Почти во всех христианских церквах крещение и евхаристия считаются основополагающими символическими действиями. Католическая, Англиканская и многие возникшие в результате Реформации XVI в. церкви обозначают их термином «сакрамент» (Sakrament), который, хотя и имеет библейские корни, возникает в более поздней истории Церкви. Православные церкви византийской и восточной традиций считают это латинское обозначение неподходящим; они говорят о мистериях (таинствах) и, тем самым, более близки к библейскому языку: собственным «таинством» является открытая во Христе тайна спасения, свет которой отражается, например, и в «тайне» брака между мужчиной и женщиной (Еф 3:9; 5:32; в латинском переводе в обоих случаях употреблено слово «sacramentum»).

Несмотря на более открытое понятие таинств, Православные церкви переняли у Запада (см. ниже) число таинств: к семи таинствам, помимо крещения и евхаристии, относятся миропомазание, покаяние, елеосвящение, браки священство. Согласно православному пониманию, все таинства ведут свое начало от установления самого Иисуса Христа. Верующие должны приступать к таинствам с верой, любовью и благоговением и соответствующим образом готовиться к принятию таинств. Церковь предостерегает от недостойного принятия таинств без молитвы и веры.

В западной традиции таинства определены более точно, как установленные Иисусом Христом видимые и действенные символы благодати Божьей. Реформаторы интерпретировали видимость символа в узком смысле слова и задавались вопросом о прямом указании Христа на усвоение спасения, вследствие чего в Евангелических церквах земель Германии и во многих «свободных церквах» утвердились два таинства: крещение и евхаристия, хотя и им известны богослужебные действия, сходные с остальными таинствами Католической церкви.

В проповеди Евангелия и в совершении таинств Бог дарует спасение в Иисусе Христе и творит веру в принимающем Таинство. Согласно евангелическому пониманию, Бог действует в таинствах иначе, но не более действенно, чем в проповеди. Таинство есть видимое слово, а слово, в свою очередь, имеет «сакраментальный» характер, поскольку оно творит то, что оно говорит. Действенность таинства неразрывно связана с обетованием Слова Божьего и верой; учение о «пресуществлении» субстанции символа отсутствует.

Согласно римско-католическому учению, таинства (число семь было утверждено в 1274 г., при этом конфирмация соответствует православному миропомазанию) представляют собой действенные благодатные средства, подающие «на основании совершения» благодать Божью, которую они обозначают; однако они могут быть плодотворно приняты только в вере. Таинства считаются установленными Христом; Церкви надлежит определять условия для их «действительного» совершения, причем здесь могут возникать экуменические проблемы. Как Христос, истинный Бог и истинный человек, является к «изначальным таинством» (Ur-Sakrament), так и Церковь, согласно католическому пониманию, может в переносном смысле называться «таинством», поскольку она служит Христу для Спасения людей (см. гл. «Церковь и ее служение»).

Высказанные в вероучительных текстах и соборных решениях XVI в. взаимные осуждения, связанные с пониманием таинств, согласно евангелической точке зрения, не могут более быть применимы к сегодняшним экуменическим партнерам.

«Католическая церковь естественно связывает спасительное действие таинств с личной верой; Евангелическая церковь, в свою очередь, ни в коем случае не считает, что подчеркиваемая ею вера уменьшает значение действия Бога в таинстве, как раз напротив. Католическая сторона со своей формулой Таинства — крещение и евхаристия „на основании совершения“ имеет в виду преподание таинств и подчеркивает благодать Божью, „содержащуюся“ и „преподающуюся“ в действенном символе; евангелическая сторона имеет в виду принятие таинства и отрицает, что посредством одного лишь его совершения происходит „оправдание“...»

(«Вероучительные осуждения — разделяют церкви?», 1986 г., §82)

У квакеров и Армии спасения нет таинств. Для квакеров вся жизнь является таинством, ввиду чего они занимают радикальную позицию и в этических вопросах (отказ от любой формы войны и вооруженного насилия). Армия спасения различает только между обращенными и необращенными людьми, однако позволяет своим членам (салютистам) по их желанию принимать таинства крещения и евхаристии в других церквах.

Почти во всех христианских церквах крещение водой во имя триединого Бога признается актом, включающим в единое тело Христово и, тем самым, в сообщество «единой, святой, кафолической (всеобъемлющей) и апостольской Церкви». Поскольку последняя существует лишь в исторических церквах, конкретно осуществляется принятие в ту или иную конфессиональную церковь. Многие христиане обращаются друг к другу как к «брату» и «сестре», чтобы выразить дарованную им в крещении связь между собой и со Христом.

Использование воды напоминает как о спасении творения из вод потопа, так и о сохранении Богом своего народа при прохождении Чермного моря. Иисус был крещен Иоанном Крестителем, но сам, вероятно, не крестил. Новозаветная Церковь крестила во имя Иисуса Христа (Деян 8:16; 19:5) или во имя триединого Бога:

«Потому идите и сделайте все народы учениками: крестите их во имя Отца и Сына и Святого Духа и учите их соблюдать все, что Я повелел вам. И се, Я с вами во все дни до конца мира».

Новый Завет связывает с крещением различные вероучительные положения, которые до нынешнего времени имеют различный вес в разных церквах для понимания крещения.

«Крещение

— есть принятие в Новый завет между Богом и Его народом [...]

— означает причастность жизни, смерти и воскресению Иисуса Христа [... ]

— включает в себя исповедание грехов и обращение сердца[...]

— подает помазание и обетование Святого Духа [...]

— представляет собой основополагающие узы единства

— есть знак царства Божьего и жизни будущего мира.

Через свое крещение христиане вводятся в общение с Христом, друг с другом и с Церковью всех времен и мест».

Несмотря на сегодняшние различия в понимании и практике крещения в различных церквах, крещение может быть принято в любом возрасте (за исключением церквей перекрещенцев; см. ниже). В большинстве Евангелических церквей в землях Германии это правило действует лишь в последние тридцать лет. В других церквах, практикующих крещение младенцев как обычную форму крещения, разрешение крещения в любом возрасте нашло место в церковных установлениях намного раньше. Почти везде стало правилом крещение во время воскресного богослужения общины или в пасхальную ночь, так же как и символы крещального изречения, пасхальной и крещальной свечи, а также особого чинопоследования воспоминания о крещении.

Обязанностью крестных первоначально было поручительство за (взрослых) катехуменов и сопровождение их на пути в Церковь; и сегодня они должны заботиться о христианском воспитании ребенка и углублять его. Поэтому во всех церквах существуют требования к крестным. Православная и Римско-католическая церкви допускают в качестве крестных только собственных членов, однако Католическая церковь позволяет членам других христианских церквей быть «свидетелями крещения». В Евангелических церквах Германии и в свободных церквах, практикующих крещение младенцев, члены других христианских церквей могут быть допущены в качестве крестных, если одновременно присутствует хотя бы один крестный/одна крестная из собственной церкви.

В понимании Православной церкви крещение открывает доступ к славе Божьей. Оно необходимо для спасения и обосновывает надежду на окончательное принятие в общество святых у Бога. Как и все богослужение Восточной церкви, крещение имеет целью привести верующих к встрече с воскресшим Христом. Поэтому оно преподается не изолированно, а в ряду сакраментальных и несакраментальных действий: подготовка к крещению начинается с троекратного отречения от сатаны и троекратного исповедания веры. В отличие от западных церквей читается Никео-константинопольский символ веры. Затем следует помазание освященным елеем для защиты и укрепления крещаемого. Перед следующим за этим «очистительным крещением» вода в купели освящается через призывание Святого Духа. Крещение совершается, как правило, посредством полного троекратного погружения со словами: «Крещается раб(а) Божий (Божья) во имя Отца и Сына и Святого Духа». После облачения в белую крещальную одежду следует крестообразное миропомазание лба, органов чувств, рук, груди и ног со словами «Печать дара Духа Святого». Через миропомазание преподается Святой Дух, укрепляющий крещаемого. Миро как символ церковного единства приготовляется и освящается в Страстной четверг главой Церкви. После крещения новокрещенному преподается причастие.

Евангелические церкви Германии и некоторые свободные церкви признают православное крещение, например, при переходе в них. Канонические православные церкви в Германии признают крещение евангелических и католических христиан, хотя это признание еще не закреплено в церковном праве; это означает, что при переходе в Православную церковь повторное крещение не совершается. Другие Православные церкви не разделяют этой точки зрения ввиду тесной взаимосвязи между крещением и принадлежностью Церкви.

Согласно католической точке зрения, крещение, конфирмация и евхаристия также образуют «таинства христианской инициации». Как рождение для новой жизни, крещение необходимо для спасения. Оно уничтожает «первородный грех», все совершенные до крещения «личные грехи», а также «наказания за грехи», однако в крещенном остается склонность к греху (concupiscentia). Крещение обосновывает благодатное состояние в Церкви и делает возможным принятие других таинств, развивающих благодать крещения. Посредством конфирмации, совершаемой лишь в начале периода взросления и необходимой «для восполнения благодати крещения», крещеные «более совершенно связываются» с Церковью и объявляются ее полноправными членами.

«В трех таинствах, в крещении, конфирмации и священстве, дополнительно к благодати преподается сакральный характер, „печать“, посредством которой христианин является причастником священства Христова и членом Церкви в различных сословиях и функциях. Это дарованное Духом сходство с Христом и Церковью неизгладимо».

«Тот, кому придется умереть за веру, а также катехумены и все люди, хотя и не знающие Церкви, но под влиянием благодати искренне ищущие Бога и стремящиеся исполнить Его волю, достигают спасения даже в том случае, если они умрут некрещеными».

Римско-католическая церковь сегодня принципиально исходит из того, что крещение в православных и евангелических церквах действенно и поэтому обосновывает «сакраментальные узы христианского единства». Из этого, например, следует, что брак двух евангелических христиан, согласно католическому убеждению, представляет собой неразрушимый сакраментальный брак и поэтому он не может быть расторгнут.

Англиканская «Книга общих молитв» (Book of Common Prayer) также содержит учение о необходимости рождения от воды и Духа, поскольку все люди «зачинаются и рождаются во грехе». Крещеные спасаются от гнева Божьего и становятся «детьми благодати». Несмотря на интенсивные дискуссии (с 1948 г.) о возрасте принятия крещения, Англиканская церковь придерживается практики крещения младенцев. Конфирмация, вошедшая в употребление благодаря Мартину Буцеру (Martin Bucer), происходит после соответствующего наставления епископом, однако, в отличие от католической конфирмации, она не считается таинством. В возникшей из англиканства Методистской церкви особо подчеркивается пробуждение уже крещеных. Они обладают лишь временным членством. Полная принадлежность к Церкви достигается только после личного исповедания веры.

Во время Реформации соотношение крещения и веры с самого начала рассматривалось как важная проблема. Как крещение, так и вера являются делом Божьим. Пользу крещение приносит лишь вере. Представление о вере младенцев (Лютер) сегодня вряд ли представляется убедительным. Напротив, взаимосвязь между верой и крещением должна быть укреплена посредством христианского воспитания и собственного исповедания веры крещеными при конфирмации. Здесь особо подчеркивается характер крещения как дара, а не как необходимости очищения от первородного греха. В крещении детей должен быть ясно виден приоритет благодати. Сходным образом понимается крещение и в Реформатской церкви: как «отличительный знак и доказательство нашего очищения» (Кальвин), как свидетельство и удостоверение избрания, имеющее причину не в нем, а в Боге (Гейдельбергский катехизис). Как знак запечатления принятия в союз с Богом крещение сравнивается с обрезанием.

Церкви перекрещенцев (Tauferkirchen), также вышедшие из РеформацииXVI в. (например, относящиеся в Германии к свободным церквам и вплоть до XIX в. преследовавшиеся в Европе меннониты и баптисты) на основе библейского свидетельства практикуют только крещение веры. Адвентистам и пятидесятникам также известно почти исключительно крещение уверовавших людей. Все они отвергают упрек в «повторном крещении», поскольку они не в состоянии признать крещением крещения младенцев в других церквах. «Повторные крещения» в собственном смысле слова известны только для «отступников» в адвентизме и в некоторых частях движения пятидесятников.

Объединенные сегодня в Союзе свободных евангелических общин (Bund Freier evangelischer Gemeinden) христиане отделились в середине XIX в. от баптистов в связи с вопросом о крещении. Несмотря на то, что они настаивают на крещении веры и на спасении через веру, а не через крещение, они принимают в свои общины людей, придерживающихся своего крещения в младенчестве:

«Мы не рассматриваем как крещение такое крещальное действие, при котором отсутствует личная вера крещаемого. Поэтому крещение на основании веры не является повторным крещением. Крещение неповторимо. Если кто-то крещен в младенчестве и на основании принятого перед Богом решения совести видит в этом свое крещение, то это убеждение достойно уважения».

Этот подход мог бы стать решением дилеммы «повторного крещения» при переходах из одной церкви в другую и в вопросах общения между церквами с различным богословием и практикой крещения.

Учение о крещения и его совершение должны постоянно измеряться свидетельством Библии. Во всех церквах необходима более ответственная дисциплина крещения. Обновление крещения в «примиренном различии» смогло бы помочь преодолеть старые разногласия. Ведь и крещением мы обязаны не человеческому «делу веры»; напротив, крещение и вера в их взаимосвязи являются результатом благодати и действия Божьего.

Хотя до сих пор не существует евхаристического общения между всеми церквами, вечеря Господня больше связывает, чем разделяет христианство.

«Ибо я от самого Господа принял то, что и передал вам: Господь Иисус в ту ночь, в которую Он был предан, взял хлеб, возблагодарив, преломил его и сказал: „Сие есть Тело мое, за вас предаваемое; сие творите в мое воспоминание“. Также взял Он и чашу после вечери и сказал: „Сия чаша есть новый завет в моей крови; сие творите, когда только будете пить из нее, в Мое воспоминание“. Ибо всякий раз, когда вы едите сей хлеб и пьете из сей чаши, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет».

Все христиане имеют много принципиально общего в понимании установления и значения «вечери Господней». В евхаристии

— мы хвалим и благодарим Бога за все Его благодеяния,

— мы вспоминаем смерть и воскресение Иисуса Христа,

— хлеб и вино становятся знаками тела и крови Христовой, Его неповторимой жертвы на кресте,

— Иисус Христос дарит нам прощение наших грехов и общение с Ним,

— посредством взаимного прощения и раздаяния возникает общение людей между собой,

— мы предвкушаем будущий, новый мир Божий и

— мы становимся свидетелями примирения, посланными в мир.

Таким образом, существенными элементами совершения вечери Господней являются призывание триединого Бога, воспоминание последней вечери Иисуса с Его учениками и Его трапез с презираемыми обществом людьми, общение верующих и предвкушение обещанной трапезы в царстве Божьем.

Сравнение восточноцерковной, католической и особенно евангелическо-лютеранской литургии показывает сходство в богослужебном совершении евхаристии. Евхаристическое богослужение Реформатской церкви и свободных церквей отличается большим разнообразием, зависящим от той или иной традиции в общине. Часто после молитвы произносятся только установительные слова и раздаются дары у престола или по рядам. В Обществе адвентистов седьмого дня (Gemeinschaft der Siebentags-Adventisten = STA) евхаристии предшествует омовение ног. Литургия гернгутеров отличается большим числом хоралов и духовностью, напоминающей первохристианскую общую трапезу.

Уже Новый Завет повествует о разногласиях и разделениях в христианских общинах. Если конфликт касался центральных вопросов веры, разрушалось и церковное общение в трапезе Господней. Для конфессиональной идентичности церквей сегодня также являются определяющими их специфические позиции в понимании евхаристии.

Для восточных православных церквей сошествие Святого Духа в евхаристической литургии конституирует Церковь как сообщество тех, кто, разделяя одну и ту же веру, получают одинаковую силу обожения, чтобы в принятии святых даров стать сонаследниками Христа и наследниками царства Божьего. Тем самым эпиклезис как деяние Бога конституирует Церковь как сообщество.

«Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога живаго, пришедый в мир грешныя спасти, от них же первый есмь аз. Еще верую, яко сие есть самое пречистое Тело Твое и сия самая есть честная Кровь Твоя. Молюся убо Тебе: помилуй мя, и прости мне прегрешения моя, вольная и невольная, яже словом, яже делом, яже ведением и неведением, и сподоби мя неосужденно причаститися пречистых Твоих Таинств, во оставление грехов и в жизнь вечную».

Римско-католическая церковь понимает евхаристию как воспоминание, актуализацию и дарование крестной жертвы

Христа и в этом смысле ведет речь о «жертве мессы». Она учит, что Христос сам приносит себя Богу через служение священников и через Церковь, которая также называется «телом Христовым». В этом смысле евхаристия понимается как жертва Церкви.

«На Тайной вечере, в ту ночь, когда Спасителя нашего предавали, Он установил евхаристическую жертву Тела и Крови Своей, чтобы увековечить в ней жертву Креста до тех пор, пока Он не придет. И потому Он доверил Церкви, Своей возлюбленной невесте, воспоминание о Своей смерти и Воскресении: таинство благочестия, знамение единства, узы любви, пасхальную трапезу, на которой Христос вкушается, душа благодатью преисполняется и залог грядущей славы нам дается. [...] верные [...] должны воздавать благодарение Богу, принося непорочную жертву, причем не только руками священника, но и вместе с ним, и учиться приносить в жертву самих себя...»

Лимский документ о евхаристии (см. гл. «Экуменизм — на совместном пути») пытается навести мосты для общего понимания: «Евхаристия есть знак Его жертвы, раз и навсегда принесенной на кресте и в дальнейшем действенной для всего человечества. [...] Тем самым подразумевается, что существует только одно искупление, единственная крестная жертва, которая актуализируется в евхаристии и по ходатайству Христа и Церкви приносится Отцу за все человечество» (§ 5). Однако Римско-католическая церковь придает значение тому, что евхаристия в себе самой является истинной жертвой, имеющий искупительный характер.

Со времен Латеранского собора 1215 г. Римско-католическая церковь интерпретирует присутствие Христа в евхаристии с помощью учения о пресуществлении субстанции хлеба и вина в субстанцию тела и крови Христовых (транссубстанциация). Считается, что присутствие Христа продолжается и после совершения евхаристии, так что возможно поклонение Христу в «гостии» (см. гл. «Жизнь с Богом»).

Как в православных церквах, так и согласно римско-католическому учению, евхаристическое богослужение должно совершаться правильно (в смысле церковного права) рукоположенным священником (см. гл. «Церковь и ее служение»).

«39 статей» Англиканской церкви 1571 г. осуждают учение о транссубстанциации даров и учение о жертве мессы, а также преподание причастия под одним видом. Однако, несмотря на влияние церквей Реформации, здесь сохраняется евхаристическая молитва и освящение даров. Евхаристия понимается как богослужение общины под председательством иерарха, в котором верующие приносят в жертву самих себя, вспоминают о благодеяниях Божьих, принимают освященные дары о спасение души и тела и укрепляются для исполнения заповедей.

«Приступите и примите тело Господа нашего Иисуса Христа, преданного за вас, и кровь Его, за вас пролитую. Вспомните о том, что Христос умер за вас, и наслаждайтесь Им в ваших сердцах верой с благодарением».

Евангелические (лютеранские, реформатские, объединенные) церкви исповедуют присутствие Христа в трапезе Господней, которое они истолковывают в различных моделях мышления. В их понимании евхаристии акцент долгое время делался на прощении грехов.

«В евхаристии воскресший Иисус Христос дарует себя в своих преданных за всех теле и крови через свое Слово обетования с хлебом и вином. Так Он дает себя ... всем, кто принимает хлеб и вино; вера принимает трапезу во спасение, неверие — в суд. Общение с Иисусом Христом в Его теле и крови неотделимо от акта вкушения и испития. Заинтересованность в образе присутствия Христа в евхаристии, не обращающая внимания на это действие, подвергается опасности затемнить смысл евхаристии».

Согласно евангелическому пониманию, вопрос о председательстве на евхаристии является второстепенным. В соответствии с церковными установлениями, руководство в евхаристическом богослужении обычно осуществляется ординированными пасторами или проповедниками (Pradikanten) (как мужчинами, так и женщинами). Однако решающим остается то, что лишь Христос приглашает к евхаристии, только Он руководит и дает поручения. Действенность богослужения не зависит от руководящего ею лица. Поэтому вокруг евхаристии невозможно сооружение конфессиональных границ.

Евангелические свободные церкви понимают евхаристию сходным образом, однако они придают меньшее значение традиционным разногласиям.

«В совершении трапезы Господней мы познаем наше принятие распятым и воскресшим Христом. В евхаристии мы переживаем общение со всеми братьями и сестрами, которых Бог призвал к вере вместе с нами. Мы празднуем примирение с Богом и друг с другом в поклонении, с благодарением и прошением» .

Все церкви исходят из того, что полное евхаристическое общение предполагает полное церковное общение. С точки зрения евангелических церквей, такие предварительные формы общения в трапезе Господней, как «интеркоммунион» (взаимное приглашение) или «открытое причастие» (допуск всех крещеных к евхаристии), возможны ввиду того, что они не относят конкретную форму церковной иерархии и церковного порядка к конститутивным элементам церковного общения и сильнее различают между верой и вероучительным церковным высказыванием (см. гл. «Как мы верим»). Поскольку в вопросах понимания иерархии и Церкви пока не достигнуто достаточного согласия и его достижение не ожидается в обозримом будущем, из сближений, достигнутых в диалоге о евхаристии, пока невозможно вывести следствия церковно-правового характера.

В восточных церквах за божественной литургией причащаются лишь православные верующие. Однако христиане других конфессий приглашаются к получению «антидора», раздаваемого священником «вместо даров» всем присутствующим в конце литургии. Речь идет о частях хлеба, оставшегося после приготовления даров, часто также о дополнительно приготовленном белом нарезанном хлебе, не применяемом в евхаристии, но благословленном во время литургии.

Римско-католическая церковь допускает возможность причащения тех, кто были крещены в других церквах, только в узко определенных исключительных случаях. Особые договоренности существуют между Римско-католической церковью и православными церквами сирийской традиции.

«Если налицо будет опасность смерти или, по суждению епископа епархии либо конференции епископов, к тому будет понуждать иная острая необходимость, то служители-католики правомерно преподают те же таинства и другим христианам, не имеющим полного общения с Католической церковью, которые не смогут обратиться к служителю своей общины и сами об этом попросят, если только они проявят католическую веру в отношении этих таинств и будут настроены подобающим образом».

Экуменическая комиссия католической Епископской конференции Германии в феврале 1997 г. озвучила мысль о том, что супруги католиков, сами не являющиеся католиками, могут быть «допущены к полному участию в евхаристии», если после пастырской беседы с соответствующим приходским священником будет «выявлена такая „острая необходимость“ и одновременно проявлена забота о том, „чтобы такой отдельный случай не стал общим прецедентом“».

Согласно постановлениям Римско-католической церкви, ее верующим не дозволяется принимать причастие в Евангелической церкви. Однако Общий синод католических епархий ФРГ (Вюрцбургский синод) 1975 г. заявил:

«Однако нельзя исключить, что христианин-католик, следуя голосу личной совести, может считать, что в его особенной ситуации имеются причины, делающие для него участие в евангелической евхаристии внутренне необходимым. При этом ему следует учитывать, что такое участие не соответствует внутренней взаимосвязи между евхаристией и церковным общением, особенно ввиду понимания церковной иерархии».

С евангелической стороны, церкви-члены Лейенбергского церковного сообщества заявили в «Согласии» 1973 г. о полном общении в проповеди и евхаристии. Оно действует в Европе и в некоторых южноамериканских евангелических церквах диаспоры для богемских братьев, лютеран, методистов, реформатов, объединенных и вальденсов. Ведется подготовка соответствующих обсуждений с баптистами. Евангелическая церковь Германии также достигла официальной договоренности о готовности к евхаристическому гостеприимству со Старокатолической церковью, с Рабочим сообществом меннонитских общин в Германии и с Церковью Англии (см. гл. «Экуменизм — на совместном пути»).

Начиная с 1975 г. Евангелические церкви земель Германии приглашают всех крещеных христиан к участию в евхаристии в качестве гостей в том случае, если они признают в евангелической евхаристии трапезу Господню. Взаимосвязь между евхаристией и церковным общением не отрицается: «Господь наш Иисус Христос [...] установил евхаристию для всей своей Церкви. Поэтому евхаристическое общение и церковное общение связаны между собой» (Пособие Объединенной евангелическо-лютеранской церкви Германии 1975 г.). Однако здесь имеется в виду исповедуемая в символе веры «святая христианская Церковь», превосходящая границы конфессиональных церквей.

Евангелические свободные церкви, как правило, не испытывают сложностей с евхаристическим гостеприимством по отношению к христианам других церквей; однако при

частом участии в евхаристии некоторые ожидают формального перехода.

«Община регулярно совершает со своими членами трапезу Господню. Другие христиане могут принимать в ней участие в качестве гостей; община объявляет о том, при каких условиях это возможно. Все участники должны жить в упорядоченном отношении к Богу и своим ближним».