Глава 9

Мне никогда прежде не доводилось бывать в Новониколаевке. Арише тоже. Когда с пригорка открылся вид на эту деревню, я уточнила:

– Дедуля, а ты здешний адрес Инессы знаешь?

– Нет, но мы у кого-нибудь спросим, где она живет... Полетт, а ведь я даже не знаю ее фамилии. Неловко как-то было этим интересоваться.

– Ну вот, приехали на деревню к... бабушке Инессе свет...

– Витальевне, – продолжил Ариша.

– Хорошо хоть отчество ее знаешь.

Я притормозила «Мини-Купер» у крайнего дома, опустила стекло и спросила у мужика, поправляющего забор из штакетника:

– Вы не подскажете, как найти Инессу Витальевну?

– У нас нет таких, – ответил деревенский мужик, даже не задумавшись над моим вопросом.

– Она не живет здесь постоянно, приехала с внучатами на отдых.

– К кому?

Я оглянулась на Аришу, но он только пожал плечами. Ладно, зайдем с другой стороны.

– А вы не знаете, кто машину «Победа» продает?

– Ну, «Победа» у Трофимова имеется. Только разве он ее продает?

– Да, есть такие намерения. Вы нам подскажите, пожалуйста, как проехать к дому этого самого Трофимова.

– Все время прямо, а как доедете до водонапорной башни, сворачивайте направо. Там третий или четвертый дом будет по левую сторону.

– Спасибо, – сказала я и закрыла окно.

– Полетт, а вдруг мы не к месту едем? Инесса у какого-то Трофимова живет. Кто он такой? Она мне никогда ничего про него не говорила. Вдруг это ее...

– Ты хочешь сказать, бойфренд?

– Да, а мы свалимся им на голову с бухты-барахты.

– У нас есть серьезный мотив. Мы едем насчет покупки ретро-машины. Ты лучше скажи, не это ли случайно водонапорная башня? – я кивнула в сторону круглого сооружения из красного кирпича.

– Думаю, это она и есть. Во всяком случае, у меня эта достопримечательность создает точно такие же ассоциации. И зачем я только этот шлем купил? – Ариша небрежно бросил его на заднее сиденье.

– Я, пожалуй, около башни остановлюсь. Улочки узкие, около дома могу и не припарковаться. Ну что, кто из нас пойдет на разведку?

– Полетт, если тебе не сложно...

– Ладно, не скучай, дедуля. Я скоро вернусь.

Миновав три дома по левой стороне улице, я подошла к забору и заглянула в палисадник. Там все поросло бурьяном. У меня не было сомнений – Инесса с ее безупречным художественным вкусом уже на второй день пребывания здесь обустроила бы альпийскую горку. Я пошла вперед вдоль забора. Следующий участок был более ухоженным, но оформленным без каких бы то ни было изысков. Одним словом, среднестатистическая деревня. А вот третий... Это была какая-то помещичья усадьба в миниатюре. В глубине сада стоял бревенчатый сруб с резной мансардой. К нему вела извилистая гаревая дорожка, вдоль которой стояли гипсовые гномики. Я перевела взгляд чуть в сторону и заметила под сенью раскидистой яблони кресло-качалку. В нем сидела женщина в длинном ярко-желтом сарафане и, склонив голову, читала журнал. Ее лица было невозможно разглядеть из-за широких полей соломенной шляпы. Я почему-то подумала, что это дочь Инессы, вернувшаяся с заграничного курорта.

– Простите, не здесь ли проживает... – Я не успела договорить свою фразу. Женщина подняла голову, и я узнала в ней саму Инессу. Так выглядеть в ее годы – это просто мечта.

Аришина приятельница встала с кресла и пошла ко мне по гаревой дорожке.

– Полина? Очень рада тебя видеть! – Инесса распахнула передо мной калитку. – Что занесло тебя в наши края?

– Да вот дельце одно небольшое нарисовалось.

– Жаль, что ты без Аристарха Владиленовича, – сказала Инесса, и я увидела в ее глазах неподдельную тоску.

– Он со мной, – обрадовала я женщину, – сидит в «Мини-Купере».

Она заглянула за забор и уточнила:

– А где же машина?

– Я ее около водонапорной башни оставила, а дед ее караулит.

– Это правильно, детвора здесь хулиганистая. Запросто могут зеркала или дворники отвинтить. Полина, ты бы лучше загнала свою машину на наш участок. Я пойду, открою ворота с той стороны дома. Туда заезжать надо с соседней улицы.

Я вернулась к «Мини-Куперу».

– Ну что? – Ариша затаил дыхание.

– Я не знаю, кто такой Трофимов и где он сейчас, но Инесса здесь, и она очень нам рада.

– Ты ей сказала обо мне?

– Она сама о тебе спросила. Ариша, не тушуйся! Я думаю, что Трофимов – это ее родственник.

Я оказалась права, этот дом принадлежал двоюродному дядьке Инессы. Ему было уже под восемьдесят, но выглядел он намного моложе. Природа даровала Валентину Ивановичу хорошую физическую форму и светлую голову. Он даже до сих пор водил машину – сын отдал ему свою старую «десятку». А «Победу», по словам Инессы, Валентин Иванович оставил себе на память о супруге Виктории, которая ее когда-то виртуозно водила. Эта ремарка заставила меня напрячься. Моя задумка могла провалиться. Я не собиралась лишать хорошего человека милых его сердцу воспоминаний. Лично мне Валентин Иванович сразу понравился. Он не стал задавать нам с Аришей лишних вопросов, спросил только одно:

– Вы не против, если я сам займусь шашлыком? Готовка – это мое хобби.

Разумеется, никто и не думал возражать. Ариша с Инессой ушли прогуляться до речки, где пропадали ее внуки. А на меня вдруг посыпались телефонные звонки. Сначала позвонила Алинка:

– Поля, у меня хорошие новости. Тетка Евы не только готова продать свои акции, она еще двух пенсионеров на это подбила. Это пока, но, возможно, этот круг еще расширится.

– Подожди, три человека уже согласились продать акции. Но мы ведь еще не оговаривали цену.

– Они сами ее назвали. Сто рублей за штуку. Смешная цена, правда?

Я стала мысленно калькулировать, во сколько обойдется покупка акций Драгомиловой. А трех таких пакетов, как у нее? А пяти?

– Алина, мне не до смеха. Я, конечно, не собиралась обижать старушек, но они слишком многого хотят. Рыночная стоимость одной акции во много раз меньше. Они вообще были бы никому не нужны, если бы я не затеяла этот перекрой.

– Ну вот так всегда – инициатива наказуема! Сама меня озадачила, а теперь ругаешь. Лучше признайся, что ты взялась за дело, которое тебе не по плечу. Если бы твоя клиентка был богата, она бы легко оплатила все расходы. Но ты же у нас добренькая, ты всем помогаешь, кроме...

Алина отключилась, не договорив фразу. Интересно, кому это я не помогаю? Мои размышления прервал следующий звонок.

– Полька, привет! Ты сейчас можешь ко мне приехать? – Я с трудом узнала голос Соколова.

– Сашка, ты пьян?

– Ну так, немного. Мне сейчас так плохо, так плохо... Только ты одна можешь мне помочь.

– Надо полагать, Юля отказалась к тебе вернуться?

– Поля, приезжай, иначе я не знаю, что с собой сделаю.

– Сань, но я сейчас не в Горовске и даже не в своем поселке, а в Новониколаевке.

– Поля, у меня душа на части рвется, ты это понимаешь? – заплетающимся языком бубнил Соколов.

– А я чем могу тебе помочь?

– Не знаю, но ты мне всегда помогала.

– Кончай водку жрать, проспись, а завтра все встанет на свои места.

– Вот так, значит, да? И ты бросаешь меня в трудную минуту?

– Будь мужиком! – в сердцах бросила я и отключилась.

Ну вот, второй упрек. Сначала Нечаева, теперь Соколов. От мангала потянуло жарящимся мясом. Я уже хотела идти на помощь к Валентину Ивановичу, как снова зазвонил мой мобильник.

– Полечка, здравствуй!

– Здравствуйте, тетя Зина!

– Сережа сегодня в командировку уехал и оставил для тебя пакет. Ты сможешь за ним приехать? А то я завтра на дачу собираюсь.

Я подумала, что не смогу этой ночью заснуть, если не ознакомлюсь с материалами, которые оставил для меня Курбатов.

– Хорошо, я постараюсь сегодня подъехать. Ничего, если я буду поздно, часов в одиннадцать?

– Нормально, я летом около полуночи ложусь.

Надо было возвращаться в Горовск, но и здесь вопросы еще не были решены. Первый подход к Трофимову насчет «Победы» не принес результатов. Я надеялась вернуться к этому разговору на сытый желудок. Да и Валентин Иванович обидится, если я вдруг уеду, не попробовав шашлык.

Мальчишки одни примчались с речки и побежали в дом переодеваться. Ариша же с Инессой где-то загуляли. Я, конечно, понимала – им хотелось побыть вдвоем, но у меня особенно не было времени.

– Вы, Полечка, наверное, бизнесом занимаетесь? – спросил Трофимов, когда я подошла к летней кухне, на которой он священнодействовал. – Звонок за звонком...

– В некотором роде, – уклончиво ответила я и засмотрелась на то, как ловко Валентин Иванович нанизывает на шампур разные овощи – помидор, баклажан, лук. – А это называется вегетарианский шашлык?

– Нет, это будет соус для мяса. Сначала я пожарю овощи на огне, потом порублю их, полью растительным маслом и посыплю зеленью.

– Надо же, как интересно! А мы обычно чередуем овощи с мясом на одном шампуре.

– Это кто как привык.

– Валентин Иванович, а вы, случайно, не знаете, как приготовить какой-нибудь оригинальный салат с креветками? – Я вдруг вспомнила, что обещала тете Зине рецепт понравившегося ей салатика.

– Знаю. – Трофимов стал охотно делиться со мной своими секретами.

– А разве у нас есть креветки? – послышался голос Инессы за моей спиной.

Оглянувшись, я увидела, как сияют ее глаза.

– Полетт, а это – тебе, – Ариша протянул мне букетик полевых цветов. Точно такой же был в руках у Инессы. – Мы тут немного погуляли...

– А я учусь у Валентина Ивановича готовить.

Я дослушала рецепт, потом отвела Аришу в сторонку и сказала:

– Дедуля, тут такое дело... Мне надо срочно в Горовск.

– Так поезжай! Я здесь заночую.

– Ой, дедуля! Ой, проказник!

– Полетт, ты ничего такого не подумай... Дом, как видишь, большой. Между прочим, Инесса уверена, что мы с тобой приехали погостить на несколько дней.

– Я бы с удовольствием осталась в этой приятной компании, но мне все же придется уехать сразу после ужина. Ариша, ты бы насчет «Победы» поговорил с Трофимовым...

– Предоставим решать этот вопрос Инессе. Я ввел ее в курс дела, и она обещала уломать старика.

– Прошу к столу, гости дорогие! – послышалось с летней кухни.

– Уже идем! – крикнула я.

Поужинав в приятной компании, я сослалась на неотложные дела, села в машину и рванула в город. Домой я попала уже после полуночи, но спать не легла, а стала изучать документы, которые оставил мне Курбатов. По существу, это было досье на Петра Леонтьевича Кудряшова, 1972 года рождения, уроженца Горовска. Биография у этого субчика была насыщенная. В двенадцать лет Петя сбежал из дома и двое суток прятался от родителей по чердакам. Его нашли и поставили на милицейский учет. Будучи учеником седьмого класса, Петя украл из сумки учительницы русского языка кошелек с деньгами. После восьмого класса школа закрыла перед Кудряшовым свои двери, зато их распахнуло ПТУ-37 и стало обучать его на фрезеровщика.

В армию Петр попал, можно сказать, по призванию. Как только Кудряшову исполнилось восемнадцать лет, его сразу же призвали, но через полгода комиссовали по состоянию здоровья. Поправив его в самый кратчайший срок, Петр устроился грузчиком в магазин бытовой техники, а уже через несколько месяцев стал младшим продавцом. Розничная торговля затянула Кудряшова, он отдал ей без малого пять лет. А потом его уволили за нарушение трудовой дисциплины. Лишившись работы, Петр примкнул к преступной группировке Шашечника, которая крышевала весь горовский общепит, от пирожковых до ресторанов, и бомбила на дорогах дальнобойщиков. В девяносто восьмом всю банду взяли на одном таком вооруженном разбое...

Я пробежала глазами список тех, кто проходил по этому делу, и кроме Кудряшова нашла в нем Пасько. Если Леонтьичу влепили «десятку», то Петрович получил только два года условно. Впрочем, Кудряшов отсидел только половину срока и был условно-досрочно освобожден за примерное поведение. Пока Петр Леонтьевич находился под жестким надзором правоохранительных органов, он сменил около десяти мест работы. Даже вспомнил о своей первой специальности и почти полгода трудился фрезеровщиком на механическом заводе. Отчего-то эта специальность пришлась ему не по вкусу, и он перевелся в дворники. Правда, махал метлой Кудряшов недолго, всего-то несколько месяцев, а затем бывший подельник Пасько взял его продавцом в свой магазин с незамысловатым названием «Запчасти для ВАЗ». Правда, эта торговая фирмочка вскоре закрылась по непонятным причинам, и Кудряшов остался без работы. К тому времени он уже погасил судимость и мог себе позволить отдохнуть от бренных дел. В последующие годы его трудовая биография писалась пунктиром и была малоинтересна, вплоть до событий двухлетней давности...

Часовая стрелка миновала двойку, глаза стали слипаться, но я продолжила бдение над бумагами. Изучив досье на Кудряшова, я стала просматривать материалы на Пасько. Схлопотав по молодости условный срок, он взялся за ум – поступил на заочное отделение горовского филиала политехнического института по специальности инженер-автомеханик. Вся его трудовая биография была так или иначе связана с машинами. Да и хобби, коллекционирование ретро-автомобилей, совсем не выбивалось из этой матрицы...

Утром я еще раз просмотрела материалы и пришла к выводу, что мне просто необходимо встретиться с прежним руководством «Экватора». Я набрала Соколова.

– Алло! – ответил он.

– Привет, Санек! Как себя чувствуешь?

– Нормально, – сухо ответил он.

– Я рада за тебя. Сань, помнишь, ты обещал мне навести справки об «Экваторе»?

Судя по молчанию Соколова, он напрочь забыл о моей просьбе.

– Знаешь, – наконец заговорил он, – я, пожалуй, смогу свести тебя с бывшим директором. Мой отец поддерживает с ним отношения и, я думаю, мог бы организовать вам встречу, если, конечно, тебе это интересно.

– Интересно, – подтвердила я, – очень интересно. Ради этой встречи я бы, не задумываясь, изменила список своих дел на сегодняшний день.

– Ладно, попробую ее организовать.

– С нетерпением жду этого.

Сашкина проба оказалась не слишком утомительной. Он отзвонился мне минут через десять.

– Полька, я сейчас дам тебе телефончик Мигалова, а ты сама придумай для него какую-нибудь легенду, ладно?

– Конечно, я ждала рекомендаций, но и на том спасибо.

Моей палочкой-выручалочкой на такие вот случаи жизни были поддельные журналистские корочки. Легенда оформилась в моей голове, пока я набирала номер телефона и ждала ответа.

– Слушаю.

– Дмитрий Федорович?

– Да, это я. С кем имею честь разговаривать?

– Татьяна Кошкина, журналист газеты «Горовск сегодня», – пропела я.

– Танечка, вам говорили, что ваш голос мелодичен, как звуки флейты?

Я слегка опешила от такого комплимента, но быстро нашлась:

– Да, что-то похожее я слышала уже не раз. Если собрать воедино все подобные комплименты, я превращусь в женщину-оркестр. Дмитрий Федорович, мы могли бы с вами сегодня встретиться?

– Мне жаль, что я не попросил вас об этом первым.

– Вот как? Тогда вопрос о том, где и когда, решать вам.

– Танечка, если я приглашу вас к себе домой на обед, вы не сочтете это предложение непристойным?

Неужели бес ударил в ребро старого партийца?

– Я думаю, что в привычной вам обстановке вы будете со мной более откровенным, а посему я принимаю ваше предложение.

– Итак, дорогая моя, я жду вас у себя к часу дня. Вы знаете адрес?

– Нет, но я готова взять его на карандаш.

Записав координаты, я пообещала не опаздывать и отключилась. И почему Сашка в прошлый раз назвал Дмитрия Федоровича нудным партократом, ностальгирующим по советским временам? Мне показалось, что этот одинокий пенсионер ностальгировал по общению с женским полом и потому ему было абсолютно все равно, на какую тему мы будем общаться. Не исключено, что Мигалов даже рассчитывал пренебречь моим «профессиональным» интересом и взять всю инициативу в свои руки. Может, мне не стоило соглашаться на встречу в домашней обстановке? Чушь. Журналисты – народ без комплексов. Просто надо тщательно продумать свой гардероб. В нем не должно быть ничего провоцирующего.

Взглянув на термометр за окном, я пришла к выводу, что в этот жаркий летний день очень сложно будет отказаться от открытого топа и мини-юбки. Уволившись с завода, я очень быстро почувствовала свободу в выборе своих нарядов. Перебрав шкаф, я сказала всем вещам твердое «нет». А еще пришла к выводу, что попала под влияние Алины, которая приучила меня к топам без рукавов и даже к шортам. Правда, я в долгу не осталась – научила ее выбирать женственные, но не вульгарные вечерние платья. Она перестала обнажать свою спину ниже линии талии. Одновременно с ногами. Поняла, что показывать надо что-то одно – либо спину, либо ноги, либо зону декольте.

Так, а что же мне показать дедушке днем? Стоп! А в чем же я ходила на работу прошлым летом? Я вспомнила про элегантный костюмчик фисташкового цвета из натурального шелка. Именно про такой фасончик говорят: и в пир, и в мир, и в добрые люди. Но добрый ли человек Мигалов? Скоро мне предстояло это узнать.