Глава 6
Мне не терпелось скорее приступить к изучению документации «Экватора», но дома меня ждала неожиданная проблема.
– Полетт, – сказал дед, встречая меня на пороге, – к нам в дом каким-то образом забрался котенок. Наверное, запрыгнул в окно на кухне.
– Ну забрался и забрался, – я не придала этому особого значения. – Надеюсь, ты догадался его чем-нибудь накормить? Мыши ведь у нас не водятся.
Где-то в недрах дома раздался непонятный стук.
– Кормить этого хулигана? Ни за что! – возмутился Ариша.
Я хотела упрекнуть дедулю в бессердечности, но не успела. Перед моими глазами пронесся с бешеной скоростью тот, о ком шла речь.
– Это, случайно, не детеныш гепарда? – усмехнулась я.
– Я знаю только одно – догнать его невозможно.
Котенок стал носиться по прихожей, сметая все на своем пути.
– Кис-кис-кис, – позвала я.
Бац! Четвероногое существо врезалось в напольную вазу, она упала и раскололась на несколько кусков. Котенок мявкнул и тут же запрыгнул на лестницу, ведущую на второй этаж.
– Ну вот видишь? – Ариша досадливо всплеснул рукой.
– Дело не в котенке, а в месте. Это уже третья напольная ваза, которую мы ставим под лестницу. Она повторила судьбу предыдущих двух.
– Полетт, ты снова ставишь мне в вину ту вечеринку, во время которой разбилась копия вазы китайской династии Мин. Ну не знаю я, кто из моих приятелей опрокинул ее на пол!
– Зато я знаю, что вторую вазу разбила Алина. А поскольку она моя подруга, то мы с тобой квиты. – Наверху послышался какой-то непонятный шум. – Я даже боюсь предположить, что он там натворил.
– Полетт, может, не стоит обращать на него внимание? – спросил Ариша, когда я шагнула к лестнице. – Должен же он когда-нибудь выбиться из сил, а?
– Должен, но боюсь, что только после нас. – Я стала решительно подниматься наверх.
Дедуля последовал за мной. Вскоре мы увидели, что панно, некогда вышитое мною крестиком, любовно вставленное Аришей в рамку и висевшее много-много лет на стене в моей спальне, валяется теперь на полу. О букете мимоз, который я старательно выводила стежками, напоминали лишь желтые нитки, торчащие из сукна. Котик изрядно почесал о произведение моего искусства свои длинные коготки.
Дедуля запричитал, сильно расстроенный вандализмом непрошеного гостя. Я сделала решительный шаг в его сторону, но чертяка опрометью бросился к лестнице и сиганул вниз. После этого он исчез, и мы решили, что бедокур покинул дом тем же путем, каким и проник в него. Я наконец-то смогла сесть за компьютер. Едва я нашла список акционеров «Экватора», как внизу послышался грохот.
– Полетт, ты слышала это? – спросил Ариша, заглянув в мою комнату.
– Слышала, – ответила я, не отрывая глаз от монитора.
– И ты ничего не собираешься предпринять?
– А ты?
– А я уже предпринял – закрыл окно на кухне.
Я оглянулась на дедулю, и мы рассмеялись. С нашей стороны было очень наивно полагать, что «страшный зверь» нас покинул. Оказалось, что он просто где-то на время притаился. Мы спустились вниз и прислушались. Бац! Звук доносился из гостиной в стиле рококо. Ариша распахнул туда двери, и мы стали свидетелями совершенно жуткой картины: котенок карабкался вверх по драпированным портьерам.
– Теперь от его когтей на шелке останутся зацепки, – посетовала я.
– Ну я тебе сейчас покажу! – Дедуля бросился к нему, подхватив по пути кочергу, стоящую около камина.
Когда Ариша подлетел к окну, цепкое животное забралось уже на самый верх. Дед замахнулся на него кочергой, котенок не по возрасту злобно мяукнул и прыгнул на антикварную люстру, гордость нашей гостиной. Впрочем, котику надо было отдать должное – он совершил самый настоящий акробатический трюк, достойный цирка Юрия Куклачева.
– Только не это! – взмолилась я, когда взбесившееся животное стало прыгать с одного рожка на другой.
Люстра, точная копия той, что украшала собой один из залов местного краеведческого музея, стала раскачиваться. Хрустальные подвески звенели, котик урчал, дедуля посылал в его адрес проклятия, а я, напротив, ласковым голосом уговаривала кота остепениться и оставить раритет в покое. Он нас не слушал и продолжал веселиться под потолком, пока не случилось страшное. Раскачавшиеся подвески ударили в рожок, и он треснул, а одна нитка бусин из горного хрусталя звонко упала на дубовый стол и раскрошилась на мелкие кусочки.
Ариша выпустил из рук кочергу, она упала ему на ногу. Дед ойкнул, поджав ногу, а потом вдруг схватился за сердце. Я на какое-то время потеряла дар речи. И дедулю было жалко, и люстру. На самого котика последствие его акробатических экзерсисов тоже произвело очень сильное впечатление. Он спрыгнул вниз и забился в угол, виновато спрятав голову от наших разъяренных взоров. Я, особо не церемонясь, схватила его за шкирку, вынесла в прихожую и уже хотела вышвырнуть за дверь, но потом передумала – этот негодник мог вернуться.
– Подержи, – попросила я Аришу.
Он ухватил котенка под передние лапы.
– Что ты там ищешь? – осведомился дед, когда я открыла антресоли.
– Шампуры.
– А если серьезно?
Вместо ответа я вынула старую спортивную сумку.
– Давай-ка его сюда. Ну что, дружок, попался? – Я закрыла «молнию», оставив небольшую щелочку для вентиляции.
– Так что ты собираешься с ним делать? – поинтересовался Ариша.
– Утоплю, как Герасим Муму.
– Оставь эту затею, Полетт. Мстить животным – это бесчеловечно.
– Ариша, я пошутила. Конечно же, я не буду топить этого беднягу. – Оказавшийся в плену котик жалобно мяукал. – Я отвезу его в город и там выпущу на все четыре стороны. Надеюсь, назад он не вернется.
Против такого решения дедуля не возражал. Только я не поехала в город, потому что на столбе около нашего дома прочитала объявление о пропаже полугодовалого котенка по кличке Тихон. Хозяева просили вернуть его за вознаграждение.
– Тихон, – позвала я, немного приоткрыв «молнию».
– Мяу, – откликнулся тот, глядя на меня хитрыми глазами с зелеными искорками.
Я снова закрыла сумку и отправилась по адресу, указанному в объявлении. Животное стало истошно орать, наверное, решило, что ему придется сидеть в сумке всю оставшуюся жизнь. Угораздило же хозяев назвать своего кота Тихоном! Я шла и мысленно спорила с ними относительно его клички. Гепард, Волчок, Шаляпин, Бандит, но никак не Тихон! Свернув на Цветочную улицу, я стала приглядываться к номерам домов. Тридцать пятый оказался в самом конце улицы. Я позвонила. Дверь мне открыла склонная к полноте женщина лет сорока пяти, одетая в велюровый спортивный костюм темно-фиолетового цвета.
– Чем обязана? – спросила она, запыхавшись. – Простите, я только что сошла с «беговой дорожки».
– Я принесла вам вашу пропажу. Тихона.
– Ой, счастье-то какое! – воскликнула хозяйка, принимая домашнее животное. – Дурачок, куда же ты сбежал от нас? Знаешь, как ты нас напугал? Кристиночка места себе всю ночь не находила, все уголочки облазила, а тебя нет нигде. Девушка, где же вы его нашли?
– Вы не поверите, но у себя дома, на люстре.
– Ой, как же он туда попал? – искренне удивилась женщина.
– Запрыгнул на нее с портьеры.
– В это сложно поверить. Тихон у нас такой смирный, он никогда по верхам не лазил. Он ведь еще подросток. Признавайтесь, вы его чем-то напугали? – строго спросила дама.
– Это он нас напугал, – возразила я и уже собиралась свернуть не слишком приятное общение, но хозяйка Тихона схватила меня за руку и буквально втянула в свой дом.
– Хоть вы и наговариваете на наше сокровище, я вам все равно очень благодарна за то, что вы не поленились принести Тихона сюда. Подождите минуточку, я схожу за обещанным вознаграждением.
– Это лишнее.
– Нет, не возражайте. Тихон для нас как член семьи, – хозяйка вернулась буквально через минуту и протянула мне коробку зефира в шоколаде.
Вкуснятина не могла компенсировать даже морального ущерба, не говоря уже о материальном, но я промолчала. В конце концов, хозяйка Тихона не виновата в том, что натворил ее питомец. В родном доме он на самом деле был ниже травы тише воды.
– Спасибо, – сказала я и шагнула к двери.
– Это вам спасибо.
Я вернулась домой и предложила Арише побаловаться зефиром в шоколаде.
– Полетт, ты обменяла животное на еду, не выезжая за пределы поселка? Какая же ты у меня предприимчивая!
– Это вознаграждение великодушной хозяйки Тихона, – пояснила я.
– Ах вот оно что... – Дедуля взял коробку и стал рассматривать ее со всех сторон. – А товар-то просрочен!
– Не может быть! – Я взяла коробку и удостоверилась, что так оно и есть. – Ладно, зефир мы выбросим. А что будем делать с люстрой? Как ты думаешь, ее можно отреставрировать?
– Дешевле обойдется купить другую люстру. Сейчас в магазинах наверняка можно найти что-нибудь современное, но стилизованное под старину. Я вот был у одного приятеля в гостях, так у него все осветительные приборы от хлопка в ладоши загораются. Может, и нам что-нибудь подобное приобрести?
Мне не понравилась Аришина идея. Современная люстра могла испортить интерьер гостиной, выдержанный в стиле рококо буквально во всех мелочах. Недавно Алинка обновила бра в своей спальне лишь потому, что наткнулась в газете на купон, дающий право на десятипроцентную скидку в салоне «Ваша светлость». У нас была куда более веская мотивация.
– Я думаю, что сначала надо поискать люстру в антикварных магазинах.
– Тебе сейчас, наверное, недосуг этим заниматься? – сочувственно поинтересовался Ариша. – «Экватор» на первом плане, так ведь?
Я посмотрела на осколки, и они натолкнули меня на одну очень интересную мысль.
– Попробую совместить одно с другим.
Вернувшись к компьютеру, я первым делом открыла список акционеров и стала искать в нем Панина, потому что решила начать возмездие именно с этого человека. Он был работодателем Игнатьева и должен был обеспечить технику безопасности, но Михаил Владимирович этого не сделал. На стройке все было пущено на самотек. Когда случилось несчастье, Панин заявился в больницу и стал угрожать Андрею, чтобы тот не вздумал искать виноватых...
Доля панинских акций составляла всего около одного процента, но при большой распыленности ценных бумаг это было уже кое-что. Если сосредоточить в одних руках акции всех мелких акционеров, то с этим пакетом уже можно войти в состав совета директоров. Другой вопрос, что супругов Кудряшовых надо оттуда выкурить, но и он со временем был решаем.
Изучив протоколы последнего собрания акционеров, я пришла к выводу, что мелким держателям акции не приносили больших доходов. Реально почувствовать вкус дивидендов могли только три человека – Татьяна и Петр Кудряшовы, а также Пасько. Эта же троица могла влиять на политику компании, поскольку в их руках был сосредоточен контрольный пакет акций. И, похоже, пока у них было полное взаимопонимание. Во всяком случае, на последнем совете директоров были единогласно решены все вопросы, в том числе о сдаче площадей в аренду и о продаже двух «КамАЗов» с прицепами. Если дело так дружно пойдет и дальше, то скоро весь автопарк будет распродан, а территория сдана в аренду. Примерно то же самое произошло с нашей кондитерской фабрикой – рейдерский захват, распродажа активов, сдача площадей в аренду, счета в офшоре. Хорошо отработанная преступная схема. А что еще следовало ожидать от Кудряшовых? Но вот кто такой Пасько? Я стала просматривать другие документы, но быстро поняла, что начинаю закапываться в этой информации. Нет, надо идти от простого к сложному. Сначала Панин.
В общих чертах я уже представляла, как его обработать. Осталось обдумать кое-какие детали. Я выключила компьютер и взяла саксофон, чтобы размять свою фантазию. На гребне музыкальной волны ко мне порой приходили блестящие идеи. Так случилось и на этот раз. Импровизировала я с большим вдохновением. Даже дедуля, проходя мимо моей комнаты, заглянул и похлопал в ладоши. Закончив свои музыкальные экзерсисы, я уже хорошо представляла, чем буду заниматься завтра. Все так удачно сложилось. Даже проказник Тихон залез к нам в дом не зря. Правильно говорят: что ни делается, все к лучшему.
Задумавшись, я не сразу заметила, как истерически дергается лежащий на столе мобильник.
– Алло! – ответила я, даже не взглянув на дисплей.
– Полина, привет! Я не поздно? – спросил Сашка Соколов, мой бывший одноклассник.
– Нормально. Как жизнь?
– На «ж» начинается... Отгадай, на какую букву кончается?
– Неужели все так плохо?
– Тебе, Поля, я могу сказать. Ты в курсе, какая у меня ситуация в семье. В общем, на этот раз Юлька ушла от меня окончательно и бесповоротно. Во всяком случае, она так в записке написала. И даже с детьми видеться не разрешает.
– Ты хочешь ее вернуть или только детей забрать? Сейчас это модно – отбирать детей у матери.
– Нет, я в этом смысле старомоден, – признался Соколов, чем очень порадовал меня. – Я всех троих хочу вернуть.
– Тогда покупай цветы жене, какие-нибудь подарки детям и вперед, с песней!
– Да я так уже сто раз делал, Юлька мне больше не поверит, – Сашка обреченно вздохнул.
– Так ты ей не ври, а скажи правду, что больше изменять ей не будешь, ну и не изменяй.
– А если я в этом не уверен? Если буду?
– Тогда зачем тебе Юлька? Стиральная машина у тебя есть, посудомоечную купить можно. Хотя лучше все время питаться в ресторанах, так сразу решается несколько вопросов: по продуктовым магазинам ходить не надо, готовить не надо, мыть плиту и посуду тоже не надо. Так, что там еще остается? Секс? Так с этим у тебя проблем нет.
– Поля, а если я люблю Юльку, если мне ее улыбки с ямочками на щеках не хватает, если мне голоса ее не хватает? Пусть она даже кричит на меня...
– Ну конечно, когда жена ругает, это нормально, а вот когда хвалит, то невольно приходится думать, какую вину она заглаживает.
– Полька, ну не обостряй, ладно? Мне так плохо одному. Я без жены и детей скучаю.
– Знаешь, надо перетерпеть. Пострадаешь с годик, похудеешь, возможно, даже лысеть начнешь, но потом постепенно забудешь Юльку. А дети... Дети вырастут и все поймут, особенно сын.
– Поля, а может, мне действительно остепениться? – спросил Соколов так, будто мое мнение было для него истиной в последней инстанции.
Как же мне надоела семейная драма Соколовых! Юлька с Сашкой поженились едва ли не сразу после школы. Большинство наших одноклассников подали заявления в тот или иной вуз, а Соколовы – в загс, а еще записались на курсы будущих родителей. Через четыре месяца после выпускного бала у них родились близнецы, мальчик и девочка. Это замечательное событие дало Сашке возможность проходить мимо военкомата с гордо поднятой головой, ведь с двумя детьми в армию тогда не брали. Первые пять лет в их семейной гавани все было тихо и спокойно, а потом начался шторм. Из примерного семьянина Сашка вдруг превратился в заправского ловеласа. Я, честно говоря, устала их мирить. Может, метод «от обратного» сработает?
– Остепениться? Сань, даже не пытайся, у тебя не получится. Ты бы Юльке больше голову не морочил. Ушла так ушла. Ты мне лучше вот что скажи...
– Что?
– Ты когда-нибудь с «Экватором» сталкивался?
– Нет, только с Северным полюсом. Я в детстве мечтал туда на лыжах отправиться, поэтому книжки разные читал про челюскинцев, про пингвинов...
– Пингвины на Южном полюсе, а на Северном – белые медведи.
– Значит, про них.
– Я даже не знала, что ты такой романтик. Похоже, я зря к тебе с такими приземленными вопросами, как транспортные услуги, лезу.
– Погоди, так ты транспортную компанию «Экватор» имела в виду?
– Вот именно.
– Да, я иногда пользуюсь ее услугами. А что?
Вот удача так удача!
– Сань, а как давно ты с ними сотрудничаешь?
– Да уж лет пять.
– Скажи, а ты не заметил каких-либо изменений за последние два года?
– Ну, тарифы выросли... Так сейчас цены на все растут. Генеральный сменился.
– Вот, – протянула я, – как раз руководство-то меня больше всего интересует. Кто раньше там всем заправлял, знаешь?
– Мигалов. Я как-то с ним лично общался. Тяжелый человек он, я тебе скажу, коммунист до мозга костей, когда-то в горкоме сидел... Пока мы с ним общались, он раз пять о советских временах с теплотой вспомнил. Неудивительно, что его кто-то подсидел. Странно, что он вообще бизнесом заправлял.
– Да, интересный экземплярчик. А с новым генеральным директором ты знаком?
– С Петром Петровичем?
– С ним, – подтвердила я.
– Лично не общался. Но я слышал, что всем заправляет не он, а какая-то баба, короче, серый кардинал в юбке.
– Татьяна Кудряшова, что ли?
– Не знаю. Может, она, а может, и нет.
– Сань, ты бы аккуратно поинтересовался, что все-таки в верхах «Экватора» сейчас происходит.
– Попробую, есть у меня там один контакт, поинтересуюсь. Поль, а что же мне все-таки с Юлькой делать?
– Сань, а ты не думал, что на этот раз она не просто от тебя, а к кому-то другому ушла?
– Нет, не думал.
– А зря. Такое вполне возможно. Ну все, пока.
– Пока, – озадаченно произнес Соколов.
Я немного подумала и позвонила другу нашей семьи, полковнику ФСБ.
– Алло, – сказал Курбатов.
– Дядя Сережа, здравствуйте!
– Добрый вечер, Полина!
– Дядя Сережа, мы можем завтра с вами встретиться?
– Конечно. Что-то случилось?
– Нет, я просто хотела у вас кое-что уточнить.
– Знаю я твое «кое-что». Снова нашла себе приключения? – догадался Курбатов.
– На этот раз они меня нашли.
– Это одно и то же. Полина, а ты во сколько обычно встаешь?
– Когда как, – ответила я с задержкой, потому что была застигнута этим вопросом врасплох.
– Ясно. Завтра придется подняться пораньше. У меня будет очень насыщенный день, поэтому мы сможем встретиться с тобой только до работы. С кем, с кем? – с легким раздражением переспросил Курбатов, и я поняла, что он разговаривает уже не со мной, а с супругой. – С Полиной Казаковой. Хочешь сама с ней поговорить?
– Полиночка, здравствуй!
– Добрый вечер, тетя Зина!
– Полиночка, я давно хотела спросить у тебя рецепт того салата с креветками, который был у вас на столе на Новый год.
– Тетя Зина, его не я, а домработница готовила. Узнать у нее при случае?
– Да, если не сложно. Передаю трубочку Сереже.
– Значит, так, Полина, подъезжай-ка завтра к моему дому часам к восьми. Отвезешь меня в контору, по дороге поговорим. А водителю своему я сейчас отбой дам.
– Хорошо, дядя Сережа.
– Привет Аристарху Владиленовичу.
