное, у него глубокое декольте. Босоножки на шпильках под цвет сумочки – и вот вам стильная девушка! Я отправилась на улицу Рюмина.
Салон был в общем-то небольшой. Двухэтажное здание, на первом этаже располагались автомобили, на втором, очевидно, офис, судя по жалюзи на окнах. Между этими этажами висела большая вывеска, на которой красными буквами на белом фоне значилось: «Эллис». Я оставила машину на стоянке и зашла в салон.
Да, машин здесь не очень-то много. В общем, я как-то уже заглядывала сюда. Но выбор неплохой. «Тойоты», «Мазды», «Форды» и прочая навороченная элита не отечественного производства. Ко мне подскочил молодой человек с бейджем на груди – менеджер салона – и принялся объяснять мне, что у них тут представлены, так сказать, образцы, а я могу заказать любой цвет из модельного ряда. Все это было понятно и без него, но менеджер, очевидно, желая продемонстрировать свою эрудицию, пошел рассказывать мне про каждый автомобиль, перечислять все их технические характеристики и достоинства. И хотя мне все это было абсолютно не нужно, я слушала его с самым заинтересованным видом, кивала, даже задавала ему какие-то вопросы. Когда мы подошли к автомобилю «Тойота Аурис», мои глаза просто загорелись! Я сказала менеджеру, что вот эта штучка мне очень даже нравится. Он страшно обрадовался и принялся взахлеб перечислять достоинства этой марки:
– О! Замечательный выбор! У вас изумительный вкус! Этот автомобиль окружает человека, словно аура. Аура комфорта и безопасности. Машина оснащена двухлитровым турбодизелем мощностью в сто семьдесят пять лошадиных сил, с независимой задней подвеской на двойных треугольных рычагах. Бензиновый двигатель тот же, что у «Короллы»…
– Все это хорошо, – перебила я поток его красноречия, – но мне нужно что-нибудь помощнее. Есть у вас, скажем, «Тойота Лексус»?
Менеджер немного смутился, замялся, затем попытался убедить меня, что эта марка ничуть не лучше, чем их «Тойота Аурис».
– Из чего я делаю вывод, что «Тойоты Лексус» у вас нет. Я права?
– Понимаете, современный рынок… для западноевропейских любителей безумного драйва…
– Все понятно! – снова перебила я менеджера. – Скажите лучше, когда они планируются поступить в продажу?
Он опять что-то залопотал о производителях и потребителях, убеждал меня купить то, что у них имеется в наличии, или заказать по каталогу. Но я оказалась весьма искушенным покупателем, к тому же упертым.
– Вы почему навязываете мне то, что мне не нравится? – наехала я на бедного менеджера.
– Я навязываю?! Я помогаю вам выбрать автомобиль…
– Это называется помощь?! Хорошенькое дело! Вы еще и спорите со мной! А как же лозунг: «Покупатель всегда прав!»? Это должно быть правилом номер один в вашей работе!
– Конечно, вы правы, но я, как специалист, лучше знаю эту технику и…
– А я, значит, ее не знаю?! Я, по-вашему, такая тупая?! Да это просто оскорбление покупателя! Где ваше руководство? Ведите меня к директору!
Менеджер никак не ожидал такого поворота событий. Он забормотал какие-то извинения, но я была тверда в своем решении.
– Директора мне!
Я направилась к лестнице, ведущей на второй этаж, но дойти до нее не успела. Навстречу мне спускался… Я просто потеряла дар речи. Это был тот тип, который возле больницы грозил кому-то по мобильнику самыми крутыми мерами! Тот самый бугай ростом около метра восьмидесяти сантиметров и весом не менее ста килограммов. Он тогда прошел мимо меня, поглощенный разговором, больше походившим на бандитскую разборку. На меня он не обратил внимания. Но я как-то сразу запомнила этого человека. Мне он показался неприятным до омерзения.
Небаба опять говорил с кем-то по телефону:
– Братан, ты че? Тебе, как лучшему дружбану, – лучшую тачку! Еще и «спадик» тебе оформим на десять процентов… Я за базар отвечаю!.. Ага, подгребай, все сделаем в лучшем виде… С тебя – «поляна»! А девочки – с меня! Я знаю, где свеженькие есть… Давай, до побачення!..
Увидев меня, Небаба приостановился.
– Че тут за базар? – спросил он у менеджера.
Но я перехватила инициативу в свои руки:
– Извините, это вы – директор?
– Я и директор, и корректор, и селектор! – Небаба заржал, как конь, над своей «удачной» шуткой.
Мне это совсем не показалось смешным, но я улыбнулась для приличия и на всякий случай сделала ему «глазки». Небаба вполне оценил мое кокетство:
– Какую тебе тачку надо, дывчина? Ты тильки кажи, мы яё из-под земли тоби достанем!
– Я хочу «Тойоту Лексус», а у вас ее нету! – капризно надула я губки.
– Нету? У нас – нету?! – взревел Небаба, уставившись на бедного менеджера грозными глазами.
Тот растерянно развел руками.
– А когда ты ее хочешь купыты? Прямо зараз или трошки обождешь? – Небаба открыто пялился в вырез моего платья.
– Ну… Я могу, конечно, немного подождать… – Я продолжала строить ему глазки и поправлять прическу кокетливым жестом, оттопыривая мизинчик.
– Если трошки обождешь – пригоню, каку захочешь, да еще и со скидкой!
– Правда?! – обрадовалась я.
– За мной не заржавеет! Если Небаба сказал – считай, железом выжег! – Громила достал свою визитку и ловко сунул ее мне в декольте: – Позвони завтра, не пожалеешь!..
Небаба обошел меня и направился к выходу, восторженно бормоча: «Вочи голубэньки… Ай да дывчина!..»
Я победно посмотрела на менеджера. Тот вздохнул и отошел в сторону!
Я ехала в своей машинке и анализировала последние события. Значит, я правильно угадала, какой тип женщин нравится таким мужикам, как Небаба! Кокетливые блондиночки-пустышки, капризные, как маленькие девочки. Хорошо, эту роль я и буду играть. А парень-то не промах, самому лет под сорок как минимум, а любит девочек-малолеток. В агентство он наведывается, похоже, регулярно.
Я свернула на одну из центральных улиц и резко затормозила. Впереди образовался затор. Я опешила: в нашем городе – затор?! С чего бы это? Я вышла и посмотрела, что там делается. Машин там было не так уж много, но все стояли из-за того, что улицу перекрыли. И тут до меня долетела издалека знакомая песенка:
– Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна, Кришна, Харе, Харе…
Я встала на цыпочки и заглянула через крыши сгрудившихся машин. По улице шли девушки и бритоголовые юноши, все были в белых одеждах, похожих на простыни. Кто-то монотонно бил в барабан, звук был глухой. Все держали в руках массу цветов, раздавая их прохожим и водителям машин, мимо которых они проходили.
– Харе Рама, Харе Рама, Рама, Рама, Харе, Харе…
Люди притоптывали, махали цветами над головой, всем было весело, все были счастливы. Видимо, они познали-таки истину!
Я вспомнила, как Алина вчера говорила, что их секта собирается устроить шествие по улицам города. Она и меня с собой звала, но я кое-как отболталась. И, похоже, правильно сделала! Я не представляю, как бы я шла вот так по улице, с выражением вечного блаженства на лице, завернутая в простыню, и распевала про чью-то харю. При этом надо было еще и приставать к прохожим, и совать им в руки цветы. А если у человека аллергия на цветочную пыльцу? Представляю себе его реакцию!
Разглядывая шествие кришнаитов, я заметила впереди черный джип Небабы. И куда это мы направились, интересно знать? Вот за ним-то я и послежу! Я уже не нервничала по поводу задержки, взгляд мой впился в знакомый джип. Хорошо, что он был выше всех других машин.
Когда шествие кришнаитов, облаченных в простыни, скрылось за поворотом, машины снова тронулись, я намертво «приклеилась» к джипу. Я ехала за ним, нарушая все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения. Уж сегодня-то я тебя не упущу! Только бы инспекторы ГАИ меня не остановили.
Через несколько минут Небаба припарковался у ресторана «Техас». Знакомое заведеньице! Здесь обедал бывший главный прокурор города, убивший моих родителей. Здесь и мне самой довелось побывать, поиграть вместе с музыкантами на саксофоне. Значит, Небаба тоже сюда наведывается? Похоже, этот ресторан притягивает всех мерзавцев города, как магнитом.
Я припарковала свою машину, не доезжая до стоянки ресторана. Не стоило светиться, пусть Небаба не знает, что я «на колесах». Я вошла в зал и огляделась. Народу было немного – конечно, не каждый ведь будет рассиживать в ресторане среди бела дня.
Мой «объект» обнаружился за столиком у окна. Напротив него расположилась… Эвелина! Они о чем-то тихо беседовали. Я села за соседний столик спиной к Небабе, так, что он тоже оказался ко мне спиной. Хорошо, что музыка играла негромко и до меня долетали обрывки их фраз.
– …Пахом, я боюсь… В последнее время творится что-то… Эти звонки! – жалобным голосом плакалась Небабе Эвелина.
– А я-то тебе чем могу помочь?
Ко мне подошел официант, я заказала двойной эспрессо, пару пирожных и ананасовый сок. Все это можно было растянуть надолго, особенно, сок – если через соломинку. Еще неизвестно, сколько мне придется просидеть в этом ресторане.
– Пахом, никто не знает нас… В этом городе… ты должен помочь…
– Я тебе уже помог… Мне что, еще кого-то убрать?
– Тише! Прошу… какие-то звонки… Я боюсь!.. Я не могу спать…
– Дак тебе нужен хороший мужик!
– Мне не до шуток! А еще эта Руза требует денег… Все пошло не так… Что делать?..
– Так может… твоя подруга… тебе без нее?
– Руза мне помогла когда-то… но теперь… У нее молодой любовник… ее как-то остановить…
– Так, может, это она тебе и трезвонит? А потом дурочкой прикидывается?
– Нет, она до такого не додумается… дура… И потом… началось с нее…
– Как я узнаю, кто тебе звонит?.. Сама…
– Ты должен… девочек дам, бесплатно…
– …дороже стоит!
Я напрягала уши и старалась держать голову так, чтобы мне было лучше слышно, но все равно до меня долетали лишь обрывки их слов. Но я поняла главное: обе подружки страшно напуганы моими звонками, обе подозревают друг друга, ищут помощи, и вообще, они в дикой панике. Ой, девочки! То ли еще будет!
Пахом Небаба, похоже, не слишком торопился помочь своей приятельнице. Да и чем, в самом деле, он мог бы ей помочь? Кого-то конкретного отдубасить он был всегда готов, но ведь Эвелина не знала – кого именно! А гоняться за призраками Пахом не умел. Он требовал у Эвелины назвать фамилию того, кто посмел нарушить ее покой, но Эвелина только твердила, что ОНО (!) «ей звонило» и очень ее напугало. Пахому это, похоже, надоело, он послал Эвелину к черту и потребовал, чтобы завтра она предоставила ему трех девочек на вечерок, «отдохнуть на природе». Та заверила его, что девочки будут, за этим дело не станет. Дальше у них пошел разговор ни о чем, и я поняла, что пора смываться, а то Небаба, проходя мимо моего столика, может меня заметить.
Сев в машину, я подумала, что сегодня еще не доставала Рузанну. Так она и расслабиться может! Нельзя этого допустить. Я набрала ее номер и, когда она взяла трубку, напомнила Мане, что дочь ее продали в сексуальное рабство маньяку-педофилу. Рузанна-Мария завопила дурным голосом и начала угрожать мне, я отключилась и в приподнятом настроении поехала домой.
Вернув себе привычную «родную» внешность, я села за компьютер и просмотрела файлы, скачанные в агентстве. Нашла домашние адреса и телефоны всех моделей. Потом я позвонила Варваре:
– Ты можешь назвать фамилии девчонок, которые систематически уходят с занятий раньше других?
– Полина, скажи прямо: тех, кто имеет папиков и занимается проституцией.
– Пусть так. Фамилии назови!
– «Огласите весь список, пожалуйста», да? Значит, так. Ирка Немоляева, Лолка Смирнова, Дина Силаева, Ольга Филатова, Элла Прохорова и Ирка Ремезова. Эти – точно, об остальных я не знаю, врать не буду.
– Все, Варя. Спасибо!
– А зачем тебе их фамилии? – спросила она.
– Понимаешь, мне тут стало известно, что один бандюган попросил у вашей Эвелины трех девочек на завтра, для загородного «отдыха». Хочу предупредить их родителей, чтобы они не отпускали своих дочерей завтра в агентство.
– Вот здорово! Полина, это ты классно придумала! – восхитилась Варя.
– Как ты считаешь, прокатит у меня этот номер?
– Если бы моему отцу сказали про меня такое – убил бы! Он у меня строгий.
– Будем надеяться, что это сработает.
Я начала обзванивать родителей названных Варей девочек. Всем я говорила примерно одно и то же: «Модельное агентство, куда ходит ваша дочь, на самом деле является публичным домом! Директриса, Эвелина Венедиктовна, заставляет девочек заниматься проституцией. Если вы мне не верите, можете убедиться сами – придите вечером к известному вам крыльцу и проследите, в какую тачку сядет ваша дочь!» Если родители спрашивали, кто им звонит, я отвечала: «Рузанна».
И еще одно не выходило у меня из головы. Рузанна говорила, что ее Котик, охранник агентства, помогал заталкивать Аду в машину, которая и увезла девочку – навсегда. Она еще деньги требовала с Эвелины за эту помощь. Мол, Котику надо бы бабла подкинуть, а то у него что-то зарплата маловата. Как бы мне хотелось этому котику прищемить хвост за такую «помощь»! Я мысленно покрутила разные варианты, как можно это сделать. Не хотелось отпускать его без «благодарности». Пожалуй, я разыграю вечером еще один спектакль!
Поскольку до вечера было еще далеко, а дел никаких не предвиделось, я решила заняться уборкой дома. А то в последние дни я что-то запустила хозяйство. Уборка всегда лежала на мне, хотя лично мне это не доставляло особого удовольствия. Я взяла тряпку, швабру и пылесос и принялась наводить красоту и порядок в нашем доме.
Не успела я в полной мере развить свою бурную деятельность, как зазвонил телефон, и Алина принялась взахлеб мне рассказывать о том, как прошло сегодня их окультуривание простых граждан, далеких от поисков истины и совершенного Кришны.
– Алина, можешь так не расходиться, – остановила я подругу, – я сама оказалась свидетельницей вашего шествия. Видела, как вы топали в этих белых одеждах и распевали ваши мантры.
– Ты там была?! Правда? И как? Тебе понравилось?
Провокационный вопросик! Если я скажу правду – потеряю подругу. Если польщу ей – утрачу свое «я». Я решила все-таки пожертвовать собой: подруга важнее.
– Ты знаешь… Да, понравилось, такие прикольные балахончики! Такие в жару носить – в самый раз! И барабан глиняный… тоже ничего. Можно и постучать в него, для разнообразия.
– Ну, вот видишь! Я же говорила! А знаешь, я сегодня встала на весы и увидела, что похудела на полтора килограмма! Вот что значит – не есть мясо! Так легко себя чувствуешь! Тебе тоже надо перейти на вегетарианство, Полина! Ты поняла меня? Я приготовила тебе кое-какую литературу, ты все прочтешь. Я сегодня к тебе заеду.
– Надеюсь, ко мне ты приедешь в своем… обычном (я чуть не сказала нормальном) виде? Не в простыне и с барабаном под мышкой? И мантры по дороге не распевай, пожалуйста, у нас охрана серьезная, подозрительных лиц они не пропускают.
– Не бойся, я приеду в джинсах и топике. Кстати, про охрану ты мне кстати напомнила, надо будет им тоже обо всем рассказать, может, и они запишутся к нам?
Я представила себе, как у шлагбаума стоят два охранника, закутавшиеся в белые простыни, и распевают мантры, стуча при этом в глиняные барабаны. Но мне надо было возвращаться к уборке.
Алина прилетела как вольный ветер, поставила машину в нашем дворе, зашла в дом вся воздушная и стремительная. Я только что закончила уборку.
– Как я тебе? – Она вертелась во все стороны, демонстрируя мне свою фигуру.
– Отпад! На полтора кило, говоришь, похудела? А выглядишь, как если бы на все два.
– Правда?! Заметно? Еще три дня овощной диеты – и я пойду покупать себе новый гардероб. Джинсы, во всяком случае, теперь сидят свободнее.
– Поздравляю! Наконец-то ты нашла то, что искала.
– Не совсем то. Я искала такое, чтобы можно было хавать от пуза и при этом быть стройной, как лань.
– Алин, а зачем тебе вообще быть стройной? Ты мужчинам нравишься и в таком виде, – заметила я вскользь.
– А ты знаешь, что по этому поводу говорят французы? «Женщина должна быть изящной статуэткой на столе у мужчины, а не Эйфелевой башней». Или что-то в этом роде. Поняла? Изящной статуэткой!
– По-моему, это они о росте говорят.
– И о габаритах – тоже. Кстати, о еде! Что ты сегодня ела на обед?
Началось! Сейчас я получу нагоняй из-за пельменей с майонезом. Придется соврать, и пусть это будет ложь во спасение.
– Сырники.
– Сырники? Это что – полуфабрикаты?
– Как и все продукты из нашего холодильника. Я уже давно сказала себе: долой кухонное рабство! Стоять часами у плиты, чтобы потом все съесть за пять минут? Нетушки!
– Знаешь, что-то у меня от морковки…
– Живот болит? – участливо спросила я.
– Не совсем живот и не совсем болит… А еще сырники у тебя остались? Приготовишь?
Ну, как я могу отказать своей лучшей подруге? Я приготовила в сотейнике сырники, а Алина все трещала о своих кришнаитах. Она приволокла мне целую кучу книг о них, а также – о пользе вегетарианской пищи.
– Ты почитай, – многообещающе наставляла она меня, – и до конца дней своих откажешься от мяса!
– Слушай, Алина, – перебила я подругу, – это все я, конечно, прочитаю. Но у меня срочный вопрос: как можно подставить одного человека, охранника, так, чтобы не очень, но в то же время – конкретно?
Алина быстро сообразила, что к чему.
– Это типа того, из модельного агентства? Ты их еще не взорвала? Жаль! А охранник-то что сделал?
– Помогал заталкивать Аду в машину, на которой ее увезли. Потом, в тот же день, ее и убили.
– Так он им помогал, значит? Сердобольный какой! «Чай, и мы в лесу не звери, чай, поможем завсегда». Так, кажется, у Филатова в его «Федоте-стрельце»? Там Баба-яга давала советы, как погубить стрельца. И этот, значит, такой же! У него дама сердца есть?
– Есть. Одна из хозяек агентства. Старше его, как минимум лет на шесть. Содержит этого жиголо.
– Так чего же проще? Когда они на работу приходят?
Я посмотрела на часы:
– Уже пришли.
– Едем!
Мы подрулили к агентству и, как всегда, встали на «моем» месте. По дороге я рассказала Алине о том, как зовут охранника, и вообще обо всем, что я узнала о его отношениях с Рузанной.
– Он там точно один работает? Другого охранника нет? – уточнила Алина.
– Нет, зачем им второй? Он и так только по вечерам их охраняет. Непыльная у парня работенка!
– Это да!
Алина вышла из машины. Она была в моем платье, с декольте до самого пояса. На ней оно сидело в обтяжку, и ей было в нем не совсем удобно. Зато оно очень откровенное, мужиков заводит – только так! Я не стала подниматься на крыльцо, осталась внизу. Алина шагнула в дверь. Я встала так, чтобы через стеклянную дверь мне было видно все. Алина подошла к охраннику и о чем-то с ним заговорила. Я увидела, как «Котик» улыбался, но он при этом с опаской поглядывал на дверь кабинета Эвелины. Она была открыта. Потом, очевидно, до дамочек донеслось воркование Алины, и Рузанна появилась в дверях. Глаза ее полезли на лоб. Алина, увидев Рузанну, принялась нежно гладить Костика по груди и обнимать его за шею. Рузанна подскочила к ней и попыталась мою подругу оттолкнуть. Тут они обе закричали так, что было слышно даже на улице. Я поднялась на крыльцо, так как знала, что в такой обстановке Эвелине с Рузанной будет не до меня.
– Убери свои ручонки от моего парня! – кричала Рузанна.
– Он уже не твой, он – мой! Ты для него слишком старая!
– Это я – старая?! Ах ты, тварь! Убери руки, говорю!
Рузанна схватила Алину за руки, желая оторвать ее цепкие пальчики от своего ненаглядного Котика.
– У нас любовь! – вопила Алина. – Котик любит меня, у нас ребеночек будет!
Услышав такое, Котик обалдел и утратил дар речи, даже оправдаться не смог!
– Пошла вон, подстилка! А то я тебе ноги переломаю!
– Только попробуй, тронь беременную женщину! Я тебя на десять лет посажу, у меня папа – судья!
Видя такой расклад, Рузанна перекинулась на своего Котика:
– А ты, кобель блудливый, с меня, значит, деньги тянул, а спал с другой?! Подлец!..
Звонкая же пощечина досталась Котику!
– А он еще говорил мне, что ты – жирная корова! – кричала Алина.
– Это я корова?! Мерзавец! – Еще одна пощечина Котику.
– Он говорил, что у тебя денег – прорва, на нас двоих хватит! Он мне предложение официальное сделал и кольцо подарил, видишь?
– Ты – ей?! На мои деньги?! Сволочь!
Третья пощечина. Котик пытался уклоняться, но Рузанна крепко держала его одной рукой за грудки. Вокруг них бегала Эвелина и уговаривала подружку:
– Тише! Руза, прекрати! Тише, говорю! Люди услышат! Да прекрати же, Маня! Дура ты, что ты делаешь?! Вон, люди на крыльце собираются, сейчас они милицию вызовут…
Действительно, рядом со мной притормозили две тетки с авоськами, проходившие мимо и услышавшие шум. Но распалившейся Рузанне было наплевать на все и вся. Она успела отвесить еще пару оплеух своему Котику, пока Эвелина не утащила ее в свой кабинет. Хорошо еще, девчонки не успели прийти на занятия, иначе зрителей оказалось бы гораздо больше.
– Потаскуха! Шалава! – кричала Рузанна на Алину, высунувшись из двери кабинета.
Алина быстро выскочила на крыльцо, с прытью, не подобающей беременной женщине.
– Что там такое? Что у них случилось? – наперебой спрашивали ее женщины, стоявшие рядом со мной.
– Корпоративные разборки, – небрежно бросила на ходу Алина и гордо направилась к моей машине. Мы уселись и включили прослушку.
– Иди сюда, кобель паршивый! – заорала Рузанна так, что у нас в ушах зазвенело.
Охранник вошел в ее кабинет, бормоча:
– Руза, я клянусь… Я тут ни при чем… Я вообще не понимаю…
– Заткнись, подлец! Так-то ты отблагодарил меня за всю мою любовь к тебе?!
– Руза, я ее не знаю…
Пощечина!
– Врешь! Теперь я поняла, кто ты! Альфонс! Все вы, мужики, сволочи, но ты – хуже всех!
– Руза, клянусь…
– Засунь свои клятвы… куда-нибудь подальше! И запомни: ты здесь больше не работаешь! И с квартиры моей сегодня же съедешь! Ключи! Быстро!
– Руза, дорогая!..
– Заткнись! Ключи давай, кот блудливый! Вот так. А теперь – вон!
– А вещи?!
– Какие вещи? Те, что я тебе покупала?! Я их лучше выкину, чем тебе отдам! Пошел вон! Котик… Козел ты, а не котик!
Рузанна долго еще не могла успокоиться, выкрикивая ругательства и проклятия в адрес «любимого». Эвелина рявкнула на нее пару раз, но и ей тоже досталось – чтоб не лезла под горячую руку обманутой женщине. Охранник вышел с поникшей головой и поплелся куда-то, как пес побитый.
Мы с Алиной хлопнули друг дружку по раскрытым ладоням.
– Йес! Один получил! – воскликнула подруга.
– Алина, а не маловато этого для него?
– Сойдет! Выгнали дурака с позором, кормушки его лишили, «массаж лица» на прощание сделали. Завтра у него щечки такие розовенькие будут!
– И Рузанне с Эвелиной лишний разочек нервы пощекотали, – кивнула я.
– Все! Я за себя отомстила этому салону, – с гордостью сказала Алина.
А я-то и забыла, что этот парень когда-то бросил ее ради какой-то малолетки из «Афродиты».
